Текст книги "Хозяйка таверны (СИ)"

Автор книги: Елена Корджева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

  Словом, они ждали пополнения.

  Но тут пришла весна. И короткие светлые ночи. И все вокруг цветет и пахнет сумасшедшим образом. И полнолуние. И малыш, – он же все-таки тоже волколак со всеми вытекающими последствиями, – тоже рвется перекинуться. Хоть и маленький, не родившийся, но уже вполне большой, эмоции хлещут так, что дух захватывает. Валери не выдержала первой. Перекинулась, с облегчением почувствовав восторг ребенка, впервые испытавшего чудо превращения. Совершенное счастье, восторг, неподдельная щенячья радость вырывались наружу таким мощным потоком, что Карл не утерпел и тоже перекинулся.

  Пара – огромный, с черными подпалинами волк и его щенная подруга бежали по пробудившемуся от зимней спячки лесу, наслаждаясь свободой и изобилием запахов от каждой примятой лапой травинки, каждого куста, каждого оставленного зверем следа... Спугнули ненароком стадо косуль с оленятами и раз чуть не наступили на зайчонка, упрятавшегося в траве. Впрочем охотиться не собирались, больше для интереса обнюхали ушастого, едва не упершись в него мокрыми носами, и побежали дальше. Большое уже ее брюхо задевало влажные от росы верхушки трав, напитывая шерсть пыльцой и ароматами. Длинноногий Карл бежал чуть впереди, то и дело оглядываясь, все ли с ней в порядке.

  Сделав изрядный круг по ночному лесу, они уже собирались к дому. Как вдруг раздался выстрел! Нет, невозможно, сезон охоты еще не начался! Однако вот он, человек с ружьем и с большим белым бульдогом. И она, сбитая выстрелом наземь, и боль, и Карл, насмерть схватившийся с белым бульдогом... И последнее, что запомнилось: страшный грохот и огненно-рыжая вспышка. А потом – просто провал в темноту, где только боль и страх.

  Очнулась она оттого, что кто-то вылизывал ей лицо и руки. «Ребенок!», – судорожно проведя по животу, она удостоверилась, что все это – не сон и не морок. Она села и огляделась. Вот Карл, почему-то в обличье волка, вот белый бульдог, у обоих в глазах плещется тревога. А вот хозяин бульдога. Он лежит с развороченным взрывом лицом, рукой продолжая сжимать приклад вдребезги разлетевшейся берданки или ружья. Как бы ни называлось оружие, это не имело ни малейшего значения, вся металлическая часть ствола разлетелась-распалась на тонкие металлические полоски, принявшие форму розочки, или сосиски, поджаренной в микроволновке. Больше это опасности не представляло. Как и его хозяин.

  – Карл!

  Откликнулись снова двое: волк и бульдог.

  – Карл, перекинься!

  Пес заскулил. Волк замер, положив большую голову на лапы. Оба смотрели на нее, как на вожака стаи. А небо постепенно окрашивалось нежно-розовым, обещая скорый рассвет. Нужно было уходить.

  – Голая беременная женщина поутру – то еще зрелище. А если еще и с залитым кровью плечом, так и вовсе. Кажется, я успела добраться до дому, не попавшись никому на глаза. Ну и эти двое со мной, куда же без них. – Валери закончила рассказ и устало прикрыла глаза.

  – А дальше? Что было дальше?

  – А ничего не было. Рана зажила. – Женщина спустила с плеча платье, демонстрируя шрам в виде неровной звезды. – Ребенок родился мертвым. А эти двое каким-то образом перемешались. Пёс перешел в тело волка, а Карл... Карл теперь белый бульдог, готовый меня защищать. И по-прежнему очень любит детей.

  Рольф некоторое время молчал, пытаясь осмыслить сказанное.

  – А он помнит, что он – твой муж?

  – Думаю, что нет. Он же больше не человек. И даже не волколак. Теперь это белый бульдог по кличке Вайс. И сейчас он в больнице выхаживает пострадавшего мальчугана.

  – А этот?

  – Что этот? – Валери привычно взъерошила шерсть на загривке лежащего между ними волка. – Он слишком стар и уже почти ничего не помнит. Только здесь мы уже больше пяти лет. Столько времени прятаться за портьерой...

  – Но ведь в ночь перед охотой следы оставила пара волков! Кто был вторым?

  Хозяйка таверны устало кивнула в сторону задремавшего зверя:

  – Он. Не могла же я его оставить здесь одного.

  – Но...

  Мужчина замялся, не зная, как сформулировать вопрос.

  – Хочешь спросить, за чей счет был банкет? Что же, раз уж сегодня ночь откровений, напомню, что женщины-волколаки могут не только перекидываться в зверя. Нам подвластны силы спящих. В ту ночь многие, как в этом квартале, так и в лесу спали чуть покрепче и чуть подольше. Надеюсь, что особого вреда это не принесло.

  Пес, а может волк, – кто знает, – заснул, уронив тяжелую голову на лапы.

  Фонарь на улице поморгал и погас.

  – Кажется, он все-таки ушел на радугу...

  Валери вздохнула и легко поднялась на ноги:

  – Жаль...

  – Где хоронить будешь? Я помогу.

  Рассвет застал ярко-зеленый, почти салатовый фольксваген-жук на обочине «волчьего» леса.

  Впереди, указывая дорогу, шла Валери с лопатой. За ней, бережно, глядя под ноги, Рольф нес завернутое в покрывало тело.

  Вскоре пригорок, обрамленный корнями тянущихся к небу сосен, украсился горкой желтой песчаной почвы. А тишину леса прорезал волчий – на два голоса – вой.

  В больнице белый бульдог сполз с кровати выздоравливающего мальчика и, словно что-то слышал, тихонько заскулил.

  – Что ты, Вайс, не расстраивайся. Я же уже выздоравливаю, – малыш, еще сонный, протянул ручку к псу.

  А тот, оборвав свою тихую грустную песнь, уже вновь карабкался на кровать, чтобы защищать ребенка. Устроился рядом, позволяя себя обнять, и только вздохнул, словно что-то припомнив.

  Мужчина и женщина сидели, пристроившись на корнях, словно специально протянувшихся вдоль взгорка, подобно скамье. Внизу сквозь ветки виднелся зеленый автомобиль. Женщина еще тяжело дышала. Рольф, повернувшись вполоборота, видел, как грудь ее вздымалась, словно после пробежки.

  – Двоим волколакам тут тесно, людей много. Мне от отца хутор достался, там – просторно. Поедешь со мной?

  Валери ждала и боялась этого предложения с первого мига, с того момента, как за завтраком незнакомый охотник подошел к стойке. Казалось, это было невероятно давно. И в то же время – они едва знакомы. По человеческим меркам неприлично недавно. К счастью, только по человеческим. Живущему в ней волку запах этого мужчины представлялся давно знакомым и надежным.

  – А Карл?

  – Ты имеешь ввиду Вайса? Он может остаться с ребенком. Думаю, его родители не будут возражать.

  В этом она и сама не сомневалась. Но был еще и трактир, в который она вложила немало сил и души.

  – Не переживай. Тебе не обязательно самой хозяйничать. Найми управляющего.

  И это тоже звучало рационально. Но сомнения оставались. Ровно до тех пор, как Рольф, заглянув в ее зеленые глаза, тихо сказал:

  – Я тоже хочу маленького волчонка.

  Через год хозяйка таверны вновь наведалась в городок. Теперь в сопровождении мужа, споро вытащившего из багажника детскую коляску и пристроившего туда малыша. Она немного располнела, как это бывает с кормящими матерями, но по-прежнему заставляла оборачиваться вслед едва ли не каждого мужчину.

  После отчета управляющего пара направилась к дому маленького Густава. Мальчик давно поправился. Если не считать шрамов на руке, то в целом можно сказать, что все обошлось. Белый бульдог сопровождал его в школу, честно ждал у входа, чтобы вместе идти домой. Школьная техничка давно завела коврик и миску для воды возле своего стола: всяко лучше поговорить хоть с бульдогом, чем сидеть в одиночестве. Словом, Вайс прекрасно вписался и в жизнь семьи, и в правила школы.

  Однако гостям он не обрадовался: закрыл собой Густава и предупреждающе зарычал.

  Глава семейства попытался, было, призвать пса к порядку, но Валери предупреждающе подняла руку:

  – Нет, нет, пожалуйста, не обижайте его. Он делает свое дело. Да и, наверное, обижен на меня, все-таки я оставила его, не взяла с собой.

  Разумеется, она не стала говорить, что бульдога тревожат запахи волка.

  Простившись, они направились к опушке леса. Оставили внизу автомобиль и, увязав малыша в слинк, поднялись на пригорок. Сосна с корнями, похожими на скамью, стояла там же. А вот холмик исчез. Точнее покрылся растительностью и почти слился с поверхностью пригорка.

  Валери устроилась на корнях:

  – Грустно это. Здесь – тело. Там – душа, которая позабыла, кто она...

  – О чем ты грустишь? Вайсу хорошо в его собачьей жизни. А тому, кто ушел на радугу, тоже неплохо. Не надо о прошлом. Давай о будущем. Смотри, малыш просыпается. Интересно, он раньше начнет ползать волчонком или человеком?

  Вскоре автомобиль покинул опушку, да и городок.

  Действительно, скоро, уже совсем скоро нужно будет ставить на ножки маленького волколака. И в лесу будет звучать хор из трех голосов.

  Жизнь – она длинная.