Текст книги "Не было счастья, так несчастье помогло.. (СИ)"

Автор книги: Елена Гагуа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Глава 2

Уговаривать спортсмена не пришлось, нам даже показалось, что мужик дико обрадовался возможности выйти за ограду. Видимо жена его так запилила, что ему было уже все равно куда, главное не слышать надоевший голос жены.

Честно говоря, не только его она уже до печенок достала. Если нам придется жрать человечину, эта бабенка первая на очереди в котел! Зараза скандальная!

Так что спортсмен мгновенно вскочил, отряхнул штаны и майку, в которые он уже пару недель одет без всякой перспективы на что то другое, и быстрым шагом помчался вооружаться.

Ну, помчался– это я для красоты образа. На самом деле просто прошел, распихивая народ, в другую сторону шагов двадцать и выбрал из кучи железа топор, а из кучи чемоданов и сумок рюкзак.

Мы экипировались так же. Мужчины с топорами, женщины с ножами. На нас топоров не хватило. Да и тяжеловаты они. Больше для мужской руки, чем для наших городских хлипких ладошек.

Оставалось решить как перебраться за ограду. Потому что когда ее строили, выход в панике не предусмотрели. Получилось такое сплошное нагромождение мебели и прочих вещей высотой около двух метров. Средняя высота шкафа, понимаете? Мы же ограду построили из всей нашей общей мебели, ну немного деревьев срубленных добавили. В основном срубили деревья по краю поляны, чтобы места хоть как то хватило всем жителям новоявленной 'Вороньей слободки'.

Ограда получилась не ахти какая, но видимость безопасности она создавала. По крайней мере, на первых порах. И за нее было крайне удобно перебрасывать все отходы жизнедеятельности нашего коллектива.

Кое как перебравшись через поставленные друг на друга столы, мы оказались с другой стороны ограды. Ну и естественно, сразу вляпались во все то дерьмо, которое уже толстым слоем лежало сразу за оградой.

Вытаскивая ноги из фекалий и мусора, ругаясь на чем свет стоит, и на следующем шаге снова влипая в 'ароматические' кучи, мы с трудом продвигались вперед, проклиная того или тех, кто так паршиво пошутил, забросив нас неизвестно куда.

Шагов через десять куч стало резко поменьше, видимо у народа сил не хватало кидать свои 'снаряды' так далеко. Но увы, воняло по прежнему.

Мы ломились через кусты, как стадо бегемотов. Ну кто сказал, что все попаданцы сразу же, с первой минуты умеют двигаться по лесу совершенно бесшумно?

Приведите его, пусть он и нас научит! Потому что в этом лесу тихо ходить невозможно! То веточка хрустнет, то чья-то сухая кость из под неловкой ноги вывернется с таким шумом, словно куст с корнем вырвали, то кто-то из нас по лицу веткой получит...

Но главное– от нас дико воняло!

Пот, вонь от немытых тел и вдобавок, выпачканные в дерьме туфли! Да мы могли одной вонью всех местных комаров на пару километров отогнать! И судя по тому, что на нас никто из местной мошкары все еще не покусился, мы их успешно напугали.

Или комариков тошнило в кустиках еще на подлете к нам, и они потом удирали со всех крыльев, в поисках глотка свежего воздуха.

Так мы и продвигались по лесу, не встретив на пути даже мошки.

Сзади нас неожиданно раздалось пыхтение, топоток и не успели мы испугаться, как нас догнали Верины собачки. При ближайшем рассмотрении у собачек на шеях мы с Верой обнаружили веревочные петли, заканчивающиеся обмусоленым обрывком веревки. Получалось, что кто-то привязал собак, а те перегрызли веревки и кинулись вслед за хозяйкой.

Мы с Верой посмотрели друг на друга:

–Убью гадов – сказала Вера – вернусь обратно и удавлю! Они моих девочек в суп пустить хотели? Поубиваю! И сварю из их грязных, похотливых рук суп!

Мужчины удивленно смотрели на нас, а Миха, хмыкнув, лениво так протянул:

–Ну Вера-а! Мы же как раз об этом и говорили перед уходо-ом! Все оставшиеся домашние животные в нашей общине пойдут в су-уп! Так решили наши женщины! И причем тут похоть?

Взгляд, которым одарила Миху и остальных Вера, мог бы убить, владей моя приятельница магией или хотя бы каким либо волшебным 'моджо'. Но увы...

–Ладно, давайте уже пойдем дальше? Собаки живы, они с тобой, лучше пусть нам воду покажут! -спортсмен повернулся к нам изрядно исхудавшей спиной и потопал дальше.

И мы пошли за ним, что нам еще оставалось?

Вскоре собачки свернули в сторону и активно затявкали, призывая хозяйку пойти за ними.

Так как нам в общем было все равно куда, мы повернули и наклоняясь, один за другим нырнули следом за собаками в высокие кусты.

Минуты три продвижения по кустам, оказавшихся довольно колючими, привели нас к высокому дереву. Собаки кинулись к нему и нырнули между корнями. Вера с оханьем кинулась за своими питомцами, мы за ней.

Между высокими плоскими корнями чудо-дерева фонтанчиком бил из земли чистейший прозрачный ручеек. Крохотный, с небольшим, в пару ладоней бассейном.

Мы замерли, стоя на коленях над этим чудом, а собачки с жадностью кинулись лакать воду.

–Стойте! Стойте!– Сергей аж руки над ручейком растопырил, чтобы мы не кинулись пить все одновременно. Пить же хотелось совсем не по детски! – Стойте, ключ совсем крохотный, мы его же загадим так! У кого с собой стакан или кружка? Давайте сюда!

Кружка оказалась в рюкзаке спортсмена, и он, наклонившись над бассейном, аккуратно наполнил ее чистой водой. Пригубил, сделал пару глотков и передал кружку Вере. Та отпила немного и отдала кружку Михе. Тот мне. Я Сергею.

Пройдя по кругу, кружка вернулась в воду и теперь уже Сергей выпил половину и дал ее спортсмену. Тот допил, наполнил кружку и передал Вере. Так мы пускали кружку по кругу три раза, пока не поняли, что все напились до отвала. Крошка-бассейн был пуст, но ручеек постепенно заполнял его, а мы сидели и смотрели на это чудо. Вода была очень вкусная, но ее было мало, очень мало. Чтобы напоить всю нашу ораву, не хватит и десяти таких ручейков. А там в лагере есть дети.

Вера сказала, что можно наполнить водой бутыли, которые она взяла с собой и кто то из нас отнесет их в лагерь. Этого хватит хотя бы на детей. А она, Вера, пока обратно возвращаться не собирается. Лучше тут, у воды умереть, чем жить в том страшном месте с ужасными людьми, которые хотели сожрать ее собачек!

Назад возвращаться не захотелось и мне. В лагере меня ничего не держало. От моей квартиры остались воспоминания, моя одежда растащена, как и вся остальная, пошла в общее пользование. Моя кровать занята детишками. А спать на полу лучше на свежем воздухе, чем в той скученности и вони, которая стоит в лагере.

Но мужчины с нами не согласились.

– Надо вернуться. Отнести воду, взять необходимые нам вещи.Не думаю, что кто то еще рискнет выйти за ограду на ночь глядя– Сергей был серьезен и даже хмур – спортсмену нужно вернуться к жене. Не морщись, ты на ней сам женился, тебя никто не заставлял!

–Хорошо, давайте сделаем так! Мы вернемся в лагерь, отнесем воду, соберем что сможем из вещей и позовем еще народ с нами. И постараемся забрать последних кроликов. Пока не сожрали всех. А вы вдвоем– Миха обратился к Сергею и Вере– постарайтесь найти нам место для ночевки. И ждите нас тут, у ручейка. Мы вернемся перед закатом.

И мы пошли назад к лагерю, неся четыре наполненных чистой водой бутыли. Это была капля в море, но это уже было что то!

Добрались до лагеря, ориентируясь по вони. Когда снова пришлось преодолевать полосу отходов, я поняла, что этот чертов лагерь я вижу в последний раз и больше ни за какие коврижки в него не вернусь!

Перелезли через стену и застали дикий скандал.

Народ делил остатки воды, отнимая их друг у друга, кое кто уже размахивал ножами и вот вот была готова пролиться первая кровь.

Спортсмен вытащил бутыли с водой из рюкзака и заорал– 'ВОДА! МЫ НАШЛИ ВОДУ!'

Народ, занятый своим делом, на вопли и внимания не обратил. Все продолжали орать, лупить друг друга и пинать детей, вопящих у взрослых под ногами. Тогда спортсмен сунул в рот два пальца и свистнул так залихватски громко, что у меня в ушах зазвенело. Миха сморщился и хлопнул спортсмена по спине.

–Ты что, оглоушить хочешь? Пожар! ПОЖАР!

Народ, услышав страшное слово, резко прекратил вопли и драку и все стали лихорадочно оглядываться в поисках огня.

А наш спортсмен нагнулся и подозвал к себе детишек. Я тоже встала рядом с ним и мы стали наливать воду детишкам в стаканы и кружки, которые валялись тут же, под ногами.

На детей ушли все четыре бутылки.

И тут взрослые сообразили, что никакого пожара нет, а происходит что то совсем не то. Толпа увидела бутыли, резко сплотилась и двинулась на нас. Еще секунда и похоже что нас начнут убивать!.

–Эй, эй! Вы что это делаете? Что это вы тут делать намылились? Сквозь толпу, расталкивая всех локтями и раздавая удары кулаками, протиснулась плотная женщина восточного типа. Подошла к нам и повернулась лицом к толпе.Рядом с ней так же лицом к толпе встали молодые крепкие мужчины, очень похожие друг на друга и на женщину.

–Это вы что делаете, сукины дети? Убить их захотели? Мало скандалили, да? Вашим детям воду принесли, а вы убивать лезете? Сейчас мои дети вас будут убивать! А ну, шаг назад, дармоеды! – женщина вытащила из за спины огромный кухонный нож и замахнулась им на толпу– Я вам сейчас покажу, как убивать надо! Порежу на чебуреки!

К моему удивлению, толпа шарахнулась и отодвинулась на пару шагов назад. Детишки притихли и собрались за нашими спинами. Ситуация была не просто странной, она была какой то нечеловечески уродливой. Хотя голодная толпа еще та дрянь, если честно.

Но женщина уверенно двинулась вперед, размахивая ножом и повторяя– А ну расходитесь! Пошли вон, шавки паршивые! Разошлись, быстро! Считаю до трех– кто не отойдет в свой угол, того пущу на суп! Сама зарежу и освежую!

И народ покорно разошелся по своим углам.

Я была в шоке, если честно. Вроде же мы всего то пару часов отсутствовали, а тут такие события! И кто эта женщина? Не помню я ее. И парней ее не помню. Откуда они взялись?

Тут мои мысли прервала сама новоявленная 'королева' нашей колонии.

–Садитесь, вы наверно устали. Меня зовут Сирануш, это мои сыновья и племянники. Мы приехали в гости, утром в тот самый проклятый день, к дочке моей, она замуж за вашего парня собиралась. И вот теперь мы тут, а дочка с зятем там, на Земле осталась. Бедная моя, единственная доченька, сразу всей семьи лишилась! Вай, что поделать! Такова судьба! А вы воду нашли, да? Где? Почему так мало принесли?

–Мы в общем не надеялись воду найти, потому и мало бутылок взяли. -сказала я– да и ручеек там совсем крохотный, чтобы пятерым напиться, пришлось полчаса воду собирать. Но если есть этот ручеек, должна же быть еще вода. Мы вернулись принести попить детям. Возьмем кое-какие вещи, и снова уйдем. Еще бутылок возьмем, у меня были дома десятилитровые. Надо поискать, куда их в суете засунули.

–Я так понимаю, что в лагере вы больше не будете жить, правильно, да?

–Правильно, госпожа Сирануш. Зачем нам тут оставаться, нас никто не держит, кроме спортсмена у нас нет тут близких – Миха внимательно смотрел на женщину– а оставаться тут, это значит объедать детишек. Они уже прозрачные совсем, посмотрите на них! А без детей у колонии нет будущего. Поэтому мы уйдем.

–Нет, не вы, а мы. Мы тоже уйдем. Нам с ребятами тут делать нечего. И надо бы забрать детей. Вы же понимаете, да, что эти недоумки их через пару дней жрать начнут, да? Детей надо уводить! И не говорите мне, что в лесу опасно! Тут в лагере намного страшнее!

–Сирануш, там еще пара кроликов была, их что, уже сожрали?

–Нет, дорогая, их завтра скушать хотят. Их и кошек этой старушки. Она кстати, почему то умерла часа два назад. Я сама не видела, но говорят она споткнулась и ударилась, когда кошку отдать не хотела. Животные в клетке сидят, около кухни. Там мой старший сын и три племянника караулят. Никто животных сегодня не тронет. А что, вам они надо?

–Хорошо бы спасти их и заодно прихватить семена, которые Вера хранила. Они в ее шкафу, лежат, я знаю, где он стоит.

–Так, дорогая, скажи твоей тете Сирануш, где этот шкаф с семенами, мы с мальчиками сходим, заберем. А вы собирайтесь, как стемнеет и все спать пойдут, нам надо уходить. Детей заберем столько, сколько сможем. И немного еды я захвачу, у меня есть запас.

–Госпожа Сирануш, в лесу нам ночевать негде будет. – сказал Миха– Мы Веру и Сергея у ручейка оставили, но там спать просто негде.

–Вы за это не переживайте. Главное, уйти от этой вони и от этих поганых людишек. А где переночевать, это мы придумаем!– С этими словами Сирануш пошла в сторону кухни, попутно совершенно безжалостно распихивая всех, кто подворачивался на ее дороге. На одного мужчину она мимоходом замахнулась ножом и ударила бы, если бы мужчина быстро не отскочил в сторону.

–А мадам суровая! Эх, пойду я собираться и с женой поговорю. Не оставлять же ее этим людоедам! – С этими словами наш спортсмен пошел в свой угол, откуда скоро стало раздаваться гневное шипение его супруги.

Мы с Михой тоже пошли собираться. Еле еле нашла в общей куче вещей свой спортивный костюм, свернутый в валик, свое полотенце и пару носков. Достала из шкафа, с трудом открыв забитую дверцу, игольницу с нитками и иголками, спицы для вязания и забрала аптечку.

Удивилась тому факту, что никто ничего не прихватизировал, сняла в плечиков кофту и на полочке забрала упаковку трусиков. Странно, не заметили вещи, когда шмонали все шкафы? Или кто то мое себе решил приберечь?

Сложила все в рюкзак, сверху сунула 'пенку' в рулоне и в глубине шкафа увидела мыло. Взяла и его. Расческу, полотенце, сумочку с моими документами и мелочами сунула туда же.

Пошли с Михой к Вериному шкафу, около которого уже стояла Сирануш с сыновьями. На обоих парнях были навьючены большие спортивные рюкзаки, забитые под завязку.

Я вытащила из шкафа Верину косметичку, сгребла все ее кремы в сумку, нашла расческу и щетку. И мелочи разные, вроде трусов и носков. Мужчины ухмылялись, а Сирануш одобрительно качала головой, приговаривая– 'Бери, дорогая, бери, все надо!'

Так же коллективно сходили в Михин угол и обозленный Миха обнаружил, что его вещи растаскали соседи. Тут уж парни Сирануш показали себя во всей красе! Миха и ребята пошли по соседям, и все, на что Миха показывал, тут же забиралось, а новые владельцы получали кто пинок, а кто и по морде.

Таким образом мы через час были уже собраны и готовы уходить. оставалось прихватить клетку с животными и забрать детей. Хотя бы тех, кто помладше и кто первый кандидат в котел.

А то, что эта публика очень быстро перейдет к канннибализму, мы не сомневались.

Пока мы собирались, к нам подошли еще люди. Причем уже с грузом за плечами и с детишками на руках.

Оказалось, не все хотели оставаться в лагере, предпочитая убраться подальше от уже не совсем адекватных, еще неделю назад вполне интеллигентных вроде бы людей.

Особенно впечатлила уходящих внезапная смерть кошатницы и странное нежелание хоронить усопшую.

А тут они увидели наши сборы и поняли, что пора рвать когти у уносить остатки своего мяса на костях, пока их не пустили в котел добрые соотечественники. Их и их детей.

Среди тех, кто уходил с нами, была молодая мать с двумя малышами, двухлетним мальчиком и четырехмесячной девочкой. Она оказалась тут без мужа, который просто не успел в тот день вернуться домой. И теперь ей и ее детям ничего хорошего не светило.

Конечно же, по тихому уйти у нас не получилось. Клетку с животными мы отняли с боем, детей просто перекидывали через ограду уже перешедшим туда женщинам.

Подростки перебрались сами, некоторым пришлось отпихиваться ногами от ошалевших взрослых. Когда одну девочку лет десяти все же стянул вниз пожилой мужчина, в разбитых очках, со слюной в уголках рта, и стал тащить ее подальше от стены, нашему спортсмену пришлось вмешаться. После пары крепких затрещин пожилой дядька отпустил девочку, но вцепился в ногу спортсмена, с воем– 'Я хочу есть!'

Пришлось добавить ему еще раз, чтобы отцепить уже от спортсмена.

Сирануш умудрилась забрать даже пару кастрюль и пачку спичек с зажигалками, лежавших под одной из сковородок. Но она честно оставила на месте половину зажигалочного запаса.

Мордобоя с остающимися не получилось. Уходили в основном молодые, и с ними ушли дети и подростки. В лагере остались только люди старше тридцати лет. Но парням Сирануш и нашему спортсмену напоследок пришлось помахать кулаками, чтобы успокоить остающихся.

И мы пообещали приносить им воду и по возможности еду.

Когда мы покинули лагерь и уже отошли метров на сто, нас догнало еще несколько человек. Кое кто нес на руках спящих детей. Оказывается четверых малышей спрятали остающиеся, непонятно с какой целью. Им же не прокормить?

Хотя, о чем это я...очень даже с понятной.

Вслед нам, кстати, летели проклятия и пожелания подохнуть поскорее. Группа быстро удалилась от лагеря и двинулась по нашим дневным следам в сторону поворота на ручеек. Больше никто за нами не увязался.

Через час мы добрались до поворота на ручеек и остановились. Народ стоял молча и смотрел на нас с Сирануш, а мы думали, как протащить всех сквозь кусты, не рубя в кустах просеку.

Не хотелось открывать наше местоположение оставшимся в лагере. А то, что они, ну может не все, но некоторые, точно пойдут нас искать, мы не сомневались.

В итоге в кусты ныряли по одному и на карачках продвигались вперед. Миха пошел первым, чтобы успеть предупредить Сергея и Веру. Хуже всего пришлось Сирануш.

Видимо у женщины болели колени, потому что она с трудом смогла встать на корточки, а уж двигаться вперед в таком положении вообще не смогла. Но ее сын нашел выход из положения. Парень сел на землю, велел матери ухватиться сзади за его плечи, и двинулся вперед, упираясь в землю коленями и ладонями.

Смотрелось со стороны довольно смешно, словно одна горилла волочет другую, но сын достаточно резво буксировал маму по лазу сквозь колючие кусты.

Следом пустили детишек с подростками, потом остальных взрослых, а замыкали мы со спортсменом и его женой.

Я еще и распинала ногами старую листву около лаза, а сам лаз как смогла, закрыла наклоненными ветками, получив себе на память несколько болючих колючек в пальцы.

Честно говоря, я не совсем понимала, как мы будем выживать, но вода у нас уже была, а с остальным тоже что то придумаем. Мы народ такой– дай нам лимон и на выходе мы получим вкусный лимонный ликер! А что делать? Если жизнь тебя пинает по почкам, повернись к ней лицом и дай ей хорошего пинка по печени!

Глава 3

Когда я выбралась из кустов, передо мной была умилительная картина: Вера и Сергей священнодействовали у родничка, раздавая народу буквально по полстаканчика воды.

Пластиковые стаканы в упаковке держали в руках те самые ребята, которые взяли на себя лидерство в первые дни, оборудовали очаг в лагере, помогли отстроить заградительный вал и потом как то тихо исчезли с глаз долой.

Мы с Верой все гадали, чего это такие активные мужики не лезут больше командовать? А они оказывается уже на третий день после попадания из лагеря смылись, тихо так, по английски...

Заодно прихватив своих женщин и детей, а также немного бомжпакетов из общего запаса. Кстати, совершенно справедливо, потому что останься они в лагере, им все равно еда бы полагалась. Вот они и забрали положенный паек.

Экипировка у них была, палатки, туристические наборы, аптечки. Интересно, что сохранилось у них это все по одной простой причине– их квартира до переноса была угловая с левой стороны здания, это если перед фасадом встать и на здание посмотреть. И попала вся мебель и все вещи и сами они в глухой такой кустарник, непроходимый совсем, повыше человеческого роста.

Вот в суете первых дней про их мебель никто не вспомнил, а они сами благоразумно напоминать не стали.

Оглядевшись,они сообразили, что ситуация в лагере сползает в крупные неприятности. Еды и воды крайне мало, за ограду никто выйти не хочет, а внутри просто не выжить.

Ребята посоветовались со своими соседями по лестничной клетке и близкими друзьями по совместительству и решили сваливать, пока время.

В отличие от нас, они смогли уйти тихо, отодвинув шкаф, заменявший стену. Никто в суете и постоянном депресняке не обратил внимание на исчезновение восьми человек.

А если кто и заметил, то решил, что оставшимся хватит еды и воды подольше и не стал кричать– 'Держите их, они уходят'

Первое время ребята боялись отходить далеко от лагеря, но покрутившись по ближним окрестностям, поняли, что рядом с вонючим, галдящим 'гнездом' попаданцев не поймать никакой дичи.

Они обошли вокруг лагеря, нарезая круги по спирали и в итоге нашли место для жилья.

Почти на окраине нашего леса дети, обладавшие лучшим зрением, чем родители, заметили остатки каменных строений.

Когда команда попала к этим развалинам и осмотрелась, они сообразили, что им подвалил шанс устроиться более менее нормально! Перед ними были развалины круглых домов, построенных из камней и глины и заброшенных судя по всему очень давно.

Решив, что что то подобное таким домикам они видели по телевизору в фильмах о Африке, и что эти дома можно попытаться привести в порядок, ребята осмотрели там все, и внутри и снаружи.

Осколки странной керамики, глиняные ложа у стены, отсутствие намека на очаг и другие странности не убавили желания превратить это место в дом. Тем более, что недалеко от домиков был спуск в неглубокий овражек к ручью, несущему чистую, холодную воду.

В общем, в данный момент наши туристы выглядели намного лучше нас, проторчавших в общем лагере почти на две недели больше, чем они сами. Во всяком случае, умиравшими от жажды или от голода они точно не были.

А о нашей эпопее они узнали очень просто. Раз или два в сутки они подходили к лагерю, послушать, что там происходит. И случайно наткнулись на наш выход в 'свет'.

Само собой, пустить события на самотек было глупо, и ребята просто пошли за нами, пройдя весь наш кривой путь до родничка в корнях дерева.

А когда я, Сергей и спортсмен ушли обратно к лагерю, туристы пошли за нами. Все видели и все слышали. Не такая уж качественная получилась у нас ограда, если через нее можно видеть и слышать все, что в лагере происходит. А так же свободно выйти и зайти.

Так что нам повезло, что зверья в лесу не осталось, разогнали мы их шумом-гамом и вонизмом.

Туристы предложили нашей группе не оставаться в лесу у родничка, а пойти с ними, и занять домики, которых в разрушенном поселке было достаточно.

–У нас там есть источник воды, а еду мы добываем, в основном фрукты и корни. мы вам все покажем, пошли. Если сейчас двинуться в путь, к утру будем на месте.– предложил старший 'турист' – кстати, я Феликс, это мой сын Рон, и его друг Ионатан.

Молодые ребята, стоявшие рядом с Феликсом, поочередно кивнули.

Но беженцы двигаться с места отказались. Причин было две: все устали и уже была ночь.

Решено было пересидеть оставшиеся три часа ночного времени и утром выдвигаться в сторону нового поселка.

То, что там была вода и даже еда, пусть это и были только фрукты и корни, меня лично обрадовало безмерно. Да и Вера повеселела, успокоившись за судьбу своих собачек.

Наконец все напились и напоили кошек и кроликов, томящихся в клетках. Народ расселся, где кто смог, и люди отдыхали, чувствуя, что появился хоть какой то просвет в этой новой, ужасной жизни. Дети спали, меньшие на руках у взрослых, а остальные вповалку. Подростки, уставшие от дневных событий, инстинктивно жались друг к другу и ко взрослым.

А у меня тупо крутилась в голове мысль-что же будет с теми, кто остался в лагере? Неужели они и правда начнут жрать друг друга?

Но забегая вперед, скажу что мои страхи оказались совершенно напрасны. Никто так и не перешел черту и каннибализм остался только страхом.

Но обо всем надо рассказывать по порядку!

У нас была еще одна проблема. Из всех детей и подростков, попавших в этот чертов новый мир, родители были только самых маленьких. В основном мамы.

Нет, дело не в том, что это были мамы одиночки или вообще дети-сироты. Нормальные семьи, мама, папа, детишки.

Но...

Нас тогда перенесло где-то около шести вечера, многие жильцы дома еще не успели вернуться с работы. А дети и подростки в нашем доме в основном относились категории 'дети с ключами на шее'.

В нашей стране так принято называть детишек, чьи родители работают допоздна, и дети вынуждены находиться почти постоянно одни, выходя играть с товарищами с ключем на ленточке, повешенным на шею. Чтобы не потерять. Ну и с телефоном, чтобы мама и папа могли, пусть хотя бы так, но контролировать свое чадо

Но слава богу, и не все дети нашего дома попали сюда. Были и совершенно пустые квартиры, потому что жильцы гуляли, или работали. В общем, к своему счастью, отсутствовали на момент переноса.

А мы вот домой поспешили и влипли. Но теперь уже чего пальцы заламывать и горе горевать, надо устраиваться как то.

Как только стало светать, 'туристы' разбудили народ, причем у них уже были заготовлены бутыли с водой. Значит, пока беженцы спали, ребята занимались тем, что набирали для нас воду. А мы как то не подумали об этом. Да и неудивительно – вчера мы были так взбудоражены своим поступком, скандалом и уходом, что сил уже на все остальное ни у кого не осталось. Напились вволю, залили голод и повалились спать.

Пока народ собирал себя с земли, пил и немного умывался, пока матери кормили младенцев, а остальных детей уговаривали потерпеть до поселка, все наконец собрались.

Сирануш, наша вдохновительница и гроза окрестностей, выглядела как то странно, очень уставшей, что ли...

Однако с помощью сыновей встала, умылась и попила воды. На этом наш завтрак закончился и туристы повели нас в свой поселок.

Слава богу, через кустарник не пришлось лезть, так что обошли мы полянку и с другой стороны увидели вполне натоптаную тропинку, по которой и пошли скорым шагом.

До поселка шли почти три часа по земному времени. Младшие дети капризничали, плакали, взрослым приходилось их утешать, неся на руках, гладить и уговаривать потерпеть ну еще немного, ну еще чуточку!

Детей, оставшихся без родителей, уже давно разобрали семьи, чьи дети дружили с нечаянными сиротами. так что без семьи никто не остался, но все же, сами понимаете, детишкам нехватало мамы и папы.

Всем взрослым в этом походе пришлось тяжело, если честно. Если за оградой было скучено и страшно, то тут в лесу было еще страшнее! Ладно бы уходя, мы решили только свою судьбу. Но мы же забрали все семьи с детишками.

Хотя, с другой стороны, а что их ждало там, в старом лагере? Теснота, голод, да передравшиеся соседи? Да ну, это не жизнь!