Текст книги "Иллюзия игры"

Автор книги: Елена Михалкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Ирка присмотрела гостиницу на окраине, все приготовила. Они двадцать раз проговорили с дедом, что нужно делать. И все-таки волнение не отпускало ее.

«Парнем я уже была, – сказала она себе, надевая парик и пробуя, устойчива ли нога в туфле на высоком каблуке. – Попробую быть женщиной».

Маскировка нужна была Ирке не для привлекательности, а для того, чтобы ее не узнали. Простой, даже примитивный план предполагал, что на мужчину потребуется произвести впечатление лишь на начальном этапе, чтобы он увидел именно то, что ожидал.

Осечек не было, все проходило очень быстро. От Ирки даже не требовалось актерской игры. Она встречала мужчину в условленном месте, подходила и представлялась. Низкий хрипловатый голос, каблуки, падающие на лицо волосы – у ее спутника не возникало никаких подозрений. Богиня Страсти и Ласки предлагала без промедления пройти в ближайшую гостиницу и снять там номер. Жертва, вдохновленная открывающимися перспективами, охотно соглашалась, и Ирка вела ее к небольшому домику, гордо именовавшему себя отелем.

Цену за номер им выставляли несусветную. Но Богиня еще в начале встречи говорила, что не занимается проституцией, поэтому выбранные ею Мускулистые Тигры и Большие Мальчики раскошеливались, пусть и скрипя зубами. В конце концов, им не придется платить за секс! Ирка часто дышала, льнула к спутнику, изображая вожделение, и тот уже предвкушал, что его ждет… И вдруг перед самым номером она останавливалась, огорченно говорила, что плохо себя чувствует, и быстро уходила. Остолбеневший герой-любовник, выскочив за ней на улицу, никого не обнаруживал.

Кляня идиотку на чем свет стоит, он возвращался к портье, но тот разводил руками – извините, номер оплачен, ничем не могу помочь. Нет, мы не возвращаем деньги. Гость может использовать номер в течение целых пяти часов по своему усмотрению.

«Гость», бранясь, уходил Полученные деньги Ирка делила с портье: ей – шестьдесят процентов, ему – сорок. Вся операция занимала полчаса.

Неделю Ирка побыла Богиней, затем сменила ник и провела отбор по новой. Дельце она свернула, когда обнаглевший портье потребовал шестьдесят процентов вместо сорока, упирая на то, что вся брань обманутых клиентов достается ему, а значит, он морально страдает.

– Ты еще молока себе попроси за вредность, – фыркнула Ирка, после чего исчезла и больше не появлялась.

Глава 4

За окнами свирепствовал октябрьский ветер, дождь колошматил по стеклам и крыше, выбивал ожесточенную дробь по крыльцу. Дверь распахнулась, ветер взвыл с такой яростью, будто упускал добычу, и в комнату ввалился Андрей Бондарев с пакетами, набитыми продуктами.

– Видали?! – выдохнул он, стаскивая дождевик, с которого текло на пол. – Едва не сдуло, пока шел! Не могли нормальный подземный гараж построить, идиоты?!

Ругательство Бондарева относилось к хозяевам коттеджа в ближнем Подмосковье, где они сидели уже неделю. Полупустой дом с гаражом в саду нашел Марк, он же снял его через третьи руки, рассчитывая сделать два крупных «пробоя» – и исчезнуть. Наметили казино, распределили роли, «свой» человек подсказал, где за столами будут стоять новички.

Однако весь план полетел к черту: за два дня до первого намеченного дела Паулс узнал, что крупье полностью сменили, поставив вместо желторотых студентов опытных дилеров. А во втором казино, куда Васька Храпов сунулся было с разведкой местности, установили новые камеры. Скрипнув зубами, Марк решил отказаться от первоначального плана.

– Еще две недели все будут стоять на ушах, проверять аппаратуру, – сказал он. – Нет, сейчас туда лезть никак нельзя. Надо придумать что-то новое.

Поэтому вся группа, кроме Андрея, безвылазно сидела в доме, ожидая, пока Марк придумает что-то новое. Юрка предложил уехать и все бросить, но Паулс так рыкнул на него, что младший Храпов тут же притих, притаился в уголке – и больше не отсвечивал. Арнольд без устали занимался на втором этаже с самодельными гирями и штангами, поглощая неимоверное количество еды и каких-то специальных добавок, Юрка с Васькой резались в карты, а Андрей добровольно взял на себя обязанности повара и закупал на рынках продукты, а потом стряпал что-то на кухне, негромко напевая себе под нос.

Причина яростной вспышки Паулса была ему хорошо известна. Как, впрочем, и остальным. Марк не раз говорил о том, что хочет иметь легальный бизнес, и наконец-то ему подвернулся подходящий проект: небольшой отель на черноморском побережье, который владелец собирался продавать.

– Стану, дети мои, уважаемым человеком… – мечтательно говорил Паулс, и на его худом вытянутом лице, по которому, словно следы от потоков слез, тоненько струились шрамы, появлялось мечтательное выражение. – Горничные у меня будут вышколенные, номера – чистейшие. Лучший, на пятом этаже, с видом на море – мой. А в номере – джакузи!

– Зачем тебе джакузи, если рядом море? – усмехнулся Арнольд, услышав это.

– Не переношу морскую воду, – поморщился Паулс. – Это для кефирников.

– Кто такие кефирники? – тихо спросил Андрей у Юрки.

– Бздыхи, – так же тихо пояснил тот и, взглянув на непонимающее лицо Бондарева, добавил: – Ну, отдыхающие. Курортники.

– Почему бздыхи? – рассмеялся Андрей.

– А фиг его знает почему. Так в Сочи всю жизнь, сколько себя помню, туристов называют.

Марк рассчитал, сколько ему не хватает для покупки вожделенной гостиницы, и планировал осуществить лучшую сделку своей жизни, распотрошив пару московских казино. Поэтому теперь он пребывал в бешенстве. Понимая это, члены группы старались не попадаться ему под горячую руку.

Вернувшись из кухни, Бондарев вытер лужу, натекшую с дождевика, и открыл ноутбук, задумчиво рассматривая какие-то фотографии.

– Марк, похоже, имеется тема, – сказал он наконец. – Погляди сюда…

Паулс не двинулся с места, и тогда Андрей сам перебрался к нему за стол.

– Есть такой банк, – неторопливо сказал он, будто бы не замечая пренебрежительного отношения Марка. – Называется «Азия-банк». У него филиал в Алтуфьево. Я там раз пять проезжал.

Паулс ничем не показал, что слышит его слова.

– В этом банке работают очень легкомысленные люди, – продолжал Бондарев. – Филиал снимает помещение на первом этаже жилого дома. Рядом – продуктовый магазин и аптека. Есть главный вход, через который в банк попадают клиенты, а есть черный, через который заходят сотрудники и охрана.

Марк молчал. Но Юрка и Васька, сидевшие на подоконнике, стали кидать карты медленнее.

– Во внутреннем помещении трое охранников и всегда есть клиенты. Но у черного входа охранник всего один. И я пару раз видел, как он курит у дверей снаружи.

– Ну и что это значит? – не выдержал Василий.

– Это значит, что у них очень паршиво с дисциплиной, – повернулся к нему Бондарев. – Я сделал несколько снимков, можешь посмотреть…

– Не смотри, – буркнул Паулс, не поднимая головы. – Снимки он сделал! Из машины фотографировал, корреспондент? Засветил тачку. Забудь о своей теме.

– Машину я оставлял на соседней улице, – нимало не обидевшись, ответил Андрей. – Шел пешком, останавливался, будто прикурить. И снимал. Пару раз щелкнул из-за букета цветов – вроде как я на свидание с девушкой иду и остановился, чтобы розу поправить. Камера, конечно, мыльница, но кое-что понять можно.

Марк посмотрел сначала на мальчишку, потом перевел взгляд на экран компьютера.

– Вот, смотри, – обрадовался Андрей. – Все очень просто: из черного хода через служебное помещение можно попасть в главный зал, но можно завернуть раньше – и тогда ты окажешься там, где сидит кассир.

– Не окажешься. У кассира впереди бронированное стекло, а сзади укрепленная дверь. Если очень повезет, можешь вломиться к оператору, но в таких небольших банках у операторов не бывает больше двухсот – трехсот штук. У него много не возьмешь. Забудь, малыш, иди вари суп.

Василий обидно засмеялся.

– Расклад по комнатам я сделал для полноты картины, – негромко сказал Бондарев. – А коридор сфотографировал, чтобы понять, где стоят камеры слежения. Так вот: они стоят перед дверью кассира и входом в служебное помещение. Над дверью черного входа камер нет.

Василий перестал смеяться и уставился на Андрея:

– И что с того?

– Утром приезжает инкассаторская машина, которая привозит деньги в банк. Вечером она приезжает снова и увозит дневную выручку банка. В машине всегда двое инкассаторов, которые показывают охраннику документы и проходят внутрь.

– И еще водила, который торчит за бронированным стеклом и может открывать огонь на поражение, – подал голос Арнольд, спустившийся со второго этажа. – Он наблюдает за своими и, случись что, придет на помощь.

– Если у него будут причины приходить им на помощь, – возразил Андрей. – Но если он видит, что инкассаторы благополучно зашли в банк, то вряд ли он будет выскакивать из машины и мчаться за ними, стреляя налево и направо. Глупо было бы, правда?

Наступило молчание.

– Один охранник? – вдруг переспросил Марк.

– Да. Обрати внимание, как на снимках стоят машины. Нам нужно будет встать здесь и здесь. – Андрей показал. – Мы перегородим дорогу, чтобы инкассаторская машина не могла подъехать вплотную. Такое частенько бывает, на это никто не обращает внимания.

– Нам понадобятся две дополнительные машины, – буркнул Паулс.

– А Василий на что? Если навыков не утратил, конечно.

– Уж я-то сделаю! – бросил уязвленный Храпов, когда-то занимавшийся угоном автомашин. – В лучшем виде!

– Тогда тем более нет проблем. Оружия не надо, трупов не будет, никого не засветим. На всю операцию – максимум двадцать минут.

В комнате снова повисла тишина. Четверо мужчин изучали выведенный на экран фотоснимок обычного двора с козырьком подъезда над ним. Паулс первым нарушил молчание.

– Я смотрю, ты все продумал, умник, – совсем другим тоном сказал он. – Давай выкладывай твой план целиком.

Три недели спустя

Операция была назначена на понедельник. В субботу вечером, рассевшись вокруг стола, все повторили в десятый раз. Каждый отчитался за свою часть работы.

– Василий ждет в машине, Арнольд с Марком – запасные в фургоне, мы с Юрой работаем на входе. – Андрей расставил на столе фигурки, сделанные из пластилина. – Если не можем подъехать, разворачиваемся и уезжаем. Рисковать нам ни к чему: если не получится с этим банком, получится с другим. Согласны?

Все, кроме Марка Паулса, кивнули. Тот про себя забавлялся, наблюдая за мальчишкой, но не мог не признать, что мозги у него работают отлично.

По молчаливому соглашению подготовкой и контролем операции Бондарев занимался, не выходя из дома. По вечерам от скуки он гонял на своем мобильном телефоне каких-то червячков, азартно вопя каждый раз, когда червячок врезался в стену. «Умник-умник, а дурачок, – высказался Василий, застав Бондарева за этим занятием в первый раз. – Как пацан, чесслово!»

Каждый день на протяжении трех недель Арнольд и братья Храповы по очереди несли вахту: дежурили возле банка, отмечая смену охраны и время приезда инкассаторов. Они выбрали охранника, который обещал доставить меньше всего хлопот, а Василий облазил все окрестные дворы, намечая возможные пути отхода, если что-то пойдет не так.

– Фургон подготовлен? – спросил Андрей.

– Все проверено: номера, лобовуха, двери, – лениво отчитался Арнольд.

– Юр, форма?

– Три комплекта в фургоне, шеф! – отрапортовал тот, шутовски отдав честь.

– Надо сюда их принести и завтра весь день разнашивать.

– Это еще зачем? – удивился Юрка.

– Затем, что свеженадетая форма отличается от поношенной! Ты думаешь, охранник в новенькой форме щеголяет, только со склада?

Юрка почесал в затылке и вынужден был признать правоту Бондарева:

– Ну ты, блин, голова… Умный! Усё, шеф, меня уже здесь нет!

Он лихо отсалютовал и промаршировал к двери. Андрей усмехнулся, глядя ему вслед.

Из всей группы Юрка был самым легкомысленным и дурашливым. Выглядел он всегда простовато, и небритая его физиономия в российских реалиях вписывалась в любую окружающую среду, будь то сельпо в глухой провинции или казино в столице. От остальных членов группы Юрку отличало непритворное добродушие. Бондарев никак не мог понять, каким образом младшего Храпова занесло в банду Паулса. Решил, что Юрий из тех, кого всегда несет по течению. Марк подхватил его – и на берег Юрке уже не выбраться.

Его брат Василий обыкновенно бывал мрачноват и угрюм, как мужик с похмелья, но эта угрюмость могла мгновенно смениться какой-то лихой, разухабистой веселостью. Но даже когда он веселился, из глаз не пропадала злость, словно и радовался он кому-то назло.

Расслабленный Арнольд, в отличие от Юрки, привлекал к себе внимание везде, где бы ни находился. Слишком красив, ярок, настоящая редкая птица. Если его спрашивали, чем он занимается, Арнольд сообщал, что он – дизайнер, и эта профессия ему очень шла. Смотря на него, Андрей всегда удивлялся, что связывает такого человека с Паулсом.

В Марке постоянно ощущалось сильнейшее напряжение, которое изредка прорывалось, как накопившийся гной, и выплескивалось на окружающих. Этих вспышек боялись все, потому что Паулс становился неуправляем. Узкие глаза тускло сверкали на смуглом лице, губы кривились, придавая бесстрастному лицу циничное выражение, а пальцы правой руки сжимались, будто Марк тренировался с эспандером. Эти конвульсивные сжатия больше всего не нравились Андрею.

Редкие приступы ярости сменялись у Марка периодами благодушия. Тогда он шутил, делился планами и снисходительно поучал «молодежь». В нем просыпалось обаяние, которому трудно было противостоять, и частенько в такие дни разыгрывались шулерские партии – кто кого успешнее облапошит. Победителем всегда выходил Арнольд.

– О чем задумался, умник?

Бондарев вздрогнул – бесшумно подошедший Паулс опустил руку ему на плечо.

– О глупостях… Об игре…

– Сыграть хочешь? Раскинуть картишки?

– Э-э-э, нет, – отказался Андрей. – Хочу мозги отвлечь, загрузить чем-нибудь таким, чтобы как следует расслабились. О! – Он просиял. – Марк, не дашь телефон на десять минут? Я б сыграл…

Свой собственный телефон Бондарев ухитрился утопить. Сразу за их участком начиналась болотистая низина, которую в один из скучных дней они с Юркой попытались исследовать. Телефон упал в черную жижу, та благодарно хлюпнула – и разве что не облизнулась, как сказал потом Юрка. Андрей повздыхал над пропавшим телефоном и купил новый, совсем простой.

– Не надо было жилиться! – подал старший Храпов осуждающий голос. – Взял дешевку!

– Сглупил… – нехотя признался Андрей. – Ну дайте телефончик!

– Опять будешь червяками баловаться…

– Ну, буду… А что такого?

В конце концов Паулс выдал ему телефон, и обрадованный Бондарев уселся в угол – резаться «в червяков». «Мальчишка мальчишкой, – подумал Марк, глядя на него. – Дурачок еще. Но мозговитый. Такую башку беречь надо».

Он ушел на кухню, а когда вернулся, Андрей уже играл на телефоне старшего Храпова, сопровождая каждую победу громкими выкриками. Затем наступил черед телефона Юрки, за ним – Арнольда. Выиграв, Андрей станцевал посреди комнаты короткий, но эффектный танец победителя червячков, и отправился спать.

– Совсем освоился пацан, – вслед ему негромко, чтобы не услышал, сказал Василий. – Можно было на дело с Саней его не привязывать.

– Потому и освоился, что привязали, – усмехнулся Марк. – Ну все, отбой! Завтра отдыхаем, ничего не делаем. Чтобы к понедельнику все были как огурчики!

Понедельник, раннее утро

Охранник по имени Шурик курил возле банка, с наслаждением выпуская струйки дыма во влажный осенний воздух. Смена только началась, его ждали часы однообразной работы, которую Шурик ненавидел, но ему и в голову не приходило сменить ее на что-нибудь другое. Кассиров и прочих работников своего банка он тихо презирал, называл «эти тетки» и для общения с ними изобрел особенный тон, который сам считал деловым: разговаривать нужно было скучающе, глядя в сторону и немного вниз. Тетки отчего-то начинали нервничать, повышали голос, и тогда Шурик демонстративно перекатывал жвачку во рту, потешаясь про себя над реакцией возмущенных женщин. Правда, такое удовольствие выпадало ему нечасто.

Курить конечно же не разрешалось, но Шурик чихал на запреты. Все чихали, и он тоже. Ничего страшного в этом тихом дворе случиться не могло, а на крайний случай у него в кобуре имелось оружие.

Шурик глубоко затянулся, поглядывая на фургончик, только что въехавший во двор. Судя по рекламе сосисок и колбас на бортах машины, фургончик должен был разгрузиться возле соседнего продуктового, но водитель перепутал дворы.

– Ну ты дурак… Развелось вас за баранкой, придурков, – посетовал охранник.

Шофер, очевидно, понял свою ошибку, потому что резко сдал назад, заехав на стоянку возле банка, и продолжал пятиться, приближаясь к подъезду. Шура со злостью выплюнул сигарету, наблюдая за его странным маневром, и вполголоса выругался.

– Нашел где разворачиваться! Проваливай отсюда!

Однако водитель, не замечая возмущенного Шурика, по-прежнему пятился, озабоченно крутя головой во все стороны. Машина подъехала почти вплотную, и охранник, шагнувший было навстречу фургону, вынужден был отскочить на крыльцо.

– Да ты офигел!.. – начал он.

И тут задние дверцы фургончика внезапно распахнулись.

Шурик не успел даже схватиться за кобуру – его втащили внутрь, ударили по голове, и последнее, что он успел почувствовать – это липкий скотч на своем лице и резкий технический запах.

Дверцы захлопнулись практически беззвучно, фургон тут же отъехал и встал в стороне под деревьями, никому не мешая. У черного входа банка он оставил двух «охранников», один из которых скользнул внутрь, а второй остался стоять на крыльце. Две неприметных легковушки одна за другой вынырнули неизвестно откуда и заняли места возле банка. Такие же неприметные водители выскочили из них и мигом исчезли, не привлекая к себе внимания.

Двор затих.

Ровно шесть минут спустя на площадку неторопливо въехала машина инкассаторов. Шофер, обнаружив, что к банку опять никак не подъехать, беззлобно обругал сотрудников, занявших все места, и остановился в двадцати метрах от входа.

Двое инкассаторов выскочили наружу и направились к банку, как делали много раз. Все было тихо, спокойно, и ничто не нарушало привычной взгляду картинки. Охранник курил возле крыльца, прикрыв лицо от ветра, и приоткрытую дверь мотало сквозняком. В глубине виднелся второй, похоже, проверявший сигнализацию, и один из инкассаторов успел мельком удивиться тому, что на такую работу бросили не техника, а охранника.

Водитель видел, как охранник с сигаретой кивнул, небрежно глянул документы и зашел следом за ребятами в банк, прикрыв за собой дверь.

Прошла ровно минута.

Дверь распахнулась.

Из банка выскочили два охранника с сумками в руках, пересекли двор и нырнули в фургончик. В следующий миг оттуда выбросили связанного человека, и фургончик рванул с места в карьер, проскочив перед носом инкассаторской машины. Водитель последней еще ничего не успел понять, как вдруг невесть откуда взявшаяся черная «девятка» без номеров загородила проезд, а ее шофер стремительно исчез в ближайшем проходном дворе.

Все перемещения заняли три минуты.

Спустя несколько секунд из банка вывалился инкассатор, за ним второй, и тут же взревела сигнализация. Внутри вскрикнули, забегали, двор заполнился людьми, среди которых почему-то преобладали женщины.

– Деньги украли! – выкрикнул кто-то, и этот крик словно послужил сигналом к еще большей суматохе и воплям, сквозь которые тщетно пытались прорваться с вопросами инкассаторы и охранники.

Водитель инкассаторской машины невозмутимо набрал номер, по которому должен был звонить в подобных случаях, и доложил о ЧП. Закончив доклад, он посмотрел на двух женщин, приводящих в чувство бездыханного парня, вгляделся в «девятку», перегородившую проезд, оценил, как грамотно ему ограничили возможность подъехать к черному входу, и прищелкнул языком:

– Вот уроды! Умники, мать вашу!

Следователям не пришлось ломать головы, чтобы понять, как все произошло. Охранник Шура, придя в себя, показал, что в фургончике с рекламой колбасы и сосисок было четыре человека. Двое затащили его внутрь и оглушили, двое в форме охраны вышли наружу, никем не замеченные, и заняли место Шурика. Когда инкассаторы подошли к банку, первый лже-охранник не вызвал у них никаких подозрений. Поэтому они безбоязненно вошли внутрь, как делали обычно, и там в узком коридоре их встретил второй «охранник» с электрошокером в руках.

Грабители действовали молниеносно: одного инкассатора вывели из строя ударом сзади, второго – разрядом тока. Схватили сумки и скрылись, предварительно перекрыв путь любому желающему въехать и выехать. Действия банды были рассчитаны по минутам, а знание привычек охраны заставляло задуматься о том, что за банком наблюдали, и не один день.

– Записи с камер есть?

Записей с камер не было. Потому что не было и самих камер. Банк экономил на охране, к тому же никто не предполагал, что его будут грабить с черного хода.

– Не предполагали, значит? – со всей доступной ему язвительностью осведомился следователь, которому поручили дело. – А что так?

– Обычно с центрального приходят, – стеснительно объяснили ему. – Ну, руки вверх, всем лежать, это ограбление… Вы же знаете. И вообще, это не нас ограбили, а инкассаторов! Нужно было лучше деньги защищать!

– Да не им нужно было деньги защищать! – не выдержал следователь. – А вам не жадничать! И охрану нанимать нормальную, а не этих… – Он выразился в адрес охранников крайне нелестно. – Странно не то, что вас ограбили, а то, что этого не сделали раньше!

Следователь вспомнил открытую охранником Шурой дверь и в сердцах сплюнул за окно.

Оперативники работали со свидетелями, искали владельцев собак, которые могли бы запомнить номера, гуляя со своими питомцами… Но следователь догадывался, что вся эта работа – впустую. На руках была всего одна улика, в которую он вцепился как клещ, – в его практике уже был как-то раз похожий случай, и тогда улика позволила раскрутить дело до конца. Однако там он имел дело с плохо организованным убийством, а здесь – с хорошо подготовленным ограблением… «Человек пять поработало, не меньше, – подсчитал следователь. – Водила – за рулем, двое в фургоне вырубают охранника, еще двое встают у двери. Нет, один у двери, второй внутри. Правильно они решили: если бы поставили двоих снаружи, инкассаторы насторожились бы. А так они их заперли в коридоре как в ловушке: спереди один, сзади второй».

Следователь неожиданно вышел из себя и громко рявкнул:

– Кто-нибудь скажет мне, наконец, сколько денег было в сумке? Сколько они взяли? А?!

– Десять «кислых»! – присвистнул Василий, не в силах отвести взгляд от ровных пачек, лежащих строгими рядами на столе. – Ну ничего себе! Да мы красавцы!

Юрка и Арнольд, разделявшие его мнение, довольно рассмеялись.

– Десять триста сорок! – поправил его Марк, только что закончивший подсчет. – Не надо преуменьшать наши заслуги.

Он был очень доволен. Больше десяти миллионов выручки с минимальными затратами: угон трех машин, форма, несколько недель слежки. Красиво все сделали! Не оставили ни одного трупа, не допустили ни единой ошибки. Бондарев действительно все рассчитал правильно.

Паулс взглянул на парнишку, который с торжественным видом принимал поздравления и раскланивался. Сейчас, после того как они избавились от фургона, все чувствовали себя героями, победителями! Арнольд уже откупоривал коньяк, хотя Юрка предложил не выпендриваться и разлить водки. «Пусть пошумят, – снисходительно подумал Марк. – Заслужили».

– Эй, умник! – позвал он Андрея. – А у тебя голова неплохо варит. Придумай-ка что-нибудь еще!

Бондарев мигом стал серьезным и отмахнулся от Юрки, пытавшегося водрузить ему на голову подобие венка из ободранных яблоневых веток.

– С банком?

– Почему сразу с банком? Не наш профиль. Хотя…

– Лучше с казино, – подал голос Василий. – Чего-нибудь эдакое, чего до нас еще никто не делал.

– Чего-нибудь эдакое… – повторил задумчиво Андрей.

Он шагнул в сторону, словно выходя из круга всеобщего веселья, и застыл возле окна.

Остальные члены группы переглянулись.

– Умник! – окликнул Василий. – Не зависай! Предохранители перегорят! Иди сюда, расслабься.

– Я тебе игрушку дам, червей погоняешь, – покровительственно добавил Юрка.

Бондарев продолжал молчать. Юрка пожал плечами, показывая, что сделал все от него зависящее, но тут Андрей обернулся, и в глазах его блеснул огонек:

– А ведь, пожалуй, кое-какая идея имеется… Только нам потребуется еще один человек.