355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Екатерина Вильмонт » В подручных у киллера » Текст книги (страница 3)
В подручных у киллера
  • Текст добавлен: 22 сентября 2016, 02:23

Текст книги "В подручных у киллера"


Автор книги: Екатерина Вильмонт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава IV
Судьба за нас?

Утром мама не побежала, как обычно, в мастерскую, а разложила на обеденном столе кусок очень красивой пестрой ткани, взяла мелок и большие ножницы. «Ага, собралась кроить новое платье, отлично, – подумал Гошка. – По крайней мере, не будет обращать на меня внимание». И хотя он ничего предосудительного делать не намеревался, но с нетерпением ждал звонка Никиты, а мама могла бы заметить это нетерпение и начать задавать совершенно ненужные вопросы. Однако создание нового платья поглощало ее целиком. Гошка слонялся по квартире, включил телевизор, пять минут посмотрел и выключил. Потом взялся за книгу, но ему не читалось. «А чего я, собственно, мучаюсь? Сейчас сам позвоню Никите и все узнаю, но, с другой стороны, если он не звонит, значит, скорее всего, не может… Все равно позвоню, пусть хоть намекнет, удалось ему что-то узнать или нет». И Гошка набрал номер двоюродного брата.

– Да! – взял трубку Никита.

– Привет, это я! Ну что?

– Да как тебе сказать…

– Говорить не можешь? – понизил голос Гошка.

– Зришь в корень.

– А на вопросы отвечать можешь?

– Попробую.

– Ты что-нибудь узнал?

– Угу.

– Адрес? – ахнул Гошка.

– Угу.

– Блеск! Так, может, мы туда двинем?

Никита молчал.

– Сейчас не можешь? А когда?

– Ну…

– Через час?

– Больше!

– Через два?

– Ага!

– Отлично! Это далеко?

– Я тебе позвоню!

– Через два часа? – ужаснулся Гошка.

– Угу! Ну все, пока, у меня дела!

И Никита первым повесил трубку. Что у него за дела такие? Родители, что ли, его там песочат? Скорее всего. Но как прожить эти два часа?

– Мам, в магазин сходить не надо? – предложил он великодушно.

– Что, Гошенька? – рассеянно отозвалась мама.

– В магазин, говорю, сходить не надо?

– В магазин? В какой магазин? Ах, в магазин! Пожалуй, надо! Купи, будь добр, минеральной воды, два десятка яиц и хлеба. Да еще коробочку сметаны, лучше вологодской. Деньги возьми в сумочке.

– Мам, если мне будут звонить, ты постарайся запомнить, ладно.

– Ладно, ладно! Иди уж, не мешай!

Мама взяла большие ножницы и решительно начала резать ткань. Гошка выскочил из квартиры. Ему нравилось, когда мама нарядно одевалась, нравились ее красивые и необычные платья, но процесс кройки и шитья его ужасно раздражал. Он и сам не знал почему.

Он предложил сходить в магазин, тайно надеясь встретить Сашу или на худой конец Маню. Но надежды не оправдались, и ничего интересного не произошло. Он вернулся домой с покупками. Как ни старался он протянуть время, но прошло только сорок минут. И до звонка Никиты оставалась еще уйма времени. Но все когда-нибудь кончается. Никита позвонил.

– Гошка! Это я! Тут такое было!

– Что?

– Воспитательный процесс. Они вдвоем на меня насели, думал – шизанусь!

– Чего хотели?

– Им, видишь ли, взбрело в голову, что мне надо поменять школу! И поступить в какой-то там лицей!

– На фиг?

– Там, говорят, «выше уровень преподавания»!

– Слушай, Никита, про уровень преподавания ты мне лучше потом расскажешь, при встрече, это будет интереснее, а сейчас скажи: мы поедем к этому Ивану Егоровичу?

– Спрашиваешь! Конечно!

– А где это?

– Метро «Аэропорт», улица Усиевича. Знаешь, где это?

– Примерно. Но найдем, не проблема. Когда встречаемся и где?

– Давай у метро «Аэропорт» и встретимся. Там два выхода. Ты садись в первый вагон. Я тебя буду ждать!

– А Ксюху с собой возьмем?

– Нет, ни в коем случае. На фиг она нам сдалась, будет только ныть, что ей жарко… пить хочется… Нет!

– Как хочешь!

– Может, тебе она нужна? – решил поинтересоваться Никита.

– Еще чего!

– Ладно, до встречи!

– Пока!

Гошка задумался. Что надо взять с собой? Обязательно фотоаппарат! Врага надо всем знать в лицо! Хотя, конечно, не факт, что им удастся не то что сфотографировать, а просто даже мельком увидеть Ивана Егоровича, но… Короче, фотоаппарат не помешает. Еще на всякий случай он сунул в сумочку перочинный ножик, темные очки и бейсболку. Это если понадобится вдруг изменить внешность. А еще он прихватил все свои сбережения в сумме ста шестидесяти трех рублей. Конечно, тратить их не хотелось бы, но всякое может случиться, и деньги не помешают.

– Мама, я ухожу! – предупредил он.

– Куда? – рассеянно отозвалась мама.

– Гулять, с Никитой!

– А? С Никитой? Только не пропадай!

– Хорошо, мамочка!

И он выбежал из квартиры. Во дворе ему на мгновение стало стыдно перед Ксюшей, но… «Ничего, я ей потом все расскажу, объясню, что там было небезопасно, поэтому мы ее и не взяли…» И он бегом припустился к метро.

Никита действительно уже ждал у первого вагона. Вид у него был решительный.

– Что у тебя в сумке? – сразу осведомился он.

– Фотик и еще разная ерунда.

– Фотик? Это мудро! – кивнул Никита. – Ну, идем! Я тут пока ждал тебя, выяснил, где эта улица. Совсем недалеко!

В самом деле, они быстро нашли нужный дом. Самый обычный дом, кирпичный, девятиэтажный, с просторным зеленым двором. Дверь подъезда была открыта настежь, и трое грузчиков пытались втащить громадный полированный шкаф.

– Отлично, – прошептал Никита, – войдем без всяких проблем.

Они юркнули в подъезд, протиснулись мимо шкафа – грузчики в очередной раз решали, как его лучше развернуть, – и подскочили к лифту.

– Ты что, и этаж знаешь? – поразился Гошка.

– Нет, сейчас по почтовым ящикам сориентируемся. Я думаю, шестой или седьмой.

– Тогда давай доедем до восьмого.

– Зачем?

– А вдруг он как раз выйдет из квартиры? Зачем нам ему на глаза попадаться?

– Точно, Гошка. Ты сегодня просто кладезь мудрости.

Как и предполагал Никита, квартира Ивана Егоровича находилась на седьмом этаже. Они осторожненько спустились на полпролета и оглядели площадку. На ней было четыре квартиры. Дверь квартиры 65 ничем не отличалась от других.

– Эх, а я-то надеялся, что шкаф ему несут, – вздохнул Никита.

– Почему? – удивился Гошка.

– Просто так…

– Ну и что нам теперь делать?

– Ждать, наверное, – пожал плечами Никита.

– А если он вообще уехал? Или на работе сейчас? До вечера будем ждать?

– Что ты предлагаешь?

– Сунуться туда!

– В квартиру?

– Ясное дело!

– Но как?

Гошка мигом сорвал с себя футболку, вытащил из сумки темные очки, нацепил на нос, а на голову нахлобучил кепку, красную с длинным козырьком.

– На фиг этот маскарад? – поинтересовался Никита.

Гошка ничего не ответил, только сунул сумку и футболку в руки Никите, а сам сбежал вниз по ступеням. Набрал в грудь воздуха и позвонил в дверь. Сердце гулко колотилось, по спине струйкой бежал пот, но все опасения оказались напрасными. Дверь никто ему не открыл. Убедившись, что дома никого нет, он махнул рукой Никите.

– Дохлый номер, его нет… – В голосе Гошки слышалось некоторое облегчение.

– Ладно, пошли во двор, а то тут духотища, – сказал Никита, тоже испытавший облегчение.

Они спустились во двор. Шкаф уже затащили. На лавочке возле подъезда никто не сидел, она была залита солнцем. Но мальчики в изнеможении плюхнулись на нее.

– Аж весь взопрел, – признался Гошка.

– Тут ты не охладишься, – отозвался Никита. – Пошли, тенек поищем.

Но тут к подъезду подкатила синяя «девятка». Из нее вышел мужчина, высокий и очень худой, можно сказать, тощий. Густые темные волосы, темные усы. Он не спеша закрыл машину, поставил на сигнализацию и уже сделал несколько шагов к подъезду, но потом, видимо, что-то вспомнил и вернулся к машине.

– Это он, – шепнул вдруг Гошка.

– С чего ты взял?

– Чувствую!

Гошка вдруг сорвался с места, пробежал несколько метров и юркнул за угол. Потом выглянул оттуда и, сложив руки рупором, гаркнул:

– Иван Егорыч!

Никита так и прирос к месту. А мужчина сразу же оглянулся. «Неужели вправду он?» – подумал Никита, не сводя с него глаз. Мужчина еще подождал, не повторится ли оклик, потом пожал плечами, взял из машины какой-то сверток, опять запер ее и пошел к подъезду. Никиту как ветром сдуло с лавочки. Он помчался к Гошке, который ждал его за углом.

– Точно, он! – восторженно прошептал Никита. – Как ты догадался?

– Сам не знаю. Что ж ты его не снял, ведь сумка у тебя была? – с укором спросил Гошка.

– Да у меня от неожиданности все из башки вылетело! – признался Никита. – Но главное, мы теперь знаем его в лицо! Это уже немало.

– Мало!

– Ну ты и наглый! – засмеялся Никита. – Все только позавчера началось, а мы уже столько знаем… И адрес, и телефон, и физию… кстати, у него тик! Я заметил!

– Какой еще тик?

– Нервный тик. Глаз у него дергается.

– Ну и что?

– Да ничего, просто штрих к портрету. Ты когда заорал, он аж подпрыгнул.

– Ну, Никита, а дальше что делать будем? Ума не приложу!

– Раз уж приперлись сюда, давай все же понаблюдаем. А вдруг он решит, к примеру, пойти в магазин или еще куда-нибудь…

– Давай, – без особого энтузиазма согласился Гошка.

Они отыскали тенистое местечко и уселись прямо на траву. Отсюда был хорошо виден подъезд, где жил Иван Егорович. Минут через двадцать Гошка не выдержал:

– Кошмар какой-то… Пить охота…

– Мне тоже, – кивнул Никита. – Надо купить мороженого и водички похолоднее. Давай я сбегаю!

– Нет уж, я сам! – сразу вскочил Гошка и рванул со двора. Вскоре он вернулся с двумя запотевшими бутылочками «Спрайта» и двумя эскимо. – На, держи!

– Кайф! – простонал Никита, отхлебнув из горлышка холодной шипучей воды.

– Смотри, Никита!

– Черт, в самый неподходящий момент, – проворчал тот, поднимаясь с земли.

Из подъезда не спеша вышел Иван Егорович, прошел мимо своей машины и уже приближался к подворотне, как вдруг откуда ни возьмись выскочила женщина в пестром сарафане, подлетела к Ивану Егоровичу и – бац-бац! – надавала по физиономии. Мальчики замерли в изумлении. Иван Егорович от неожиданности остолбенел, держась за правую щеку. А женщина, рыдая, кричала:

– Подонок! Мерзавец! Вор! Чтоб тебе пусто было! Чтобы ты сдох где-нибудь в канаве! Сволочь!

Мальчики подобрались поближе, чтобы не упустить ни единого слова. Иван Егорович наконец опомнился и зашипел:

– Молчи, кретинка! Заткнись, кому говорю!

– А, испугался? Думаешь, на тебя управы нет, скотина проклятая? Что ты сделал с моей сестрой? Думаешь, тебе это сойдет с рук? Как бы не так! Я тебя выведу на чистую воду! – вне себя от ярости кричала женщина.

– Если ты сейчас же не заткнешься, очень пожалеешь!

Мало-помалу вокруг начал собираться народ. Иван Егорович затравленно озирался, ища пути к отступлению.

– Сумасшедшая баба! – громко заявил он и уже хотел спастись бегством, но тут женщина снова подскочила к нему и что было сил огрела его сумочкой на длинном ремне.

У Ивана Егоровича из носу хлынула кровь. Он вдруг страшно побледнел, схватил женщину за рукав и размахнулся, чтобы ударить ее, но тут какой-то пожилой мужчина перехватил его руку:

– Эй, друг, так не годится! Женщину нельзя бить! Ты не знал?

– А ты, старый пень, не суйся не в свое дело! – рявкнул Иван Егорович. – Пусти, я кому сказал!

Женщина вдруг расхохоталась.

– Он все прекрасно знает, только думает, что ему все можно, все позволено! Он думает, он самый умный, самый гениальный, а потому имеет право и убить, если очень понадобится… И никого не пожалеет, даже мать родную! Знаете, что он со своей матерью сделал?

Иван Егорович вдруг стряхнул руку пожилого мужчины и сказал со странной улыбкой:

– Охота вам полоумную слушать? Пожалуйста, а я не намерен. Ее муж бросил, вот она и бесится! – и поспешил скрыться в подъезде…

А женщина вдруг начала хватать ртом воздух, ее поддержала молоденькая девушка, оказавшаяся рядом, и помогла дойти до скамейки.

– Может, «Скорую» вызвать? – предложил мужчина, вступившийся за нападавшую.

– Нет, спасибо, не стоит, – тихо проговорила женщина, – я вот посижу немножко… – Она достала из сумочки какую-то таблетку и сунула в рот.

– Никита, – прошептал Гошка, – мы должны с ней познакомиться.

– Я тоже подумал… Хорошо бы ее до дому проводить. Вдруг она что-нибудь интересное расскажет…

Гошка вдруг подошел к женщине и протянул ей еще не открытую бутылочку «Спрайта»:

– Вот, возьмите, она холодная…

Женщина подняла глаза и улыбнулась:

– Спасибо… Это как раз то, что нужно.

Гошка мигом свинтил крышечку и подал бутылку женщине. Та с жадностью приникла к горлышку.

– Ах, хорошо… – простонала она, выпив полбутылки. – Спасибо тебе, мальчик. Как тебя зовут?

– Гоша.

– Ты хороший человек, Гоша.

– Ну что вы… – засмущался вдруг Гошка. – Это пустяк…

– Нет, все начинается с пустяков. И плохое, и хорошее, – вздохнула женщина. – Это что, твой товарищ рядом крутится?

– Это мой брат, двоюродный, – улыбнулся Гошка. – Он бы тоже дал вам воды, только он уже пил из бутылки… Никита, иди сюда!

Никита с готовностью подбежал к скамейке.

– Вы правда двоюродные?

– Да, наши мамы – родные сестры, – объяснил Никита.

Видя, что женщине стало лучше, все разошлись, остались только Гошка с Никитой.

– Вам лучше, да? – осведомился Никита.

– Да. Ну что ж, надо идти.

– Может, мы вас проводим, – предложил Гошка, – а то на улице жарко, в метро вообще дышать нечем, мало ли…

– Господи, спасибо вам… Мне, правда, тут недалеко, пешком можно…

– Вот и хорошо, а то в транспорте духота… Пойдемте, мы вас отведем.

– Спасибо, только я, кажется, пока не могу идти, надо еще чуть-чуть тут посидеть, ладно? Вы не торопитесь?

– Нет, у нас времени вагон и маленькая тележка! – радостно воскликнул Никита. – Лето же!

– Ну, тогда давайте знакомиться. Я уже знаю, что вы Никита и Гоша, а я Людмила Захаровна. Вы, мальчики, все видели и слышали?

– Видели, да, но слышали не все, а главное, ничего не поняли, – ответил Гошка.

– Я, наверное, неправильно себя вела… Но этот человек… Он настоящий мерзавец!

– Не надо вам нервничать… – вмешался Никита.

Женщина только рукой махнула.

– Уж и не знаю, как на него управу найти…

– А если в милицию заявить?

– Да какая милиция! Для милиции он чист!

– Как это?

– Да так… Это длинная история…

– А вы расскажите, вам легче станет… – сказал вдруг Гошка. – Он правда что-то плохое со своей матерью сделал?

– Да уж… – вздохнула женщина. – Изверг!

– И что же? Неужели убил?

– Да нет, старушка жива, только ей не позавидуешь…

Мальчики быстро переглянулись. Только бы женщина не замолчала.

– Это… Знаете, я вам лучше по дороге все расскажу, хватит тут рассиживаться…

Она поднялась.

– Ну, не раздумали меня провожать?

– Нет, что вы! – в один голос закричали Гошка и Никита.

– Тогда идемте!

Они медленно побрели со двора. Пройдя немного в полном молчании, Никита не выдержал:

– Людмила Захаровна, вы обещали рассказать про того типа…

– Да-да… Так вот, это все началось давно… Иван был художником, портретистом. И даже имел успех. Писал портреты известных людей, неплохо зарабатывал, был женат, имел двоих детей, Митю и Петю… А потом вдруг взбрело ему в голову за границу уехать. В те времена это было очень трудно. Ну, он всеми правдами и неправдами отправил за границу сначала жену с детьми, а потом уж и сам выехал.

– А куда? В Америку? – спросил дрогнувшим голосом Гошка, отец которого уехал именно в Америку.

– Нет, не в Америку, в Голландию. Мало-помалу профессию свою он забросил, она ему там мало денег приносила, а он привык жить на широкую ногу… Тем временем в России начались перемены, открылись границы, и он захотел заняться бизнесом и стал мотаться из Голландии в Россию и обратно. Только ничего у него не получалось, он влезал в долги, делал одну глупость за другой и решил, что у него есть только один путь к спасению. Он заставил свою мать, которая его безумно любила, продать квартиру в Москве, это было в самый разгар квартирного бума, когда московские квартиры стоили поистине бешеных денег, а у нее, надо сказать, квартира была отличная: просторная, трехкомнатная, в центре. Он привез мать к себе в Голландию, хотя она ни на одном иностранном языке ни слова не знала. Но чего не сделаешь ради сына! С женой он к тому времени уже разъехался… И вот Анна Михайловна, так зовут его мать, стала жить в Амстердаме… Он подолгу оставлял ее совсем одну, а для нее было проблемой даже в магазин сходить. Но Алла, его жена, по мере сил ей помогала, а в прошлом году… он уже такого там, в Голландии, наворотил, что ему туда дорога была заказана, и он просто бросил старуху на произвол судьбы. И в конце концов его квартиру и все вещи описали за долги, а несчастную старуху отправили в монастырь, где ей даже словом не с кем перемолвиться. К тому же ей грозит высылка обратно в Россию, у нее потеряны документы… Правда, Голландия – на редкость гуманная страна, но всему же есть предел. Алла, она была категорически против приезда свекрови в Голландию, там с ног сбивается, чтобы помочь старухе, но взять ее к себе не может, у нее у самой крохотная квартирка, где она живет с двумя сыновьями, живет на пособие… А когда этому мерзавцу кто-то сказал: как ты мог бросить мать в таком положении? – он ответил, что ей уже пора на тот свет.

– Это он про родную мать? – ужаснулся Гошка.

– Да. Ах, боже мой, для этого человека нет ничего святого… Он чудовищный циник…

– Извините, Людмила Захаровна, а он вообще-то нормальный? – спросил вдруг Никита.

– Едва ли… Но раз он не сидит в сумасшедшем доме, а живет среди нормальных людей, значит, может и даже должен отвечать за свои поступки. Уверена, любая экспертиза признала бы его вменяемым.

– А почему вы именно сегодня пошли к нему? – смущенно спросил Гошка.

– Потому что… Потому что только вчера узнала… Дело в том, что до женитьбы на Алле он был женат на моей сестре… И вот теперь он обхаживает ее, предлагает вновь выйти за него замуж и уехать, предварительно продав квартиру… А эта идиотка, моя сестра, кажется, все еще любит его… Но я землю с небом сведу, не позволю ей такую глупость сделать. Наверное, напав на него, я совершила грандиозную ошибку, он теперь будет настороже… Не надо мне было к нему ходить! Но я просто не выдержала. Как узнала об этом… Ну, ребятки, вот мы и пришли. Спасибо вам огромное. Надо бы пригласить вас к себе, хоть чаем напоить, но, честно говоря, просто нет сил. Я вам свой телефон и адрес оставлю, будете в этих краях, заходите.

Она прочувственно пожала руку сперва Гошке, а потом Никите.

– Спасибо, спасибо вам! Теперь я хоть знаю, что не все люди похожи на Ивана.

С этими словами она скрылась в подъезде.

– Ну, Гошка, что скажешь?

– Да… Нет слов…

– Ты, Гошка, гений!

– Я? Почему?

– Сообразил предложить ей воду! И мы столько всего узнали…

– Правда, не очень понятно, что с этим делать? Людмила сказала: здесь он ведет себя нормально…

– Нет, ты не гений, ты болван! – закричал вдруг Никита. – Ни фига себе нормально, заказал какую-то старушку! По-твоему, это нормально?

– Точно, – почесал в затылке Гошка. – У меня это как-то из башки вылетело. Слушай, Никита, а может, надо было сказать про это Людмиле?

– Ты сдурел, да? Она же нервная! Еще чего доброго пойдет к нему и скажет: «Ты, мерзавец, решил еще старушку пришить!» Нам это надо? Нет, мы должны сами вывести его на чистую воду и спасти старушку.

– Легко сказать! Мы же не знаем, кто она! И к тому же он ведь не сам будет ее убивать… Так что вряд ли у нас получится.

– Ну, Гошка, не ожидал от тебя! – разочарованно проговорил Никита. – Нам же сказочно везет! Сам подумай! Ксюха случайно услыхала разговор, а ваша Тягомотина просто потрясно описала нам этих типов и к тому же еще узнала, где посредник живет. Ты сам сумел подслушать разговор с Иваном, углядел его номер телефона… А теперь мы еще столько всего узнали! Такое только в кино бывает, а ты еще чем-то недоволен. Я думаю, просто судьба не хочет, чтобы старушку убили, вот и подкидывает нам все эти сведения.

Гошка вытаращил глаза от удивления.

– Судьба? – переспросил он.

– Судьба.

– Бред. Ты что, веришь в судьбу?

– Верю. Я тут всякие книжки читал… Я тебе дам, почитаешь и тоже поверишь!

– Ладно, почитаю, но только когда все кончится. Поглядим, судьба это или не судьба. А сейчас надо подумать, что нам дальше делать. Есть у меня такое подозрение: этот Иван уже нас с тобой приметил, когда мы с Людмилой на лавочке общались.

– Очень даже возможно. И это плохо, Гошка!

– А я что говорю? Не просто плохо, хреново!

– И следить за ним нам опасно.

– Еще как! К тому же он художник, хоть и бывший, у него должна быть отличная зрительная память!

– И не просто художник, а портретист! Все до мелочи запомнить может.

– То-то и оно!

– Знаешь, что я предлагаю? Давай сейчас разъедемся по домам и до завтра помозгуем, что делать дальше. Авось родится нормальная идея или у меня, или у тебя. Ой, у меня, кажется, уже родилась!

– Ну, ты даешь! Выкладывай!

– Поговори с мамой! А вдруг она его знает? Такое вполне может быть!

– Запросто! Но только что я скажу маме, почему меня этот тип интересует?

– Да, это проблема… Нельзя вызывать ни малейших подозрений. Допустим, ты скажешь: мамочка, ты знаешь художника Шишмарева? А она спросит: зачем тебе это?

– А я скажу, что Никита в гостях видел портрет его работы, он ему жутко понравился, ну и все такое…

– А что? Нормально, по-моему. Почему бы мне не запасть на хороший портрет?

– А если у него плохие портреты?

– Ну и что? – рассмеялся Никита. – Значит, у меня просто плохой вкус и больше ничего.

– Вообще-то верно! Попробую!

– Ну, вот видишь! Хорошо, что он художник! А то был бы энтомологом или ихтиологом, где тогда искать общих знакомых?

– И это, по-твоему, тоже судьба? – не без ехидства осведомился Гошка.

– Конечно. Нет ни малейших сомнений! Судьба!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю