Текст книги "Сосед (СИ)"
Автор книги: Элен Эленова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 33
Я сгорала со стыда, мой поступок с этим чёртовым гипсом был непристойный, в данный момент почему-то именно так мне казалось и я винила себя за то, что вместо того, чтобы сидеть дома, поплелась на гулянку, мало того, что в добавок ещё и выпила прилично. Наверное, это первый случай в моей жизненной практике, когда мне за себя позорно.
Так же мне было страшно, Антон не орал, не кричал на меня благим матом. Вообще ничего, а это ещё пуще нагоняло страху на меня. Ничего не говоря, я стала медленно отступать назад. Шансов добраться до квартиры не было, да и до дворов оставалось совсем ничего. Антон не спеша шагал ко мне, и чем ближе он подходил, тем сильнее колотило сердце в ожидании скорой жестокой расправы. Ночная улица была безлюдна, а это ему на руку – отсутствие свидетелей.
– Не надо, – не очень внятно сказала перепуганная до смерти я и упёрлась спиной в ограду набережной, за которой текла река.
– Лис, ты чего перепила? – с издёвкой спросил Антон.
Помотала в ответ головой.
Я не могла ничего внятного сказат. Антона я воспринимала как жестокого и беспощадного маньяка. Короче, я оказалась в тупике, как загнанная в угол мышь. Если он меня убьёт и потопит в реке, то навряд ли докажут его виновность, ведь на момент смерти я была пьяна, в голову влетела мысль о суициде и я спрыгнула в реку... Такие вот ужасные кошмары я стала накручивать, сама же ругая себя на чём свет стоит. Залезла на эту самую ограду ногами.
– Не подходи! – прохрипела я покачиваясь на ногах.
– Тебя случаем не глючит? Иди ко мне. Ты чего залезла туда? – рявкнул Тоха, что аж от его слов я потеряла равновесие и покачнулась ещё раз.
– Я... я... спрыгну! – пригрозила я.
– Никогда тебя, сумасбродную, не пойму. Что на тебя нашло?
– Я пошутить хотела.
– Слезай идиотка оттуда! Упадёшь ещё. – взбесился Антон.
– Не подходи! – как контуженая взвыла.
Когда он уже был в шаге от меня, я впервые в жизни сделала абсолютно не осознанный поступок, из чего могли последовать необратимые последствия. Кинула со всей дури в него сумку, поочерёдно швырнула туфлями, и с визгом прыгнула с ограды прямо в холодную воду!
Бах!
– Ой, дураааа! – крикнул в след Антон.
Я приготовилась тонуть, но, не знаю к счастью ли, уровень воды едва доходил до груди. Стояла в воде и не знала как попасть обратно на берег и стоит ли вообще вылезать из воды? Антон побросал шмотки на асфальт и стоял, вцепившись руками в ограду, и испуганно смотрел на меня, дуру, мокрую и растрёпанную.
– Лис, стой так! Я тебе сейчас удочку подам – рыбки на ужин половишь. – не знаю от куда столько юмора? Или он хочет выманить меня на сушу?
Антон кинул мне удочку, но я не стала её ловить, продолжала стоять как вкопанная.
– Алло! Алло! Это дурдом? – не набрав номера, Тоха разговаривал с якобы "жёлтым домом"
– Моя жена свихнулась и ушла на речку...
– Ночью... не поверите – ловить рыбу! Ага, надела самое красивое платье, взяла удочку и отправилась на рыбалку, перед этим изрядно напилась. А сейчас она стоит в воде и жалуется, что не клюёт у неё, видите ли...
– Мне нужен самый опытный врач, расходы на лечение беру на себя.
И правда! Я, как шизофреничка, стояла в воде, разгоняя около себя воду руками и истерически ржала.
– Лис, солнышко, вылезай. – очень ласково пропел Тоха, – через тридцать метров спуск будет, там и поднимешься. Давай, плыви туда, дурёха моя. И удочку не забудь прихватить.
– Неа. – всё ещё не веря что всё обойдётся без крови, я боялась рискнуть.
– Ну тогда стой там. Если милиция увидит тебя, то обязательно заберут в участок, твоё душевное состояние вызывает подозрение. Наверняка заставят проходить тест на наркотики и потом волокиты столько будет... – запугивал змей.
– Да фиг с ними, зато я буду цела и не вредима! Ведь ты в ментовке не будешь мне башку откручивать при сотрудниках! – мой адский хохот рассекался на целый квартал.
– Ты испугалась меня?! – удивился кровавый маньяк, – Перестань, ничего я тебе не сделаю, – обещал, но ведь я – не наивная милая девочка, чтобы верить, – Честное слово.
– Знаем мы ваше "честно слово"! – от холода я стала уже дрожать и стучать зубами, но добровольно волку на съедение отдаваться не собиралась!
– Заболеешь же!
Это с каких-то пор он стал подвержен почти гипоманиакальным приступам добродушия?
– Ты полагаешь, что я тебе врежу? – смутился Антон и посмотрел на меня как на дебилку,
– А что, нет?
– Если я тебе врежу, то от тебя не останется мокрого места. Так уж, сейчас я предлагаю тебе самостоятельно выйти из воды.
–Ладно-ладно, – согласилась я, поскольку замёрзла до посинения.
Воспользовавшись его советом, где можно выбраться на берег, закинула удочку, затем сама вылезла. Мокрая одежда прилипла к телу, растрёпанные волосы налипали к лицу, босая. В общем, чудище болотное. Антон, как истинный джентльмен, подал мне руку, я немного покривлялась, но всё же схватила.
– Ну, и как мне домой идти?
– Пешком, – проинформировал меня Тоха, – тут недалеко.
Глава 34
Антон закинул сумку за плечо и, не смотря на мои косяки, крепко схватил за руку. В другой руке у меня болтались босоножки. Мы шли по ночному городу, оставляя за собой мокрый шлейф. Нельзя правда сказать, что со стороны мы выглядели как влюблённая парочка, скорей всего как строгий родитель ведёт из детского сада нашкодившего наказанного ребёнка. Молчали. Заводить разговор первой как-то не клеилось.
Безмолвие меня убивало и мне лишь оставалось гадать, о чём он думает.
Бросит? Нет, сейчас он крепко держит меня за руку.
Дома будет орать? Это в лучшем случае.
В итоге я оказалась жертвой моральной тирании своего жениха, который дома отчитывал меня как провинившегося ребёнка.
– Ты – изумительная лицемерная сука! – начал поучительную речь Антон. Меня вообще бесило, когда на меня орут, но в данный момент я отчётливо понимала, что у меня нет права голоса. – Корчишь из себя жертву катастрофы, и так, словно ты профессиональная актриса Большого театра. Я за всё время ни разу не усомнился в твоей правоте. Твой спектакль сорвал овации! – захлопал в ладоши. – И зачем ты домой спешила? Разве тот пи**юк не удовлетворил тебя?
– Ты не так всё по...
– Молчи! Когда держишь язык на привязи – ты прекрасна. Не знаю, что именно в тебе так сильно притягивает меня, но я не в силах бороться с этим.
Я молчала. Он закурил сигарету и продолжил:
– Я с тобой серьёзно – жить вместе, жениться, дети. А ты продолжаешь дурачиться. Ладно, я не буду больше добивать тебя твоим якобы переломом, это событие нас сблизило... Чёрт! На хрена ты попёрлась с этим молокососом? Решила молодого мяса перед свадьбой вкусить?
– Нет! Ты же видел, как я от него отбивалась.
И второпях, пытаясь разубедить его, стала пересказывать события сегодняшнего вечера.
– Мне очень стыдно, – опустив голову, призналась я.
– Это уже какой-то прорыв. У тебя проснулась советь после длительной комы? И есть ли она вобще?
– Есть, – ответила я и пояснила, – она у меня чиста, поскольку я ей не пользуюсь.
– Не время для шуток. – Рявкнул он.
– Антон, ну хочешь, я как-нибудь заглажу свою вину, – повела пальчиком по его груди, но он перехватил руку.
– Конечно, исправишь! И пока не приставай ко мне, а то я передумаю тебя не убивать.
Попытка загладить свои косяки с помощью секса не удалась.
– Я чуть удочку не сломал пополам от злости! – закипел он, – Виталик нажрался до сиреневых свиней и стал рассказывать МНЕ о своей находчивой племяннице, которая обдурила одного лопуха, симулировав перелом. А тот, как в лучших санаториях, ухаживал за ней и бегал по первому свистку три недели. Правда забавно?
Я ежесекундно покраснела.
– Я его убью! – прорычала я.
– Это тебя надо убивать, или, по крайней мере, ноги переломать. Я всё равно бы понял – люди после перелома так не бегают.
– Ты меня простишь? – робко спросила я, изображая раскаяние.
– Да. Если ты пообещаешь завязать с пакостями.
– Хорошо. – заверила его я.
– Иначе тебя ждёт страшная кара. Только потом не говори, что я тебя не предупреждал. – хитро прищурился он.– И два дня исправительных работ. – добавил.
– Что делать?
– Мы едем в деревню знакомить тебя с бабушкой.
– Ты не говорил, что у тебя есть бабушка.
– Теперь сказал. Баба Клава – родная сестра моей покойной бабки. Завтра утром выезжаем. С Виталиком я договорился, он не ждёт тебя в ближайшие дни на работе. Так уж, едем на природу отдыхать и дышать свежим воздухом.
Глава 35
Рано утром, собравшись, мы отправились в неблизкий путь. Деревня находилась в трёх часах езды от города. Меня дико мучило похмелье и хотелось спать.
– Ты ведь раньше не имела счастье бывать за городом? – поинтересовался Тоха, трясясь в машине по причине отсутствия дорожного покрытия.
– Действительно, такого "счастья" не имела, – насупившись, ответила я. Мне уже хотелось обратно домой.
Ни дороги, ни коммуникаций, ни киосков, ни черта в этой ж*пе мира не было! Такое впечатление, что мы перенеслись во временном пространстве на несколько веков назад.
– Ты куда меня привез!? – недовольно возмутилась я.
– Выходи из машины. – строго рыкнул он, остановившись около ... хаты.
Во дворе с двумя полными вёдрами стояла здоровая крупная женщина лет 70-ти, одетая по последнему писку моды конца 70-х годов: кримпленовая юбка приятно коричневого цвета, хлопчатобумажные чулки ей в тон, цветастая кофточка с двумя заплатками на мощной груди, фартук с олимпийским мишкой, платок с розами тошнотного цвета и чеблеты, из обрезанных мужских сапог 50 размера. Подслеповато прищурившись, от чего волосатая бородавка ее правой щеки подскочила ко лбу, она заголосила басом :
– Антошик, внучек, ты ли это? – настороженно спросила она и уголком платка вытерла пот на лбу.
– Да, баб Клав. Знакомься, это моя невеста – Василиса.
– Здрасте, – скромно так пробубнила я.
–Ох, внучик, какая девочка у тебя дохленькая, синенькая. Хворая? Сразу видно – городская. Титек нет, а осемнадцать ужо есть-то. – стала причитать бабулёк.
– Ей 26, – огласил мой жених.
– Да ты что! Господи Исусе, – перекрестилась бабка, – её что не кормють совсем? Вот, милочка и ходишь ты в девках, аки приведение вся светишься, кто же тебя замуж звать будя?
Выпучив глаза, я усомнилась в своей неотразимости и хотела сказать бабке тоже пару ласковых. Тоха, поняв мои намерения, толкнул меня в бок.
–Нет, нет, всё в порядке...
– Ничего, – махнула она рукой, -Бабушка отпоит молочком парным, да салом копчёным накормит. – проходите, хата у меня небольшая, но места хватя всем.
Антон подтолкнул меня грудью вперёд.
– Иди. Чего встала? Шагай давай.
Я с опаской пошла за бабульком.
Мы вошли в дом, точнее в хату.
– Разувайтесь, у меня тут чисто! – гаркнула бабка-гренадер, отчего я чуть не подпустила в трусы. Сняв туфли, я прошла, по-видимому, в горницу. Русская народная сказка мля в реальности: домотканые половинки, закопченная печка, у окна огромный сундук видимо с бабкиным приданым, на стене тикают ходики, вдоль окон лавки, на которых стоят банки с прокисшим молоком, в углу – марля с творогом, под потолком пучки какой-то травы.
– От поноса, – прокомментировала баба Клава, заприметив мой взгляд. Я посмотрела на ее молочный завод и поняла – меня ждут три незабываемых дня жидкого стула, а затем неминуемая смерть.
– Кровать у меня одна свободная. Для девочки твоей, а тебе одеялку кину на сеновале, там почивать будешь, тепло на улице – не замёрзнешь.
– Спать мы будем вместе! – провозгласила я, не представляя как мой ненаглядный на улице останется.
– Так вы поди не женатые! Чаво, грешите без согласия Божьего? Паразиты эдакие. – погрозила пальцем. – И чаго удумал паскудник! И она тоже хороша! Вот поженитесь – грешите на здоровье, а в своем доме блудить не дам!
Накормить нас обедом баб Клава сочла срочно необходимым и запекла в печи картошку, нарезала сало и поставила на стол кувшин с молоком, из закромов достала бутылку мутной жидкости заткнутую газеткой.
Про себя я стала читать женскую молитву: "Господи, пожалуйста, отправь все калории в сиськи"
* * *
После плотного ужина бабулёк собралась пойти кормить-доить скотину:
– Чаво улеглась?! Кто пойдёт корову доить? – тормошила она меня.
– Эй, я спать хочу. Какие ещё коровы? – сморщилась я и накрылась подушкой.
– Городские, – сделала заключение бабка, – пойдём покажу как доится-то.
Презренно смерив взглядом бабулька, решила не обижать её и нашла железобетонный отмаз, продемонстрировав свой дорогущий французский маникюр.
– А давай мы твои когтяки секатором срежем, – предложила она, от испуга я спрятала руки за спину.
– Ещё чего! Мне вообще нездоровится! – схватившись за живот, заявила я, призывая баб Клаву к милосердию.
– Поди красные дни, – застенчиво предположила она и посчитала правильным подтвердить, – Тогда лежи, чего уж. Я тебе ща травки заварю.
– Не надо! – испугалась я , – Я таблетку выпью.
– Никакой химии! Я не позволю травить организм ядом!
–Ладно-ладно, – согласилась я, желая чтобы бабка побыстрей отстала. А этот отвар я собиралась вылить в окно.
Она заварила отвар и заставила выпить при ней. Посопротивлявшись и покривлявшись, я всё же употребила бабкино зелье и откинулась на койке в надежде вздремнуть, пока она будет заниматься хозяйством. Антон же, как пионер, вызвался починить старый поваленный забор из трухлявых жердин.
Организм не принял сомнительное поило и желудок сообщил, что навряд ли он усвоит ядовитую смесь молока и зелья. Поспешно обув на ноги бабкины колоши, которые жали в коленках, я пошмыгала во двор в поисках туалета, тайно надеясь, что в нём найдётся газетка 'Сельская жизнь' и не придётся искать лопухи. Миновав сараи, я была уже близка к вожделенной комнатке, как вдруг прямо с забора на меня, кукарекая во всю глотку и распушив перья, кинулся в яростную атаку рыжий петух. Перепугавшись не на шутку бешеную птицу, увеличив скорость и чуть не распластавшись на чернозёме, я забежала в укрытие и закрыла дверь, в щелочку следя когда враг отступит.
Бешенная птица, заприметив в моём лице врага, не покидала пост, бегала около моей темницы.
– А ну пошёл отсюда, птица контуженная!
Но мне в ответ слышались только недовольное кудахтанье.
– Я тебя лично на ужин съем! – грозилась я, по прежнему боясь выйти из укрытия.
– Антон! – голосом мученика кричала я, но благо он не слышал, если бы он узнал истинную причину моих страхов, то запозорил бы.
Поругавшись безрезультатно на петуха ещё минут десять, я стала менять тактику общения:
– Ну, и что ты здесь ходишь? Ведь в сарае тебя ждут сексапильные курочки, жаждущие твоих ласк и внимания, – призывала я это пернатое недоразумение к миру.
Наверное, проникнувшись моими речами петух исчез из поля видимости, и я решила наконец-то покинуть это злосчастное место.
Но не тут-то было! Услышав скрип двери, на меня несся взлохмаченный , готовый к бою, психанутый петух. Путей отступления не было и, перепугавшись за своё здоровье, я схватила первое, что заприметили мои глаза, а это была метла, и стала отбиваться от маньяка-петуха. Взбешенный окорочок в процессе яростной драки меня клюнул за задницу и когтями продрал ногу. Отмахиваясь метлой, как пьяный джидай световым мечом, я потеряла равновесие и плюхнулась в грязь. Дарт Вейдер, не выдержав звуковой перегруз от моего визга, отбежал от покорённой жертвы. На мои крики по воду негодования личности рыжего петуха и вообще, что я думаю про эту деревню в целом, и возмущения на фига меня сюда привезли, выбежала баб Клава.
– Иж, чаво творить-то! Собака такая, – интересно это она про кого? – Сейчас запру за замки, а то видить личико не знакомое, вот и кидается. Цыпа-цыпа, – бабка стала привлекать внимание "собаки".
– Ага, на цепь его надо посадить, – предложила я, с предосторожностью не выпуская из рук метлу . – Или в суп, с аппетитом попробую.
– Ты чего разоралась на всю деревню? – с опозданием прибежал Антон и посмотрев на меня, он заржал, – свинья везде грязь найдёт.
– Меня чуть не покалечили! Всё! Вези меня домой! – я вцепилась руками в Антона и захныкала.
– Ягодка, ты куды собралась-то? – возмутилась бабка, – Только приехали, бабушка старенькая помочь нодобна, да и скучно мне одной всё да одной.
–Антон, я домой хочу. Хочу смотреть телек и есть пиццу, спать в чистой постели.
–Ты как ребёнок ноешь, несколько дней побыть на природе полезно для тебя. – небрежно пытался отцепить меня от себя.
– Ну пожалуйста, поехали домой. Я тут свихнусь.
–Ты и так не от мира сего.
–На что намекаешь! Я уеду сегодня же. – и побежала звонить дорогому дядюшке, чтобы пожаловаться на несправедливую жизнь и просить забрать меня из этой дыры. Но, к моему удивлению, родственник напрочь отказался за мной ехать, аргументируя, что я уже взрослый человек и нахожусь под покровительством будущего супруга, которой и должен решать вопрос ехать или нет.
Этот кошмарный вечер я думала не переживу. Местные комары решили меня обескровить и покусали всё тело, где только можно. От зуда мне мне плохо спалось и заснуть мне удалось под утро.
Проснувшись от того, что дотошный петух кукарекал. Не разлепив глаз, я пошарила рукой постель, почувствовав, что мне чего-то сильно не хватает. Где мой Тончик? Напялив халат, отправилась на поиски пропажи. Машина отсутствовала – наверное, поехал в магазин.
Покачавшись по дому, снова завалилась спать. Через некоторое время пришла бабка и стала громыхать кастрюлями.
– Баб Клав, а где Антон? – спросила я, и на всякий случай посмотрела во двор. Наличие машины не оказалось .
– Уехал, ягодка моя, сказал, что ты поживёшь у меня, – равнодушно ответила она.
– Чего!!!? – меня, скорее всего, разыгрывают.
– Сказал, что дела там у него какие-то. А тебе отдохнуть надо. Передал тебе записку. – Бабка вытерла руки об передник и протянула мне аккуратно свёрнутый листочек. Я нервно выхватила из рук старушки лист бумаги:
'Доброе утро, любимая!
Если ты читаешь это письмо, то я в это время уже дома разогреваю пиццу 'Маргарита' и ищу диск с какой-нибудь комедией. Я понял, что ты не желаешь покидать пределы столь живописных мест и решил оставить тебя на «природе». Знаешь, говорят если твой ребёнок, в моём случаем жена, вырос избалованным и ленивым, то отправьте его в деревню. Баб Клава обещала заботиться о тебе и отбивать от всяких петухов, покусившихся на твоё бренное тело. А... и да, не забывай, что утренняя дойка в 5 вечерняя в 8. Такого косяка ты, наверное, не ожидала. Приятного времяпрепровождения тебе, зайка.
Это не месть и не наказание. Всё это для твоего воспитания. Исправительные работы тебе не повредят. П.С. Дорогая, я завернул тебе 200 рублей в эту бумажку. Прошу тебя, радость моя, ни в чём себе не отказывай.
П.С.2. Если ты захочешь меня убить, то исполни последнее желание – хочу умереть только от твоих страстных объятий, малыш.
П.С.3. Если ты дочитываешь это письмо, а тебя трясёт от злости и распирает от криков, то позволь дать наводку – у бабули под матрасом 2 бутылки первача. Сильно не налегай, а то можешь потерять равновесие и упасть, сломать, например ногу, а костыли – дома.
С любовью.
Целую.
Антон. "
– Скотина! – зашипела я и стала рвать бумагу на клочки. – Он меня бросил! Бросил одну!!! В глуши! 200 рублей! Да пусть он себе их в ж*пу засунет! – моему возмущению не было предела.
Чёрт!
– Не переживай, – успокаивала меня бабка, – места много, живи у меня.
–Ага! Да я с первым автобусом уеду! – поспешила собираться, чтобы побыстрей оказаться дома и надрать задницу дезертиру.
А я такая наивная думала, что он добрый и милый! А ещё думала, что его любовь мне всё простит и забудет. Вот тебе на!
Из моей сумки пропал мобильный телефон и кошелёк. Какой предусмотрительный, однако, этот упырь.
– Так сегодня автобуса больше нет, он утром только ходит и то не всегда! – стала разубеждать бабка.
Я недовольно скривила губы и посчитала, что бабкины заверения ложные. И, запихав в сумку шмотки, вежливо бросила ей на прощание:
– До свидания!– помахала ручкой и отправилась на остановку, которая находилась в нескольких километрах от дома бабуси. Я её приметила, когда мы сюда ехали, помню, ещё подумала "Что это за развалина и где киоск союз печати?". Вот я – тупица! Не удосужилась спросить название этой глуши. Из последних сил я дотопала до места, которое называлось остановкой и, кинув сумку на траву, поскольку там не было лавочки, плюхнулась на неё и принялась ждать транспорт. К моему горю не через час и не через два не показалось ни автобуса, ни пассажиров. За всё время моих ожиданий мимо проехало несколько машин.
Пришлось возвращаться к бабуле, не на улице же ночевать. Приперевшись обратно к бабке, которая стирала в тазу, бросив устало сумку, я обречённо вздохнула:
–Здрасте!
– Устала, ягодка моя? Садись, обедай. Я тебя ждала. – действительно, на столе стоял ужин.
– Как мне от сюда уехать? И мне бы позвонить от куда нибудь, – честно говоря я не помнила номер телефона дядьки и подруг, но зато помнила телефон офиса. Родителям звонить пока нельзя – мать вскипешнётся и ей трудно будет объяснить, что да как. На мои 200 рублей не реально было доехать на такси до дома. Попутку ловить – опасно. Чёрт -черт -чёрт! Вот те на!
– Позвонить можно от соседей, только у них есть телефон поблизости. А уехать можно только утром, если автобус будет. Ещё в соседней деревне есть станция от куда ходят электрички до городу.
– Да-да, надо сходить. Я позвоню в офис и узнаю номер своего родственника, затем позвоню, чтобы он срочно забрал меня из этих тигулей.
В соседнем доме кипели страсти. Крепкий юноша никак не хотел слушаться свою мать и упёрто собирался на местные танцы:
– Никуда ты не пойдёшь! – заявляла она, – У тебя без приключений не обходиться! Сначала танцы, драки, на утро визит к до боли знакомому участковому. Дома останешься!
– Не, мам, сегодня точно будет всё нормально. Никаких драк, пьянок... -заверял её сын.
– И в кого он такой уродился? – обратилась она к нам, – Здравствуй, Семеновна! С кем это ты? – с непонятным интересом рассматривала меня, как картину Пикассо ( не пойми с какой стороны смотреть на неё).
–Здрасте, – не забыла про вежливость.
– Невеста Антонова, внучка моего внучатого, – оповестила той бабка, – позвонить дай.
– А, понятно. Ну, заходите. Телефон на тумбочке стоит.
Я прямиком двинулась к аппарату и стала яростно набирать на дисковом телефоне номер нашей конторы. Видимо звёзды в тот злополучный вечер были не благосклонны ко мне. Охранник спал крепким сном и не спешил к телефону. Принять на заметку: первым делом, возвратясь к работе – уволить бездельников.
– Чёрт, – прошипела я и после пятой попытки дозвониться оставила телефон в покое. Почесав затылок, я решила на всякий случай позвонить к себе в квартиру, чуяло мое сердце, что изменник находится именно там.
– Алло, – послышался ответ, а за ним сладкий зевок предателя-женишка.
– Это морг? – важным деловым голосом спросила я. И это сразу привело в чувства растерявшегося спросонья Антона.
– Нет. Девушка вы не тот номер набрали.
– А почему труп отвечает на звонки?
– Ээээ, – последовало замешательство.
– Значит так, Антоша, я переквалифицировалась в патологоанатома и по приезду домой тебя ожидает: ампутация, снятие скальпеля и мучительная кастрация. Ясно?! И вообще, что ты делаешь в моей квартире? – хотя последний вопрос был глупым – большая часть его вещей давно уже перекочевала в мою берлогу.
– А, солнышко, это ты. – догадался придурок, – Как отдыхается? Загорела? Поправилась? Бабусе привет передавай. У меня всё отлично. Рад, что ты позвонила. Целую. – последовали короткие гудки.
Меня просто перетряхнуло от гнева. Этот бессовестный хам не иначе как жестоко глумился надо мной. Ну, подумаешь, несколько недель у меня в рабах был, ведь это не повод так над человеком издеваться! Я же в долгу не останусь, не смотря на его предупреждения. Ну что он мне может сделать? Мстя его ожидала самая ужасная и позорная. У меня уже был коварный план, как свести с ним счёты, а затем уехать на Камчатку и там переждать пару годиков, пока его пыл не остынет.
Забирать он, конечно же, меня не собирался. Даже не подумал, как я от сюда уеду.
– Ну, что? – осторожно выглянула из-за угла бабка.
– Я остаюсь до завтра. – и тяжело вздохнула, смирившись со своей участью.
Кажется, бабуля обрадовалась.
– Ох, внуча, оставайся хоть до зимы. Я только рада. – и крепко сжала меня в объятиях. – Скучно мне одной.
– Привет, – мне улыбался рослый взлохмаченный мальчик, лет 17. Майка-матроска и короткие штаны с вытянутыми и протертыми коленками добавляли к его образу причудливости.
– Привет, – ответила я.
Мальчик немного смутился и застеснялся. А потом робко спросил:
– Пойдёшь на танцы? – и стал смотреть в пол.
Не успела я и рта раскрыть, как за меня ответила бабуля:
– Пойдёт. Сёмка, только имей ввиду: Василиса – невеста моего внучка. И слюни-то ты не распускай, ей 26 уже. Выглядит дохленько – городская она.
–Нет, – заявила я, – не на какие танцы я не пойду. – ага, делать мне что ли нечего на колхозные танцы переться.
– Ну тогда пошли к дому – корову доить и сарай чистить нужно.
– Пожалуй, я лучше прогуляюсь. – резко передумала я, – с молодёжью пообщаюсь. Местность посмотрю...
– Я за тобой вечером тогда заеду. – подмигнул мне Сёмка.
– Ага. – поплелась за бабкой домой.
* * *
Перспектива посетить вечером столь знаменитую деревенскую дискотеку не была столь уж страшной, по сравнению с тем, чтобы провести его, например, в сарае рядом с коровой. Раз выпал мне такой фартовый шанс, то грех его не использовать себе во благо.
Когда мы пришли домой, я расстроилась. Ведь из вещей с собой были только джинсы, одна юбка, туфли на невысоком каблуке, кроссовки. Платья я не догадалась взять в деревню. Кто же знал, что мне выпадет честь посетить местные танцы? Понятное дело, что дресс-код – свободный. Да и какие вообще могут быть танцы, когда в кармане 200 рублей?!
Баб Клава успокоила меня и объяснила мне, что вход на местные танцы – бесплатный. Я, конечно, постеснялась спрашивать дорогой ли там бар, наверняка бабка была в курсе всего, что происходит в селе. И вообще я забывалась, какой на фиг бар, мне на какие фигы до дома ехать?
Отодвинув шкаф внушительных размеров, бабка сунула руку под палас и вытянула от туда свёрточек. Аккуратно развернув пакет из-под молока, она достала купюру достоинством 10 рублей и протянула её мне.
– Это тебе на мороженное.
– Спасибо, – искренне поблагодарила баб Клаву, не понимая, что можно купить на эти деньги...
– Мальчишки у нас в деревне не культурные – наверняка, приставать будут. Но ты не бойся, Сёмка тебя в обиду не даст. Его вся местная шпана боится. – утешила она меня.
* * *
Бабка серьёзно подошла к вопросу танцев, видать вспомнила былую молодость и стала мне давать советы – одень юбку, собери волосы, с незнакомыми никуда не ходи, далеко от Сёмки тоже не отходи.
Я, уже собравшаяся, сидела ждала прихода Сёмки, как вдруг затряслись окна и затихли во дворе гуси. Звук был, как будто к нам в огород припарковался вертолёт. Я вся сжалась и побоялась выходить на улицу, посмотреть, в чём дело.
– Да не боись, – махнула рукой бабка, – это Сёмка свой тырчёк починил, видать весь вечер ковырялся, чтобы тебя на танцы отвезти.
– Эээээ, – закончился у меня словарный запас, когда я увидела, на чём приехал Сёма. А это был МОТОЦИКЛ, не знаю с каких он ещё там времен, с люлькой.
– Вы, что издеваетесь! Я не поеду на этом, – выпалила я, брезгливо глядя на страшное транспортное средство. Идея доить корову мне показалась не такой уж и страшной – Нет, уж, извольте.
– Не обижай мальчишку, – бабка уперла кулаки в бока, – Он ведь для тебя старался. Иш, не поедет она! Да мы в молодости душу бы продали, чтобы на мопеде с Васькой вокруг школы прокатиться!
Я с опаской вышла из дома и решила пойти на компромисс:
– Сём, а может ты люльку открутишь, а то вид весьма не деловой.
– А куда я тебя посажу? Всем остальным нравится.
Конечно, я с ностальгией вспоминала Тохин блестящий чёрный авто со всеми прелестями современных технологий.
–Ладно. – а собственно чего мне стесняться? Ведь меня тут никто не знает и, наврядли я встречу знакомых деловых партнёров в этой забытой Богом глуши. – Была-не была! Заводи свой тарантас.
Сёмка галантно усадил меня в люльку и предложил надеть оранжевый шлем. Естественно, я отказывалась от столь жуткого атрибута безопасности, пока не поняла, что это действительно необходимо, потому как от Сёмы несло ядрёным самогонным перегаром.
* * * * *
Чудом доехали живыми и невредимыми до местного клуба, минут ещё десять у меня от страха дрожали коленки. Танцы проходили на летней площадки. Местная молодежь, заприметив в моём лице свежее мясо, не стесняясь подходила знакомиться. Из десятка лиц я не встретила ни одного трезвого. Видать у них примета плохая ходить на дэнс трезвыми. Ну, а про местную антигламурную моду я вообще молчу – протопанные сланцы изящно смотрелись с протёртыми носками.
Девчонки активно танцевали и их грубые голоса приглушали музыку из колонок. Мы стояли возле забора и с интересом наблюдали. Оказывается владелец Днепра был завидным женихом, девицы частенько бросали на меня ревнивые взгляды, но подходить не решались. Я стала опасаться что если вдруг отойду от Сёмки, то меня они сразу размажут по асфальту. На всякий случай решила перестеречься:
– Сём, если что, то говори, что я твоя родственница.
– Зачем?
– Чует мое сердце – так надо.
– Ладно.
К нам подвалила немаленькая пьяная компания из девчонок и мальчишек.Меня Сёма представил родственницей, как и просила.
– Ох, а я то думала, – послышался прокуренный голос девки, – что он с ней стоит тут жмётся. А жаться-то не к чему.
–Где же она так скакала, что аж груди потеряла? – выдала вторая и девки рассмеялись, – Или не доросла ещё?
Надо заметить, что у меня развился комплекс неполноценности на этой территории коров с выменем. Мой почти второй размер считался тут некондицией. Я обозлилась на грудастую Бурёнку, но виду не падала. По ходу, здесь она считалась самой звездастой звездой.
– Ну, чего стоим? Сём, ты сегодня какой-то не весёлый. Бражка наверное недостаточно набродила. Девчушечку чего не угощаешь сэмом? – интересно, а что такое "сэм"? "Наверное коктейль." – подумала я.
– Да, Сём, – встряла я, – где сэм? Сёма скептически посмотрел на меня.
– Раз уж ты желаешь сэма, то предлагаю отметить знакомство, – огласил мой друг, – Ну что, давайте скинемся и пойдёмте к Решетке,. У меня 30-ка. – достал из кармана мятые деньги и положил на седло.
– У меня 20-ка, – завозился малый и высыпал две горсти мелочи.
Девчонки тоже ссыпали мелочь. Мня это забавило и я решила тоже вступить в долю и положила бабкин чирик. В итоге у нас насчиталось сто рублей. Интересно, они что собрались выпить две бутылки пива на десятерых? А вот я была не права, когда думала, что нет здесь бара! Он, оказывается, есть! Только законспирирован в деревянной хате. Ага, и бармен в виде этой пухлой тётки, которая, как я поняла, пользовалась большим уважением среди нетлеток. За глазами (т.е. не официально) её назвали Решеткой.
