Текст книги "Заложница теней (СИ)"

Автор книги: Екатерина Васина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Мысль о разнице во времени между мирами настигла меня лишь через неделю. Нет, не потому, что я тормоз, просто слишком много всего свалилось за короткий срок. Одно лишь попадание в Руадх чего стоило! Кстати, Доран оказался прав: полторы ночи с ним в одной постели, и я чувствовала себя почти здоровой. Почти – потому, что периодически изнутри словно обдавало жаром, который ненадолго сменялся ознобом. Но Хэдин заверил, что со мной все в порядке. А это, скорее всего, остаточные явления привыкания к Руадху. Мол, смертные в принципе крайне плохо переносят близкое присутствие Хаоса. Дальше последовала длинная лекция про потоки энергии и так далее. Я поняла только, что у людей и у фейри энергетические потоки разные.

Доран… тут все было сложно. После той попытки соблазнить меня он больше не пытался повторить подобное. Но в течение недели я ловила на себе его взгляды. Вот как сегодня, например. Я сидела в лаборатории Хэдина и заканчивала составлять список того, что мне надо. Этим я занималась вечером, а утром зарывалась в истории о фейри. В основном в книги, написанные лекарями.

Доран в лаборатории в эти дни появлялся редко. В основном я общалась с Хэдином, который пока что казался едва ли не единственным вменяемым фейри во всем Руадхе. С остальными представителями практически не сталкивалась, так как выходить куда-либо одной мне категорически запретили. И намекнули, что в случае неповиновения опять накажут.

– Что? – поинтересовалась я, поднимая глаза от списка на Дорана. Он явился в лабораторию, опять одетый в черное с проблесками серебра, и теперь внимательно разглядывал меня. С каким-то непонятным выражением.

– С тобой все в порядке?

Я прислушалась к организму и честно ответила:

– Хочу пить и гулять, а в целом нормально. А в чем дело?

– Ты не чувствуешь ко мне притяжения? – напрямую задал вопрос Доран. – Или к Хэдину?

Я скосила взгляд на лекаря, тот подмигнул и снова занялся своей пациенткой. Я ее знала. Мелдит. Погруженная в глубокий сон, фейри лежала на длинном низком столе, а склонившийся над ней Хэдин сканировал ее состояние. С троицей развлекались четыре дня, после чего два лекаря слегка их подлатали и оставили приходить в себя.

– А должна?

– Люди очень сильно реагируют на нас, – пояснил Доран, сидя на краю широкого стола, на другом конце которого трудилась я. – Считается, что после ночи с фейри человеческая девушка или парень уже не смогут забыть возлюбленного. Особенно с ганконерами.

– Ну извини, если тебя расстроила. А это еще кто?

– Ганконер? Фейри, который заманивает девушек игрой на флейте. Раньше смертные называли его «ласковый любовник». Встретив ганконера, девушка была обречена тосковать по нему до самой смерти. А та приходила очень быстро, так как несчастная сохла на глазах и отказывалась от еды.

– Ясно, – откликнулась я, – моментальное привыкание и сильная ломка. Похоже на наркозависимость. Возможно, игра на флейте гипнотизирует или подчиняет ментально.

– Рори, не все можно объяснить наукой.

– Ничего, я стараюсь.

Доран глубоко вздохнул, но спорить не стал. Вместо этого спросил:

– Ты закончила со списком?

– Ну как сказать. В общем-то, да. Записала все, что вспомнила.

Доран протянул руку, видимо, ожидая, что я послушно подбегу и суну ему бумагу. Писала я своей шариковой ручкой, которую мне вернули. Как и сумку со всем содержимым, включая ноутбук. На него я возлагала большие надежды, несмотря на то, что он отказывался работать. Просто не включался. Как и мобильник.

Я посмотрела на руку и ограничилась тем, что толкнула лист в сторону Короля. Дотянется, не рассыплется.

– Мне кажется, что у вас есть особый феромон, который привлекает людей. И они впадают от него в зависимость. Как, например, муравьи от ломехузы, которая выделяет особое лакомство.

– Мило, – послышался голос Хэдина, который закончил сканирование и выпрямился. – Ты сравнила людей с муравьями?

– Вы же нас с ними сравниваете, – парировала я. – Как она?

На Дорана я старалась не смотреть. Всякий раз взгляд на него заканчивался тем, что внутри меня все начинало раскаляться. От смеси злости, желания отомстить и возбуждения. Да, я не железная! Несмотря на то, что Короля записала во враги, он не мог не вызывать вожделения. Меня всегда тянуло к сильным и волевым мужчинам. А у него этого хватало с избытком. Плюс феромоны. Я уверена, что все дело в них.

– Она нормально, – откликнулся Хэдин. – Несколько дней любви еще никому не повредили. Зато теперь усвоит урок. Эй, заберите ее!

На зов в лабораторию вошли трое фейри небольшого роста. Я уже знала, что они принадлежат к виду доби. Глуповатые и исполнительные, плюс, если прикажут, будут молчать под самыми страшными пытками. Они выглядели жутковато: с бледными складчатыми лицами и красными огромными глазами. Доби взяли Мелдит и молча вынесли из лаборатории.

Мне же стало легче дышать. Как ни отвратительно троица поступила, такое наказание было все же жестоким.

– Генетический анализатор, – прочитал тем временем Доран с непередаваемым выражением на лице, – Как думаешь, хогманы поймут, когда я дам им подобное задание?

Хогманы – небольшие и крайне злобные фейри, проживающие где-то в дальней части Руадха. Король ценил их за талант изготовить практически любую вещь. Кузнецы, мастера и так далее. Конечно, сотворить тот же генетический анализатор они бы не смогли, но вот замену ему вполне могли придумать. Разумеется, с магической начинкой. Про электричество здесь не слышали.

– А что ты мне предлагаешь? Сделать чертежи?

– Нет, – улыбнулся Доран, а у меня внутри что-то съежилось от страха. С такой же улыбкой он отправил подшутившую надо мной троицу на четырехдневный подневольный секс-марафон. – Нет, Рори, ты сядешь и детально опишешь каждый предмет. Для чего он, как выглядит и что должен делать. Очень детально. Времени у тебя много, не переживай.

И вот тут я вспомнила.

– Доран!

Он чуть приподнял бровь, показывая, что слушает.

– Насколько тут отличается время от земного?

– Ты не состаришься, если тебя это волнует. Попадающие сюда смертные сохраняют молодость.

– А вернувшись обратно, сразу получают все прожитые годы и истлевают?

– Умная, – кивнул Доран. – Да, есть такая легенда. Но она неправильная. На самом деле здесь могут пройти годы, а у вас лишь несколько дней. Так что садись и работай, Рори.

Оставалось лишь скрипнуть зубами и вернуть себе несчастный листок. Заодно взять еще несколько, так как писанины предстояло много. Но это даже хорошо, так как возвращаться к себе в комнату я боялась уже дня два. И на то были причины, которые меня пугали. Дело в том, что вторую ночь подряд я не могла спокойно спать. Кое-как удавалось вздремнуть лишь при ярком верхнем свете. А вот стоило оставить только один напольный светильник, как тут же начиналось светопреставление. В углах рождались бесформенные тени, скользили по полу, слышался тихий шепот, от которого внутри все леденело. И подкрадывался ужас. Такой, что хотелось скулить и прятаться под матрас. В итоге, я толком не высыпалась и ходила крайне злая. В голову лезли подозрения, что это проделки Дорана. Мол, вот тебе, женщина, не хочешь спать со мной – общайся с Тенями.

Плюс не проходящее чувство наблюдения. Словно кто-то невидимый следил. Не со злостью или любопытством, а скорее равнодушно.

Я потерла гудевшие виски и почти злобно уставилась на лист бумаги. Доран ушел, Хэдин не вернулся. В лаборатории стояла тишина, пропахшая реактивами и специями. А в голове мелькали цифры, документация и практика работы на том оборудовании, что мне было нужно. Ну почему тут нет электричества? Все изрядно упростилось бы! Я едва не плюнула, заскрежетала зубами и злобно начала писать дальше. Господи, да я сто лет столько вручную не строчила!

На десятом листе описания генетического анализатора ABI Prism 3130 я не выдержала. В лаборатории было так тихо и уютно, плюс верхний свет чуть приглушили. И Тени не лезли. Я зевнула раз, другой…

– Пять минут, – буркнула сама себе прежде, чем уронить голову на руки. Так не засыпала со времен студенчества.

***

Визг тормозов… стук… удар. Все вертится перед глазами, крики, стоны и чувство утери чего-то невероятно важного. Словно внутри разрываются невидимые прочные нити…

Я вскинула голову, одуревшим взглядом уставилась на того, кто вошел в лабораторию.

– Рори?

Ого, мне удалось удивить Дорана. Слабый отблеск удовлетворения мелькнул в сонном сознании.

– А который час?

– Позднее утро. Ты не уходила отсюда?

– А кто сказал сидеть и писать? – огрызнулась в ответ. – Черт, не успела закончить! Ну хоть поспала.

Я зевнула, прикрыв рот рукой, и поинтересовалась:

– А Хэдин тоже не заходил?

– Нет, он спит, – откликнулся Доран. Он уже подошел и теперь нависал надо мной, читая записи. Как-то странно ухмыльнулся и кивнул:

– Неплохо, будет, что показать хогманам.

И резко хлопнул в ладоши. В тот же миг в лабораторию буквально вползли несколько десятков доби, волоча коробки. Обыкновенные коробки из моего родного мира. Из плотного картона.

Я молча следила за разворачивающимся действием. Может, не успела до конца проснуться? Потому что на моих глазах маленькие фейри вскрывали коробки и доставали… лабораторное оснащение. Включая и генетический анализатор, весивший в районе ста тридцати килограмм, и автоматическую систему для выделения НК, и много чего еще. Но если присутствие микроскопа и реактивов меня не слишком удивило, так как их можно было использовать в Руадхе, то подключаемое к электричеству оборудование ввело в ступор. На несколько секунд.

– Зачем? – только и сумела спросить, когда доби все распаковали и выбежали за дверь.

– Хогманы должны изучить образец, прежде чем понять, что от них хотят.

– А как же…

– Я же прочитал список, Рори. Мне этого достаточно. А твой бывший начальник не может мне отказать.

– Зачем тогда заставил меня писать столько всего?

– Тренировка мозгов, – усмехнулся Доран. – Плюс ты была занята. Идею-то придется объяснять тебе.

Вот это был тот самый момент, когда очень хочется ощутить себя Халком и с ревом «Крушить!» броситься на всех вокруг.

Доран явно ждал моего бешеного вопля. И да, он у меня просто рвался изнутри, пришлось сделать глотательное движение, чтобы сдержаться. При этом появилось чувство, что из ушей пошли струйки дыма.

Идея пришла внезапно. Вот все же я гений!

– Ты поторопился. Я хотела тебе кое-что предложить.

– Что же, Рори?

– Может, не придется напрягать твоих хогманов. Если попробовать подключить оборудование через дизельный генератор.

Лоб Дорана перечеркнула вертикальная морщина.

– Я не помню, что это.

– Это классная штука, поверь. Если заработает, то дело пойдет очень быстро.

Король смотрел на меня так, что я едва не ежилась. Но терпела и даже улыбалась, надеясь, что улыбка не похожа на оскал.

Сукин сын, ты у меня побегаешь.

– Дизельный генератор, – протянул Доран, – Хорошо, Рори, мои подданные доставят его. Но придется немного потерпеть, переход в ваш мир не так прост.

– А многие могут проходить в него?

– Только Дикая Охота. И это добавляет неприязни остальных Дворов.

– Вас вообще кто-нибудь любит?

– Любовь – признак слабости. Под ее влиянием становишься уязвимым, все знают, через кого можно на тебя повлиять.

Я покивала. Ну да, ну да, нечто похожее мне приходилось слышать и на Земле. В основном от «мачо», которые таким образом оправдывали свои многочисленные похождения. Почему они изливали свои мысли мне – оставалось за гранью понимания. Видимо, считали, что для мимолетного романа я слишком умная.

– Рори…

Я вздрогнула и поняла, что на несколько секунд выпала из реальности. А Доран это заметил. И теперь стоял уже вплотную, касаясь руками моих плеч. И снова жар от его пальцев, проникающий глубоко внутрь. Отчего внутри нечто поднимало голову.

Очень странное и немного пугающее ощущение.

– Рори, ты плохо спишь? Ты заторможенная и у тебя усталый вид.

Серьезно?

– Доран, ты меня похитил и привез сюда, я сутки лежала пластом, меня унизили твои поданные, и вдобавок вторую ночь подряд мучают твои посланники. Хороший ужастик, кстати. Будь я ребенком – заполучила бы энурез. К чему это? Ты сам говорил, что тебе важны мои мозги.

– Ты о чем?

Я вздохнула и отстранилась, высвобождаясь из его захвата. Оперлась руками о стол, понимая, что выгляжу не очень: спина согнулась под некрасивым углом, под глазами тени, волосы встрепаны.

– Вторую ночь подряд, если я выключаю свет, в комнату кто-то проникает.

– Это невозможно, – отрезал фейри, – тебя охраняют.

– Да? Тогда что за полупрозрачная хрень, которая лезет из всех щелей?

О, кажется, мне опять удалось его удивить. Во всяком случае, зрачки Дорана на мгновение приняли щелеобразную форму.

– Ты не можешь их видеть!

– Правда? Тогда почему я их вижу?

Король Теней провел рукой по чуть выдвинутому вперед подбородку, качнул головой.

– Не знаю, Рори. Это твоя охрана, мои Тени. Но человек может их видеть, только когда я захочу. Эти должны были оставаться невидимыми для тебя и обеспечивать безопасность.

Мы уставились друг на друга. Мое сердце нехорошо как-то забилось. Не знаю, показалось, что Доран крайне недоволен моей глазастостью. Недоволен настолько, что его аура начала почти физически давить на меня. Как и почерневший взгляд. Я сделала что-то не то?

Стук сердца уже отдавался громом в ушах, а пальцы побелели, так сильно я переплела их друг с другом, когда Доран произнес:

– Да, не думал я, что все настолько плохо.

– Ты о чем?

Вот сейчас он решит, что меня лучше прибить, чем терпеть сюрпризы.

– Если ты видела, то, что не могла, – это означает лишь одно.

Еще один вздох, а я вся превратилась в слух.

– Наша сила убывает. И я не знаю – почему.

Кажется, убивать меня не собирались. Так что сердце постепенно возвращалось в прежний ритм, да и дышать стало полегче.

– Может, Тени просто тебя ослушались?

– Это невозможно, – отрезал Доран. – Тени – часть моей сущности, связанной с Хаосом. Это все равно, что я сам бы себя ослушался. Странно…

Ох, тут работы – непочатый край. Я хочу увидеть его… гены.

– А есть еще варианты, почему я могла их увидеть? Или ваша утрата сил связана с потерей фертильности?

– Ну, ты могла бы их увидеть, будучи фейри, но Хэдин уже проверил тебя. Поешь, Рори, и за работу.

Такой резкий переход… Но есть и правда хотелось.

– Мне принесут еду сюда? Здесь мило, я прямо-таки согласна перетащить постель в лабораторию. Чтобы не отрываться от рабочего процесса.

– Место уже занято Хэдином, – усмехнулся Доран. Я вдруг отметила, что когда он улыбается, то становится почти человечным. По крайней мере, пропадает налет властности.

Да деспот он, чего уж…

Нет, мы определенно сегодня играли в гляделки. Но у меня хорошее оправдание: прежде не доводилось встречать таких глаз. Таких переменчивых и странных глаз…

Двери здесь открывались бесшумно и едва стоило к ним приблизиться. Я бы подумала на фотоэлементы, но, кажется, все объяснялось магией. Которую я пока не могла осмыслить.

– Братец, я тебя жду, а ты с новой игрушкой.

Красивое контральто принадлежало не менее красивой женщине. Конечно, фейри: высокая и удивительно гибкая, с изящной точеной фигурой, едва прикрытой серебристо-черными лоскутами ткани, скрепленными между собой цепочками. Те едва слышно звенели, пока женщина приближалась к чуть нахмурившемуся Дорану. Да, их сходство было очевидным. Разве что иссиня-черные волосы незнакомки густыми прядями ниспадали до талии, а черты лица были гораздо женственнее.

– Я не успела ее разглядеть в прошлый раз, – проворковала женщина, пальцами касаясь груди Дорана. Тот явно не был против.

– В самом деле? А я думал, вы все ее рассмотрели, Аерона.

– Было забавно. Но все закончилось слишком быстро.

Аерона повернулась ко мне, не отрывая ладони от груди брата. Жаль, я стояла слишком близко, а отпрыгнуть гордость не позволила. Второй рукой женщина ловко сцапала меня за подбородок и заставила вскинуть голову. При этом небрежно повертела ее, словно осматривала понравившийся товар. Хорошо хоть, зубы не приказала показать.

Глаза у нее были темные, но все же светлее, чем у Дорана. И в них, скорее, плескалась гордыня, нежели спокойное ощущение власти.

– Миленькая, – сделала Аерона вывод, скользя взглядом по моему лицу. Я же смотрела куда-то поверх ее головы и думала про последнюю научную работу. Так эмоции получалось держать в узде.

– Доран, братец, отдай ее мне ненадолго? Хотя бы на пару часиков. Я обещаю вернуть в целости и сохранности.

Я не выдержала и метнула быстрый взгляд на Короля, чем вызвала громкий смех Аероны:

– Она боится, Доран. Это так возбуждает!

Нет, у них явно какой-то пункт на сексе. Один в постель лезет, чтобы помочь, вторая тоже интима требует. Или это я испорченная?

– Иди, сестра, – спокойно проговорил Доран, – Рори придет, но со мной. Ты же знаешь, что я не люблю делиться. У тебя в окружении много тех, кто может возбудить.

Фейри чуть надула губы, но мой подбородок отпустила. И перестала лапать Дорана. Вместо этого скрестила руки на груди и чуть капризно протянула:

– Жадина. Буду ждать, пока наиграешься.

Подмигнула мне и вышла за дверь так же бесшумно и грациозно, как вошла. А я поняла, что меня потряхивает: мелко и противно.

– Что это было? – вырвалось невольно.

– Не злись на Аерону, ей… тяжело.

– Серьезно?! Она так стресс снимает?

– Можно и так сказать.

Доран шагнул вперед, я не успела отступить и ощутила на плечах его руки. Он чуть нагнулся и приблизил лицо так, что я ощутила его дыхание на губах. С незнакомым пряным запахом, от которого на миг закружилась голова.

– Аерона очень хотела детей от своего мужа. Еще до ухода в Альвехайм их соединило Дерево, как и все наши пары. Это значило, что они могут зачать ребенка. Но прошли сотни лет, а потомства нет. У моей сестры начались небольшие расстройства психики.

– Лечить не пробовал?

– Потому и обратился к тебе. Видишь, как нужна твоя помощь.

– И поэтому ты изображаешь, что я – твоя эта… сексуальная игрушка.

Мы переговаривались почти шепотом, едва ли не касаясь друг друга лбами. Даже лаборатория затаила дыхание, чего уж говорить обо мне. За спиной Дорана на миг выросла Тень, словно огромные крылья. Я моргнула, и тут же все исчезло.

– Сексуальной игрушкой никого не удивишь. Ты не знаешь другие Дворы, Рори. Наш самый… как это говорят – демократичный. Двор Теней возник из отверженных фейри, из тех, кто был слишком плох для Благого Двора и чересчур светел для Неблагого. Нас не любят, потому что мы не сдохли, а сумели договориться с Хаосом. Что мы стали Дикой Охотой и получили право судить все Дворы. Представь себе негодование рафинированных Благих, вынужденных подчиниться моему суду? Есть вещи, которые выше нас. Благодаря которым мы живем. И их это бесит. Если еще выяснится, что я доверил человеку тайну того, что мы вымираем… тебя убьют.

– То есть, их не волнует то, что происходит?

– Снобизм Благого Двора зашкаливает. Неблагие же слишком гордые и самовлюбленные, чтобы принять помощь от человека. Им проще сделать вид, что все в порядке.

– Тупо. Ну хорошо, для других я, значит, игрушка. А сам-то почему по-хорошему не договорился? Я же могла притвориться и все такое.

– Фейри легко раскусят любую ложь, так что все должно было пройти по-настоящему. Поэтому не пытайся врать. Лучше просто не договаривать правду.

– Угу, – согласилась я. – как это делаете вы. Хорошо, все понятно. Я в безопасности, пока для всех являюсь игрушкой. Так понимаю, мое чувство ненависти к тебе вполне вписывается в эту картину.

– Как и вожделение.

Я поперхнулась и тут же сделала шаг назад. Доран меня не удерживал, а лишь продолжал следить непонятным взглядом.

– Чего?

– Я же чувствую твое желание, – сообщил Король с таким видом, словно мы разговаривали о погоде. Ну да, ему-то что, а у меня лицо заполыхало от смущения и злости. Злость в эти дни вообще постоянно находилась где-то на границе сознания, периодически напоминая о себе покалыванием в затылке и кончиках пальцев. Жаль, что ее приходилось сдерживать.

– Я сама разберусь со своими желаниями.

– Не сомневаюсь. Главное, чтобы это не мешало работе. Идем, наши планы поменялись.

– Что на этот раз?

– Ты будешь присутствовать на обеде. Если я стану тебя прятать – это будет выглядеть странно. Спасибо Аероне, невольно подсказала. Идем за мной.

Я протянула ему руку и тихо проговорила, словно ставя точку в разговоре:

– Запомни одно, Король, наше сотрудничество – вынужденное. Я не твой союзник.

– Знаю, – кивнул он, увлекая меня к дверям. – Мне плевать, Рори, ты все равно сделаешь так, как я сказал. У тебя много поставлено на кон.

Я решила молчать. Я молчала, пока мы через Туманную Арку прошли в незнакомый коридор с низкими потолками и яркими светильниками. Я молчала, когда мы заходили в просторное помещение, где в вихре Теней стояла беловолосая худощавая фейри, у которой буквально из воздуха создавалось платье. Я молчала, пока меня бесцеремонно вертели во все стороны и что-то причитали на птичьем языке. Но я не выдержала, когда мне выделили наряд. Точнее то, что эта беловолосая назвала нарядом.

– Что это?! – вопль вырвался откуда-то из недр измученной души. Жаль, на Дорана он не произвел ни малейшего впечатления.

– В чем дело, Рори? Ты великолепно выглядишь.

Я затравленно оглядывалась. Стены комнаты были зеркальными, и везде мое отражение множилось, моргало и пыталось хоть немного поправить то, что назвали платьем. Нет, ну подол был длинным и на первый взгляд вполне приличным. Пока я не двинулась с места и не ощутила на ногах прикосновение воздуха. Подол из довольно плотной нежно-голубой ткани был разрезан на множество полос. До самого пояса. И при малейшем движении они открывали ноги и бедра на всеобщее обозрение. А если прибавить к этому вырез, открывающий грудь практически полностью, то неудивительно, что я чувствовала себя голой. Еще и волосы собрали назад, в какую-то сложную косу, перевитую голубыми и серебристыми лентами. Обувь взять не разрешили. Мол, люди-рабы должны ходить босиком. Хотя бы в общественных местах.

Мне пришлось в прямом смысле слова прикусить язык до боли. Но лучше так, чем заорать, что я не рабыня и так далее. Видимо, подействовал взгляд Дорана. От которого-то я язык и прикусила.

– А где белье? – поинтересовалась крайне сдержанно. Фейри-портниха, которую Доран представил, как Эмлин, оглядела меня с легким презрением и сообщила, что этих человеческих вещей она не создает. И здесь их носить не принято.

– Я так должна пойти?

Обернулась к Дорану, втайне надеясь на защиту. Но он лишь пожал плечами и проговорил:

– Рори, просто попытайся посмотреть на это с нашей точки зрения. И расслабься.

– Но я – не вы.

– Ты принадлежишь одному из нас. Это означает – тебе следует вести себя как положено в нашем обществе, а не в человеческом. А с нашей точки зрения ты выглядишь восхитительно.

Доран чуть кивнул головой, явно благодаря Эмлин за работу. Та поклонилась и проговорила:

– Приводите вашу человечку, мой Король, я лично создам для нее наряды, от которых ваше желание взовьется до небес.

– Я думаю, Рори оценит оказанную ей честь, Эмлин.

Я задала вопрос, лишь когда мы вышли обратно в коридор, где резвились Тени, словно играли в салочки. При появлении Дорана они почему-то рассосались по углам.

– Почему для меня будет честью одежда от Эмлин? Люди тут в рубище ходят?

– Нет, за людьми надо очень хорошо ухаживать, вы слишком хрупкие и внезапно смертные.

– Почему вы не поработили нас при таком отношении?

Мы шли по коридору, который становился все больше и просторнее. Причем незаметно для меня. Вроде вот только что мимо проплывали стены из грубого серого камня, а вот уже они превратились в черные с золотистыми искрами. И потолок вознесся куда-то высоко, а пол стал зеркально-гладким. Я посмотрела на него, увидела себя и покраснела. Господи, как мне белье достать?

– Вас невозможно поработить, – серьезно проговорил Доран, – слишком быстро размножаетесь и развиваетесь. Смертность и хрупкое здоровье вы восполняете тем, что ваша цивилизация движется быстрее нашей. Может, потому нам и пришлось уйти сюда. Природа все же мудра в своих решениях.

– Поэтому вы таскаете нас единично?

– Самые ценные экземпляры.

Доран тонко улыбнулся и вдруг остановился, так что я машинально сделала два шага, прежде чем поняла, что иду одна. Мигом обернулась и увидела в руках Короля нечто тонкое и серебристое. Спустя секунду пришло понимание: это ошейник. Такой милый и изящный – и отвратительный до дрожи.

– Рори, не делай такое лицо, все должно выглядеть как надо. На такие сборища игрушки принято вести в ошейниках. Чтобы все видели статус. Это наедине можно ослаблять правила. А я – Король, тем более должен подавать пример.

– Чем больше я вас узнаю – тем меньше хочется помогать.

– У тебя нет выбора, – сообщил Доран. И застегнул на мне ошейник.

Знаете, это отвратительное ощущение. Тихий щелчок явно пытался мне сказать: «Ты – вещь, ты – никто». И, возможно, многих такое бы окончательно сломило. Как и прикосновение металла к шее.

Я не выдержала и пальцами вцепилась в ошейник, подергала и прошипела нечто не совсем приятное. Пусть и себе под нос.

– Рори, все пошло бы куда лучше, прими ты свое положение.

Вдали показалась группка фейри, и я перестала дергать «украшение». Это выглядело глупо и жалко. Гордо вскинула голову: пусть увидят человека. Их судьба – в моих руках. Если повторять это почаще, то можно вынести многое.

Правда, цепочки, прикрепленной к ошейнику, я не ожидала. Доран же с бесстрастным лицом накрутил ее на кулак и мягко потянул меня за собой, негромко приказав:

– На шаг позади меня.

Ненавижу, ненавижу, ненавижу…

К счастью, фейри особо не проявили ко мне внимания. Ну, скользнули взглядами после поклона Королю и пошли дальше. Видимо, на чужую собственность тут не особо покушались. Тем более на собственность королевскую.

Я прямо как элитная собачка. Впору потребовать дорогущий корм и шелковую подстилку.

Фейри встречались все чаще: в коридорах, выходили из туманных ниш, возникали словно из ниоткуда. Мимо некоторых Доран проходил равнодушно, на кого-то мог посмотреть, а кому-то и слегка кивнуть. Видимо, последнее было знаком особого расположения.

Я пока держала язык за зубами, так как не знала, стоит ли разговаривать с Королем в присутствии остальных. Впрочем, мне хватало зрелища вокруг.

– Мамочки! – вырвался невольный шепот.

Да, тут было на что посмотреть. А уж когда мы вошли в нереально огромный зал с темно-синим потолком, то и вовсе дыхание перехватило. Я машинально шла вперед и не сразу поняла, что не так. Оказывается, нечаянно догнала Дорана. И тот не слишком любезно рыкнул, слегка потянув за поводок. Пришлось отступить на шаг, кипя от возмущения. Нет, надо что-то делать, иначе меня просто разорвет от скопившихся эмоций.

Не было никаких торжественных речей, громкого рева труб или громких перечислений титулов Дорана. Но почему-то все в зале его сразу заметили, и перед Королем образовался широкий проход к трону.

– Рори, не нарушай правила, – едва уловимый шепот мягкой лапой коснулся меня. И я чуть вздрогнула.

Не буду нарушать, но исключительно ради своей безопасности.

Почему-то я поверила Королю. Насчет поведения и сохранения моей жизни. Хотя роль собачки на поводке вызывала глухую ярость. Жаль, что пока нельзя все изменить.

Пока…

Надо найти способ снять клеймо. И сбежать. Просто сбежать.

Но сейчас я шла следом за Дораном, чувствуя под ногами тепло каменных плит, словно подогретых изнутри. А по обе стороны стояли фейри всех форм и размеров. Приходилось коситься на них исподтишка, высоко подняв голову. Среди толпы я заметила несколько людей, тоже в ошейниках. И прикусила губу. Почему бы фейри самим не посидеть на поводке?

Доран шагал чуть впереди. Широкоплечий, в черно-серебристом костюме, невозмутимый, как камень. Двигавшийся плавно и бесшумно.

А впереди, на каменном возвышении, стоял трон, при виде которого я даже на пару секунд забыла об окружении. На первый взгляд он состоял из сгустка Теней. И лишь затем становилось понятно, что трон вполне материален, просто Тени облепили его, как пчелы – любимый улей. По обеим сторонам изваяниями застыли, очевидно, охранники. Огромные фейри с зеленовато-серой кожей и абсолютно лысые. Их тела полностью, кроме лица, покрывала тонкая непрозрачная одежда. Я бы назвала это комбинезоном.

Три ступеньки, и вот трон уже перед нами. И тут я споткнулась, поняв, куда меня собирается посадить Доран.

Голубая подушка возле трона, мать его. Шелковая и достаточно большая, чтобы на нее сесть. В ногах Короля.

Нет, я не могу. Не могу!

Ноги сами собой приросли к полу. Я не шелохнулась, даже когда цепочка натянулась и ошейник ощутимо надавил на горло. Внутри все мелко затряслось от желания плюнуть на все и заорать, потом надавать пощечин Дорану, а там… там, видимо, принять участь очередной гончей Дикой Охоты.

На все ушло буквально секунды три. Я стиснула зубы так, что стало больно, и сделала шаг, потом другой.

Чертова подушка, я ею придушу Короля.

Сложнее всего оказалось на нее сесть. Особенно в моем наряде. Особенно под кучей взглядов. Но я это сделала и на мгновение прикрыла глаза, повторяя, как мантру: «Все игра, все игра».

Лица вокруг сливались в одно светлое пятно. Я не сразу поняла, что это просто глаза заволокло подозрительной влагой. Осторожно моргнула раз, другой и просто решила притвориться на время безмолвной статуей. Правда, на ногу Дорана, в черном высоком ботинке покосилась с кровожадностью. Представила, какие лица будут у его придворных, если я вдруг его укушу. Несколько мгновений понаслаждалась мысленным зрелищем и поняла: так легче все переносить. Да, надо просто выдохнуть и постараться думать обо всем с иронией. Тогда есть хоть какая-то гарантия, что я не сойду с ума.

Я сидела, подогнув под себя ноги, и почти прижимаясь спиной к трону. А он был… живым. Нет, правда, вокруг него продолжали мельтешить Тени. Одну из них я увидела совсем близко: чернильный сгусток, отдаленно напоминающий собаку с острыми ушами. И тут ощутила на голове тяжелую руку Дорана.

Он меня гладил как собаку!

И вот в этот самый момент я поняла: мне надо выжить. Хотя бы затем, чтобы отомстить за все.

Думаете, женщины любят, когда их ломают? Только не я, спасибо! И месть придумаю самую изощренную.

Даже дышать стало легче. И я смогла расправить плечи, осмотреться и послушать, что же происходит.

А происходило нечто интересное. Оказывается, обед совпал с выслушиванием последних новостей из других Дворов и с приемом приезжих фейри.

Подданные Дорана сидели за полукруглыми столами, чем ближе к трону – тем знатнее фейри. Среди тех, кто устроился за ближайшим столом, менее чем в двух метрах, я заметила Аерону рядом с высоким и худощавым черноволосым фейри, у которого на узком и вызывающе красивом лице горели ярко-зеленые глаза. Сама же сестра Дорана выглядела ослепительно в буквальном смысле слова: длинное платье сделано из прозрачной ткани, расшитой мириадами мельчайших камней. Они сверкали в ярком свете помещения. По сравнению с ней зеленоглазый казался мрачным в своем бесформенном темном одеянии с проблесками сиреневых нитей.