Текст книги "Огненный поцелуй (СИ)"

Автор книги: Елена Арматина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 43. Тропики

Утреннее солнце ласково согревало мою кожу, а прохладный морской бриз дарил свежесть и наполнял воздух сладкими ароматами тропиков.

Всю последнюю неделю, каждое утро мы проводили у моря. В этот раз, к моему огромному удивлению, мама предпочла мое общество очередному кавалеру. Существование здесь было абсолютно праздное, легкое и, я бы сказала, скучное. Время текло очень размеренно. Я чувствовала себя разбитой и такой уставшей, что все свободное время проводила или в постели, или дремая в шезлонге. Иногда мама и ее двоюродная сестра Велма все же выманивали меня на прогулку вдоль моря.

– Совсем заучилась в своей академии моя девочка, – слишком часто повторяла она, обнимая и прижимая к себе.

Так часто, что я от этого сладкого усю-сюкания стала морщиться, как от зубной боли.

Вот и сейчас, я удобно расположилась в шезлонге под раскидистым деревом. Нежусь с закрытыми глазами, будто кошка под ласковыми лучами, и слушаю неспешную беседу между мамой и Велмой.

– Спит?

– Да как всегда. Я уже просто в отчаянии, Велма. Ну не должна она столько времени спать. Спит и молчит, молчит и спит…

– Валя, а ты ее обрядом забвения запечатала, или мне показалось?

– Да ты что, с ума, что ли, сошла? Это же мое дитя! Так, чаек из восточной тихушки, амулет заговоренный. Все по легкому. Но чтобы такая реакция?

Я услышала тихий шорох. Наверняка, это Велма снова карты свои раскидывает. Она только в море их с собой не брала. А так, любое сомнение, любой вопрос – и в дело идут ее необычные карты.

– Сестренка, она тоскует. Сама не понимает, но тоскует. А он ее ищет. И извини – скоро найдет.

– То есть, пора собираться?

– Не поможет. Все равно найдет. И причем скоро. Пожалей девочку, сними чары.

– Ты на чьей стороне? Мало тебе самой драконы горя принесли?

– Мое горе – это мое дело. А я на стороне Валерии. И ей с каждым днем все хуже и хуже. Ты разве сама этого не замечаешь?

Достали. Как же они меня достали. Вот каждый раз, стоит только мне закрыть глаза, они начинают спорить. Какой заговор? Какие чары? Ерунда все это. От их споров мне только сны чуднЫе снятся. Дракончики, вампиры, тигры говорящие.

– Это не ваш дракон там, в небе парит? – я с удовольствием отметила, как женщины вздрогнули и подняли взгляд в небо.

– Это чайка, Валерия. Тебе опять приснилось что-то?

– Ой, мам. Не начинай. Пойду, лучше искупаюсь.

Я медленно зашла в воду. Чувствуя на себе обеспокоенные взгляды. Прохладные волны немного взбодрили меня, и я поплыла к скале, черной пикой разрезающей лазурную гладь воды. В этой скале была небольшая ложбинка, которую я облюбовала в первый же день пребывания на этом острове. Томно растянувшись на животе на горячем камне, я свесила руку в воду. С апатией наблюдала, как пестрые рыбки покусывают мои едва шевелящиеся пальцы. А ведь права Велма, не нормально это. Мифический принц, который ищет меня и скоро найдет – я в это совершенно не верила. Ведь о любой молодой девчонке такое скажи, и все сбудется. Пусть не так уж скоро, но лет через пять скорее всего встречу какого-нибудь парня. И пусть не принц, а какой-то там айтишник. Но если влюбишься… Что-то кольнуло в сердце.

Мелькнула тень. Чайка? Слишком уж большая. Раздался всплеск, а я замерла. У самого дна, просматриваемого через прозрачную воду, вдоль основания скалы плывет человек. Мужчина. Первый мужчина на этом острове, которого я увидела на этой неделе. Поднимает глаза и смотрит на меня. Ух-ты. Отталкивается ногами и тихо, почти не всколыхнув воду, выныривает возле меня.

Что-то затехкало внутри. Первая эмоция за все это время всколыхнулась и тотчас исчезла. Может, и правда мама каких-то капелек мне капает? Нужно будет присмотреть за ней.

Прямо перед моим носом длинные пальцы ухватились за край скалы. Медленно, плавно, будто боясь спугнуть меня, рядом появляется его лицо. Глаза горят, зрачек разрезан напополам черной щелкой-капелькой. Она пульсирует. Увеличивается. И вот я уже вижу в ней свое отражение. Спокойное, отрешенное лицо. По идее, я должна была бы заволноваться, а то и испугаться. Точно, со мной что-то не то.

– Это частные владения, – равнодушно говорю я.

– Ошибаешься. Это нейтральные воды. Я могу подняться на… борт?

– Нет. Прикольные у Вас линзы.

Мужчина изумленно уставился на меня. Забыл, что утром в глаза вставил? Действительно, классные линзы. Черная капля вдруг стала тоненькой, словно нить.

– Что ты здесь делаешь?

– Загораю. А Вы?

– А я ищу свою жемчужинку.

– Ловец жемчуга, что ли? Я считала, что они – туземцы.

– А я не похож на туземца?

Он похож на дракона, подумала я. Но вслух такую глупость не сказала.

– Как Ваше имя?

Он даже икнул. Да ладно, у нас же эмансипация. Я что, не имею право первой его имя спросить?

– Дэн.

Он все еще удивленно таращился на меня. Да что такое-то?! Глухое раздражение зашевелилось глубоко внутри меня. Странно все это. Стало необыкновенно горячо. Словно огонь по жилам побежал. Солнечный луч попал на кулон, висевший на моей шее. Кулон ярко вспыхнул, а огонь внутри меня затих. Спрятался. Исчез.

Мужчина пристально смотрел на мое украшение и вдруг скулы на его лице заиграли, глаза зло прищурились.

– Ты меня не помнишь?

– А должна?

Или его злость мне, все же, показалась? Он вновь смотрел на меня, приветливо улыбаясь.

– Сегодня вечером на соседней вилле будет праздник. Я приглашаю тебя и твоих спутниц. Но лучше приходи без них. Я пришлю вам приглашение.

Неожиданно он подтянулся, его лицо оказалось так близко возле меня, что я ощутила его дыхание. Легкое, невинное касание его губ к моим. Медленно опускаясь в воду, он не сводил с меня глаз. Он был уже под водой, когда я услышала:

– Буду ждать.

Вода забурлила, а мужчина исчез. Не перегрелась ли я?

Нырнув рыбкой в воду, я вскоре уже выходила на берег. Странное раздражение вдруг вызвала мама, обрабатывавшая пилочкой свои ноготки.

Глава 44. Вечеринка

Одним мощным движением Дэн выпрыгивает из воды и приземляется прямо на нагретую солнцем скалу, где его, лениво щурясь, ждет Феликс. Водопад из брызг обрушивается на Феликса совершенно неожиданно.

– С ума сошел? – поспешно откатился в сторону мужчина. – Почему один? Не согласилась?

Дэн натянул брюки просто на мокрое тело. Подозрение, охватившее его, едва он взглянул Валерии в глаза, сейчас переросло в уверенность.

– Что молчишь? Отшила? Не может этого быть!

– Феликс, она меня не помнит.

– Как так-то?

– Ты говорил, ее мать – ведьма? Или я что-то напутал?

– Ведьма. Но отец говорил, магически слабенькая. Но ты же не думаешь, что она ее…

– А что я еще должен думать? Совсем не помнит. Не того, что между нами было. А меня. Вообще. Ни имя не помнит, ни лицо не узнает.

– А что между вами было? – вмиг оживился Феликс.

– Не начинай. Сам знаешь. Ты должен мне помочь. Нам нужна вилла, жемчужина и ведьма.

– Ого! Ну, вилла, как раз, понятно. А жемчужина и ведьма для чего?

Дэн снисходительно посмотрел на друга.

– Жемчужина – в подарок. Ведьма – будем Леру расколдовывать.

Виллу неподалеку от жилища Валерии мужчины сняли очень быстро. Пригоршня сверкающих камней – и даже прием организовать пообещали. Осталось только гостей пригласить. И тут радушная хозяйка виллы помогла – пообещала всем уважающим семействам острова лично приглашения разослать. Жемчужина тоже быстро нашлась. И не какая-то там, а самая крупная, иссиня-черная.

– Еще вчера в раковине зрела, – заверил ловец жемчуга и дал Дэну адресок местного ювелира. – А ведьма у нас на острове одна живет. Во-о-о-он за той скалой ее шалаш стоит.

Пока ювелир колдовал над жемчужиной, друзья отправились к ведьме. К их огромному изумлению, ведьмой оказалась юная девушка с кожей цвета молочного шоколада. Она сидела на плетеной из листьев пальмы циновке, и заинтересованно рассматривала матовые и блестящие разноцветные камни, разбросанные перед нею.

– Заходите, чего встали? – звонкий молодой голос вывел их из ступора. – С утра вас жду.

– Прямо таки с утра? – заулыбался Феликс.

– Ну да. Не терпится со своим суженым встретиться.

Ухмылка вмиг сошла с его лица. Он оглянулся по сторонам.

– О тебе говорю, красавчик, о тебе, – не унималась ведьма.

Вдруг раздался треск ломаемых сучьев, и из рощицы вышла сгорбленная старуха. Она тяжелой поступью подошла и отвесила девушке звонкую оплеуху.

– А ну, брысь, Окка. Мала ты еще драгам глазки строить.

Девчушка, скрываясь в шалаше, бросила на Феликса обещающий взгляд.

– Вы догадались, кто мы такие?

– А че тут догадываться? Окка не соврала, с утра ждем. Она молода еще, но сквозь время зорко видит. Если сказала, что ты ее суженный, значит, так оно и есть. Жаль только, не нагулялся ты еще, – она пытливо посмотрела на обалдевшего Феликса.

Дэн только хмыкнул на те слова.

– Мы вот по какому делу пришли. Помощь Ваша нужна.

– Не нужна вам моя помощь. Сами справитесь. Как только око змеиное с ее шеи снимешь, так и справишься.

– Око змеиное – это амулет на шее? – старуха так уверенно говорила, что у Дэна и сомнения не возникло в правдивости ее слов.

– Для кого амулет, а для кого и око. Я вижу, – старуха начала раскачиваться со стороны в сторону, – ты тот, кто его вскоре снимет. Сжечь его можешь. А можешь и не жечь. О мести не думай. Не со зла ей поделано. Глупые бабьи мозги виной. Все, свободны. Дел у меня и без вас много.

И старуха бесцеремонно встала и пошла прочь.

– Оказывается, все так просто, – Феликс попытался подначить Дэна, – А тебе конец света привиделся.

– Ты лучше не ерничай, а с тещей будущей иди поближе познакомься, – не остался в долгу Дэн.

В спины удаляющихся мужчин полетел каркающий смех. А вторил ему звонкий, девичий.

– Ну, со своей-то тещей ты точно вскоре встретишься. Кстати, отец просил сообщить, когда найдем их. Ты не против?

– Да нет, конечно. Пусть со своей бывшей разберется. Как бы чего еще не натворила.

Феликс отправился в Мир Двуликих с докладом к отцу, а Дэн взвился в воздух. Затерявшись в редких облаках, он зорко следил за домиком, в котором скрылась Валерия. Он не собирался рисковать. Возможности скрыться во второй раз он им не предоставит.

***

Каплоухий мальчуган с бронзовой кожей, улыбаясь и сверкая белоснежными зубками, положил на невысокий столик пестрый листок бумаги.

– Хозяйка очень просит вас к себе в гости, – прощебетал он, переводя взгляд с Валентины на Велму и обратно. – Велела не уходить, пока вы не согласитесь.

Озадаченные неожиданным приглашением, женщины переглянулись.

– А что? – отозвалась, наконец, Валентина. – Сходим, развлечемся. Может, и Лера немного взбодрится. Мы придем, малыш.

Протянув ему блестящую монетку, улыбнулась, глядя на сверкавшие пятки убегавшего мальчишки.

– Не обманывай себя, Валя. Она будет чахнуть, пока ты не снимешь с нее чары. Или пока сама не снимет.

– Знаешь, сестренка. Вот родится твой малыш, и ты меня сразу поймешь. Я ничего хорошего от этих сказочников не видела. И дочери моей они принесли одни только беды. Я не хочу, чтобы с нею случилось что-нибудь еще хуже того, что было.

– С ней уже случилось – ее мать.

– Что ты ко мне прицепилась, Велма? Вот возьми, и сними сама.

– Я бы сняла. Но мне в руки нельзя ничего серьезнее карт брать, – она ткнула пальцем себе в живот.

– Во-о-от. Ты беспокоишься о своем малыше, а я о своем.

Обиженно фыркнув, Валентина вышла из комнаты. Перед тем, как подняться в свою спальню, она заглянула к дочери.

В отличие от всех прочих вечеров, проведенных на этом острове, Лера не дремала в своей постели, а сидела у окна. Задумчиво подперев ладонью щеку, она смотрела в небо.

– Что ты там увидела, детка?

Она обняла дочь, прижалась к ее спине и поцеловала ее в макушку.

– Ты же знаешь, что я тебя люблю?

– И я тебя люблю, – ровным голосом проговорила Лера и добавила: – Какая красивая птица.

– Птица, как птица, – не глядя, ответила Валентина. – Одень что-нибудь красивое. Нас сегодня пригласили в гости. Через часик я за тобой зайду.

Легкомысленно напевая песенку, она выпорхнула из комнаты дочери.

– Очень красивая птица, – прошептала девушка и тяжело вздохнула.

Велма ничуть не обиделась на слова двоюродной сестры. Такие перепалки между ними происходили все чаще и чаще.

Вот и сейчас, она, раскинув в очередной раз карты, нахмурившись, смотрела на них. Странная комбинация, которую они показывали, не давала ей покоя.

Она встала со своего места и, потирая занывшую спину, отправилась наверх. Подойдя к комнате племянницы, она постучала в дверь. Но, как и все предыдущие разы, не получила ответ. Но в этот раз она все же вошла в комнату. Присев возле Леры, она проследила за ее взглядом. Ах, вот как? Кажется, момент истины приближается. Не в силах взять на себя ответственность за происходящее, она понимала, что оставить без помощи племянницу не имеет права.

– Лера, мне нужно поговорить с тобой.

Молчание.

Велма протянула было руку к цепочке, обнимавшей тоненькую шейку, но в последний момент отдернула ее.

С тяжелым вздохом она продолжила:

– В тебе течет кровь твоих предков. От этого никуда не деться. Если ты не признаешь эту кровь, не позволишь силе заполнить твои сосуды, ты будешь чахнуть и чахнуть. Ты меня слышишь?

Тишина.

– Ты должна принять дар. Просто скажи три раза: "Принимаю!". Когда посчитаешь, что пришла пора. Не сдавайся, девочка.

Положив перед Лерой принесенное мальчишкой приглашение, она вышла. Что могла она посоветовать этой девочке? Как ей помочь? Ее собственная жизнь, а вместе с ней и ее сердце, несколько месяцев назад рассыпались на мелкие кровоточащие осколки.

Спустя какое-то время, за ней зашла мама.

– Детка, ты еще не собралась?

– Я не пойду, мама.

– Ну конечно, пойдешь. Ко мне только что заходила Велма. Ее карты нашептали ей, что этот вечер будет просто замечательный.

Скрипнула дверца открываемого шкафа и на кровать полетело несколько платьев.

– Какое же выбрать? – прикусив ноготок, спросила она.

– Белое. Серебристое..

– Фи, детка. Что за вкус?

И приложила к дочери яркое изумрудное платье.

Валерия молча поднялась, схватила пренебрежительно отброшенное мамой платье и ушла в ванную комнату.

– Это что, бойкот? – задумалась на мгновение Валентина. – Лучше уж бойкот, чем гробовое молчание.

Воспользовавшись надвигающейся темнотой, серебристый в яблоках дракон летел так низко, что чуть не задевал брюхом верхушки деревьев.

Он провел Валерию и ее мать от самого их дома до виллы, где уже в полном разгаре шла вечеринка.

Яркие неоновые лучи разрезали ночное небо. Пузырился белоснежной пеной каплевидный бассейн. Шныряли с подносами девушки – официантки, скромно одетые в черные платья с белыми фартушками.

Среди множества ярко одетых гостей Дэн безошибочно заметил и Дамира, и братьев Роби и Тэйда, и Феликса. Почему-то он не сомневался, что в этот раз Дамир побеспокоился, и вокруг шныряли и его охранники. Обратившись в человека, Дэн крался вслед за Валерией, стараясь не показываться на глаза ей и ее матери.

– Не желаете ли шампусика? – прогудели у него возле уха. Вздрогнув от неожиданности, он обернулся и вздрогнул во второй раз.

Огромная и необъятная Эдит в костюме официантки призывно ему подмигнула. За нею следом ходил невысокий тощий мужичонка с зализанными волосами и не сводил с нее восторженного взгляда. От напряжения или еще от чего бесконечно теребил то ворот своей цветастой рубахи, то резинку кораллового цвета ярких шорт.

Стоило ему отвлечься всего на мгновение, как он потерял из виду Валерию. Ее мама пару раз окликнула, разыскивая ее, но видно, решив не заморачиваться, отправилась к ближайшей барной стойке за коктейлем. Проследив за нею, Дэн наткнулся на взгляд черных глаз. Дамир Чутха, следовавший за Валентиной по пятам, подмигнул ему. Ну что же, вряд ли он предоставит Валентине еще одну возможность вмешаться в дела Дэна и Валерии.

Но девчонка будто сквозь землю провалилась.

Не было ее ни возле бассейна, не нашел он ее ни на первом, ни на третьем этаже. Испарилась.

Недолго думая, он поднялся на крышу, рыкнул на притаившуюся там парочку. Нарисовал рукой у самого входа руну, которая помешает кому-либо войти на крышу. И подошел к самому краю.

Осмотрелся вокруг. Никто не смог скрыться от его зоркого взгляда. Неожиданно он будто споткнулся о чьи-то глаза. Повернулся в ту сторону. Невысокая женщина с буйными рыжими кудрями стояла в стороне ото всех. Ее взгляд был направлен на него. В руках …она тасовала карты.

"Не обидь ее", – прозвучало в его голове.

"Никогда", – кивнул он ей в ответ. Они познакомятся позже. А сейчас ему нужно найти его жемчужину, его Валерию.

Чтобы не привлекать внимания, он отошел от края крыши, обернулся драконом. Закрыв глаза, вытянул морду вверх, ощерил свои шипы. Глухое урчание зародилось глубоко в его груди, разрастаясь и заставляя вибрировать все его тело. Он звал. Звал ее упорно и настойчиво.

Глава 45. Лунная гора

Моя маленькая победа меня совсем не обрадовала. Вернее, порадовала – но всего лишь на несколько мгновений. Изумрудное платье, на котором настаивала мама, так и осталось лежать на кровати. На вечеринку я все же надела бело-серебристое платье в черные крапинки по низу юбки. Легкомысленный, но комфортный стиль моего бохо-платья вполне скрашивала мерцавшая в лунном свете ткань.

Вечеринка была в полном разгаре, когда пришли мы. Мама весело и в предвкушении развлечений пританцовывала. В свои сорок с хвостиком лет она выглядела очень молодо. Возможно, причиной тому была ее наследственность, может, были и другие причины. Но тот факт не изменить, что она выглядела прекрасно.

Меня же предстоящие развлечения совсем не радовали. Даже наоборот, было желание забиться в дальний, неприметный уголок и затеряться. Особенно хотелось избавиться от того тяжелого взгляда, который преследовал меня весь вечер.

Кто-то зацепил меня локтем и я чуть не упала, завалившись за массивную кадку с растущей в ней пальмой. А вот и укромное местечко. В углу притаился крошечный диванчик, который я тотчас и заняла. Ощущение чужого взгляда пропало, навязчивого внимания со стороны гостей тоже не было. А к шуму я очень скоро привыкла.

Протянув сквозь густую зелень руку, я выхватила у замершего на мгновение официанта бокал с коктейлем. Забавно было смотреть, как он растерянно оглядывался в поисках потерявшегося бокала.

Сделала глоток и ощутила, как внутри меня возникло странное дрожание. Странная реакция на алкоголь меня удивила. Конечно же, я не была алкоголичкой. Но выпить в шумной студенческой компании я вполне могла. Посмотрела на пурпурный цвет коктейля и осторожно пригубила еще раз. Хуже не стало, но и легче тоже. Острая потребность идти буквально захватила меня.

Поставив бокал на землю, я вышла из своего укрытия. Поднявшись на пару ступеней лестницы, тревожно оглянулась по сторонам. Ощущение, что мою спину буравят несколько пар глаз не покидало меня. Я выхватила взглядом из толпы маму. Она была занята, общаясь с высоким темноволосым мужчиной. Она бурно жестикулировала руками, а он в это время смотрел на меня. Почему-то защипало глаза. Он так странно смотрел на меня. А затем, будто пытаясь помешать матери увидеть меня, запустил руку ей в кудри и поцеловал. Было совершенно четкое ощущение, что так и должно быть.

Я развернулась и медленно стала подниматься по ступеням. Мраморная лестница вилась серпантином вокруг здания. Горевшие ярким светом окна призывно манили меня, но я шла дальше. Словно с каждым шагом, приближавшим меня к небу, тупая боль, разраставшаяся внутри все последние дни, становилась меньше.

Я уже отчетливо понимала, что иду не просто так, а к какой-то цели. Предчувствие вызывало дрожь в каждой клеточке. Последняя ступень. Я замерла, не решаясь преодолеть ее. Дрожь внутри улеглась, оставив после себя ощущение чистоты и свободы. Словно камень, сжимавший мое нутро, вдруг исчез. Испарился. Рассыпался на мелкие кусочки, превратившиеся в яркие полыхающие искорки.

Сверху мне навстречу протянулась рука. Крепкая. Мускулистая. Я ее уже видела. Не могу вспомнить. Но моя маленькая ладонь так органично лежит в ней.

Рывок, и я оказываюсь прижата к мужской груди.

Сверху – бездонное ночное небо. Внизу – яркие огни шумной вечеринки. А рядом – сверкающие зрачки мужчины. Мы – на самом краю. Стоит сделать всего шаг, и сорвешься в пропасть. Но в его руках надежно, тепло, безопасно. Я не боюсь. Я именно там, где и должна быть. Закрыв плотно, до звездочек, глаза, пытаюсь вспомнить.

– Открой глаза.

Открываю.

– Доверься мне. Доверяешь?

Молча кивнула, что-то внутри меня подсказывает мне, что я делаю именно то, что и должна делать. То, что хочу сделать. И делаю. Я поднимаюсь на носочках и прижимаюсь губами к его губам.

Я не помню этого мужчину, я его забыла. Я это понимаю, утопая в его взгляде.

– Не помню, – шепчу я.

В груди, на том месте, где покоится кулон, подаренный моей мамой, разгорается адская боль. Словно выжигает мои бьющиеся наружу воспоминания. Я пытаюсь снять его с себя, но руку охватывает жалящее пламя. Шипя, я отдернула ее.

Его лицо вдруг меняется, покрывается чешуей. Громко фыркают, изрыгая дымок, чуткие ноздри. Челюсть вытягивается и ощериваются острые клыки. Тянутся к моей шее. Мне не страшно. Напротив, я наклоняю голову и доверчиво подставляю ему свою шею.

Острые клыки осторожно прошлись возле бьющейся жилки, подцепили ядовито извивающуюся цепь и перекусили ее.

С громким лязгом с моей памяти спадают шоры. Я вспомнила! Я вспомнила все, от чего так пыталась защитить меня моя мама. И эти глаза, и эти губы, и эти руки, так крепко прижимающие меня к себе.

Где-то далеко внизу слышу громкие овации и улюлюкание. Возмущенный вскрик моей мамы. Предупреждающий вопль Роди: "Берегись!!!"

Поворачиваюсь на звук и вижу, как в сторону моего мужчины летит клубок извивающихся змеями проклятий. Не увернуться и не спрятаться. Только найдя Дэна, я могу снова его потерять. Три поспешных "Принимаю дар! Принимаю! Принимаю!" Мои клеточки заполняет сила, которая. смешиваясь с огнем, бегущим по моим жилам и послушная моему желанию, вырывается навстречу змеиному клубку.

Вспышка, злобное шипение, агония. И темным безжизненным пеплом клубок проклятий падает у наших ног.

– Ты мне должен, Дэн Твар. Я опять спасла тебе жизнь.

– Весьма сомнительное заявление, – нагло улыбаясь, заявил мой дракончик и достал из-за пазухи связку амулетов. – Я знал, куда иду и против кого придется бороться.

Он прихватил зубами мою губу, затем лизнул ее.

– Ты вспомнила. Это того стоило. Ты доверяешь мне?

Я презрительно фыркнула, чем вызвала у него довольный смех. Дэн отошел от края крыши и обернулся серебристым драконом. Подталкивая меня дымящимся носом, то ли приказал, то ли попросил:

– Садись верхом и держись покрепче.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Устроившись между двумя шипами, я обхватила один из них и приготовилась к полету. Сердце от переживания ухало где-то в районе горла. Дракон взбрыкнул, подкинув меня вверх. Я завизжала от неожиданности, но все же шип не отпустила.

Похрюкивая от удовольствия, дракон несколько раз взмахнул крыльями и взвился в небо. Стремительно удалялась от нас земля. Нырнув во влажное облако, я вздохнула от изумления. Впереди, перед нами, кружил серебристым туманом портал. Очень надеюсь, что Дэн знает, что делает. Разогнавшись, рыбкой нырнул в светящийся шар. По ту сторону портала была глубокая ночь.

А по эту сторону – ясный, безоблачный день. Вид сверху был настолько прекрасен, что я даже не обратила внимания на шипение захлопнувшегося прохода между мирами.

Внизу лежали бескрайние леса, перемежавшиеся цветными полями и лугами. Несколько поселений раскинулись вдоль дороги, вившейся между холмами. Мы направились к одному из таких холмов, у подножия которого расположился так полюбившийся мне городок.

Я не успела оправиться от восторга, как оказалась в его руках. Он нес меня бережно, словно драгоценность и загадочно улыбался.

Лунная гора. И вся ее вершина усеяна бело-голубыми цветами, льнущими к ногам. Причем, среди белого дня.

– Но разве ты не говорил, что они растут только под луной?

– Говорил.

– Но ведь сейчас белый день.

– Подумаешь, немного приукрасил. Но ведь вышло романтично?

Мы вошли под тень раскидистого дерева, где уже лежал расстеленный пушистый плед, валялись, беспорядочно разбросанные яркие подушки и стояла корзинка, полная еды и напитков.

– Почему хмурится твой лобик, детка? – Дэн навис надо мною, опершись на локти. Едва ступив под сень дерева, он тотчас уложил меня среди подушек.

Моя интуиция подсказывала мне, что вряд ли мы будем просто уплетать пирожки, запивая их шипучкой. Но сейчас я вдруг так разнервничалась, что хваталась за любой повод, лишь бы отсрочить неизбежное. Желаемое и долгожданное.

Прочь улетела его рубаха и раздался подозрительный "вжик". Молния брюк? Ой! Какой горячий!

– И что, эти цветы завянут, стоит их сорвать? – Дэн молчал, глядя на мое раскрасневшееся лицо и улыбался.

– Соврал. Каюсь. Но в качестве извинения, мы вплетем их в твой свадебный венок.

– Соврал! – А потом до меня дошла вторая часть его слов. – Ты делаешь мне предложение?

– Да.

Поцелуй. Я едва успела увернуться.

– А где же преклоненное колено?

– Да я валяюсь у твоих ног, – он снова нашел мои губы. – Это же круче, разве не так?

– Ты заорал "жесть!", когда я сказала тебе о… О-о-о-о-о! – он прикусил мой сосок, легкомысленно выглянувший из выреза платья.

– Твоя мама тогда проткнула меня зонтиком, – он не останавливал свою пытку, то закрывая не в меру болтливый рот, то осыпая поцелуями оказавшиеся на свободе груди. – И для меня это тоже было впервые!

– Ты… никогда… не был с женщиной? – я задыхалась, когда он задрал платье и стал осыпать поцелуями мои бедра.

– Не смей их сдвигать! – прорычал он. – Я не раз спал с женщиной. Но зонтиком меня проткнули впервые!

Улетело прочь кружевное белье, его брюки. Тело, обласканное его руками и губами, горело и просило большего. Да не просто просило. А требовало и вопило об этом.

– Только бы мама не появилась!

– Тебе не удастся запугать меня, милая. Ты выйдешь за меня замуж?

– Ну…

– Никаких "ну". На завтра уже приглашены гости, заказан дворец.

– Так быстро?

– Ты такая непредсказуемая, что я предпочитаю не рисковать. Да или нет?

– Ты отчислишь меня из академии?

– Да.

Вот, гад! С этим мы разберемся позже.

– Ты простишь мою маму?

Я понимала, что прошу слишком много от него. Но все же, он сделал меня счастливой.

– Да, – ответил Дэн, замерев всего на мгновение. – Ты выйдешь за меня замуж?

А какие, собственно, могут быть сомнения? Мужчина, которого я люблю, делает мне предложение. К тому же так романтично – запугивая и порыкивая на меня. Кто же устоит от такого предложения?

– Да! Да! Да!

Он ворвался в меня резко, одним быстрым толчком, заставив меня завизжать во все горло. Не от боли, нет. Я же, все-таки, ведьма. Прошептала просьбу и мой дар ее исполнил – боли не было. А визжала я от неожиданности.

А затем орала. От восторга.

И стонала. От удовольствия.

И молила. Еще и еще.