Текст книги "Цвет моих крыльев"

Автор книги: Екатерина Шашкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Осталось шесть очков, – вздохнул Кьяло. – Уже не выправится.

– Ещё как выправится! Сейчас он сделает этого малолетку, вот увидишь!

– Да брось ты, – отмахнулся берсерк, – проиграет он, точно тебе говорю.

– А спорим?

– На что?

– Ну… – я задумалась. – Давай на желание, а то придумывать лень.

– Согласен.

И мы с удвоенным вниманием уставились на постамент, на котором Лавянки усиленно изображал горного козла. То есть бодро скакал вокруг Флая, а тот едва успевал отмахиваться. Я прикусила губу. Ведь должен же этот нахальный мальчишка сделать хоть какую-нибудь ошибку. Хоть одну-единственную…

И он её сделал!

Когда Глазастый в очередной раз поднял меч для замаха, первогодок резко пригнулся и рванул вперёд. Намерения его были вполне понятны – поднырнуть под клинок, одновременно рубанув противника по животу, а потом, оказавшись у него за спиной, ударить в спину или в голову. Красивый приём, и достаточно легко реализуемый, когда один из бойцов ниже и быстрее другого. Я сама его очень любила, и охотно демонстрировала на всех желающих, кроме Флая. Потому что Нермор-младший был единственным, кто умудрялся поймать меня на первом же движении.

Я не видела его лица, спрятанного под шлемом, но была уверена, что Глазастый улыбнулся. И резко рубанул сверху, так и не доведя замах до конца.

Удар пришёлся точно в шлем малолетки. По толпе прошёл гул.

– Минус три с Лавянки.

Ещё один удар Флая, и снова по голове. Глазастый явно вошёл в раж, даже хромать перестал. Теперь уже он гонял оглушённого мальчишку по всему помосту, не забывая наносить точные и сильные удары.

– Ещё минус три, да минус два… И ещё два… Всё!!!

Зрители завопили. Нермор-старший восторженно запрыгал на одной ножке, забыв, что он первое лицо государства. Муллен зааплодировал. Даже Понжер на мгновение забыл обо всех проблемах и убийствах.

Фаньё Лавянки сорвал с головы шлем и зло швырнул его на землю. Светлые волосы мальчишки были мокрыми от пота, лицо раскраснелось, глаза сверкали… Обычный пацанёнок, расстроенный проигрышем. Тогда почему у меня такое нехорошее предчувствие?

Тем временем Флай тоже стянул шлем, явив миру разноцветный фингал, и отправился принимать поздравления.

– И ты опять будешь уверять, что не колдовала? – ухмыльнулся Кьяло.

– Даже в мыслях не было, – Я выразительно пожала плечами. – Да и не знаю я таких заклинаний, чтоб жульничать на турнире. Даже не представляю, есть ли они вообще. И, кстати, ты теперь должен мне одно желание.

– Смотри-ка, погода портится, – поспешил сменить тему мой друг.

Я рассеянно глянула на небо, да так и замерла. И всё время, пока Понжер с помоста поздравлял Флая и втолковывал толпе, что в турнире Равных будут принимать участие оба финалиста, я не сводила глаз с огромной тучи, наползающей со стороны порта. Небо стремительно темнело, воздух холодал.

– Гроза идёт! – крикнул кто-то. – Шторм!

И тут небо наискосок рассекла яркая, извилистая молния. Гром ударил почти в тот же момент, да так, что земля под ногами затряслась. Некоторые дамочки из зрителей встретили стихию дружным визгом (ладно хоть, в обморок решили не падать), большинство мужчин – лаконичными и звучными ругательствами, а самые умные молча засобирались по домам.

К счастью, и я, и мои друзья относились к третьей группе, поэтому когда первые крупные капли забарабанили по крышам, мы уже сидели в моей комнате и отмечали победу Флая. Ради такого дела я достала почти все вкусности, припрятанные по углам, и устроила настоящий пир. Вообще-то, чуть позже должен был состояться праздничный ужин, но ведь до него нужно было ещё дожить, а есть хотелось сейчас!

– Итак, – провозгласил Глазастый, поднимая бокал с яблочным соком (ничего крепче кефира я не пила и, соответственно, не держала), – предлагаю выпить за завтрашний Большой турнир. За мою победу не предлагаю, ибо нереально… но хоть за достойное участие!

– Скорей уж за то, чтоб турнир вообще состоялся, – фыркнула я, выглядывая в окно. Дождь шёл всё сильнее, и весь двор Академии уже скрылся под водой. – А то такими темпами не в искусстве фехтования придётся состязаться, а в скоростной гребле.

– Да, не завидую я тем, кто сейчас в море. Или даже на суше, но под открытым небом.

– Ага! По такой погодке и на улице утонуть можно.

Кьяло вдруг судорожно сглотнул, залпом осушил свой бокал и вскочил.

– Ээээ… я скоро буду… Просто вдруг вспомнил, что мне ещё сделать надо кое-что. Если к ужину не приду… ну, значит не приду, – С этими словами он рывком распахнул дверь и скрылся в коридоре.

– Куда это он? – удивился Флай.

– Не имею ни малейшего поня… Хотя нет, имею! – догадка обрушилась на меня так же неожиданно, как и ненастье на город. – Пошли, надо его перехватить!

***

Двоих Олег затормозил сразу же, инстинктивно. Просто остановил обоим сердца, ни секунды не задумываясь о том, что делает это первый раз в жизни. И совершенно не испытывая мук совести.

Да и о какой совести можно вести речь, если опасности подвергается твоя собственная жизнь. Единственная и неповторимая, а не одна из девяти, как у тех же ниекки.

Впрочем… кидая пульсар в третьего нападающего, парень уже понимал, что ему-то как раз ничего не угрожает. Если он нужен Арае – значит будут брать живьём. Иначе она не разводила бы всех этих дурацких разговоров, а просто прибила бы его собственноручно. Если уж настолько сильна… Или это только видимость?

Ещё один пульсар… Гораздо слабее, чем первый. Заряда у тёмного сгустка едва хватило, чтоб долететь до очередного стражника и опалить ему ухо. Неприятно, но не смертельно.

А в двери тем временем нахально протиснулся наконечник стрелы. Или болта – с такого расстояния не разобрать. Тем более что сам стрелок вместе с оружием на глаза показываться не торопился.

Олег поспешно нырнул за трон, чертыхаясь сквозь зубы.

Некромантия – весьма специфичная область магии, для боя подходит мало. Большинство заклинаний требуют глубокой сосредоточенности и спокойной обстановки. Ни того, ни другого в распоряжении парня не было.

– Вот вам и один из самых сильных магов. Сейчас завалят количеством и капут, – проворчал он, доставая пистолет. – Чтоб я ещё работал на вашего психованного Девианта?!

Первый выстрел попал в цель, об этом возвестил короткий вскрик со стороны одного из нападавших. Раненый стражник неловко вскинул руки, словно пытаясь заслониться от всех, а потом стал заваливаться набок. Почему-то медленно, как в кино. Остальные замерли в нерешительности, не веря своим глазам.

Нет, огнестрельное оружие в Запределье диковинкой не было. Как и само Запределье не было стандартным миром, застывшим в эпохе, близкой раннему средневековью. Видели местные жители и автоматы, и пулемёты, и даже стреляющие зажигалки. Но не пользовались никогда!

Никто не мог точно объяснить, откуда взялось это табу. Но все знали, что притащи ты с собой в этот мир хоть гильотину, хоть коллекцию метательных ножей, хоть обвешайся мечами с головы до ног – никто на тебя и не взглянет. А вот если в твоих вещах обнаружат пистолет, пусть даже и игрушечный – сначала казнят, а только потом будут разбираться, в чём тут причина.

Так что Олег, готовясь к убийству Араи, рассчитывал по большей части именно на эффект неожиданности. Но просчитался. Зато теперь удивление и искреннее недоумение было крупными буквами написано на всех лицах, обращённых к нему. А ещё злость. И всё нарастающая ненависть.

– Ну всё, теперь точно убьют, – пробормотал парень, выпуская одну за другой ещё две пули. Одна, как назло, только чиркнула по кольчуге одного из стражников, выбив сноп искр, а вот вторая… Вторая вдруг замедлила движение, будто воздух вокруг неё стал густой и вязкий. И не только вокруг неё.

Олег вдруг заметил, что ему тяжело дышать и почти невозможно двинуться с места. Со всех сторон словно сжимали невидимые руки, и руки эти принадлежали как минимум мастерам спорта по тяжёлой атлетике.

– Что за… – слова давались с трудом, да и звучали словно через сложенное вчетверо одеяло..

– Всё, мальчики, повоевали – и будет! – воскликнула Арая, небрежным кивком отсылая стражников. Те неохотно, но всё же подчинились. То есть забрали трупы и поспешно удалились из зала, закрыв за собой дверь. – Ну что, выпустил пар? Успокоился?

– Где она?

– Кто? – притворно удивилась олла. – А, твоя милая мамочка? Да здесь она, здесь. Ты оглянись.

Олег попытался повернуть голову, но сопротивление воздуха было таким сильным, что она не сдвинулась ни на сантиметр.

– Что, не можешь? Ну, тогда придётся поверить мне на слово. За твоей спиной стоит клетка. Серебро и самородное железо, всё как полагается. Ну, антимагический порошок, конечно, тоже. В нашем деле без него никуда. Ах да, ещё шипы. Они там торчат из стен, из потолка, а кое-где и из пола тоже. Направлены, как ты уже догадался, вовнутрь. Так что смею заметить, нашей прелестной ведьме там весьма и весьма неуютно. А если ты откажешься со мной сотрудничать – будет ещё неуютнее. Хотя, кто его знает, как там, на том свете?

– Не посмеешь!

– Ещё как посмею! Тем более, что опыт уже есть. Кстати, это тело ей не идёт. Прежнее мне нравилось гораздо больше.

– Су… – начал было парень, но горло сразу же сдавила невидимая рука. А где-то за спиной раздался женский вскрик.

– Слышишь? Ей больно? – Арая улыбалась. Казалось, она упивается моментом собственного триумфа. – А если будешь своевольничать – будет ещё больнее. Ну что? Согласен? Жизнь какой-то девчонки за жизнь матери – и я не имею к тебе больше никаких претензий.

– Не слушай! – голос Варвары резанул по ушам. Сомнений больше не было – там, за спиной, действительно была она. – Не верь ей!

Но Олег уже знал, что придётся согласиться.

Воздушные тиски немного ослабли, и позволили ему сделать кивок.

– Я сделаю то, что вы велите.

– Вот и хорошо, вот и замечательно! – прощебетала властительница Запределья, возвращая воздуху его нормальную консистенцию.

Первым делом парень развернулся и бросился к клетке. Которая, впрочем, тут же начала таять в воздухе. Нет, это был не мираж. Это была настоящая Варвара, попавшая в настоящую западню. Только находилась она уже не в тронном зале, а в одном из многочисленных подвалов замка. И не факт, что именно этого замка.

– А вот теперь обговорим подробности нашего маленького предприятия, – усмехнулась Арая, повторно наколдовывая стул. Олег вздохнул, но сел. Так глупо он себя ещё никогда не чувствовал. – Ты уже понял, что действовать тебе придётся обычным оружием. На магию даже не рассчитывай – бесполезно. В остальном же, если будешь меня слушаться, шансы у тебя есть, и неплохие. В принципе, мне всё равно, как именно ты её убьёшь – застрелишь, отрежешь голову, сбросишь на неё гранитную плиту. Условие одно – после смерти проткнёшь ей сердце вот этим мечом. Если будет, что протыкать, конечно.

Олег не понял, откуда Арая достала клинок. Луч света скользнул по лезвию, задел посеребрённую гарду, выполненную в виде двух раскрытых крыльев… Если бы вместо этого излишества была обычная крестовина, то меч, наверное, ничем не отличался бы от тысяч своих собратьев. Самый заурядный одноручник.

– А это ещё зачем? Ритуальная убивалка такая, что ли? Как осиновый кол для вампира? Чтоб не возродилась?

– Нет, скорее просто дань традиции… – Властительница Запределья покачала головой. – Но всем будет лучше, если ты сделаешь так, как я велю. На, возьми.

Олег осторожно принял меч, сжал рукоять, примериваясь к длине и весу… И вдруг правую руку до локтя пронзила нестерпимая боль. Это было похоже на удар электрическим током. Только вот удар током никогда ещё не оставлял после себя ощущение близкого знакомства с абсолютным нулём температур. А меч, словно электрический угорь, моментально выскользнул из онемевшей руки.

Ударившись об пол, клинок зазвенел, точно хрустальный. Лезвие мелко задрожало. Казалось, сейчас оно разлетится на крошечные осколки. Но обошлось… Звонкое эхо ещё гуляло по залу, когда Арая насмешливо поинтересовалась:

– Что, совсем обессилил? Руки не держат?

– Он… – Парень со злостью покосился на меч, – он же ледяной! Ну, не в том смысле, что сделан из льда… Но он холодный до невозможности. До костей прожигает!

– А ты думал, я тебе ржавую железяку дам?

– Да уж получше было бы! Потому что эту дрянь я в руки больше не возьму. И не надо на меня так снисходительно смотреть! Да, мне больно, чёрт возьми!

– Ладно, ладно. Пусть больно – я не спорю, – Королева примирительно пожала плечами, – Но отказываться уже поздно. Ты сам согласился мне помочь. И придётся тебе… ну я не знаю даже… перчатки одеть!

– А я в чём? – Для наглядности Олег продемонстрировал Арае руки. На обоих красовались чёрные кожаные перчатки с обрезанными пальцами.

– Ну, ещё одни оденешь. Это уже, извини, не моё дело!

Глава 5. Именем святой инквизиции!

Кьяло мы нашли в коридоре первого этажа. Впрочем, «нашли» – не совсем верное слово, потому что потерять это чудо природы, топающее как подкованный бегемот, было весьма и весьма затруднительно. А учитывая, что бегемот ещё и торопился… Я удивилась, что все студенты и служащие (а на первом этаже обитали именно они) не повыскакивали из своих комнат, чтобы посмотреть, что происходит.

Поэтому мы просто шли следом, ориентируясь на звук. И очень удивились, когда шаги вдруг затихли в маленьком тупичке с подсобными помещениями. Зато раздался тихий скрежет.

Я осторожно выглянула из-за угла, пригляделась… Ну так и есть! Кьяло увлечённо возился с замком какой-то неприметной на вид дверки, ничего вокруг себя не замечая. У меня появилось совершенно безумное желание подкрасться к нему и сказать "Бу!". И если кто-то думает, что я это желание стоически преодолела, то он просто плохо меня знает.

Я даже заклинание на себя накидывать не стала. Просто подошла, привстала на цыпочки за спиной берсерка и…

– Именем святой инквизиции, стойте!

Кьяло резко выпрямился, взвился в воздух и с разворота врезал локтем по предполагаемому источнику звука. Упс! Счастье, что я успела пригнуться.

– Марго! Чтоб тебя приподняло и шлёпнуло сорок три раза коромыслом об забор! Ну нельзя же так пугать!

– А как можно? – я заинтересованно посмотрела на парня и выразительно похлопала ресницами.

– И не надо изображать наивную дурочку, тебе не идёт!

Вот как мы заговорили, значит! Если он после этого ещё посоветует мне идти своей дорогой (а ведь похоже, что прямо сейчас и посоветует), то я обижусь, наверное. По крайней мере, честно попытаюсь обидеться.

Но проверить правильность моей гипотезы не удалось из-за того, что Флай потерял терпение и тоже высунулся из-за угла.

– Куда собрался? Только вот не надо делать вид, что ты просто так тут гуляешь, ладно?

– А что, гулять по коридорам теперь запрещается? С каких это пор? – огрызнулся Кьяло, – И вообще, почему я должен перед вами отчитываться? Я самостоятельный человек, между прочим! Что хочу – то и делаю! И всякие там победители турниров мне не указ!

– Ты чего? – искренне удивился Глазастый и повторил мой трюк с хлопаньем ресницами. К моему глубокому стыду, у голубоглазого красавчика получилось лучше, чем у меня – Кьяло даже слегка оттаял:

– Да пойми ты, Флай… Мне, правда, очень нужно ненадолго уйти. Я не могу объяснить, это не моя тайна. Простите, ребята.

– Да никто и не просит тебя раскрывать тайны, – фыркнула я, – Тем более что я и так всё знаю. Гораздо интереснее, как ты собрался выбраться из замка. Ведь все входы или охраняются, или запираются на ночь.

– Плох тот замок, где нет чёрного хода! – наставительно произнёс берсерк. И тут же спохватился, – Что ты знаешь? Откуда?

– Ну, не совсем всё, честно говоря, – покаялась я, – но про то, что Рисса сейчас где-то мокнет под дождём, а ты собрался оказывать ей моральную поддержку, я поняла. А если ты ещё и объяснишь, какого чёрта ты её отослал, будет просто замечательно.

Кьяло смерил меня долгим оценивающим взглядом. Потом ещё один взгляд, точно такой же, достался Флаю. Вот уж не знаю, что он пытался в нас углядеть такого, чего не обнаружил за несколько лет, но разглядывал, как уценённый товар в магазине – по принципу "Вот где-то меня кидают, а где – не пойму". Наконец берсерк посчитал осмотр законченным (о его результатах нас в известность так и не поставили) и вернулся к недовскрытому замку. Пара движений – и дверь перед ним приветливо распахнулась, приглашая в маленькую каморку, заваленную всяким хламом. Здесь были какие-то доски, куски ткани, приставная лестница без верхних ступенек, дырявые вёдра, хромоногие стулья, битое зеркало, три люстры с оторванным крепёжным крюком (видать, не только у меня эта конструкция с потолка падала), ломаные тренировочные мечи, ржавые составные части от доспехов и прочий мусор, накопившийся за долгие годы существования нашего учебно-военного учреждения.

Оглядев всю эту свалку, Кьяло удовлетворённо хмыкнул и сноровисто нырнул в недра кладовки. Я и Глазастый, переглянувшись, полезли следом, изо всех сил стараясь не уронить шаткую конструкцию из нагромождённых друг на друга предметов. Спустя пару минут (и несколько метров) нашему вниманию предстала прислонённая к стене и слегка обгорелая по периметру дверь. А за ней – дверь настоящая, действующая и открывающаяся. И даже не запертая.

– Дверь! – прокомментировал Кьяло.

– Вижу, что не окно, – ответила я, попутно пытаясь отцепить от рубашки какую-то металлическую фиговину. Фиговина при ближайшем рассмотрении оказалась гнутой вилкой без двух зубцов. Которой я немедленно попыталась уколоть нашего берсерка (а то что-то он слишком серьёзный стал, не к добру).

– Дверь закрой, я сказал, – вздохнул Кьяло, лениво отбиваясь от моего страшного оружия. – Ту, через которую мы вошли.

– Сразу не мог сказать? – проворчала я, протискиваясь обратно. – И как я её закрою, если замок снаружи должен висеть?

– Ну, просто прикрой, чтоб в глаза не бросалось. Вернёмся – запрём.

– Главное, чтоб нас самих здесь не заперли, – нахмурилась я, в порыве вдохновения накладывая на дверь сразу два заклинания – для отвода глаз и чары неоткрываемости. В кладовке сразу стало темно и как-то жутковато. Но ровно до того момента, пока Кьяло не запалил масляную лампу. И откуда только достал… – Слушай, а когда Рисса уходила, это ты потом замок обратно вешал?

– А она не здесь выходила. У неё свои пути.

– И что же, она этими путями своими вернуться сама не может? Обязательно нам за ней под дождь лезть? – удивился Флай.

– Вас, между прочим, никто со мной идти не просил! А она не вернётся, пока я ей не прикажу.

– И вот тут мы возвращаемся к самому интересному, – Я снова шутливо кольнула Кьяло вилкой в бок, – Почему ты ей приказываешь? И кто она вообще такая?

– Идите за мной, – Берсерк смело шагнул в тёмный тоннель, обнаружившийся за потайной дверью. – Вам действительно так надо это знать?

Я призадумалась. Может, он прав, и эта тайна из тех, в которую лучше не совать свой нос, если хочешь его сохранить? Но ведь шаг уже сделан, а возвращаться с полпути – это не для меня.

Флайяр, кажется, подумал о том же самом:

– Не обижайся, но ты о нас знаешь очень многое. Такое, чего в здравом уме никому не рассказывают. Мы многое вместе пережили, хоть я большую часть этих приключений и провёл на копытах и под седлом. И мне никогда – слышишь, никогда – даже в голову не приходило, что ты можешь рассказать кому-то обо мне что-то такое, что могло бы помешать, скажем, карьере отца. Или моей карьере в будущем. Или просто стать поводом для шуток. И я никогда не боялся быть при тебе самим собой, хоть это и было чревато некоторыми не очень приятными последствиями, – Глазастый выразительно потрогал разноцветный синяк. – И я не знаю, что у тебя там за тайны, но неужели ты думаешь, что, узнав их, мы сразу же нарисуем красочные транспаранты и пойдём в народ, рассказывать всем встречным и поперечным…

– Понял, понял, – перебил Кьяло его словопоток. – Просто это действительно не моя тайна. Но если хотите… – На несколько секунд парень замолчал, подбирая нужные слова, – Дело в том, что Рисса – мой телохранитель.

– Что? – осторожно переспросила я, боясь, что ослышалась. – Да её же одним пальцем перешибить можно!

– Ну, на самом деле она не такая уж и слабая, просто хорошо маскируется. Короче, это длинная история. Я ведь вам говорил, что меня из дома выгнали?

– Раз сто! – хмыкнул Флай.

– Ну вот… А почему выгнали – не говорил. Дело в том, что я подрался с сестрой.

– И что с того? Я со своим старшим братом по семь раз на дню дрался! – пожал плечами Глазастый.

– Вот именно, что со старшим. А она у меня – младшая. Три года разницы. Совсем тогда малявка ещё была. А я – тоже болван малолетний, но силы-то немерено… Короче, строила она какой-то дворец песочный, а я его раздолбал шутки ради. Ярка разревелась и налетела на меня с кулаками. А какие там у неё могли быть кулаки? Я и ударов-то не чувствовал! Но мне эти нападки надоели, я её оттолкнул… Сначала несильно. Но она снова ко мне приставать начала. Я терпел, терпел… Потом ещё раз толкнул, уже ощутимо. А она подобрала какой-то камень и в меня кинула. Даже не добросила… Но меня это почему-то так разозлило! Я налетел на неё, ударил, она упала, я снова ударил… Так и бил, пока злость не улеглась. А потом выяснилось, что у неё рука сломана, несколько рёбер, нос, губа разбита, щека разодрана… А она же девочка, как ей потом с таким лицом. Да и вообще её после этого еле откачали. А когда меня спросили, что случилось, я соврал, что не мог себя контролировать. Мол, нашло что-то, в глазах потемнело, дальше не помню. Врал, конечно. Мог я остановиться, тысячу раз мог.

Кьяло замолчал и оглянулся на нас. Флай смотрел на него с едва заметным осуждением, я – с любопытством. Избитую девчонку было, конечно, жалко, но при чём тут Рисса я пока упорно не понимала, и, чтобы хоть как-то забить возникшую паузу, начала глазеть по сторонам. Мы шли по тоннелю, длинному и прямому. Он был выкопан прямо в земле и ничем толком не выстлан – лишь иногда попадались деревянные балки, поддерживающие потолок. Балки было старые, местами прогнившие от сырости, а кое-где их оплетали белёсые корни деревьев. Не знаю, каким образом этот памятник архитектуры сохранился до наших дней. Лично мне всё время пути казалось, что стены и потолок вот-вот обвалятся и погребут нас под собой.

Но наш Сусанин уверенно шёл вперёд. Кажется, он уже неоднократно пользовался этим проходом и был достаточно уверен в его надёжности. Только вот боюсь, что во время его предыдущих вылазок, сверху не капала дождевая вода, просочившаяся с поверхности.

Короче, подземный ход оказался весьма мрачным местом. А рассказ Кьяло только нагнетал атмосферу:

– Знаете, отец меня тогда даже ругать не стал. Просто сказал, что я больше ему не сын, и больше никогда со мной не разговаривал. А мать… у неё истерика была, и она кричала, что если я себя не умею в руках держать, то никогда и не научусь, и что я наказание для всех, кто меня знает, и что я проклят… Знаете, она же не ведьма, моя мама. Она обычный человек. Но в тот момент мне показалось, что она меня насквозь видит. И что я действительно проклят. С того самого момента, как соврал. И теперь я на самом деле иногда не могу остановиться. Так что никто меня из дому не выгонял, я сам ушёл. Потому что не мог там больше. Я там чужой теперь. Вот! Можете начинать меня презирать!

На парня было жалко смотреть. Кажется, он никому и никогда не рассказывал эту историю и вообще изо всех сил пытался её забыть. А я почему-то чувствовала себя очень неловко, словно вытащила наружу из глубины души что-то грязное, и выставила на всеобщее обозрение.

– Ну, у всех бывают ошибки, – смущённо кашлянул Флай, – особенно в детстве. В конце концов, тебе сколько лет-то тогда было?

– Шесть. А Ярке три. Почти. Через два дня день рождения должен был быть.

– Ну, так она, небось, и не помнит ничего уже. А ты тоже на себя наговариваешь! Дети – вообще жестокие существа. В шесть лет многие и без всяких проклятий глупости делают, и на самом деле ничего не соображают.

– Но я то соображал! – голос Кьяло сорвался в крик.

– Ладно, ладно, соображал, верю. Только я, честно говоря, никак не пойму, Рисса-то тут причём?

– Да не причём, в принципе, – вздохнул наш проклятый, – Просто мне вдруг показалось, что вам нужно знать обо мне ещё и это. Чтобы мне действительно больше нечего было от вас скрывать. А Рисса… Дело в том, что она мавка, а не человек.

– Нежить? – Я едва успела подхватить нижнюю челюсть, устремившуюся в направлении пола.

– Да, нежить. Но так сложилось, что их племя в долгу перед моим родом. И они подчиняются нам, приносят клятву верности. И Рисса давным-давно принесла эту клятву мне. Так что теперь она сама, её тело и душа… ну и далее по тексту… это всё принадлежит мне. И как только она узнала, что я здесь, в Академии, то сразу же приехала.

Я лениво сопоставила даты и выразительно хмыкнула.

– Знаешь, учитывая, что она приплыла из Лёссы… Ведь из Лёссы же? – Я дождалась кивка и продолжила, – Тогда выходит, что она отправилась в путь даже раньше, чем мы сами узнали о том, что едем в Академию. Это как понимать?

– Вот у неё и спросишь. Только не надо во всём искать подвох. Просто учти – я ей доверяю целиком и полностью. Может, мы просто чего-то не знаем.

Я промолчала, потому что, честно говоря, о мавках не знала вообще ничего, кроме того, что они существуют. Память, правда, услужливо подсунула какую-то полусказочную ерунду о воскресших некрещёных младенцах, но я поспешно выкинула этот бред из головы. В нашем мире этот вид нежити точно появился раньше христианства, поэтому никакой привязки к религии иметь просто не мог. Да и здесь, скорее всего, тоже.

– А вот интересно, – задумчиво протянул Флай, – Её внешность настоящая или нет?

– Конечно! – Судя по нарочитой уверенности в голосе, Кьяло сам уже давненько мучался этим вопросом. – А какой же ей ещё быть?

– Ну, обычно всякая нечисть…

– Нежить, – поправила я.

– Ладно, нежить… Но мне почему-то всегда казалось, что они все должны быть худые, бледные, красноглазые, с клыками, когтями…

– И чтоб боялись солнечного света, – с азартом подхватила я, – А ещё страдали наследственной аллергией на чеснок! Ты их с вампирами не перепутал, нет?

– Вампиры – тоже нежить! – парировал Глазастый.

– Вампиров не существует, – ехидно ответила я, и едва удержалась, чтоб не показать парню язык. Остановило меня только то, что в полумраке тоннеля он всё равно ничего не разглядел бы. Но душа усиленно требовала какой-нибудь каверзы, поэтому я неожиданно прыгнула на него сзади и вцепилась зубами в шею. – А-а-а! Свежая кровь!

Я не знаю, как Флай выработал такую выдержку, но он не то что не завопил – даже не дёрнулся. Только подхватил меня под коленки, чтоб не сползла, и хорошо поставленным голосом объявил:

– Ну вот, так я и знал! Стоило за день не сделать девушке ни одного комплимента, как она сразу же сама лезет целоваться!

– Скорей уж, кусаться, – уточнил Кьяло.

– Изголодалась по мужскому телу, бедняжка, – притворно вздохнул Глазастый, при этом перехватив мои ноги так, чтоб я не смогла от него отстраниться.

– Да ну вас, – буркнула я, чувствуя, что неудержимо краснею, и уставилась в пол. Точнее в слой жидкой грязи, его заменяющий:

– Мне кажется, или в начале пути было гораздо суше?

Парни переглянулись и посмотрели себе под ноги с таким вниманием, будто надеялись найти там рассыпанные золотые монеты.

– Да, откуда-то подтекает, – глубокомысленно изрёк Кьяло после минутного раздумья. – Но тут недалеко осталось, так что дойдём. Главное не навернуться, а то скользко.

– Зря ты это сказал! Теперь точно…

Плюх!

По закону мирового свинства, не повезло, конечно же, мне. Точнее Флаю, но ведь я всё ещё висела на нём, так что грохнулись мы вместе. Одно хорошо – Глазастый приземлился не на спину (читай – на меня), а на живот, нырнув в грязь всей своей высокородной физиономией. Зато ноги мои он при падении отпустил, и я наконец-то почувствовала дух свободы. А если точнее, то затхлый такой душок…

– А чем пахнет?

Флай отлепился от земли, кое-как вытер лицо рукавом и тоже принюхался:

– Как будто сдох кто-то…

– Ребят, вы не поверите, но они здесь все сдохли! – Кьяло ускорил шаг и махнул рукой, предлагая поспешить. И вскоре я почувствовала, что коридор начинает круто забирать вверх. И почти сразу же земляной потолок наконец-то сменился каменным, а стены оказались обшиты крепкими досками. Цивилизация восторжествовала!

Буквально пара шагов – и тоннель кончился. Теперь мы оказались в тупике, зато потолок радовал глаз квадратным люком. Впрочем, снаружи отверстие загораживала какая-то каменная плита, и как её открыть я совершенно не представляла. Как попасть наверх, соответственно, тоже.

Флай задумчиво прикинул расстояние до потолка, поднялся на цыпочки и едва дотянулся до преграды.

– И дальше что? Если эту каменюку толкать, то я – пас.

– Да она не тяжёлая, там всё очень точно подогнано, – Кьяло оттеснил Глазастого от люка и легко сдвинул плиту в сторону.

Но лучше бы он этого не делал!

В открывшуюся дырку хлынул поток воды, моментально залив берсерка с головы до ног. И если у истока этого Ниагарского водопада поток был ещё более-менее прозрачным, то разбившись о землю он приобрёл грязно-бурый оттенок. Брызги разметало по стенам, потолку, Флаю, не успевшему отскочить в сторону… Мне бы тоже перепало, но я в кои-то веки вовремя вспомнила о своём магическом происхождении. Вот только об огненной стихии забыла. И в ситуации, где любая нормальная магичка поставила бы щит, я, не задумываясь, выпустила с обеих рук по пульсару.

Эффект превзошёл даже самые смелые мои ожидания: столкнувшись с огненными шарами летящая в меня вода попросту испарилась. Не в смысле "исчезла", а превратилась в пар. Меня окружило облако раскалённого воздуха, защититься от которого не было никакой возможности. Разве что зажмуриться, прикрыть лицо руками и терпеть, что я и сделала.

Жаль, что при этом я не догадалась закрыть уши. Во-первых, потому что их тоже окатило паром, и кончики моментально защипало, а во-вторых, парни дружно разразились таким потоком ругательств… Если бы давешний водопад состоял из слов, он показался бы хиленьким ручейком по сравнению с этой прорванной плотиной.

А самое обидное, что все мои ухищрения оказались напрасными. Стоило мне отнять руки от лица, как насквозь промокший Кьяло решил отряхнуться, и незамедлительно приступил к этому увлекательному занятию. Видели когда-нибудь, что делает большая и лохматая собака, вылезая из реки? А теперь представьте на месте собаки двухметрового, но ещё более лохматого богатыря.

После импровизированной парилки, капли, слетевшие с его тела, показались мне ледяными.