Текст книги "Черное и Белое"

Автор книги: Елена Агабекян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глаза девушки блеснули и наполнились слезами. В её голове одна за одной побежали картинки прошлого. Раздирая её сердце и крутя до боли неприятные воспоминания тем самым почти не давая дышать. Но сделав огромное усилие и взяв себя в руки, она направилась в сторону Маттиаса.

– Маттиас, я хочу, чтобы вы посмотрели на меня!

– Сейчас? – не отрывая взгляда уточнил он.

– Сейчас же!

От такого неожиданно резкого изменения интонации Маттиас поднял голову и пристально посмотрел в лицо девушки. Её губы дрожали, а на лбу виднелась испарина.

– С вами всё в порядке, Мина? Вам нездоровится?

– Мне нужно…нет… мне необходимо, чтобы сегодня вы проводили меня до дома! И именно сегодня я расскажу вам то, что не рассказывала никому до вас и вряд ли решусь рассказать. Но если вы мне сейчас откажете, найдя сотню причин для этого, то наше соглашение будет расторгнуто навсегда!

– Я… Я конечно же провожу вас! Это не обсуждается. – практически заикаясь от волнения и от столь неожиданно сложившейся ситуации произнес тот, на кого она смотрела как никогда прежде. Не отводя ни на секунды взгляда, тем самым и смущая, и заставляя чувствовать до сели неизведанное сопереживание и что-то еще, то что пока он объяснить себе не мог.

– Дайте мне не более пяти минут, чтобы я разложил книги по местам, и мы пойдём.

Спустя обещанное время они покидали зал собраний.

Почти половину привычного пути они прошли молча, не произнося ни слова и даже не смотря друг на друга.

– Вам лучше? – не решительно произнес Маттиас.

– Да, сейчас намного лучше. Знаете, Ученый так странно, когда я с вами, мне спокойно и уютно, словно я точно знаю, что теперь все будет хорошо…

– Ну вот, вам явно лучше Мина. Вы обратились ко мне в привычной для вас манере и могу сказать почти привычной для меня. Вы меня напугали там в зале собраний, я как будто увидел другого человека.

– Я знаю, точнее понимаю…Помните я рассказывала каким прекрасным и безоблачным было моё детство?

– Помню конечно, у меня прекрасная память плюс ещё я делаю заметки, вы же не забыли, что у меня к Вам научный интерес?

– Я помню, конечно помню…Поэтому я хочу продолжить начатый тогда рассказ…Вы не против?

– Ничуть. Продолжайте.

– Моя семья богата и имеет хорошие связи. Каждое поколение моей семьи участвовало в политической и экономической жизни нашего Полиса. Я думаю и это вы знаете…Мой отец продолжил это поколение взяв в жёны мою мать, которая так же являлась потомком знатной и влиятельной семьи. Вот так на свет появилась я. Я родилась здоровым и как говорила мама, прекрасным ребенком, наверное, так оно и было. Но после меня у моих родителей больше детей не было. Родители меня любили. Я была окружена теплом родительской опеки. Отец во мне души не чаял. Баловал, от чего мама очень часто сердилась на него, говоря, что из меня не вырастет ничего толкового. Моим воспитанием занимались прекрасные педагоги, к восьми годам я могла свободно говорить на нескольких языках, знала этикет и играла на арфе. В общем что и говорить росла я, не зная проблем и забот. Я с трепетом и теплотой в сердце вспоминаю это время… – сделав небольшую паузу она продолжила:

– Но после моего девятилетия всё изменилось. Торговая деятельность моего отца стала приносить огромные убытки, как выяснилось позже по вине его друга, которого он знал с самого детства. Мне до сих пор не верится, что он мог так поступить с нами. Ведь сколько себя помню в том возрасте мы всегда общались семьями. Как я и говорила ранее с его сыном мы были как брат с сестрой. В поездках и путешествиях, на всех праздниках и даже когда я сильно заболела, подхватив простуду лежа с сильным жаром, он не отходил от меня ни на минуту, не боясь подхватить тот же недуг.

Мина подняла голову, посмотрела на небо, которое сегодня было всё усыпано звездами и что-то тихонько произнесла шепотом, так тихо, что у Маттиаса не было и шанса услышать, а затем продолжила:

– После того, как мой горячо любимый отец узнал о поступке своего друга, здоровье у него пошатнулась. Он почти не выходил из дома, не посещал важные мероприятия и практически отсутствовал в нашей с мамой жизни. От чего мы очень грустили и переживали. А те короткие моменты, когда нам удавалась лицезреть его он смотрел на нас с такой болью и стыдом в глазах, что даже я боялась подойти к нему. О чем сейчас сильно сожалею, что так и не набралась смелости сделать это…. Наверное, единственное, о чем я жалею больше всего на свете! И вот настал тот день…Было утро, погода была прекрасная, на улице ярко светило солнце от чего наш сад выглядел еще более прекрасным и волшебным. Я смотрела сквозь окно своей спальни, на сына нашей рабыни, как тот с трепетом и любовью ухаживал за деревьями, а наш пёс бегал вокруг него призывая уделить ему внимание и поиграть с ним. Как вдруг я услышала невообразимый крик женщины, который как острый нож пронзил меня, и я оцепенела от ужаса и страха. Я стояла, и вся тряслась. Мне больше никогда в жизни не было так страшно как тогда…

– Мина, если вам тяжело, то возможно стоит закончить на этом?

– Нет…я хочу… я должна! – произнеся эту фразу она упала на колени и закрыла лицо руками, больше она не могла сдерживаться, словно вновь почувствовала себя тем беспомощным ребенком, которого охватил неимоверный ужас и всепоглощающий страх, она разрыдалась.

От увиденного сердце Маттиаса словно перестало биться, и он не заметил, как оказался рядом с ней в том же положении. Обнял, закрыв почти всю своим телом. Ему было всё равно на правила приличия, в тот момент он забыл обо всем. Перед ним на коленях сидело маленькое беззащитное существо, всё в слезах и дрожа от ужаса, которое нуждалось в нём как никто и никогда!

Они потеряли счёт времени, тишину нарушала Мина:

– Учёный, спасибо и простите…я не должна была…не имела права так себя вести.

– Да что, ты, точнее Вы такое говорите, – медленно разжимая свои объятия произнес он, – Вы вторая настолько сильная духом женщина, которую я встречаю в своей жизни. Пережив такое…, – мысленно он уже знал, какой конец у этой истории. … не каждый, мужчина сможет жить, дальше не закрываясь от этого мира и людей. А вы не только смогли, но и не изменились. Вот почему вы такая одна и таких больше нет!

От этих слов Мина еще больше прижалась к нему, ей не хотелось, чтобы это время заканчивалось. Ей хотелось остановить его, будь у неё хоть капля божественной силы. Но она понимала, что это невозможно.

– Спасибо, Учёный, – пытаясь встать она продолжила: – У меня к вам будет одна просьба, мне понравилось, когда вы обратились ко мне, сказав, ты. Я попрошу вас так и дальше делать, если конечно для вас это будет уместным…

Он помог ей встать на ноги, спустя еще несколько минут, пристально посмотрел на неё.

– Тогда, с этого дня ты, Мина, обращаешься ко мне в той же форме…

Она слегка улыбнулась в ответ.

– Мне лучше, правда. Но я должна закончить свой рассказ…Мне необходимо это сделать, именно здесь и именно с Вами, точнее с тобой, Ученый.

Маттиас как бы того, не желая не стал останавливать её и собравшись с остатками сил она продолжила:

– То был крик моей матери, когда она обнаружила моего отца в его кабинете. Он…он покончил с собой, оборвав свою жизнь. Решив больше не бороться и бросить нас, я возненавидела его! О как же я возненавидела его тогда! Так я думала раньше, но сейчас, сейчас все по-другому. Я простила и люблю его всем сердцем…и буду любить до конца моей жизни. До момента, когда мы вновь встретимся с ним, и я попрошу прощения за это и за то, что тогда так и не подошла к нему и не поддержала, когда нужна была ему больше всего на свете! – комок подкатывал к горлу, но она мужественно проглотила его.

– Маттиас, ты единственный человек в этом огромном мире, которому мне захотелось, действительно захотелось рассказать мою историю. Мою боль и мою жизнь, я всегда буду помнить это, – после этих слов сознание стало покидать её. Он успел подхватить её в самый последний момент, пока она не оказалось на земле. Подняв Мину аккуратно на руки, такую легкую и почти невесомую, он почувствовал в этот момент сильнейший озноб и дрожь, которая окутывала всё ее тело. Он спешно направился в сторону дома, столь прекрасного снаружи и одновременно ужасного своими воспоминаниями внутри.

Какая же ты беззащитная и слабая, но рядом с тобой мне так хорошо и спокойно, как никогда и ни с кем не было. Таких женщин я до тебя не встречал, а может и встречал, но никогда не обращал внимания, подумал Маттиас.

– Что с тобой? Возьми себя в руки, Маттиас, – обратился он сам к себе. – Необходимо срочно ускорить шаг, каждая минута на счету.

Он двигался быстро и уверенно, не отводя от неё взгляда практически ни на секунду. Вскоре он увидел уже столь знакомую тропинку, ведущую к её дому.

Остановился, сделав глубокий вдох он направился к воротам.

– Только не говори ничего моей матери. – тихонько произнесла она. – С её здоровьем будут вредны любые волнения.

– Хорошо, но что я ей скажу, как объясню, что ты в таком состоянии?

– А тебе и не придется ничего объяснять, – продолжила она. – Я покажу тебе тайных ход, который давным-давно нашли мы с отцом.

– Тайный ход?

– Да, в старых домах это не такая уж и большая редкость. Теперь слушай: ты должен будешь пройти через весь сад по дорожке, не сворачивая с неё. Затем ты увидишь большое оливковое дерево. Сразу за ним тебе необходимо будет повернуть направо и там ты увидишь древнюю статую, она вся покрыта цветами, вьющимися особенно сильно с одной стороны, аккуратно отодвинь их, и твоему взгляду откроется крутая лестница, ведущая вниз.

–Я понял, а как же рабы?

– В это время, все уже отправились отдыхать, и мы не должны никого разбудить, особенна Зевса, – почти улыбнувшись произнесла Мина.

– Зевса?

– Это наш пёс, несмотря на то, что он староват, но слух у него прекрасный, а чужих он не особенно любит. Так что постарайся не привлечь его внимание!

– Я смотрю что тебе лучше, раз с твоих уст исходит столь тонкий юмор?

– Да, спасибо, намного. Я почти пришла в себя, да и озноб почти прошел.

– Тогда, я с уверенностью заявляю, что смогу провести какого-то глупого, старого пса ещё и с такой кличкой. – с досадой в голосе произнес он.

– Учёный, Вы…точнее ты такой, Учёный».

– Мина, ты слышишь, кажется, как не печально, но ты была права. Нам на встречу бежит огромное животное и судя по твоему описанию это Зевс. Хотя меня с уверенностью можно отнести к смелым миру сего, но что-то мне подсказывает, что бой будет неравным.

– Пожалуйста, опусти меня на землю.

– Ты точно сейчас в состоянии передвигаться самостоятельно?

– Да, всё хорошо.

Маттиас медленно и осторожно опустил Мину на землю, пошатнувшись слегка она опустилась на колени и распахнула объятия:

– Иди ко мне малыш, тихо-тихо Зевс. Прошу только не шуми, а то ты всех разбудишь и беды не оберешься. Вот познакомься, это Учёный, его имя Маттиас, он наш гость и мой друг.

Пёс с недоверием приблизился к незнакомцу, осторожно и медленно стал обнюхивать его.

– Ну вот, видишь, он хороший, тебе же понравился, ведь так малыш?

– Ещё бы, – поправив волосы, произнес он. – Как я могу кому-то не понравится, я ведь неотразим. Плюс у меня прекрасное происхождение и невероятный ум!

– Да, да, знаю. – поглаживая пса продолжала она. – У него скверный характер, но он добрый. Всё нам нужно идти, беги малыш, беги!

Мина, чувствуя, что силы потихоньку вновь возвращаются к ней, аккуратно встала и направилась прямиком в конец сада. Маттиас сделав вид, что не услышал последние слова, гордо последовал за ней. Добравшись до заветной статуи, Мина вдруг резко повернулась:

– Дальше я сама, спасибо.

– Сама? Ты же ели стоишь на ногах!

– Я правда дойду, спасибо за всё, я…

– Нет, никаких сама. Я решил, что пока не увижу, что ты благополучно добралась, я не уйду.

– Но…

– Я не принимаю никаких возражений. Идём!

Несмотря на то, что не было никакого освещения, весь путь вниз был достаточно хорошо виден благодаря пробивавшемуся сквозь вьюнки лунному свету. Но спускаться всё равно было весьма неудобно и даже временами опасно, лестница явно была очень старой и стоптанной. Дойдя до конца, они оказались у внушительных размеров двери. Она была не заперта. Слегла толкнув её они оказались в ярко освещенным помещении, повсюду стояли мешки, огромные бочки и всё это сопровождал приятный аромат трав.

– Нам сюда, – указав на арку в стене произнесла она.

– Мне вот стало интересно, как же так получается, что этот проход остался тайным, ведь дверь видна невооруженным глазом и зайти сюда может любой?

– Нет, не любой. Вход сюда закрыт для всех, кроме меня, а раньше и моего отца. С такого самого дня, как он обнаружил его и показал мне, мы решили, что это будет только нашим местом. Чтобы мы могли здесь отгородиться ото всех и провести время только вдвоем. Если честно, я часто сюда прихожу, когда мне необходимо уединение. Меня словно окутывают прекрасные и теплые воспоминания, вернувшиеся из детства…Впервые кто-то кроме меня и моего отца, находится здесь и я рада, что это ты.

– Я принимаю это за огромную честь и хочу заметить, что это превосходное место для таких как мы. Когда никто и ничто не отвлекает от мыслей и наверняка здесь может родится ни одна великая идея.

– Да, это так. Идём.

Они какое-то время потратили на то, чтобы преодолеть длинный и достаточно узкий проход и оказались уже у совсем другой закрытой двери. Она была сделана из прочного дерева, вся покрытая незамысловатым узором.

– Так сейчас, найду его. – немного покопавшись Мина достала ключ и открыла её.

– Ну вот теперь мы почти на месте. – с легкой нотой облегчения произнесла она.

Дверь вела напрямую в её комнату и с обратной стороны выглядела как ненастоящая, а всё потому что была окрашена в яркие цвета и декорирована всевозможными цветными лентами. Увидев небольшое недоумение на лице своего спасителя Мина ничуть не смутившись произнесла:

– Как ты понимаешь, это так называемая маскировка, чтобы никому и в голову не могло прийти что это действительно дверь, и что она куда-то ведет.

– Интересный подход, немного нестандартный, но зато как мы убедились весьма действенный.

– Спасибо, теперь нам можно и нужно попрощаться.

– Уже, то есть здесь?

– Мы уже в моей спальне…хотя явно недолжны быть тут вместе! Представляю лицо моей матери если бы она сейчас зашла. – Мина улыбнулась.

– В спальне…в твоей… то есть конечно в твоей, а в чьей же ещё, – почти заикаясь произнес он, – Да мне пора, я всё сделал и теперь спокойно могу оставить тебя.

Перед уходом Маттиас непроизвольно окинул взглядом комнату и остановил его на тех самых окнах из её истории. Они действительно открывали прекрасный вид на весь сад. Затем на висящий по центру основной стены портрет, на котором были изображены двое взрослых трепетно обнимавших маленькую девочку, от чего внутри него что-то сжалось и стало труднее дышать. Повсюду стояли её любимые цветы в роскошных вазах, благоухая и даря неповторимый аромат, атрибуты красивой мебели и шкуры животных на полу так странно сочетались с по-детски замаскированной дверью и в той же манере, стоявшей почти в самом конце комнаты, кроватью, которая была вся украшенная прозрачными цветными тканями.

– Ученый! – почти у самой двери она остановила его и изо всех сил, которые у неё ещё остались бросилась к нему. Обхватила за талию прижавшись всем телом, и словно маленький нашкодивший ребенок уткнулась лицом в грудь:

– Мир не будет так прекрасен если в нём не будут существовать такие люди. Он просто перестанет жить, просто перестанет дышать, и я…я перестану любить…Пройдя столь малый отрезок пути вместе я не желаю продолжать его дальше без тебя…

Маттиас не успев осознать происходящее застыл на месте, будто время и вправду прекратило свой бег. Он ощущал её тепло и аромат её волос, ощущал стук её сердца и не мог пошевелиться. Ему и не хотелось.

Простояв так некоторое время Мина отпустила столь крепко сжимавшие объятия дав понять, что более не удерживает его.

– Завтра я расскажу тебе свою историю, ту часть которую никому и никогда не планировал открывать. – закончив фразу он закрыл за собой дверь.

Глава 4.

Ученый.

Лёжа на кровати в своей комнате и пытаясь уснуть, он прокручивал события, произошедшие с ним сегодня. Легкий, местами даже приятный озноб от всего случившегося пробегал по телу. Руки были расслаблены, весь язык тела говорил сам за себя. Чувство будто он заново родился, будто что-то тяжелое вот-вот упадет с его плеч и навсегда исчезнет не покидало его. От этого лицо излучало улыбку, а сердце сжималось с каждым ударом с неведанной силой.

– Завтра, завтра Маттиас, ты все ей расскажешь и тогда, и только тогда она узнает тебя настоящего, а пока…– не закончив до конца фразу он погрузился в глубокий и приятный сон.

На следующее утро.

– Ты не притронулся к еде? С тобой всё в порядке?

– Да, отец, спасибо. Всё хорошо.

– Я слышал, как ты вчера вернулся. Не слишком ли поздно?

– Я был вчера занят своим новым исследованием. – поставив на стол стакан с молоком произнес он.

– Новое исследование?! Ты ничего не говорил об этом. Я могу как-то посодействовать в его развитии?

– Нет. Я благодарю тебя за заботу и интерес к моей работе, но оно только моё и больше ничьё.

– Я понимаю. Тогда съешь хотя бы фрукты, чтобы ты смог плодотворно работать. И кстати, сегодня после обеда я уезжаю в длительную поездку в Рим, необходимую для укрепления научных связей и пока не знаю, когда смогу вернуться.

– Удачи, тебе с этим отец!

Закончив с трапезой, он спешно покинул отца и направился к дому Мины.

– Доброго дня! Меня зовут Маттиас, я пришёл к госпоже Мине. Могли вы сообщить ей о моем прибытии? – обращаясь к работающему в саду мужчине произнес он.

– Да конечно, господин, пойдёмте со мной.

Маттиас заметил, что, в светлое время суток дом выглядел намного больше и красивее. Остановившись у огромной лестницы, которая вела прямиком к главной двери, он сделал глубокий вдох, как делал это всегда, в те моменты, когда необходимо было сосредоточиться или подавить нахлынувшие на него воспоминания.

– Прошу, заходите.

Оказавшись внутри его взгляду открылся изумительный вид. Огромное пространство все залитое солнечным светом. Белоснежные стены на которых висели невероятной красоты картины. Он двигался от одной картины к другой, внимательно разглядывая их и что-то бормоча себе под нос. Пока не настал черед полотна, на котором был изображен высокий, крепкого телосложения мужчина во весь рост. Короткие черный волосы, глубоко посаженные карие глаза и мужественные скулы. Это без сомнения был отец Мины. Глядя на него сложно было поверить, что он когда-нибудь решит выбрать для себя такой конец. Маттиас вздохнул и решил, что рассматривать произведения искусства ему больше не хочется и направился к фонтану, который был расположен в самом центре всего этого великолепия. Подойдя к нему, он стал рассматривать статую, которая напоминала молодую красивую девушку с длинными по самый пояс волосами. В одной руке у неё находился кувшин, из которого собственно и струилась вода, а в другой она держала вытянутый предмет похожий на свиток папируса запечатанный лентой. Его удивил столь необычный выбор предметов, но долго задумываться над этим он не видел никакого смысла. Поняв, что прошло уже достаточно много времени, он сел на край фонтана и пристально смотрел по направлению куда так спешно убежал встретивший его мужчина.

– Маттиас, доброго дня!

– О, Мина, наконец то, – он резко встал и направился прямиком к ней. – Я думал ждать придется ещё целую вечность, почему так долго? – с досадой произнес он. – Ты же знаешь, как я не люблю ждать.

– Да, прости меня, но в свое оправдание могу сказать, что визит не был запланированным. И я если честно не ожидала увидеть тебя так рано, да и вообще увидеть тебя здесь. Что-то случилось?

– Нет, просто, я же обещал тебе вчера…Ну ты помнишь…Вот и пришел выполнить обещание, если ты всё еще хочешь, чтобы я сделал это?

– Конечно хочу, непременно!

– Ну вот и хорошо. Ты уже позавтракала?

– Да, я готова идти.

– Тогда пойдём, я хочу прогуляться. Плюс свежий воздух нам обоим будет на пользу.

– Согласна.

Покинув дом, они направились к саду и найдя широко раскинувшееся всей своей листвой дерево расположились в его тени.

– Для начала, я хочу, чтобы ты пообещала мне кое-что.

– Что именно?

– Не при каких обстоятельствах, и чтобы не случилось никто и никогда не должен услышать от тебя, то чем я планирую сегодня с тобой поделиться. Пообещай мне!

– Обещаю.

– Ну тогда, – сделав очередной глубокий вдох Маттиас продолжил, – Ты же знаешь моего отца, верно?

– Да, знаю, он великий человек. Я читала все написанные им труды!

– Так и есть, мой отец настоящий человек науки и всю свою жизнь он посветил ей, точнее посвящал пока не встретил мою мать. Она работала учителем в школе, ей прекрасно удавалась обучать детей философии, естественным наукам и религии. А как легко она находила общий язык с ними, меня всегда восхищало это, и я даже немного завидовал признаюсь честно. Её звали Мирра. Она была из небогатой, но весьма образованной и уважаемой семьи. Она часто водила детей в Храм Афины, что по дороге к твоему и моему дому и на одной такой экскурсии она и встретила моего отца. С того самого дня и до дня её ухода они были вместе. Моё детство, как и твоё было прекрасным, я рос в любви и заботе своих родителей, меня окружали люди, которые знали ответы как мне тогда казалось на все вопросы. Они привили мне любовь к окружающему нас миру, науке, истории и даже религии. Вместе с мамой мы каждый день ходили в Храм. Иногда, когда у меня было свободное от обучения время, мне удавалось наблюдать за тем как она проводит свои занятия в школе, и как дети, затаив дыхание слушали каждое её слово. Приходя домой она сама выпекала для меня мой любимый хлеб. А этот запах, запах свежеиспеченного хлеба я не смогу забыть никогда! Это было по истине великолепно! – столь редкая улыбка появилась на его лице. Он остановил рассказ и словно погрузился в приятные и теплые воспоминания.

– А знаешь, у меня здорово получалось бегать длинные дистанции. В детстве я никому и никогда не проигрывал ни одного состязания в нём. Мне тогда казалось, что ещё чуть-чуть быстрее, и я смогу взлететь, словно птица воспарить в самое небо, смешно, не правда ли?

– Ничуть, это так прекрасно.

– Возможно…В тот день я как обычно прибежал домой после тренировок весь мокрый и измотанный. И сразу же направился в свою комнату, чтобы помыться и переодеться, никому ничего не сказав. После того как все процедуры были окончены, я направился в гостиную к родителям, услышав оттуда их голоса. Но почти преодолев весь путь я остановился, точнее моё тело остановилось как вкопанное, когда я услышал слова отца – Ты умираешь, Мирра, неужели твои Боги оставили тебя, оставили нас!? Сказав это, он рухнул на стул, стоявший рядом и принялся рыдать. Знаешь я никогда не видел его жалующимся или опечаленным, а уж тем более плачущим. Мне стало так страшно, что я сначала попятился назад, а затем просто развернулся и побежал обратно к себе. Я думал, что если не зайду к ним сейчас и не увижу отца таким, то всё будет хорошо. И что ничего этого не происходит на самом деле. Опять глупо, очень глупо, – он надолго замолчал.

– Маттиас, ты слишком суров к себе, ты был ребёнком, – как можно нежнее произнесла она.

Как будто не услышав её последние слова он продолжил.

– Вот расторопным я не был никогда. Видимо услышав мой трусливый бег и поняв, что я всё услышал они бросились ко мне. Когда они оказались у моей комнаты, то увидели, что я лежал на кровати свернувшись калачиком, закрыв лицо руками. Все моё тело сковывал страх, но я не плакал, так как видимо ещё не до конца все осознавал. Мы долго проговорили в тот день, но деталей я уже не помню. Помню только её теплые руки и мягкий голос, который повторял, что всё будет хорошо. В тот момент мне этого оказалось достаточно, но как же она тогда ошибалась…как ошибалась! Время шло, и болезнь набирала свои обороты. Словно изголодавшийся зверь поедала её изнутри. Она плохо спала. Ей было тяжело подолгу стоять и боль, которая мучила её изо дня в день изматывала так сильно, что иногда она проводила весь день в постели. Совсем скоро она уже полностью отошла от дел, сосредоточив остатки своих сил на мне. Её теплый, нежный взгляд наблюдающий за мной всегда придавал мне сил и желания делать всё лучше других. Чтобы радовать её, чтобы видеть улыбку на её лице. Она была для меня Солнцем, чистым, теплым светом, всегда оберегающим меня и всегда рядом…

Он устремил свой взгляд к небу, ладони сжались, все тело сильно напряглось.

– Мина, я так любил её, так нуждался в ней, но вскоре её не стало…Она покинула нас и в тот день, я понял, отчетливо осознав, что нет никаких высших защитников, Богов или еще как бы их там не называли. Ведь они позволили моему Солнцу погаснуть, погаснуть навсегда…Эта женщина ходила в Храм каждый день, даже тогда, когда ходить уже не было сил, а боль сковывало каждое движение. Она молилась им, молилась так искренне, всем своим чистым сердцем! И я молился, я просил, умолял их помочь, спасти её, спасти мою маму, но знаешь, что они сделали – ничего! – его голос резко изменился, уже не сдерживая подкативший к горлу комок, он дал волю эмоциям и слезы градом покатились по его щекам, губы нервно сжались.

– Я ненавижу веру в них, ненавижу больше всего на свете, и я никогда не признаю их существование! Но если на минуту допустить такую нелепую возможность и как ученый я обязан рассмотреть её, тогда я с уверенностью могу заявить, что они самые жестокие существа на свете. Потому как ни один родитель не может спокойно наблюдать за страданиями своего ребёнка! Не откликнуться на их мольбу о помощи и в самый тяжелый момент просто отвернуться, просто не помочь… а они могут, значит, логически следует вывод, что хуже, чем не иметь родителей вовсе, иметь таких как они – жестоких и равнодушных!

Она наклонилась и провела своей теплой рукой по его щеке утирая слёзы, положив вторую руку на его грудь произнесла:

– Маттиас, прости, я не знала насколько глубока твоя боль, если бы знала, то никогда не настаивала бы на том, чтобы ты рассказал мне свое прошлое. Но теперь я понимаю тебя, я правда понимаю. Я была в таком же состоянии, но мне повезло я нашла выход из этой темной и страшной бездны отчаяния. Ты знаешь, твоя мама, она и вправду была прекрасной женщиной, которая обладала неимоверной силой духа. Я хочу помочь тебе всем сердцем и буду рядом с тобой сегодня, завтра и всегда!

– Мина, не давай обещаний, которых не сможешь сдержать, ведь она тоже мне говорила, что всегда будет рядом, но как видишь я сейчас один.

– Ты не один, – возразила она, – Ведь у тебя есть я …

Глава 5.

Друг детства.

***

– Как же мне скучно…– закрыв глаза, вздыхая произнес Тьма. – Всё так предсказуемо и такое мерзкое сладкое послевкусие, а я терпеть не могу сладкое. Брат, неужели ты и вправду думаешь, что такое нелепое и не постоянное чувство как любовь, заставит его усомниться и сойти с выбранного пути? Если так, то ты самое наивное существо во Вселенной.

– Вместо того, чтобы сомневаться лучше бы помог мне сделать выбор. Ты же знаешь, я в этом совсем не силен. Я подобрал несколько прекрасных украшений, но никак не могу определиться, что больше подойдет к цвету моих глаз. – Свет кокетливо глянул на брата и стал по очереди примерять их. – Ну вот смотри как тебе? Эта чудесна заколка для волос выполненная в небесно-голубых тонах или лучше маленькая серьга в виде прозрачной капельки росы?

Тьма презрительно поморщился.

– Ну в самом деле, ты ведешь себя как ребенок, который ждет чтобы ему потакали во всем…Хватит, теперь я сделаю свой ход. – Он медленно потянулся к фигуре на шахматной доске и произнес: пешка на g5!

С того самого дня они больше не виделись, Маттиас полностью ушел в работу и подготовку к докладу. На все попытки Мины после собраний завести разговор он давал понять, что у него совсем нет времени и что его проект пока отошел на второй план. Он был таким отрешенным и холодным, даже сильнее чем при их первой встрече. Мина сильно переживала, но понимала, что такому человеку как он нужно время и только время. Приняв это, она стала ждать.

– Мина, милая подойдите.

Мужчина стоял уверенно, хотя по всему его виду было видно, что ему это удается не так легко, годы брали своё.

– Да, Христофор, у вас ко мне дело?

– Да, девочка, у меня сегодня был интересный разговор с одним твоим старым другом. Он попросил устроить вам встречу, как ты на это смотришь?

– Старый друг? Но кто он?

– Это Иолас, твой друг детства, ты его ещё помнишь?

Она изменилась в лице.

– У меня нет друзей с таким именем, прошу меня простить, – закончив фразу она хотела было уйти, но Христофор остановил её.

– Мина, прошу постойте! Дети не в ответе за поступки родителей. Он только вернулся из Рима. Зная, что ты не захочешь его видеть попросил организовать для вас встречу. Отказать ему будет весьма невежливо, да и твоя матушка дала своё согласие.

– Матушка дала согласие? Что Вы говорите? Я не собираюсь продолжать этот разговор, мне пора идти. Простите.

– Что за вздор сегодня нёс Христофор, мама?

– Мина, милая, я тебе сейчас всё объясню.

– Нет! Я не могу поверить, так он сказал правду? Ты что согласилась на то, чтобы я встретилась с этим человеком? Как ты могла? Ты же знаешь? Или ты уже всё забыла?

Воспоминания волной нахлынули на неё, она в растерянности ходила по комнате из стороны в сторону, не обращая внимания на то, что говорила ей мать.

– Мина, милая, послушай, послушай меня пожалуйста. Я всё помню, как я могу забыть? Я помню, как ты страдала, как твоё маленькое сердечко было разбито этим человеком. И как ты долго приходила в себя, но я хочу, чтобы ты встретилась с ним. Причины я объясню тебе потом, прошу тебя исполни мою просьбу!

Ничего не ответив девушка немедленно покинула покои матери и направилась в свою комнату, а затем и в единственное место во всем доме, которое давало ей ощущение спокойствия и полной защиты. Ночь она провела там.

Очередное собрание началось неожиданно, к ним пожаловал высокопоставленный гость. Сам Христофор представил его:

– Уважаемые коллеги, хочу представить Вам, Иоласа, сына Ксандра, прямого наследника рода, который вкладывает большие средства на развитие и поддержание научного мира Афин!

Все взгляды устремились на него. Это был молодой человек, лет двадцати. Высокого роста, с великолепной осанкой и среднего телосложения. Его правильные черты лица, каштановые слегка вьющиеся волосы и зеленые глаза вызвали восхищение публики. Единственное, что выделялось среди всего этого идеального и блистательного образа это небольшой, старый шрам, который словно идеально нарисованная прямая линия, рассекал одну из бровей и спускался почти до самого века.