Текст книги "Большая книга ужасов – 58 (сборник)"

Автор книги: Елена Усачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Валька медленно подошел к Подгорновой. Он до такой степени был поражен увиденным, что с трудом понимал слова, которые ему говорил капитан.

Машка лежала на спине, неестественно вывернув порезанную шею. Глаза ее были открыты.

– Где он? – Стукаясь обо все углы и налетая на стены, в комнату ввалилось существо, очень похожее на Машку, прижимавшее к себе пораненную руку. – Медальон отдай, паршивец!

– Магда, кто же так просит? – спустился сверху Бритва, встал на ноги и вкрадчиво заглянул в лицо застывшего Чайника. – Чего застыл, малява? Шевели копытами. Не слышишь разве, о чем дама говорит?

Валька медленно поднял глаза на тощее лицо Бритвы, потом посмотрел на стену, где висели часы.

Одиннадцать. Скоро с вечерней смены придет дядька. И если они уничтожают всех, кто их видит, то…

– Медальон, – в который раз произнесло существо, потрясая окровавленной кистью, и Чайник догадался, кто это. Это была девушка, та самая, прозрачная. И, если верить капитану, зовут ее Магда. – Тащи сюда медальон, щенок, а то я тебя растерзаю на месте. Ты мне еще за закрытое окно ответишь. И за вилку тоже.

Шейкин не шевелился. В голове его все спуталось: Машка, лежащая на ковре, скорый приход дяди, приказы пиратов.

– Сделаем проще. – Болт встал из кресла. – Эй! – щелкнул он пальцами.

Из-за шкафа показался гигант. Единственной рукой он сгреб Шейкина за шиворот и потащил к выходу. Перед столом в соседней комнате мальчика отпустили.

– Так, значит, – следом за ними вошли и все остальные. – Берешь, – приказывал Болт, – отдаешь Магде.

– Я вам в прошлый раз отдавал, вы не брали, – тянул время Валька, надеясь, что ему хоть что-то придет в голову.

– В прошлый раз нам было не нужно, а теперь нужно. Ты нам его отдаешь, и все расходятся, довольные друг другом. Шевелись! Скоро будет нарисован круг!

– Что с Машкой?

– Да жива, жива твоя Машка, – капризным тоном протянул Бритва. – Что мы медлим? Давайте скорее!

– Эй, – опять щелкнул пальцами Болт.

Гигант сдавил Валькино запястье, поднял за него руку и опустил на медальон, лежащий на столе. Широкой пятерней закрыл его маленькую ладонь, сжал, прихватывая медную пластинку, и поднял.

– Вот и молодец, – торжественно произнес Бритва, потянувшись к руке Шейкина.

Квартиру сотряс звонок в дверь. Все вздрогнули, а потом одновременно, как по команде, забегали. Поднялась жуткая суета. Из-под кроватей полезли скелеты. Валька дернулся в мощных объятиях гиганта, и Бритва, уже почти коснувшийся цепочки, промахнулся. Черты лица девушки начали стремительно меняться. Теперь она все больше и больше становилась похожа сама на себя. Ее лицо сузилось, высохло, сделалось маленьким и остреньким. Болт шагнул в сторону двери, но ему под ноги попал скелет, и капитан не смог больше сделать ни шагу, потому что упал.

Звонок заверещал снова.

– Убрать их! – приказал Болт, отшвыривая в сторону зазевавшийся скелет. – Всех убрать! И быстро на борт. Нам еще не хватало здесь зрителей!

Девушка, которая со сменой внешности обрела былую уверенность в движениях, метнулась в сторону двери. Щелкнул замок.

Гигант так сильно сжал Валькину руку, что кулак сам собой разжался и медальон выскользнул из него в подставленную ладонь Бритвы.

– Есть! – радостно воскликнул тощий.

Зазвенело стекло. Ломая носом непрочное дерево рамы, треща обшивкой, в комнату наполовину въехал морской парусник, с его передней мачты свисали рваные черные паруса. Фигура женщины на носу корабля хищно скалила рот в усмешке, глаза ее вращались. Казалось, она искала кого-то. С бортов свисали скелеты. Они набрасывали швартовочные тросы на стулья, спинки кроватей. Но так как все это было неустойчивым, то начинало падать. Незакрепленное судно мотало в выбитом оконном проеме. Трещало крошащееся дерево.

Сквозь шум, вой и стон стала слышна песенка:

Крест и череп, черный флаг…

Гигант выпустил ставшего ненужным Вальку.

В комнату вернулась девушка, вслед за ней неверной походкой шел скелет.

– Что это? – замерла она на пороге. Скелет ткнулся ей в спину и упал.

Болт вертел головой, как будто старался что-то расслышать сквозь жуткий грохот.

– Все на корабль! – зычным голосом крикнул капитан. – Рубить канаты, поднять якорь! Это он! Он нашел нас! Живее! Шевелитесь, тощие задницы! Мы должны его опередить.

Скелеты послушно потянулись к кораблю, туда же полетела девушка.

– Что делать с мелюзгой? – Болт пнул ногой скорчившегося на полу Чайника.

– Бросай за борт, они нам больше не нужны.

– Это точно! – Тощий потряс у себя над головой медальоном.

Гигант вновь подхватил Вальку.

– Девчонка сама умрет, – бросил Болт. – А этого, – показал он на Шейкина, – я убью лично. Идем.

Корабль все больше и больше кренился. Казалось, что с другой стороны окна его раскачивали огромные океанские волны. С треском парусник начал оседать назад. Гигант мощным рывком бросил Вальку вверх. Но мальчик не долетел до края борта, а, врезавшись в резную фигуру женщины, свалился обратно в комнату. Гигант уже не мог его перехватить, потому что единственной рукой цеплялся за канат, и десяток скелетов, старательно хрустя костями, поднимали его наверх.

К оглушенному Вальке тут же подскочил Бритва со своим смертельным оружием. Он откинул голову мальчику, чтобы чиркнуть по шее, но корабль качнулся последний раз и стал выпадать из окна. Посыпались во все стороны остатки стекла и дерева. Тощий дернулся, роняя из своих всегда верных пальцев бритву.

– Все равно ты уже мертвец, – прошипел Бритва в самое лицо Чайника. – Сегодня же ночью, даже не ложись спать. Мы придем! Никуда не денешься. Мы придем!

С этими словами Бритва стал исчезать. Когда смолк треск уходящего судна, пропал и он.

Корабль, пираты, привидения…

У Вальки кругом шла голова, в ушах стоял звон от падения, руки были в порезах. На запястье правой руки быстро проступали синяки от железной хватки гиганта.

Из ранок, оставленных осколками стекол, сочилась кровь, но окно, которое минуту назад было разбито и из которого только что торчал нос корабля, было цело. Стулья перевернуты, кровати сдвинуты, на полу валялись куски тросов.

И больше ничего не было.

На какое-то мгновение Валька решил, что сошел с ума, что ему все показалось, а погром в комнате он устроил сам. Но Шейкин тут же вспомнил о Машке, о непонятном звонке в дверь. А вдруг это был дядька? И скелет, который вошел тогда вслед за Магдой, – это то, что от него осталось?

Вальке представилось, как высокий толстый дядька с густой черной бородой истончается, как у него пропадают волосы и одежда и остается один скелет.

Шейкин завозился, с трудом встал на ноги, держась за стены, вышел в коридор. Около открытой двери валялась большая коричневая кожаная потертая сумка, рядом с ней лежал белый листок. Валька наклонился, отчего чуть не потерял сознание – так сильно у него закружилась голова. Буквы прыгали перед глазами.

«ТЕЛЕГРАММА, – прочитал он, пытаясь вспомнить, что означает это слово. – СРОЧНАЯ».

Дальше на криво приклеенных полосочках было напечатано:

«Вылетаем тчк Встречайте 00–05 тчк Держитесь тчк Это опасно тчк Семенов».

Через десять минут из подъезда дома выбежал Чайник, волоча за собой Подгорнову. Горло у нее было перебинтовано, на ногах стояла она нетвердо и поэтому старалась не выпадать из Валькиных объятий. Через час они уже были в аэропорту Курумоч и всматривались в мигающие надписи табло. Ждать им оставалось недолго. Трыкнули стрелки часов, раздался мелодичный звон. Пробило двенадцать.

Глава VI
Магический круг

После возвращения от странного мага Вениамина Коля не сразу смог уснуть. Он долго ворочался, вспоминал такой длинный и такой странный прошедший день – злую собаку, взбесившийся трамвай, пиратов, сумасшедшего колдуна.

Хотя какие в наше время колдуны? Вот во времена короля Артура и волшебника Мерлина…

Нет, Семенову определенно не спалось. Он побродил по комнате, с опаской подошел к окну. Для него так и осталось загадкой, видел он пиратов или нет. А если видел, то почему рама осталась целой? Ее же пилили…

Вафел в очередной раз изучил окно, ничего подозрительного не увидел и выглянул наружу.

На улице в свете фонаря стоял человек. Он смотрел на Колю. Как только их глаза встретились, полное круглое лицо человека исказилось гримасой, он развернулся и убежал. Одет он был в длинный черный плащ, жиденькие волосы, собранные в хвост, бились по спине, он мелко семенил и бежал смешной подпрыгивающей походкой.

Коля сам себе удивился, что успел так много рассмотреть. Но еще больше удивился, когда ему показалось, что он узнал ночное видение.

Это был Вениамин. Маг, колдун, вершитель судеб и мастер по снятию сглаза.

Что он здесь делал? Откуда узнал, где живет Коля? Или это случайное совпадение? Тогда чего он испугался? Почему убежал? Да еще скривился, встретившись с Колей глазами…

Вопросов было много, но ни одного ответа в голову не приходило.

Все. На сегодняшний день, вернее, ночь Коля уже был не в состоянии о чем-то думать.

«Завтра», – решил он сам для себя, покрепче закутался в одеяло и вскоре заснул.

Ему снилась Машка, чертившая разноцветными мелками на асфальте школьного двора бесконечные круги. Круги пересекаются, выстраиваются в цепочку. На тумбе у крыльца сидит, как всегда, мрачный Чайник.

– Ты не понимаешь, – говорит Машка. – Это игра. Нужно прыгать из одного круга в другой. Когда дойдешь до красной метки, то достигнешь своего могущества.

– Какого могущества? – ухмыляется Валька.

А по кружкам уже начинают прыгать ребята из их класса. Если кто-то наступает на линию, то сразу вспыхивает ярким огнем и исчезает.

– Видел? – Машка упирает руки в бока и гордо вскидывает голову.

– Ерунда. – Чайник слезает с тумбы, ногой затирает линию. – Ничего нет.

Из разорванного круга тут же начинают выходить пираты – толстый капитан, гигантский боцман. Тощий помощник капитана идет последним и за веревочку тащит за собой парусник. Целиком корабль в круг не пролезает. Помощник упорно тянет его, не замечая, как валятся мачты, лопается деревянная обшивка, рвется такелаж. А Валька уже бежит к другому кругу и стирает линию там. Из него вылетает белый конь с всадницей на спине, она колотит по его бокам голыми пятками, теребит пальцами длинную серебристую гриву.

– Магда! – вскидывает руку капитан. – Ты, как всегда, не вовремя.

– Ты сказал, что все отдашь, лишь бы обогнуть мыс Доброй Надежды и попасть из Атлантического океана в Индийский, – торжественно произносит Магда. – Я заберу твою душу, и ты добьешься своего.

– Прочь, ведьма! Мне не до тебя! – кричит капитан, но конь уже бьет копытом, вскидывает вверх голову и в коротком прыжке опускается на голову капитану.

– Это твоя судьба, – хохочет светлая девушка, только что названная ведьмой. – Ты проклят нести ужас людям. При твоем появлении они будут знать, что час их смерти близок. Ты будешь вестником гибели!

Конь бьется среди людей, испуганно жмет уши, косит глазами, копыта высекают из асфальта искры, он приседает на задние ноги, валится крупом на землю. Девушка безжалостно колотит его ногами, хлыстом. Но конь резко вскидывается вверх, встает на дыбы, перепрыгивает через несколько линий и исчезает в синем круге, оставив девушку среди пиратов.

– А чтобы ты все верно выполнил, я останусь с тобой, прослежу! – выкрикивает она.

– Женщина на корабле – плохая примета, – из-за плеча капитана произносит помощник.

– У тебя теперь одна примета – вот. – Девушка срывает с шеи медальон и бросает к ногам капитана. – Черные паруса и команда мертвецов. Получай свое желание!

А Валька все стирает и стирает линии. Из разорванных кругов выходят совсем уже фантастические животные – кошки с телом овцы, единороги, черепахи с колючками, рыбы на ножках.

– Прекрати, – визжит Машка, падая на асфальт.

– Все просто, – презрительно кривит губы Шейкин, отбирает у Подгорновой мелок и небрежно чертит стертую линию.

– Подумаешь, – пожимает плечами девушка и ныряет головой вперед в тот круг, где исчез ее конь. Капитана как будто бы подхватывает сильный ветер. Он сбивает толстяка с ног и кидается вслед за Магдой. Туда же летят боцман с помощником. Но тощего пирата сдерживает корабль. До этого лежащий боком на асфальте парусник нехотя выравнивается, на уцелевших реях надуваются черные паруса, и медленно, огромной бабочкой, он взмывает в воздух.

Ахает Машка, присвистывает от удивления Чайник. Вздрагивает воздух, трескается асфальт, по небольшому школьному двору начинает гулять бешеный ветер. Он валит здание школы, сбивает с ног ребят, гулко подвывает разошедшаяся земля, и все начинает падать в пропасть. Затягивает и Семенова. Он пытается уцепиться за кусты, за разбросанные куски асфальта. Все это оказывается ненадежным, и Вафел летит в черную бездну. Дыхание у него перехватывает, сердце совершает прыжок из груди в пятки, кружится голова. И все вокруг тоже начинает кружиться, падать, валиться на Семенова…

Коля задергался на кровати и проснулся.

В комнате было душно, сквозь окно жарило солнце, все шторы были задернуты, и окна крепко закрыты. Вафел долго сидел на кровати, приходя в себя. В голове у него все путалось. Пока он вставал, шатаясь, шел к окну, распахивал форточку, отдергивал штору, соображал, какой день недели и что на сегодня задали, тяжелый сон из головы выветрился, оставив после себя лишь неприятное воспоминание о чем-то значительном, но капитально забытом.

Этот сон он будет вспоминать еще долго, видения станут медленно собираться в его голове, навязчиво напоминая о себе на каждом шагу. И он его вспомнит, но потом. Сейчас же, щуря близорукие глаза, Вафел рассматривал рисунок на стекле, оказавшийся как раз напротив его носа. Это был странный набор кружков и черточек, сделанных с внешней стороны окна чем-то белым.

«М-да», – привычно вздохнул Семенов, но никакой умной мысли в голову ему не пришло.

Коля вернулся к кровати, попытался соединить все события, произошедшие вчера, воедино, найти этому объяснение, но ничего толкового не придумалось.

Он еще немного посидел на постели, пока по его спине не побежал неприятный холодок. Сначала Вафел не обратил на него внимания – жарко и жарко, подумаешь… Но когда мурашки пробежали от головы по спине, а оттуда к кончикам пальцев рук и ног, Коля оторвался от своих мыслей и огляделся. В комнате стояла тишина. Свежий воздух с улицы шевелил штору. И было в этом шевелении что-то нехорошее. Штора сама по себе шевелиться не может, только если за ней стоит человек, и стоит не замерев, а, например, переминается с ноги на ногу. А в руке у него длинный острый нож. Или пистолет. И он ждет подходящего момента, чтобы выстрелить или напасть.

Штора шевелилась.

Коля сместился на край кровати, поближе к выходу.

А за шторой окно, на котором кто-то нарисовал зловещую картинку. Почему зловещую? А какую картинку можно нарисовать ночью со стороны улицы на уровне третьего этажа?

Штора замерла. Коля удобней переставил ноги и одним рывком вылетел из комнаты.

«Ага, значит, все, кто с ними сталкивается, потом умирают? – лихорадочно думал Семенов, дергая шпингалет, чтобы запереть дверь в ванную. – Но они же на море должны быть! Какое в Москве море? Одни пруды. Но царь Петр I свой ботик здесь нашел, – непонятно зачем вспомнил Коля, хотя история эта совсем никак не вязалась с происходящим. – Не то, – сам себя поправил мальчик. – Кто-то мне говорил о «Летучем голландце», кто-то спрашивал… Кто же еще? Чайник. Он все выпытывал. Сказал, медальон нашел. Так вот почему мне эта гадость снится! – вдруг обрадовался Вафел. – Шейкин говорил, я думал – вот оно мне и снится. – Он вспомнил вчерашнее столпотворение в комнате. – Или кажется… Прямо по Фрейду…»

Найдя более-менее сносное объяснение всему происходящему, Коля закрыл воду, он ее специально пустил, чтобы было не так тихо, и уверенно вышел из ванной.

Ничего нет, медальон он просто потерял, неприятные сны скоро пройдут, нужно перестать читать неправильные книжки, а взяться, например, за Достоевского, Вениамин ему показался, а рисунок на стекле появился сам собой от утренней росы.

Семенов сам себе удивился, как быстро разрешились все его проблемы. Он даже в комнату смог войти.

Действительно, кто здесь может быть? Какие привидения в двадцать первом веке в Москве? Их давно уже всех выловили. А кого не поймали, тот сам от испуга убежал. Вот так-то!

День был воскресный. Родители с утра ушли по магазинам, поэтому-то дома никого и не было. Коля сходил в библиотеку (без приключений), сдал брошюрку по средневековым суевериям (хватит забивать голову ерундой, теперь он будет читать только правильные книжки), покопался на пыльных полках, нашел толстенный том Достоевского с подозрительным названием «Бесы».

«Небось опять чертовщина», – с опаской подумал Вафел и взял другую книжку, с более миролюбивым названием – «Братья Карамазовы». «Идиота» он тоже брать не стал, вдруг там про сумасшедший дом. Ему только психов в снах не хватает.

В глубокой задумчивости Коля отправился в обратный путь. У подъезда он остановился около фонаря, пытаясь представить, где вчера мог стоять ночной незнакомец. Встав под фонарным столбом, Семенов нашел глазами свое окно. Оттуда на него смотрело круглое лицо Вениамина. Как только их глаза встретились, занавеска дернулась и великий маг исчез. Коля несколько раз моргнул и снова посмотрел на окно. Теперь он увидел, что на подоконнике в полный рост спиной к нему стоит девушка в белом и что-то пытается разглядеть в его комнате. Одну руку она положила на стекло и пальцем в задумчивости выводила на нем кружки и черточки.

Коля закрыл глаза. В ушах шумело море и кричали чайки.

Коля открыл глаза. Окно его комнаты было распахнуто, занавеска шевелилась от легкого ветерка.

Если бы Вафел был не Вафлей, а более сообразительным человеком, он бы уже бежал на третий этаж и пытался выяснить, что происходит в квартире. Но Колю потому и прозвали Вафлей, что он немного тормозил. Около своей квартиры он оказался, когда внутри уже никого не было. Пока Семенов не спеша переобувался, шаги протопали на лестничной клетке. И только в окно он успел заметить, что из подъезда выбежали двое – один низенький, толстый, в черном развевающемся плаще, а второй высокий, худой, с проплешиной на макушке. Коля задумчиво проводил взглядом загадочную парочку.

«Наверное, показалось», – подумал Вафел, проходя в свою комнату. Для себя он решил не придавать особого значения всему происходящему, пока лично не убедится в его реальности.

В комнате все стояло перевернутым вверх ногами. Книжки и вещи валялись на полу, кровать была распотрошена.

Здесь что-то искали, в спешке переворачивая все, что попадалось под руку.

Коля сделал шаг назад, закрыл дверь, задержал дыхание, сосчитал до десяти и шагнул обратно в комнату. Посередине стоял белый конь. Недоверчиво фыркая, он обнюхивал лежащие на полу книги. На спине коня сидела девушка, ее белый балахон был перетянут поясом, из-за которого торчали два массивных старинных пистолета. Ничего не говоря, девушка легким движением вытащила один пистолет, щелкнули взводные механизмы, чиркнул кремень, зашипел, разгораясь, огонек.

Коля успел снова выпасть из комнаты, даже дверь прикрыл, когда грянул выстрел. Вздрогнули комнатные перегородки, дверь сотряслась, в ней появилась здоровенная дыра. Сквозь грохот Вафле показалось, что он слышит топот копыт.

В комнате стоял едкий запах чего-то горелого. Ни коня, ни девушки уже не было. На всякий случай Коля пощупал валявшиеся на полу вещи. Да, это были его вещи. Значит, все на самом деле. «Летучий голландец» есть, и маг Вениамин тоже.

Маг!

На полу среди разбросанных книг виднелся яркий рекламный листок. «Снятие сглаза, порчи…»

Коля так спешил, что чуть в тапочках не вышел на улицу. Уже на первом этаже он вспомнил, что нужно переобуться, и вернулся обратно.

В подъезде он на всякий случай огляделся. Никаких девушек с конями вокруг не было. Впрочем, как и мужчин с плащами.

К дому Вениамина Вафел шел окольными путями, сделал несколько пересадок на троллейбусе, три остановки прошел пешком по многолюдному проспекту и только потом свернул в тихие дворы.

На двери, ведущей в полуподвал, где обитал Вениамин, мальчика встретила большая табличка: «Приема нет».

Семенов вышел на улицу. Ему даже в голову не могло прийти, что за дверью с табличкой «Приема нет» может находиться сам Вениамин, что это простая уловка, помогающая скрыться от ненужных глаз.

Коля без надежды посмотрел на окна низенького пятиэтажного дома. Вокруг ходили люди, довольные жизнью, они смеялись, разговаривали, договаривались о встречах, обсуждали последние события. Им было хорошо и весело. Одному Вафле было тоскливо и грустно.

Вот бегут две девчонки, таща за собой на поводке карликового пуделя. Вот старушка на лавочке отчитывает карапуза. Вот кругами носится дворняжка. Вот мужчина несет букет цветов.

А Коля продолжал сидеть на лавочке, не в силах встать и уйти.

Хлопнула входная дверь.

Сначала во двор выбежал высокий худой дядька с проплешиной, за ним, подпрыгивая, семенил Вениамин.

– Не уходи! – бросил он в спину худому. – Я все исправлю, вот увидишь!

– Ты уже исправил, – буркнул тот. – Хватит! Я не мальчик, чтобы бегать по дворам.

– Орор, ты не справишься один. Ты не понимаешь, с чем столкнулся. Я же тебе говорил, так делать нельзя.

– Плевать! Я даже заниматься этим не буду. Ты заварил кашу, ты и расхлебывай.

Продолжая ругаться друг на друга, они вышли со двора. Коля еще минуту посидел, удивляясь своему везению, и медленно направился к подъезду.

Они ушли, но скоро могут вернуться. А если попробовать проникнуть в жилище Вениамина? У него же там есть прихожая.

Вафел хорошо помнил, что вчера их с папой сначала в прихожей встретил молодой человек, задал несколько вопросов и лишь потом пропустил в комнату к колдуну. Правда, когда они уже уходили, вернее, убегали, молодого человека нигде не было. А если сейчас он там сидит? У него же можно что-нибудь спросить…

Коля с недоверием покосился на табличку «Приема нет» и утопил кнопку звонка. За дверью что-то крякнуло, но никто не отозвался. Для верности Семенов постучал.

Никого не было.

Что делать дальше, Вафле в голову не приходило. За Вениамином бежать было уже поздно, двери вскрывать он не умел, из разговора ничего не понял – неудачная складывалась картинка.

Коля решил немного посидеть на лестничной клетке в надежде, что Вениамин скоро вернется. К двери в магическую лабораторию колдуна спускалась лесенка с десятью ступеньками. Вафел дошел до квартир на первом этаже и остановился.

Мимо несколько раз прошли люди. А потом сверху стали медленно спускаться, на каждом шагу цокая каблучками. Поначалу Семенов не придал этому значения. Идут – и идут. Мало ли бабушек живет на пятом этаже. Но потом его внимание привлекло цоканье. Если бабушка, то почему на каблуках. А если не бабушка, то почему так медленно. Как будто каждый шаг давался спускающемуся с трудом.

Вафел встал. Незнакомой старушке оставалось пройти два пролета. Коля по стеночке сошел к выходу. У подъезда было две двери: одна внутренняя со стеклянной вставкой, другая внешняя, ведущая на улицу. Коля встал за первую дверь. Вставка у нее была не из обыкновенного стекла, а из фигурного, так что за ним все казалось расплывчатым и нереальным. Спускающийся оказался большим и белым. Он постоял на нижней площадке около выхода. И вновь раздалось цоканье. Незнакомец направился к Вениамину.

Семенов приоткрыл дверь и в образовавшуюся щелочку успел заметить, как в двери с табличкой «Приема нет» исчезает белый покатый зад лошади с коротко подстриженным хвостом. С улицы раздались поспешные шаги, распахнулась входная дверь, чуть не задев притаившегося в крошечном предбаннике Колю. Хлопнула вторая дверь, шаги прошуршали по лестнице вниз, повернулся в замке ключ.

Снова выглянув в щелочку, Вафел увидел раскачивающуюся табличку.

Он вернулся!

Коля сбежал по ступенькам и, не помня себя от волнения, толкнул дверь. Она оказалась не заперта. В прихожей никого не было. В помещении, где вчера Вениамин принимал посетителей, тоже. Только черная штора, разделяющая комнату на части, шевелилась. Значит, великий маг и колдун находился там.

В комнате все было так же, как и вчера. Ящики, книжки с непонятными названиями – слова читались, но что они означали, было неясно. На столе лежала открытая книга.

За черной шторой что-то падало, потом там загорелся неяркий свет. Он приблизился, штора сама собой распахнулась, пропуская вперед Вениамина, в руках у него была колба с пляшущим пламенем. В полутемной комнате четко обозначались тени. Коля машинально отступил за ящики, оказавшись в неосвещенном уголке.

Бормоча себе под нос, маг поставил колбу на стол рядом с открытой книгой. Мелом на полу начертил круг. Из кармана достал пакет с порошком, высыпал его на ладонь, часть разбросал вокруг себя, а остаток бросил в колбу. С треском пламя взметнулось вверх и тут же опало. Вениамин уперся руками в раскрытую книгу и, шевеля губами, стал по ней беззвучно читать. Пламя замигало, наклонилось в сторону, вздохнуло и начало расти. Это уже был не слабый огонек, а высокий белесый столбик, ярко освещающий комнату.

Когда из угла, где прятался Коля, совсем исчезла тень, Вениамин оторвался от книги и поднял руки над головой.

– Призываю! – медленно произнес он.

Из-за коробок с противоположной стороны от Семенова выехала девушка на белом коне и остановилась как раз в центре круга.

Великий маг и колдун дернулся, прижал к груди раскрытую книгу.

– Призываю! – икнув, прошептал он.

– Дальше что? – грубо оборвала его девушка.

Вениамин сглотнул и попятился к шторе.

– Изыди! – Маг слабо махнул рукой в сторону ведьмы, перешагивая начерченную им линию.

Девушка расхохоталась, запрокинув голову.

– Ты сначала разберись со своими желаниями, а потом принимайся за дело. То «призываю», то «изыди». Одно из двух.

– Убирайтесь из этого мира в свой, – бросил Вениамин, прикрывая голову книгой.

– Не пойдет, – мотнула лохмами Магда. – Я как раз зашла к тебе сказать, что мы не собираемся никуда отсюда уходить. Здесь гораздо лучше, чем болтаться между штормов у мыса Доброй Надежды. – Она с любопытством посмотрела на мага. – А тебя тяжеловато было найти, если бы не мальчишка…

Вениамин быстро сунул руку в карман.

– Изгоняю тебя! – взвизгнул он, выбрасывая в сторону девушки раскрытую ладонь. В воздухе повис серебристый порошок. Затрещало пламя.

Конь вытянул вперед губу, принюхался и тут же замотал головой, перебрал копытами, сотрясся всем телом, встряхиваясь, громко фыркнул. Девушка подпрыгнула в седле.

– Ты чего животное пугаешь? – возмущенно крикнула она, подбирая повод. – Он мне еще пригодится. Что это? – Колдунья провела перед собой рукой. – А, серебро с чем-то… Кислятина какая-то. Пепел? Не важно! – Она пожевала губами. – Ты забыл главное.

Ведьма выпрямилась в седле, раскинув руки. Воздух сгустился, стены затряслись, по комнате прокатился гул. Неведомая сила стала гнуть к полу Вениамина и Колю. Даже лошадь, широко расставив ноги, уперлась в пол и, чтобы не упасть, наклонила голову, закрыв глаза.

Семенов вывалился из-за коробок, но на него никто не посмотрел. Гул нарастал. Вениамин выронил книгу, хватаясь за уши. Казалось, в комнате сгущаются тучи и вот-вот сверкнет молния.

– Мы остаемся, – пророкотала Магда. Она стала выше и уже не сидела в седле, а парила над ним. От нее исходил странный свет, резавший глаза. – Мы остаемся, чтобы жить в этом мире. А ты идешь на наше место.

Темнота окутала комнату. В этой темноте, подсвечиваемые багрово-красными всполохами, появились тучи, послышалось недовольное ворчание, предвестник грозы.

Вафел сжался, даже ему было понятно, что если сейчас сверкнет молния, то в комнате не останется ни одного живого человека. Он задергался, пытаясь преодолеть силу, прижимающую его к полу. Перед носом оказалась меловая линия.

Что-то похожее он уже видел, слышал или читал. Короче – знал, только никак не мог вспомнить откуда. Меловая линия была прямо перед ним. Он машинально вытянул руку и потер рукавом куртки пол.

Круг разорвался. Откуда-то издалека послышались проклятия. Тьма стала быстро рассеиваться. Тучи пронеслись над Колиной головой и всосались в разрыв. Появился свет, раздалось недовольное фырканье лошади.

На другой стороне комнаты на полу, трясясь и всхлипывая, лежал Вениамин. Девушка все еще стояла в кругу, недовольно нахмурившись. Поняв, что ее заклятье сорвалось, она потянула из-за пояса огромный пистолет.

– Все равно ты не жилец, Веня, – бросила она, прицеливаясь.

Зашипел фитилек, ахнул великий маг и колдун. Из последних сил Коля приподнялся на руках, передвинул свое тело немного вперед и, снова заваливаясь на пол, схватил коня за хвост. Животное, не ожидавшее нападения, вздрогнуло, дернуло крупом, выбрасывая задние ноги назад и вверх. Сверкающие подкованные копыта просвистели перед лицом Вафли.

Грянул выстрел. Взвизгнул Вениамин. Комнату заволокло дымом. По полу прошла вибрация – конь, перескочив через лежащего Семенова, головой вперед провалился сквозь стену, унося на спине разъяренную всадницу.

Оглушенный Коля отполз к двери и вывалился в прихожую. На четвереньках он промчался к выходу, выскочил на лестничную клетку и, не оглядываясь, побежал вон от этого страшного дома.

Когда Семенов оказался во дворе, ему поначалу показалось, что он ослеп. Еще совсем недавно такой светлый день резко потемнел, в небе недовольно урчало. По глазам полоснула яркая вспышка. Вафел вскрикнул. В следующую секунду его оглушил гром. Решив, что это все еще буянит колдунья, Коля попытался убежать от страшных громов и молний. Он бросился к кустам. Но сверху по голове его больно стукнуло, стало холодно, по телу побежали мурашки. В голове мелькнула мысль, что ему уже никогда не спастись. А сверху прямо на Колину макушку все продолжали и продолжали валиться пираты, лошади, колдуны.

Семенов закричал, кидаясь на землю. Над ним напоследок громыхнул гром, но уже не страшно, а примирительно тихо. Колючки, сыплющиеся на Колю, превратились в тяжелые крупные капли дождя. Подул ветер. Дождь превратился в ливень, он безжалостно обрушивал на голову несчастного Вафли поток воды.

Вокруг стали быстро образовываться лужи. Коля оказался лежащим в одной из них. Холодная вода окончательно привела его в чувство. Он встал, с трудом вспоминая, что здесь делает и в какой стороне находится его дом.

В троллейбусе вокруг него сразу же образовался пятачок свободного места – мальчик был настолько мокрый и грязный, что к нему боялись подойти. До дома он дошел, выбиваясь из последних сил, еле перебирая ногами, поднялся на третий этаж. Он уже ничего не хотел, ни о чем не мечтал. В голове сидело одно – лишь бы дойти.