Текст книги "Призрак и я"

Автор книги: Екатерина Мириманова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Февраль 2010 года

Через несколько недель после окончательного переезда я познакомилась с Мишей. К нескрываемому ужасу моей подруги, он был механиком, но зато – высшего разряда. Вероника постоянно иронизировала на тему того, что «уж если Лида выбирает мужчин, то только высшей категории». Помимо того, что он оказался не очень интересным человеком, он был еще и отцом семейства, состоящего из троих детей и жены (видимо, моя судьба – несвободные мужчины), которая уже давно махнула на себя рукой, хотя некогда очень гордилась тем, что «захомутала» такого видного парня. Когда-то он действительно был ничего, Миша и сейчас казался вполне симпатичным, но вот это отсутствие интереса хоть к чему-то в жизни, кроме женщин, машин и пива, меня немного пугало.

Мой «избранник» (или его избранницей была я?) работал в автосервисе, и познакомились мы совершенно случайно. У моего «Опеля» перестала работать кнопка аварийки. Чтобы после нажатия она мигала, приходилось подкладывать под нее кусок свернутого картона, что было не очень удобно, когда, например, требовалось высадить клиента с большим количеством сумок у подъезда, перегородив проезд. Я отправилась в близлежащий сервис, и Миша поразил меня тем, с какой скоростью разделался с проблемой, а потом еще и не взял с меня денег, сказав что-то вроде комплимента: «Вы самая очаровательная таксистка, с которой я встречался». Поскольку к тому моменту я окончательно одичала без внимания и приятных слов со стороны кого-то, кроме моих коллег, мне показалось это высшей похвалой, и я почему-то не стала сопротивляться, когда он попытался пригласить меня на свидание, несмотря на обручальное кольцо на его руке.

Ну, а потом начались короткие, непонятные и явно ни к чему не ведущие встречи на сомнительной территории. Раньше я никогда бы на такое не согласилась, но сейчас было настолько тоскливо, что, по большому счету, уже ни на что не хотелось обращать внимание. Под предлогом того, что у меня постоянно «ломалась машина», я загоняла ее на сервис, когда у других мастеров был выходной, и Миша героически ее «ремонтировал». Он отказывался появляться у меня в квартире, потому что Ярославль все же город маленький, и он не хотел, чтобы в один прекрасный день его жене позвонили и поведали о том, что он встречается с таксисткой.

Одним словом, происходящее все больше напоминало какой-то глупый фарс, из которого я не видела выхода или, вероятно, не хотела его видеть. С каждым днем я все больше опускала руки и голову, и уже слабо верилось в то, что жизнь когда-нибудь изменится. Если бы еще пару лет назад кто-то сказал мне, что все так сложится, я бы ни за что не поверила, просто рассмеялась бы. Но другие, более оптимистичные варианты, все не появлялись на горизонте, и я готова была отчаяться.

Все дни походили друг на друга, и настроение становилось с каждым днем все хуже. Почему-то очень запомнился один момент, когда я ехала по дороге и уже начинало темнеть. В приемнике играла грустная, почти тоскливая песня, и на меня накатила невообразимая тяжесть, хотелось только одного – зарыться лицом в чье-нибудь плечо и ни о чем не думать, услышать, что у меня все действительно будет хорошо. Я смотрела на дорогу и не видела ее, потому что глаза застилали слезы. И почему-то от этого становилось так легко и спокойно. Но как только я старалась высушить их, в сердце снова появлялась предательская резь. Я осознала, что все это время старалась гнать мысли о маме, чтобы не становилось еще больнее, но в тот момент никак не могла избавиться от ее явственного, неожиданно возникшего образа: что бы она подумала, если бы увидела меня? Как я дошла до того, что работаю таксисткой в Ярославле? Что же будет дальше? Я задавала себе вопросы и не находила на них ответа, и мои поначалу спокойные слезы переросли в настоящую истерику. Я кричала, выла, рыдала! На дорогу почти не смотрела, не знаю, как не попала в тот день в аварию. Дома я бросилась на кровать, продолжая плакать. Крис радостно встретил меня, но, почувствовав мое состояние, начал облизывать руку. Я впервые в жизни пожалела, что не верю в Бога. Быть может, если бы я могла найти в нем поддержку, сейчас стало бы легче.

Толин с грустью взирал на Лиду из дальнего угла комнаты. Ему было жалко ее, но он не видел выхода. Он не так давно начал свою работу и еще не был в курсе того, как ей помочь. Однако он чувствовал, что рано или поздно настанет момент, когда, вмешавшись в происходящее, он сможет преломить ход ее судьбы. Толин еще не знал как, но очень надеялся на то, что она поймет: наступило время перемен. Ощущая его поддержку, она примет правильное решение. Ангел-хранитель просто не мог позволить пустить жизнь своей подопечной на самотек. «Иногда, когда что-то только начинается, мы даже не представляем, чем все закончится, – попытался успокоить он сам себя. – У нее ведь еще добрая половина жизни впереди». И с этими словами он обхватил руками поникшую голову.

Глава 5
Семь путешествий

Дата смерти: 10 октября 2053 года. День первый

Они не спеша продвигались по вымощенной булыжником тропинке. Лиде вся эта ситуация продолжала казаться абсурдной. Собственные кульбиты в воздухе окончательно выбили ее из колеи. Если раньше казалось, что она попала в фантастический фильм или ей по ошибке дали слишком большую дозу лекарств, то теперь, учитывая, насколько явственными были ощущения во время полета, она окончательно растерялась и решила просто наслаждаться окружающими пейзажами, чтобы хоть как-то переключиться. Благо, что любоваться здесь можно было до бесконечности: маленькие белые, словно игрушечные, домики, высокие ярко-зеленые холмы по краям тропинки и зубчатая гряда гор впереди. Откуда-то справа доносился мерный шум моря, а в воздухе витала неуловимая мелодия. Ее нельзя было различить, но ее вибрация явственно ощущалась. Толин шел рядом и ничего не говорил, только улыбался. Лида подумала, что, должно быть, она уже далеко не первая среди тех, кого он приведет в то загадочное место, где все должны принимать решения, непонятно чего касающиеся. Ангел, естественно, услышал ее мысли, и уголки его губ немного дрогнули, но он промолчал.

Тропинка постепенно начала исчезать под слоем песка, и вскоре они завернули за очередной холм, где перед ними предстало новое зрелище. Широкая полоса белого пляжа устремлялась вперед так далеко, что сливалась с голубой дымкой, заменявшей здесь небо. Море, абсолютно спокойное и безмятежное, странного ярко-бирюзового цвета, казалось, состояло не из воды, а из более твердой субстанции. На берегу, выстроенные в ряд, стояли разноцветные лодки, напоминающие по форме гондолы, но с чуть более высокими бортами. Как и везде, вокруг не было видно ни одной живой души. Внезапно сверху раздался шелест. Лида подняла голову и увидела девушку в широком атласном платье, спускавшуюся откуда-то. Когда ее ступни коснулись песка, она тут же направилась к ним. Она была красивой и, казалось, имела гораздо более традиционный для ангела вид, нежели Толин, если не считать, что платье ее при ближайшем рассмотрении оказалось розовым, с оранжевыми орхидеями. Правильные черты ее лица обрамляли белокурые волосы, а широко посаженные серые глаза смотрели на Лиду с любопытством.

– Так это та самая душа? – обратилась она к Толину с улыбкой, и тот кивнул в ответ. Затем она повернулась к Лиде. – Аида, меня зовут Аида. Толин не сможет сопровождать тебя дальше, так что тебе придется довольствоваться моей компанией.

Лида немного расстроилась. Рядом со своим ангелом-хранителем она чувствовала себя спокойнее. Заметив тень, мелькнувшую на ее лице, Толин взял ее за руку:

– Не волнуйся, это ненадолго. В первый день для тебя проведут лишь небольшое ознакомление, а потом ты вернешься сюда, и я провожу тебя в изумрудную комнату.

– Но я так много всего хотела спросить у вас, – попыталась возразить Лида.

– Я и так уже многое тебе рассказал. Как бы мне не сделали за это выговор, правда, Аида? – И они многозначительно переглянулись.

– Не думаю. Учитывая все обстоятельства, – уклончиво ответила девушка. И перевела взгляд на Лиду. – Что ж, пойдем! – скомандовала она.

Они проследовали по пляжу к кромке воды, и Аида направилась к черной лодке. Лида обратила внимание, что все они выставлены на берегу в определенной цветовой последовательности. Черная, красная, оранжевая, желтая, зеленая, голубая, синяя, фиолетовая и белая. Затем последовательность повторялась, казалось, до бесконечности. Лиде вспомнился детский стишок: «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан». Если снять со счетов белую и черную лодки, они располагались именно в таком порядке.

– Вы правы, Лида. Некоторая закономерность имеется, и она неслучайна, – прервал ход ее мысли голос Аиды. – А теперь – прошу на борт!

Лида, уже не удивляясь возможности окружающих читать ее мысли, послушно подошла к лодке и остановилась в нерешительности. Вблизи она рассмотрела, что море действительно состояло не из воды, а из подобия густого геля.

– Дело в том, что атмосферные условия здесь совсем не такие, и земные законы физики не работают. Поэтому Богу пришлось использовать другие вещества для создания привычных вашему взгляду объектов, чтобы вы больше концентрировались на своих мыслях, а не на причудливых пейзажах, – объяснила Аида. – Только представь, что ты вообще не увидела здесь воды, травы, одним словом – всего того, к чему так привыкла. Первые дни ушли бы на привыкание к унылому виду красной земли или постоянно черного неба. А так – максимально реалистичные декорации.

У Лиды уже не было сил удивляться. На нее и так обрушился поток новых впечатлений. Переход получился особенно резким, потому что в доме престарелых, где она проводила последние годы, жизнь протекала очень однообразно: одни и те же лица, процедуры, лекарства, режим. «Ладно, гель так гель!» – подумала она про себя и аккуратно запрыгнула в лодку, которая даже не качнулась. Все-таки здорово ощущать себя так, как будто ты снова молода и полна жизненных сил. Будь они сейчас на Земле, она вряд ли смогла бы оказаться в лодке так быстро.

– Да, ты права! Здесь очень много преимуществ, – улыбнулась Аида. – Это лишь одно из немногих.

– Простите, могу я задать вопрос? Вы тоже ангел, как и Толин? – резко перевела разговор на другую тему Лида.

– Нет, нет! Что ты! Когда-то я прибыла сюда точно так же, как и ты. Но по прошествии девяти дней я поняла, что ничего не хочу менять, и вообще возвращаться на Землю мне не стоит. Лучшей жизни, чем была у меня, невозможно пожелать! – При этих словах в глазах Аиды блеснули слезы. – К тому же здесь так красиво! Поэтому я решила остаться и помогать вновь прибывшим. И через тридцать один день мое желание было выполнено.

– Понятно, – отозвалась Лида, хотя чем дальше, тем менее понятной становилась для нее ее новая окружающая действительность.

Лодка тем временем сдвинулась с места и начала скользить по глади, словно внизу были приделаны полозья, все быстрее и быстрее.

– А теперь закрой глаза, – скомандовала Аида. Лида послушно выполнила указание. – И я немного расскажу тебе о том, с чем предстоит столкнуться в ближайшее время. Только не спрашивай, почему я не могу это сделать, когда ты смотришь на меня.

– Не буду, – кивнула Лида, уже почти привыкшая к загадкам.

– Итак, я уже сказала, что закономерность расположения лодок – неслучайна. Каждая из них имеет свое определенное значение. Утром ты будешь приходить на пляж в сопровождении Толина и, встретившись со мной, садиться в определенную лодку. Последовательность необходимо соблюдать строго, иначе есть риск оказаться неподготовленной к тому, что ты увидишь. Такая мера была принята после нескольких несчастных случаев, произошедших с рядом заблудших душ, решивших создать свою очередность. – Голос Аиды напоминал давно забытые школьные уроки. – В момент, когда мы отправляемся в путешествие, я рассказываю тебе о том, с чем предстоит столкнуться, и даю общие инструкции, как себя вести. Сегодняшний день, пожалуй, будет самым сложным, но и самым значимым. Ты уже сделала первый шаг утром, переборов боязнь высоты, начав летать.

Лиде очень хотелось открыть глаза. Казалось, скорость лодки увеличивается и она слегка раскачивается, будто на волнах. В воздухе начал отчетливо различаться запах дыма. Было страшно.

– Черный цвет, – невозмутимо продолжала Аида, – противоположность всему позитивному, отрицание. Он символизирует окончание определенного жизненного этапа, желание погрузиться в свой внутренний мир. Сегодня ты начнешь привыкать к новой реальности, и первой ступенью станет избавление от страхов прошлой жизни. Теперь можешь открыть глаза.

Лида сидела на носу лодки и боялась пошевелиться. Запах дыма стал почти невыносимым. Если бы у нее были легкие, наверное, она бы сейчас закашлялась.

– Смелей, Лида! Пока ты не пройдешь через этот негативный опыт, ты не сможешь двигаться дальше, – попыталась подбодрить ее Аида.

Лида открыла глаза. И ничего не увидела. Вокруг была только кромешная чернота. Невозможно различить ни лодку, ни девушку, стоявшую ранее в нескольких шагах от нее, ни даже собственную руку. Все вокруг погрузилось в тишину, ни одного звука не слышно, кроме поскрипывания деревянной лодки. Хотя запах дыма и раньше казался невыносимым, он стал еще сильнее. Внутри все сжалось в комок, хотелось встать в полный рост и закричать, но Лиду будто парализовало от страха. Она не могла даже слегка повернуть голову. Внезапно стали появляться мысли. Сначала она вспомнила, как боялась соседскую собаку, потому что та ужасно громко лаяла каждый раз, когда Лида проходила мимо нее. Потом отчетливо представила себе последнего отчима, который регулярно порол ее ремнем в воспитательных целях, и свое тогдашнее желание при виде его закрыться руками и перенестись в какое-то другое место, только бы не испытывать этой боли и унижения. После – смерть бабушки, страх и пустоту, которую она испытала, когда впервые услышала удары молотка, забивающего гвозди в крышку гроба. Затем аварию, когда она вылетела на встречную полосу и пронеслась в нескольких сантиметрах от автобуса, летящего на нее, а затем свалилась в кювет и потом еще долго боялась пошевелиться, так как не могла понять, жива она или уже нет. А дальше картинки понеслись все быстрее, и она уже не могла выделить из этого калейдоскопа отдельные моменты. Душу наполнил всеобъемлющий страх, настолько сильный, какого она еще никогда не испытывала.

И вдруг среди всего этого кошмара она смогла пошевелить рукой, точнее, кончиками пальцев, но, сделав одно еле уловимое движение, уже не так боялась. Она встряхнула головой, уставилась в темноту и медленно начала подниматься на ноги. В ней появилась уверенность в том, что чрезмерный страх способен не уничтожить человека и его сущность, но сделать сильнее и избавить от самой необходимости бояться. И вот она уже делает осторожный шаг по направлению к тому месту, где некоторое время назад стояла Аида. Запах дыма стал пропадать, а чернота как будто стала бледнеть.

– Закрой глаза, Лида! – услышала она голос своей сопровождающей совсем рядом. – Мы возвращаемся.

Лида повиновалась и почувствовала, что лодка остановилась. Даже сквозь закрытые веки она видела, что мир вокруг стал светлее.

– Можно открывать? – спросила она.

– Да. У тебя получилось! – радостно воскликнула Аида.

Лида даже не стала спрашивать, что именно у нее получилось. Она и так все понимала. В душе не осталось больше никаких страхов. С возрастом она осознала, что многие опасения молодости отходят на второй план, уступая место другим, но здесь все было иначе. На смену старым страхам не пришло ровным счетом ничего, остались только невообразимая легкость в душе и ощущение, как будто самая заветная мечта осуществилась. При всем при этом она чувствовала себя очень уставшей.

Лида открыла глаза. Они почти причалили к тому же пляжу, от которого отплыли, казалось, полчаса назад, но вокруг уже смеркалось. Голубая дымка над ними приобрела фиолетовый оттенок, и местами различались белые пятнышки, напоминавшие звезды. Лида огляделась – к берегу причаливало множество разноцветных лодок, в каждой сидело по два человека. Некоторые переговаривались и радостно махали друг другу в знак приветствия, другие выглядели грустными и даже подавленными. На пляже было очень шумно, вокруг толпились мужчины и женщины разных возрастов, но Лида поймала себя на мысли, что сейчас ей все равно, кто они, тем более что она и так, скорее всего, знает ответ.

– Лида, – окликнул ее голос Толина. Она обернулась – Толин смотрел на нее с тревогой.

– Кажется, мы закончили, – смогла выдавить она.

– Все в порядке? – поинтересовался ангел у Аиды.

– Да, в полном. Отведи ее к себе, – ответила девушка.

Толин взял Лиду за руку, и они не спеша пошли прочь от моря, удаляясь от многоголосой толпы. Обратная дорога показалась совсем короткой, и, увидев свой балкон, Лида впервые за этот странный день улыбнулась. Заметив перемены в ее лице, Толин ободряюще сжал ее руку:

– Иди к себе и отдыхай. У тебя завтра еще один сложный день. Хотя, забегая вперед, скажу, что в общем и целом он будет более приятным, – улыбнулся ангел и выпустил ее руку из своей.

Лида поразилась, с какой легкостью она оторвалась от земли и поднялась на свой балкон. Со стороны могло сложиться впечатление, что она никогда не боялась высоты. А потом снова вспомнила о том, что пережила, и со вздохом ступила на твердый пол. Сил хватило только на то, чтобы дойти до кровати и упасть на нее. Глаза моментально закрылись, и она погрузилась в забытье.

Дата смерти: 10 октября 2053 года. День второй

– Доброе утро! – услышала она голос Толина, идущий издалека. Лида открыла глаза и перехватила его теплый взгляд. Прошло всего несколько секунд, как она проснулась, но ее уже раздирали противоречия. С одной стороны, было любопытно посмотреть, что произойдет во время путешествия на красной лодке. С другой – она все еще ощущала усталость после вчерашнего дня и, несмотря на отсутствие страха перед грядущим, ей не хотелось никуда ехать. Она бы с удовольствием осталась в этой комнате и поболтала со своим ангелом. Вслух она произнесла только ответное «Доброе утро!», но Толин уже услышал ее мысли:

– Лида, здесь все подчиняется определенным правилам, у нас еще будет возможность пообщаться, поверь мне, – улыбнулся он, и Лида заметила, что лицо его будто светилось изнутри.

– Тогда вперед, узнавать о значении красного цвета? – Голос ее звучал на удивление бодро.

– Сначала ты должна посмотреть на себя со стороны, – ответил Толин и протянул ей старинное овальное зеркало.

– У меня не в порядке волосы? – усмехнулась было Лида, поднося его к лицу. Но от неожиданности слегка отпрянула. На нее смотрела она же, только вновь вернувшаяся в свои шестьдесят лет. – Но почему? – с удивлением воскликнула она.

– У тебя больше нет страха старости, боязни болезней. К тому же новый образ облегчит твою сегодняшнюю работу. Пожалуй, я не буду забегать вперед. Ну что, на пляж! – скомандовал Толин, но Лида еще с минуту не могла оторвать взгляда от зеркала. Действительно, она больше не расстраивалась из-за появления морщин, да и чувствовала себя прекрасно.

Они вышли на балкон. В небе горел ярко-оранжевый свет. Видимо, было еще раннее утро. Они плавно спустились на землю, держась за руки, а затем не спеша пошли по тропинке, ведущей к морю. Улицы снова были пустынны.

– Почему мы никогда никого не встречаем по пути туда? – прервала тишину Лида.

– Каждый ангел забирает своего подопечного в определенное время, ты не должна пересекаться ни с кем до путешествия, потому что это может помешать сосредоточиться, взволновать тебя. После поездки – пожалуйста, но не до, – ответил Толин.

На пляже их уже ждала Аида, радостно помахавшая рукой. Они, не сговариваясь, одновременно приветствовали ее в ответ. На ней было красивое платье из полупрозрачного желтого шелка. Волосы забраны наверху лентой в тон.

– А я уже думала начинать без вас! – пошутила она и засмеялась. Лида лишь слегка улыбнулась. Повернувшись к Толину, они попрощались и направились к красной лодке.

– Итак, ты готова? – спросила Аида.

– Наверное, была бы, если бы знала, к чему мне готовиться, – усмехнулась Лида.

– Кстати, тебе идут новые морщины, – сделала комплимент Аида, уже забравшись на нос лодки. Лида последовала за ней, размышляя, действительно ли это правда или девушка хотела ее ободрить. Аида предпочла не развивать тему и отдала команду закрыть глаза.

– Итак, красный. Ты не слышала при жизни, что это возбуждающий, стимулирующий цвет, проявление власти, веры в собственные силы? Очень многогранный, правда? – задала риторический вопрос Аида и продолжала: – Не случайно именно его выбрали, чтобы ты могла встретиться с теми, кого знала при жизни. Не важно, любила ты их или ненавидела, они играли в твоей судьбе определенную роль. И сегодня ты должна будешь понять – какую. Помни о том, что твои видения – нереальны. Конечно, мы могли бы пригласить души уже умерших людей, важных в твоей жизни, но от подобной идеи уже давно отказались. Это была бы настоящая дискриминация по отношению к тем, кто умер в молодом возрасте. Представь погибшего годовалого ребенка, он не мог бы посмотреть в глаза своей матери или отца, здравствующих на Земле и по сей день. Это было слишком жестоко, и в итоге пришли к такому варианту, – немного отвлеклась от темы Аида. – Поскольку они являются иллюзиями, проекциями близких тебе людей, они ничего не скажут тебе, но ты можешь выговориться. Это помогает понять, почему в ваших отношениях все сложилось именно так и кто виноват в том, что исход был не такой, как ты бы хотела. Можешь открывать глаза, – прозвучал голос Аиды откуда-то сверху.

Лида находилась внутри красного лифта. Помимо необычного цветового решения в нем была еще масса странностей. Здесь отсутствовали кнопки и двери, эдакая четырехстенная конструкция, обитая бархатом изнутри. И еще, он ехал не вверх, а вперед по длинному красному коридору. «Просто аттракцион какой-то», – пронеслось в голове у Лиды.

Внезапно лифт остановился. Перед глазами возникла из ниоткуда ее мать, не такая, какой она ее запомнила, а молодая и… полупрозрачная. Так вот о чем Аида говорила, когда обещала иллюзии. Она должна выговориться перед собственной матерью? Но ведь она и так часто жаловалась ей на судьбу. И вдруг Лиду осенило. Она никогда не говорила ей: «Я тебя люблю!» Сейчас это показалось невероятным, но она ни разу в сознательном возрасте не могла это выговорить. Последний раз она говорила это в детстве. Позже писала на открытках: «С любовью, маме!» – но вслух произнести не могла. В их семье это было как-то не принято. Да и вообще, чувство между ними казалось настолько очевидным, к тому же она думала, что обязательно успеет сказать главные слова. А потом – новый сердечный приступ, пока Лида была на тех чертовых переговорах, и когда она приехала в больницу, было уже слишком поздно. Ей сказали, что мама умерла тремя часами ранее.

Лида почувствовала, что если бы она могла, то сейчас бы заплакала. Но вместо этого ее губы дрогнули, и она с удивлением услышала свой голос, впервые за столь долгое время произносящий эти важные слова: «Я люблю тебя, мама! У нас были конфликты, светлые полосы, но мое отношение никогда не менялось. Я всегда любила и буду любить тебя!» И в тот же миг увидела розоватое свечение, исходящее из области своего сердца, направляющееся к образу матери. Оно окутало всю ее фигуру, и та становилась все прозрачнее, а затем и вовсе исчезла.

Лифт тронулся дальше. Перед Лидой возникали все новые образы: ее отчим, друзья, начальница Настя, дальние и близкие родственники, Владик, с которым ее отношения так и не сложились, Коля, так хотевший создать с ней семью, Паша, Миша. И для каждого из них она неожиданно легко находила слова, которые хотела и должна была сказать, но не могла, в силу разнообразных причин и отговорок.