Текст книги "Любящее сердце (СИ)"

Автор книги: Екатерина Гардова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

   Она подошла ближе к Эдмонду и заглянула в его зеленые глаза, которые сейчас были болотного оттенка и очень злыми. Испытывая чувство боли, которая рвала ее сердце на куски, она спросила дрожащим голосом:

   – Милый, неужели тебе нужна была не я? Неужели она?... Но почему?

   Мужчина окинул женщину презрительным взглядом и выплюнул слова пренебрежения:

   – Почему? Я никогда не стал бы подбирать объедки с чужого стола.

   Виктория отшатнулась, прижав руку ко рту.

   – Почему? – повысил голос мнимый Эдмонд. – Ты же шлюха, убийца и стерва, каких еще поискать надо...Змея и черт в юбке...какая из тебя жена? Подстилка...

   С каждый презрительным и оскорбительным словом он убивал любящую его женщину, не обращая внимания на искаженное страданиями лицо.

   – Только Лизабет моя страсть и единственная женщина, которую я вижу рядом с собой...и если Блэйкстоун хоть пальцем к ней дотронулся, я убью его...а ты мне даром не нужна. Сначала было забавно иметь в любовницах герцогиню, – мужчина уничижающе рассмеялся, – только ты быстро мне наскучила, дорогуша, как дешевая потаскуха.... Какие дети? Да ты же бесплодна, сама мне говорила, что герцог, как только понял это, перестал спать с тобой...но даже если бы ты и была детородной, мне нет до этого дела... Мне нужна только Лизабет.

   Виктория с криком ненависти кинулась на мужчину, желая выцарапать ему глаза, изуродовать любимое лицо. Однако мужчина быстро справился с взбешенной женщиной, схватив ее за руки и наотмашь ударив по лицу. Струйка крови текла по губе, слезы заливали ее лицо, когда Виктория поднялась на шатающихся ногах, и прошипела:

   – Ты умрешь, Эдмонд, но ей не достанешься...ты мой.

   Мужчина рассмеялся, и снова ударил в лицо кулаком.

   – Дура!... Но, коли хочешь, я так уж и быть, доставлю тебе удовольствие в последний раз, – отвратительная, мерзкая ухмылка и похотливый блеск в глазах напугал женщину.

   Она хотела было убежать, уже повернувшись к нему спиной, как вдруг оказалась схвачена сзади за чоли. Раздался треск разрываемой ткани на груди, затем последовал толчок в спину. Она повалилась на спинку низкого диванчика. Насильник задрал ей юбку, находясь позади нее.

   – Думаю, что так тебя еще не пользовали...как портовую шлюху...герцогиня, ваша светлость.

   То, что последовало за этими словами, заставило женщину кричать и извиваться. Сильная боль и унижение от неестественного совокупления вызвало в ней тошноту. После того, как Эдмонд оттолкнул несчастную герцогиню от себя на пол, ее вырвало.

   – Надеюсь, милая, что тебе понравилось. А теперь прости, мне пора....

   Он прошел к двери, но, взявшись уже за дверную ручку, бросил последний взгляд на уничтоженную им женщину.

   – Ты отвратительна, Виктория...Прощай, думаю, что в Америке ты найдешь достойную для тебя публику.

   Закрыв за собой дверь, спеша встретиться со своими людьми, которые должны были прибыть из Лондона, Картер не слышал рыданий сломленной им женщины. Когда сил и слез не осталось, а в ее глазах поселился безумный огонь, руки стали с ненавистью сдирать с тела индийский наряд. Оставшись обнаженной, Виктория прошла к кровати и упала ничком на шелковые простыни. Одна мысль пульсировала в голове, как молот по наковальне: "Ненавижу....ненавижу, всех ненавижу". Женщина села, и, обняв себя руками, стала раскачиваться из стороны в сторону.

   – Какой мерзавец, – простонала она. – А впрочем, нет, это она виновата во всем....она отобрала у меня все, что я имела...и мужа, и любовника, и положение...теперь она будет герцогиней, теперь ею будут восхищаться и поклоняться, не мне!... А кто я теперь? Ничтожество, пустое место..., – женщина говорила быстро, сбиваясь на всхлипывания и стоны. – Как мне теперь жить? Зачем? Я не могу подарить ребенка ни одному мужчине....разве я в этом виновата? Бесплодна... Меня всю жизнь использовали: сначала отец – ему хотелось подняться выше своего титула, на родство с герцогом замахнулся, затем муж, которому нужно было только продолжение рода и возможность потешить свое мужское тщеславие. Ха, взял в жены первую красавицу в Англии, так говорили обо мне семь лет назад... А когда я нашла свою любовь, Блэйкстоун безжалостно убил ее...

   Слезы горя и отчаяния текли непрекращающимся потоком, разочарование и боль не покидали сердце.

   – Эдмонд, за что ты так со мною...ведь я тебя полюбила, как не любила своего контрабандиста...и ты тоже попользовался мною, сказал, что я шлюха...я теперь ею себя и чувствую... как мне дальше жить? В семью меня отец не примет, разведенная и не герцогиня больше, зачем я ему?

   Виктория нащупала на пальце крупный перстень и в тот же миг прекратила завывания и раскачивания.

   – А может это решение всех моих страданий и мучений? Если жить незачем, так может и не стоит бороться? Яд поможет мне освободиться... больше не будет ночных кошмаров, которые мне сняться с той роковой ночи, когда я столь жестоко обошлась с Дженеврой? Больше не нужно искать себе оправданий, не нужно мучиться угрызениями совести? Да, так будет лучше...я не хочу больше причинять никому страданий и боль, не хочу, что бы меня использовали, не даря любви и тепла...

   Женщина решительно поднялась с места, и прошла к графину с водой, стоящему на маленьком столике возле камина. Налив в хрустальный бокал воды, она приоткрыла крышечку на перстне и всыпала его содержимое в воду. Размешав маленькой ложечкой смертельную дозу яда с водой, она поднесла бокал к губам.

   Уже собравшись залпом выпить ядовитую жидкость, Виктория случайно бросила взгляд в сторону напольного зеркала, стоявшего возле кровати. В нем отразилась обнаженная женщина с распущенными белокурыми волосами ниже пояса, которые обрамляли ее словно сияние. Стройное тело нежно-алебастрового оттенка было без малейших изъянов и могло быть еще желанным, лихорадочный румянец на щеках, припухшие от слез глаза и разбитые в кровь губы немного портили картину, но не настолько, чтобы Виктория не смогла вновь оценить свою внешность.

   Она медленно отставила бокал на столик и опустила руки вдоль тела. Простояв так некоторое время, уперевшись задумчивым взглядом в свое отражение, женщина вдруг издала протяжный вздох. Мелкая дрожь начала сотрясать ее тело, что могло означать одно – наступила нервная разрядка. Схватив бокал, Виктория резким движением выплеснула его содержимое в горящий камин.

   – Нет, я так просто не сдамся...моя жизнь не может так вот закончиться, я еще буду счастлива. Пусть не здесь, не в Англии, и не с этими мужчинами... я не стану покорно сносить удары судьбы...я еще поборюсь. И ты, Эдмонд, горько пожалеешь, что так обошелся со мною. Я буду отомщена за насилие, а после начну жизнь с чистого листа.

   Произнеся последние слова, как заклинание, Виктория начала собирать вещи, которые могли бы ей понадобиться в длительном и дальнем путешествии.

***

   Картер встретился со своим шпионом в местном трактире, который славился отличным грогом и элем. После непродолжительной беседы, мужчина сделал вывод, что Лизабет не покидала пределы замка Даркхолт. В сопровождении своего спутника девушка доехала в карете до берега моря, затем кони понеслись вдоль берега и остановились, едва показался крутой утес, на котором возвышался замок. Затем девушка и мужчина покинули карету и проникли в одну из пещер, которыми был богат скалистый утес. Там, вероятно, как догадался Брэндон, находился вход в тайный туннель, который так его заинтересовал.

   Мучимый жгучей ревностью, Картер не мог спокойно ждать, когда прибудут его люди из Лондона. Их прибытие ожидалось в ночь после бала-маскарада. Потягивая эль, мужчина прокручивал в уме различные планы похищения, и вскоре пришел к выводу, что следует сначала разобраться с герцогом. Если Блэйкстоун окажется у него в руках, то Лизабет согласится на все его требования и условия, лишь бы похититель оставил жизнь герцогу.

   Когда в таверну вошли шумной толпой пятеро мужчин бандитской наружности, Картер заказал еще выпивки и жареного мяса, и как можно больше. Разговор предстоял долгий.

***

   Утром, сразу после завтрака Нортон переговорил с братом и сообщил тому о согласии Леди Лизабет Шелдон стать его супругой, не скрывая правду об ее истинном имени и причинах, побудивших девушку скрываться. Услышав новости, Вильям радостно поздравил старшего брата с тем, что тот наконец-то обретет настоящее счастье. Только один вопрос, заданный им в конце разговора, омрачил обоих мужчин.

   – Собираешься ли ты раскрывать тайну рождения Виоллы? – спросил Вильям взволнованно. – Я думаю, что настоящий отец, коим является Джонатан, имеет право узнать наконец правду?!

   Они находились в кабинете, когда на вызов хозяина заглянул Бриггс. Увидев рядом с герцогом молодого лорда, и узнав его, дворецкий был близок к состоянию обморока, так велико было его удивление и радость от того, что исчезнувший и оплаканный им милорд оказался жив и здоров, и сейчас находился в замке. Братья решили более не скрывать от остальных возвращение таинственно исчезнувшего Вильяма. Тем более, что Виктория сдержала данное обещание и с самого утра покинула Даркхолт, увезя с собой и свой багаж. Оставшуюся часть вещей, помещенных в саквояжи, сундуки, ящики, должны были доставить в лондонский домик. Герцог распорядился, чтобы бывшей супруге была выдана приличная сумма в первом же банке из тех, в которых он держал счета, по предъявлению ею чека.

   Вздохнув более свободно, Нортон испытал в это утро некую эйфорию. Он свободен от ненавистных брачных уз с Викторией! Как же он раньше не мог решиться на такой поступок, отчего боялся мнения света? Неужели любовь делает человека настолько безрассудным, что никто и ничто не может заставить влюбленного засомневаться в верности своих поступках? Да и зачем, если те чувства любви и счастья, которые в настоящий момент владели Блэйкстоуном, исцелили его заносчивость, непомерную гордость и тщеславие.

   – Видимо, – задумчиво и несколько печально ответил Нортон, поднявшись из кресла и пройдя к окну, – настал черед решить и эту дилемму...только одного боюсь, Вильям...

   – Мнения людей?

   Герцог резко повернулся, и взмахом руки отмел от себя это обвинение.

   – К черту их мнение!!! Я за ребенка переживаю...она только стала поправляться, должен заметить, что не без влияния Лизабет, как вдруг на нее обрушится такая информация!

   Вильям подошел к нему ближе.

   – Послушай, брат, не стоит сейчас делать поспешных выводов...лучше рассказать все Джонатану, ведь он доктор...и лечил Виоллу. Уж он-то найдет верное решение, которое не окажется пагубным для психики ребенка. Разреши послать за ним?

   Герцог некоторое время задумчиво постоял, глядя в окно и потирая подбородок рукой, затем согласился. Вильям тут же вышел, намереваясь отправить посыльного за доктором. Едва за молодым лордом закрылась дверь, как через несколько минут она вновь открылась, и в кабинет вошла Лизабет, которая лучилась счастьем.

   – Нортон, – радостно произнесла она имя любимого, и бросилась в его объятия, которые тот открыл для нее.

   Крепко обняв девушку, мужчина осыпал ее лицо поцелуями. Лизабет охотно отдавала частичку своей души, вкладывая в ответные поцелуи не меньше любви и пыла. Оторвавшись наконец-то друг от друга, но не разъединив объятий, влюбленные стояли не шелохнувшись.

   – Я боялся, что мне все приснилось, любимая моя, – нежно прошептал Нортон, прижав голову девушки к своей широкой груди.

   Она могла слышать удары его горячего сердца, обнимая за талию.

   – Вы боялись? – удивилась Лизабет.

   – Представьте себе...я действительно испытываю некие опасения, что состояние счастья, в котором я пребываю благодаря вашему присутствию рядом, может оказаться кратковременным, и некие злые силы смогут разрушить его.

   Он нахмурился, испытывая неясное беспокойство и смутную тревогу, отчего еще крепче прижал девушку к себе, словно желая слиться с нею воедино, врасти в нее и никогда не расставаться.

   – Отчего такие мрачные мысли, дорогой Нортон? – Спросила Лизабет, пытаясь поднять голову.

   Это было не так просто сделать, так как крепкие объятия мужчины мешали ей даже пошевелиться.

   – Ваша супруга отбыла...

   – Бывшая, – быстро поправил ее герцог, – вы моя супруга ...моя избранница, не она.

   – Ну, хорошо, пусть так...она отбыла, мне сообщила Люси, моя горничная...весь замок жужжит, как улей, от этой новости. Вам, насколько я понимаю, больше нечего опасаться ее вмешательства, коли все так складывается?

   Мужчина вздохнул и ослабил хватку, позволив девушке вздохнуть свободнее.

   – Я не уверен в ее благородстве. Как-то не вериться мне, что эта женщина не станет мстить или еще как-то вредить нам. Правда Вильям заверяет, что она здорово напугана его возвращением, но кто знает?

   – Поживем, увидим, – тихо ответила девушка, млея от нежных объятий.

   Нортон наклонил голову и вновь приник к желанным губам. Поцелуй пьянил, дурманил и манил. Чувствуя, как горячее желание возрастает и вытесняет все благие намерения, мужчина заставил себя прервать эту сладостную пытку. Тяжело дыша, он уперся лбом в лоб девушки.

   Затем отпустил ее и сказал:

   – Лизабет, вы не должны меня поощрять в моих слабостях по отношению к вам.

   Девушка улыбнулась, и ответила, сцепив руки позади себя:

   – Почему? Разве я должна скрывать от вас свои чувства? Я люблю вас, Нортон. Я долго боролась с этим чувством, боялась его... но теперь больше не хочу ни бороться, ни скрывать. Вы доказали мне свою любовь тем, что стали свободным от брачных уз, не побоялись быть отторгнутым от высшего света, ради меня.

   Она подошла к мужчине, который смотрел на нее таким жадным взором, что, казалось, сейчас проглотит целиком.

   – Нет, я буду вас поощрять, ибо вы тоже моя слабость и моя боль, вы тот, кого любит мое сердце.

   Обняв герцога, Лизабет сама поцеловала его в губы. Со стоном, Нортон отдался пламенному удовольствию. Смакуя, исследуя и соблазняя, его язык двигался по шелковистой поверхности неба, языка, пробежался по белоснежному ряду зубов, затем захватил ее нижнюю губку. За столь интимным занятием их и застал Вильям, войдя в кабинет без стука. Кашлянув в кулак, он испытал истинное удовольствие, увидев краску смущения на щеках девушки, и лихорадочный блеск страсти в глазах брата.

   – Прошу прощения, – иронично улыбаясь, произнес Вильям, – но я вынужден прервать ваш тет-а-тет.

   – Идите к черту, милорд, – хрипло ответил Нортон, сердясь на несвоевременное вторжение брата.

   Лорд Стил поклонился, но с места не сдвинулся.

   – Доктор Фримен просит вашей аудиенции, ваша светлость, – ответил ему Вильям. – Оказывается, он сам решил навестить нас и получить ответы на свои вопросы.

   – Так зови его, чего ты ждешь, – вскричал Нортон, не отпуская Лизабет от себя.

   Брат выразительно посмотрел на обнимающуюся пару, но промолчал. Через несколько минут в кабинет быстрым шагом вошел Джонатан, сопровождаемый Лордом Стилом. Однако, едва оказавшись внутри кабинета, доктор оказался сконфуженным, ибо вынужден был лицезреть удивительную картину.

   – Нортон, – воскликнул Вильям возмущенно, – ну, имей же совесть...хватит уже целоваться на глазах у всех! И отпусти, наконец, мисс Лизабет, она же еле стоит на ногах от проявления твоих чувств!

   Герцог недовольно глянул на брата, но возражать не посмел, так как получил чувствительный толчок острым локотком возлюбленной в живот. Вынуждено расцепив объятия, он выпустил на свободу пунцовую от смущения девушку, которая готова была сбежать из кабинета, спасаясь от осуждающего взгляда мистера Фримена и ироничного – Лорда Стила.

   – Что означает это...гм, как вы смеете соблазнять невинную душу, будучи сам женатым человеком? Этого от вас, герцог, я не ожидал! – Возмущенно произнес Джонатан, не спуская пристального взгляда с Лизабет.

   Та спряталась за спину Блэйкстоуна, не в состоянии выдержать осуждение доктора.

   – Не кипятись, дружище, – миролюбиво ответил Нортон, подспудно понимая чувства Джонатана.

   Лизабет должно быть и ему нравилась, тем более она чем-то похожа на Дженевру, которую его друг сильно любил.

   – Я уже свободен от брачных уз, должен тебе сообщить. С сегодняшнего дня я считаюсь разведенным человеком.

   – Что вы такое говорите? – Удивился Джонатан, отчего его брови взлетели вверх.

   Он повернулся к Вильяму, желая увидеть и услышать подтверждение данного заявления.

   – Совершенно верно, – кивнул Лорд Стил, улыбаясь, – мой брат наконец-то разрубил гордиев узел, который сам и завязал семь лет назад. Виктория, между прочим, уже покинула замок, и более не представляет непосредственной угрозы жизни и здоровью проживающих в Даркхолте.

   – Невероятно! Однако, объяснитесь, Нортон, – требовательно произнес доктор, выставив вперед руку с обличительным указательным пальцем, – что за вольности вы себе позволяете по отношению к этому доверчивому дитя?!

   Герцог хмыкнул и, взяв девушку за руку, заставил встать рядом с собой.

   – Это доверчивое дитя, как ты изволил ее назвать, моя невеста, а уже завтра станет моей законной супругой, – гордо заявил герцог, чем вызвал смешок со стороны брата.

   Джонатан осмыслил сказанное, и заметно успокоился. Затем подошел к герцогу, протянув руку:

   – Что ж, я очень рад за вас обоих, – беззлобно произнес он. – Честно говоря, я переживал за вас, мисс Лизабет, что герцог не сможет расстаться со своей гордыней и не решится так кардинально изменить свой образ жизни, а, следовательно, предложить вам достойное место рядом с собой.

   Поцеловав ручку девушке, Джонатан вздохнул.

   – Вы так похожи на нее, что мне иногда казалось, будто вы это она. Но ... вы другая, мисс Лизабет. Я это понял уже давно, жаль что моей Дженевре не хватило такой же силы духа.

   Герцог помрачнел, услышав последние фразы.

   – Джонатан, – обратился он к доктору, вдруг став серьезным, – я должен рассказать тебе правду о гибели Дженевры, и о другом...очень важном событии в ее и твоей жизни...

   Лизабет волновалась, как отнесется мистер Фримен к правде, не возненавидит ли он Нортона, не проклянет ли его. Понимая, что ее присутствие может помешать откровениям между двумя друзьями, она попросила Вильяма проводить ее в апартаменты. Герцог хотел было возразить, но взглянув на взволнованную девушку, решил отпустить ее. Действительно, это его долг перед другом, им давно нужно было поговорить наедине. Вильям тоже вышел следом за Лизабет, осведомившись, не желает ли Леди Шелдон пропустить с ним шерри и сыграть в триктрак.

Глава 30

   По пути в свои апартаменты Лизабет предложила Вильяму позвать и Виоллу для знакомства с новоявленным дядей. Лорд Стил с воодушевлением отнесся к этой идеи. Перехватив дворецкого, который чинно шествовал по своим делам, милорд велел позвать девочку к мисс Уэлсон. Бриггс поклонился, и, улыбнувшись одним уголком рта, спросил, следует ли подать в гостиную молодой леди чай с пирожными.

   – Ну, конечно, Бриггс, вы просто золото, – воскликнула Лизабет, чем явно польстила самолюбию дворецкого.

   Едва зайдя в гостиную мисс Уэлсон, Виолла замерла в нерешительности, увидев возле окна мужскую фигуру. Неуверенно спросив "папа", девочка ойкнула, когда мужчина повернулся. Она была смущена, что обозналась. Лорд Стил подошел к племяннице, и, присев перед нею на корточки, представился, сказав, что он ее дядя, младший брат ее папы. Вскоре Лизабет разливала по чашечкам душистый чай с листьями смородины и мяты, а Виолла прыгала по гостиной, весело подбрасывая мячик. Смеясь, она рассказывала дяде Вильяму о том, как весело ей стало житься после появления мисс Уэлсон.

   – Нисколько в этом не сомневаюсь, дорогая моя девочка, – ответил Лорд Стил, принимая из рук Лизабет чашку чая и бросая лукавые взгляды на виновницу сего веселья. – Мисс Лизабет весьма приятная особа, должен заметить, хоть и носит эти мрачные одежды с завидным упорством.

   Девочка перестала прыгать, и остановилась перед Лизабет, задумчиво глядя на нее своими карими глазами лани.

   – Мисс Лизабет, – вдруг выпалила она, – а когда вы уже снимите траур? Я так хочу увидеть вас нарядной! Боже мой, – всплеснула Виолла руками, – вот лучше уж увидеть вас в свадебном платье, оно должно быть белое-белое, всё в рюшечках и воланчиках, с вышивкой и жемчугом...вот было бы замечательно, если бы вы вышли замуж за кого-нибудь из Даркхолта, и остались со мною навсегда! А может вы выйдете замуж за дядю Вильяма?

   Лизабет чуть не опрокинула чашку с дымящейся жидкостью. Покраснев, она дрожащим от еле сдерживаемого смеха голосом ответила:

   – Думаю, что это не отвечает моим желанием, юная леди.

   Наморщив лобик от мыслительных потуг, девочка фыркнула:

   – Вот еще, причем тут ваши желания, мисс Лизабет? Ведь я так хочу, чтобы вы никуда и никогда не уезжали!

   Вильям откинулся на спинку софы. Наслаждаясь беспомощными взглядами девушки, которые та бросала на него в надежде на помощь, молча улыбнулся.

   – Милорд, – обратилась к нему Лизабет, возмущенная таким спокойствием и его молчанием, – объясните же леди Виолле, что это не возможно!

   Вздохнув с сожалением, девочка села на пуфик рядом со столом. Грустно пожевав миндальное пирожное, она посмотрела на Лизабет.

   – Но за папу вы тоже не можете выйти замуж, ведь у него есть мама! Что же делать?

   Девушка наклонилась к ребенку, взяв ту за руку. Ласково глядя на девочку, она спросила:

   – А хотели бы вы чтобы я была вашей мамой, Виолла?

   Виолла была удивлена, но не разгневана.

   – Если бы у меня была такая мама, как вы, мисс, я была бы самым счастливым ребенком на свете.

   – Спасибо, милая, – Лизабет привлекла девочку к себе, обняв.

   Виолла и Вильям пробыли еще полчаса, затем пришел герцог в сопровождении Джонатана. Лизабет и Вильям поднялись с софы, тревожно разглядывая вошедших. Однако, как оказалось, для волнений не было оснований. Джонатан казался взволнованным, но не более. Он как-то по-особенному разглядывал Виоллу, словно искал в ее лице черты любимой. Морщинки на лбу и вокруг глаз доктора разгладились, когда он окончательно убедился в правоте слов герцога. Девочка была очень похожа на Дженевру, особенно глазами и овалом лица. Он заметил, что рот и нос были в точности как у него, цвет волос достался от любимой женщины.

   Девочка же кинулась к герцогу с криком "Папа!", и радостно схватила того за руку. С болью и какой-то щемящей сердце грустью Джонатан наблюдал за этой сценой, понимая, что никогда не сможет сказать своей дочери правду. Он, прежде всего, врач, который не имеет права подвергать человека, тем более ребенка, подобным стрессам и столь сильной психологической травме. Стоит ему сказать Виолле, что она его дочь, а не герцога, как весь привычный мир ребенка рухнет, психика может не выдержать такой нагрузки, вновь возобновятся приступы, которые в будущем грозят возникновением эпилепсии. Хотя Блэйкстоун и позволил сообщить Виолле правду, если Джонатан так решит, тот в свою очередь сразу от такого права отказался. Что он может дать девочке такого, чего она не получает в этом замке? Отцовская любовь у нее есть, материнская будет, тем более, что Лизабет явно полюбила девочку, роскошь, достаток и море возможностей. А он – заядлый холостяк, все время в разъездах, да и в дом часто приходят больные люди, а порой и заразные?! Нет, не стоит ради собственных амбиций и призрачной мести гордому герцогу лишать ребенка привычных радостей и надежд.

   – Здравствуйте, юная леди, – хрипло произнес мистер Фримен, протянув руку девочке. – Вижу, вы уже не нуждаетесь в моих услугах, вы цветете и хорошеете с каждым днем.

   Герцог вскинул голову, понимание и благодарность вперемешку с чувством острого облегчения промелькнули у него на лице. Он протянул руки к Лизабет, которая несколько неуверенно, стесняясь такого количества свидетелей и особенно девочки, подошла к нему. Обняв девушку за талию, Блэйкстоун позвал Виоллу, которая уже начала рассказывать "дорогому доктору" о приобретении дядюшки в лице Лорда Стила.

   Девочка посмотрела на папу, удивленно косясь на его объятия с мисс Уэлсон.

   – Виолла, дочка, позволь тебе сообщить одну важную новость, – торжественно, но, в то же время, без излишнего пафоса, произнес герцог. – Ее светлость оставила нас, более ты ее не увидишь...

   – Почему? – спросила девочка, замерев на месте.

   – Она была вынуждена отплыть в Америку, далеко-далеко и надолго...

   – Она умерла? – выпалила Виолла, побледнев.

   – Нет...что ты. Просто мы больше не муж и жена, милая.

   – А-а-а...вы развелись?

   – Откуда ты знаешь такое слово?

   – Это мисс Торнтон мне говорила, что ты хочешь развестись с мамой.

   Герцог нахмурился, недовольный вмешательством гувернантки.

   – Понятно. Да, Виолла, надеюсь ты поймешь нас и простишь... мы больше не муж и жена, а она тебе не мама.

   Виолла вдруг расплакалась и бросилась к Лизабет. Девушка оторвалась от герцога, бросив тому предостерегающий взгляд, и присела к плачущей девочке, которая тут же обняла ее за шею. Мужчины явно чувствовали себя не в своей тарелке.

   – Виолла, детка, ты так расстроилась, милая! Не плачь...

   – Мисс Лизабет, – сквозь рыдания, пробормотала Виолла, уткнувшись мокрым носом в шею девушки. – У меня теперь не будет мамы!!! Совсем!!! Ах, какая я несчастная!!!

   – Милая моя, ну, хотите, я буду вашей мамой? Помнится, вы говорили, что хотели бы такую маму, а? – Нежно гладя девочку по волосам, прошептала Лизабет, боясь услышать отказ. Может все-таки ребенок любил Викторию и был к ней привязан?

   Виолла отодвинулась немного от девушки и, шмыгая носом, неуверенно спросила:

   – А вы бы хотели? Быть моей мамой?

   – Очень, Виолла, я очень хотела бы иметь такую дочку, как вы, юная леди, – с чувством ответила девушка, не отводя взгляда от внимательных карих глаз.

   Немного подумав, девочка снова спросила:

   – Но вы же не можете быть моей мамой, если не выйдите замуж за папу?!

   – А вы были бы против?

   Девочка нахмурила бровки и вытерла лицо платочком, который ей протянул доктор.

   – Нет...думаю, что я не была бы против вашей свадьбы.

   Лизабет радостно улыбнулась, и вздохнула с облегчением. Все мужчины тоже испытали огромное облегчение, едва инцидент был исчерпан и поток слез перестал заливать личико девочки. Однако взрослые явно поспешили с выводами.

   – Только я согласна при двух условиях! – Твердо заявила Виолла, топнув ножкой.

   – Это что еще за тон, юная леди, – возмущенно воскликнул герцог.

   Лизабет умоляюще посмотрела на него, отчего мужчина тут же расхотел выяснять отношения с дочерью.

   – Я внимательно слушаю, – спокойно ответила девушка.

   Виолла обвела всех присутствующих умными глазами.

   – Я не стану называть вас мачехой, а только моей любимой мамочкой, это первое, – сердито произнесла она, словно ожидая, что кто-нибудь не согласится. – А второе, вы никогда не будете оставлять меня одну в замке, не отправите от себя далеко и будете любить меня сильно-сильно!

   Лизабет улыбнулась, заметив, что это более чем два пожелания, но она их все с радостью выполнит, ведь Виоллу она и вправду полюбила "сильно-сильно". Нортон был благодарен Лизабет за проявленный такт и понимание к Виолле, что он и выразил позже в поцелуе, едва закрылась дверь за спинами Джонатана, Вильяма и Виоллы. Джонатан заверил герцога, что будет бывать в замке, как можно чаще, и если вдруг понадобится его помощь, он сразу явится по первому зову. Вильям и Джонатан отправились с Виоллой прогуляться по парку.

   Оставшись наедине, влюбленные предались поцелуям и построению планов на будущее.

   – Любовь моя, Джонатан опустил меня на грешную землю всего одним вопросом...он действительно как-то вылетел у меня из головы от счастья, когда вы согласились стать моей законной супругой.

   Лукаво улыбаясь и подставляя лицо под страстные, обжигающие поцелуи, девушка спросила:

   – Какой вопрос?

   Нортон вновь увлекся, исследуя губами женскую шейку, подбородок, щеки, глаза, лоб, затем отодвинулся слегка в сторону со вздохом сожаления, что вынужден прервать эту сладостную пытку и вернуться к действительности.

   – Сколько вам лет?

   Девушка удивилась.

   – А разве я вам не говорила? Нет? Мне через два месяца исполнится двадцать один.

   – О, только не это! Так я и знал, что не бывает в жизни полной чаши счастья, обязательно что-нибудь или кто-нибудь встанет на пути к ней, – Нортон крепко прижал девушку к своей бурно вздымающейся груди, и возмущенно добавил. – Но почему вы мне об этом никогда не говорили?!

   Лизабет хмыкнула и пробубнила в жилетку кофейного цвета:

   – А вы никогда и не спрашивали! Только какое имеет значение мой возраст?

   Мужчина отпустил девушку и начал бегать из стороны в сторону.

   – Но как же, ведь если вы несовершеннолетняя, то необходимо заручиться согласием вашего опекуна или получить специальное разрешение на брак от короля!

   Затем резко остановившись, Нортон стукнул кулаком одной руки о ладонь другой и сердито произнес:

   – Вы говорили, что вашим опекуном был назначен этот лжекузен, будь он неладен. Однако, я все-таки склоняюсь к мысли, что эта информация была намеренно им искажена, а значит, уж коли он и вовсе не наследник титула и недвижимости вашего покойного батюшки, то, скорее всего, вам должен быть назначен другой опекун. Только вот кто? И не быстрее ли раздобыть специальное разрешение на брак?!

   Лизабет была тоже расстроена возникшей задержкой на пути к бракосочетанию. Тем не менее, она доверяла интуиции и явному стремлению герцога решить все трудности. Девушка боялась, что в пути с любимым может произойти какое-нибудь несчастье, которое мог вполне спровоцировать Картер. Теперь она вполне была уверена в том, что этот преступник не остановится ни перед чем, лишь бы завладеть ею. Одно похищение за другим, хотя и не увенчавшиеся успехом, наводили на мысль об одержимости этого мужчины ею, что заставляло испытывать безотчетный страх и отвращение к Картеру.

   Прорычав некое ругательство, Нортон взлохматил волосы. Он очень переживал, что срочно вынужден отлучиться в Лондон, оставив девушку в замке, пусть и под присмотром брата, но без него. Понимал он так же и то, что взять Лизабет с собой не может, так как ее репутация была для него в данный момент превыше всего. Заручившись твердым обещанием не покидать стен замка и не открывать тайный проход в спальне, герцог заверил, что заблокировал все возможные ходы и выходы в подземелье.

   – Самое меньшее, насколько я могу отлучиться, это два-три дня...надеюсь, за это время ничего с вами не случится, а вы будете весьма осторожны?! – Прошептал Нортон, обнимая любимую на прощание. – Перед отъездом я найду Вильяма, который вероятно все еще гуляет в парке с Виоллой и доктором, сообщу им о своем отбытии. Ах да, большая просьба, дорогая Лизабет, – попросил он, отстранив девушку от себя руками и заглянув ей в глаза, – присмотрите за Виоллой. Мне было бы спокойно, если бы она проводила с вами как можно больше времени...особенно ночью, я просто боюсь, что отъезд Виктории оставил болезненный след в ее душе. Раньше Виолла часто просыпалась от ночных кошмаров, а теперь с нею нет даже гувернантки, которая могла бы ее успокоить.