Текст книги "Марионетка для некроманта. Королевами не рождаются (СИ)"

Автор книги: Екатерина Рейнард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Annotation

Еще вчера я была обитательницей городских трущоб, сегодня – королева, перед которой преклоняют колени сильные мира сего. Думаете, мне сказочно повезло? На самом деле все это – грандиозный спектакль, а за ниточки дергает герцог Дартмор, самый могущественный некромант на континенте. Он никогда не снимает маску. Он невзлюбил меня с первого взгляда. Что я получу в награду за хорошо исполненную роль – аплодисменты или смерть?

Рейнард Екатерина

Глава 1

Глава 2

Рейнард Екатерина

Марионетка для некроманта. Королевами не рождаются

Глава 1

Платье с чужого плеча немилосердно сдавливает ребра, затрудняя дыхание.

Жесткий корсет из китового уса утягивает талию до размеров осиной, так что теперь ее можно обхватить пальцами.

Грудь высоко вздымается над головокружительно низким вырезом.

Ночной ветер обдувает прохладой обнаженные плечи, играя легкомысленными рыжеватыми завитками на шее.

Еще не поздно. Я могу свернуть с этой скользкой дорожки.

Но Эзра... Что будет с ним?

Густой туман, смешиваясь со зловонными испарениями, поднимался от земли. Случайные прохожие в этот поздний час казались призраками, неприкаянными душами, обреченными вечно скитаться по земле. В темных закоулках пировали крысы. Нищие, бездомные и парочки, прижавшиеся друг к другу телами в попытке утолить мимолетную страсть, обретались там же.

В стороне раздался смех – стайка девиц, одетых еще более вызывающе, чем я, отправилась на свой ночной промысел. А я все куталась в платок, хотя совсем скоро мне предстоит выставить то, чем меня наградила природа, под тусклый зеленоватый свет уличных фонарей, словно главное лакомство на пиршественном столе.

Проклятый Зирко Боггарт не оставил мне выбора – он вознамерился стереть фамилию Эберхарр с лица земли, предварительно втоптав мое имя в грязь. Этот негодяй употребил все свое влияние, чтобы мне отказывали везде, куда бы я ни приходила в поисках работы. Хотя и он не всесилен – однажды я целую неделю проработала экономкой в богатом доме, но камердинер посчитал, что вполне может силой принудить меня к близости. Дело кончилось скандалом, всю вину, конечно, свалили на меня. Нанимательница, почтенная матрона, была возмущена, и меня, как средоточие порока, выкинули вон. Я горько усмехнулась – кажется, одного взгляда на мои огненно-рыжие волосы ей было достаточно, чтобы заклеймить меня.

Нечего и думать о том, чтобы попасть к благородным. У меня нет ни одного рекомендательного письма, есть только подмоченная репутация. Я не владею магией и не имею внушительной родословной, так что путь в высшие эшелоны власти мне заказан, как и многим другим, появившимся на свет под несчастливой звездой. Зато у меня никогда не было недостатка в предложениях, поступавших из сомнительных мест, и Боггарт дышал в затылок, предлагая решение всех проблем в обмен на благосклонность. И я отказывала, пока скудные сбережения, оставшиеся от родителей, не закончились. Я заложила все до последнего, вплоть до кольца матери, которое хранила, как зеницу ока. При одной только мысли об этом на глаза наворачиваются слезы. Отступать дальше можно только в могилу – и я решилась на отчаянный шаг.

Я отправилась прямо в логово к зверю. Но я шла к нему не с пустыми руками. У меня был для него сюрприз – в пышных драпировках юбки было спрятано холодное лезвие.

– Эй, красотка! – нетрезвый голос раздался из тумана, и разболтанной походкой навстречу мне выплыл какой-то человек.

Я, как во сне, машинально замедлила шаг. Сердце бешено колотилось в груди.

Прохожий был неряшливо одет – жабо покосилось на одну сторону и хранило следы винных пятен. Его полные кривые ноги были затянуты в бриджи неопределенного болотного цвета и коричневые чулки. Довершали образ туфли с крупными пряжками. Это был один из тех ночных гуляк, что раззадоривают свой аппетит непомерными возлияниями, а затем выходят на улицы в поисках любовных приключений. Любовью, здесь, конечно, и не пахнет. На грязной окраине Гирамонта витает запах всевозможных человеческих пороков, нищеты и болезней, но только не любви. Отверженные забыли самое значение этого слова, и вряд ли когда-нибудь вспомнят, ведь все, чего они хотят – лишь забвения. Очень скоро и я присоединюсь к ним. Возможно, забвение – это все, о чем я буду мечтать, когда забрезжит угрюмый рассвет.

Мужчина подошел ближе и издал какой-то квакающий звук, разглядывая мои тонкие черты, скрытые под слоем пудры. В конечном счете, его глаза остановились на уровне груди. Он и обратился исключительно к моему декольте:

– Таких, как ты, я здесь еще не встречал. Недавно в наших краях?

Во мне поднялась волна отвращения, я попятилась. На его месте я представила себе другого.

Масленые глазки шарят по моему телу.

Крючковатые пальцы шевелятся, словно черви.

На толстых губах играет сладострастная улыбочка.

Зловонное дыхание касается моей щеки.

Рука лихорадочно нащупала лезвие под пышными складками. Я судорожно сжала рукоять ножа. И в следующее мгновение поняла, что не смогу найти в себе силы пустить его в ход. Ни сейчас, ни позже.

Я словно очнулась от тяжелого ночного кошмара. Омерзительная физиономия исчезла, и передо мной вновь стоял незадачливый любитель запретных удовольствий. Злость и бессильное отчаяние накатили на меня волной – я ненавидела себя за это малодушие. А ведь несколько минут назад я брела по грязным трущобам Клоаки с твердым намерением перерезать горло ненавистному Боггарту...

Прохожий удивленно сделал шаг ко мне. Я отшатнулась от него и со всех ног бросилась в противоположную сторону. Кажется, он был настолько пьян и удивлен, что даже не стал преследовать меня. Только тогда, когда он совсем скрылся из виду, я сбавила скорость и обхватила себя руками, дрожа от холода.

Я тяжело вздохнула, дрожащими пальцами смахнула непрошеные слезы, и поплелась домой. Решено. Завтра, чуть свет, я снова отправлюсь в город в поисках работы, и может, фортуна улыбнется мне. В конце концов, слишком долго я терпела ее насмешливую гримасу. Заплачу долги, и тогда...

Погруженная в свои мысли, я не заметила, как налетела на кого-то, вскрикнув от неожиданности. А когда подняла глаза – в страхе отшатнулась. Меня окружили солдаты в красных королевских мундирах с золотыми галунами.

Первая мысль – сейчас меня кинут в тюрьму – окатила ледяным ужасом. Что тогда станется с Эзрой?

– Подержать ее для вас, капитан? – спросил один из солдат.

Человек в треуголке синем плаще с нашитыми на нем геральдическими лилиями кивнул.

Они схватили меня за обе руки, словно распяли.

– Пожалуйста, отпустите меня, я ни в чем не виновата. Я просто возвращаюсь домой, – мой голос прозвучал умоляюще.

– В таком-то наряде? – хмыкнул один из них, с маленькими усиками, и плотоядно облизнулся. – Не морочь нам голову, девчонка.

И хотя я сказала чистейшую правду, по их лицам было видно, что они не верят ни единому слову. Я и сама бы себе не поверила, зная, что на мне надето и как бесстыдно алеют мои губы на обескровленном лице. Похоже, я слишком долго вглядывалась в бездну.

Я попыталась вырваться, но меня держали крепко. Тот, кого назвали капитаном, повернул мое лицо к свету фонаря.

– Рыжая, – удовлетворенно сказал он. – Красишь волосы?

– Нет, это мой настоящий цвет, – сквозь слезы возмутилась я.

И тут же готова была проглотить язык – к чему это неуместное негодование? Нашла чем гордиться. Лучше бы я была совсем неприметной, тогда, возможно, эта чаша миновала бы меня.

Капитан не терял времени даром – он внимательно осмотрел мою молочно-бледную кожу и даже заглянул в уши. Какая поразительная щепетильность! И, что самое отвратительное, – он пребольно надавил пальцами на челюсть, принуждая меня размокнуть губы.

– Что вы делае... – на мой возмущенный крик никто не обратил внимания.

– Будь послушной девочкой, стой смирно, – пробормотал капитан.

Он пристально осмотрел мой рот, и я почувствовала себя породистой гончей, которую придирчиво выбирают в подарок богатому аристократу. А в следующее мгновение я и вовсе задохнулась от возмущения. Капитан начал бесцеремонно ощупывать меня – его грубые руки прошлись вдоль моего тела, выявляя видимые дефекты. Он удовлетворенно хмыкнул – значит ли это, что он их не нашел? С языка была готова сорваться колкость, когда он сказал солдатам:

– Эта подходит. Свяжите ее и посадите в карету. Никто не должен видеть.

– Но капитан... мне казалось, его светлость назвал другой цвет волос, – засомневался усатый.

– Молчать! Я итак потратил всю ночь, пытаясь отыскать подходящую девку. С меня довольно, я капитан королевской гвардии, а не парикмахер или сводня! Делайте, что вам говорят.

Я попробовала вырываться и взывать к их совести – бесполезно. Они связали мне руки и закутали в длинный плащ с капюшоном, приказав не снимать его, пока не будет велено. Открытыми оставались только глаза.

– Проронишь хоть звук – заснешь вечным сном в придорожной канаве. Но это еще не самое страшное, что с тобой может приключиться, девочка, – осклабился он. – Тебе придется гораздо хуже, если ты вызовешь гнев его светлости. Так что будь умницей – полезай в карету, да помалкивай.

С этими словами меня впихнули в карету, на которой не было никаких опознавательных знаков вроде фамильного герба, и она двинулась вперед. Я задыхалась от страха и неизвестности. Карета на большой скорости уносила меня все дальше от злачного квартала, выпрыгнуть из нее на ходу было бы самоубийством.

Судя по всему, какому-то богатому извращенцу понадобилась девушка на одну ночь. Пусть я разряжена в пух и прах, а на лице толстым слоем лежит поистине театральный грим, "его светлость", кем бы он ни был, еще очень пожалеет, что связался со мной.

Глава 2

Я похолодела, когда поняла, куда именно меня везут в обстановке строжайшей секретности. Карета направлялась прямиком к королевскому дворцу.

Индивор находился гораздо выше уровня моря. Это был целый город, обнесенный высокими крепостными стенами, резиденция королей и их придворных. Дворец был просто чудовищно огромен. Что и говорить, все в нем было чудовищно. Жуткие крылатые горгульи свешиваясь с высоких каменных башен и скалились на случайных прохожих, имевших неосторожность оказаться поблизости. Я слышала, что по ночам они оживают... Простым смертным попасть туда было почти невозможно.

Одно я знала точно – над Индивором в последнее время никогда не светит солнце. Оно итак не слишком часто балует жителей Гирамонта своим появлением на небосводе, но там, над этой каменной громадой, чьи шпили попирают небеса, всегда нависают мрачные грозовые тучи. Говорят, это как-то связано с тем, что герцог Дартмор, правая рука недавно почившего короля, некромант его величества, а теперь и Лорд-протектор, всегда находится в дурном настроении. Он был последним и единственным в своем роде – черные маги служили и другим венценосным особам, но только Дартмор обладал силой оживлять мертвую материю. Какие только жуткие слухи не ходили о нем в народе... Говорили, он носит маску, чтобы скрыть ужасное уродство – печать дьявола.

Капитан упомянул "его светлость". Не может же быть, в самом деле, что меня везут к самому герцогу? Вот сейчас карета наверняка свернет куда-нибудь в сторону... Но нет, с нарастающим беспокойством, которое перерастало в настоящую панику, я наблюдала, как подвесной мост опускается, словно язык гигантского чудовища, чтобы проглотить нас и переварить в своей утробе. В темноте дворцовый комплекс казался пугающей черной глыбой.

Я мало что успела разглядеть в неверном свете луны. Единственное, что мне сразу стало ясно – меня определенно не собираются вводить через парадный вход, как почетную гостью.

Карета остановилась, и капитан открыл дверцу, приказав мне выбираться. Я только покачала головой и не двинулась с места, вцепившись в обивку сидения вспотевшими ладонями. Тогда он чертыхнулся и рывком вытащил меня наружу. Затем меня втащили в какую-то дверь, а после началось бесконечное восхождение по мрачным плохо освещенным винтовым лестницам и безлюдным коридорам. На лбу выступила испарина, и я всерьез опасалась потерять сознание – солдатам пришлось практически тащить меня на себе. Корсет немилосердно впивался в ребра, и я бы все отдала, чтобы скинуть его прямо здесь. Но боюсь, меня снова неправильно поймут. А на сегодня с меня уже хватит недоразумений.

Наконец, мы оказались в мрачной зале. Краем глаза я отметила бесконечные книжные полки вдоль стены и темную тяжеловесную мебель. Из гигантского камина вырывались языки пламени. Именно так все и выглядело – поленья не просто тихонько горели в очаге.

А еще в комнате была высокая зловещая фигура в черном.

Сердце ушло в пятки. Сейчас самое время бухнуться в обморок.

– Ваша светлость, мы нашли ее, – обратился к черному человеку капитан. И мне, только гораздо тише и куда менее подобострастно:

– На колени, идиотка. Не поднимайся с пола, пока он не велит.

Капитан толкнул меня, и я неловко упала. Капюшон сполз на глаза, мешая обзору. Я завозилась на полу, пытаясь выпутаться из сковывавшего движения плаща, а потом заметила высокие черные сапоги, остановившиеся в нескольких шагах от меня. Капюшон внезапно слетел с моей головы, словно от порыва сильного ледяного ветра. Копна непослушных золотистых кудрей разлетелась по плечам, плащ упал к ногам.

Я испуганно заморгала и подняла глаза, скользнув вверх по черному камзолу с серебряной окантовкой вверх. И увидела самое высокомерное, самое надменное лицо, которое мне когда-либо доводилось встречать. И это несмотря на то, что верхнюю его часть скрывала маска в виде черепных костей человека. Но она не могла спрятать ни острых скул, ни жесткую линию гневно сжатых губ. Длинные угольно-черные волосы упали ему на лицо. Темные глаза сверлили меня с нескрываемой яростью.

Ярость? Он разве не должен был изнывать от похоти или что-то в этом роде?

– Кого вы мне привели?! – голос его светлости прогремел так, что затряслись стены.

О, нет! Кажется, этот человек – безумец.

– Все, как вы сказали, ваша светлость, без видимых изъянов, я проверял.

– У нее должны быть темные волосы, болваны!

– А я ведь предупреждал, – тихонько сказал один из солдат, скосив глаза на побелевшего капитана.

– Так мы столько девиц обла... то есть повидали, что от них уже рябило в глазах. Прошу простить мою ошибку, этого больше не повторится,– капитан пытался загладить свою вину.

– Не повторится, это ты верно сказал, – зловеще прошипел Лорд-протектор.

В том, что это был именно он, сомневаться не приходилось – высокий, зловещий, с маской, закрывающей лицо. Вряд ли удалось бы отыскать кого-то хотя бы отдаленно похожего на всех пяти континентах...

И тут я впервые увидела его силу, которая повергала жителей Гирамонта в безотчетный ужас.

Некромант протянул руку, и капитан повис в воздухе, задыхаясь от удушья и беспомощно дергая ногами в высоких военных ботфортах. Я видела, как его волосы покрылись сединой, а на лице появились морщины. В одно мгновение он постарел лет на десять. Я зажмурилась, не желая видеть ужасную несвоевременную кончину. Но видимо, герцог посчитал, что наказал его достаточно – он опустил руку, и капитан рухнул на землю. Ноги не держали его.

Его светлость, по-видимому, несколько выпустил пар и снова заговорил.

– Готов поспорить, вы откопали ее на одной из грязных улиц Клоаки. Я что, просил привести сюда шлюху? Я сказал, девчонка должна быть темноволоса, стройна, лет двадцати-двадцати пяти, но разве я упоминал, что...

Мой голос окончательно прорезался.

– Меня зовут Эжени Эберхарр, сударь, я вовсе не... та, кем вы меня сейчас назвали, – перебила я.

Солдаты во главе с полуживым капитаном зашикали на меня:

– Тс-с, дуреха, он говорит – ты слушаешь.

Мне показалось, что из черных глаз Лорда-протектора сейчас вырвется молния и поразит меня в самое сердце, после чего от меня на полу останется лишь маленькая горстка серого пепла.

– Женщина, твоя грудь сейчас вывалится из корсажа, какой еще профессии, черт возьми, ты принадлежишь? – рявкнул он.

– А вы всегда встречаете человека по одежке? – откуда только у меня взялись силы на то, чтобы сказанное прозвучало вызывающе...

– В этом случае – да, – он непреклонно поджал губы и скрестил руки на груди.

– Ваша светлость, мы прочешем все улицы города, пока не найдем подходящую вам особу...– начал было капитан.

– Нет времени, – отрезал некромант, – у меня всего одна ночь, чтобы привести ее в должный вид. Вы все еще здесь? – громыхнул он, и солдат как ветром сдуло.

Мы остались одни, и его надменная светлость снова соизволил обратить внимание на меня. Он смерил меня неприязненным взглядом.

– Ты, конечно, с трудом можешь написать свое имя?

Мое лицо загорелось от возмущения.

– За кого вы меня принимаете?

Лучше бы не спрашивала. Снова наткнулась на леденящий душу взгляд черных глаз, которые ответили без слов.

– Я прекрасно умею читать и писать, – ответила я с чувством оскорбленного достоинства.

– Говоришь ты вполне сносно, – в его замогильном голосе послышалась нотка удивления, – нам не придется тратить много времени на твое произношение. Впрочем, это не имеет значения. Все, что от тебя потребуется – просто поставить свою закорючку там, где я скажу, – его губы растянулись в некоем подобии зловещей ухмылки.

Похоже, в этих стенах затевается что-то очень нехорошее. Тут уж я не выдержала.

– Могу я поинтересоваться, для каких целей я вам понадобилась? – храбро спросила я.

Он выдержал театральную паузу, а затем приблизился и навис надо мной, прошептав у самого уха:

– Ты временно станешь королевой Гирамонта. Пока мы... не разберемся с одной проблемой.

Мне показалось, или при слове "проблема" некромант даже клацнул зубами от злости?

От этого заявления у меня подкосились ноги, и я только беззвучно повторила за ним одними губами – "королевой"?

– С сегодняшнего дня ты забудешь, кем ты была до этого. Отныне ты – Дэзире О'Ндаэ Тэссенская. Король умер бездетным, она – его единственная наследница. Троюродная внучка, седьмая вода на киселе...

По спине пробежал нехороший холодок.

– А где же настоящая претендентка на престол?

Лучше б я не задавала этот вопрос. Его лицо снова помрачнело.

– Хотел бы я знать, – рыкнул он. – Слушай меня внимательно, я не привык повторять дважды. От того, как ты сыграешь свою роль, будет зависеть твоя жизнь, и кое-что куда более ценное – благополучие и престиж всего королевства. Мы не можем позволить узнать правителям всех пяти континентов о том, что наследница пропала. Это все равно, что признать собственную слабость, – он сжал руку в кулак, и я с ужасом заметила, как от нее пошел черный дым.

– Тебя научат всему, что должна знать королева. Как вести себя за столом, как поддерживать вежливую беседу и тому подобная чепуха, – раздраженно перечислял он.

Уж конечно, этой "чепухой" он себя не утруждал. Хотя кто я для него? Ночная бабочка, чья жизнь ничего не стоит, так с чего бы ему быть со мной вежливым? По крайней мере, он не желал мое тело, как другие, и не делал грязных авансов. Напротив, то, что он предлагал, звучало даже заманчиво...

– Тебе строго-настрого запрещается совать свой нос в политику и даже близко подходить к кабинету министров, – предостерег он. – Во всем остальном я даю карт-бланш – у тебя будут лучшие учителя музыки и танцев, каких только можно найти, ты можешь обвешаться тряпками и прослыть законодательницей мод. Только здесь, во дворце, иные нравы, придется несколько отшлифовать твой вкус... – некромант прошелся неодобрительным взглядом по моей фигуре, слегка задержавшись на груди, которая бурно вздымалась и опускалась от волнения.

Дело в том, что вот уже некоторое время обдумывала одну мысль – ведь королевы, по обыкновению, богаты? И отважилась спросить у него:

– У меня будут деньги на личные расходы?

Его четко очерченный рот скривился в презрительной усмешке.

– У тебя будут деньги. У тебя будут драгоценности. У тебя будет все, чего только пожелает твоя продажная душа. От тебя же требуется только одно – сыграть свою партию так, чтобы ни у кого и сомнений не возникло, будто тебя подобрали на одной из улиц Клоаки.

От радости я даже пропустила его жалящие слова мимо ушей. Какая разница, что говорит этот надменный и злобный тип, если у меня появится возможность вызволить Эзру из той отвратительной дыры?

Но Лорд-Протектор истолковал мое довольное выражение лица по-своему. Он щелкнул пальцами, и в залу вошли три женщины.

– Перед вами – будущая королева Гирамонта. Графиня Тессенская очень устала с дороги, – это было сказано с неперадаваемым сарказмом. – Отведите ее в принадлежащие ей покои и сделайте все необходимые приготовления.

Все три вежливо поклонились мне, хотя и изо всех сил старались скрыть свое изумление.

– Коронация уже завтра, – бросил он и повернулся ко мне спиной, давая понять, что аудиенция окончена.