Текст книги "Нет места женщине"
Автор книги: Екатерина Островская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Я полечу туда и постараюсь вернуть хотя бы наши расходы. И так понятно, что люди заработали на нас огромные деньги, так пусть оставят всю прибыль себе. Думаю, они согласятся, когда узнают, что ими будет заниматься милиция.
– Скорее всего, Бондаря это не испугает. Вероятно, он изначально собирался нас кинуть. А милиция вряд ли поможет, когда узнает, что в деле замешан вице-губернатор Гребешков.
Адвоката для Ларина нанял Кондратьев. Защитник оказался прилизанным мужчиной лет пятидесяти, который говорить со своим заказчиком в присутствии Наташи наотрез отказался. Кондратьев пытался уговорить его, объяснив, что Наташа самый близкий Ларину человек, но юрист замахал руками:
– Именно поэтому и не хочу! Есть семейная драма, закончившаяся смертельным исходом. Зачем впихивать в нее посторонних?
Что мужчина имел в виду, Наташа не стала выяснять, просто ушла. Если законник считает, что ее присутствие может повредить подзащитному, то она не станет мешать. Но, похоже, адвокат не верил в невиновность Ларина, хотя Кондратьева он уверял, что статью удастся переквалифицировать на более мягкую. Более того, обещал договориться с экспертизой, чтобы признали наличие состояния аффекта на почве внезапно вспыхнувшей ревности из-за неправильно истолкованного факта присутствия на семейном ложе постороннего мужчины.
Наташа хотела увидеться с Лариным, поддержать его, сообщить, что никто не верит в его виновность, а главное – сказать, что она его любит и ждет.
В свидании ей отказали. Но адвокату удалось принести от него записку. Записка была короткой. Всего одна строка.
Я тебя люблю.
Адвокат, от которого пахло дорогим одеколоном, сидел в ее кабинетике и смотрел в стеклянную стенку, за которой скучали работницы бухгалтерии. Смотрел неотрывно, как сдерживающий свои эмоции футбольный болельщик перед экраном телевизора, на котором транслируют решающий матч чемпионата страны. Ожидал, вероятно, когда Наташа перестанет плакать.
– Ларину можно как-то помочь? – спросила она, взяв себя в руки и вытирая слезы.
Защитник, не отрывая взгляда от комнаты бухгалтерии, покачал головой.
– До суда вряд ли. У следствия нет никаких других версий, кроме той, что совершено убийство из ревности. Я не верю в виновность вашего… ммм… – Мужчина сделал паузу, перевел глаза на Наташу, затем снова уставился на бухгалтерских девушек, изображающих напряженную работу. – Вашего директора, – закончил адвокат фразу. – Но у него нет алиби. И в предполагаемый момент убийства, по убеждению следователей, Ларин находился в квартире. Пистолет принадлежал ему – подозреваемый не отрицает это. Правда, на корпусе орудия убийства нет никаких отпечатков. На обойме тоже. То есть, вернее, на ней имеются, но не принадлежащие Ларину или его жене. Выходит, заряжал пистолет кто-то посторонний, однако проверить, кто именно, нет возможности. Мне надо доказывать в суде невиновность моего подзащитного, это, поверьте, будет очень тяжело. Если не удастся, постараюсь переквалифицировать статью на другую – «убийство в состоянии аффекта». Придется говорить о временном повреждении рассудка, вызванном неудачами в бизнесе и в интимной сфере. Но экспертизу он уже прошел: врачи установили полную вменяемость и психическую устойчивость в стрессовых ситуациях.
– Если получится статью переквалифицировать, то ведь Ларина все равно посадят, да?
Адвокат наконец повернул голову и кивнул:
– Посадят. Но есть разница, два года ему присудят или двенадцать.
– Может, провести новую экспертизу? – тихо спросила Наташа. – Предложить врачам деньги, сказать им, что он очень хороший и честный человек…
Адвокат покачал головой:
– Не выйдет. В наше время хороший и честный человек только на бытовом уровне считается нормальным. А для закона нужны доказательства его невменяемости. Есть, конечно, мелкие недоработки следствия, за которые можно уцепиться. А есть и большое нарушение: в силу каких-то причин Ларина не обследовали на наличие пороховых частиц на его одежде и руках. А потому с полной уверенностью утверждать, что стрелял именно он, нельзя. Только наш «самый гуманный в мире» суд, как мне кажется, не обратит на это никакого внимания. В лучшем случае укажет на недоработку следствия и примет версию прокурора. Но… – Адвокат помолчал, снова глянул за стекло стены, где в бухгалтерии две женщины пили чай, и сказал: – Что бы мы ни планировали, что бы ни делали, все наши действия могут не иметь смысла. Все может повернуться на сто восемьдесят градусов, потому что помимо Ларина в квартире, возможно, находился еще один человек.
– Кто? – не поняла Наташа. – То есть вы считаете, что Влада застрелил кто-то другой?
– Именно так я и считаю. Но я, говоря о третьем человеке, имел в виду Лидию Ларину, жену подозреваемого и единственного свидетеля убийства. От ее показаний зависит все. Пока она утверждает, что Влада застрелил именно ее муж. В крови убитого и в самом деле обнаружено большое содержание алкоголя. Но я встречался с сержантом, который прибыл по вызову в составе группы. Парень очень наблюдательный. Именно он мне сообщил, что подозреваемый был в домашних тапочках, что именно Ларин успокаивал супругу, которую трясло от пережитого. Представьте себе картину – убийца подносит женщине, на которую только что покушался, стакан воды и говорит: «Успокойся, милиция во всем разберется», а та спокойно принимает из его рук этот стакан и спокойно общается с ним… Но самое главное, сержант уверен на все сто, что Лидия тоже была пьяна. Кроме того, на ней был только легкий шелковый халатик, и ничего больше. Молодой человек мне описал этот халатик – очень коротенький, без пуговок, запашной на пояске. Поясок причем постоянно развязывался, и Ларин сам затягивал его, чтобы прибывшие стражи порядка не могли видеть наготу его жены. То есть я предполагаю, что Лидия все же находилась в постели с Владом. Застал ли ее муж в этом положении – неизвестно. Если да, то это только подтверждает версию об убийстве из ревности. Но тогда можно будет убеждать суд в том, что Ларин, уставший в дороге, заведенный до предела неудачами в бизнесе, потерял голову и выстрелил. Доказать это будет сложно, ведь состояние аффекта – непродолжительно по времени, а Ларин успел сходить в кабинет, вернуться с пистолетом и произвести четыре выстрела: три в мужчину и один в супругу.
– Которая продолжала оставаться в спальне, – продолжила Наташа.
– Вот именно! – вскричал адвокат. – Вы все поняли сразу. Муж возвращается из командировки, застает жену, укладывающую в постель бесчувственное тело приятеля, убегает за пистолетом, возвращается и стреляет. Пока он бегает за оружием, что делает жена? Она не пытается убедить мужа в том, что тот неправильно оценил ситуацию, продолжает заниматься неизвестно чем. Муж возвращается и производит три выстрела, каждый из которых был смертелен. Три пули попадают в тело до бесчувственности пьяного Влада, а четвертая, пробив подушку и спинку кровати, ударила в стену. Последнее позволило определить место нахождения стрелявшего в момент покушения на женщину. Так вот, он должен был стоять на расстоянии не более трех шагов от Лидии. Кроме того, если убийца стрелял именно в нее, то супруга Ларина в этот момент лежала в постели. Кстати, она дважды меняла свои показания на предмет того, где стоял ее муж. Но оба раза говорила, что сама как раз накрывала Влада пледом, когда раздались выстрелы. Но прибывшие оперативники увидели труп, укрытый одеялом, которое пробили две пули. А плед, о котором говорила жена Ларина, если судить по сделанным на месте преступления фотографиям, находился в свернутом состоянии на пуфе. Где бы ни стояла Лидия, стреляй в нее мой подзащитный, пуля никак не могла попасть в спинку кровати. И если Лидия будет настаивать, что Ларин целился в нее, то ей придется признаться, что все-таки она лежала в кровати. И, вполне возможно, без одежды – не могла же женщина снять с себя ее и переодеться в пеньюар в ожидании приезда наряда милиции. А оперативно-следственная группа прибыла через семь минут – необычайно быстро для нашего времени. Кстати, я говорил не только с сержантом, но и с экспертом. А тот определил, что смерть Влада наступила за полчаса до начала осмотра места происшествия. Соседи, слышавшие выстрелы, точное время назвать не смогли. Но ведь их начали опрашивать не сразу, а потому возможно расхождение в десять-пятнадцать минут. Я предполагаю, что несчастного Владислава Петровича убил кто-то перед самым возвращением домой Ларина. Вероятно, этот человек даже видел в окно, что к дому подъезжает машина генерального директора, после чего выстрелил четыре раза и вышел из квартиры. Но не спустился вниз, иначе бы мой подзащитный столкнулся с ним на лестнице, а поднялся этажом выше, дождался, когда Ларин войдет, а уж затем удалился из дома. Понятно, что мои предположения не доказать никак. Их может подтвердить только Лидия. Но в таком случае она должна объяснить, почему вводила следствие в заблуждение. Женщина или кем-то запугана, или является соучастницей убийства. Если же я ошибаюсь и в квартире больше никого не было, то Влада убила именно жена Ларина. И тот, зная об этом, покрывает ее.
Адвокат замолчал.
– Может быть, надо встретиться с ней и обсудить, как сделать так, чтобы…
Наташа не закончила фразу. Юрист кивнул.
– Я пытался, но Лидия не хочет разговаривать. И все же мне удалось поймать ее. Подошел на улице и попросил разрешения задать один вопрос. Женщина, спеша к своему автомобилю, кивнула, но даже не сбавила шаг. Я спросил, любит ли она мужа. Лидия ответила утвердительно. А когда я поинтересовался, не хочет ли она ему помочь, сказала, что это уже второй вопрос, а мы договаривались лишь об одном. Села в машину и уехала. Дело в том, что я перехватил ее на выходе из дорогого парикмахерского салона. У Лидии была новая прическа, и она куда-то торопилась.
– То есть она элементарно не желает облегчить участь мужа? – удивилась Наташа.
– Похоже, именно так. Но поскольку я не верю в то, что Ларин убил своего приятеля и покушался на жену, то основным вопросом становится вот какой – не кто убил, а кому это было нужно. У вас есть какие-нибудь соображения или предположения на сей счет?
– Выгоднее всего засадить Ларина некоему Бондарю – преступному авторитету, который обманул нашу фирму почти на сто миллионов долларов.
– На сколько? – удивился адвокат.
– Да, да, вы не ослышались. Самое неприятное, что значительная часть этих средств – кредитные заимствования. И мы продолжаем платить проценты по банковским кредитам, хотя доходов у фирмы нет.
– Лидия знакома с Бондарем?
– Не знаю.
Адвокат задумался.
– Установить это у меня нет возможности, а у милиции есть. Но никто не будет заниматься проверкой, потому что убийца, по их мнению, задержан. Кроме того, они спешат. По всей видимости, на следствие оказывается давление. А давить на наших неподкупных служителей закона может только начальство, еще более неподкупное. Поскольку известно, чья дочь жена подозреваемого, то мне не остается ничего иного, как попытаться доказать невиновность симпатичного мне Ларина в суде.
Общее собрание коллектива фирмы решено было провести в столовой. О нем предупредили заранее всех, кроме девушки, работающей на кухне. Та, как обычно, пришла утром и занялась приготовлением обеда. По всему офису начали разноситься запахи пищи. И тут прибыла Лидия. Молодая женщина поморщилась и, увидев подскочившую к ней Галину Тимофеевну, громко спросила:
– Что тут у вас происходит?
Главный бухгалтер не поняла, о чем речь, и постаралась улыбнуться приветливо. Видимо, эта улыбка окончательно вывела жену Ларина из себя.
– Вы тут обедать собираетесь, что ли? – закричала она. – Пусть те, кто приходит на работу лишь для того, чтобы пожрать, немедленно подадут мне заявления об уходе!
Галина Тимофеевна тут же помчалась звать народ на собрание. Пробегала мимо дверей кабинетов и стучала в каждую: «Выходим, выходим, выходим… не задерживаемся на выходе…» Голос главбуха был таким механическим, словно за этими словами должно было последовать: «Автобус дальше не пойдет, автобус следует в парк».
Дверь кабинета Наташи она приоткрыла, просунула голову внутрь и сказала: «Давайте быстро! Вас это в первую очередь касается!»
Столы были сдвинуты к стенам, а стулья выстроили в три ряда. Один стол все же поставили перед рядами, и за ним уселись Лидия и Роман Викторович.
Когда все расселись, Якименко поднялся и произнес устало и немного встревоженно:
– Я распыляться не буду: все знают, что погиб замечательный человек, один из учредителей предприятия – Владислав Петрович. Кто его убил, тоже наверняка известно каждому из нас, а потому наше предприятие ждет реорганизация. Поскольку основным акционером компании теперь является Лидия Петровна, то ей и хочу предоставить слово.
Якименко опустился на стул, а Лидия подниматься не пожелала. Она посмотрела вниз под столешницу, словно где-то там – скажем, у нее на коленях, лежала шпаргалка с текстом выступления, потом поправила прическу ладонью и заговорила:
– Времена для фирмы наступили трудные. Мой муж оказался, мягко говоря, плохим бизнесменом: вбухал все средства в проект, бесперспективность которого была понятна с самого начала. Большую часть вложенных денег вернуть уже не удастся. Долги, насколько я поняла из финансовых документов, огромны, и надо что-то решать…
Наташа про себя усмехнулась. Финансовые документы Лидия никак не могла видеть, поскольку все договоры хранились в ее кабинетике, и никто у нее их не спрашивал для ознакомления.
– Ларин сорвался, – продолжила Лидия, – и застрелил Влада. Что ж, бывает, нервы сдали…
– Неправда! – прозвучал голос Кондратьева.
– Еще раз перебьешь, – зло бросила ему Лидия, – вылетишь из фирмы в ту же секунду. Будешь в кабаках играть на своем саксофоне.
Кондратьев поднялся и направился к выходу. Многие боялись посмотреть ему вслед. Все молчали. После того как за Николаем закрылась дверь, Лидия заговорила вновь:
– В свете неприятных событий, о которых только что было сказано, хочу отметить следующее.
Молодая женщина сделала паузу, обвела взглядом заполнивших помещение людей, умудрившись не посмотреть на Наташу.
«Господи, – пронеслось в голове девушки, – она ведь дура. Косноязычная злобная дура! Как можно было жениться на такой?»
Таша закрыла глаза, чтобы не видеть происходящего вокруг, но в ушах продолжал звучать голос Лидии:
– Как вам известно, мой муж был основным акционером компании. Теперь его доля переходит ко мне. У покойного Владислава Петровича родственников не имелось, а потому учредители решили разделить его долю пополам. Теперь мне принадлежит пятьдесят пять процентов акций, а Роману Викторовичу сорок пять. Генеральным директором мы выбрали меня, что подтверждает протокол собрания учредителей, секретарем на котором присутствовала Галина Тимофеевна.
Сидевшая рядом с Наташей главный бухгалтер привстала и объявила:
– Все было по закону, я свидетель.
Лидия знаком приказала ей опуститься и продолжила:
– Сегодня каждый работник составит отчет о проделанной им работе, а также план на ближайший месяц. Сразу предупреждаю: в силу обстоятельств мы не можем содержать такое количество сотрудников, кого-то придется уволить, а кому-то, возможно, будет сокращена заработная плата. Теперь о том, что делать в ближайшее время. Насколько мне известно, здесь присутствует так называемый финансовый директор, которая в немалой степени способствовала тому, что произошло. И что она скажет в свое оправдание?
Наташа открыла глаза и поднялась.
– Я завтра же вылечу в Ростов, встречусь с Бондарем и постараюсь договориться с ним о возврате долга или хотя бы части его в размере заимствованных нами кредитных средств. После чего мы подадим документы в арбитражный суд, который…
– Так чего стоишь? – перебила ее Лидия. – Вперед, не теряй времени!
Таша вышла из офиса и увидела Кондратьева, который садился в машину. Коля махнул ей рукой, подзывая.
– Давайте до дому подвезу.
Выехав на улицу, автомобиль встроился в поток, и только после этого Николай произнес:
– Я заявление в кабинете Лидии на стол положил. Она вам не приказала сделать то же самое?
– Я сначала в Ростов слетаю и встречусь с Бондарем. Постараюсь договориться.
Кондратьев покачал головой:
– Ничего не получится. Если Влад не смог, у Ларина не получилось, то и у вас…
– Попытаться стоит.
Николай помолчал. А потом признался:
– Вернувшись из Ростова, Ларин вечером заехал ко мне. Он привез некоторую сумму. Но сколько можно вывезти в «дипломате»…
– Миллион долларов влезет, я думаю, – сказала Наташа.
– Не знаю, не проверял. Но Ларик сказал, чтобы я не сдавал деньги в кассу, так как при расчете с поставщиками лучше погасить часть долга наличными, тогда претензии уменьшатся. Еще сказал, что в новой квартире у него есть кое-какие припрятанные средства, а кроме того, я могу продать саму квартиру. В случае крайней необходимости.
– Почему он так говорил? – не поняла Наташа. – Он что, предвидел то, что с ним произойдет?
– Понятия не имею, – пожал плечами Кондратьев. – Но теперь я эти деньги не отдам Лидии. Дождусь, когда она продаст здание, и тогда предприятие ей не нужно будет. Предложу небольшую сумму за контрольный пакет. Она согласится получить хоть что-то, ведь при реорганизации, кроме долгов, ей ничего не достанется. У фирмы имеются кое-какие контракты, которые не сулят огромной прибыли, но зато смогут обеспечивать людей работой.
– Вы так говорите, словно не верите, что Ларина оправдают и он сам решит эти вопросы…
– Лично я надеюсь на лучшее, но готовлюсь к худшему, – тихо ответил Николай. – А вот вам не советовал бы мотаться в Ростов. Дело опасное.
– Я теперь ничего не боюсь, – ответила Таша. – И готова на все, лишь бы ему помочь.
Как ни странно, свободный номер в гостинице нашелся.
Едва войдя в него, Наташа достала визитку Бондаря и набрала номер его мобильного, но механический голос ответил, что данный абонент находится вне зоны. Тогда она позвонила в банк «Урожай». На удивление, ей ответили. Женский голос стал допытываться, по какому вопросу она обращается. Таша отвечала, что у нее дело, имеющее для Василия Владимировича весьма важное значение. После чего ее попросили вкратце сказать о сути вопроса. Пришлось сказать, что именно суть – не для посторонних людей, так как суть – в больших деньгах. После чего секретарша банка заявила, что господин Бондарь бывает в офисе крайне редко, и когда появится в следующий раз, неизвестно. Оставался еще один номер – домашний. Наташа набрала и его. Ответила по нему какая-то глухая старушка, которая понятия не имела, кем интересуется звонившая. Пожилая женщина явно плохо слышала и все время интересовалась: «Вы случайно не из поликлиники?» А когда Таша предположила, что это какой-то связной номер, и попросила записать сообщение для Бондаря, бабулька спросила, где можно купить таблетки анаприлина.
На какое-то мгновение Наташа подумала, что приехала зря. Но ведь и Якименко, и Владислав Петрович говорили, что Бондарь в Ростове – личность известная, а Ларин прилетал сюда и встречался с ним!
За окнами сгущались сумерки, и ей казалось, будто и ближайшее будущее такое же темное. Но просто сидеть в номере и ждать неизвестно чего – бесполезно, ясности это не добавит. А потому девушка решила действовать, еще не зная, что будет дальше.
Она вышла из номера и спустилась в лифте на первый этаж. Оказавшись в просторном холле, увидела широкую лестницу, ведущую в цокольные помещения, и подошла к ней. Снизу раздавались звуки музыки: там находился ресторан. Зайдя в зал, Наташа выбрала свободный столик и стала поджидать, когда на нее обратит внимание кто-нибудь из официантов. Но резвые мальчики в белых рубашках проносились мимо, даже не повернув головы, словно ее и не было здесь вовсе. Почти все они обслуживали большую компанию, расположившуюся в центре зала за сдвинутыми в ряд столами. Там было шумно, и сидели в основном коротко стриженные парни крепкого телосложения. Среди них находились несколько шумных и пьяных девиц, чья внешность и одежда выдавали их профессию. Одна из девиц, например, красовалась в кожаном бюстгальтере. Мужики пили водку и матерились. Вероятно, поэтому народу в зале было немного. Те же, кто оставался сидеть, мало чем отличались от них.
Наконец один из официантов все же подошел.
– Вы что-то хотите? – спросил он.
– А вы считаете, что я поглазеть на окружающих сюда пришла?
Официант хмыкнул, а потом объяснил:
– Сюда разные приходят.
– А вы разных не пускайте, – посоветовала Таша.
– Но ведь не уследить же, – посетовал паренек в белой рубашке. Затем достал блокнотик и поинтересовался: – Так вы ужинать или как?
Наташа не успела ничего ответить – чья-то мощная рука отстранила официанта, и возле стола материализовался амбал вроде тех, что сидели в центре зала. Он поставил обе руки на стол и нагнулся почти к самому ее лицу. Наташа хотела было отодвинуться, но не стала. И спокойно выдержала его долгий взгляд.
– Ты сюда че, типа на работу? – спросил парень.
– Я по делу. А по мелочовке вон те работают…
И Наташа кивнула в сторону девиц, сидящих за длинным столом в центре зала.
– Только ты учти, что здесь вход бабок стоит, – напомнил верзила.
– А у меня все схвачено, – парировала девушка, удивляясь невесть откуда взявшейся в ней наглости и тому, как легко лжет.
– Ну, тогда прошу к нашему шалашу.
– Лучше здесь поговорим, – качнула головой Наташа. – Но сначала я закажу что-нибудь, а то издалека прилетела и с утра голодная.
Парень после некоторого раздумья опустился на свободный стул, и она повернулась к официанту.
– Овощной салатик, сыр, колбаски какой-нибудь… нет лучше икорки… и окрошку можно…
– Что пить будете? – поинтересовался официант.
– Сок. Но только натуральный, а не восстановленный.
Официант испарился, а амбал, севший за ее стол и внимательно слушавший, спросил:
– Ну и откуда ты такая?
– Издалека, я же говорила.
– А чего тебе здесь нужно?
– Мне нужно поговорить с Бондарем, – объяснила Наташа. – Сможете организовать встречу?
Собеседник напрягся и обернулся. Из-за столика невдалеке поднялся еще один верзила и подошел. Резко отодвинул стул и быстро опустился на него.
– И чего девушка берет?
– Девушка не берет и не дает, – нахально заявила Наташа. – У девушки задача: надо срочно увидеться с Бондарем.
Парни переглянулись, а потом удивленно уставились на девушку.
– Ты хоть понимаешь, что говоришь? Если это пустой базар для понта, типа, я такая крутая, что только с самим Бондом говорить буду, то за такую пургу придется ответить.
– Так поможете мне или нет? Если для вас это сложно, то познакомьте с тем, кто способен меня к нему привести.
Парни продолжали таращиться на нее.
– Тебе какой Бонд нужен? – наконец спросил один. – Старший или младший?
Наташа не поняла, о чем он, и немного растерялась. Но тут вспомнила о визитке. Достала ее из сумочки и протянула собеседнику.
– Мне нужен Владимир Васильевич Бондарь. Он просил помочь ему в одном деле.
Верзилы, кажется, ей поверили. Может быть, потому что Наташа показала им визитку. Или из-за той уверенности, с которой незнакомая им приезжая говорила.
– Ты в этой гостинице остановилась? – спросил парень, что подошел первым.
Девушка кивнула и назвала свой номер.
– Хорошо. Тебе позвонят. Но вряд ли сегодня, жди звонка с утра. Только что Бонду сказать? Кто его домогается?
– Скажите, что из Питера прибыла финансовый директор.
Парни снова с очень серьезным видом переглянулись. Потом тот, что подошел вторым, предложил:
– Тогда мы приглашаем вас за наш столик. Со всем уважением.
Таша посмотрела в центр зала и увидела, как девушка в кожаном бюстгальтере сняла коротенькую юбку и, оставшись в кожаных же стрингах, полезла на стол, собираясь танцевать на нем.
– Спасибо, ребята, но у вас уж слишком весело, а я по серьезному делу прилетела, – отказалась Таша.
Амбалы вежливо, почти церемонно попрощались.
Вскоре официант принес заказанное Наташей, и она спокойно поужинала, не обращая внимания на то, что в центре зала на сдвинутых столах выплясывали полуголые девицы.
Утром Таша проснулась пораньше, собралась и стала ожидать звонка. Но позвонили ей только около полудня.
– Ты, что ли, из Питера? – спросил мужской голос. – Тогда спускайся. У входа тебя черный «мерин» ждет.
Девушка вышла из гостиницы и подошла к черному «Мерседесу». Заглянула внутрь, но увидела только водителя.
– Вы от Бондаря?
– Садитесь, – отозвался парень с тремя складками на шее, в которых терялись золотые цепи, – велено доставить.
Наташа опустилась на заднее сиденье и поинтересовалась:
– Далеко ехать?
Но водитель ничего не ответил. И вообще молчал всю дорогу.
Они пересекли город и какое-то время двигались вдоль полей, светящихся золотыми корзинками подсолнечника. Таша смотрела на густые заросли и вспомнила, что Лика на своих рисунках изображает солнце похожим именно на подсолнух. Потом дорога свернула, поля закончились, начались холмы и редкие перелески, среди которых были видны коттеджи и просто домики. Вскоре блеснула гладь Дона. Наконец показался высоченный кирпичный забор, а над ним возвышалась красная черепичная крыша большого дома. Подъехав к металлическим воротам, водитель посигналил, створки раздвинулись, и «Мерседес» вкатил на территорию резиденции Бондаря. Остановился возле крыльца, и только тогда водитель выдохнул:
– Ну вот, типа приехали.
Девушка вышла, оглянулась, чтобы посмотреть, не встречает ли ее кто-нибудь. Но никого не было, и она начала подниматься по ступеням.
– Эй, – окликнул ее чей-то голос, – сюда подойди!
Таша еще раз обернулась. И теперь, с высоты крыльца, увидела шагах в двадцати просторную беседку с ажурными металлическими стенками и человека, сидящего внутри. Вероятно, это и был хозяин дома.
Бондарь даже не поднялся при ее появлении. Кивнул только:
– Ну, привет, красавица.
Стоять и разговаривать, когда тебя разглядывают с ног до головы, Наташа не хотела. Она села за стол, на котором стояли бутылка виски и блюдце с фисташками. После этого произнесла:
– Приехала поговорить.
– Понятно, – кивнул Бондарь. – Я даже догадываюсь, о чем.
– Не сомневалась, что вы умный человек, – польстила мужчине Наташа, – и знали, что мы рано или поздно встретимся.
– Так со мной многие хотят встретиться, только не всем удается.
– Будем считать, мне повезло.
– А то! – согласился Бондарь. И показал на бутылку: – Хочешь вискаря?
– Сначала дело.
– Какое еще дело? – изобразил непонимание Владимир Васильевич.
– Ваше. Вы же просили меня быть вашим помощником.
Бондарь посмотрел на нее внимательно.
– Начнем с того, что я никогда никого ни о чем не прошу. Мне предлагают – я беру.
– Хорошо, пусть так, – кивнула Наташа. И переиначила свою фразу: – Вы предложили мне стать вашим финансовым помощником. Я подумала и согласилась.
Владимир Васильевич взял со стола бутылку и сделал из нее глоток, потом вытер губы ладонью, взял горсть орешков и, пережевывая, покачал головой.
– Поезд уже ушел, мне не нужен помощник.
– Неужели завязали с бизнесом? – удивилась Таша. – Что ж так? Постоянные убытки, вероятно?
Бондарь подумал, а потом хмыкнул.
– Ты мне нравишься – за словом в карман не лезешь. Обычно я не люблю таких, но с тобой, может, что-то и получится… Что я тебе предлагал?
– Зарплату в десять раз больше той, что я имела, квартиру или большой дом на берегу реки…
Бондарь задумался. Посмотрел за решетчатую ограду на свой дом, потом уставился на гостью.
– И ты готова?
– Готова, – опять кивнула Таша. – Но только для того, чтобы к вам перейти, я должна закончить все свои дела на старом месте.
Владимир Васильевич наверняка все понял, но произнес только:
– Ну и…
– Давайте закончим их вместе, – объяснила она. – Вы переводите остаток средств, я подписываю акты и протокол об отсутствии взаимных претензий.
– А я и так ничего вам не должен. И претензий к вам не имею.
– Возможно, ваши финансовые советники ввели вас в заблуждение, а возможно, заблуждаюсь я сама. Покажите мне документы, подтверждающие ваши слова и копии платежек.
– Я заплатил Ларину наличными, – махнул рукой Бондарь.
– Тогда он наверняка оставил вам расписку в получении некой суммы. Я посмотрю и больше не буду приставать к вам.
Бондарь задумался, снова взял бутылку и сделал еще один глоток.
– Я в курсе, где теперь ваш генеральный. И за что его взяли, тоже знаю. С мокрушниками дел не имею, а потому считаю, что не должен ему ничего.
– Вы имеете дело теперь не с ним, а с его женой. А чья она дочь, вам тоже хорошо известно. Я потому и приехала сюда, чтобы сообщить: тесть Ларина уже обратился и в Генеральную прокуратуру, и в Министерство по налогам и сборам, и в МВД с просьбой разобраться с вами и вашей фирмой. А ведь ему не откажут, вы и сами понимаете это прекрасно…
Бондарь побагровел:
– Ты что, угрожаешь мне?
– Как я могу? – изобразила удивление Наташа. – Зачем же тогда мне было приезжать? Сидела бы дома и ждала, когда на счета фирмы поступят деньги. Это же не мои личные средства. Только фирму нашу могут закрыть, мне пришлось бы искать новую работу. А зачем искать, когда есть предложение от вас. Вот я и прилетела, чтобы оказать вам помощь и таким образом доказать, что могу быть полезной.
– Мне говорили, тесть дергаться не будет.
– Обманули. Суммы такие, что любой задергается.
– Я же половину прибыли отстегнул…
– Прибыль подсчитывается после того, когда ликвидированы все долги.
Бондарь понял, что проговорился, кивнул и поднялся.
– Про тестя не врешь?
– А смысл?
– Ладно, пойдем в дом, – махнул рукой мужчина, – вместе подумаем, что и как. Только платить я больше не собираюсь.
Они продолжили разговор в кабинете. Через час туда прибыл директор банка «Урожай» с платежными документами. Тот был испуган и ничего не пытался доказывать Бондарю, а постоянно обращался к Наташе за поддержкой.
– При чем здесь банк? – повторял директор. – Если какая-то фирма не платит, пусть даже правительство области оказалось неплатежеспособным, то при чем здесь я?
Наконец Таше надоело его нытье, и она решила напомнить:
– Вы авалировали необеспеченные векселя и несете личную ответственность за мошенничество в особо крупных размерах. Даже если пуститесь в бега, отвечать будет не какое-то конкретное лицо, поставленное на ваше место, а банк. Но в данном случае вы подставили Владимира Васильевича. Возможно, он решит проблему. А если нет?
Директор «Урожая» хотел что-то возразить, но глянул на Бондаря и, вздохнув, промолчал. Лишь рукавом пиджака смахнул выступивший на лбу пот.
Бондарь смотрел на него с ненавистью.
– А что мне делать? – наконец спросил директор, обращаясь к Наташе. – У банка нет таких денег.
