Текст книги "Черт-те что и сбоку бантик"
Автор книги: Екатерина Вильмонт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
– Здорово, я тоже знаю испанский. Тогда однозначно в Испанию! Майорка, кстати, тоже Испания.
– Да. И Канары, но это очень далеко. Не люблю так долго летать. Представь себе, Наташ, возьмем напрокат машину, повозим наших отпрысков, а кстати, на Майорке мы иногда брали на вечер или даже на денек-другой няньку…
– А это не страшно?
– Абсолютно! Мы же знаем испанский и обратимся в надежное агентство…
– Ох, Таня, я уже мечтаю!
– Вот и чудесно! И нам всегда будет о чем поговорить, коллега!
– И кому кости перемыть?
– А как же! Тогда завтра я начинаю искать для нас пристанище в Испании.
– У моря!
– Естественно!
– Ты что это так сияешь? – встретил ее муж.
– Да вот, разговорились там с Таней Алешиной.
– По поводу меня?
– Ты был только отправной точкой, – засмеялась Наташа. – А потом нашлось еще много общих тем и в результате мы решили поехать в июле с детьми в Испанию. У нас ведь отпуск совпадает. Она уже снимала домик в разных странах и, по-моему, это будет здорово. У нее сынишка на год старше Аськи, и она тоже знает испанский…
– А что, мысль хорошая. Одобряю! А мы с тобой в сентябре махнем, например, в Марокко! Говорят, там сказка…
– Отличная мысль!
– Ну, а помимо Алешиной, какие впечатления?
– Да тоска… А, между прочим, ты почему ни разу не передал мне, что твоя Дебора мной гордится, а?
– А ты что, с ней говорила? – почему-то встревожился Артур.
– Да, у меня был к ней один вопрос (Наташе не хотелось говорить мужу про подставу), и она пригласила нас на свой юбилей.
– Да-да, я как раз собирался тебе сказать… А какой у тебя вопрос к ней был?
– Да не вопрос, я просто позвонила поблагодарить ее за домработницу. Я ею вполне довольна, а там у меня было свободное время, и я вспомнила…
– А!
– Я, между прочим, обыграла там на бильярде одного мужика, он рвался взять реванш, но не вышло.
– Короче, ты довольна?
– В целом да.
– Вот и славно. Натуль, ты ложись, а мне надо еще поработать.
…В понедельник, отправив Аську в школу, Наташа поехала на примерку – ее одевала известная итальянская фирма, что естественно отмечалось в титрах: «Одежда ведущей предоставлена фирмой такой-то». И каждый понедельник она ездила на примерку. Ей не все нравилось из того, что предлагалось, но так как явной безвкусицы не было, то она считала за благо молчать. Сейчас в моде длинные платья и тут модельеры давали себе волю. Но Артур был недоволен:
– Что это в самом деле ты все время в длинных платьях? Люди могут подумать, что у тебя ноги кривые!
– Господи, Артур, да пусть думают что хотят. Сейчас такие платья самый писк! И к тому же в них удобно сидеть. Вот у меня не так давно была одна певица, в короткой узкой юбке, так она вся, бедная, извертелась, чтобы сидеть удобно и в то же время красиво.
После примерки Наташа ездила в фитнес-клуб – надо поддерживать форму! Из клуба на студию – монтировать снятое в пятницу. Домой добиралась только поздним вечером. Если Артура дома не было, домработница Нина Филипповна дожидалась ее. Вот и сегодня она встретила Наташу словами:
– Наталья Алексеевна, все в порядке, Асенька уроки сделала, на английский и в бассейн сходили, обед и ужин я сготовила. Могу идти?
– Да, спасибо огромное, Нина Филипповна.
– А еще передачку вашу посмотрели! Платье у вас зелененькое такое красивое было!
– Да, мне тоже понравилось.
– У меня теперь все подружки вашу программу смотрят.
– Спасибо, Нина Филипповна. А Аська спит уже?
– Ну, раз к вам не выскочила, значит спит. Тоже умаялась, бедолага. Ну, я пойду, Артур Михалыч со мной рассчитался, спасибо ему. Завтра приходить?
– Господи, а как же, Нина Филипповна!
Разговорчивая женщина ушла. Наташа заглянула к дочке. Та спала крепким сном в обнимку с зайцем. Тьфу, какая гадость! Но Аська так его полюбила…
А утром выяснилось, что Аська заболела. Ничего страшного, насморк, температура тридцать семь и шесть.
– Ничего, полежишь денька три и будешь здоровая! – сказал Артур. – А я тебе чего-нибудь вкусного куплю. Чего моя красавица хочет?
– Твоя красавица хочет… креветок!
– Будут тебе креветки, не вопрос!
– А Нина Филипповна умеет их варить?
– А зачем нам Нина Филипповна? Я и сам их тебе сварю! Тоже мне проблема! Ну все, я побежал! У меня сегодня клиент по фамилии Пальчик!
– Пальчик? – фыркнула Аська. – А как его зовут?
– Виктор Петрович!
– Вот его в школе небось дразнили…
– Да… Наверное, мальчик-с-пальчик?
– Артур, иди завтракать. А ты, Аська, лежи, пей морс.
– Мам, а я есть хочу!
– Здрасьте! Ты уже поела!
– Ну я не знаю, чего-то хочется…
– Хочешь апельсин?
– Да! Только я сама буду чистить!
– Хорошо!
– А ты мне его надрежь!
– Будет сделано!
– Капризничает?
– Да нет, я сама в ее возрасте обожала слегка поболеть, чтобы все со мной носились. Это естественно. Ты кашу будешь?
– Овсянка, сэр?
– Нет, размазня.
– С восторгом! Вкусно! Я вот гречку не люблю, а это ведь тоже гречка?
– Ты не любишь ядрицу, а это продел. Но в сущности та же гречка. Может, еще положить?
– Давай!
И вдруг в кухню ворвалась Аська:
– Папа, папа! Что это такое! Я не виновата!
Она держала в руках своего любимого зайца, из-под фартучка у него сыпались какие-то пакетики. Артур позеленел.
– Это откуда? – Наташа подняла с полу пакетик. Сомнений не было. Зайчик был начинен презервативами. Ее окатило волной такого бешенства, что она едва сдержалась, чтоб не влепить мужу оплеуху на глазах у дочери.
Артур вырвал у девочки зайца и швырнул в мусорное ведро.
– Папа! Зачем ты его выбросил?
– Я тебе другого куплю! Этот оказался бракованный. Ну не реви! Сегодня же куплю тебе другого зайца!
Он подхватил дочь на руки и понес в постель.
Наташа, дрожа от ярости, собрала с полу пакетики. Каких там только не было! Она сложила их в пластиковый мешок.
Но тут вернулся Артур.
– Нет, ты подумай! Какая пакость! Как можно продавать игрушки с таким содержимым! – возмущенно проговорил он. Но увидев, что Наташа достала зайца из мусорного ведра и внимательно разглядывает, побледнел еще больше. – Ты что там высматриваешь? Зачем?
– Да вот гляжу… Неаккуратная у тебя девушка, зашила кое-как, но зато с фантазией… А приемчик пошлейший. Как ты мог с такой связаться? Самому-то не тошно?
Он на мгновение замер и счел за благо ответить:
– Тошно, еще как тошно!
Он обессиленно рухнул на стул.
– Наташ, ты прости меня… Бывает…
– Знаю, что бывает. Но очень уж мерзко. Зачем ребенку-то эту пакость отдал, Зайчик? Тьфу!
– Да я просто не успел выкинуть этого гребаного зайца, ты его практически сразу обнаружила. Поверь, это все теперь в прошлом.
– Ты собирался на работу. Иди и не забудь купить Аське зайца.
– Натуль, ты меня простила?
– Сама не знаю, хотя, наверное, простила за то, что не стал врать и с пылом талантливого адвоката уверять меня, что купил зайца с брюхом, набитым гондонами. Кто эта девка?
– Наташ, не все ли равно? Я о ней больше знать не желаю. Ради бога прости, ты же умная женщина!
– Умная, но брезгливая…
– Натуль!
– И у меня нет сил и времени на скандалы и дрязги. Если погрузиться во все это, я не смогу работать. Артур, мы прожили двенадцать лет, я не так наивна, чтобы думать, будто ты впервые мне изменил. Молчи, я договорю.
– Наташа, поверь…
– Не поверю, но до сегодняшнего дня и ничего об этих изменах не знала и меня это устраивало. И впредь постарайся иметь дело с приличными бабами. Разводиться с тобой из-за такой мелкой твари я не стану. У нас дочь, которую мы оба любим и я не хочу причинять ей боль из-за… Хотя, может быть, у тебя другие планы? И ты как раз хочешь развестись?
– Да боже меня сохрани, как ты могла подумать! Я только тебя люблю, ты вообще самая лучшая женщина на свете. А это было так…
– Ну что ж, значит, сохраним статус-кво, а это… – она протянула ему пакет с презервативами, – прибери, на легкие пересыпы тут надолго хватит. А разнообразие какое – и с шариками и с усиками… Все, уйди с глаз долой, кобелина!
Он рассмеялся.
– Наташка, ты неподражаема!
– Да, и вот еще что… Не покупай больше зайцев. Езжай на Покровку, там есть магазин трикотажа, где продают дивных вязаных котов, Аська как-то ныла, что хочет такого кота, я не купила. Он был дорогущий…
– Наташка, не вопрос, сколько бы ни стоил, к черту зайцев! Ты лучшая в мире жена!
– Это не исключено!
Артур умчался. А вскоре явилась Нина Филипповна.
– Наталья Алексеевна, что с вами?
– А что со мной?
– Вам нездоровится?
– Да нет, все в порядке. А вот Аська приболела, в школу я ее не пустила, пусть полежит…
– А что, простыла?
– Да вроде. Температура небольшая и куксится…
– Ничего, я присмотрю, полечу, старыми методами без этой химии, в три дня все пройдет.
– Я ей клюквенный морс сварила.
– Вот и умничка. А вы сегодня дома?
– Да если бы, у меня сегодня тяжелый день. Через полчаса уже надо выходить.
– Идите, и не волнуйтесь.
– Спасибо, Нина Филипповна.
…Дела так закрутили Наташу, что и подумать о сегодняшнем происшествии некогда было. Ну и хорошо. О чем там думать?
Вечером, когда она вернулась, уже едва живая, Артура еще не было. Она заглянула к дочке.
– Как ты тут?
– Мам, смотри, что папа мне купил вместо зайца!
Аська прижимала к груди большого вязаного кота, черного и прекрасного.
– Ух ты, какой! – восхитилась Наташа.
– Он мне даже больше нравится чем тот, рыжий. И чем заяц! Мам, а что там было в этих пакетиках? Наркотики?
– Да нет, что ты! Это была… китайская жвачка, она ужасно вредная, ее запретили продавать у нас… – вдохновенно врала Наташа. Эту версию она придумала по дороге домой на случай, если дочка спросит.
– А она вкусная, эта жвачка?
– Нет, ужасная гадость.
– А ты пробовала?
– Давно еще, один раз… Фу, даже вспоминать противно. Смотри-ка, а у тебя температуры нет.
– Меня Нина Филипповна тут лечила… Но завтра я в школу ведь еще не пойду?
– Конечно нет. Будешь лежать.
– Вот прямо лежать?
– Вот прямо лежать! А папа не сказал, когда вернется?
– Сказал, что не поздно, он с дядей Сережей пошел в баню.
– В баню? Ну-ну, – усмехнулась Наташа. Грех смывать пошел, подумала она. Отпустив Нину Филипповну, она пошла на кухню, выпила стакан кефира, съела два крекера. Странно, я не испытываю ни злости, ни ненависти. Кажется, я сумела с честью выйти из этой гадкой ситуации. Ненавижу скандалы и семейные сцены. А какая супружеская жизнь обходится без мужских измен? Но зато муж будет ценить меня еще больше.
Она приняла душ, положила на лицо крем и уже собралась лечь, когда явился Артур.
– Наташка, я был в бане…
– Грех смывал?
– Не просто смывал, а выпаривал.
– Да не поможет!
– Почему?
– Все слишком запущено. Радикально может помочь только кастрация.
– Наташка! – расхохотался муж. – А тебе самой-то нужен муж-кастрат?
– Да не очень. Только если у тебя вдруг прорежется контр-тенор.
– Ну это вряд ли, – рассмеялся Артур.
Мир был восстановлен.
Глеб Витальевич был страшно занят, но в редкие свободные минуты он закрывал глаза и видел лицо Наташи. Уж не влюбился ли я? Неужто такое еще возможно? И как с этим жить? Я ей, похоже, совершенно не нужен, а она мне нужна просто позарез… Но что же делать? Это как-то совсем нерационально… глупо, наконец! У меня семья, у нее тоже… Ну и что? Не обязательно ведь жениться. Можно закрутить роман, тайный, волнующий… Да нет, разве такой роман удастся сохранить в тайне? Да с чего ты, Глебушка, взял, что она захочет крутить с тобой роман? Ну, может, из благодарности? Фу, Глеб, самому-то не противно? Что за радость от такого романа, даже если она согласится? Глеб, а ты ведь когда-то был неистощим на выдумки всякого рода, неужто этот бизнес превратил тебя в скучного старого воротилу? Может, надо что-то придумать, как-то развлечь, развеселить ее, чтобы она смотрела на тебя не как на босса, а просто как на еще не совсем старого и неожиданного мужика? Смотрела совсем другими глазами. Но что придумать? Надо пораскинуть мозгами и не торопиться. Если она тебе на роду написана, значит, никуда не денется. А если нет… Значит… Да ничего это не значит! И потом, если я когда-нибудь ставил себе цель, то я ее и добивался.
– Люба, скажи, кто в пятницу будет у Завьяловой?
– Сейчас посмотрю. Ага, вот, Матюхина, Чулков, Розанов и Шпигель.
– Какой Шпигель? Матвей?
– Ну да.
– Он, значит, в Москве? А я не знал. Сто лет его не видел.
– Вы с ним знакомы?
– Мы когда-то жили в одной коммуналке. А в котором часу он будет?
– В четыре.
– Подъеду туда, сделаю Мотьке сюрприз! Вот он удивится! Я-то о нем много знаю, а он обо мне вряд ли.
Матвей Шпигель был знаменитым тренером по фигурному катанию и много лет работал в Америке. В свое время он выиграл чемпионат мира в одиночном катании, но потом получил серьезную травму и сошел с дистанции. Уехал в Америку и воспитал много чемпионов.
Вот здорово, такой прекрасный повод повидать Наташу. Не придерешься! – ликовал Глеб Витальевич, сам себе удивляясь.
– Глеб Витальич! – встретили его на студии. – Давно вы к нам не заглядывали! Вы по поводу просьбы Завьяловой?
– Нет. А что за просьба?
– Она должна вывезти дочку в Юрмалу и просит освободить ей недельку. То есть на следующей неделе сделать два съемочных дня.
– Не возражаю. Если она потянет…
– Потянет. Сделаем съемки в среду и в пятницу. И тогда она сможет в воскресенье смотаться. А заодно и передохнет маленько.
– Превосходно! А кто сейчас у нее?
– Шпигель!
– Отлично! Из-за него и приехал. Мы старые друзья. Я посмотрю?
– Ну конечно!
Наташа в огненно-красном платье с белым шелковым шарфом выглядела ослепительно. А Матвей в элегантном твидовом пиджаке выглядел респектабельным иностранцем. И с плохо скрываемым восторгом смотрел на Наташу. Старый кобель, раздраженно подумал Кузьмин. А ведь он говорит по-русски уже с какой-то нерусской интонацией.
– А скажите мне, Матвей Ильич…
– Лучше просто Матвей, я как-то отвык от отчества.
– Но мы же все-таки в России, – мягко улыбнулась Наташа. – Итак, Матвей Ильич, что привело вас в Москву после стольких лет? И вы как-то говорили, что не хотите возвращаться…
– Я говорил это давно. Но сейчас мне вдруг захотелось посмотреть Москву, к тому же меня пригласили поучаствовать в одном телепроекте, так что…
– А как вы считаете, ситуация с фигурным катанием в России изменилась к лучшему?
– О, несомненно, и это отнюдь не случайность, а тенденция.
– А с чем это связано по-вашему?
– Ну, тут много факторов, но основная заслуга тут безусловно принадлежит Илье Авербуху, благодаря его проектам интерес в стране к фигурному катанию так невероятно возрос! Мамы вновь стали отдавать своих ребятишек в фигурное катание.
– То есть количество неизбежно переходит в качество?
– В спорте это правило работает стопроцентно!
– Но ведь огромное число русских тренеров готовит чемпионов в других странах. Шпильбанд, Синицын, Зуева, Крылова и еще многие воспитывают наших соперников.
– Ну и прекрасно, дорогая моя! А какой интерес соревноваться со слабым соперником? И это ли не признание всемирного значения русской школы фигурного катания? А вы, Наташа, любите фигурное катание?
– Обожаю! – искренне призналась Наташа.
– А у вас есть дети?
– Есть. Дочка. Вы хотите спросить, отдала ли я ее в фигурное катание? Отвечаю сразу – нет! Но на коньках она прекрасно катается. Однако она не слишком музыкальна. И сама не жаждет быть фигуристкой. Скажите, Матвей Ильич, а ваш сын, он ведь тоже далек от спорта, насколько мне известно?
– Вам и это известно? Да, мой сын как раз очень музыкален, но совершенно не спортивен. Он играет на скрипке. К сожалению, я не часто с ним вижусь, он живет с матерью, а мы в разводе. Черт возьми, Наташа, я никогда в интервью не говорю на эту тему, а тут… Вы здорово располагаете к откровенности. А это ох как опасно.
– Ну, Матвей Ильич, все, что можно было сказать, вы уже сказали. Спасибо вам за эту беседу, мне было очень приятно и интересно!
– Спасибо вам, Наташа! Это было, вероятно, лучшее интервью за много-много лет. – И он поцеловал Наташе руку.
– Матвей Ильич, а разве в Америке еще целуют дамам ручки?
– Практически нет. Но мы же в России, как вы сами изволили заметить, и я не могу отказать себе в таком удовольствии – поцеловать ручку столь обворожительной женщине. – И он еще раз поцеловал Наташе руку.
У Глеба Витальевича все внутри перевернулось от ревности.
– Ну, это мы вырежем, – сказала пожилая редактриса.
– Ни в коем случае! – отрезал Глеб Витальевич. – Это замечательная краска!
В этот момент из студии вышел Шпигель.
– Что, попался, старый? – приветствовал его Глеб Витальевич.
Шпигель посмотрел на него с недоумением и даже высокомерием, но тут же расплылся в улыбке.
– Глеб? Ты? А что ты тут делаешь?
– Ну, вообще-то это мой канал…
– Что значит твой?
– Это я его создал! – с гордостью произнес Кузьмин.
– Ну ты даешь, Глебка!
Старые приятели обнялись.
– Страшно рад тебя видеть, Глебчик! Ты из-за меня пришел?
Ага, щас, усмехнулся про себя Глеб Витальевич. Но, разумеется, ответил:
– Ясное дело, столько лет не виделись.
Тут появилась Наташа. При виде Кузьмина она почему-то испугалась.
– Наташа, это было здорово! – подошел к ней Кузьмин.
– Спасибо. Простите, Глеб Витальевич, мне нужно готовиться к следующей съемке.
– Ну конечно, Наташа. Да, кстати, мне тут сказали о вашей просьбе, на следующей неделе снимаетесь два раза.
– Ох, спасибо, а то у мужа процесс, он не сможет отвезти дочку.
Слышать про мужа было противно.
Она ушла.
– Слушай, Мотя, давай закатимся куда-нибудь, посидим, расслабимся, а?
– А давай! Я только отменю сейчас одну встречку и буду в твоем распоряжении. Сколько мы не видались? Лет двадцать?
– Примерно.
…Глеб Витальевич любил рестораны, но не те, в которых можно встретить людей из тусовки, а скромные, средней руки, где вкусно кормят, но, что называется, без пафоса.
– Не удивляйся, Мотька, тут хоть и скромно, но вкусно и достаточно уютно, а главное, мала вероятность встретить кучу ненужных людей. Ну, как живешь, чемпион?
– Вспомнил тоже! Когда это было, и мало кто такого чемпиона помнит. А вот тренер я действительно люкс!
– Да знаю, наслышан! Про личную жизнь узнал кое-что из Наташиного интервью…
– Слушай, какая девка, обалдеть! Я просто глаз от нее оторвать не мог! Где ты такую нарыл?
– На перроне Московского вокзала в Питере. – И Кузьмин рассказал старому приятелю, как впервые увидел Наташу.
– Уууу, старик, а ты ведь по уши! – засмеялся Шпигель. – Да и не мудрено. В ней столько всего… И соль, и перец, и еще куча пряностей… Э, бизнесмен, да ты покраснел! Обалдеть… Глебушка, это что, любовь без взаимности?
– Да какая там любовь, – смущенно пробормотал Кузьмин. – Да, она мне нравится, даже очень, но у меня семья, два сына, у нее муж и дочка.
– А кто у нас муж?
– Блестящий молодой адвокат, очень интересный парень.
– Глебчик, ты тоже, между прочим, не лыком шит, и к тому же, как я понял, крутой босс…
– Мотя, это не тот случай.
– Скажи, а ты уже делал какие-то заходы?
– Нет. Никак не решусь…
– Ну и дурак! Упустишь ведь. Сколько лет она замужем?
– Не то десять, не то двенадцать…
– А любовники есть?
– Мне об этом ничего не известно. Но однажды в разговоре на совершенно посторонние темы она обмолвилась, что очень верный человек…
– Да, на потаскушку не похожа. Слушай, Кузьмин, а помнишь ты рассказывал, что покорил одну девчонку, подкинув на речке бутылку с признанием в любви?
– Ох, да, я тогда засунул письмо в бутылку, измазал ее в глине, в тине, в водорослях, и когда мы с девочкой пошли на речку купаться, нашел эту бутылку в камышах у берега… И отдал ей. Мне тогда было лет двенадцать… И что, предлагаешь проделать то же самое с Наташей? Но мне сложно представить себе ситуацию, где это можно…
– Глебчик, ситуацию надо создать.
Сердце вдруг радостно забилось. Да! Да! Да!
…В Риге на вокзале Наташу с дочкой встретил мамин муж Сергей Данилович, удивительно обаятельный дядька лет шестидесяти.
– О, а вот и наши девочки приехали!
– Добрый день, Сергей Данилович, а где мама?
– Как где? Где в такой ситуации положено быть маме? Разумеется, у плиты! Готовит все самое вкусное для дочки и внучки. Доехали нормально?
– Да. Я бы предпочла на самолете, но Артур не позволил.
– Да, папа говорит, что у него не будет спокойной минутки… – сообщила Аська. – А что у вас в пакете?
– Ребенок зрит в корень! В пакете для тебя кукла. Держи!
Он забрал у Наташи чемодан и они пошли к машине.
– Наташ, ты к нам надолго?
– На пять дней, больше не получится.
– Да, ты ж теперь звезда телеэкрана.
– Да бросьте, Сергей Данилович.
– Почему? Мы с Нютой все твои программы смотрим. Ты такая молодчина. Мы тобой гордимся! Аська, а ты гордишься мамой?
– Очень сильно горжусь! Мне в школе говорят – твоя мама крутая!
– Аська! – одернула ее Наташа.
Девочка обиженно замолчала, а вскоре уснула. В поезде она плохо спала.
– Сергей Данилович, а как мама себя чувствует?
– Знаешь, хорошо. Ей очень показан здешний воздух. Море, сосны, йод и что там еще. Совсем перестала кашлять, спит как младенец. В бассейн начала ходить…
– Здорово! – обрадовалась Наташа.
– А вот у тебя усталый вид.
– Да я ненавижу поездом ездить. Спать не могу, а тут еще вторжение пограничников… То ли дело самолет!
– Но с мужем лучше не спорить?
– Конечно.
– Родные мои, – рыдала Анна Альбертовна, – как же я соскучилась!
– Бабуля, ты видишь, какая я большая стала?
– Да, тебя и не узнать, совсем барышня!
– А чем это так вкусно пахнет?
– Твоим любимым кексом.
– С цукатиками?
– А как же!
– Кайф! Ох, бабуля, я соскучилась! Ты почему к нам в Москву не приезжаешь?
– Отвыкла я от Москвы.
Ах, как хорошо, как уютно и легко в доме у мамы… Как будто груз какой-то свалился с плеч. И этот миляга Сергей Данилович… С таким хорошо встречать старость. Господи, о чем я думаю, какая старость, мне только тридцать два…
Вечером Анна Альбертовна предложила:
– Натик, не хочешь пройтись перед сном к морю? Мы каждый вечер гуляем.
– Да, девочки, вы идите, а я тут с внучкой поиграю. Идите-идите! – ответил Сергей Данилович.
– Мамочка, тебе хорошо с ним? Он такой славный!
– Знаешь, Натик, мне никогда и ни с кем не было так хорошо, как с Сережей. Он не просто славный, он удивительный. И главное, я все время чувствую, как он меня любит. Это так важно… Ну ладно, а как ты, моя маленькая? Я тобой горжусь, у тебя на редкость интересная передача. Вот никогда не думала, что ты будешь на телевидении. А тебе самой-то это нравится?
– Еще как! Хотя вокруг столько всякого… Злобы много, зависти… Можешь себе представить, я с Лоркой поссорилась.
– Не может бать! Из-за чего?
– Да на ровном месте. Она мне несколько раз звонила в моменты, когда я не могла говорить. Если я видела ее звонки, всегда перезванивала, как бы поздно это ни было. И вот как-то перезваниваю, а она вдруг спускает на меня всех собак, мол я зазналась, у меня звездная болезнь и все в таком духе…
– Это зависть, Натик, в чистом виде.
– Понимаю, но это так неприятно, и с того момента мы перестали общаться. И на работе… Случайно обнаружила, что мне подготовили негодный материал…
– Что это значит?
– Ну, с перепутанными фактами, датами, то есть если бы я не заметила, могла бы опозориться…
– Но ведь передача идет в записи?
– Ну и что? А каково было бы краснеть и извиняться перед пришедшим ко мне человеком?
– А ты нашла, кто это старается?
– Нашла.
– И что сделала?
– Поговорила с глазу на глаз. Сказала, что если такое еще повторится, и это было раза три, я скажу Кузьмину, и если она хочет сохранить работу, лучше ей эту практику прекратить. Она рыдала, просила прощения, умоляла никому не говорить, клялась, что никогда впредь… Ну, сама понимаешь. Но все это ужасно противно. И все равно я теперь сама проверяю все, и времени ни на что уже не остается.
– А как с Артуром?
– Тоже все непросто, мамочка.
– Ревнует к работе?
– Ревнует. И ходит на сторону.
– Натик! – огорчилась Анна Альбертовна. – Но это же неизбежно…
– Я понимаю, – грустно проговорила Наташа.
– Ничего, моя маленькая, все образуется. А Лорка твоя мне никогда не внушала доверия.
– Ох, мама… Но ничего, есть и положительные моменты.
– Рассказывай!
– Ну, главное, мне эта работа безумно интересна.
– Да, это очень важно!
– Кроме того, мне платят приличные деньги и еще… Я подружилась с Таней Алешиной.
– Это которая ведет новости?
– Да! Классная баба! Вот в ком ни капли гнусности. И мы с ней поедем в июле, когда у нас будут каникулы, в Испанию, мы сняли там домик. Она с сынишкой и мы с Аськой! Возьмем напрокат машину, поездим по стране…
– А почему не в отель?
– Мамочка, мы с ней, как это ни смешно, медийные лица.
– Ох, да… А в принципе, ты могла бы оставить мне Аську на все лето.
– Нет, мамочка, я должна хотя бы месяц побыть с дочкой.
– Права, ничего не скажешь, права.
– Ох, а еще Интернет…
– Не говори, это просто ужас! Сколько же в людях злобы! Какие гадости пишут… Мне Сережа запретил вообще туда заглядывать. Я с кое-какими подружками общалась в фейсбуке, так Сережа своей волей удалил меня из всех соцсетей. Я сперва расстроилась, ругалась с ним, а он мне сказал: «Нюта, надо очень не любить свою дочь, чтобы читать о ней такие пакости, заведомую ложь и грязь. И для здоровья вредно. А если ты будешь это продолжать, я просто выкину твой компьютер. А свой так запаролю, что тебе в жизни не открыть». И он прав. Мне стало легче жить. Я теперь захожу в Интернет только если мне нужно что-то узнать, а с подружками переписываюсь по электронной почте.
– Ты у меня умница, мамочка.
– А скажи… За тобой кто-то ухаживает?
– Да нет, когда мне…
– Неужто ни один из твоих интервьюируемых не влюбился в тебя?
– Да вроде нет, – улыбнулась Наташа.
– А тот человек, который пригласил тебя на эту работу?
– Кузьмин?
– Ну да.
– Нет, мама, он просто ценит меня, хорошо ко мне относится. И все.
– А сколько ему лет?
– Не то сорок восемь, не то сорок девять.
– А он интересный мужчина?
– Да ничего, вполне. Но мама, там, я думаю, просто нет ни времени, ни сил даже на такие мысли…
– А если бы нашлось время?
– Это нереально, мамуля! А мне и ни к чему.
– А ты вот сказала, что Артур ходит на сторону?
– Ходит, – пожала плечами Наташа.
– Ты уверена?
– Уверена. Он однажды прокололся, пришлось признаться…
– Не заостряй внимания на этом, побегает и перестанет.
– Противно.
– Понимаю. Но ради Аськи…
– Именно. Только ради Аськи. Она обожает отца.
– Какой-то у тебя голос грустный.
– Да нет, просто усталый.
– А ты прямо завтра, как встанешь, отправляйся гулять босиком по воде. У бережка-то вода не очень холодная, такой бодрости наберешься, морем подышишь, мысли и чувства в порядок приведешь. И иди одна. Вот увидишь, к концу своего пребывания будешь как новенькая. Только встань не очень поздно.
– Да я в семь просыпаюсь, как бы поздно ни легла.
– Вот и чудесно. А хочешь, возьми велосипед.
– Нет, лучше по воде пошлепаю.
И в самом деле, утром Наташа вскочила, натянула джинсы, футболку и побежала к морю. Засучила джинсы и ступила в тихую прибрежную воду. В первый момент взвизгнула, но тут же ощутила блаженный прилив бодрости. Надо же! Она шла, подставляя лицо влажному соленому ветерку, и вся муть последних месяцев словно выходила из нее. Мама была права. Как хорошо! Интересно, а в Испании будет такая возможность? Но там море теплое… Она проходила так полтора часа и совершенно обновленная вернулась в дом.
– Ох, мамочка, как здорово! – воскликнула она, входя в кухню, где витали умопомрачительные запахи.
– Беги в душ, через двадцать минут будем завтракать.
– Ох, только бы завтра дождя не было!
– А и будет, не страшно. Наденешь дождевик и пошлепаешь.
– Вон даже как! – засмеялась Наташа.
После завтрака они все сели в машину и поехали по окрестностям. Анна Альбертовна с Наташей заглядывали в какие-то магазинчики. Накупили Аське летней одежды, а Сергей Данилович подарил ей красивый кулончик из красновато-коричневого янтаря. Девочка была в восторге. Обедали в армянском ресторане, где готовили роскошный шашлык.
– Вот это шашлык! – восторгался Сергей Данилович. – А когда-то, в глубоко советские времена, мы с компанией приехали в «Юрас перле»…
– Это что, дедушка?
– Ресторан такой тут, в Юрмале, ну, во-первых, дело было летом, а наших девушек не хотели пускать без чулок, а, во-вторых, шашлык тут подавали с рисом… Абсурд!
– Дедушка, а почему без чулок не пускали?
– Сейчас бы сказали – понты!
– Но если вам дали шашлык с рисом, значит вас все же пустили? Или вы без девушек пошли?
– Ну как такое возможно! Нет, просто дали денег швейцару.
– А сам шашлык-то был вкусный? – допытывалась Аська.
– Да полное дерьмо! Но там играл отличный ансамбль. И вообще было весело…
Потом поехали домой, Сергей Данилович жаждал посмотреть футбол, а все три женщины уселись на веранде играть в подкидного дурака. День прошел чудесно. Звонил Артур, говорил какие-то хорошие слова, и в результате Наташа легла спать с ощущением, что жизнь все-таки прекрасна. А ночью ей приснился Кузьмин. Он стоял возле какой-то заброшенной башни. Звал ее и говорил, что это старый маяк и если подняться наверх, можно увидеть будущее. А Наташа во сне боялась… И не хотела видеть будущее. А он тянул ее за руку, она сопротивлялась, но он был сильнее, прижал ее к себе и стал что-то шептать. Наташа проснулась в смятении. Во сне объятия Кузьмина были ей очень приятны. Еще чего, подумала она. Очень надо! Она вскочила, выглянула в окно. Погода, кажется, прекрасная будет. Она наспех оделась и побежала к морю. И опять холодная вода привела ее в восторг. Вчера на пляже в это время какие-то люди все-таки встречались, а сейчас было совершенно пусто. Наташе вдруг захотелось побежать бегом. Она побежала, разбрызгивая воду. Захотелось кричать от радости, но тут она увидела, что навстречу ей тоже по воде бредет какой-то мужчина. Она не стала кричать и перешла на медленный шаг. Зачем привлекать к себе внимание? Мужчина был еще далеко, и вид у него был задумчивый. Одет он был так же, как Наташа: закатанные до колен джинсы и рубаха навыпуск. Стиль унисекс, со смехом подумала Наташа. Ей вдруг почудилось что-то знакомое в облике мужчины. Кто бы это мог быть? Она вгляделась. Но это невозможно, абсурд, глюки! Кузьмин? Нет, не он… Да нет, конечно, это он. Собственной персоной. Он вдруг замер, увидел Наташу, замахал руками и побежал, как давеча бежала она. Какая-то неодолимая сила вдруг толкнула ее вперед, она вскинула руки и тоже побежала.
– Наташа! – Он схватил ее в объятия и поцеловал, прижимая к себе что было сил. Это произошло так естественно, что оба даже не удивились.
– Откуда вы здесь? – пробормотала вдруг смутившаяся Наташа.
Он выпустил ее и тоже замялся.
– Да вот… приехал… Я не мог… больше не мог… без тебя… без вас… Я люблю вас, Наташа!
– Боже мой… Вы мне сегодня приснились. И вдруг…
– Да… такое всегда бывает вдруг…
