Текст книги "Пятнистый Олень"

Автор книги: Екатерина Ситнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 2

Или ты думаешь, что венчание – залог счастливого брака? Но ведь если человек несчастен в нем, то какая радость в супружестве? Какая благодать, что один любит, а второй позволяет себя любить. Зачем вообще ты выбрал венчание, если идешь против очевидного: быть в горе и радости. В радости, розовых очках мы побывали, а вот там, где нужна твоя поддержка, ты оставил меня одну.

Где твое плечо? Где твоя ладонь? Где глаза и губы твои, чтобы смотреть и утешать меня, разделять мои сомнения, вместе строить будущее. Хотя тебя и так все устраивало, пока я не настояла на том, чтобы ты уволился наконец со своего завода. Уволился, потому что надоело смотреть, как все дни ты спишь (ну ночи–то ты работаешь, понятно), как потом сидишь и играешь, как все вечера я одна. Я не сторожевой пес и хочу, чтобы мой муж бывал дома, а не показывался изредка, в порядке исключения из правил.

Но такая перспектива моего милого вовсе не радовала: пришлось вылезти из подвала и начать общаться с людьми. А это ой как сложно, особенно если до этого ты все детство провел под партой, а учеба в университете казалась адом адским (и как только ты попал на факультет, где общение – главная задача?). Видно, заучить ты смог, а выстроить общение – нет. Даже с самим собой, раз постоянно прячешься. От жизни, людей, ответственности. Почему, когда я прошу совета с местом работы, ты просто молчишь? У меня есть обязательства, и я не могу их нарушить. Либо мы едем в область, либо я ищу работу тут.

После долгих метаний и споров остановились на школе в нашем городке. Пора отрабатывать диплом и применять на практике полученные знания. К тому же улыбчивая директриса обещала впихнуть его в программу, где дают жилье и автомобиль (а это значит, что мне можно будет работать по прописке мужа, а не в области, как требует закон о льготном обучении). Этот вариант нам подходил (ибо мы жили на съемной квартире).

Соревнования, тренировки, планирование, нервы, стрессы, заботы, радость побед и горечь поражений. И я, как приложение к диплому, иду за ним. Я устала. Я запуталась.

Я не чувствую себя. Свое тело. Я не знаю своих желаний. Список из мечт потерялся. Есть просто линия на асфальте, по которой я иду, как по канату, и думаю: упаду или нет. Больше ничего. Никаких мыслей. За попыткой быть незаменимой, самой лучшей для тебя я и не заметила, что перестала обращать внимание на саму себя. На свои женские хочу, платьица, ногти, цветы, встречи. Медленно–медленно моя жизнь скатилась до: где лежит, подай, принеси, нет, давай в другой раз, я занят. И блеск в глазах уже не тот. Там скорее сотая грань слезы, чем счастья.

Рассматривая свои руки, вспоминаю вчерашнее колкое замечание: у тебя пальчики, как у динозавра (и смешок такой едкий). Подношу ладонь ближе, чуть не под лупой ее рассматриваю и никак не пойму, что с пальцами не так. Вроде ровные, ну небольшие и в пятнах, но это же не смертельно, хоть и не очень красиво. Мысленно начинаю отвергать свои руки и теперь на улице стараюсь их держать в кулаке или прятать в карманы (мало ли кто еще захочет искупать их в словесной грязи). Да и комплимент «ты мой пятнистый олень» уже не нахожу красивым.

Вот ты звезда, высокий, модный, вечно надушенный и гладко выбритый. Роюсь в Интернете, где ближайший фитнес–центр и автошкола. Бег всегда меня успокаивал, а уж поездки за рулем становились подарком судьбы. Особым кайфом, когда можно ни о чем не думать, а ехать и получать счастье всеми четырьмя колесами и двумя глазами. Да что глазами, всем своим существом пропитываться счастьем. Пора умыть лицо, причесаться и сделать себе приятное, а то скоро меня в угол поставят за ненадобностью и мешком прикроют.

Глава 3

Суббота. Рано. Только первые ушлые частники не спят и караулят сонных пассажиров. Я покорно падаю в их сети и еду на вокзал. И меня не смущает, что нет билета, что водитель курит, музыка играет по кругу, а мои попутчики храпят, как слоны. Такое ощущение, что моя физическая оболочка тут, в машинке, а душа и мысли где–то очень далеко. Просто плывут за этой массой в пятьдесят три килограмма и смотрят, что она будет делать.

А она, то есть я еду на собеседование в соседний район. С программой у мужа не получилось, дальнейших попыток изменить ситуацию он не предпринял, и я автоматически взвалила ее на себя. А она такая тяжелая, что даже мои ножки сгибаются и еле тащатся (или потому что я еще не ела). Аппетита нет, сна нет, настроения тоже нет. Когда вместо «а давай тогда я устроюсь на другую работу и возьму ипотеку» ты слышишь: «ну теперь твоя очередь в школу», руки опускаются. Школа не совсем то, о чем я мечтала и к чему шла, но выбирать не приходится, и я шагаю через себя ради еб..нутых, жизненно необходимых квадратных метров. Потому что если у тебя их нет, значит, тебя нет. Как-то так получается. А жить, не имея своей коробочки, не умею. Я, как ребенок, привязываюсь к месту, вещам, обстановке. Мне жалко и трудно выбросить вещи, даже если я в них не нуждаюсь, потому что в голове всплывает: а вдруг пригодится. И они лежат годами. Вот и теперь я, как собачка–ищейка, поехала добывать нам дом (точнее, пока работу, которая его даст).

Билет в электричку, место у окна. Тут можно голову запрокинуть или просто потырить на мир. Я точно знаю, что он красивый и большой даже из панорамного окна, но сегодня все не то. Мне неспокойно и непонятно, почему я куда–то еду, почему одна, когда у мужа выходной, почему ему даже неинтересно куда. Может, я на море собралась с одним кошельком, а ты и не знаешь. Это такое вселенское доверие или до пизды дверь пофигизм? Лучше бы первое, так хоть есть надежда на чувства. И это уже моя пятая поездка. Я, как белочка, мотаюсь по области и ищу свое место. Потом приезжаю домой, как палочка дохлая, а меня даже не спросят: ты где была, что сказали.

А говорят примерно одно и то же: вы нам не подходите, так как слишком молоды, мы набрали своих, возьмем, но учителем истории. Если знаете китайский, то хоть завтра выходите. К сожалению или счастью, я не знаю чужого языка. Может, на нем бы смогла донести до своего любимого, что мне не хватает его заботы. Катастрофически. Все же от того, смогу я устроиться в школу и куда, зависит наше будущее, а ему все равно, лишь бы там была река. Ведь не я, не мы, не цивилизация, например, а река!

Я взрываюсь. Мыслями о работе делюсь с папой, он хоть помогает мне разобраться с бесконечно разными маршрутами по нашей области. Он тоже в недоумении: почему об этом пекусь только я.

Появляется предложение подруги, что он расстроен неудачей и ушел в тень. Но ведь я в этом не виновата. Есть другие источники заработка, не ломающие меня и отношения. Но кто хочет, тот найдет. У нас искать никто не хотел, и получилось то, что в школу по программе вынуждена идти работать я. Только нужно съездить забрать открепительный (или счастливый?) билет. Как думаешь, что мне достанется, а?

Глава 4

Ноги сами привели меня в автошколу. Она оказалась близко к дому и по пути на учебу, что мне было на руку. Вечером я ловила особый кайф от новых знаний. Тут уже с головой и бантиком на макушке вникаешь в суть, все сомнения развеиваешь сразу, не проверяешь на практике, а вдруг лектор ошибся? Здесь любая ошибка может стоить жизни. Интересно, почему в жизни мы редко так поступаем? Не слушаем себя, свой голос, интуицию, которая стоит на цыпочках и изо всех сил барабанит своими ручками по кастрюлькам. А мы глухи, идем, не видя преград и знаков «стоп», «опасно», «тупик».

О том, что хожу на занятия, все узнали только перед сдачей внутреннего экзамена. Пришлось попросить папу позаниматься со мной дополнительно на автодроме. Он был весьма удивлен, но все же согласился. После часа езды мат перестал сыпаться из него, как из рога изобилия, и я благополучно откатала свою программу.

Четверг был день икс. С утра предзащита диплома, после обеда – внутренний экзамен в автошколе. Я напряжена до предела, но молча перевариваю страх, волнение и беспокойство.

Утром надеваю пиджак, блузку, брюки со стрелками, захватываю ноут и пакет со сменными вещами в автошколу. Лишние украшения оставляю на столе, чтобы не отвлекали от главного. С улыбкой, как у самого довольного смайлика, я вышла из кабинета декана. Все прошло хорошо и можно готовиться к итоговой защите. Прям гора с плеч и накатывающая волна радости, что скоро безумные дни в универе закончатся, а эти контрольные, списки книг, оценки будут просто нейтральным воспоминанием. Не более.

Мчу на вокзал – и к своей ласточке. Ленка звонила и сказала, что меня ждет. Мое солнышко, глоток воздуха и просто человек, с которым я на одной волне. За три месяца учебы в автошколе мы стали очень близки. На ходу еще раз перелистываю билеты и понимаю, что перед смертью не надышишься. А мне хотелось. Хотелось еще один глоток воздуха (малюсенький, ну самый последний), один день с любимым, один год жизни в другой стране, отпуск на море, увидеть своих детей, саму себя другую и еще много чего. В несколько секунд мой мозг сгенерировал столько желаний, что только успевай их исполнять и писать новые. А все потому, что входная дверь в квартиру была не до конца закрыта. Что делать? Открыть, а вдруг там грабитель внутри? Захлопнуть и вызвать милицию? Блин, что делать? Я смотрю на дверь, как баран на новые ворота, и не знаю, как поступить. Наконец вспоминаю, что у меня есть муж, пусть придет и узнает, что там. Стараюсь попасть по нужным клавишам, но удается не сразу. Ну, давай же быстрее, телефон! Когда надо, так еле услышишь этот знакомый протяжный вызов. Истерическим шепотом сообщаю, что сдала экзамен, а когда пришла, то увидела неприкрытую дверь. Нужна помощь. А там тихо–тихо. Потом прорезался хруст и голос ответил: «Катя, у меня уроки. Я не могу прийти. Только через два часа».

Надежда на мое спасение разбилась вдребезги. Кому звонить? Кто может разделить со мной этот страх, а может, и последние минуты жизни? Я ведь до сих пор не знаю, есть там кто внутри или нет. Звоню Ленке, нервно говорю, что произошло и прошу быть со мной на связи, а я пойду внутрь квартиры. Подруга бежит ко мне со всех ног и параллельно слушает мое тяжелое дыхание.

Мысленно я простилась со всеми и тронула сырыми пальцами дверь. Она легко поддалась и открылась настежь. Теперь мы стояли лицом к лицу: мой страх и хаос, который был в квартире. Я такое видела только в кино.

Битая посуда, разрисованные стены, перевернутая мебель, раскрытые шкафы, разбросанная одежда, грязный–грязный пол. На минуту я просто потеряла способность разговаривать. Заходить было страшно, и я медленно съехала по стене подъезда. А тут Ленка с дико взволнованным лицом. Вместе набираем телефон милиции и трясемся.

Дяди в форме, мигалки, обученная собака, хрень для взятия отпечатков пальцев, куча бумаг. Полный набор из телевизора, только со мной в главной роли. Когда они зашли в квартиру, просмотрели внимательно все наши тридцать метров и позвали меня, то я расплакалась. Приди я на пять минут раньше, то какой-нибудь наркоша мог меня шлепнуть чем попало ради дозы. В это время пришел муж. Ближайшие несколько часов мы провели за составлением протокола, описи пропавшего имущества. Когда все ушли, то сил разбирать этот завал просто не было. От стресса я уснула прямо на куртке возле окна. Два дня мы жили со старым замком, дергаясь от каждого шороха (а вдруг они опять к нам лезут), потому что купить новый было просто не на что. Речи о том, чтобы занять и привести мое состояние в норму, естественно, не было.

Глава 5

Несколько дней я отходила от случившегося. Страх, что за мной кто–то следит, не отпускал. Открыть дверь – целое испытание. Сосед на балконе сказал, что, когда услышал шум, подумал, что мы переезжаем. Как в воду глядел или накаркал – не знаю, что лучше.

Но уже через неделю после инцидента я сидела напротив руководителя районного отдела образования и просила дать мне возможность работать там, где муж. Он меня внимательно выслушал и предложил сыграть в игру под названием «администрация».

Сейчас они ищут пресс–секретаря. Если пройду собеседование, то работать мне тут, если нет – свободна, как ветер в поле. Оба слова я знала по отдельности, но чем занимается человек на этой должности, я понятия не имела, поэтому сразу после разговора шла на собеседование, как чистый лист.

Пытали меня знатно: кто такая, чем занимаюсь, семейное положение, кто родители, где работают, в каких соревнованиях участвовала, есть ли права (скоро будут), что читала и умею ли писать. О, писать – да, все что пожелаете, но не про политику. Так и доложила. После этого я думала получить от ворот поворот, а мне назначили второе собеседование. Там спросили то же самое, но другими словами. Просили показать диплом и пробы пера. К этому времени я уже не раз печаталась в местной газете, и мне было что показать. Как–никак, а похвастаться перед чинушами – особая честь, и я с радостью разложила на столе свое портфолио.

На третье собеседование отправили одну на прием лично к главе. Вот тут меня уже заколбасило, заплющило и завертело. Это же глава! Выше, главнее и могущественнее его в районе нет никого, а тут я, какая–то двадцатилетняя сикавка, идет к нему в кабинет с намерением быть его правой рукой. Смело, нагло и безумно сексуально. Я слышала, что власть заводит, но теперь еще и почувствовала на себе.

Робко стучу в дверь. С разрешения прохожу и присаживаюсь напротив в черное кресло в стиле хай–тек. Смотрю на него, а внутри все дрожит. В этом кабинете скрыты все тайны небольшого поселка, разрушена не одна мечта, дана путевка в жизнь тысячам проектов. Его стены пропитаны тяжелыми думами, серьезными проблемами, тупостью некоторых предложений, болью простого народа и пафосом чинуш высшего ранга. И все они ходили по этому полу, касались этой дверной ручки и так же, как и я, от волнения смотрели на портрет президента.

А глава оказался нормальным спокойным мужчиной. Очень тактичным, с завораживающим тембром голоса, немного картавым, что еще больше мне симпатизировало. Наш разговор был предельно короткий, по делу, если брать официальную часть. По духовной части мы точно совпали и договорились о сотрудничестве. Уходя из кабинета, я уже точно знала, что через две недели меня ждет переезд, новая должность, приключения и бешеный ритм жизни.

Фраза «Я жду вас 1 июля к восьми утра у себя в кабинете» меня просто подняла до небес и взволновала пуще свадебной церемонии. Значит, я что, прошла? Я, именно я (тут стопятьсот восклицательных знаков) буду ходить сюда на работу? Я буду вникать во все тонкости подковерной жизни местной элиты? Я буду писать, сидеть на совещаниях, общаться с депутатами и соблюдать дресс – код? Это круто! Это намного интереснее, чем уроки по сорок пять минут.

Важную новость сообщаю родителям. Они рады: мы будем ближе и место хорошее. Внутри меня течет радость. Впервые за последние несколько месяцев, если не брать в расчет уроки вождения, где я могла дышать и наполняться счастьем от шума колес об асфальт. Мужу расскажу потом. Накрывает грусть. Подступают слезы. В голове-то другая картинка крутится: я иду к нам домой с автостанции, он выходит из-за поворота к парку, дарит букетище роз, подхватывает на руки и целует, сладко, долго целует. Обнимает и разделяет со мной радость. Ведь у нас очень скоро будет дом, машина, и мы будем жить у большой реки. Все, как и мечтали.

А вместо этого в телефоне одно СМС с добрым утром и пропущенные от мамы. Нет его волнения, сопереживания, поддержки. Нет его эмоций, руки, улыбки. Все пространство заполнилось каким–то безразличием, скукой, бытовыми вопросами, банальными фразами, дежурными СМС и редким, все более холодным сексом. Но для всех мы все так же милы и прекрасны. Зачем играем эту роль?

Глава 6

Признаться, что у тебя не получилось, может не каждый. На это нужна энергия. Много энергии и сил. Проще играть роль счастливых семьянинов на публике и позволять себе быть самим собой лишь наедине, на отдыхе, потому что там не встретишь знакомых. И от этого «не могу, как хочу» ты сохнешь, как цветок.

Хотя периодически свою жизнь мы поливали всякими поездками, встречами с друзьями, дорогим вином, но этого мало. Это физика, если хотите, а хотелось химии, разноцветных красок, мыльных пузырей, фотографий, теплых объятий, нежных прикосновений и пеших прогулок. Это было в разделе «надо», который мы задвинули коробками с надписями «усталость», «игры», «занят», «больно», «нечем заняться». Попробуй–ка дотянись до шкатулок «люблю», «скучаю», «ты мне нужна», «спасибо».

Мы принимаем свою вторую половинку, свой брак как должное, забывая благодарить за то, что имеем. За любимого, что с тобой рядом. И не важно, где он (ты просто дышишь с ним одним воздухом). За утро в вашей постели, которое оказалось солнечным и добрым. За обычную салфетку, которую подали. За время, проведенное вместе. Даже за слезы и обиду. За новый опыт совместного бытия, ведь ты мог вообще этого не испытать. А ты уловил любовь!

С такими мыслями я сидела на детской площадке в час ночи. Я была пьяна, разочарована и счастлива одновременно. Экзамен по вождению я сдала, несмотря на три замечания со стороны инспектора.

С новенькими, гладкими, блестящими правами я неслась, как дура, домой. Я так летела, что казалось, мне и автомобиль не нужен, главное – есть права. Мне хотелось подойти к нерусскому продавцу в овощной ларек и скупить все, что там есть, лишь бы выдержать это счастье! Не расплескать и донести до дома, чтобы дать глоток любимому. И абсолютно все равно, что моя голова немыта три дня, главное – соблюсти приметы. На ногах старые рыжие кроссовки, рваные на левой коленке джинсы и белая футболка с Микки Маусом. Я потрогала мечту, я узнала, что она реальна…

Ты думаешь, мне заказали торт с машинкой, чтобы отметить? Как бы ни так. Мой муж мирно спал в обнимку с подушкой и на мои радостные крики «сдала»! пробурчал: ну че ты орешь. И дальше спать. И никаких тебе поздравляю, ты молодец, ты моя умница. Просто жопа к стенке. Все.

От обиды я развернулась и ушла. Купила в лавке чебурек с курицей (никто меня не накормил), села на лавку и стала нервно откусывать. В это время пришло СМС от Ирки с предложением отметить. Только ее брат мент, сегодня принимал у нас экзамен, будет с нами. Да мне по фиг, мент так мент. Выпью рюмку и с ним, что ж он не человек, что ли? Человек, который так же отчаянно пел песни Лепса с нами на площадке. Я вы–пе–ла свою обиду. Внутри стало тепло. Зло и чувство неразделенности исчезли. Я любила все и всех вокруг просто за то, что они есть. Ведь никто не обязан сходить с ума от счастья, что у меня появился ламинированный прямоугольник.

Тетенька из приемника старой бэхи сказала, что завтра будет солнечно и без осадков. Проверим ей на слово.

Глава 7

Утро не казалось ужасным, и это радовало, иначе новые ссоры и обиды гарантированы. Пусть уж лучше будет тишина, которая плавит стены, чем крики, которые никого не трогают. А покуда все счастливы, то самое время паковать чемоданы.

То, что мне предложили работу в администрации, мужу понравилось, равно как и то, что его протащат по программе. Нет, я не оговорилась. Именно протащат, потому что по всем критериям он не подходил. А администрация, как добрая фея, может помочь, если ей это выгодно. Тут выгодой была я. Работник, который станет козлом отпущения между прессой и властью. Работник, который будет пахать двадцать четыре часа в сутки и, если надо, в выходные, не задавать лишних вопросов и четко исполнять запросы чиновников. Работник, у которого нет детей и больничных, а есть талант из подручных материалов делать вкусняшки: новости, отчеты, презентации, поздравления, письма, съемки, конкурсы. Вполне сносные условия (паши и не рожай три года), чтобы бесплатно получить дом и машину. Ждем чудес!

И ищем жилье для съема, которого практически нет. Видимо, до нас сюда привезли целый экскурсионный автобус с новыми жителями, которые все квартиры и дома порасхватали. К тому же в этом поселке свои правила, а мы пока чужаки из города, которым закрыты двери. Мы не можем просто так позвонить тете Маше и попросить посодействовать, так же, как и надеяться на коллег по работе, которые смотрят на тебя с высокой колокольни. Они здесь боги, маленькие короли в туфельках, а мы шлак неизвестного происхождения.

Работа в подобных организациях возвышает людей над людьми, и из обычной соседки тети Нины мгновенно вырастает сеньора Нинель с припудренным носиком, яркой помадой не в тон, дорогой сумкой (где по старым замашкам лежит буханка хлеба), костюмом цвета затоптанного паласа. И все, хрен к ней подъедешь! Не спасет ни коза, ни баян. А если снять эту придуманную маску, то вполне себе хорошая женщина, простая и готовая помочь, если поделишься рецептом пиццы с тонким тестом. Да пожалуйста, мне не жалко, пишите. Покупаешь готовое тесто из «Спара», вынимаешь из пакета, даешь отдохнуть. Потом достаешь любимую скалку (у меня с надписью «люблю вsex») и раскатываешь, как только можешь и насколько сил хватит. При должном нажиме и внимании получается тонко. Вилочкой стреляешь по тесту, заодно вымещая все зло за день. Смазываешь майонезом и наваливаешь все то, что есть в холодильнике: колбаса, помидоры, сладкий перец, укроп, яйца, огурцы соленые, сыр. Ставишь в духовку на двадцать минут, и пища богов готова. Вот так и строятся мостики между людьми. Так выстраивалась и моя среда обитания, в отличие от мужа.

Пока он ведет одну секцию в местном ФОКе и не собирается искать подработку (нам же фея обещала чудо). Остальные двадцать часов предназначены для созерцания в компьютерный монитор. Там столько всего интересного! Спорить не буду, ибо хватило незнакомых слов из той ужасной переписки до свадьбы.

Квартиру мы все же сняли (спасибо родителям за помощь). Обычная двушка на втором этаже двухэтажного дома. Тут целый микрорайон таких одинаковых домов. Только внутри лица разные, вечера разные, ночи разные. Наши стали на редкость более теплыми, появились даже объятия и поцелуи. Ух, как это приятно, особенно когда вокруг все новое и кроме любимого у тебя никого нет.

Видимо, кто-то сверху договорился, чтобы эти двое еще немного полюбили. Вечерами думали о вкусном ужине и из похода за луком делали праздник, чтобы выходные непременно у реки, а ночи в обнимку. Чтобы по пути на работу ты еще чувствовал тепло от прикосновения руки своей любимой женщины. А она, сидя за столом, вспоминала его гладкий подбородок с ямочкой и его запах, который возбуждал, как наркотик. И между вами нет слов, есть блестящая нить, которую ни разорвать, ни подстричь. Это любовь, которой не важно, что было до. Значение имеет настоящий момент. Он диктует сказку и плотность нити.