Текст книги "RealRPG. Систематизатор (СИ)"

Автор книги: Эл Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

#RealRPG. Систематизатор

Глава 1

Все произошло, пока я спал. Позже выяснилось, что не я один – спал весь мир, но тогда я этого не знал. В одно мгновение абсолютно все люди мира провалились в неожиданный сон на одно мгновение. Пожарные, тушащие пожары, хирурги, держащие в руках зажимы с пережатыми артериями, пилоты самолетов, выполняющие сложную посадку при сильном боковом ветре, лихачи-автомобилисты, идущие на обгон при плохой видимости...

Население планеты в тот момент очень сильно сократилось. А все выжившие, когда снова открыли глаза, увидели одну и ту же фразу, написанную будто бы прямо на сетчатке огромными горящими буквами.

ОСНОВА приветствует тебя, человек. Отныне мир не будет прежним. Все, что было знакомо в старом мире, теперь не имеет значения. Теперь в списке приоритетов – выживать, развиваться, прогрессировать. И начало этому уже положено. Активирована фаза ноль. Выберите стартовую специализацию.

Я бы, может даже и выбрал, да вот беда – я не мог двигаться. Все, что я мог делать, это вращать глазами и невнятно бубнить, поскольку мышцы лица тоже сковал неведомый паралич. А надпись перед глазами уже истаяла, оставив от себя только предложение выбрать стартовый класс, и под ним тут же появилось несколько разных слов.

Внезапно мое внимание привлекло несколько глухих булькающих звуков, которые раздались со стороны ванной комнаты. Не припомню, чтобы у меня там было хоть что-то, что способно издавать такие страшные и одновременно странные звуки. Больше всего это напоминало звук, с которым булькает унитаз, прежде чем окончательно забиться и превратиться в непредвиденный фаянсовый фонтан.

Однако о том, чтобы пойти посмотреть, что же там происходит, и речи не было – тело по-прежнему меня не слушалось. Единственное, что я смог – это немного скосить глаза в сторону и понять, что вторая половина постели пуста, на ней лишь смятая простынь и сбитая на край, почти падающая подушка. Красивой блондинки, которую я вчера подцепил в баре и привез к себе домой, не было. Судя по тому, что никого кроме нас двоих в квартире и быть не могло, наверное, источником странных звуков была именно она. Тошнит ее, что ли? Вроде вчера не сильно пьяная была... А и была бы – должно было вчера вывернуть, а не сейчас...

Надпись перед глазами между делом растаяла, оставив только последнее предложение и под ним возникло несколько новых слов. В общем получилось следующее:

Выберите стартовую специализацию.

Огнестрельное оружие

Холодное оружие

Без оружия

Поддержка

Мне, в прошлом победителю многих соревнований по практической стрельбе из дробовика, который завершил спортивную карьеру из-за подставы конкурента – стоит ли вообще думать над выбором? Совершенно очевидно, что я выберу – тут даже думать нет смысла! Поддержка мне вроде как не нужна, я и сам отлично стою на ногах, ну, когда встану, конечно... Без оружия я дрался последний раз год назад все в том же баре, что и вчера, и то это нельзя было назвать дракой – так, потолкались немного, да разошлись. А с холодным оружием я вообще знаком только на уровне кухонного ножа.

Только вот как сделать выбор? Губы-то так же не шевелятся, как и все остальное тело. Я только и могу, что думать.

А, может, думать и надо?

«Огнестрельное оружие» – как можно четче подумал я про себя.

Все остальные надписи пропали, а «Огнестрельное оружие» несколько раз моргнула, как в игре со старой приставки, и пропала тоже. Вместо нее появилась другая надпись – «Фаза один вступает в силу», секунду повисела, и пропала тоже.

И вместе с ними пропал и паралич тоже! Я неловко щелкнул зубами, чуть не прикусив себе язык, и радостно спрыгнул с кровати. Очень вовремя – я уже замерзать начал, в одних трусах-то! Несмотря на то, что за окном вовсю пылало жаркое лето, по ночам все еще было довольно прохладно, особенно под утро, а моя спонтанная ночная подруга, по обыкновению женщин, стащила на себя все покрывало, оставив меня наедине с окружающей средой.

Кстати, о подруге... Судя по звукам, которые никак не прекратятся, ее все еще полощет. Сколько же она вчера выпила?

– Эй! – позвал я, чтобы не напугать, одновременно подходя к двери ванной. – Ты в порядке там?

Бульканье оборвалось на середине, и все затихло. Я обратил внимание, что дверь была прикрыта, но не закрыта полностью – так, что между створкой и косяком оставалась щель. И в эту щель было видно, что в туалете, он же ванная, даже свет не был включен. Она что там, в темноте блюет? Надеюсь, что хотя бы не мимо унитаза.

– Эй! – снова позвал я, не решаясь ни войти, ни отойти. – Так ты нормально? Тебе, может, принести чего?

Девушка все так же молчала. Не булькала больше, но и ничего не говорила.

– Ты жива там? – снова спросил я, берясь за ручку двери. – Я сейчас зайду.

Снова тишина. Словно никого там и не было на самом деле.

А, может, там и правда никого не было? Может, девушка сбежала, еще когда я спал? Может, это на самом деле непонятным образом забившийся без моего участия унитаз издает эти звуки?

Ну да, и тут же прекращает, как только к нему обратишься. Какой умный и разговорчивый унитаз. Как японский, но, сука, не японский.

Окончательно уверившись в том, что за дверью творится что-то странное, я открыл ее и заглянул внутрь.

Девушка все же была в туалете. Но она уже мало была похожа на ту миловидную блондинку, которая строила мне глазки в баре, а после – не давала спать до четырех часов утра. Единственное, что в этом существе осталось от нее – приметные сережки в виде бабочек, висящих на тонких цепочках... И то одной уже не было, и мочка уха, разорванная надвое, словно сережку просто вырвали, даже не кровоточила.

Глубокие порезы от разбитого настенного зеркала на лице девушки тоже не кровоточили. Вместо крови из них сочилась светящаяся голубая жидкость, похожая на какой-то клубный коктейль. Глаза девушки были матово-голубые, словно залитые сильно разбавленными чернилами, а волосы, вчера еще платиново-белые, сейчас отливали все той же голубизной, да еще и выглядели так, словно вместо волосинок состояли из тонких нитей стекловолокна, светящихся на концах, словно у нее в глубине черепа горела ярко-голубая лампочка, свет которой я и видел.

И самое хреновое – ногти. Даже вчера они вызывали изумление своей длиной и остротой, как это сейчас модно, а сейчас и вовсе стали какими-то кристаллическими и голубыми.

Легкомысленное белое белье, которое вчера еще лежало на полу, сейчас тоже было залито синей жидкостью, а одна лямка лифчика и вовсе, разрезанная, болталась в районе локтя.

Снова забулькав, вчерашняя красотка вытянула в мою сторону свои длинные когти, и, сменив звук на утробный хрип, ломанулась прямо ко мне!

– Эй! – я отскочил. – Что за херня с тобой творится?!Но умом я, конечно, понимал, что ответа мне не будет – она просто не способна ответить. Один из осколков зеркала рассек ей гортань и именно этим обуславливались странные звуки – это воздух с хрипением и бульканьем голубой кровью выходил из разреза.

Она просто не могла быть жива, никак. С такими повреждениями не живут, а очень быстро умирают – ровно столько, сколько нужно, чтобы задохнуться из-за того, что воздух не попадает в легкие.

Что ж, я смотрел достаточно фильмов про зомби, чтобы теперь понимать, что противостоит мне. И пусть выглядит оно не совсем так, как я привык – разницы особо нет. Даже физические повреждения на месте и плевать, что вместо крови из них сочатся «голубые гавайи».

Только лишь остатки гуманизма во мне слабо задергались и подняли лапку, прося слова и я нехотя это слово дал:

– Слушай, я считаю до трех, и если ты не прекратишь, я тебя стукну.

Вчерашняя блондинка снова забулькала и полностью вывалилась из туалета. Натурально – вывалилась, будто споткнувшись обо что-то. Взмахнув когтистыми конечностями, упала на пол, чуть не задев меня (едва успел отскочить), заливая линолеум синей жижей, и принялась царапать его когтями.

– Раз. – произнес я, глядя на это дело сверху вниз.

Новорожденная зомби вовсе не казалась опасной, скорее уж вызывала жалость. Однако я не позволял этому обманчивому впечатлению завладеть мной – каким бы неуклюжим не было это существо, оно явно хотело причинить мне вред, а это в мои планы уж никак не входило. Тем более, что я прекрасно понимал – оставь это существо в живых и дай ему время и возможности, и оно приложит все усилия к тому, чтобы всадить в меня эти кристаллический когти. Интересно, если оно меня царапнет или укусит, я тоже заражусь и стану таким же зомби?

– Два. – произнес я, глядя, как существо наконец-то поднимается с пола, сгорбившись и покачиваясь.

Рука автоматически пошарила сбоку, и нашарила стойку торшера с желтым абажуром, который достался мне по наследству еще от бабушки. Торшер был массивным и увесистым, вполне подходящим для того, чтобы защититься от новорожденной зомби.

– Три. – веско сказал я, глядя в мутные голубые глаза блондинки.

Она ответила новым бульканьем и опять потянула ко мне когти, словно хвасталась новым маникюром.

Я схватил торшер, дернул, вырывая вилку из розетки, развернул его плоской круглой ногой вперед и сначала на всякий случай чувствительно треснул зомби в грудь. Она пошатнулась, отклонилась назад, недовольно заворчала и снова пошла ко мне, вытянув когти, хотя у настоящего живого человека от такого удара как минимум дыхание бы перехватило на несколько секунд, а то и пара ребер треснула!

Ну все, теперь не остается сомнений – от живого человека в этом существе не осталось ничего. Даже жалко. Симпатичная была.

Широко размахнувшись, я подсек тяжелым торшером ноги зомби, снова отправляя ее на линолеум, но в этот раз уже не позволил ей подняться – подшагнул вперед, следя, чтобы зубы чудища не дотянулись до моей босой ноги, поднял торшер над головой и как молот опустил его на голову бывшего человека. Даже, кажется, ухнул при этом. Сожалений я не испытывал никаких – если не я монстра, то монстр меня. А то, что это отныне монстр, и ежу понятно. Проверку на потенциального человека тварь не прошла, хоть я и давал шанс.

На третий удар зомби наконец перестал пытаться подняться. В осколках черепных костей пульсировало что-то голубое и блестящее, как будто лаком с блестками помазали. Та же субстанция была вокруг – на полу, на стенах, брызги, шматки, куски.

Заляпал всю квартиру, блин. Теперь уборки не оберешься.

И все равно остановился я только тогда, когда зомби перестала пытаться подняться и замерла окончательно. Не торопясь праздновать победу, я постоял еще немного, ожидая, что коварный монстр всего лишь притворяется и сейчас поднимется и нападет снова, но он, к счастью, не пытался. Мало того – через тридцать секунд даже пульсирование замедлилось, а позже и остановилось вовсе. Это окончательно убедило меня в мысли о том, что все закончилось.

Я поставил торшер на пол, потом понял, что что он не стоит – поставил вверх ногами, – перевернул и поставил нормально.

И тут же перед глазами снова появилась надпись, выполненная в том же стиле, в котором были сделаны предыдущие надписи.

Уничтожен зараженный, уровень 1. Получено 0 единиц опыта.

Примите поздравления. Вы стали первым в мире, кто убил зараженного в близком контакте, не получив ни царапины. Вы получаете достижение «Неуязвимый». Ваша личная репутация повышена на 5. Получено 200 единиц опыта. Получите вашу награду.

Примите поздравления. Вы получили новый уровень. Теперь ваш уровень – 2. Разблокированы следующие способности: инвентарь.

Раздался тихий хлопок, и прямо под моими ногами появился большой, высотой примерно по колено, эээ.. предмет? Типа фиолетовый шарик, но крайне низкополигональный, буквально... раз, два, три... Двенадцать граней. Как там это называется? Никогда не дружил с геометрией, не помню.

А шарик был не просто фиолетовый, он будто бы светился изнутри, или правильнее будет сказать – в стыки между гранями просачивался нежно-фиолетовый свет, словно внутри установили фонарик непривычного цвета.

Судя по всему, это и есть моя «награда», потому что ничего более похожего на награду я не получил. Да еще и рядом с телом убитой зомби все с тем же хлопком появился еще один точно такой же объект, только во много раз меньше – всего с ладонь размером, и мертвенно-серый, без всякого там свечения.

Так, ну все понятно, в игры я играл. Фиолетовая светящаяся – крутая награда, серая и невзрачная – такая себе, рядовая. Заберу я, конечно же, обе, чего добру пропадать.

Я поднял обе «шкатулки» или как их назвать, отнес на стол в комнате и, прежде чем приступить к поиск способов их открыть, решил включить телевизор и посмотреть, что идет там – может, там как раз сейчас идет репортаж о непонятном вирусе, который поразил человечество и обо всем, что с ним связано, в том числе о шкатулках?

Но телевизор встретил меня только помехами. На какой бы канал я не переключал – везде были сплошные помехи. Тогда я взялся за сотовый телефон – связи не было, позвонить никому не удавалось настолько, что даже экстренный номер не вызывал гудков.

Немного подумав, я вспомнил, что в критических ситуациях информацию транслируют по радио, но никаких радиоприемников у меня в доме, конечно, не было. На всякий случай я проверил радио в телефоне, но там тоже были сплошные помехи. Я не был уверен это потому что в эфире пусто и нет вещания, или потому, что на самом деле радио в телефоне тоже работает от общей для телефонов сети, но проверить ни то, ни другое это у меня возможности не было.

Внезапно за окном раздался протяжный вопль, затем несколько беспорядочных выстрелов, и все затихло так же внезапно, как и началось.

Точно, окно. Самый доступный источник информации оказался и самым не очевидным, поскольку я по старой привычке еще с вечера задернул шторы, чтобы утреннее солнце не разбудило раньше времени.

Кто ж знал, что сегодня я проснусь не от солнца...

Я выглянул наружу, и понял, что город был так тих не потому, что было еще рано – напротив, уже часов девять утра, – а потому, что на улицах просто никого не было. Стояли вдоль бордюров припаркованные в нарушение всех мыслимых ПДД привычные машины, еще несколько машин слиплись в парочке ДТП прямо на линии разметки – и как только они меня не разбудили, когда тут бились?

Между машинами бродило несколько десятков зомби. Никаких сомнений, что это зомби, у меня не было – так двигаться могут только они. Дергано, неловко, словно солевые наркоманы на подпольном рейве.

Из одной из раскрытых дверей машин, что стояли зажатые в ДТП, свешивался окровавленный труп, под которым натекла красная лужа. Как ни странно, зомби он совсем не интересовал – видимо, в отличие от своих киношных коллег, их целью было само по себе убийство, а не поедание убитого.

В общем-то, все понятно. Ни за что не поверю, что подобная вакханалия не вызовет интереса со стороны властей, а раз я не слышу приближающегося воя сирен, то вывод прост – власти больше нет. Не знаю, что произошло, и тем более – что происходит, – но на помощь в разгадке этого дела рассчитывать не приходится.

Я посмотрел на шкатулки, стоящие на столе, одна из которых излучала манящий фиолетовый свет, на телефон в своей руке, и подошел к шкафу в углу. Раскрыл створки, являя свету узкий оружейный сейф, стоящий в самом темном и укромном месте. Пошарил в кармане самой задрипанной олимпийки, что висела тут же, в шкафу, и открыл сейф. Протянул руку и вытащил из крепления свой верный 870.

Теперь каждый сам себе власть.

Глава 2

Пожалуй, это единственное, что у меня осталось от предыдущей жизни. Жизни, в которой я был подающим надежды практическим стрелком, выигрывающим соревнования одно за другим. Медали за призовые места я давно сдал в ломбарды, чтобы оплатить съемную хату, дипломы и грамоты затерялись при постоянных переездах в попытках найти квартиру, которую я смог бы тянуть при своих нынешних доходах... И только с дробовиком я не расставался, не продал его даже тогда, когда приходилось питаться пустой гречкой, потому что ни на что другое не было денег. И с сейфом, конечно, тоже, хоть и сменил его на самый простой и дешевый, продав старый на интернет барахолке. Куда бы я ни переехал, обязательно буквально на следующий день на пороге появлялся участковый, «чтобы познакомиться», и первым делом невзначай спрашивал про сейф. Они будто единой мозговой сетью связаны и передают друг другу информацию про всех владельцев оружия, что переезжают из зоны влияния одного к другому.

Так что совсем без сейфа не вариант. К счастью, для моего малыша хватало и простого железного пенала на ключе. Хотя, конечно, никто кроме меня, «малышом» его не назовет – как-никак почти метр стали и пластика весом почти четыре кило.

Я достал дробовик, отвел назад цевье и вынул из открывшегося патронника красный вкладыш, означающий, что оружие не заряжено. Оно уже давно не заряжено и стоит на консервации – я уже давно не посещал тиры и стрельбища, у меня не было на это денег. На бары и клубы – да, были. А на то, чтобы пострелять – не было. Это просто не имело смысла после того, как меня внесли во все черные листы соревнований по практической стрельбе и не продал я свое ружье лишь только потому, что вложил в него в свое время не только кучу времени, но и часть души, собственными руками отполировывая до зеркального блеска детали ударно-спускового механизма.

Что ж, похоже, настало время возвращаться в большой... «Спорт».

Я вскинул к плечу дробовик, вложился, целясь в ближайший угол, и понял, что мои навыки за эти три года не успели никуда деться. Мастерство, как говорится, не пропьешь, даже если очень, очень постараешься. Может быть, я стал медленнее на какие-то доли секунды, и, может быть, на соревнованиях это даже бы стало для меня неприятной неожиданностью... Но не думаю, что это мне помешает в будущем. Вряд ли кто-то будет стоять у меня над душой с таймером когда-либо еще.

Я оторвал руку от цевья, имитируя перезарядку с использованием сайдседдла на левой половине ствольной коробки, и только сейчас заметил, что моя рука изменилась. На левой ладони, в самом ее центре, виднелся небольшой, с десятирублевую монету, круглый знак, напоминающий что-то такое, религиозное, вроде звезды Давида, только намного сложнее и витиеватее. Голубого цвета, он даже слегка светился, словно мне сделали татуировку светящимися чернилами и теперь они исправно выполняли свою функцию.

Во дела. Такого точно раньше не было. Я бы заметил. Интересно, однако.

Не отрывая взгляда от знака, я положил дробовик на стол и сел обратно на кровать.

Что с тобой делать, незнакомая пиктограмма? Зачем ты мне? И как ты появилась?

Знак не болел, не жег огнем и не обжигал холодом, хотя последнего я подспудно опасался. Он был... никаким. Словно на самом деле его и не было, и это просто проекция на мою ладонь, сделанная с помощью какого-то проектора.

Я поднял правую руку и осторожно коснулся знака ногтем. Ничего не произошло. Тогда я коснулся его уже подушечкой пальца...

Произошло!

Еще как произошло!

Знак в одно мгновение словно бы сорвался с ладони, взлетел, развернулся ко мне в «фас» и увеличился в размерах в несколько сотен раз! Круг расширился до диаметра не меньше, чем в полтора метра, и засиял, как новогодний салют!

Внутри круга был еще один, поменьше, размером буквально с мой кулак, и в нем все теми же сияющими голубыми линиями был схематично нарисован рюкзак. Между внутренним и внешним кругом тянулись прямые линии, дробя его на несколько секторов, и три из них, которые я изначально принял за лучи логотипа мерседеса, явно были толще остальных. Они будто бы группировали остальные сектора в три группы, но с какой целью или по каким признакам это было сделано – решительно непонятно, поскольку малые сектора практически не были подписаны. Их было около десятка, но надписи были только на трех – «Статус», «Способности», «Обмен». Остальные были будто закрашены, непрозрачно намекая то ли на то, что в них ничего нет, то ли на что-то еще.

Да уж, дела. Прямо какой-то голографический инопланетянский интерфейс из фантастического фильма!

Я потянулся к самой первой заинтересовавшей меня надписи – «Статус» и коснулся ее пальцем. Я ожидал, что просто ткну воздух, но палец действительно уперся во что-то невидимое, словно в тонкую прохладную полиэтиленовую пленку, которая слегка прогнулась под ним.

И тут же все остальные сектора померкли и исчезли, а тот, в который я ткнул, резко увеличился, занимая собою всю окружность, и даже центр со значком рюкзака. В круглом синем поле передо мной появились буквы и цифры.

Имя: Виктор Силов

Позывной: Фаст

Уровень: 2

Карма: 0

Личная репутация: 5

Специализация: Огнестрельное оружие

Сила: 2

Ловкость: 2

Выносливость: 2

Меткость: 3

Тактическая подготовка: 2

Удача: 1

Интеллект: 2

Достижения: Неуязвимый

Получено опыта: 200

Класс. Виктор Силлов это, стало быть я, и меня действительно другие стрелки в лучшие дни звали «фаст», то есть быстрый – за то, как шустро я расправлялся с мишенями из практически стокового дробовика. Значит, и все остальное тоже про меня. Вон и уровень мой, о котором я совсем недавно прочитал в подобном же всплывшем сообщении, и специализация, которую я выбрал еще лежа в кровати... Значит и все остальное тоже про меня?

Сила, ловкость, выносливость по два. Два это много или мало? По десяти– или по стобалльной шкале? Непонятно. Меткость на тройку, это уже неплохо, выше, чем предыдущие параметры, так и должно быть, ведь практическая стрельба это все же в первую очередь именно про меткость, и лишь потом про все остальное.

А вот единица удачи это грустно. Обидно даже, я бы сказал. Впрочем, если вдуматься, это тоже правда – только такой неудачник, как я, мог не заметить на соревновании, что последние два заряжаемых из сайдседдла патрона отличаются по весу от остальных, потому что какая-то (я хорошо знал, какая именно) мразь заменила его на другой, с другой картечью, более мелкой, нежели положенная по регламенту, из-за чего меня обвинили в жульничестве и дисквалифицировали с соревнований, аннулировав результат. Но это было бы пол-беды. Настоящая беда была в том, что я не удержался и полез чистить морду своего главному конкуренту, который пожизненно отставал от меня на пару-тройку очков, потому что знал, что это сделал он. У него одного были мотивы, которые, правда, мне нечем было доказать.

И вот это уже обернулось для меня пожизненным черным списком. Смешной парадокс – на соревнованиях по стрельбе нельзя даже подраться.

Я вздохнул и продолжил чтение. Интеллект тоже на двойку, то есть... Какой? Средний? Обычный? Непонятно, но на всякий случай уже обидно. Еще ниже – достижение, о котором я уже тоже успел прочитать... И в конце – опыт. Судя по всему, суммарный опыт, который мне за убийство и за достижение насчитал... кто? Какая-то система? Какой-то алгоритм, калькулятор-переросток?

Я крепко задумался, но быстро махнул рукой – не хватало еще морочиться на этот счет, есть куда более интересные вопросы. Причем махнул в прямом смысле – перед собой, разгоняя воздух.

И окно статуса пропало. Не растворилось, не стало прозрачным, оно просто моментально исчезло и даже свечения в воздухе после себя не оставило.

Что ж, ладно. Я все равно узнал все, что хотел. В этом пункте. Но есть же еще и другие.

Я снова коснулся символа на ладони и «меню» развернулось передо мной снова. На этот раз я коснулся сектора с названием «Способности» и уже знакомым образом передо мной появилось новое окно.

Оно было поделено на четыре равных столбца, но заполнены были только первый и последний. В первом было написано «Огнестрельное оружие», в последнем – «Общие способности». И прямо под этим было написано «Инвентарь» и уже знакомый мне схематичный значок рюкзачка.

В колонке «Огнестрельное оружие» не было ничего. Странная штука. Зачем мне специализация, если она ничего не дает? Или это она ПОКА что ничего не дает?

Я закрыл меню и открыл снова, на сей раз ткнув в самую непонятную кнопку – «Обмен». Меню ответило мне тем, что открыло совершенно пустое окно, на фоне которого через мгновение появилась надпись:

Для использования обменной площадки необходим варп-кристалл.

Ну, варп-кристалла у меня и правда нет. Я бы знал, если бы он был. Значит, «обменная площадка», чем бы там она не являлась, пока что мне недоступна. Остался только последний пункт меню, который я пока что не трогал. Последний и, пожалуй, самый интересный.

Я ткнул в значок рюкзака, что, по логике вещей, должно было открыть инвентарь, и вместо уже ставшего привычным и родным круглого окна передо мной появилось квадратное. И не просто квадратное, а, в свою очередь, состоящее из квадратов тоже. Я будто открыл перед собой огромную таблицу, пятнадцать на пятнадцать, каждая ячейка которой представляла собой квадрат со скругленными углами, очерченными голубыми светящимися границами.

И венчали все это великолепие две надписи:

Уровень инвентаря: 1

Максимальный общий вес: 3 кг

Три килограмма. Да уж, я в карманах побольше ношу. Не разгуляешься особо. Впрочем, судя по всему, это не навсегда, и существуют какие-то возможности увеличить этот максимум, иначе бы не было указано, что это только первый уровень инвентаря. Прогрессия подразумевает какое-то увеличение, а тут что увеличивать? Количество ячеек? Даже сложно себе представить, что можно положить в... пятнадцать на пятнадцать... в более чем двести ячеек так, чтобы оно в сумме вышло на три кило – муравьев, что ли? Нет, тут явно задумано что-то более интересное, что-то более... Юзабельное. Готов биться об заклад, что в будущем можно будет как-то увеличивать максимальный общий вес, а то три килограмма это вообще ни о чем, даже дробовик не спрятать.

Кстати, об этом... Как, собственно, его спрятаться? Да даже и не его, а что-то другое – как спрятать? Как пользоваться этой визуализацией экселевской таблицы?

Я задумчиво обвел взглядом комнату, прикидывая, что бы такое запихнуть внутрь для пробы. Подтянул к себе ногой первое, что попалось на глаза, – брошенный вчера на полу носок, и взял его в руки. Задумчиво посмотрел на него, потом на инвентарь.

Что ж, если тут все остальное делается через касание, то, может, и в этом случае работает тот же принцип?

Я коснулся носком одной из ячеек, но ничего не произошло – он просто провалился сквозь полупрозрачный инвентарь, словно того и не было никогда и я просто ловлю неплохие приходы непонятно от чего.

Тогда я предпринял вторую попытку – коснулся ячейки инвентаря оттопыренным пальцем той же руки, в которой сжимал носок. Тоже никакой реакции.

Ладно... А что, если...

Я отодвинул руку с носком максимально далеко от инвентаря, а ячейки коснулся пальцем другой руки. И только тогда все сработало – носок в руке моментально засветился голубым и растворился в воздухе, а в ячейке инвентаря, которую я трогал пальцем, появилось его изображение. Точно в том же виде, как он выглядел в моей руке, один в один.

Недолго думая, я снова ткнул пальцем в эту же ячейку и между мной и инвентарем возникло голубое сияющее марево, которое за долю секунды приняло форму силуэта носка, а еще через долю – превратилось в сам носок, левитирующий в голубом сиянии. Уже не сомневаясь, я протянул руку, беря его пальцами, и в то же мгновение он обрел форму и материал, сияние погасло и в моей руке оказался... само собой, носок.

Что ж, одним вопросом меньше. Даже двумя – как убирать вещи в инвентарь и как их оттуда доставать. Интересно, а что будет, если убрать туда две одинаковые вещи?

Второй носок я найти не смог, поэтому пришлось встать, дойти до сейфа (инвентарь, не закрываясь, так и летел впереди меня, как приклеенный), и достать из первой попавшейся коробки горсть патронов. Попались короткие «родезийские». Так даже лучше, больше поместится в руке.

Вернувшись на кровать, я принялся экспериментировать с инвентарем, закидывая в него патроны. Два патрона, закинутые один за другим, расположились в соседних ячейках, а когда я ткнул в один, и тут же во второй – соединились в одну, которая помимо прочего обзавелась еще и маленькой цифрой «2» в уголке. Удобно, штабелирование считай.

Я ткнул в новую образовавшуюся пару патронов, желая их достать, и на сей раз передо мной засияло сразу два голубых силуэта, превратившихся в два патрона. Я взял один – и патрон материализовался у меня в руке, а второй так и остался висеть. Я тронул его второй рукой – и он материализовался тоже. Отлично, а как мне теперь достать один патрон, не трогая второй?

Я повторил все операции, но на сей раз взял только один патрон, оставив второй висеть в воздухе. Так как ничего не происходило, я коснулся знака на руке, справедливо предположив, что раз он открывает меню, то и закрывать должен.

Сработало – голубое марево исчезло вместе с инвентарем, и у меня в руке остался один патрон. Тогда я повторил все манипуляции, но на сей раз ничего не брал, а закрыл инвентарь прямо так – и ничего не вывалилось из пустоты на пол, а спокойно вернулось обратно, в чем я убедился, снова его открыв.

Тогда я попробовал запихнуть в инвентарь более габаритную вещь, которая ни за что бы не поместилась у меня в руке. С этим возникли сложности, потому что придумать, что может быть слишком большим для руки, но при этом весить меньше трех кило – та еще задачка, но я успешно ее решил, использовав одеяло.

Оказалось, что достаточно просто касаться интересующего объекта, чтобы его затянуло в инвентарь. Причем когда я положил пару патронов на одеяло, и попытался запихнуть в инвентарь, перенеслось только одеяло – патроны остались лежать на кровати.

Охренительно удобно получается. В инвентарь переносится только то, что ты хочешь туда перенести – если, конечно, оно влезает по весу. То, что по весу не влезает – просто никак не отзывается на попытки поместить в инвентарь, что я попробовал провернуть с телевизором. Он никак не отреагировал, а инвентарь и вовсе сделал вид, что не существует, и палец провалился сквозь ячейку.

Эксперимент с попыткой перенести в инвентарь сразу и одеяло и лежащие на нем патроны увенчался полнейшим успехом – в инвентаре заполнились сразу две ячейки, в одной из которых собрались патроны, а в другую – легло одеяло. Но когда я положил те же самые патроны на телевизор, не перенеслось вообще ничего. Значит, если я захочу перенести целую машину, но не хватит размерности, придется ее разбирать, чтобы перенести хотя бы что-то. Не получится просто захотеть, чтобы в инвентаре оказался один только двигатель или один только бензин из бака. В принципе, логично – как бы я перенес в инвентарь бензин без тары? Впрочем, перенес бы я его, это еще половина беды – как мне потом достать его из инвентаря? То-то и оно. Не в ладошки же я его хватать буду.