Текст книги "Город разбитых надежд"
Автор книги: Елена Королева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Глава 3. Рабочие будни
Сегодня на работу приехала ни свет ни заря. Сначала посетила своего личного пациента. Его нянечка отчиталась, что за ночь ничего необычного не происходило. Собственно, все его жизненные факторы были в норме, полностью подтверждая ее слова. Рентген также показал отличное сращивание внутри, так что скоро парень сможет бегать.
Удовлетворившись результатами, взглянула на часы. До официального рабочего дня оставалось еще больше четырех часов. Решив не слоняться без дела, спустилась на нижний уровень в бесплатное хирургическое отделение. Там был наш личный ад, так как именно туда стекались на прием все покалеченные невольники. Оценив тяжесть ранений у ожидающих операции, выбрала себе первого пациента, и пригласив санитаров для его транспортировки, отправилась к себе на этаж для первой сегодняшней операции.
За прошедшие три часа меня хватило на две полноценные операции, а также на один осмотр. Дальше поменялся статус пациентов с бесплатных на платные, после чего все продолжилось в том же ритме.
Рабочий день у меня сегодня с двенадцати дня до шести вечера, на полный рабочий день я перейду только со следующего понедельника. Но я выползла из операционной уже около восьми вечера, только-только закончив со всеми пациентами.
– Такими темпами ты себя в могилу загонишь, Изабелла. – изучил мою измученную тушку наш незаменимый зав. отделением Николай Борисович.
– Пока я туда не планирую, но спасибо за заботу. – улыбнулась ему.
У нас были неплохие почти дружеские отношения. Как не странно, но когда я только пришла сюда работать, именно Николай Борисович всегда поддерживал и помогал.
– Ты бы, кстати, зашла в палату к своему Задохлику. Он должен очнуться вот-вот. – сообщил мне добрый дядя Николя и пошел дальше по коридору.
Я заторопилась переодеться в обычную уличную одежду и поспешить к парню в палату.
Но, как оказалось, зря спешила. Парень еще не пришел в себя. Пододвинув стоящее в палате кресло поближе к его кровати, удобно устроилась, и взяв его руку в свои начала рассматривать. Увиденное мне понравилось, рука была больше моей с длинными ровными пальцами, кожа была как бархат. Портили впечатление только какие-то старые шрамы, но это не казалось критичным.
Не знаю, в какой момент, но я провалилась в сон. Проснулась, почувствовав небольшое движение под своей рукой и головой, которую я в процессе сна удобно уместила на наших сплетенных пальцах. Неспешно подняв голову, встретилась с огромными голубыми глазами парня. Если бы не крайняя степень замешательства, переходящая в панику, которая плескалась в них, то я бы еще долго любовалась этой красотой, но эмоции отрезвили.
– Привет! Ты в больнице. Не вскакивай с места. Тебе пока нужен покой. – быстро выдала я ему, отклоняясь в кресле, да бы покинуть личное пространство человека.
Парень пытается привстать, но я подскакиваю и осторожно нажимая на плечи опять укладываю его в прежнее положение.
– У тебя переломы ребер, так что лежи уж на месте. – с небольшим негодованием сообщаю ему.
– Госпожа, я обязан вернуться к хозяину. – опасливо посматривая на меня, сообщает парень.
– Считай, что уже вернулся. – улыбаюсь ему. – Со вчерашнего дня ты принадлежишь мне. Документы уже подписаны.
Парень молча таращится на меня, а в глазах читаю целый калейдоскоп эмоций – недоверие, ужас, надежда, замешательство, опять ужас. В какой-то момент не выдерживаю и хмыкаю. Он дергается, как будто рядом взорвалась бомба, но потом тут же принимает прежнее положение.
– Госпожа… – парень по ходу пытался сформулировать мысль, но не мог.
– Расслабься, ладно. – махнула я рукой, чтобы он не мучился. – Ты можешь сказать, как тебя зовут? А-то мне неудобно общаться без имени.
– Заморыш, госпожа. – сообщил он, а я поморщилась, не удержавшись.
– Ты действительно хочешь, чтобы я так обращалась к тебе? – уточнила я.
– Как вам будет угодно, госпожа.
Закатила глаза, пытаясь показать все свое отношение к этому.
– Слушай, тебя так мама назвала? Назови, пожалуйста, свое настоящее имя. – пояснила я парню, в душе негодуя. Но увидев в его глазах плещущуюся грусть и боль, резко передумала показывать любые негативные эмоции.
– Доминик, госпожа. – помявшись, всё же ответил парень.
Губы сами собой растянулись в улыбку, какое красивое имя и как оно ему идет!
– Очень приятно, Доминик. А меня зовут Изабелла. – продолжила я общение. – А теперь расскажи мне, как ты себя чувствуешь? Операция была сложной и сейчас, наверное, у тебя море болезненных ощущений…
– Я давно не чувствовал себя так хорошо, Госпожа, спасибо. – отозвался парень явно удивленно.
А вот я опять поморщилась. Это что же с ним творил Майкл, если он после операции такое говорит??!! Или он просто меня пытается успокоить? Хотя вроде искренне ответил.
– Ясно. Это хорошо. Если так пойдет дальше, то к концу недели поедем домой. А пока ты должен не вставать с кровати и выполнять все, что я говорю.
– Конечно, госпожа. Я и не помышлял ослушаться.
– Ну и славно! Есть тебе пока нельзя. Были задеты кишки, пришлось сращивать. Пока побудешь на глюкозе. Завтра утром еще раз тебя осмотрю и если будет все хорошо, то разрешу съесть бульон. – сообщила ему, чтобы сразу знал о последствиях, если потащит в рот что-нибудь. – Ты же понял меня?
– Да, госпожа. Есть нельзя. – тут же откликнулся он, но по глазам не ясно, что он там понял. Может решил, что я из вредности еду не даю? Черт его знает.
– Заняться в палате особо нечем. Но тут есть телевизор. Вот тебе пульт, – вложила ему в руки. – хоть какое-то развлечение. А я пошла отсыпаться, только закончила работать. Так что будь умничкой, а завтра вернусь.
Доминик мне не ответил, а я не стала ждать. Вышла из палаты, жестом показав нянечке возвращаться на рабочее место, и пошла на парковку.
Все мысли занимал Доминик. Его голос до сих пор звучал в голове. Интересно, как долго он был у Майкла? А до этого, где жил? И какие у него увлечения? Эх, столько вопросов. Но похоже парню нужно дать время, чтобы прийти в себя. Вот приедем домой, тогда пообщаемся.
Со всеми этими мыслями даже не заметила, как добралась. Припарковав машину на подземной парковке, полетела домой.
На часах была уже полночь, когда я упала в постель и в смешанных мыслях о будущем уснула.
Будильник поднял меня как всегда затемно. Собравшись в считанные минуты, поехала на работу. По пути вспомнила, что единственную одежду Доминика я полностью разрезала на операции. Поэтому, только придя в отделение, пошла к Дане.
– Привет! Пустишь в сеть?
– Привет, Изи! Без проблем! Только не закрывай файлы, вношу наших новеньких. – отозвалась она, уступая место.
Пока она была рядом, я быстро заказала комплект одежды и обувь для Доминика. Но когда она отошла налить себе кофе, решила залезть и посмотреть, как тут резюмировали дело моего подопечного. От написанного глаза полезли на лоб. "выявлен факт необоснованной жестокости владельца имущества, а именно Госпожи Райз…было отправлено прошение о передачи собственности..". Я даже не сразу поняла, что они меня пытаются обвинить в случившемся. Решив не менять текст кардинально, исправила его, указав другого владельца и факт изменения собственника. А также вписала, что новый владелец полностью вылечил нового раба, и его жизни уже ничего не угрожает.
Когда Дана вернулась, мне еле удалось подавить злость. Какого черта она решила меня поставить?! Ведь явно, что только она имеет доступ к этим картам, и уже от нее они попадают в недельные отчеты клиники. Долго приводила эмоции в порядок, пялясь в экран, чтобы никого не убить. После чего попрощалась, и поблагодарив, ушла.
Зайдя в палату к Доминику, отпустила медсестру и принялась проверять жизненные показатели. Потом взялась за рентгеновское оборудование, сделала парню УЗИ. А его можно уже хоть сегодня домой забирать, даже не думала, что у людей бывает такая регенерация.
Парень все еще спал, даже когда я вертела его с боку на бок. Уже убирая оборудование заметила шевеление. Парень распахнул глаза, увидев меня резко дернулся, падая с кровати. Это хорошо, что пока я проводила осмотр, отключила от него все приборы и капельницу, а-то парень свалил бы все нафиг в этой комнатке.
Пока я прокручивала это в голове, он должен был бы уже подняться, странно.
Обошла кушетку. Ну и ну! Он стоял на коленях за ней, уперев лоб в пол. Даже растерялась… Как-то не было у меня опыта раб-господин. Только вот врач во мне поднял голову и зарычал.
– Доминик! Встань на ноги! – немного истерично сообщила ему я.
Парень покорно кивнул и начал вставать, тут я заметила кровь на месте швов, после операции. Ну, молодец, ничего не скажешь.
– Ложись на кровать. На спину. Живо. – скомандовала я.
Как только он выполнил мои требования, сняла с него уже пропитавшиеся кровью бинты и стала осматривать. Надо купить ему бандаж, пронеслось в мыслях, пока я все промывала и накладывала обратно все повязки. Парень лежал на месте, не подавая признаков жизни, практически не дыша.
– Доминик, тебе нельзя вставать пока. Что ты так меня испугался-то? Я вроде не кусаюсь… – решила хоть как-то разрушить молчание я. – Вроде вчера ты нормально со мной разговаривал. А сегодня что изменилось?
– Госпожа, я… я… – замявшись начал говорить парень.
– Ну?
– Я должен был поприветствовать вас как полагается, а я..
– Слушай, сжала его руку я. Ты ранен, причем серьезно. Если ты не чувствуешь боли в ребрах, это не значит, что уже все хорошо. Я твои ребра собирала несколько часов по кусочкам, всё зафиксировала. Но если ты сделаешь какое-то неверное движение, то все там может разлететься нафиг. Меня ты должен встречать в постели, да и провожать тоже. До тех пор пока я не разрешу встать. Договорились?
В ответ на это парень только кивнул, не сводя с меня настороженного взгляда. А потом первый, надо же, начал разговор.
– Как я могу отблагодарить вас за все это, госпожа? – учтиво спросил парень. – Я осознаю, что недостоин такого обращения и… что… ну, что приношу вам одни неприятности..
– Кто тебе такую глупость сказал? – уточнила я. Хотя, конечно, он не далеко ушел от истины, так как упавшая на меня ответственность явно не радость приносила. Но ему этого не скажу, только еще не хватало пугать своим отношением ко всему этому.
Его глаза были настолько несчастными, что захотелось обнять и успокоить. Поняла, что последние дни обращалась с ним достаточно официально и сухо, как врач с пациентом, а не как человек с человеком, попавшим в беду. А ведь ему сейчас безумно тяжело – в незнакомой обстановке, с неизвестными людьми, весь израненный, да еще и меня в роли хозяйки получил… Махнула головой, отгоняя грустные мысли. Парень тут мучается, а я столбачу, прожигая его взглядом.
Пересекаю комнату и подхожу к нему, кладя руку на плечо и заглядывая в глаза.
– Доминик, я очень рада, что у тебя появляется желание меня отблагодарить, мне, правда, приятно. Но давай договоримся, что пока ты под моей опекой, ты будешь лечение, еду и остальное воспринимать как данность. Я понимаю, что тебе сейчас нелегко, все вокруг незнакомо и нет никого близкого рядом, чтобы поддержать, но ты всегда можешь обратиться ко мне, я помогу и буду на твоей стороне, чтобы не случилось, – максимально мягко говорю парню.
Но почему-то это у него вызывает прямо противоположную реакцию, вместо того, чтобы успокоиться, он начинает наоборот напрягаться, а в глазах появляется загнанное выражение. Даже пугаюсь таким эмоциям. При этом на его лице не дергается не один мускул, живые только глаза, тело напоминает безжизненный манекен, статую. Со стороны это ужасное зрелище.
– Что не так? – решаю уточнить, так как не понимаю абсолютно, что спровоцировало такую реакцию.
– Какие на меня возлагаются обязанности, госпожа? – вопросом на вопрос отвечает Доминик.
– Сейчас лечиться и выздоравливать, – хмыкаю в ответ, отгоняя навеянное его полубезумным взглядом ощущение. – А остальное потом решим.
– Госпожа, что сообщил вам мой предыдущий хозяин, передавая меня вам в собственность? – опять задал вопрос Доминик, но на этот раз выглядел крайне заинтересованным в моем ответе. Это меня насторожило. Ощущение недосказанности в скупе со странными реакциями… хмм..
– А что должен был? – задаю встречный вопрос, добавляя в голос надменности и уверенности. Скрещиваю руки на груди, стараясь показать, что я и так в курсе, но жду ответа от него.
– Ничего, госпожа. – опустил голову парень, даже плечи поникли как-то.
Нет! Так не пойдет!
– А конкретней? Что такого я должна знать?
– О моем плохом поведении, – выдавил из себя парень. Почему-то я ему ни капли не поверила, слишком уж заинтересован он был в моем ответе. Но решила не развивать тему, не хочет говорить и ладно.
– Ну, думаю, что твой бывший хозяин и так тебя наказал за твое плохое поведение, раз операция понадобилась. Так что это уже в прошлом. – взглянула на время, еще успеваю принять кого-нибудь из бюджетного отделения. – А пока мне пора на работу. А-то в аду, наверное, опять столпотворение. Не скучай тут и не вздумай вставать.
Больше не задерживаясь, вышла в коридор и потопала на нижний этаж.
За день успела принять еще троих человек из гетто, а потом перейти на платные операции и осмотры. День был не особо тяжелым, около шести вечера я уже была абсолютно свободна. Поэтому еще раз заглянув к Доминику и удостоверившись, что все хорошо, уехала домой.
Глава 4. Предложение «ДРУЖБЫ»
В таком темпе прошли еще два дня: дом – Доминик – работа – Доминик – дом.
Уже со среды парню можно было питаться легким бульоном и кашками, так что я позаботилась, чтобы раз в три – четыре часа ему поставляли горячую еду. Парень безукоризненно выполнял все, чтобы я ему не порекомендовала – много спал, мало двигался, правильно питался, и поэтому выздоровление шло полным ходом.
Единственной причиной расстройств для меня оставалось наше общение. Парень был замкнут в себе, на вопросы отвечал односложно, как только я пыталась уточнить у него что-нибудь о прошлом, так вообще замыкался и еле выдавливал из себя общие обтекаемые фразы. После последнего нашего общения о том, что мне должен был передать Майкл вместе с документами на Доминика, он в принципе перестал общаться по-людски. Ощущение, как будто с роботом каким-то разговариваю.
Но сегодня я надеялась, что наши отношения пойдут на улучшение, ведь я наконец-то смогу забрать его домой. На день я даже отпросилась у дяди Николя, объяснив, что мне нужно устроить комфорт новому члену семьи.
Николай Борисович был не очень уж и рад моему «жильцу», о чем не преминул мне сообщить, расписывая все «красоты» наличия в доме раба, даже в чем-то осуждая меня. Было странно неприятно его негативное отношение по этому поводу, ведь не первый день знал меня, и должен был бы понять, что я не законченная садистка и не для издевательств его приютила. А тут мне высказали кучу гадостей о том, что не дай Бог я искалечу игрушку так сильно, что он в больницу попадет, да в каком свете это выставит нашу работу, да и зачем я шла на врача и хотела помогать людям, если дома буду ежедневно «отрываться» и «срывать злость» на живой собственности.
В общем, вышла я от зав. отделением нервная и в плохом настроении. Долго наматывала круги по этажу, перед тем как пойти к моему личному несчастью. А-то еще увидит меня в плохом расположении духа, так его вообще кондратий хватит.
– Ну что? Готов поехать домой? – спустя какое-то время ворвалась я в палату к парню, старательно улыбаясь.
Он моей радости не оценил, но я и не рассчитывала на какие-то эмоции с его стороны. Поэтому, не убирая с лица улыбки, прошла в палату и положила перед Домиником комплект давно заготовленной на этот случай одежды.
– Одевайся и поехали! У нас на сегодня еще море дел! – продолжила я, устраиваясь в кресле, чтобы не мельтешить, и не мешать парню собираться.
– Как прикажете, госпожа. – ровно ответили мне, и взяв одежду начали быстро одеваться.
Уже через десять минут мы вышли из палаты, заперев ее. Ключ отдали нашей несменной Дане, расписавшись в выписке. Пока проставляла во всех необходимых местах подписи, обратила внимание какими пренебрежительно-брезгливыми взглядами окидывали Доминика все проходящие мимо люди. И если врачи были более-менее привыкшие к куче рабов с травмами разной степени тяжести, то богатенькие пациенты предпочитали открыто выразить свое отношение к избитому и синюшному существу в ошейнике. Даже мне было не по себе от этого, а каково было парню даже представить страшно. И это отношение к нему только из-за полоски черной ткани, украшавшей его шею. Ведь никто даже и не задумался о том, какой сам по себе человек… Правда я пока это, и сама не знаю…
Наконец, закончив с бюрократией, мы пошли дальше. Доминик вел себя странно тихо, по сторонам не смотрел, низко склонив голову, шел на шаг позади меня и казалось, что не интересовался вообще окружающим. Взгляды людей, конечно, неприятны, но просидев в палате неделю я бы не переставала крутить головой, всё изучая.
Добравшись до машины, указала парню на переднее пассажирское сидение, но он сначала прошел за мной к водительской двери. Меня затопил восторг, что сейчас за мной планируют очень галантно поухаживать и надеясь внутри, что не только как за госпожой-хозяйкой, а как за девушкой. Ведь у меня уже года три не было парня. Поэтому немного замедлив движение, позволила себя обогнать.
Не тут-то было!
Парень открыл дверь и встал на колени около нее, склонив голову. Я опешила…
– Доминик? А… ты что это такое делаешь? – растерявшись, поинтересовалась у этого извращённого швейцара.
– Исполняю свои обязанности, госпожа. – уважительным тоном отрапортовал он, так и не поднимая головы. Впрочем, за все время что мы передвигаемся он ее ни разу не поднимал, кажется.
– Встань с колен и садись в машину. Все обязанности обсудим дома, а пока ты просто меня сопровождаешь и стараешься не шокировать. Договорились?
– Как прикажете, госпожа.
Благо после этого парень поднялся с колен, дошел до пассажирской двери и открыв ее остановился.
– Садись уже и поехали. – подогнала парня, после чего залезла в машину сама.
Доминик не заставил себя долго ждать. Кажется, только когда мы оба оказались в машине и двери были закрыты, я смогла более спокойно воспринимать действительность.
Заведя машину, начала пристегиваться. И, о праздник, парень, глядя на меня также защелкнул свой ремень. Из динамиков полилась медленная классическая музыка, которую я всегда слушала по пути с работы, чтобы привести свои мысли и чувства хотя бы в относительный порядок. Разговаривать не знала о чем, решив со всеми выяснениями подождать до дома. Доминик вообще сидел, не двигаясь и смотрел прямо перед собой. Сначала меня это немного напрягало, так как в воздухе чувствовалось его напряжение, но после решила выкинуть это из головы и сосредоточиться на дороге.
К дому мы подъехали все в том же молчании. Припарковав машину у подъезда, выключила зажигание и обернулась к парню.
– Вот мы и приехали. – Ровным тоном сообщила ему, но ответной реакции так и не дождалась. – Выходи из машины. Пойдем знакомиться с твоим теперешним местом жительства.
– Да, госпожа. – наконец ответил парень и открыв дверь, осторожно вылез из машины.
Поспешила за ним. Театрально распахнула перед его лицом дверь подъезда, приглашая внутрь. Он не заставил себя уговаривать, спокойно входя. В лифте, благо тот был зеркальный, рассматривала в отражении лицо моего подарочка, начиная замечать небольшие изменения в его привычной маске равнодушия. Между бровей у него залегла упрямая, едва ощутимая складочка, скулы были сжаты. Да и сам он был весь напряженный и сосредоточенный. В очередной раз постаралась поставить себя на его место, поняла, что меня бы, наверное, посильнее трясло от подобных новшеств в жизни. Все-таки доверия у парня ко мне нет, да и спасти его от меня некому. А я его везу непонятно куда, заговаривая зубы и обещая новый дом. Фу, прям какой-то триллер получается, ощущаю себя как минимум Фредди Крюгером. Благо лифт поднял нас на нужный этаж, не дав развить мысль.
Войдя в квартиру и запустив за собой Доминика, закрыла дверь на замок и повесила цепочку-фиксатор. На момент задержавшись у двери и прикрыв глаза, пыталась решить, как лучше начать разговор. К сожалению, так ничего и не придумав, отвернулась от двери, поняв, что для начала не плохо бы раздеться и показать Доминику дом, а уж потом решить, куда дальше двигаться.
Обернувшись, заметила, что парень опять передо мной на коленях. Только хотела поинтересоваться, что опять случилось, как парень сам пояснил это.
– Госпожа, позвольте я помогу вам разуться? – безукоризненно вежливо уточнил парень, начиная тянуться к моим ногам.
Сама не ожидая от себя такой прыти, отскочила назад и впечаталась спиной в дверную ручку. Поморщившись, зашипела от боли. Парень тут же вскинул на меня свои глаза, наполненные первобытным ужасом. Но мне было все равно, ведь сказала же ему, чтоб перестал заниматься глупостями.
– Доминик, засранец этакий! Ты что творишь? Встань и раздевайся сам. Со своей обувью я как-нибудь сама разберусь. Просила же, без всяких закидонов обойтись!
Парень так и не поднялся с колен, наоборот склонившись еще ниже и начав умолять меня о прощении и наказании. Приплыли, блин! Что он вообще вытворяет? Ведь сказала ему, чтобы просто вел себя как нормальный человек, ну неужели не понял еще на парковке в больнице, что меня смущают эти его выкрутасы. Кипела я от злости, продолжая стоять и смотреть как парень занимается самобичеванием.
А потом в мозгу что-то щелкнуло. Для него ведь это, наверное, и есть норма. Он же всю жизнь в роли прислуги провел, а я его и попросила себя вести, как всегда, не шокируя. Вот дура! Конечно, он решил, что мне, как и всем нужны эти реверансы и облизывания. Ну просто идиотка, каких еще поискать! Наконец отмираю и опускаюсь на корточки перед парнем.
– Доминик, все хорошо. Прости меня, пожалуйста, я сама не понимаю, что говорю. Я не сержусь. На тебя. Вставай с колен и постарайся при мне больше на них не падать, это лишнее, не люблю я этого. Договорились? – стараюсь заглянуть в его глаза, чтобы понять его реакцию.
Парень выглядел ошарашенным и медленно подняв голову, кивнул. Потом, решив, что это мне неясно, сообщил.
– Да, госпожа, как пожелаете.
После произнесенной фразы он поднялся на ноги и встал напротив меня. Я кивнула ему, что дало толчок к действию – Доминик начал снимать верхнюю одежду и обувь. Улыбнувшись и похвалив себя в маленьком успехе, разделась и разулась сама.
Выдав парню домашние тапочки повела вглубь квартиры.
– Что ж. Вот это твоя комната на период проживания у меня в квартире. – махнула я на вторую дверь справа от входа. – Напротив находится дверь в ванную комнату и туалет. Соседняя с твоей комнатой – моя спальня. Пойдем дальше, покажу тебе расположение в комнат в доме, чтобы ты не заблудился.
Хотя в моей квартире заблудиться вряд ли было возможно, но экскурсия все равно входила в список обязательной сегодняшней программы.
Вообще моя квартира была крайне хорошо спроектирована, на мой взгляд. У входной двери был расширенный коридор, в котором у меня стояли два пуфика, угловой шкаф и тумбочка с зеркалом. Дальше влево коридор шел узким проходом, в котором располагали четыре двери – две спальни и ванна с туалетом. По прямой были еще две двери, за которыми я себе организовала что-то на подобии кабинета и библиотеку, совмещенную со спортзалом. Конечно, три несчастных тренажера было сложно назвать спортзалом, но тем не менее. В правой же стороне квартиры была только одна широкая арка, которая выводила в гостиную совмещенную с кухне-столовой и заканчивающуюся панорамными окнами с выходом на лоджию. Мне здесь все очень нравилось, да и когда я продавала особняк родителей, тщательно подбирая жилье поскромнее, именно эта квартира сразу запала мне в душу.
Доминик слушал мои объяснения с отстраненным выражением лица. Видела, что он все фиксирует и запоминает, но ощущение складывалось, что он о чем-то задумался своем. Тем не менее продолжала рассказывать и показывать все окружающее. Параллельно вспомнила, что мне бы не помешало заехать на свою выигранную квартирку и также оценить там фронт работ, а также договориться с какой-нибудь строительно-ремонтной организацией по приведению всего этого безобразия в порядок.
Зайдя на лоджию и все также расписывая все техническое оснащение квартиры, впервые заметила эмоции на лице моего подарочка. Конечно, до эмоций там далеко, его лицо изменило свою маску совсем невесомо, но уголки губ немного приподнялись, как будто обозначая улыбку, складочка между бровями исчезла, а в направленном на открывшийся вид на город взгляде читался восторг. Я даже залюбовалась такими преображениями. Правда, как только парень понял, что я перестала говорить и просто рассматриваю его, тут же вернул свое отстраненное выражение лица на место.
Вздохнув, решила не акцентировать на этой его привычке свое внимание.
– Вот, собственно, и весь наш дом. Предлагаю тебе пока принять душ и осмотреться в своей комнате, а я приготовлю нам чего-нибудь на обед. – сообщила ему я, закончив свою экскурсию.
– Как прикажете, госпожа. – немного опустив голову, сообщил Доминик, после чего покинул меня, исполняя указание.
Я обернулась обратно к панораме города, не зная как дальше продолжать общение. Как добиться от него доверия, если парень продолжит вести себя каменной статуей, четко следующей приказам и даже не пытающейся выражать собственные мысли? А ведь в больнице, в первые дни он был более живым. Может я что-то не так сделала? Но что именно и как это выяснить?
Постояв несколько минут, смотря вдаль, в очередной раз зашла в тупик со своей кучей вопросов без ответов и решив пока не мучиться, пошла готовить обед.
В холодильник я не заглядывала уже пару недель, либо заказывая что-то готовое с доставкой, либо просто перебиваясь на чае с баранками. Помедитировав у холодильника и не найдя ничего, что могло бы хоть отдаленно напоминать обед, позвонила в ближайшую кафешку и заказала доставку. Обещали, что в течении часа все мне привезут. Меня это более чем устроило, успею переодеться и залезть в сеть для поиска ремонтной компании.
Еду привезли с небольшим опозданием, но проходя мимо ванной решила, что это к лучшему, так как Доминик похоже отмывается за неделю, до сих пор находясь в душе.
Забрав у посыльного наш обед, пошла накрывать на стол. Только закончив с сервировкой услышала, как хлопнула дверь в ванную, а еще через десять минут парень появился на пороге столовой, в нерешительности замерев у входа.
– Проходи, присаживайся. – указала я ему на кресло напротив себя за столом.
– Спасибо, госпожа. – учтиво сообщил парень, расположившись где показала.
– Бери и кушай, что захочешь. Это все нам с тобой, так что не стесняйся. – сообщила ему и приступила к своему любимому супу-пюре.
Парень не стал дожидаться повторного приглашения и также набросился на еду. Я изумленно наблюдала, как он в бешенном темпе поглощает пищу, но одергивать не стала, надеюсь, что не подавится. Как я не пыталась следить за его действиями незаметно, Доминик все равно ощутил мой взгляд, мгновенно замерев в нерешительности. Я только по-доброму улыбнулась ему.
– Кушай-кушай, тебе нужно набираться сил. – поддержала его я, после чего парень продолжил марафон по поглощению пищи.
Ел он, кстати, практически все ложкой, помогая себе руками. Но и это я не стала пока трогать. Лишь бы не голодный был, а уж над его манерами еще будет время поработать.
Перейдя к десерту, решила все-таки разорвать наше молчание.
– Доминик, расскажи о своей жизни, пожалуйста. – не особо рассчитывая на ответ, начала я с самого интересующего.
– Что бы Вы хотели узнать, госпожа? – отложив в сторону ложку, поинтересовался парень.
– Честно говоря, многое. Во-первых, меня интересует, где ты жил раньше, осталась ли у тебя семья, есть ли какие-нибудь полезные навыки; во-вторых, хочу узнать о твоих бывших хозяевах и ваших взаимоотношениях, то есть что ты делал, какие обязанности выполнял и так далее в этом же духе. Расскажешь? – перечислила я гору вопросов, которые меня особенно цепляли.
– Как вам будет угодно, госпожа.
– Я родился в гетто, до четырнадцати лет жил с родителями, потом их у нас забрали и я остался… ммм, один. – от меня не укрылась его задержка перед последним словом и это «нас», но виду не подала, когда парень пытался выяснить, заметила я его оговорку или нет. Видимо все же придя к выводу, что не заметила, Доминик продолжил рассказ. – Просуществовав так около трех месяцев и поняв, что не смогу прокормить… ммм… себя. Пошел в город и предложил себя в рабы на одном из аукционов. Меня взял себе один из местных бизнесменов. Прожив у него около четырех месяцев, он передарил меня своему партнеру, а сам уехал в другой город. Потом меня передавали и передавали от хозяина к хозяину, в конечном итоге я оказался у вашего друга, а в последствии уже и у вас.
Да уж, история через чур скомканная. Это как же так, чтобы несовершеннолетнего парня сделали рабом?! Ведь официально разрешено иметь рабов не младше 21 года. Да уж, в нашем мире правила нужны действительно только за тем, чтобы их нарушать. Ладно, рефлексировать и философствовать потом буду.
– Скажи, какие обязанности ты выполнял раньше? Что ты умеешь делать?
– Обязанности были разные, каждый из хозяев сам решал, что именно я буду делать и как меня выгоднее использовать. В основном это были постельные обязанности, работа по дому, готовка, стирка, ремонт, плюс на мне же однажды были обязанности по уходу за детьми. – на последнем слове его глаза стали печальными, чтобы тут же встряхнуться и продолжить другим тоном. – Но я многое умею, поэтому вы можете приказывать мне все, чтобы не пожелали, я обещаю, что все выполню.
– Верю-верю. – подняла я руки ладошками в его сторону, чтобы успокоить парня, а потом продолжила. – Но, честно говоря, я не представляю, чем именно тебя загрузить. Дома я питаюсь редко, чаще заказывая еду по дороге или вообще обходясь чаем. Относительно уборки, у меня наемная прислуга, которая приходит раз в неделю и занимается стиркой, уборкой, глажкой и всем остальным. Относительно постели – прости, но мне такие услуги не нужны, я как-то предпочитаю, чтобы мужчины выражали свои желания и брали на себя ведущую роль, а не ждали моих команд. Детей у меня, как видишь – нет. От ремонта, конечно, не откажусь, но в данный момент это неактуально. – перечислила я ему свои «НЕТ» на каждое его умение. Поздно заметив, как на его лице отразилась паника, а в глазах безысходность.
