Текст книги "Раз улика, два улика! (Крик в ночи)"

Автор книги: Екатерина Вильмонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава IV
ПЕРВЫЙ МАТЕРИАЛ

В половине пятого они уже сидели в холле гостиницы, поджидая Андрея Ивановича. «А вдруг он не придет? – мелькнуло в голове у Гошки. – В самом деле, не больно-то я ему нужен. Днем он расчувствовался, когда меня увидел, а потом подумал, что…»

– Гошка, идет! – толкнул его в бок Никита, первым заметивший Андрея Ивановича.

Они вскочили ему навстречу.

– Привет, друзья! А где ваши мамы? Спят?

– Наверное, у них тоже сиеста, она же до пяти, правда?

Во многих южных странах, где днем бывает нестерпимо жарко, жизнь замирает на несколько часов. Закрываются магазины и даже некоторые учреждения, и транспорт перестает ходить. Вот почему они сегодня прокатились на извозчике. И только часам к пяти все оживает вновь.

Андрей Иванович улыбнулся.

– Впрочем, мамы нам сейчас ни к чему, пошли, возьмем серфинг.

– Там открыто? – воскликнул Гошка.

– Да, открыто, я уже договорился и заплатил. Идем!

Какое счастье лететь по волнам! Так-то оно, конечно, так, но это если умеешь! А если нет… Андрей Иванович так легко вскочил на доску, так ловко ухватил парус, что Гошка и Никита только ахнули.

– Это несложно, – заметил Гошка, с гордостью глядя на отца, но когда пришел его черед, то ничегошеньки не получилось.

– Не дрейфь, Георгий! Сразу ни у кого не получается, научишься, я тебе обещаю!

Но Гошка снова и снова падал в воду, то нога соскальзывала с доски, то парус рвался из рук, и у Никиты получалось не лучше.

– Пап, а ты где так научился?

– Я? В Калифорнии.

– А ты долго учился?

– Дня три, наверное… Но я-то был уже взрослый, а в вашем возрасте такие вещи даются куда легче, уверен: завтра к концу дня вы уже научитесь. Будем с утра тренироваться, идет? Или у вас другие планы?

– У нас нет никаких других планов! – твердо ответил Гошка, решивший во что бы то ни стало овладеть этой штуковиной. «Не боги горшки обжигают в конце-то концов». Если я в пять лет научился плавать, то почему бы в тринадцать не овладеть серфингом?»

– В таком случае, я предлагаю завтра с утра продолжить занятия, а потом смотаемся на машине в Пальму, погуляем там, пообедаем и вернемся опять на пляж. Годится?

– Годится! – воскликнул Гошка.

– Только вот насчет обеда… – осторожно вставил Никита. – Надо с мамами договориться…

– Договоримся, без проблем!

Из воды мальчики выползли еле живые и буквально рухнули на песок.

– Умаялись?

– Не то слово!

– Так, может, больше не хотите?

– Сегодня? – испуганно спросил Никита.

– Да нет, вообще?

– Хотим, конечно, хотим, просто…

– Понял! Вы пока отдышитесь, а я пойду отнесу серфинг!

– Папа, давай мы сами?

– Нет уж, отдыхайте! – и легкой спортивной походкой он отправился к пункту проката.

– Да, Гошка, если бы еще сегодня утром тебе кто-нибудь сказал, что ты встретишь отца…

– Не говори. Чего только в жизни не бывает! Слушай, Никит, а может, посоветоваться с ним?

– Насчет чего?

– Насчет этой истории, а?

– Зачем? Мы ведь уже все решили… Не надо, Гошка, ее уже все равно не вернешь.

– Да, наверное, ты прав…

– Ну, парни, живо в воду! – раздался голос Андрея Ивановича. – Смойте с себя песок, переоденьте портки, и айда в кафе! После пляжа милое дело попить чего-нибудь прохладительного!

Они не заставили себя просить дважды, и вскоре все втроем сидели в кафе и пили апельсиновый сок.

– Мороженого не предлагаю, ибо скоро ужин!

При этих словах оба мальчика ощутили поистине зверский голод. Еще бы, в обед они почти не ели, а потом потратили столько энергии, что срочно нуждались в подкреплении. Но мужественно промолчали, потягивая апельсиновый сок.

– Ну вот что, мои дорогие, вам пора! – сказал Андрей Иванович, взглянув на часы. – Да и мне тоже!

– А ты… Ты не зайдешь к маме? – не без робости спросил Гошка.

– Нет, сегодня не смогу, а вот завтра утром… полагаю, вашим мамам тоже захочется взглянуть на ваши успехи.

– Какие успехи! – завопил Гошка. – Позорище!

– Вот вы где! – раздался голос Ольги Александровны. – А мы вас искали на пляже…

– Как же мы разминулись? – удивилась Юлия Александровна. – Господи, какой у вас измученный вид!

– Мама, учиться всегда трудно! – ответил Гошка. – Но здорово!

– Все, хватит разговоров, пора ужинать, вы же за обедом ничего не ели! – напомнила Ольга Александровна.

Андрей Иванович на прощание потрепал Гошку по волосам, похлопал по плечу и сказал внезапно охрипшим голосом:

– Ну, до завтра… Сегодня у меня такой хороший день… – и, отвернувшись, он быстро ушел.

После ужина мамы предложили мальчикам прогуляться по Кан Пастилье, но у ребят просто не было сил. Они пошли к себе и завалились спать, не обменявшись даже последними впечатлениями.

Зато утром они проснулись одновременно.

– Ну и денек вчера был… – проговорил Никита, потягиваясь в постели. – Гошка, ты рад?

– Рад… – не очень уверенно ответил Гошка.

– Но, кажется, не очень?

– Да нет… Просто я не понимаю, что теперь будет…

– Ты про что?

– Ну ты же видишь, мама с ним… как чужая… И он с ней… А значит, мы опять разъедемся, и… его опять след простынет…

– Нет, почему? Он, по-моему, просто в полном кайфе, что у него такой сын. И конечно, не захочет снова тебя потерять. Только в Россию он не вернется…

– Вот видишь…

– Гошка, ты хочешь все и сразу? Так не бывает… Сам подумай, еще вчера утром у тебя, считай, не было отца, а сегодня он уже учил нас кататься на серфинге, завтра повезет в Пальму… И вообще, сколько ребят я знаю, у которых родители в разводе, а они живут себе и общаются с отцами вполне нормально. Он, наверное, пригласит тебя к себе в Германию…

– Это все не то… Вот если бы они помирились с мамой…

– Тоже не исключено…

– Да ну, мама на него так обижена… И потом у нее есть один друг, я слыхал, они хотят пожениться… И у отца тоже, наверное, есть подружка.

– Это не факт. Была бы, приехала бы с ним сюда. А вообще, Гошка, тебя все равно не спросят…

– Это точно.

– Слушай, а если бы отец тебе предложил уехать с ним в Германию?

– Насовсем?

– Ага, насовсем.

– Ни за какие коврижки. Я маму не брошу. И вообще… Я хочу жить в Москве, говорить по-русски, нет… Насовсем я бы не согласился. Так, на месячишко, пожалуйста, а потом домой… Только это все чепухня, не предложит он мне такое… Зачем? Он про меня и не вспоминал целых пять лет, так зачем я ему теперь? Одна морока.

– Тогда ты маленький был, а теперь вон какой вымахал…

– Ну и что? Как говорит одна наша знакомая, маленькие детки – маленькие бедки, а с большими хлопот не оберешься. Ну все, Никита, пора вставать, чур я первый в душ!

…Выйдя после завтрака в холл, они сразу увидели Андрея Ивановича.

– Какая невероятная пунктуальность, – пробормотала Юлия Александровна. – Раньше он этим не отличался.

– Действительно! – усмехнулась Ольга Александровна.

– С добрым утром! – широко улыбнулся Андрей Иванович. – Юля, Оля, вы позволите забрать ребят до вечера? Мы поедем в Пальму и будем там обедать, вы не возражаете?

– Да нет, – чуть помедлив, сказала Юлия Александровна.

– Отлично! Тогда так, сейчас мы идем на пляж…

– Мы тоже! Нам только в час дня надо быть в отеле, у нас встреча с гидом…

– Понятно. Мальчики, я жду вас на пляже. С серфингом!

И он ушел. А они помчались переодеваться.

Вскоре все пятеро собрались на пляже. Мамы сразу полезли в воду и оттуда наблюдали, как их сыновья пытаются овладеть новым видом спорта. Гошка опять несколько раз свалился в воду, а потом вдруг случилось чудо – он сумел устоять на доске и удержать парус. Правда, это длилось не больше минуты и он опять свалился, но то, что он успел ощутить за эту минуту, стоило любых, самых мучительных усилий.

– Папа, папа, получилось! – завопил он.

– Молодчина! – одобрил его Андрей Иванович. – Я знал, что у тебя получится! Никита, теперь давай ты!

У Никиты пока ничего не получалось. Но он, стиснув зубы, пытался снова и снова. Гошке не терпелось опять влезть на доску, но он помалкивал. Но вот Никита упал в очередной раз и сказал:

– Гошка, иди, твоя очередь.

Гошка с замиранием сердца снова вскарабкался на доску, встал и вдруг почувствовал странную уверенность в себе. Он схватил парус и понесся по легким волнам. На этот раз он продержался довольно долго и чувствовал себя абсолютно счастливым, даже когда свалился в воду. Вынырнув, он заметил рядом маму, восторженно на него смотревшую.

– Мама, мама, ты видела, мама? Получилось! Получилось!

– Видела, Гошенька, видела! Ты доволен?

– Мамочка, не то слово!

А потом и у Никиты тоже стало получаться.

– Кайф! Какой кайфище! – кричал он, барахтаясь в воде. – Я даже не думал, что это так клево! Дядя Андрей, вы классный учитель! Мама! Завтра надо взять фотик и снять нас!

Эта мысль Гошке в голову не приходила, но, представив себе, как он покажет в Москве эту карточку Саше Малыгиной, он просто затрясся.

Короче говоря, радости ребят не было предела, а глядя на них, радовались и мамы. День был солнечный, настроение у всех прекрасное. После пляжа они опять выпили апельсиновый сок в кафе «Хуан и Пепе» и, наконец, погрузились в маленький прокатный «Форд-КА».

– Какой крохотулька! – усмехнулся Никита, забираясь на заднее сиденье. – Я таких в Москве сроду не видал.

– Да, вы обратили внимание, какие тут вообще маленькие машины? – сказал Андрей Иванович.

Действительно, приглядевшись, они увидели, что на Майорке преобладают совсем маленькие машины, в основном французские «Рено» и «Пежо», а также «Форды», и даже несколько совсем маленьких «Мерседесов» попалось им по дороге.

Езды до Пальма-де-Майорки было минут двадцать. Город сразу же покорил их. Красивый, уютный, элегантный. Оставив машину на стоянке, они пошли бродить пешком. Над городом возвышался ошеломительно красивый кафедральный собор. Они бродили по улицам, по Цветочному бульвару, где на каждом шагу торговали цветами.

– Как странно, – сказал Гошка, – в Москве выбор куда больше.

– Да, – согласился Никита.

– Серьезно? – удивился Андрей Иванович. – Красивая сейчас Москва?

– Очень! Пап, ты должен приехать, посмотреть сам…

Андрей Иванович натянуто улыбнулся:

– Может быть… Может быть… Парни, а вы не проголодались, а? Предлагаю наведаться в рыбный ресторан. Вы как?

– Согласны! – в один голос ответили Гошка с Никитой.

– А по дороге заглянем на рыбный рынок, он где-то тут недалеко…

– А ты откуда знаешь?

– Я уже был позавчера. Ага, вот он, зайдем на минутку, это интересно!

Чего только там не было! Рыба всех цветов и оттенков, какие-то морские гады, креветки невиданной величины, крабы, омары… И пахло только морем и свежестью, никакой рыбной вони.

– Гошка, смотри какие! – воскликнул Никита, указывая на громадных полосатых креветок.

– А как тут все дорого, – сообразил Гошка, увидав ценник. – Они стоят сорок пять долларов кило! – перевел Гошка песеты в доллары.

Доллар стоил сто пятьдесят песет.

– А какая красота! Вы только взгляните на эту рыбу! – восхищался Андрей Иванович. – Но в Брюсселе рыбный рынок еще более роскошный! Там вообще можно с ума сойти.

– Ты и в Бельгии был? – заинтересовался Гошка.

– Был. Из Германии я много куда ездил, да и вообще за эти годы я постранствовал достаточно… И вот бог привел на Майорку, где я встретил сына… – голос у него слегка дрогнул. – Ну все, пошли обедать, я голоден как волк.

– Сейчас, пап, я только поснимаю тут…

Гошка и Никита фотографировали диковинных рыб, засыпанных колотым льдом.

– Я вас на улице подожду, курить охота! – сказал Андрей Иванович.

Он ждал их на лавочке неподалеку от рынка.

– Сядьте на минутку, я сейчас докурю.

Рядом с лавкой стояла урна, а на ней лежала довольно толстая газета. Кто-то даже не потрудился сунуть ее в урну. И на первой полосе Никита сразу увидел прекрасную незнакомку. На фотографии она была живая. Он мигом схватил газету, отделил первую полосу и сунул в сумку. Андрей Иванович, занятый разговором с сыном, ничего не заметил.

После обеда они снова бродили по городу, болтали, смеялись, ели мороженое, а потом заблудились и долго не могли отыскать стоянку, где оставили машину. Только изредка Никита вспоминал о газетном листке, лежащем в сумке, и ему на мгновение делалось грустно.

Андрей Иванович взглянул на часы и сказал:

– Вот что, друзья, уже пятый час. Надо бы еще сегодня искупаться, как думаете?

– Да, да, конечно!

– Тогда надо ехать. Сейчас попробую спросить, как найти стоянку.

Он огляделся и подошел к пожилому мужчине, который завязывал шнурок на ботинке. Едва он распрямился, как Андрей Иванович заговорил с ним по-немецки. Тот только руками развел, не понимаю, мол… Андрей Иванович заговорил по-английски. Тот же эффект. И тогда он заговорил по-испански, неуверенно, запинаясь, но заговорил! И мужчина заулыбался, что-то сказал и стал тыкать пальцем в ту сторону, откуда они пришли. Оба рассмеялись, пожали друг другу руки, и мужчина удалился.

– Пап, ты говоришь по-испански? – ахнул Гошка.

– Ну, так это назвать нельзя… Я говорю из рук вон плохо, но понимаю многое. Я жил несколько месяцев в мексиканском квартале, ну и кое-чему научился… Но предпочитаю объясняться по-английски или по-немецки. Идемте скорее!

Когда они вернулись в Кан Пастилью, прокатный пункт был уже закрыт. В глубине души Гошка даже обрадовался, он слишком устал, а после утренних успехов позориться не хотелось. Нечто подобное ощущал и Никита. Они просто плавали, лежали на песке, снова плавали… Потом Никита вдруг решился спросить:

– Дядя Андрей, а вы… читаете по-испански?

– Немножко, книги, конечно, мне не по силам, но вывески читаю, – со смехом ответил Андрей Иванович.

– А газету можете?

– Газету? С грехом пополам разберу, наверное, а что ты хочешь?

Никита вытащил из сумки листок.

– Вот! – Он протянул Андрею Ивановичу. – Что тут написано?

Гоша с удивлением взглянул на брата.

– Так… «Убийство на пляже». Зачем тебе это, Никита?

– Понимаете, дядя Андрей, мы с этой женщиной летели в самолете. И еще… – Он умолк.

– Еще что?

– А еще, папа, Никита слышал ночью крик… – объяснил Гошка.

– Ну, милый мой, не обязательно это кричала она… И вообще, нечего забивать себе голову убийствами, и так этого хватает.

– Папа, ну пожалуйста, прочти, что там написано, – взмолился Гошка.

– Попробую, – пожал плечами Андрей Иванович. – Так… тут написано, что вчера на рассвете было найдено тело убитой женщины. Она оказалась русской туристкой, зовут Елена Куценко. Когда обнаружили, в груди у нее торчал нож, испанская наваха.

– Что такое наваха? – дрожащим голосом спросил Никита.

– Это такой нож. В виде… вернее, с рукояткой из козьей ножки, – объяснил Гошка.

– Дядя Андрей, а что дальше?

– Полиция предполагает, что это убийство на почве ревности. Елена Куценко была очень красивой женщиной. Пока никто не задержан. Полиция ведет поиски. Вот, собственно, и все… Она и вправду красавица, – сказал он, глядя на фотографию. – Жалко. Ну, хватит, рано вам еще такими вещами интересоваться.

– Дядя Андрей, а как вы считаете… может, все-таки сообщить в полицию, что я видел…

– Разве ты что-то видел? – насторожился Андрей Иванович.

Никита быстро рассказал ему про мужчину, которого видел той ночью.

– Ну, милый, считай, что ничего не видел. Пробежал какой-то тяжело дышащий человек. И это все… Девушку к жизни это не вернет, поймать преступника вряд ли поможет, а испортить оставшиеся деньки может. Да что там, обязательно испортит. И вам, и вашим мамам. Так что советую просто забыть об этом. К тому же наверняка его видел или слышал кто-то еще.

– Вообще-то я Никите то же самое говорил, – пробормотал Гошка.

– Ну, по-моему, пора возвращать вас мамам. Еще ведь соку надо выпить. Идемте.

В кафе, потягивая сок, Гошка спросил:

– Пап, а что завтра?

– Завтра? С утра купаемся, потом предлагаю съездить в пещеры. Говорят, это интересно.

– В пещеры? Здорово! – кивнул Гошка.

– Договорились! Ладно, друзья, бегите домой, завтра утром встретимся. – И он ушел.

А мальчики остались допивать сок.

– Никита, видишь, он даже не захотел встретиться с мамой…

– Да… Мне кажется, Гошка, он под тебя клинья подбивает.

– Что? Какие клинья?

– Ну, так говорят… Просто, я думаю, он хочет тебя у Юли забрать.

– Как забрать, я что, вещь?

– Не то чтобы забрать, а переманить…

– Ну уж дудки! Меня не переманишь! Еще не хватало! – возмутился Гошка. – С чего ты взял?

– Не знаю, просто подумал.

– Скорее всего он ничего такого делать не собирается, просто обрадовался, что сына встретил, чувствует свою вину, загладить как-то хочет… Да нет, зачем я ему в Германии? Только обуза. Языка не знаю и вообще… Нет, это вряд ли.

Они допили сок и побрели в гостиницу. Сразу поднялись к мамам.

– Боже, как вы загорели! – воскликнула Юлия Александровна.

– Вы, между прочим, тоже, – заметил Никита.

– Ну, где вы сегодня были, что делали? – поинтересовалась Ольга Александровна.

Они подробно все рассказали. И о завтрашних планах тоже.

– Да? А мы с Юлей решили в пещеры не ехать. Мы в понедельник с утра едем бесплатно на экскурсию в Пальма-де-Майорка на полдня. А во вторник на морскую экскурсию и хватит, – сообщила она. – А теперь пора ужинать.

Когда мальчики уже легли, Никита спросил:

– Гош, вот твой папа сказал, что ее убили навахой.

– Ну и что?

– Значит, ее убил испанец?

– Нет! Именно поэтому я уверен, что ее убил кто-то из наших! Но так, чтобы подумали на испанца. Следы этого дела ведут в Россию, Никита, в Москву!

– Но почему ты так думаешь?

– Потому что кому-то очень удобно убрать ее в Испании. Этим делом будет заниматься испанская полиция, и вряд ли она выйдет на настоящего убийцу. А он скорее всего уже далеко отсюда.

– Но отсюда в Москву самолет только раз в неделю летает!

– Почему обязательно в Москву? Он мог тем же утром улететь куда угодно, хоть в Париж, хоть в Лондон.

– Это верно… – со вздохом сказал Никита. – Этого дела нам, Гошка, не распутать.

– Не скажи! Мы распутали совершенно вроде бы безнадежное дело. Ты вспомни, вспомни. Что у нас было? Мы узнали, что один неизвестный заказал другому неизвестному неизвестную старушку. Уравнение со всеми неизвестными! Но мы же все распутали!

– Там было другое…

– Ну и что?

– Нам просто очень везло!

– Везет тем, кто не сидит сложа руки. Если мы не будем сидеть сложа руки…

– Но что мы тут можем сделать?

– Тут практически ничего. А вот в Москве…

– Что в Москве? – удивился Никита.

– Мы знаем ее имя и фамилию. Это не так мало. Кстати, у меня такое ощущение, что где-то слышал это сочетание – Елена Куценко.

– Что ты брешешь?

– Ничего не брешу. Я же сказал – у меня такое ощущение. То ли она модель, то ли артистка, то ли… то ли… Стоп! Я, кажется, вспомнил, по-моему, она какая-то мисс…

– Что-что?

– Мисс… То ли мисс Москва, то ли мисс Россия…

– Ты шутишь?

– Какие шутки? Я что, больной, шутить такими вещами?

– Но тогда это действительно зацепка.

– А я что говорю? Мы в состоянии распутать эту историю, брат! – с некоторым пафосом произнес Гошка. – Тем более нас никто опасаться не будет. Это интересная задачка – распутать детективную историю, зная только имя и фамилию жертвы. И даже наша родная милиция не будет крутиться под боком и путаться под ногами. Убийством занимается испанская полиция. Как только вернемся в Москву, так и примемся за дело.

– А с чего начнем? – воодушевился Никита.

– Начнем с того, что выясним, кем же она была, Елена Куценко?

– Гош, а что, если позвонить в Москву девчонкам, Ксюхе, к примеру, и попросить навести справки, чтобы не терять время зря?

– Можно, конечно, вот только…

– Что?

– Не стоит, Никита, никуда звонить!

– Почему?

– Потому что вдруг кто-то случайно услышит разговор. А если назовем ее имя и фамилию, это вызовет подозрения…

– Понял. Тогда нам вообще лучше забыть об этом до Москвы.

– Точно. Думаю, много времени не понадобится, чтобы узнать про нее, если я не ошибаюсь, я читал про нее либо в «Семи днях», либо в «МК». Причем сравнительно недавно. Посмотрим номера за последний месяц и найдем.

– А дальше что?

– Там видно будет. Подключим девчонок…

– Ну, а если мы действительно найдем преступника?

– Сдадим ментам.

– А если у нас не хватит доказательств?

– Надо, чтобы хватило. И кстати, наверное, нам надо будет вести записи.

– Какие записи?

– Ну что-то среднее между дневником и протоколом.

– Ты даешь! Что общего между дневником и протоколом?

– Ладно, не придирайся к словам. Будем просто записывать все, что удастся узнать, увидеть, услышать. Подклеивать все бумажки, какие удастся раздобыть, все фотографии. Кстати, ты не выкинул еще свою газетку?

– Нет, что ты… – вдруг залился краской Никита.

Хорошо, что в темноте Гошка не мог этого заметить.

– Отлично. Это и будет первым материалом дела…