Текст книги "Собиратель"

Автор книги: Екатерина Тимофеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Соня вышла из ступора, метнулась к ней и дёрнув за плечо, рявкнула: «Хватит орать больная дура!»

Но старуха продолжала истерично вопить и хлопать руками по кровати, от ударов стали разлетаться мелкие частицы кала.

–Хватит! Прекратите! – кричала девушка.

Старуха не унималась, в её глазах зажегся нездоровый блеск, руки продолжали бить кровать, она уперлась на затылок выпятив грудь вверх. Женщину выгнуло в истерическом припадке. Соня попыталась надавить ей на плечи, но любое прикосновение девушки воспринималось агрессивно, и это еще больше разжигало агонию в её вспышке гнева.

Крошечная квартира как резервуар моментально наполнилась смердящим запахом экскрементов в вперемешку с дикими воплями. У Сони зазвенело в ушах, тело трясло как при сильном ознобе, из-за лопающихся кровеносных сосудов в глазах, комната приобрела алый оттенок. Тошнота вместе с сердцем подкатывала к горлу. Девушка выдернула из-под головы старухи подушку и стала озлобленно избивать агонизирующее тело.

–Хватит орать! Хватит орать!

Подушка хаотично приземлялась и на кровать, и на грудь женщины, и на голову. Белая наволочка стала постепенно окрашиваться в кремовый цвет. Удары приходились и на лицо, тем самым пачкая всю лежачую старуху. Кричащий рот продолжал терзать Соню, не взирая на пастообразную массу на щеках и губах.

Соня избивала подушкой пока не устала. Руки забились. Но истошный крик продолжался.

«О Боже как же она достала!»

Девушка положила подушку на лицо пенсионерке и стала на неё давить.

– Замолчи, замолчи, – сквозь зубы повторяла Соня.

Она навалилась всем телом на подушку и стояла так до тех пор, пока темп бьющих рук не сбавился, а потом и вовсе прекратился, руки вяло упали как плети. Глухой крик через подушку тоже затих.

– Замолчи, – дыхание у Сони было прерывистое, ноздри жадно ловили очередную дозу кислорода. Когда тишина продлилась около пяти минут, девушка потихоньку убрала подушку от лица старой женщины.

Тусклые голубые глаза смотрели в потолок, открытый рот перекошен в гримасе беззвучного крика. Соня смотрела на Тамару Марковну и не понимала, что с той не так.

–Умеешь же молчать, – с отдышкой сказала девушка.

Она пошла мыть руки. Единственное чего ей хотелось сделать в первую очередь, так это позвонить Марине и в приказном тоне заявить, чтобы её срочно вывозили из этого дурдома, с этой сумасшедшей старухой она больше не может сидеть. Присев на стул на кухне, девушка взяла телефон, но не смогла набрать номер из телефонной книжки, потому что руки тряслись так, что невозможно было удержать аппарат.

«Надо постоять под горячим душем» – решила она.

Залезая в ванну, Соня в очередной раз ругнулась, лицезрея на полу сорванную при падении шторку.

– «Чертова квартира!»

Пол значительно намок, пока девушка стояла под сильным напором воды. Хлюпая по нему, она вышла на кухню и поставила себе чайник.

– «Доброе утро, Сонечка»

Выпив две чашки чая с несколькими ложками сахара, девушка достала борщ из холодильника, налила в тарелку и понесла в комнату.

–А что это мы молчим? – язвительно начала Соня. – Давайте, теперь кушать подано, садитесь жрать пожалуйста. – она села на краешек кровати, и приготовила ложку с супом.

Женщина с открытым ртом и глазами, продолжала бездвижно лежать.

– Подъем толстуха, – прошептала девушка, она поставила тарелку с едой на тумбу и стала поднимать пенсионерку за плечи.

–Тамара Марковна вам надо меньше есть, вы стали совсем неподъемной.

Соня бросила попытки поднимать пенсионерку, отодвинулась, взяла опять тарелку в руки, и посмотрела на женщину. Перекошенное лицо молчало. Соне потребовалось около двадцати минут времени, чтобы осознать, что эта женщина больше никогда не издаст ни единого звука. Никогда.

–Умерла. – вслух сказала девушка.

Глава 12.

Соня вылила борщ из тарелки в унитаз и тут же поморщилась от своего поступка. Не в её принципах так уничтожать еду, это неправильно. Она слышала, что в деревнях есть специальные вёдра, куда сливают всё недоеденное и потом этим кормят свиней. Те наверняка с удовольствием полощут свои рыла в таких вкусных помоях. В голове промелькнули образы крючко-хвостатых млекопитающих, а затем прогремел недовольный голос, выгоняющий их обратно в хлев.

«Тамара Марковна никогда не держала свиней, почему же потеряв рассудок, она представляла именно их?» – подумалось Соне, сгорбившейся на кухонном стуле.

Тик…Так…Тик…

«Часы? Никогда их не слышала» – Соня сидела в звенящей тишине и смотрела на открытую комнату. На большой кровати как гора, лежало тело обнажённой старухи. От тела фонило жутким спокойствием и гипнотическим ужасом мёртвой неподвижности. О том что время продолжает идти дальше, напоминало только тиканье часов.

В таком состоянии Соня уже была в своей жизни, тогда она еще жила в детском доме. У них на этаже жила кошка Муся, которая часто приносила в брюхе дюжину котят. Их ребята вместе с воспитателями топили в ведре. А вот Мусю, хоть та и дурой была, все любили. Ласковая, мышей ловила и просто радовала детский сиротский глаз. Но вот однажды, пришла она окровавленная и потрепанная, скорее всего после уличной драки с собакой. Легла в общем коридоре и жалобно промяукала. Вокруг тут же собрался круг любопытных, сочувствующих и уже рыдающих. И у всех на глазах, когда -то бурно плодоносящая Муся, испустила свой последний кошачий выдох. Дети в слезы, кто-то по полу начал кататься в истерике, а Соня впала в ступор. Стресс каждый переживает индивидуально, у маленькой Софи защитная реакция организма работает так. Тогда её называли черствой, устроили ей бойкот, за то, что она ни одной слезинки за Мусю не проронила.

– «Ты её и после смерти своей не увидишь, – кричали ей дети. – Потому что она попала в Рай, а ты попадешь в Ад. Бесчувственная деревяшка!»

Соня сидела в своих мыслях около трёх часов. Она неосознанно крутила в руках свой смартфон. Взгляд блуждал то по комнате, то в окне. Она кусала губы и трясла ногами. Нервно почесав кожу головы, она встала и подошла к Тамаре Марковне. Нагнулась к её бледной груди.

«Не дышит»

Накрыла тело грязным одеялом, мутные стеклянные глаза прикрыла холодными веками и сомкнула с усилием полуоткрытый рот. Сделала пару шагов к окну и набрала номер подруги.

–Алло.

–Марин, случилось горе, – сказала Соня.

–Сонь, мне сейчас если честно неудобно разговаривать, – начала мямлить Марина. – А что случилось-то?

–Она умерла.

–Кто?

–Мать. Мать Генриха.

–Ты рехнулась что ли? – ругнулась женщина. – В смысле умерла, прям умерла, умерла? А что скорая говорит?

–Скорой нет, не вызывала, поздно уже, я проснулась, она уже мертвая лежала.

– Вот зараза! Да я это не тебе, а той. Ладно слушай, я сейчас домой как раз иду, Генриху сама всё расскажу, ты не звони. Я на себя весь удар от него приму. Он будет в ярости, Сонь. Потом тебе напишу, всё, давай, отбой.

«В ярости? Не в горе?»

Постепенно возвращаясь в реальную действительность, Соня стала продумывать свою историю. Она проснулась, увидела испачканную комнату, пошла за тряпками, вернулась, увидела, что Тамара Марковна не шевелится, проверила, а та уже не дышит. Пыталась делать массаж сердца и искусственное дыхание, всё это она искала и смотрела в интернете. Женщина не подавала никаких признаков жизни и даже была уже похолодевшая, что указывает на то, что смерть наступила еще до того, как Соня проснулась.

В истории браузера девушка специально сохранила поисковые страницы по тематике спасения человека. Это она сделала на всякий случай, так делали в фильмах. Убираться она решительно не собиралась, достаточно она уже дерьма отмывала в своей жизни. Девушка собрала свою сумку и стала ждать сообщения от подруги.

Через полчаса, а может чуть позже, загорелся экран смартфона.

«Мы выехали. Генрих рвет и мечет. Сонька тебе сейчас влетит.» Сообщение венчали смайлики, ругающиеся нецензурной речью.

«Главное не нервничать и не оправдываться, старые люди имеют привычку умирать, вот и пришел её час, и я не виновата, что в мою смену» – настраивала сама себя Соня перед приездом сына. Она облокотилась на раненый локоть, рана воспалилась и щипала пульсирующей болью. Порез был открытым, и девушка стала переживать, чтобы в неё не попала какая-нибудь зараза, обработать её было нечем.

Дверь в квартиру с грохотом распахнулась. Влетел взъерошенный Георгий с нерасчёсанными усами, без куртки, в одном спортивном костюме, за ним как мышь проскользнула Марина, рыжие кудри которой хаотично торчали в разные стороны, но нарисовать стрелки на глазах она всё же успела.

–Как ты могла?! – заорал мужчина. – Я же тебе доверял, а ты не досмотрела, убила мою мать! – выл как белуга, весь в мать.

–Я проснулась, она уже мертвая была, она умерла во сне. Это же самая лучшая смерть, без мучений и страданий, – подготовилась Соня.

–Лучшая смерть?! Это смерть, деточка. Была бы у тебя мать, ты бы такими выражениями не раскидывалась! – кричал Георгий.

«Тоже мне сынок любящий, даже сейчас он не торопиться заходить в комнату, где лежит его, уже мертвая мать» – думала Соня.

–Ты бесчувственная маленькая шлюха! – резанул мужчина.

Марина, наблюдая эту перепалку, очень встревожилась на словах про «маленькую шлюху», она решила заступиться за Соню. Отдавая себе полный отчёт в том, что эта шлюха её кормит.

–Генрих, Генрих, успокойся, ну вправду, ночью умерла, как Соня могла уже ей помочь?

–А если она звала о помощи, а эта, – он с отвращением ткнул на девушку, – Спала как пожарная лошадь и не слышала мольбу о помощи.

–У меня чуткий сон, я слышу, как муха об форточку бьется, – парировала девушка.

–Не ври, мне Марина про тебя многое рассказывала, и про твой сон, что тебя пушкой невозможно разбудить.

–Всё с меня достаточно, сейчас вы меня во всём будете обвинять, я уезжаю домой. – не выдержала девушка.

–Стоп, а кто будет мне помогать с подготовкой к похоронам? – вскинул руками Георгий.

Соне хотелось бежать без оглядки из этой проклятой квартиры: —Без меня, я уезжаю. – развернулась и наконец переступила порог клетки, в которой её держали.

–Марина, твоя Сонечка в край обнаглела! Спасибо за помощь грязная прошмандовка! – крикнул уже вслед закрывающемуся лифту с девушкой, чтобы она успела услышать оскорбление в свой адрес.

Через секунду, даже в лифте Соня услышала вопли Генриха: —Твою же мать?!

Это видимо сыночек наконец-таки зашёл в комнату мертвой матери и увидел оставленное той безобразие. Девушка вышла на улицу, и поняла, что мир не изменился, изменилось её отношение к нему. Обычные прохожие казались ей по-особенному прекрасными, небо более насыщенным, а звуки двора как классическая музыка ласкающая слух. Мир в отдельно взятой квартире закончен, она вышла к дороге и стала ловить такси. В машине Соня получила несколько сообщений от Марины очень скверного содержания. Соня ответила ей тем же. Письменная перепалка вылилась в итоге в крайне неприятного содержания смс от подруги:

«Собирай свои вещи из моей квартиры и выметайся. Генрих будет жить со мной, после этого горя, которое ты ему преподнесла, он не может жить в этой квартире. Отмывать дерьмо, кстати, Генрих заставил меня, так что тебе отдельное послание от меня «гори в аду сволочь»»

Это пожелание застало девушку уже на кухне. Недопитая чашка с чаем тут же полетела в раковину, громкий звук и керамические осколки являются высвобождением накопленного напряжения в Соне. Текст сообщения не укладывался в голове, девушка не понимала, почему Марина приняла сторону этого усатого мужчины. Сразу вспомнились слова самой подруги, когда она с бутылкой пива и сигаретой во рту, твердила хлопающей черными ресницами девушке, что все мужики козлы, а вот женская дружба священна.

«Понятно, рыжая потаскуха променяла меня на кабеля! Ну что ж!»

Большой сумки не нашлось в квартире, и Соня нервными движениями собирала свои скудные пожитки в пакеты из продуктового магазина. В голове молотком стучала злость и обида. Она не понимала куда ей сейчас идти, но оставаться здесь и надеяться на пощаду от тех двух людей, Соня точно не собиралась. Вещей набралось на три больших пакета, возбуждённая девушка сканировала глазами некогда своё убежище и пристанище, она боялась что-то пропустить и забыть, так как возвращаться сюда она не планировала.

Этим моментом воспользовалась мебель в квартире, они стали нагонять тоску и ностальгию на молодую женщину. Как только взгляд останавливался на ком-то из них, он тут же услужливо предоставлял воспоминание, с которым он связан. Вот светильник, у которого несколько раз взрывались лампочки и как визжали Соня с Мариной, когда видели, что горящие фитильки приземлялись на их волосы. Вот большая кровать Марины, на которой сразу после покупки, девушки прыгали как маленькие дети, проверяя матрац. Даже маленький светящийся шар у которого уже давно сели батарейки и теперь он пылится на полке шкафа, навеял девушке как они его покупали в подземном переходе прямо на кануне нового года, им хотелось создать праздничную атмосферу в квартире и шар с разноцветными бликами им очень приглянулся для этого.

Соня стояла среди этих воспоминаний, от которых становилось сложно дышать и плакала. Слёзы как раскалённая лава стекали по её лицу. Жгло не только его, но и сердце. От несправедливости, которая обрушилась на несчастную девушку. Она проклинала тот момент, когда согласилась посидеть с матерью Генриха, которая разрушила эту хрупкую стабильность Сони. Теперь она осталась ни с чем, от неё отвернулась наставница и подруга, грубо выставив её на улицу. У неё нет на этом белом свете ни одной родной души, кто бы мог ей помочь в этой ситуации.

Она закрыла лицо руками и закатилась шумным рёвом. Из неё вышли и усталость накопившееся за эти дни, и злость, и обида, и жалость к себе. Через тридцать минут истерических спазмов слёз и соплей, девушка стала успокаиваться. Посмотрела на своё раздувшееся лицо, как перезрелый томат и под её опухшими глазами почернели круги нездорового желания сделать что-то омерзительное напоследок.

Её глаза стали колючими как иглы, а голова лихорадочно перебирала возможные вариации мести.

Она открыла холодильник и увидела на полке большую кастрюлю. Марина если и готовила суп, то сразу в достаточном количестве.

«Они приедут голодные и уставшие, захотят съесть Маринин вкусный супчик, ну ничего страшного что я добавлю им свой, эксклюзивный ингредиент» – Соня достала кастрюлю, поставила на пол и села на корточки как над горшком.

«Приятного аппетита, уроды» – она закончила и поставила посуду на место.

Девушка еле пролезла в дверной проем со всеми пакетами, закрыла дверь и как порядочный гражданин, оставила ключи под ковриком. Она перешла к противоположному дому, дабы случайно не встретить вернувшихся неприятелей и села на лавочку, чтобы обдумать как ей найти временное недорогое жильё.

Соня разблокировала телефон и ушла в мировую паутину в поисках срочного жилья. Свет на улице аккуратно окрашивался в серые тона, сумерки вступали в свои права. Со стороны девушка выглядела как торгашка после неудачного дня, у которой ничего не купили, и она сидит со всем своим барахлом и горюнится. Совершенно не смысля в стоимости предлагаемых вариантов, Соня как ей показалось выбрала самый бюджетный, хостел на окраине за полторы тысячи за ночь. Вспомнив свой скромный бюджет на чёрный день, девушка подсчитала что на неделю ей должно его хватить. Завтра она планировала вплотную подойти и к поиску работы. Маршрут в навигаторе был проложен, и Соня энергично встала со скамейки.

Тут на неё неожиданно налетел парень, он буквально врезался в неё на своём инвалидном кресле. Они обменялись взглядами, что-то Соне показалось в нём знакомо-родным, она улыбнулась и стала подбирать свои пакеты с асфальта.

–Извините меня пожалуйста! – громко извинился молодой человек, приятным бархатным голосом. – Вы куда-то уезжаете?

– Да, увы обстоятельства вынуждают, – девушка выдавила грустную улыбку. Она отошла в сторону, чтобы он смог подъехать к подъезду – А вы здесь живёте?

–Да здесь. На втором этаже, как и вы, – мужчина улыбнулся, на молодом красивом лице проступила ямочка на щеке. – Извините, но я очень любил за вами наблюдать.

На этих словах светловолосый парень засмущался, не меньше, чем сама Соня. В голове тут же проплыли образы найденных записок под дверью.

Мужчина руками за колёса придвинул себя ближе к девушке. – «Я вам писал. Я знаю это так глупо и несовременно, но увы я такой,» – Он опустил синие глаза на свои колени. Такое непредвиденное признание приятно удивило Соню. Она забыла куда собиралась, а просто стояла и не сводила своих чёрных глаз с этого худощавого скромного парня с безумно красивым голосом и ямочкой на щеке.

–Что писали? – вся кровь прильнула к сердцу молодой девушки и вопрос был задан автоматически без участия мыслительного процесса.

–Вы покраснели, – заметил парень, и такой фразой еще больше смутил потерявшую дар речи Соню. – Я вам писал записочки под дверь. Извините если донимал ими вас, но как только я сюда переехал, год назад, то сразу обратил на вас внимание, вы необычная, Соня.

Девушка впервые за весь диалог моргнула.

–Откуда вы знаете, как меня зовут?

Мужчина замешкался: «—Я слышал, однажды. Вы общались с женщиной с рыжими волосами, и она вас называла по имени.

На его лице вновь проступила ангельская улыбка. У Сони от неё всё сжималось внутри и в тоже время, наоборот, расслаблялось.

–А как вас зовут? – наконец выдавила из себя девушка.

–Меня зовут Матвей.

«Матвей» – повторила про себя Соня.

Какое же знакомое имя, совсем недавно кто-то с ней знакомился и называл точно такое же. Они улыбнулись друг другу, тем самым закрепили связь, образовавшуюся между двумя молодыми людьми. Соня мысленно умоляла вселенную, чтобы этот миг превратился в вечность. Как вдруг Матвей спросил:

– Зайдете ко мне на чай? Пожалуйста, – добавил парень и в его бездонных глазах заблестел живой огонёк.

Глава 13.

Квартира Матвея, была точной копией Сони, за исключением того, что она была чистой, свежей и в светлых тонах. На стенах преобладали фотографии, на которых парень изображён предположительно вместе со своими родными, лица были у всех счастливые, улыбающиеся. Матвей на фото выглядел моложе, чем сейчас и везде стоял, значит на коляске он не с рождения. Соня села на кухне и сразу оценила её стильный красный цвет гарнитура. В соседней комнате стояла кровать, диван, два шкафа, один закрытого типа, другой открытый с книгами. На стене висел большой плоский телевизор.

Дабы не показаться чересчур любопытной к чужой жизни, Соня, применив усилие оторвала взгляд и опустила его на кухонный стол. А в это время хозяин гостеприимно заваривал чай и расставлял на столе печенье с конфетами. Девушка искоса наблюдала как парень ловко со всем управляется, его руки знали точное месторасположение каждого предмета на кухне. Из этого влюблённая Соня сделала вывод, что молодой человек живёт один. Застенчиво и как умела мило, она спросила, нужна ли ему помощь, на что получила бархатистое – нет спасибо – и улыбку, от которой начиналось лёгкое головокружение от обволакивающего счастья.

Чтобы взбодриться и не растаять на первых же минутах в чужой квартире, Соня перевела своё внимание на окно. Оно выходило аккурат на её дом. Заприметив своё окно, девушка непроизвольно опустила грустные глаза.

–Извините, а какая причина послужила вашему переезду? – Матвей не сводил глаз с молодой девушки.

Соня посмотрела прямо ему в глаза и робко произнесла: «А давайте перейдём на ты».

–Хорошо, давайте, – Матвей залился румянцем – Давай! – и они одновременно смущённо засмеялись.

–Я поругалась со своей подругой, точнее я думала, что она мне подруга, а она скорее всего меня просто использовала.

– Это очень обидно, наверное, когда осознаешь, что тобой пользовались в своих корыстных целях? Извини если этим вопросом сделал тебе больно.

–Да мне больно, но только не от твоего вопроса, а от своей глупости. Я сама позволяла этому человеку так со мной поступать, но сейчас всё прояснилось в моей голове, и я решила уйти.

– Вот и молодец! Мне кажется это правильное решение. А ты к кому-то переезжаешь? – вопрос, заданный как бы между прочим, очень нелепо прозвучал из уст напряжённого мужчины.

От женского взгляда эта оплошность не прошла не замеченной, и Соня внутри расцвела как июльская роза, глаза заблестели, а ладони вспотели.

– Нет. На первое время я нашла себе хостел. Потом устроюсь на работу и буду снимать себе отдельное жилье.

Свист закипевшего чайника нарушил неловкую паузу между двумя людьми. Матвей слегка дрожащими руками разлил кипяток и медленно, с трудом выговаривая слова, сказал то, о чём уже думал последние десять минут.

–Ты, наверное, успела заметить, что у меня в комнате есть два спальных места?

Соня хлебнула чай и её бросило в жар.

–Только пожалуйста не подумай обо мне ничего плохого, я о себе всё расскажу, и ты поймешь, что я не маньяк извращенец на инвалидном кресле, но я бы хотел тебе предложить на первое время, пока ты не найдешь работу, пожить у меня.

Ни один мускул не дрогнул на лице девушки, а вот внутри кипели настоящие страсти. Странный, никогда раньше не испытываемый жар, распространялся по её венам, сжигая их дотла. Её как магнитом тянуло к его телу, пальцы рук до сведения челюсти хотели утонуть в его волосах, а его дыхание стало настолько вожделенным, как если бы весь воздух на земле закончился и только в его лёгких остался живительный газ.

«Коснись меня. Дыши, я хочу чувствовать твоё тепло.» А вслух сказала: – «Ну мне как-то неловко стеснять тебя своим присутствием.»

Матвей набрал воздух, чтобы ответить на это, как девушка тут же добавила: – «Но если ты настаиваешь, то я конечно соглашусь, спасибо большое, ты меня очень этим выручишь.»

Натянутые струны напряжения наконец расслабились.

–Надеюсь записки от незнакомца тебя не очень смутили, – решил сменить тему парень.

–Ну они меня, конечно, удивили и в какой-то степени насторожили, – девушка перешла уже в игривое настроение. – Но мне право, было очень приятно. В наше время это уже в диковинку получать такие весточки.

– Да, недавно я прочитал про это в книге и решил воплотить в жизнь. Мне показалось это оригинальным. А ты любишь читать? У меня приличная библиотека достойной литературы, – парень оживился.

–Если честно, я сама не прочитала ни одной книги, только по школьной программе, но с тобой, пожалуй, с удовольствием начну, – она отхлебнула чай не сводя глаз с Матвея. И поймав себя на мысли, что не стоит сверлить его глазами, опустила их до его пояса. Тем самым обрекая себя подумать о его мужском органе.

«Интересно, функционирует ли он».

–Смотри, твоя соседка по квартире приехала, – махнул головой мужчина в сторону окна.

Марина вышла из такси, на голове неухоженное рыжее гнездо, уборка отразилась на её внешнем виде. Генриха рядом не было, видимо он остался доделывать стандартную процедуру подготовки к похоронам. Женщина скрылась в подъезде.

«Приятного аппетита» – сладко пропела Соня в своей голове.

В свои права вступил вечер. В доме напротив зажегся свет на кухне, проголодавшееся Марина рывком открыла холодильник и достала кастрюлю с супом. Разогрела в микроволновке щедрую порцию, нарезала черный хлеб и не переодевшись в домашнюю одежду, принялась жадно есть горячую похлёбку. После первой ложки, её лицо слегка исказилось в задумчивой гримасе, день выдался очень напряжённым. Она думала про Соню, ведь девушка осталась на улице одна совершенно не приспособленная к самостоятельной жизни.

«Наверняка попадёт к руки мошенников, глупая тетёха» – с грустью дула на ложку Марина. Но идти на мировую женщина не собиралась, ей выгоднее было сохранить тёплые отношения с Генрихом, чем опекать вечно непутёвую девчонку. Вторая ложка пошла в рот.

«Возможно он прокис. Хотя навряд ли. Я только вчера его приготовила.» – Марина глотала суп с непривычным привкусом. А на душе у неё скреблись кошки, отвратное настроение и вкус домашнего супа слились в унисон.

В квартиру Матвея, вечер принёс свою романтику. Темнота за окнами давала чувство уединения и нежной обособленности от всего мира.

–О чём ты задумалась, – спросил Матвей.

Соня вздрогнула: —Ой, извини. День был очень насыщенным, я так устала. Можно я приму душ и прилягу?

–Да, конечно, тебе помочь?

Парень сидел с вопросительным лицом и полным намерением отреагировать на положительный ответ. Но Соня бросила в его сторону очень удивлённый взгляд. Матвей смутился: —Я имею в виду, тебе показать, как пользоваться душем? Хотя, наверное, это глупо, там всё подписано, направо горячая, налево холодная. А полотенце, давай я тебе дам полотенце, – и он стал крутить колёса руками в сторону комнаты.

– У меня найдётся своё, – Соня улыбнулась и подошла к своим пакетам. – Спасибо Матвей.

Молодые люди неловко разделились по своим делам, мужчина хлопотал на кухне, прибирая со стола и моя посуду. Девушка стояла под горячей водой и смывала ужасные воспоминания уходящего дня. Перед глазами, как печать на всю жизнь, являлось лицо убитой старухи, её обращённые к потолку глаза в которых отразился ужас смерти, перекошенный рот, который не сдавался и продолжал орать через толщу подушки и руки, бьющие в конвульсиях грязную кровать.

«Я убийца. Это клеймо на всю жизнь. Бабушку не будут скорее всего вскрывать, ей поставят асфиксию, плюс у неё достаточно почтительный возраст, этого достаточно чтобы смириться с её смертью, и не искать причины. Никто так и не узнает, что раньше времени её на тот свет, отправила я. Вот этими руками» – девушка опустила глаза и посмотрела на них с отвращением, как на уродливые культяпки.