Текст книги "Получи от судьбы второй шанс (СИ)"

Автор книги: Елена Гринн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Врач в семье – это же прекрасно! – улыбается Оля, разглядывая Варвару. А средняя дочка Липатовых ей нравится явно больше.

В ответ на замечание моей жены Василиса сжимает губы, словно пытается сдержать смех. Варвара же гордо выпрямляет спину, откинув косы назад, и одаривает Олю хитрым лисьим прищуром.

– Не думаю, что вы бы хотели попасть ко мне на прием! Я будущий патологоанатом.

А вот теперь пришел черед удивляться мне.

– А почему именно патологоанатом?

– Клиенты тихие и спокойные, и, если что – никто уже не пожалуется, – подмигивает девушка, а я печенкой чувствую, что за милой внешностью средней дочери Льва прячется совсем непростой характер. А что Василиса?

Лев снова весело хохочет, с гордостью посматривая в сторону своих дочерей. Да, я бы на его месте тоже гордился.

– Одна надежда на Верочку! – вздыхает друг, отсмеявшись. – Хоть ей под старость лет передам свою долю в компании.

– Что маловероятно, – пожимает плечами Варя. – Говорили мы вам, рожайте сына. Четвертый раз точно бы получилось.

– Получилась бы Валерия или Валентина! – отмахивается Лев, беззастенчиво опрокидывая рюмку наливки безо всякого тоста. – Мне акушерка сразу сказала, когда я еще Ваську из роддома забирал, что у меня на лице написано, что я умею только девок делать. Как в воду глядела, зараза!

Теперь уже смеются все присутствующие. А я вздыхаю украдкой, чувствуя на душе невероятный раздрай. Мне давно не было уже так хорошо в гостях, так невероятно уютно в этом доме, но сердце каждый раз устраивает скачки, стоит зацепиться взглядом за прекрасную девушку, сидящую напротив Матвея. Да и сын мой неожиданно расслабляется. То и дело поглядывает на Василису и повторяет за ней: берет ту же еду, что и она, и уплетает за обе щёки. А она ему подмигивает, что-то показывает жестами, одобряя эту своеобразную игру.

– А вы чем занимаетесь, Людмила? – совершенно не обращая на нас с сыном внимание продолжает вести светскую беседу моя жена.

– Раньше работала учителем, а потом, когда переехали в этот дом, Лев сказал, что больше не хочет видеть, как я трачу все силы на работу и тону в тетрадях. Я перевелась на полставки, а потом и вовсе осела дома. Стала заниматься хозяйством, дочерьми. Несколько лет назад нашла себе занятие по душе, теперь я попечитель в трех благотворительных фондах, устраиваю различные мероприятия для сбора денег и помощи.

– Это должно быть очень интересно.

– Я обязательно оставлю вам приглашения на ближайшее мероприятие, – улыбается Людмила.

– Благодарю. Сергей сказал, что Вера ходит в двадцать вторую школу. Мы записали туда Матвея. Скажите, как там начальная школа? Есть ли класс коррекции? Дефектолог?

– Школа прекрасная, много дополнительных занятий на любой вкус, Верочка очень довольна. Школа общеобразовательная, но у неё много спонсоров, Людочка как раз является ее куратором. Но класса коррекции и дефектолога там нет, да и зачем он вам? – непонимающе хмурится Лев, кидая изучающий взгляд на Матвея.

– Он нам и не нужен… – спешу отозваться я, понимая к чему клонит жена. Оля тут же замолкает, виновато улыбаясь. За столом на мгновение повисает неловкая тишина.

– Что-то вы совсем ничего не едите, – прерывает молчание Людмила. И её тут же поддерживает муж.

– И то верно! Может быть подогреть мясо, оно совсем остыло!

– Спасибо, все безумно вкусно. Но очень жаль, что наши желудки ограничены в своих возможностях, – благодарю я хозяев.

– Прошу меня простить, но мне скоро нужно убегать! – Варвара поднимается со своего места. – Было приятно познакомиться. Надеюсь, мы ещё встретимся не раз, – искренне говорит девушка и, послав родителям воздушный поцелуй, исчезает в недрах коридора.

– Мам, а можно мы с Матвеем пойдем поиграем в моей комнате? – спрашивает Верочка, понимая, что обед окончен.

Получив от Людмилы разрешение, девочка спрыгивает со стула и подходит к Матвею. Навесив на личико добродушную улыбку, Вера протягивает сыну ладошку. И если бы любой другой ребенок с радостью понесся бы играть со своей ровесницей, то Матвей только сильнее вжимается в стул. Такая реакция явно озадачивает Верочку, девочка бросает растерянный взгляд в сторону старшей сестры.

Василиса понимает ее без слов:

– Матвей, хочешь мы покажем тебе Верочкину комнату? У нее, знаешь, сколько там игрушек?! Вере на кровати места уже не хватает! – предлагает она, поднимаясь со стула.

Матвей, словно продолжая игру, начатую за едой, тоже дергается, чтобы спуститься, но тормозит. Бросает на меня вопросительный взгляд.

– Если хочешь, иди, сынок, а я приду к вам чуть позже, – шепчу, ласково коснувшись его плеча.

И Матвей решается. Слезает со стула и тут же оказывается пойманным Верочкой за руку и утянут прочь из столовой. Василиса же уходит следом.

– Вот и замечательно, а мы может быть пройдем в гостиную? Выпьем чаю, Варя испекла свою фирменную шарлотку с кремом. Эксклюзивный рецепт, сама выдумала в пятнадцать лет. Такого вы точно не пробовали! – потирает руки Лев.

И мы перебираемся в большую комнату, исполняющую роль гостиной. Лев тут же приносит поднос с десертными блюдцами и кружками для чая, а Людмила блюдо с ароматным яблочным пирогом, сверху украшенным белоснежной шапкой воздушного творожного крема. Положив себе кусочек пирога, с удивлением замечаю, как моя жена верная поклонница правильного питания и ярая противница сахара, уплетает десерт, нахваливая его и Варвару.

– У вас все дочери чудесные! – щебечет Ольга. – Скоро вас внуками завалят, наверняка уже невестятся! Сколько лет старшей?

– Двадцать два, скоро двадцать три. Только замуж они у нас не торопятся, да и мы не торопим. Замуж надо выходить осознано, за своего человека, – мягко улыбается Людмила, а Лев согласно кивает, подтверждая слова супруги. – Не по влюбленности и уж точно не по расчету, а по зову сердца и души. Только тогда можно стать счастливым. Чего мы нашим девочкам и желаем!

– Варвара у нас встречается с молодым человеком, серьёзно, но пока о замужестве даже слышать не хочет. Да и куда ей – восемнадцать лет. На ноги надо встать! Василиса у нас уже самостоятельная, отучилась, работает, себя обеспечивает полностью, даже на первоначальный взнос на квартиру ухитряется откладывать, приглядывает в пригороде. Ухажеры, конечно, есть, куда же без них, – отзывается Лев, а у меня от этих слов невольно кулаки сжимаются и так и просятся в нос всем этим “ухажёрам”. – Только не вижу я рядом с Васенькой этих современных “прынцев” на папиных машинах или этих в широких свитерах, под которыми прячется ни пойми что. Василиса у нас мечтательница, домашняя, спокойная девочка, иной раз даже слишком скромная, хочется передать её в самые надёжные и крепкие руки! – откровенничает Лев, а мне отчего-то становится неуютно от его слов, словно я сижу на иголках, что используют йоги.

– Ну я уверена, найдется и для неё достойный мужчина, – вежливо отвечает Оля.

– Найдется! Если суждено – то судьба и на печке найдет, – туманно отзывается Людмила.

Женщины продолжают разговор, а я решаю проверить сына. Лев указывает мне направление к комнатам дочерей, сам же торопится на кухню, чтобы убрать со стола, а я поднимаюсь на второй этаж. Ещё с лестницы слышу неожиданно счастливый и беззаботный смех Матвея. Сердце невольно сжимается. Оля не зря волнуется за сына: он растет замкнутым ребёнком, тяжело сходится с другими детьми, боится всего нового и не любит активные игры, предпочитая молча собирать конструктор или рисовать.

Подойдя ближе к приоткрытой двери, ведущей в Верочкину комнату, осторожно заглядываю внутрь, боясь спугнуть и испортить атмосферу. Матвей, Вера и Василиса обосновались на полу на большом цветном ковре. Девушка увлеченно рисует фломастерами на листе бумаге, а Матвей сидит к ней совсем рядом и с интересом наблюдает. Верочка, словно заведенная игрушка, прыгает рядом, что-то бормоча, и мой сын отвечает ей задорным смехом. А я стою, словно вкопанный, и смотрю, чувствуя невероятную радость и гордость за своего сына.

Тем временем Василиса ставит последний штрих и отдает листок Матвею. Сын снова весело смеется и доверчиво прижимается к девушке. А она аккуратно приобнимает его в ответ, словно боясь, что напугает, и так ласково целует в макушку, что у меня сердце пропускает ход, а в горле вмиг становится сухо, словно в пустыне. И мне бы уйти и не мешать, но глазастая Верочка уже заметила меня и тут же поспешила выдать.

– Дядя Серёжа, проходите, не стесняйтесь!

Пришлось покинуть своё вынужденное убежище. Прохожу в комнату, тут же сталкиваясь взглядом с каре-зелеными глазами Василисы. И меня словно током ударяет, а ноги вмиг превращаются в кусок размякшего пластилина, не желающего держать форму. Отрезвляет меня лишь Матвей.

– Папа, папа, смотри, Василиса меня нарисовала! Смотри, какой я смешной! – Матвей вскакивает на ноги и подлетает ко мне, размахивая в воздухе рисунком. Сует мне в руки лист бумаги, на котором яркими фломастерами нарисован мальчик-пират. И хоть рисунок мультяшный, герой оказывается невероятно похож на Матвея.

– Очень красиво, у вас и правда большой талант, – замечаю, подняв взгляд на Василису.

Она тут же смущается, мило краснея. А меня от этого только сильнее штормит.

Благо, в комнату заглядывает Оля, возвращая меня с небес на грешную землю.

– Вот вы где! Серёж, мы засиделись что-то, нам пора домой! – выделяя слова, говорит жена, и я прекрасно понимаю, что она устала. И хоть я чувствую себя комфортно в этом доме, я не хочу напрягать Олю, поэтому киваю ей и обнимаю сына за плечи, направляя его к двери.

– Да, нам действительно пора. Матвей…

Но сын внезапно проявляет характер, выворачиваясь из-под руки и отскакивая от меня в сторону.

– Не хочу домой!

Оля удивленно вскидывает брови и переводит на меня испытывающий взгляд, требуя, чтобы я разрулил ситуацию. Вздохнув, присаживаюсь перед Матвеем на корточки, готовясь уговаривать.

– Сынок…

Но Матвей не желает меня слушать. Упрямо мотает головой, и я вижу, как начинают дрожать его губы. Нет, только не слёзы! Истерики Матвея это самое ужасное состояние, когда его просто невозможно остановить.

Но неожиданно к сыну подходит Верочка и обнимает его.

– Ты же ещё придёшь к нам, да? – щебечет она, заглядывая ему в глаза своими тёплыми карими глазами. – А когда корабль построишь, покажешь? А ещё вырежи пирата и посади его на палубу, и у тебя будет настоящий пиратский корабль с капитаном!

Слёзы вмиг высыхают на глазах у сына. Он кивает и прижимает рисунок к груди.

– Пап, а ты поможешь мне построить корабль?

– Конечно, сынок! – выдыхаю, мысленно благодаря судьбу за чуткую девочку.

– А когда ты придёшь в следующий раз, Вася нарисует тебя остальную команду!

– Конечно нарисую! – поддерживает Василиса. – И попугая! Но сначала нужен корабль! Какие же пираты без корабля?!

Улыбка Матвея расползается до самых ушей. Он хватает меня за руку и тянет прочь из комнаты.

– Пап, пойдем скорее домой! Будем строить корабль!

И хоть в груди внезапно разгорается жгучее желание задержаться хоть ненадолго в этом уютном доме, я спешу за сыном в прихожую. Оля, спустившаяся следом за нами, тут же принимается благодарить хозяев, рассыпаясь в комплиментах.

– Как только мы приведём в порядок дом – ждём вас с ответным визитом!

– Всенепременно! И вы заглядывайте, если что-то понадобиться и просто так, – кивает Людмила.

– Да, Серег, если что нужно будет, приходи, звони! И так просто заглядывай – по-соседски. В следующую субботу жду в баню! Отказ не принимается! Матвей, ты тоже с папой приходи, будем приучать тебя к мужским развлечениям, – подмигивает Лев.

– Спасибо за приглашение, все было замечательно! – снова перетягивает внимание на себя жена. – У вас прекрасный дом! Как бы мне хотелось создать такое уютное гнездышко для моей семьи. Василиса, как у вас сейчас со временем? Не могли бы дать мне пару советов по оформлению? Мы вам все оплатим…

Волей-неволей смотрю на девушку, что спустилась нас провожать. В ответ на слова моей жены она слегка улыбается.

– Ну что вы, не нужно никакой оплаты. Если будет удобно, я могу зайти в понедельник после работы, часиков в шесть-семь.

– Прекрасно! Буду очень вам признательна! – восклицает Оля и ещё раз поблагодарив хозяев, первая покидает дом. Мы с Матвеем идём следом.

– Миленькое семейство! – замечает Оля, когда мы покидаем территорию Липатовых. – Лев очень интересный дядечка. И средняя дочка, Варвара просто огонь! Красотка, с характером, и если не пойдет в мать, то может стать достойной женщиной. А вот Василиса копия Людмилы, такая же серая домашняя мышка, хоть и симпатичная на мордашку. Но вот посмотришь, через лет десять станет расплывшейся домашней клушей.

Делаю вдох, выдох, стараясь унять накатывающую злость. Только сильнее приобнимаю сына, не слушаю поток Олиных слов.

Я с ней не согласен, совсем не согласен… Василиса… прекрасна…. замечательна….

И эти мои мысли меня очень тревожат!

Глава 3

За заботами в новом доме выходные пролетают незаметно, и вновь наступают рабочие будни. И вроде бы я большой начальник, и могу позволить себе остаться дома, но сейчас не время для безделья. К тому же мои навязчивые мысли о новоиспеченной соседке, а заодно и дочери друга, беспокоят меня.

Поэтому в понедельник, по обыкновению поднявшись в шесть утра, я собираюсь на работу. Оля ещё спит, она вовсе не ранняя пташка, а вот Матвея приходится будить. Я решил, что жене нужно больше свободного времени, чтобы обустроить наше гнездышко и освоиться на новом месте, а с Матвеем это будет совсем не просто. Вот вчера и позвонил няне, и та без проблем согласилась взять его к себе. Сын Лидию Константиновну любит: она печет вкусные пирожки с яблоками, играет с ним в игры и рассказывает выдуманные истории.

Матвей поднимается нехотя, но не капризничает, послушно одевается. Даже не интересуется, почему ему нельзя остаться дома, покорно идёт к машине.

Закинув Матвея на дачу к Лидии Константиновне, поворачиваю в сторону Москвы. По дороге заглядываю в кофейню, прихватив кофе да пару пирожков. Дожевывая на ходу булку, спешу в офис. В отличии от “Камелота”, моя маленькая фирма с громким названием “Золотые руки” находится в спальном районе, на первом этаже одного из жилых домов. Помнится, когда я только сколотил бригаду, и нам потребовался офис, мы сняли маленькую комнатушку в несколько квадратов, чтобы было где принимать потенциальных клиентов и держать документацию. А сейчас наш офис занимает уже несколько “квартир” и складское помещение на цокольном этаже.

– Доброе утро, Сергей Павлович! – улыбается мне Полина, офис-менеджер.

– Доброе утро, Полина. Есть для меня что-то?

– О вас спрашивала Зоя Николаевна.

– Хорошо, я загляну к ней. А Кирилл Дмитриевич уже приехал?

Полина тут же краснеет, опуская глаза. Ох уж этот Кирюха! Всё в нём прекрасно: и друг он отличный, и инженер прекрасный, но вот с ответственностью у него тяжко. Причём во всех смыслах. Наверняка этот Казанова недоделанный подцепил очередную девушку и весело провёл выходные.

– Как приедет, пусть зайдет!

– Хорошо, Сергей Павлович.

Больше не мучаю Полину допросами, иду в свой небольшой кабинетик. Ко мне сразу же сама заглядывает Зоя Николаевна, наш бессменный главный бухгалтер, со стопкой документов. Пока подписываю накладные и счета на оплату, Заинька, как мы называем её в узком кругу, рассказывает о финансовых делах, а потом переключается на свою семью – её дочь недавно родила сынишку, и Зоя в свои “ягодные” годы стала бабушкой.

– Как переезд? Матвейке понравился дом? – интересуется женщина, отвлекаясь от разговоров о ненаглядном внучке.

– Он осваивается.

Зоя кивает и больше не задаёт вопросов. Зато в кабинет, предварительно постучав, заглядывает Кирилл.

– Сразу прошу прощения, опоздал! Каюсь и обещаю отработать! – весело сообщает он, подходя к столу и занимая один из стульев. – Заинька Николаевна, прекрасно выглядите!

– Ох, Кирюша, Кирюша! – качает головой главбух. – Когда же ты повзрослеешь и остепенишься? Как-никак уже тридцатник стукнул! Пора бы уже.

– Ни-ког-да! – по слогам отвечает мой друг.

– Никогда не говори никогда! Вот попомни мои слова: рано или поздно появится девушка, которая ворвется в твою жизнь совсем не прошено и перевернёт всё с ног на голову!

Кирюха смеётся, а я невольно вздрагиваю от слов Заиньки. И почему мне кажется, что её речь была направлена больше в мою сторону, чем в Кирилла. Да только если в случае Кирюхи это вполне допустимо, и даже необходимо, то в моём совершенно невозможно….

И пока я справляюсь с нахлынувшими эмоциями, Зоя Николаевна покидает кабинет, а Кир принимается рассказывать, как познакомился в клубе с девушкой, а красотка оказалась слишком глупой и навязчивой, что он только чудом избавился от её общества.

– Ты утвердил проект? – перебиваю его повествование.

Кирилл вскидывает брови и наклоняется ближе ко мне.

– Что, дом новый, а проблемы старые?

– С чего ты взял?

– Ты чересчур загруженный, – жмёт плечами Кирюха. – Неужто Ольге твоей не понравился особняк? – с ехидцей выплёвывает он.

Не знаю почему, но Кириллу никогда не нравилась моя жена. Нет, семь лет назад, когда Кир только-только пришёл в нашу тогда ещё маленькую конторку после окончания института и службы в армии, он восхищался Ольгой и боготворил её, а потом внезапно как-то всё прекратилось, красота Оли перестала впечатлять друга. А пару раз, напившись, он даже говорил, что будет рад, если мы разведёмся. А потом протрезвев, говорил, что пошутил и просто хочет перетащить меня на сторону “холостяков”.

– Понравился.

– С соседями познакомились?

Соседи…. Очередное воспоминание обожгло душу.

– Познакомились. Ты утвердил проект?

– Да утвердил, утвердил! И скинул тебе новый, для “Камелота”.

– Быстро! – не сдерживаю улыбки. Уж что-что, а работает Кирилл прекрасно.

Весь день я решаю важные вопросы, веду многочисленные переговоры – это всё помогает мне отвлечься о мыслях о Липатовых.

Вечером принимаюсь изучать документацию по квартирам “Камелота”, так, что приходится задержаться. И это радует меня – сегодня к нам обещала заглянуть Василиса, а мне не стоит лишний раз испытывать себя на прочность. Ведь это просто наваждение, которое пройдёт.

Моя семья – вот, что самое важное в жизни.

Закрыв офис, я отзваниваюсь Лидии Константиновне, чтобы она собрала Матвея, и еду в сторону дома. Матвей встречает меня с целой корзинкой пирожков с яблоками, что испекла его няня. По дороге мы уплетаем выпечку, и я рассказываю сыну, что по осени мы обязательно посадим яблони. Матвей согласно кивает, но особого энтузиазма не чувствую. Да и что я хочу от ребёнка шести лет?!

Стемнело, и в Солнечном дома приветливо засветились окнами. И только наш дом стоят тёмным, словно нежилой.

– А мамы нет дома? – осторожно интересуется Матвей, когда мы выходим из машины.

– Должна быть дома, – растерянно смотрю на темные окна. Оля ничего не сообщала, что куда-то собирается.

Но жена оказалась дома, и не одна.

– Вообще-то при чистке в доме не должно быть посторонних! – недовольно тянет высокая худая женщина неопределенного возраста, скептически оглядывая нас с Матвеем. Демонстративно задувает свечку, которую держит в руках. Свеча тут же начинает дымить и источать неприятный аромат жженой травы.

– Вообще-то я хозяин этого дома!

Дама поджимает тонкие губы и кидает взгляд на Олю. Моя жена виновато улыбается и подходит к нам.

– Серёж, идите с Матвеем наверх! Геката чистит дом от энергетики бывших хозяев.

– Значит, когда я хотел пригласить батюшку освятить дом, ты сказала, что это бредовые средневековые обряды. А какая-то там тетка жжет в нашем доме какую-то гадость…

– Серёж! – сжимает зубы Оля, сверкнув глазами. – Пожалуйста! Десять минут! – Опускает глаза на сына. – Матвей, там в твоей комнате тебе Василиса Липатова оставила конверт.

Матвей тут же подскакивает на месте, с радостью кидаясь на второй этаж.

– Она всё-таки заходила? – стараясь, чтобы голос звучал ровно, интересуюсь у жены.

– Заходила. Я думала, что у неё хороший вкус, а ей понравился наш ремонт, представляешь?! – фыркает Оля. – Говорит, что у нас всё очень гармонично, не хватает только ярких деталей, вещей для уюта: цветочков там, фотографий, чего-то личного.

Моё сердце чуть ли не выпрыгивает из груди от радости – ей понравилось! Но тут же стараюсь сделать безразличное лицо.

– А что ты?

– Сказала, что хочу всё изменить под себя. Она обещала набросать пару вариантов. Ну посмотрим, так ли она хороша на деле, как её нахваливал папочка! – Оля дёргает плечами. – Серёж…

– Ладно, – вздыхаю и ухожу, оставляя Олю с этой странной теткой, которая тут же принимается окуривать гостиную своей дымящей свечкой и бормотать что-то на непонятном языке.

Матвея нахожу в его комнате. Он раскрыл большой конверт и разложил рисунки на кровати. Подхожу, с любопытством заглядывая на листы. А Василиса постаралась…

– Пап, глянь, целая пиратская команда! – с восхищением восклицает сын. – И ты тут есть!

С удивлением разглядываю нарисованного пирата – помощника капитана в треуголке и с подзорной трубой. На душе вмиг становится тепло и сладко, будто там мёд разлили – она так похоже передала мои черты, значит успела разглядеть и запомнить! Но проснувшаяся совесть тут же гасит эту радость.

Не должен я о ней думать! Не должен! Всё это – глупая блажь.

Переодевшись и убедившись, что сын помыл руки, разделся и уже сидит в своей комнате, аккуратно вырезая героев, что нарисовала ему Василиса, спускаюсь на первый этаж. Оля уже прощается с этой странной женщиной, сует ей в руки пухлый конверт. Геката прожигает меня взглядом и уходит.

– И сколько ты ей заплатила за это окуривание? – интересуюсь, когда за ведьмой закрывается дверь.

– Деньги не главное, главное – чистота нашего дома, – фыркает Оля, уходя вверх по лестнице. – А Геката сказала, что здесь очень плохая энергетика.

Но плохая энергетика оказывается только в нашем холодильнике – на полках стоят очередные контейнеры с заказанной едой из ресторана правильного питания.

С сожалением смотрю на безглютеновые макароны, паровые котлетки из индейки и брокколи и закрываю холодильник. Ладно, сегодня без ужина, благо успел пожевать пирожки по дороге.

Поэтому вместо еды иду в комнату к жене, чтобы обговорить с ней вопрос, который крутится у меня весь день. Да-да, именно в комнату к жене, а не в нашу. Ещё с покупки нашей московской квартиры, Оля пожелала себе отдельную комнату, заявив, что ей требуется личное пространство. Мне, конечно, это совсем не понравилось, но я пошёл жене на уступки, ради спокойствия в семье.

Постучав в дверь и услышав “да”, вхожу в её комнату. В отличии от всего дома, в своем “личном пространстве” Оля успела навести порядок и разложить все свои вещи. И сейчас она сидит на большой кровати в окружении маленьких подушек, укутавшись в пушистый халат, и мажет стройные ножки кремом.

– Оль, я хотел поговорить о Матвее. Мне кажется, что нам нужно пройти с ним полное обследование. Не нравится мне его замкнутость. Может быть, вообще стоит подождать со школой…

– Серёж, мы же консультировались с психологом! И я тебе говорила, что об этом думаю! Нечего ему ещё один год просиживать дома. Он пойдёт в школу, как положено, нам нужен только класс коррекции.

Морщусь от одного только упоминания об этом – не хочу я сразу ставить крест на сыне, как это сделал некомпетентный психолог! Это же повторяю вслух.

– Не нагнетай! Поучится с детьми себе подобными – ничего с ним не случится, – отмахивается Оля. – Ты слишком ярко реагируешь!

А ты чересчур безразлична! – хочется воскликнуть мне, но проглатываю эти мысли.

– Я тут прочитал отзывы о детском неврологе Лебедеве. Все нахваливают его, пишут, что реально помогает. К нему очередь на месяцы вперёд занимают. Может, стоит записать Матвея?

Оля вздыхает, как мне кажется, недовольно. Да, я понимаю, матери трудно признать, что ее ребенок чем-то болен, но нельзя же бросать всё на произвол судьбы!

– Хорошо, я завтра посмотрю отзывы и запишусь.

С души сразу сваливается булыжник. Ласково касаюсь ладонью щиколотки жены и веду вверх, гладя нежную кожу. Но когда моя рука доходит до бедра, Оля накрывает её своей ладошкой.

– Серёж, у меня критические дни…

Опять? Кажется, ведь пару недель назад были?! Или я путаю? Что неудивительно с этой суетой переезда.

Но ничего не поделаешь… я подожду.

Наклоняюсь и целую жену в губы.

– Хочешь чего-нибудь вкусненького?

– Нет, спасибо, дорогой, я сегодня уже съела всю свою норму, – Оля пальцами касается моей щеки, а потом слегка отодвигается, намекая, что мне пора.

Ну что ж, пора, так пора.

– Хорошо, тогда спокойной ночи, Олечка.

– Спокойной ночи. И проследи, чтобы Матвей помылся перед сном, – кричит мне вдогонку Оля.

Прослежу, конечно.

Но у меня не получается сдержать обещание – Матвея я нахожу в его комнате спящим прямо на полу, рядом с пиратским кораблем, что мы собрали на выходных. Обеспокоенно прикладываю ладонь к его лбу – что-то в последнее время он слишком быстро устаёт, рано засыпает. Но лоб холодный. Вот только от этого совсем не легче.