Текст книги "Мечта сотворенная (СИ)"
Автор книги: Елена Труфанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
– Боюсь, воспоминания о годах учебы в колледже не дадут мне насладиться процессом. Один взгляд на вас – и в памяти оживают образы по меньшей мере шести из моих преподавательниц и одного профессора.
Тони досчитал свои сбережения и теперь поочередно разглядывал то жрицу любви, то стопки монет. Она же тем временем наклонилась к уху Обадайи и прошептала:
– Я тоже преподаватель. Правда, бывший. Сбежала сюда, чтобы в тишине и спокойствии дописать диссертацию: «Влияние радиально симметричных животных на быт и культуру жителей малых островов субтропической зоны».
– А как же…, – Обадайя неопределенно указал на ее «платье цвета греха и выпирающую наглость», что бы там вериш не обозначил этим словом.
– Ох, – она легкомысленно хихикнула и сняла очки, – в годы студенчества я и не такое проделывала. К тому же здесь приезжие бывают нечасто, а у местных нет разврата, одно лишь зачатие. И еще я могу предложить вам нечто совершенно особенное.
Она заговорщически подмигнула, поставила ногу на один из пустующих стульев и приподняла платье, оголив несколько сантиметров щиколотки. Вериш даже из своего угла ухитрился прокомментировать ее действия, призвав на голову блудницы все кары небесные. Обадайя же вместе с Тони наклонились поближе, и одновременно вернулись на свои мечта. Одинокая карта с темно-синей рубашкой и золотистой надписью: «Однорогий дракон». Какое разочарование, а ведь могла бы припрятать и кусок колбасы. Тони же, напротив, просиял от такого «особенного».
– Пожалуй, я бы встретился с вами в более интимной обстановке, – он настолько наигранно подмигнул женщине, что Обадайя не смог удержаться и повторил фирменный фэйспалм дрыща.
– Буду ждать вас в комнате номер четыре, гооосподин охотник через пятнадцать минут. И помните: на мои пары лучше не опаздывать!
Она коротко кивнула, поправила платье и гордо удалилась. Тони же сгреб все деньги обратно и откинулся на спинку стула, заложив руки за голову.
– Ты из них коллекцию собираешь? Анабель хотя бы симпатичная, эта же вылитый приглашенный из другого корпуса препод, который непременно задаст вопрос, ответ на который ты не успел выучить. К тому же тебе запретили играть в «Однорогого дракона».
– Борода, не проецируй на меня свои подростковые травмы. Энтони Рид, как заправский ботаник, всегда хорошо готовился к экзаменам. И есть в этой даме нечто привлекательное и без элитной колоды карт. А запретили мне только зарабатывать на игре. Но интерес же остался!
Разносчица принесла их заказ, молча поставила его на стол, затем задумалась на пару мгновений и вытащила из кармана фартука крохотную банку розоватого варенья.
– Что смогла, – развела она руками и удалилась.
Картошка выглядела вполне сносно, хоть и не слишком аппетитно: обычные, чуть желтоватые клубни, возвышавшиеся над подливой. А в той плавали подрумяненные грибы, оранжевые кусочки моркови, золотистый лук и свежая зелень. По меньшей мере все это было обжаренным, что вселяло некоторую надежду на не самый плохой ужин.
– Не умеешь ты веселиться, – Тони сделал несколько глотков своей микстуры и смело отправил в рот первую порцию картофеля. – Глупо побывать в Маре и не воспользоваться всеми ее дарами.
– В моей жизни хватало веселья, теперь уже не хочется, – Обадайя отрезал небольшой кусок картофеля, обмакнул его в подливу, ловко подцепив один из грибов и съел все это. Зря он расстраивался: готовили здесь отменно, хоть и из странных продуктов.
– Да не ври. Ты женился в восемнадцать, не много-то наотдыхаешься за два года без родительского контроля.
– Вот жена меня и научила веселиться, – Обадайя за считанные минуты доел свою порцию и переключился на чай. – Но тебе, заправский ботаник Энтони Рид, я ничего об этом не расскажу. Мал еще. И зелен.
– Какая потеря…
Он тоже быстро расправился со своей порцией, сгреб со стола баночку варенья и открыл ее, после чего отсыпал на тонкий ломтик хлеба ровно половину содержимого, размазал толстым слоем и протянул остатки Обадайе. К «преподавательнице» спешил, не иначе.
– А вот про этих, – дрыщ ткнул пальцем в плакат, – даже не думай. Они здесь важную работу делают!
– Да ну?
– Всех здешних веришей в шестнадцать лет вывозят во внешний мир, познакомить с реальностью, так сказать. Некоторые пугаются, другие напротив, хотят сменить жизнь в общине на нашу прекрасную действительность. Вот вторым-то наши старые знакомые и помогают уйти из дома. Местные, знаешь ли, не слишком хорошо относятся к такому самовольству. Потому и предпочитают думать, что их детей просто похитили. Ладно, – он вытер рот салфеткой, пригладил волосы и встал со стула, – меня ждет серьезный экзамен на знание правил «Однорогого дракона».
Обадайя пожелал дрыщу удачи и придвинул к себе банку с вареньем. Есть какое-то двойное дно у всей этой истории с веришами, но разбираться с ним не хотелось. Никогда не любил сектантов и не собирался лезть в их дела. А больше здесь заняться было нечем, квестов и тех нет. И варенье из лепестков роз, ну кто мог додуматься сделать подобную дрянь?
По всей видимости, пост распространялся и на матрас. Тонкий, легкий, практически незаметный, как и ужин без мяса, он совсем не мешал чувствовать единство с дощатым основанием кровати. Обадайя повертелся несколько минут, попробовал расстелить одеяло поверх простыни, но от двух слоев тонкой шерсти мягче не стало, а холоднее – да. Кажется, администрация Мары сделала все возможное, чтобы игроки не задерживались на территории веришей. И зачем вообще было пускать сектантов в парк, если они бесполезны? Как же тяжело вести расследование без возможности выйти в сеть и подключиться к полицейским базам данных.
Обадайя повертелся еще пару минут, затем отдал команду на ускоренное засыпание, попытался взбить подушку, чтобы придать той иллюзию объема, и улегся на спину. Набивка внутри подушки сразу же расползлась к краям, максимально приблизив затылок к тем же доскам, что мучили спину.
Вдобавок ко всему открылась дверь и узкая полоска света обозначила чью-то соблазнительно изгибистую фигуру. Судя по некоторым деталям – абсолютно обнаженную. И к счастью – женскую, потому как на карте четко обозначилась крупная зеленая точка союзника, а подобного подката от Тони Обадайя бы не вынес. От этого дрыща не знаешь, чего можно ожидать: ради квеста он и не на такое пойдет.
– Приснился кошмар, а вся одежда постирана? – Обадайя решил воспользоваться случаем и во второй раз взбить подушку. Вдруг в этот раз наполняющие ее синт-волокна размножатся и обретут объем?
– Детские отговорки. Я – достаточно взрослая девочка, чтобы в открытую предложить секс.
Она подошла к кровати, присела на самый край, затем наклонилась и поцеловала Обадайю в щеку, и на этот раз кожу совсем не щипало.
– И не волнуйся, тетушке Сэмми уже есть восемнадцать, просто эта модификация не самая удачная: чуть спрячу крылья и когти, сразу становлюсь похожа на малолетку.
– Прости, не могу представить секс с тетушкой. Это что-то за гранью. Давай ты лучше испечешь кексы и будешь трепать меня за чуб, приговаривая: «Как же вымахал малыш Бади, а я помню, как он описался у меня на руках!».
Сэмми сразу же переползла к нему на колени и попыталась взлохматить челку Обадайи.
– Ну если тебя это заводит… Как же вымахал…
Он отсадил демоницу на край кровати и укутал одеялом.
– Меня это бесит. И напоминает о семейных праздниках, на которых добрых две трети родственников помнят меня писающимся молокососом. Спасибо маме за традиционный подход к воспитанию старшего сына. Младшие-то все росли в подгузниках. А тебя, как погляжу, заводят бородатые мужики, с колонной на плече?
– Как тебе сказать, – не скидывая одеяло, Сэмми переползла под стенку и легла рядом с Обадайей, – это все остаточные поведенческие реакции виноваты. В предыдущей модификации я была сговорчивой дочкой фермера, вроде ПО обновили, но привычки никуда не делись. Правда, с моей внешностью они не находят особенного применения.
Демоница вздохнула и поерзала немного, словно бы пыталась найти наиболее мягкое место на матрасе, затем бесцеремонно пристроила голову на край подушки. Не могла свои постельные принадлежности притащить, когда шла соблазнять пожилого следователя. Не то чтобы Обадайя считал себя таким старым, но проводящий профилактические осмотры врач утверждал иное и постоянно советовал установить себе улучшенные приложения для криллоцитов, специально для мужчин в возрасте. Процент с этого имеет, не иначе.
– Невообразимая жалость. Тогда тебе не в рейд-боссы нужно, а к неблагочестивым девицам.
– Нет. Хочу сама выбирать мужчин, – она все же выделила Обадайе край одеяла, укрыв его ноги. – И все остальное – тоже.
– Только не рассказывай, что выбрала меня. За несколько часов не успеешь проникнуться моим нечеловеческим обаянием и оценить нестандартную внешность.
– Ты поразительно умен для человека, – Сэмми умильно подложила ладонь под щеку и закрыла глаза. – Просто чувствую присутствие еще одного бота, кибернетический организм в общине веришей – это крайне тревожно. В таких случаях надежнее иметь человека под боком, вас хотя бы берегут.
Глава 11
– Сверхъестественное чутье?
– Помехи Грайля. Поверь, за годы научишься вычислять по ним все, что угодно: от персональных планшетов до других ботов. Поэтому я побуду рядом с тобой. Так безопаснее.
– Не доверяешь собрату? – Обадайя снова запустил программу засыпания и улегся рядом с Сэмми. Не сбегать же из собственной кровати?
– Не доверяю сектантам, которые отрицают прогресс, но почему-то терпят в своих рядах искусственное создание. А тетушку Сэмми наверняка бы попытались сжечь.
Она пододвинулась ближе и пристроила голову на плечо Обадайи, он же машинально обнял «тетушку» и почти сразу заснул.
Таймер на пробуждение сработал через шесть часов тринадцать минут. Обадайя открыл глаза, потянулся и чуть было не упал с кровати. Он лежал на самом краю, без одеяла, в то время как Сэмми уютно устроилась на середине, захватив еще и подушку. Разве заботливые тетушки ведут себя так?
Он сел и свесил ноги. Сэмми почти сразу пристроилась рядом и попыталась поцеловать:
– Доброе утро, малыш Бади!
– «Я приготовила тебе блинчики и сварила какао!» – вот как должна заканчиваться эта фраза. Хотя в такое тяжелое и сумрачное утро меня больше обрадует яичница с ветчиной и крепкий кофе. Давай, тетушка, малыш Бади ждет!
Он похлопал Сэмми по плечу и встал с кровати, чтобы размять затекшие за ночь мышцы. И если бы ему буквально пару лет назад не заменили большую часть позвонков на искусственные, решил бы, что после этой ночки вовсе не сможет согнуться. Вот и верь после этого в лечебную силу сна на твердой поверхности.
– Нет уж, – Сэмми слезла с кровати, не потрудившись закутаться в одеяло, и подошла к ведущей в коридор двери. Вдоль позвоночника от лопаток и ниже явственно различались уродливые отметины, похожие на участки содранной кожи с торчащими из них черными крепежами для крыльев.
– Варить кофе – твоя обязанность, – она на мгновение прислушалась к чему-то и повернулась к Обадайе. – У меня нет необходимого ПО.
– А у меня есть важное правило: кофе, как секс – либо по большой любви, либо за деньги. Но во втором случае лучше иметь дело с профессионалом.
Сэмми вернулась к нему, забралась на колени и обняла, нашептывая на ухо:
– А еще можно завести себе специальную машину. Она будет готовить кофе только для тебя, бесплатно, в любое удобное время, никогда не поднимет скандал, по своему даже полюбит хозяина. Не так сложно решиться, когда магазин прямо в твоем доме…
– Самрилла, тебе что помешало уйти? – Обадайя поднял ее на руки, встал и донес до двери. Конечно, опозорит ли он таким поступком родню или нет – та еще дилемма, но дальше терпеть назойливого и хитрого бота уже не хотелось. – И знаешь, все эти методички: «Нет!» сексуальной эксплуатации ботов!», «Уважай личность – не заглядывайся на грудь», «Вычеркни слово «бот» из своего лексикона. Или как правильно обращаться к индивидам с повышенным содержанием кибернетических частей» – здорово подавляют желание вступать в подобного рода отношения с искусственно созд…
Сэмми вывернулась из его рук и за пару мгновений уложила на пол, вывернув запястье. Обадайя попытался спихнуть «тетушку», но та держала крепко. До такого уровня ему еще качаться и качаться.
– Назовешь меня так еще раз – сломаю руку! Совершенно случайно, в ходе нашей милой сексуальной игры, – проворковала она на ухо.
– А ты неплохо научилась обходить программные запреты на причинение вреда другому игроку.
– Когда ты – беззащитная дочка фермера, склонная к любовным авантюрам, быстро учишься всем этим штучкам.
Она поднялась на ноги и снова прислушалась к происходящему за дверью. Обадайя сел и размял плечи. Все же он слишком стар для каких-либо отношений с эмоционально-неустойчивыми девицами. Особенно – кибернетически усиленными.
– Спрашивал, что мне мешает уйти? – Сэмми кивнула на дверь. – Твой тощий напарник. Уже второй час торчит в коридоре, а до этого обыскал мою комнату. Извращенец.
– Нуу, – Обадайя поднялся с пола и неспешно натянул на себя одежду. Конечно, хотелось вначале умыться, но не бросать же даму, пусть и такую странную, в беде. – В каждом есть немного сговорчивой дочки фермера. А в Тони – еще и примесь озабоченного сына ковбоя, цель которого – поймать всех пасущихся в округе мустангов.
Она тяжело вздохнула, затем вернулась на кровать и легла так, чтобы ноги оказались на подушке. Обадайя же пригладил волосы и вышел в коридор, возле порога столкнувшись с Тони. Дрыщ, слегка сонный, но чрезмерно довольный сразу же перегородил дорогу, словно бы официант, заметивший подтасовку с оплатой счета.
– Сэмми от нас ушла! Притом – голой! Я нашел ее платье на кровати, там же лежали очки, бюст…
– Наша новая компаньонка на месте, ты зря волновался, можешь спокойно спуститься в обеденный зал и подождать там.
Обадайя подвинул дрыща в сторону и зашел внутрь комнаты Самриллы. Платье, очки и чемоданчик с крыльями по-прежнему лежали на кровати, идеально разглаженные и без единой прилипшей соринки.
– Так она у тебя…ооо...вот это дела!
– Если бы не твои дела, наша временно бескрылая подруга могла бы ночевать совсем в другой комнате. А пока не мешай мне собираться. Сейчас быстро позавтракаем и уберемся из этой деревни.
Тони скис, еще несколько секунд потоптался на пороге, разглядывая комнату Сэмми и выжидая подробности жаркой ночи двоих своих компаньонов, после все же ушел. Обадайя аккуратно сложил вещи демоницы, попробовал открыть чемодан, но тот предательски мигнул синеватым огоньком биометрической идентификации, так что пришлось распрощаться с этой затеей. Интересно, не будь Тони с неблагочестивой девицей, посетила бы «тетушка» дрыща или все равно направилась бы к Обадайе? Сколько в ее поступке было элемента случайности, а сколько программных команд?
Он сел на кровать и устало потер лицо руками. Дожился до того, что его пытаются подкупить с помощью девицы-бота, отдаленно похожей на его бывшую жену. Тони не прав: все же он не видел Ингрид пару десятков лет назад, тогда она была почти копией Сэмми. А если уж вспомнить привычки бывшей… Слишком случайные случайности, чтобы в них можно было поверить. Запутанное дельце, и с запретным душком, точно как этот огуречный салат.
***
Когда они с «тетушкой» спустились вниз, унылый Тони уже складывал из полотняной салфетки подобие лебедя. Из еды на столе обнаружились только специи. Даже такое простое дело, как завтрак, нельзя поручить самому лучшему проводнику «Мара – ВМ». Впрочем, если верить карте, то уже через пару часов они прибудут в Озерный город, где снова смогут окунуться в бездну съестного порока и преступного чревоугодия. А заодно и расспросят свидетелей, знакомых с пропавшими там игроками.
Сэмми задумчиво вертела в руках солонку; Тони, периодически бросавший на демоницу обиженно-разочарованные взгляды, пытался смастерить из другой салфетки крылья для своей птички; Обадайя же неотрывно следил за кухонной дверью и принюхивался к исходящим оттуда запахам. Точнее – не исходящим. Все-таки здорово он изменился за прошедшие дни: стоило распробовать вкусные и запрещенные блюда, как возвращаться к прежней уже никакого желания нет. Недаром Мартин говорил, что часто в вирт ходят не ради игрового процесса, а ради еды, выпивки и секса без ограничений.
Наконец разносчица вышла из-за двери, легко удерживая на одной руке поднос с тремя стаканами воды. Сурово, даже для поста. Хотя Обадайя никогда особенно не разбирался в тонкостях религиозных культов, возможно, им еще на уступки идут. Женщина же поздоровалась с ними, поставила стаканы, сделала пару шагов в строну, но сразу же угодила в почти страстные объятия Тони.
– Госпожа, как можно оставлять страждущих без куска хлеба? – он крепко держал разносчицу за плечи и не собирался отпускать. Та же поправила белоснежный чепец, одним почти механическим движением выбралась из захвата и всучила дрыщу засохший сухарь, выуженный из того самого тайного кармана, спрятанного под пышными кружевами фартука.
– И это все? – Тони двумя пальцами сжал сухарь, посмотрел его на просвет, затем покрутил и положил на соседний столик.
– Так пятый день семидневия – время воздержаться от пищи. Завтрак и обед под запретом, только после темноты разрешается трапезничать. Но могу предложить вам, как особо страждущему приезжему, огуречный салат.
– Ооо, тот самый запретный салатик?
– Уже нет. Мы его выбросили, так что теперь это не еда, а компост. Ничего запрещенного, – она так выразительно улыбнулась, что Обадайя решил запомнить это чудо мимического искусства и непременно использовать при разговоре с начальством или очередным жалобщиком. Все же без слов выразить: «А теперь пошел на хрен, въедливый и нудный нытик!» – это надо уметь.
Тони скривился и подошел к своему стулу, на спинке которого висели арбалет и сумка с зельями, и уставился на Обадайю, разносчица же невозмутимо подобрала сухарь и спрятала его в карман, чтобы осчастливить другого приезжего.
– Убедился, что здесь нам делать нечего? – дрыщ повесил на плечо сумку, взял в правую руку арбалет и несколько раз постучал по столу пальцами левой. Сэмми вытащила из кармана зеркало, поправила волосы и очки и тоже встала. Обадайя же мстительно выпил половину стакана воды, прихватил меч и зашагал к выходу из этого вместилища голода и неудобства.
Под беспощадными солнечными лучами деревня веришей выглядела хуже, чем ночью: все одинаково серое, без индивидуальных черт вроде разбитых горшков на заборах или пестрых занавесок. Редкие кусты бледно-розовой мальвы выбивались из общей картины настолько, что один из местных решительно срезал цветы один за другим.
– Все равно завтра вырастут. Они в плане локации заложены.
Тони надвинул шляпу на глаза и обогнал Обадайю. Тот же подошел поближе к одной из мальв, оторвал цветок и с почти священны ужасом наблюдал, как на блестящем сломе стебля формируется новая почка. Внезапно крестьянин отбросил серп на землю и побрел куда-то вглубь деревни, повторяя себе под нос: «вериши в бога единого…». Точно такие же слова, напеваемые заунывным голосом, разом грянули со всех сторон, отозвавшись глухой болью в голове и позвоночнике, одновременно погас игровой интерфейс, сменившись мелькающими предупреждениями о скором отключении всех приложений для криллоцитов. Сэмми без крика повалилась на землю, Тони бестолково качал головой, будто пытался вытрясти эти крики. Казалось, что сам безымянный бог сектантов вздумал проявить свою волю и покарать напичканных презираемой им техникой людей.
Но Обадайя уже сталкивался с таким, и ничего мистического в тот раз не наблюдалось. Он быстро забросил Сэмми на плечо, схватил дрыща за рукав и побежал прочь от этих звуков. Хрупкая демоница, со всей металлической начинкой не дотягивающая и до шестидесяти килограмм, отдавливала плечо, сердце с трудом справлялось с перекачкой крови, а перед глазами сразу замелькали темные мошки. Обадайя выдал себе мысленную затрещину и через силу побежал дальше, хотя больше всего хотелось сбросить Сэмми и самому сесть на землю. Вот она, истинная ценность Обадайи Грина без всех технических примочек.
Но и этого хватило, чтобы выбежать за пределы деревни, туда, куда уже не доносились звуки молитвы. По телу сразу же пробежала легкая будоражащая волна, разом вернувшая ощущение собственной силы и хорошее самочувствие. Игровой интерфейс загрузился всего парой мгновений позже. Обадайя аккуратно поставил не до конца пришедшую в себя Сэмми на ноги и подошел к Тони. Тот замер на самой границе звука, глупо вытянув руку вперед.
– Невероятно! Это реальная магия! – он приблизил руку к себе, отчего та сразу же окуталась зеленоватой дымкой, затем снова вытянул вперед, наблюдая, как спецэффекты исчезают.
– Угу, – Обадайя сделал несколько шагов назад. – Реальнее не придумаешь. Иди же, напарник мой, и прими новую веру! Тебе там сразу же выдадут жену и земельный надел сто восемь на пятьдесят четыре метра.
Вообще-то он не знал реальные размеры делянок веришей, назвал ту, что выдавали молодым семьям, решившим сменить место жительства и переехать в один из аграрных округов. Его бывая жена лет через восемь после свадьбы была одержима это идеей, и только рождение Виктории спасло семью потомственных горожан от фатальной ошибки.
– Не смешно, – Тони, наигравшись, подошел к Сэмми и протянул той фляжку. Демоница мотнула головой и неестественно передернула плечами, видимо, настраивая засбоившую систему мышечного контроля. По крайней мере, служебные боты полицейского управления так часто делали.
– Зато теперь мы наглядно убедились, что Туманный остров – не такой уж и миф.
– Не знаю, не знаю, – Тони потер подбородок и прищурился, словно бы старался разглядеть в однотипных каменных домах что-то интересное. – С одной стороны – похоже на то, с другой… А, – он махнул рукой, – доберемся до Озерного города там все станет ясно.
– Темнишь. Или специально не договариваешь, а Тони? – Обадайя навис над напарником. – Слишком стремительно ты перевоплотился из забитого компьютерщика в крутого игрока. И недомолвки постоянные. Может, стоит уже рассказать все, как есть?
– А то что? Пригрозишь мне очередной проверкой от кого-нибудь из клана Гринов? Захватили половину полицейского управления и развели беспредел. А мамаша Грин, глава отдела внутренних расследований, всех покрывает! – Тони отпихнул его и отпрыгнул на пару метров назад. Сразу же на игровом экране высветилось сообщение: «Член вашей группы бросает вам приглашение на дуэль. Сражайтесь, чтобы оттачивать свое мастерство и повышать уровень!».
– Ты ей это в лицо скажи!
Точнее – в щиток постоянно носимого экзоскелета, который мгновенно скрывал маму под своими пластинами при малейшем намеке на опасность. Но уточнять Обадайя не стал, больно много чести для этого мелкого, раздражающего, жадного…
– Да больно хотелось связываться с вашей мафией! – дрыщ разозлился и сейчас катал в руках шар из своей фирменной зеленоватой дымки. Обадайя же продолжал стоять на месте: атаковать напарник все равно не сможет, и это бесит. Врезать бы тому прямо в челюсть, чтобы один удар – и нокаут!
– Ты говоришь с одним из лучших выпускником своего года и многократным чемпионом по киберспорту! – продолжил Тони. – Думаешь, если я сижу в кабинете, и не могу потрясти перед носом зарвавшегося напарника здоровенным татуированным кулаком, то ни на что не способен? Времена изменились, теперь крутизна измеряется не объемом бицепса…
– А количеством вкачанных в него криллоцитов, – Сэмми переместила так быстро, что на несколько мгновений исчезла из виду. Появилась она за спиной Тони, схватила того за горло и прижала к себе. Аккуратные розоватые ноготки впивались в кожу не хуже, чем когти хищника, под ними даже проступили небольшие капли крови, стекавшие вдоль кадыка. – Так что успокойся, хиленький, и погаси свою тучку. Я хочу побыстрее закончить с этим заданием, а не наблюдать за вашим меряньем причиндалами. Мои все равно длиннее и крепче.
Дрыщ дернулся и беспомощно посмотрел на Обадайяю, тот же чувствовал, как закипает от злости и начинает терять контроль. Нужно срочно подумать о чем-нибудь умиротворяющем и прекрасном, вроде запланированного отдыха в рекреационной зоне «горное озеро», спиннинге, шести новых видах наживки, поблескивающих, точно как стекла коллекционных гиковских очков, которые напялила эта крылатая стер…
– Ты бы вообще стояла в стороне и не лезла! – Обадайя прыгнул к ним, выкрутил руку демонице и отшвырнул задыхающегося дрыща в сторону. – Дочка фермера, мать твою! Хитрая, лживая, искусственная тварь!
– Тупой перекачанный импотент! – Сэмми пнула его по коленной чашечке, затем, почти вывихнув себе запястье, выскользнула из захвата и исчезла из виду, но Обадайя чисто интуитивно успел поймать ее руку прежде, чем та ударила его по виску.
– Надо было к Тони идти, этот озабоченный никому не отказывает, а я бы смог нормально выспаться.
Демоница скалилась и попыталась достать его ногой, но Обадайя отшвырнул ее на несколько метров вправо, после чего остановился и вызвал меню управления приложениями для криллоцитов. Выбрал диагностику состояния и отпихнул побежавшего дрыща. Тот сразу же вскочил на ноги и замахнулся арбалетом, как дубиной. Сэмми рычала и по звериному согнула спину, почти касаясь пальцами рук земли, но, к счастью, пока не спешила нападать.
«Нестабильно психического состояния. Неконтролируемые выбросы гормонов. Проводится корректировка». Сообщение от контроллера тревожно мигало на самой границе поля зрения, игровой интерсфейс сбоил, поочередно обводя дрыща и демоницу то зеленым, то красным цветом. Затем он потух и загрузился заново, но уже в обычном режиме. Подбежавший Тони так и замер с поднятой вверх рукой, после чего опустил ее и потрепал Обадайю по плечу, попытавшись вложить в этот жест максимум негодования.
– Недоверчивый злобный бородач, вот кто ты.
– Не хитрозадым гипотрофикам меня попрекать.
– Ну-ну, малыши, – Сэмми тоже отмерла и встала между ними, поправив очки, – пошумели и хватит. Зато откровенно поговорили о наболевшем.
– Угу, – кивнул Обадайя, – почти как на собрании анонимных мизантропов. Зато теперь, наверняка, станем ближе друг к другу. Обнимемся, чтобы закрепить результат?
Он улыбнулся одной стороной рта и почувствовал, как ярость медленно уступает место стыду, затем развел руки в стороны. Тони ожидаемо приложился ладонью ко лбу, пробормотав: « Если я о чем-то не рассказываю, значит имею на то причины!», Сэмми же с готовностью прижалась к Обадайе и обняла его.
– Я уже все простила, не расстраивайся, мой маленький. Редкий человек удержится от того, чтобы не попрекнуть бота его искусственным происхождением. Тетушка Сэмми привыкла к такому.
– Прости, в этом был абсолютно совершенно категорически неправ. Как и в постоянных намеках на субтильность нашего Энтони, – добавил он под прожигающим взглядом дрыща. Сэмми же довольно мурлыкнула и потерлась щекой о его бороду. – Теперь, когда мы вроде как помирились, ты не могла бы прекратить называть меня «малышом», а себя «тетушкой».
– Поменяем на «дядюшку» и «малышку»? – очки полностью скрывали ее глаза, но чуть подрагивающие уголки рта выдавали, что Сэмми веселится.
– Поменяем на «Борода» и «Сэмми»!
– Вот так просто?
– Я достаточно накосячил, чтобы демонстрировать искусство сочинения прозвищ. И пора бы разобраться в невероятно чудесных чудесах этой деревни. И есть ли у веришей разрешение на … на это.
– Мы туда не вернемся! – Тони подошел к границе звука, но его «магия» больше не исчезала, и сами слова песни постепенно стихали. – И хватит вам уже тискать друг друга! Со стороны похожи на байкера-реконструктора и малолетку из закрытого пансиона. Такая парочка самому укуренному автору любовный романов не привидится.
– Я и не собирался. Разберусь с пропавшими, потом передам другому отделу информацию о нелегальной гасилке, или что там они используют для своих молитв.
– Гасилки – миф, криллоциты не поддаются внешнему воздействию.
– Ты не прав, хиленький! – Сэмми наконец отлепилась от Обадайи и подошла к Тони, чтобы заботливо стереть тому кровь с шеи и перевязать сбившийся платок. – Думаешь, таких как я оставили бы без контроля? В Маре на каждый километр приходится две-три гасилки. Правда, в неактивном состоянии. Наши религиозные друзья просто нашли одну и используют в своих гаденьких целях. Ненавидят беззащитных искусственных девочек, а сами не брезгуют жизненным минимумом криллоцитов и личным искусственным человечком.
– Ой, боту ли знать о гасилках? – Тони отпихнул ее и сам еще раз перевязал шейный платок каким-то особенно хитрым узлом. – И вы обещали больше не намекать на мое астеническое телосложение!
– Это он обещал, я – нет. И где мои крылья?
Сэмми еще раз проверила лужайку, затем испытующе уставилась на Обадйяю. Он же развернулся к деревне и уверенно пошел к тому месту, где их настигло воздействие гасилки. Лучше самому поговорить с веришами: какими бы отмороженными сектантами те не были, но нападать на офицера полиции побоятся. Тем более на члена всемогущего клана Гринов. Ну дрыщ, смог же придумать такое.
Тони догнал его через десяток метров, тогда же на левой руке повисла Сэмми, крепко впившись пальцами в его плечо. Не доверяла людям поиск своих драгоценных крыльев или просто побоялась оставаться одна? Первый раз Обадайя сталкивался с ботом, понять которого было сложнее, чем человека. Точнее – понять заложенную в него программу, нужно постоянно помнить, что за всеми выкрутасами Сэмми стоит человек, обычный человек с доступом к кураторским программам, невероятно умный и расчетливый.
Деревня веришей медленно возвращались к жизни: люди разбредались с площади, буквально фонтанируя эмоциями. Они обменивались шутками и преувеличенно жестикулировали, приветливо здоровались с Обадайей и его спутникам, приглашали их в гости и даже хмурый мужчина, остервенело боровшийся с мальвой, сейчас благодушно подрезал чертополох, не трогая цветы. Просто идиллическая картина. Сектанты часто использовали те или иные средства психического воздействия, но вериши переплюнули всех.
– Стой, ты правда думаешь, что здесь стоит гасилка? Но местные тоже накачаны крилоцитами, хотя бы жизненно важными и теми, что контролируют поведение на территории парка, – Тони пристроился с правой стороны и ухватил Обадайю за рукав. С этими двумя он как будто вернулся лет на двадцать назад, когда точно также за руки водил детей на прогулку, а те еще умудрялись драться за то, с какой стороны кто пойдет.
– От кратковременного выключения им ничего не будет, раньше люди как-то же жили без этих штуковин. Я настолько стар, что помню это время. И знаешь, оно было ничуть не хуже нынешнего. И сам пару раз попадал в зону действия гасилок, но подобных спецэффектов с настроением не припомню.
