Текст книги "Подарок судьбы или Чего хотят Феи (СИ)"
Автор книги: Екатерина Морозова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Екатерина Сказка
Подарок судьбы или Чего хотят Феи
Белоснежные хлопья снега с хрустом разлетались под напором моих горных лыж. Ласковое солнышко светило в глаза, и мир казался чудесным. Внезапно, из-за яркого света я не справилась с небольшим пригорком и улетела в снежный сугроб. Приоткрыв глаза, я увидела, как на всех порах в мою сторону бежит спортивный красавец блондин со сноубордом в руках. Опустившись на одно колено рядом с сугробом, он трепетно взял меня за руку, посмотрел своими очаровательными голубыми глазами и спросил:
– Я могу Вам чем-нибудь помочь милая барышня, – услышала я бархатный баритон своего спасителя. – Может Вам подушку принести, или одеяло?
Дикий хохот постепенно возвращал меня к реальности. Надо мной возвышался мрачной скалой тучный Ярослав Борисович и с укоризной смотрел в мои светлые очи.
– Спать на лекциях недопустимо, Фея. А тем более – на моих. Всё в волшебном мире летаете, крылышками звеня? Высыпаться надо ночами, а не гулять, – с ехидцей добавил он.
– Извините, это больше не повторится, – похоже я начинала краснеть.
Но требовательный Ярослав Борисович уже потерял ко мне всякий интерес и возвращался на кафедру, монотонно диктуя очередной скучный материал, думая о том, что окружающим его молодым балбесам никогда не постичь гениальные труды Шопенгауэра и Канта.
«И зачем только в Государственном университете дизайна и технологий ввели философию? На этот риторический вопрос не смогут ответить даже самые великие умы человечества», – думала я.
– Ну ты даешь, Фейка! – восхищенно цокнула языком моя подруга Катя, сидевшая рядом. – Ты явно нравишься нашему старому Аполлону, раз он постоянно делает тебе замечания.
– А ты тоже хороша, тоже мне, еще подругой называешься. Не могла разбудить?
– Зачем же тебя было будить? Полноценный здоровый сон полезен для красивого цвета лица, а то ты и так сегодня неважно выглядишь, – Катя всегда рубила правду-матку.
– Ну не на лекциях же! Теперь я в очередной раз опозорилась перед мужчиной моей мечты. Тяжело вздохнув, я мечтательно воззрилась на объект своих самых сладостных грез – Вадима Емелина. Он сидел несколькими рядами ниже и шептал что-то на ушко своей ослепительно-красивой соседке Лике.
– Губа у тебя, Фей, не дура, – прошипела мне Катя под гневные взоры Ярослава Борисовича в нашу сторону.
Как Вы уже поняли, меня зовут Фея. Данному подарку судьбы я должна быть благодарна своему любящему отцу – Тимофею Егоровичу, который двадцать лет назад, держа маленькую сморщенную кроху на руках, произнес судьбоносное:
– Какое ангельское личико, жаль крылышек нет. А давай назовем ее Феей? – предложил супруге новоиспеченный отец.
Находящаяся в невменяемом после родов состоянии мать, кивнула в ответ, даже не слыша вопроса, лишь бы ее оставили в покое. И безмерно удивилась, когда при выписке из роддома гордый супруг торжественно протянул Марии Ивановне в руки зелененькую бумажку, на которой красивыми буковками было выведено свидетельство о рождении Феи Тимофеевны Матюхиной.
Я в то время мирно посапывала в сторонке, поэтому оценить грандиозность разыгравшегося скандала не смогла, но по свидетельствам очевидцев, отец еще три дня ходил по стеночке с огромным синяком на правом глазу.
Я отвлеклась от воспоминаний и посмотрела на Катьку. Сущий ангел в рыжевато-золотистыми волосами и точеной фигуркой строчил, постукивая аккуратными акриловыми ноготками, набивая смску очередному кавалеру.
Наконец, пара закончилась и мы, в спешке собрав со стола конспекты и ручки, собирались уходить, но не тут то было.
– Погодите, молодые люди, – притормозил нас Ярослав Борисович. – Как вы знаете, наш университет участвует в ежегодном общественном субботнике. С каждого потока требуется три человека для участия в нем. Есть желающие? – пятьдесят пар глаз с невинностью уставились на преподавателя, и в аудитории повисла гробовая тишина.
– Ладно, раз вы сами такие нерешительные, то я назначу сам, – не смутился философ. – Леонов, Капустина и Матюхина. Впредь не будете спать на лекциях. Но, к вашему счастью, я предоставлю один бонус – скидка на два вопроса из трех в билете на экзамене по философии. Все свободны.
Народ сильно зашумел и выплыл в коридор. Я же громко вздохнула, так как расслышала и свою фамилию в списке «смертников». Кроме меня, вредный препод заставил «отдать дань обществу, убрав центральный парк от таких же мусорщиков, как мы», растрепанного троечника в очках с нашего потока – Леонова Серёжку, и Капустину Юлю, которая, впрочем, училась совсем неплохо, но почему то сильно нервировала Ярослава Борисовича. Мы с Катей подошли к таким же, как и я, невезучим сокурсникам.
– За что? – поприветствовала нас Юлька.
– Ну вот, опять из-за этого старого маразматика придется идти копаться в грязи в выходной день, – страдальчески добавил Серёга.
– Серёж, не переживай, ты ж вообще свалить сможешь. Мы прикроем, если что, – утешила я сокурсника.
– Это то оно так, но вот мне придется постараться. Вдруг спалят меня. А иначе без протекции, я сам не сдам экзамен этому зверю, – покачал головой Леонов. Мы все резко задумались. Действительно, Ярослав Борисович то ли из-за своей фамилии Полководцев, то ли от тонкости своей души, отличался буйным нравом и крайней несдержанностью. Среди студентов давно ходил рассказ об эпичной сдаче одной группой экзамена по философии в прошлом году. Полководцева довели до белого каления ответы нескольких студентов, после чего он стал рвать ведомости и даже кинул зачетку одного «умника» в окно со второго этажа.
– Да, друзья, вы крепко попали. Может ты, Фей, позовешь своих помощников: ну там птичек всяких, мышек и котов? Чтобы быстро всё убрали, – поддержала нас дружелюбная Катя.
– Не смешно, – ребята рассмеялись, а я, как всегда, не восприняла шутку о своем имени, но на Катьку обижаться было невозможно.
Договорившись встретиться в субботу в Центральном парке при полной боевой готовности, с перчатками и граблями в руках, озадаченные одногруппники разошлись, а мы с Катей побрели в сторону остановки.
* * *
– Может по магазинам, а потом ко мне? Правда, братики дома, но не думаю, что они нам будут мешать. Лёшка вечером с Лизой в ресторан идут, а Ваня решительно прячется от бывшей супружницы, поэтому собирает чемодан и завтра летит в Австрию на пару недель.
Кроме замечательных человеческих качеств, подруга обладала такой же нестандартной семьей, как и я. Возможно, именно из-за этого мы дружили много лет. Катина ячейка общества при первой встрече производила на всех неизгладимое впечатление. И я не являлась исключением. Катин отец, Евгений Леонидович Соколов, работал послом в далекой Кении, где его неизменно сопровождала верная жена Мария Александровна. Приезжали они в Россию только пару раз в год, привозя любимым «детишкам-переросткам» разные необычные сувениры и подарки. В связи с этим, Катя, хоть и самая младшая в семье, рано почувствовала вкус свободы и стала самостоятельной уже в 14 лет. Ей приходилось жить вместе с Лешей и Ваней, которые были старше сестры на 5 и 8 лет, соответственно, но при этом являлись страшными раздолбаями. Бедной Катюше приходилось готовить на всех борщи и кашки, а также убирать двух ярусную квартиру после шумных вечеринок этих двух неандертальцев.
Зайдя в квартиру, я, в который раз, зачарованно оглядела непривычный интерьер. Повсюду на стенах висели деревянные маски папуасов, страусиные перья, разноцветные бусы и фотографии счастливых представителей семейства в разных странах мира. Лёшка и Ваня сидели за столом и что-то увлеченно обсуждали.
– А вот послушай ещё, – донесся до нас голос Ивана. – Алло, добрый день, а Сергей Петрович дома? – Пока еще дома, но венки уже вынесли! – и оба брата дружно заржали над анекдотом.
– Я лучше знаю, – не отставал от брата Алёша. – Мужика притащили хоронить на кладбище, а он раз! садится в гробу: дескать оп-па! А я живой! Что тут началось. Все радуются, смеются, хлопушки взрывают, кто-то шарики веселые притащил, жена от радости плачет… Вообщем, еле закопали!
– Привет, детский сад, штаны на лямках, – перебила безудержный смех братьев Катя. – Что ни говори, а профессия откладывает отпечаток, но ты-то куда, Лёша? – Иван владел уважаемым ритуальным агентством «Последний путь», и многие печатные издания нашего городка частенько пестрели бредовой рекламой: «Последний путь – он светлый самый», или же «При заказе полного комплекса услуг – катафалк бесплатно».
– О, привет, старые перечницы! – радостно отозвался Алексей. – А мы тут сидим, литературу почитываем, – Катя только вздохнула и закатила глаза к потолку.
– Кушать будете, или ты, как обычно, на диете? – спросил Иван у сестры.
– Неужели Боги услышали мои молитвы, и вы сумели сварить пару картофелин или десяток пельменей?
– Нет же, дурёха, видно ты плохо молилась. У нас корпоратив на работе вчера был, столько еды осталось, мне сотрудники всё завернули и с собой отдали, – умилился старший брат.
– Поедим, так поедим, по-королевски! – запрыгал на стуле радостный Лёшка.
– Ну ладно, два моих австралопитека, сейчас мы с Фейкой перекусим, а потом будем сидеть в комнате, и чтобы никто нас не тревожил!
– Ой, больно вы нужны нам, молодым красивым мужчинам в расцвете сил. Кстати, Кать, что там с твоим ухажёром, который тебя звонками одолел? – припомнил Ваня больную тему сестры. Как там его фамилия, что-то я подзабыл, – и оба брата вновь прыснули от смеха, смотря в лицо разгневанной Кати.
– Булкин. Виктор Булкин, – их сестренка явно начинала злиться.
– Бедный парень. Он явно хочет сменить фамилию на Соколова, хотя и не представляет, что за ад с тобой его ждет. Пусть лучше Булкиным остается, – произнес елейным голоском Ваня. – Но ты не переживай, «и на старуху бывает проруха», – тут уж Катя не выдержала и кинула в брата скомканной бумажной салфеткой, от которой он ловко увернулся.
– Лучше скажите, когда вы меня, несчастную, оставите полноценной хозяйкой квартиры и съедите к своим «птичкам» и многочисленным «хомячкам»?
Лёша, средний ребенок в семье, с детства обладал уникальной способностью выбирать себе в дамы сердца девушек с исключительно «птичьими» фамилиями. В силках симпатичного «птицелова» Алексея побывали Ласточкина, Журавлева, Воробьева и даже нынешняя избранница Катиного брата обладала фамилией – Синичкина.
Иван же, несмотря на свой «заупокойный бизнес», был откровенным ловеласом и почему то всех влюбленных в него дурочек называл хомячками. Наверное, как сказал бы психоаналитик, это шло из глубокого детства, когда родители не купили пухлому сероглазому малышу этого грызуна, испугавшись, что он «схомячит» со стен новенькие обои.
– Милая, мы очень волнуемся за тебя, поэтому не можем оставить тебя одну бороться со всеми невзгодами этой жизни, – ответил сестре любитель грызунов.
– Да и борщ у тебя неплохой получается! – добавил Лёшка. – Ну, хватит уже о нас. Как ты, Фея, поживаешь? Не встретила еще своего Коврижкина или Батончикова? – вновь подколол Катю брат.
– Эх, Лёша, видно я не их Хлебная крошка, – сказала я, и мы все дружно рассмеялись.
Алексей действительно удивлялся, почему эта симпатичная миниатюрная девушка с русыми волосами и зелеными глазами ни с кем не встречалась. Он, возможно, и сам был бы не прочь поухаживать за ней, но, во-первых она была подругой его младшей сестрицы, а во-вторых не обладала так сильно любимой Алёшей «птичьей» фамилией.
Сытно подкрепившись мясной отбивной, заев ее рулетиками из баклажанов и запив всё это холодным шампанским, вытащенным из запасов предусмотрительного Ивана, Катя отвалилась на спинку стула и произнесла:
– Всё-таки есть от вас иногда хоть какой то толк. Ну ладно, мы ушли, тарелки сами помоете.
И мы с Катей поднялись из-за стола, а Лёшка тяжело вздохнул и стал убирать со стола тарелки, приговаривая: – Тирания, сплошная тирания…
* * *
В Катиной комнате было душно. Подруга подошла к окну и открыла форточку, откинув тонкую штору. Из-за резкого порыва ветра, постеры с изображением любимых Катенькиных красавцев-актеров, а ими была увешана вся комната, зашелестели глянцевыми листками.
Комната для нее была «святая святых», куда не допускались простые смертные. У Кати была одна маленькая слабость – подруга любила всё розовое. Поэтому её комната скорее напоминала пирожное безе с кремом. Посреди помещения располагалась кровать «принцессы»: огромное лежбище в кремово-розовых тонах, с натянутым над ним балдахином с светло-розовым бантом.
– Теперь я понимаю, почему ты парней домой не водишь. Они с ума сойдут от такой красоты, – сказала я, впервые увидев Катину спальню.
– Я хочу чувствовать себя хоть иногда принцессой, а не прачкой, стирая и убирая за брательниками, – оправдывалась Катька. И брюзжащим старческим голосом добавляла: – Нет, после того, что я повидала на своем веку, замуж выйти уже не так привлекательно – всё тоже самое: носки, кастрюли и мытье сковородок.
Не зная об истинных мыслях «ангелочка», парни ходили за Катей толпами. И замуж звали неоднократно. Но подруга была неприступна и ждала своего «принца на белом коне».
– Главное, чтобы вместо принца один белый конь не прискакал, – печально сообщала я.
Но, к удивлению многих, кроме бешеной любви к красивым мужчинам и розовому цвету, Катя обладала настоящим талантом. На полках шкафа стояли в рамках многочисленные дипломы за победу в международных конкурсах и дизайн-проектах года. Фотографий же было всего две: вот мы с Катей улыбаемся, сидя в самодельных костюмах ведьмочек на прошлогоднем Хеллоуине, и фото, где обольстительно-улыбающейся Кате вручает диплом, ошалевший от такой красоты, губернатор.
– Ну что, посидим в сети? – кинув сумку на кровать, коварно улыбнулась подруга, включая компьютер.
– Давай, настроения всё равно из-за этого субботника нет.
– Нашла из-за чего переживать. Это всего лишь один день, а не каторга. Тем более, я так понимаю, планов всё равно у тебя на субботу не было, – сказала Катя, вводя пароль.
– Ну, я с папой хотела яблоки поехать собирать…
– Папа твой, конечно, молодец. Вместо того, чтоб личную жизнь дочери давать устраивать, он её по яблоням ползать заставляет. Ну, правильно, а где ж еще феям водиться, как не на дереве, – подытожила подруга. – Всё, зашла, сейчас быстренько сообщения прочту, а потом на сайте знакомств «повисим».
На десять минут Катя выпала из жизни, следя за сообщениями на мониторе, а я принялась перелистывать журнал «Стиль и арт-дизайн».
– Ты посмотри, Ленка Иванова, совсем с ума сошла. Пишет «жить без него не хочу», – оторвала она меня от разглядывания новых видов тканей с дизайнерскими рисунками.
Я посмотрела на открытую переписку с Ивановой.
«Пошли с девчонками в ночной клуб на выходных, хоть ты и не смогла, а там он. Такой красивый, как Бог. Все от него без ума, а он на меня внимание обратил. Представляешь, на меня! Не зря я красилась час и у сестры блузку полупрозрачную взяла».
Далее следовал монолог Кати о том, что полупрозрачные блузки давно вышли из моды, что сейчас предпочтительнее носить более закрытые вещи в стиле ретро и так далее. В общем, в ней дизайнер и стилист в одном лице прорезался.
«Потанцевали, выпили, поехали к нему. А у него тааакая квартира, зашатаешься просто! На 24 этаже, в той новостройке, в центре» – продолжала Лена.
«Сколько раз тебе говорить с незнакомыми парнями в машину не садиться и уж тем более к ним домой не ехать!»
«Ну…Так мы же познакомились»
«Что в итоге то?»
«После потрясающей ночи он мне говорит, что ему скоро уходить и мне пора!!! Говорит, перезвонит, а номера то не взял! Еще и выпроваживая из квартиры, меня Машенькой назвал, но потом извинился»
«Вот это парнокопытный! Не паникуй, если увидим – отомстим!»
«Нееееет! Он хороший, я влюбилась, жить без него не хочу!!!»
– Нет, ну совсем с ума сошла! Попользовался, бросил, и при этом хороший! – гневалась Катерина.
– «Всё равно его не брошу, потому, что он хороший», – процитировала я известный детский стишок. – Ты знаешь, я, пожалуй, домой пойду. Устала. Ты как-нибудь без меня с сайтом знакомств справишься?
– Эх. Ладно, иди. Одной скучно. Ты же знаешь, я подкалывать люблю, а одной неинтересно. Подождет до следующего раза.
И обняв Катю на прощанье, я побрела домой, благо моя квартира находилась на соседней улице.
* * *
Двушка на пятом этаже панельной девятиэтажки встретила меня ароматом булочек и свежезаваренного чая. Скинув туфли, и повесив ветровку на крючок в прихожей, я протопала на божественный аромат хлебобулочных изделий, который привел меня на кухню. У плиты колдовал над очередным своим пекарным творением, одетый в фартук с изображением накаченного пресса, мой отец. Дело в том, что Тимофей Егорович совершенно не умел готовить. Все его навыки сводились к разогреванию сосисок в микроволновке и приготовлению фирменного блюда – «Желтые глаза белого дракона», то бишь, в простонародье – яичницы. Однако, отец обладал уникальным талантом выпекать пироги, булочки и всевозможные кексы, поэтому у нас дома всегда в достатке присутствовали ароматные творения непризнанного мастера кулинарных шедевров. Но так было не всегда.
С содроганием, я вспомнила первые опыты папы при выпекании пирожков с начинкой. Благо, начинку делала мама, поэтому вероятность моей безвременной кончины заметно снизилась. Подошедшая к телефону Мария Ивановна не смогла углядеть за, как всегда, подхватившим Музу Тимофеем Егоровичем, который решил, что пирожки будут гораздо красивее, если их выкрасить в различные цвета. Он достал с полки купленный в магазине пасхальный набор для разукрашивания яиц, и смело высыпал содержимое пакетиков в вязкое тесто еще не запеченных пирожков.
Пирожки получились пышными и вкусными. А еще зелеными, синими и желтыми. Честно сказать, синий съесть я так и не рискнула, ограничившись пирожком более светлых тонов.
– Пришла, дочур? – Тимофей Егорович оторвался от плиты, чтобы достать из шкафчика большую кружку. – Сейчас чаек свежий налью. Я тут новый рецепт пая вычитал, зашатаешься!
– Привет, пап. С удовольствием попробую. А мама где?
– К бабушке поехала с ночевкой, утром будет, – Галина Степановна до сих пор не могла простить зятю имени внучки и виделась с ним крайне редко.
– А, понятно, – я уселась за стол, перед суетящимся отцом, как тут же мне на колени прыгнул наш четвертый член семьи – кот Бубенчик.
– Привет, Беня, – я погладила кота по бархатистой шкурке, который в ответ благодарно замурчал, вытянув вперед свои огромные лапы.
Появился Беня у нас пять лет назад, благодаря другу отца дяде Толе, который в те времена работал на стройке. Жалостливый Анатолий заметил маленький, жавшийся от холода к кирпичной кладке, белый комок. Принести его домой незадачливый монтажник не мог, так как жена Нина Петровна из-за своей аллергии на шерсть, на дух не переносила животных. Стоило лишь в паре метров от нее появиться лохматому коту или волосатой собаке, как женщина покрывалась красными пятнами и начинала безудержно чихать. В связи с этим, дядя Толя сразу подумал о своём друге детства, Тимофее, и притащил не сопротивляющийся комок к нам домой. Глядя на молящие глаза мужа, Мария Ивановна сжалилась, разрешив оставить «крошку», при условии, что муж и дочь будут сами ухаживать за животным.
После блюдца молока мы потащили котенка в ванную, где держа за лапы отчаянно сопротивляющееся животное, принялись его отмывать. Каково же было наше удивление, когда вместе с грязью стали смываться и белила. Оказалось, что под белой «маскировкой» скрывалась совершенно черная шерсть! Вероятно, на стройке котенок свалился в ведро с белилами, полностью поменяв окрас.
– Он такой маленький! А давайте назовем его Бубенчик? – предложила я родителям.
Годы шли, и «крошка» Бубенчик рос и рос, пока не достиг состояния собаки среднего размера. Слава Богу, что подруга ветеринар утешила нервную маму, что это не дьявольское отродье, а всего лишь кот породы мейн кун. Узнав о «голубых кровях» питомца, отец страшно им загордился и хвастался зверюгой при каждом удачном случае.
– Пап, тут такое дело, я с тобой не смогу за яблоками поехать. Меня на субботник в парк отправляют, – я укусила кусочек восхитительного пирога.
– Феечка, ну как же так? Сентябрь же на исходе, боюсь все опадут, – произнес расстроенный отец. Но потом, улыбнувшись, добавил: – Но причина то уважительная, природе надо помогать от мусора избавляться.
– Папуль, а ты никогда лесником не хотел быть, ну или егерем там? – несмотря на тонкую структуру своей души, отец работал инженером на заводе.
– Что? – не понял моей шутки отец.
– Да ничего, – вздохнув, я поцеловала родителя в щеку и, поблагодарив за вкусный пирог, отправилась спать.
* * *
Осень полноправно вступила в свои законные права. Прекрасный погожий денек, солнечным светом и шуршащей золотисто-красной листвой под ногами, не радовал лишь студентов, охавших и стонавших о несправедливости жизни в Центральном парке. По такой бы замечательной погоде гулять и гулять, думали самые несчастные, провинившиеся или просто не любимые преподавательским составом различных вузов, студенты.
Встретившись с Леоновым и Капустиной, опоздавшей на десять минут, я стала рассматривать контингент.
Самая большая группа студентов стояла возле центральной аллеи. Все, как на подбор, в спортивных костюмах, кедах, с перчатками в руках, они разбирали необходимый инвентарь: грабли, лопаты и мусорные мешки. Из общей массы выделялась компания девушек с модельной внешностью. Две блондинки, три брюнетки и одна шатенка, облаченные в обтягивающие топы и футболки, в легинсах или же коротких шортах, активно что-то обсуждали, надувая пухлые, как пельмени, губки. Жаль, туфли на шпильках не надели. Шатенка, брезгливо поморщившись, взяла из рук куратора черный пакет для сбора мусора.
– Марго, у тебя есть обеззараживающий гель или влажная салфетка? – обратилась шатенка к знойной брюнетке, которая услышав вопрос, стала копаться в фирменной сумке.
– Это что за явление красоты народу? – спросила я у Леонова.
– Не поверишь – ДОБРОВОЛЬЦЫ! – улыбнулся Серёга, увидев искреннее непонимание на моем лице. Смилостивился и продолжил: – Так всегда. Они Стрельникова ждут.
Кто такой Стрельников, и почему его ждут эти представительницы обложек глянцевых журналов, я не догадывалась. Потому, надевая рабочие перчатки, уточнила:
– И что же за зверь такой, этот их Стрельников?
– Да ты, мать, от жизни совсем отстала. Я ж забыл, что ты на «исправительных работах» первый раз. Меня-то постоянно посылают отрабатывать прогулы и неуды. Вообщем, Стрельников – это звезда космического масштаба. Он учится в Университете международных отношений, ездит на спортивной тачке, но постоянно «залетает», поэтому частенько бывает на общественных работах. Но, как видишь, скучать ему не приходится, – просветил меня Леонов, кивнув головой в сторону красоток.
– Они за ним как волки за овечьей шкуркой охотятся, даже завидно, – добавил он.
– Не плачь, Серёга, и на твоей улице перевернется лимузин с участницами конкурса красоты, – утешила я друга и, со вздохом, пошла разгребать мусор с травы, покрытой опавшей листвой.
Нашу группу, ответственную за уборку газона от пластиковых бутылок и бумажек, возглавлял физрук. Владимир Тихонович был человек старой закалки и явно путал студентов с призывниками. Он, расхаживая по газону, раздавал указания, свистел в свисток, висящий у него на груди, и устрашал подчиненных принудительными отжиманиями от земли.
Через полчаса уборко-фитнеса, спина жутко болела и не желала разгибаться. И как только умудряются так сорить? Хитрая Капустина, постепенно подбирая пластиковые бутылки с земли, медленно пятилась в кусты, чтобы при первой возможности скрыться из парка ближайшей тропой. Отметилась и ладно, пора «делать ноги»! Я уже подумывала о том же, предвкушая провести окончание дня с книжечкой в руках, лежа на диване в обнимку с котом, как листва около моего носа зашуршала, предоставив мне прекрасный вид на ботинки «Timberland» горчичного цвета. Подняв нос и разогнув спину, я рассмотрела обладателя модной обуви.
На меня, улыбаясь, смотрел русоволосый высокий парень, одетый в джинсы и полосатый бирюзовый свитер. Он был довольно симпатичный, с милой ямочкой на щеке, которая появлялась при каждой улыбке.
– Девушка, Вы случайно телефон обронили, – сказал незнакомец, протягивая мне в руки мою потрепанную Нокию.
– О, спасибо большое, я бы и не заметила, что он выпал, – принялась благодарить я собеседника.
– Денис, – представился парень. – Можно узнать, как зовут столь прекрасную фею?
– Фея. И да, это моё настоящее имя, – предусмотрительно ответила на следующий вопрос Дениса.
Глаза парня потихоньку укатились на лоб, но более он ничем не выдал своего удивления. Ну, мало ли как девушке хочется, чтобы ее звали? Самое главное, что она обладает стройными ножками, одетыми в спортивные черные штаны и милым лицом с зелеными глазками. Денис издали заприметил эту девушку, стоявшую в стороне ото всех, которая очаровательно смеялась, общаясь со светловолосым парнем, который что-то увлеченно ей говорил. Денис бы и так пошел к ней знакомиться, но тут появился прекрасный повод – парень заметил, что девчушка, упорно собирающая мусор с газона, обронила телефон.
Увидев реакцию Дениса на мое имя, и не зная, какие мысли блуждают в его голове, я мысленно поставила ему плюс. И даже стала невольно прихорашиваться, стряхивая пыль со штанов.
– Чем провинилась, Фея? – спросил Денис.
– Заснула на лекции, – понуро опустив вниз глаза, призналась я.
Парень рассмеялся, показывая ровные белые зубы, и предположил:
– Этот сон точно стоил того, ведь мы могли бы и не познакомиться сегодня.
– А какой проступок привел тебя на нашу судьбоносную встречу? – Денис мне пока нравился, и пусть кокетничать я никогда не умела, но очень старалась.
– Я два года назад уже свой срок в институте «отсидел», здесь друга пришел подождать.
Дальше нам продолжить разговор не удалось, так как, утопая розовыми кроссовками в листве, к нам подошла красивая блондинка, похожая на куклу. Не обращая на меня внимания, обратилась к Денису:
– Деня, миленький, передай эту записочку Тарасику, – засюсюкала она.
– Даш, вон он стоит, сама и отдай, – отвязался от златокудрой прелестницы Денис.
Глаза девушки расширились от ужаса, и она прошептала:
– Ну, пожалуйста, помоги. Он не захочет со мной разговаривать.
Дэн молча взял записку и сунул ее в карман джинсов. Даша жутко обрадовалась. Встав на цыпочки, чмокнула парня в щеку и, раскачивая бедрами, удалилась.
Я повернула голову в сторону причины панического ужаса блондинки. Опираясь спиной на дерево, в метрах десяти от нас, стоял темноволосый парень, который, засунув руки в карманы спортивных штанов, одаривал улыбками даму из организационного комитета субботника.
Даже полуслепая воспитанница православной школы-гимназии не смогла бы не заметить, до чего же он хорош! Несмотря на довольно прохладную погоду, на парне была надета лишь белая футболка, не скрывающая развитой мускулатуры, кепка, темные спортивные штаны и белоснежные кроссовки. Подумав о том, что ему, вероятно, холодно, я поежилась и посильнее запахнула ветровку. Вместо ругани за двухчасовое опоздание, парень получил от представительницы комитета лишь пару соблазнительных улыбок и отправился в нашу сторону, по пути прихватив пакет и рабочие перчатки.
При виде его, красотки-добровольцы оживились, стали активно поднимать фантики и пакеты с земли, при этом сексуально выгибая спины и выпячивая грудь. Окружающие их парни, роняя грабли из рук, были похожи на стаю голодных волков, которые смотрели на это представление, пуская слюни.
– Привет, Дэн, – вблизи оказалось, что в добавление к сногсшибательной внешности, парень был одарен природой еще и яркими синими глазами.
– Привет, Тарас! – обрадовался появлению друга Денис.
– Кто это с тобой? Ни на минуту тебя одного оставить нельзя – уже знакомишься, – шутливо пристыдил Дениса Тарас.
– Фея, – представил меня Дэн.
– Ну, то, что фея – это понятно. А зовут то ее как?
– Фея. Так и зовут, – перебила я Дениса.
У Тараса началась настоящая истерика. Парень сложился пополам от смеха и тихо сполз на шуршащую листву, выронив пакет из рук.
– Никогда не думала, что мое имя заставит кого-то валяться у меня в ногах, – жестко сказала я, потому как сильно обиделась, и мысленно поставила этому эталону мужской красоты огромный жирный минус.
Денис удивленно посмотрел на меня, а Тарас, поднявшись с земли, заметил:
– А девочка то с характером! Дэн, я боюсь, как бы она тебя не исцарапала, надо коготки подстричь, – самодовольно улыбнулась эта наглая скотина.
От действительно расцарапанного лица, Тараса спас только Владимир Тихонович, который, незаметно подошел сзади и оглушил нашу троицу громким свистком.
– Стрельников! Загорский! Как же вы мне надоели. Будете к другим приставать. Фея, молодец. Ты – домой! Стрельников – за работу, Загорский – можешь ему помочь грабли подержать, – с этими словами физрук подтолкнул ребят к их участку, а я, так, чтобы слышал лишь Тарас, ехидненько добавила:
– За работу, – развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла собираться домой.
Так значит это и есть тот самый Стрельников! Как сказал Леонов, «Звезда космического масштаба»! Ну, надо же. Скорее это звезда безграничной наглости. Ну и что, что красив. Зато его гадкий характер перекрывает его внешность во много раз. Я даже посочувствовала этим курицам модельной внешности, что они, ища благосклонности Тараса, сами не понимают, что получат взамен.
Всё еще злясь, я шла по дороге, доставая из кармана телефон. Хорошо, что не разбился, подумала я, проверяя пропущенные звонки. Ярость мгновенно ушла, и в душе разлилось тепло, когда на рабочем столе телефона я увидела заметку с напоминанием «Увидеться с Денисом, кафе „Марципан“, воскресенье, 19 часов». Всё-таки Деня, как его назвала блондинистая кукла, очень мил. Но как он может дружить с этим бездарем?!
* * *
Довольно потягиваясь под теплым пуховым одеялом, я лежала на кровати. Как же здорово, что на свете есть воскресенья! Никаких тебе ранних подъемов с утра, никаких нудных лекций и сложных семинаров. В такие моменты кажется, что жизнь прекрасна. Настроение хозяйки передалось и Бубенчику, который тоже был рад прекрасному деньку, и, расположившись на широком подоконнике, пододвинув своим огромным кошачьим телом горшки с фикусами, млел на солнышке, свесив пушистый черный хвост.
Протянув руку, я взяла с тумбочки телефон, и, набрав Катин номер, решила с утра пораньше поделиться с ней хорошим расположением духа.
– Привет, соня. Просыпайся, а то весь выходной проспишь! – я, как всегда, попыталась разбудить подругу, которая, при любой возможности, обожала сладко поспать до самого полудня.
