Текст книги "Модный приговор (СИ)"

Автор книги: Екатерина Маслова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

И с тех пор одиночество воспринималось ею как приятный период жизни, так повлияли на нее полные приключений детские месяцы в лагерях уединения. В Интернете даже был специальный сайт, где школьники рассказывали свои увлекательные истории обо всем, что с ними случалось в такие каникулы. Камилла до сих пор иногда залезала на него, когда хотела отвлечься от навалившихся на нее взрослых проблем и вспомнить себя маленькой девочкой.

Обо всем этом девушка думала по дороге в Российский Государственный Институт Пластической Хирургии. Он занимал целый небоскреб. На въезде автомат сообщил, что на ее имя зарезервировано место на парковке для VIP-персон. Камилла припарковала свой Bently на девятом подземном уровне и на сверхзвуковом лифте поднялась на трехсотый этаж небоскреба. Именно здесь находился кабинет ведущего хирурга Института Карима Арунова.

Камилла отметила про себя, что первый раз в жизни она поднялась на верхний этаж небоскреба. До этого самый высокий уровень, на который она попадала был 299, где сидел ее куратор Анатолий Куприн.

Трехсотый этаж небоскреба Института Пластической Хирургии поражал своей роскошью – множество натуральных материалов, голографические картины со специальными сенсорными панелями. Камилла знала, что одна такая стоит просто баснословных денег. Помимо созерцания самой картины можно было положить руку на сенсорную панель и получить целую гамму дополнительных ощущений. Когда ее попросили подождать пару минут в приемной Арунова, девушка не удержалась и подошла к одной наиболее ей понравившейся картине. На картине была изображена степь солнечным днем. Камилла положила руку на сенсорную панель. Тут же пошло воздействие на ее рецепторы – в нос ударили запахи полевых цветов и трав, тело ощутило солнечное тепло и прохладный ветер, вокруг девушки развернулась бескрайняя степь. Камилла смотрела на холмы, убегающие друг за друга до самого горизонта, заросшие ярко-красными маками и желтыми лютиками. Здесь не было никаких ограничений, вокруг было столько пространства, что даже становилось немного не по себе. Невольно вспомнилась ночная поездка с Алексом на электроцикле через поля. Тогда она испытывала очень схожие чувства и ощущения.

Из созерцания картины Камиллу вывело прикосновение к плечу. Девушка быстро убрала руку с сенсорной панели и обернулась. За ее спиной стоял невысокий крепкий мужчина с легкой проседью в густых черных волосах. Его живые молодые глаза почти черного цвета смотрели на Камиллу с любопытством.

– Добрый день, – сказал мужчина, – я Карим Арунов. А вы, должно быть, Камилла?

– Да, – ответила девушка, округляя глаза. Она точно знала, что ведущему хирургу РГИПХ уже за девяносто, но этому человеку можно было дать от силы лет сорок. Арунов увидел ее взгляд и улыбнулся.

– Мне действительно девяносто три года, – сказал он спокойно. – Но вам не кажется, что этот вид рекламы моей деятельности самый убедительный?

– Это точно, – ответила Камилла и заулыбалась. – Хотелось бы и мне в девяносто три выглядеть также.

– Так обычно все и говорят, – подмигнул девушке Арунов. – И соглашаются на все мои рекомендации без лишних вопросов или возражений.

– Здесь я, пожалуй, тоже не буду исключением, – сказала Камилла.

– Как знать? – пожал плечами хирург. – Мало кто из посетителей выбирает эту картину, – и он повернулся к изображению степи, которое так заинтересовало Камиллу.

Девушка оглядела просторную приемную ведущего хирурга. Она насчитала пять голографических картин на стенах. Полуобнаженные прекрасные юноша девушка, выходящие из морских волн, держась за руку. Молодая стильно одетая пара, стоящая у входа в ресторан, окруженная щелкающими фотоаппаратами журналистами. Опять-таки пара в чрезвычайно элегантных нарядах, стоящих с бокалами шампанского на дорогой красивой яхте. Мускулистые мужчина и женщина в обтягивающих тело блестящих костюмах, схлестнувшиеся в тренировочном поединке. И понравившаяся Камилле степь.

Камилла хитро улыбнулась и посмотрела в смеющиеся лучистые глаза Карима:

– Понятно, почему меня попросили подождать пару минут, – сказала она. – Я так понимаю это своего рода тест.

– Совершенно верно, – ответил хирург. – Ко мне приходят незнакомые люди. И в зависимости от того, какую картину они выбирают, я могу предположить с какой целью они пришли.

– Откроете мне секрет? – спросила Камилла.

– Пожалуйста, – улыбнулся Арунов. – Когда мы хотим изменить свою внешность нами двигают определенные желания. Часто люди говорят, что причина в намерении продвинуться по служебной лестнице, но это не так. Картины как раз и позволяют понять истинную причину – то, что в данный момент является для человека первоочередным приоритетом. Вот эта, например, – хирург кивнул в сторону пары, выходящей из моря, – стремление к романтическим отношениям. Люди, выбирающие ее, как правило, хотят улучшить свою внешность для любимого человека или стремятся найти такового. Остальные расшифровываются так же просто – желание славы и признания, богатства, власти. Вот что этим людям на самом деле нужно.

– А степь? – поинтересовалась девушка.

– Это самое интересное, – усмехнулся Карим. – Я называю ее «Свобода». Ее выбирают те, кто задает себе слишком много вопросов.

– Интересно, – сказала Камилла, она хотела еще спросить Арунова про картины, но он жестом пригласил ее в свой кабинет.

Там в первую очередь он усадил девушку в специальной кресло, пару минут изучал ее лицо под ярким светом и увеличительным электронным прибором, а потом предложил пересесть в кресло перед его рабочим столом. Потом Арунов данные с прибора синхронизировал со своим компьютером, некоторое время изучал информацию на экране и только после этого поднял глаза, посмотрел на Камиллу и спросил:

– Вам честно сказать, что я думаю о вашем лице?

– Разумеется, – ответила девушка.

– Тогда приходите ко мне года через три-четыре, не раньше. Может, к этому времени и понадобится мое профессиональное вмешательство.

– Отлично, – обрадовалась Камилла. – Раз с этим мы закончили, позвольте мне перейти к основной цели моего визита, – с этими словами она достала из сумочки свое специальное разрешение и протянула его озадаченному хирургу. Тот пару минут изучал карточку, а потом в кабинете раздался его оглушительный смех. Камилла с удивлением смотрела на него.

– Простите, старика, – продолжая смеяться, сказал Арунов. – Не представляете, как приятно первый раз за столько лет почувствовать себя дураком.

– Дураком? – переспросила Камилла, не понимая.

– Поймите, люди приходят ко мне стать моложе и красивее. От вашего визита я ожидал того же самого. Думал, что придет сейчас молоденькая девчонка, которой быстрая популярность и роман с известным певцом ударили в голову. Будет меня упрашивать убрать ей пару несуществующих морщинок под глазами. Но это… – Он потряс специальным разрешением Камиллы.

– Извините, если не оправдала ваши ожидания, – пожала плечами девушка.

– Не оправдали? – Арунов опять громко засмеялся. – Очень даже оправдали! Чего же еще можно было ожидать от человека, который выбрал «Свободу»? Камилла, вы меня чрезвычайно заинтриговали. Прошу вас спрашивайте о чем угодно, – он поставил свой отпечаток на специальном разрешении и вернул его девушке.

Сначала Камилла думала просто попросить хирурга воспользоваться их программой, чтобы сравнить имеющиеся у нее фотографии, но пообщавшись с Аруновом поняла, что тот, вероятно, сможет увидеть в этом запутанном деле Сержей Костиных нечто, ускользнувшее от ее внимания.

– Карим, я сейчас занимаюсь расследованием одного дела. Я обнаружила пять человек с одинаковой внешностью и одинаковым именем. Но это не было совпадением или ошибкой природы. Все они около пяти лет назад сделали пластические операции под разными предлогами – кто-то восстанавливал лицо после травмы, кто-то корректировал внешность одновременно с омоложением. Тогда же они поменяли и имя. Теперь это пять очень похожих между собой мужчин, несколько отличающихся друг от друга только возрастом и статусом, – рассказала Камилла краткую историю своего дела. Вдаваться в подробности она пока не хотела.

– Интересно, – задумчиво сказал хирург, поглаживая свой подбородок. – Редкий случай. Это лицо, которое они все выбрали, принадлежит какому-нибудь известному актеру или певцу? – уточнил он.

– Нет, насколько я знаю, – ответила Камилла.

– Но кто тогда является прототипом? – спросил Карим.

– Прототипом? – не поняла девушка.

– Конечно, – хирург улыбнулся и посмотрел на нее. – Для подобной операции необходим прототип, человек на которого все оставшиеся становятся похожи, – разъяснил он. – Грубо говоря, все эти мужчины должны были показать пластическому хирургу фотографию человека, в которого хотят превратиться.

– Мне такая мысль как-то не приходила в голову, – призналась Камилла. – А ведь верно, не могли же они создавать себе внешность с потолка. Или могли? – она вопросительно посмотрела на Арунова, но тот отрицательно покачал головой.

– У вас есть их фотографии? – спросил он. – До и после?

– Именно за этим я и пришла, – ответила Камилла. – Воспользоваться вашей супер-программой опознавания лиц.

– Для молоденькой хорошенькой девушки, которая занимает пост лишь судьи третьего уровня, вы очень хорошо осведомлены о наших возможностях, – сказал Арунов и внимательно посмотрел на Камиллу.

– Хотелось бы мне, конечно, выглядеть в ваших глазах поумнее, – вздохнула девушка, – но это все мой электронный мажордом. После того, как я повысила степень его самостоятельности до 90 процентов, он чрезвычайно поумнел.

– Вы повысили самостоятельность мажордома до 90 процентов? – не поверил услышанному хирург.

– Да, – ответила Камилла. – Разве это запрещено?

– Нет, конечно, – сказал Карим, – но мало кто решается на такой шаг. Тем более до 90 процентов! Обычно люди боятся потерять свою самостоятельность, предоставляя компьютеру такие широкие полномочия.

– Меня это мало волнует, – пожала плечами Камилла. – Лишить человека возможности самостоятельно принимать решения можно только с его согласия, так что на моей жизни это событие никак не отразилось, а вот в расследовании я очень продвинулась и все благодаря Донне.

– Интересно, – задумался хирург. – Вы очень нестандартно мыслите, Камилла. Рад за Алекса, что он наконец встретил достойную пару.

– Вы знакомы с По? – удивилась девушка.

– Да, – кивнул Карим, – и очень неплохо. Мы с ним соседи. Его дом в двух минутах пешком от моего. Так что раз в два-три месяца мы с вашим другом ведем философские беседы у камина за бокалом чего-нибудь крепкого. Хотелось бы чаще, но и моя, и его занятость не дают такой возможности.

– О-о-о, – только и сказала Камилла. Она конечно уже довольно неплохо изучила Алекса, но не могла себе представить его за философской беседой с 93-летним прославленным пластическим хирургом.

– Вот видите, как удачно вышло, – засмеялся Арунов. – Вы удивили меня, я удивил вас. Но давайте уже ваши фотографии. Очень уж мне любопытно самому посмотреть на этих двойников.

Камилла достала из сумочки информационный кристалл и протянула его хирургу. Тут запиликал персональный мобильный доктора. Его помощник сообщил о приходе следующего клиента.

– Попроси его подождать минут десять, – отозвался хирург, – пусть пока картины посмотрит, – и он подмигнул Камилле. – Итак, приступим.

Он запустил программу и загрузил в нее фотографии всех Сержей Костиных и их предыдущие лица. Через пару минут он вытащил информационный кристалл и протянул его девушке.

– Так быстро? – удивилась она.

– Обижаете, – улыбнулся Арунов. – Мы все-таки одно из лучших заведений по пластической хирургии в мире. И оборудование у нас соответствующее. Я заодно поставил метку в программе. Если у нас в базе кто-нибудь из ваших молодчиков проходил, то вся информация записалась на кристалл. Вдруг вам это поможет.

– Даже не знаю как вас благодарить, – сказала Камилла.

– А, – махнул рукой хирург. – И знаете, на счет трех-четырех лет я рекомендацию отменяю. Надеюсь встретиться с вами раньше у Алекса или увидеть вас вместе у меня.

Они поднялись со своих мест и направились к дверям. Уже на пороге Камилла остановилась и спросила Карима:

– А Алекс бывал у вас здесь?

– Да, – ответил хирург. – Заезжал как-то с оказией.

– А какую картину он выбрал? – поинтересовалась девушка.

– А ты как думаешь? – поднял брови Арунов.

– «Свободу»? – предположила Камилла. Вместо ответа хирург улыбнулся и кивнул головой.

В свой кабинет в небоскребе Российского Правительства девушка вернулась в прекрасном настроении. Карим Арунов ей очень понравился. Такой открытый, веселый, умный и проницательный человек. Его молодые глаза, да и внешность совсем не увязывались с его настоящим возрастом. «Подумать только, 93 года!» – в очередной раз удивилась Камилла.

Всю вторую половину дня девушка просидела, как на иголках, через каждые пятнадцать минут проверяя, сколько осталось времени до окончания рабочего дня. Ей очень не терпелось попасть домой и узнать, что же удалось узнать из базы данных Института Пластической Хирургии.

Влетев в свою квартиру, Камилла, не снимая пальто, вставила информационный кристалл в гнездо.

– Донна, прошу тебя побыстрее расшифруй данные, а то я просто умираю от любопытства.

Пока компьютер считывал информацию и согласовывал ее с имеющейся, Донна успела переодеться в легкое домашнее платье-футболку с яркими психоделическими разводами от Moschino и мягкие бархатные балетки цвета маренго от Versace.

– Готово, – сообщил компьютер. Камилла забралась с ногами в кресло и приготовилась слушать.

– Начну с фактов, которые нам известны были и так, – начала Донна. – Серж Костин номер пять из Совета Безопасности и Симон Костин – одно и то же лицо. Серж Костин номер четыре – кандидат в младшие судьи, – ранее действительно был Савелием Костаченко. Серж Костин номер три – переводчик, – и Артур Прошкин совпадают. А теперь самое интересное! Серж Костин номер два, который улетел в ЮАР – это Алекс Кутузов, тот самый который учился в Вилларе вместе с Костаченко и Прошкиным. Далее Серж Костин номер один – это некий Вячеслав Подоляк. Он делал себе операцию в РГИПХе, поэтому на него есть информация. Кстати, на фотографии, сделанной Департаментом Миграции ЮАР, именно Алекс Кутузов, тогда как на вашем судебном заседании был Вячеслав Подоляк. Камилла, вы нашли первое доказательство!

– Ух ты, – не поверила девушка. – Донна, неужели мы все-таки были правы. Значит, Вячеслав Подоляк погиб под колесами электромобиля, а вместо него в ЮАР улетел Алекс Кутузов. Подозреваю, что именно Алекс Кутузов был любовником Василисы Черновой, а его двойника – Вячеслава Подоляка, – она встретила тогда с Ларой Шлыгиной.

– Да, – согласился электронный мажордом. – Скорее всего так и было. Но это еще не все.

– Не может быть?! – воскликнула Камилла. – Рассказывай скорее!

– Фотография Сержа Костина, которую вы привезли из Виллара, не совпадает ни с одной другой. Это шестой Серж Костин, который в данный момент в официальной базе не числится. И еще. Пятый Серж Костин из Совета Безопасности даже до операции имел сходные черты лица с Сержем Костиным номер шесть. Предположительно, они состоят в близком кровном родстве.

– Сын? – выдохнула Камилла.

– По возрасту не подходит, вероятнее всего, родной брат.

– Пресвятая Донателла, – схватилась Камилла руками за голову. – Чем мы дальше залезаем в это дело, тем все запутаннее оно становится! Теперь к этой неугомонной компании прибавился еще один Серж Костин! Сколько их еще будет?!

Она сделала пару кругов по комнате быстрым шагом. Потом достала из сумки блокнот с ручкой и села обратно в кресло.

– Так, главное без паники. Донна, давай рассуждать логически. У нас есть четверо молодых людей, которые учатся в одной швейцарской школе и очень дружны – Серж Костин, Алекс Кутузов, Артур Прошкин и Савелий Костаченко. Значит неизвестному Сержу Костину сейчас 23–24 года, а пять лет назад было 18–19. У этого Сержа Костина есть старший брат Симон. Разница в возрасте 14–15 лет. Донна, постарайся найти что-нибудь из личной биографии Симона Костина. Вдруг всплывет какая-нибудь информация, – попросила Камилла.

– Запрос принят, поиск начала, – отрапортовал компьютер, а Камилла продолжала:

– Пять лет назад трое друзей Сержа Костина по школе и его старший брат Симон – меняют внешность под него и берут его имя. Значит, этот неизвестный Серж Костин и есть тот самый прототип, про который сегодня говорил Арунов. Остается только решить, что нам дальше делать со всей этой информацией.

– Пока есть только одно доказательство. И то, не гибели Сержа Костина номер один, а подмены людей. А это не слишком серьезное обвинение. Ну признается Алекс Кутузов, что поехал в ЮАР вместо приятеля, чтобы не женится на своей подружке. Пожурят, влепят штраф, может, сошлют на пару лет в страну Третьего Эшелона Моды, и все. То, что у пятерых мужчин одинаковые лица и имя – не запрещено законом. Странно, конечно, но можно. Доказать факт гибели Сержа Костина номер один, который Вячеслав Подоляк, пока не удастся, – сказала Донна.

– Это точно, – согласилась Камилла. – Значит, остается одно. Собирать информацию дальше. Что у нас сегодня на вечер? – поинтересовалась она, возвращаясь к насущным проблемам.

– Эксклюзивное приглашение на заседание-ужин Женского Клуба, – ответила Донна.

– Ничего себе, – Камилла даже присвистнула от удивления, а потом усмехнулась. – Значит, «дамочки» решили посмотреть на меня поближе. Отказаться не получится, так что придется пойти.

В Женский Клуб входили женщины, добившиеся положения в обществе самостоятельно и жены – Глав Орденов, известных политиков, бизнесменов, дипломатов. Обычно они собирались один-два раза в месяц в каком-нибудь дорогом ресторане. Сплетничали, разглядывали друг друга, обменивались последними новостями. Журналисты прозвали членов Женского Клуба «дамочками». На свои ужины они приглашали два-три новых лица. Первое приглашение было ознакомительным, во второй раз к тебе присматривались внимательнее, но если звали в третий раз – это почти автоматически означало вступление в Женский Клуб. Для молодых девушек, которые только начинали свой путь по карьерной лестнице подобное приглашение означало просто счастливый лотерейный билет. Камилла же к этому собранию относилась весьма скептически. Но положение обязывало. Если она попадет в члены Женского Клуба, это повышение фэшн-уровня на один балл. Еще один балл. Двенадцатый фэшн-уровень. Камилла представила, как будет прекрасно, если всего за один год она получит сразу четыре пункта.

– Донна, – спохватилась она, – я должна просто поразить этих «дамочек» своим нарядом. Посмотри, что они обычно одевают на свои ужины.

14. Объявление войны

Через два часа Камилла уже вышла из дома и села в служебную машину для вечерних выездов. На ней было вечернее платье в пол на одно плечо с тонкой плиссировкой и драпировкой на лифе алебастрового цвета в еле заметную желтую клетку от Versace, кремовые сандалии-гладиаторы Manolo Blahnik на высоком каблуке с украшениями из металла в виде змей и манто Givenchy из искусственного меха под горностая. Из аксессуаров – много тонких золотых браслетов на обе руки и жесткое ожерелье из золоченого металла, которое Камилла надела на голову. В руках – минодьер, декорированный разноцветными металлическими плашками. Вид у нее был в стиле древнегреческих статуй из исторического музея.

На входе в модный ресторан «О-la-la», где сегодня проводил ужин Женский Клуб, администратор не спрашивал имен. Его задачей было знать всех гостей в лицо. В том числе и не членов Клуба. Администратор поздоровался с Камиллой, помог ей снять манто, которое сразу передал стоящему рядом помощнику и предложил девушке следовать за ним. Камилла вошла в зал. Взоры присутствующих «дамочек» обратились к ней. Сегодня она была новенькой. Так сказать жертва на растерзание острым как бритва язычкам высокопоставленных особ.

В ресторане было уже многолюдно. Мелькали женские лица, известные всей стране – чиновницы и представительницы творческой богемы, модели и ведущие дизайнеры модных Брендов, журналистки и владелицы крупных компаний, ну и конечно светские домохозяйки – супруги влиятельнейших людей России. Администратор подвел Камиллу к высокой стройной даме неопределенного возраста с невероятно прямой осанкой. Эта выправку знали все, и принадлежала она жене Главы Ордена Chanel Элеоноре Корнеевой, по совместительству Председателю Дамского Клуба. По традиции этот пост занимала первая дама победившей на последних политических выборах партии и вот уже почти год это была Элеонора. О ее нетерпимости и сложном характере ходили легенды. Корнеева всегда говорила в лицо все, что думала о человеке или сложившейся ситуации – без льстивых прикрас или смягчающих интонаций. Вне зависимости от того, кто перед ней – простой официант или медиамагнат, школьник или столетний ученый. Одни обвиняли ее в отсутствии такта, другие восхищались ее прямотой. Корнеевой же было наплевать и на тех, и на других. Первую даму Ордена Chanel все побаивались, включая и ее собственного мужа. Он Элеонору обожал, заваливал дорогими подарками, но больше всего на свете опасался ее особого взгляда, когда женщина чуть наклоняла голову на бок и внимательно, неторопливо оглядывала своего собеседника с головы до ног, поджав губы.

И вот теперь под этим особым взглядом Корнеевой стояла Камилла. Девушка почувствовала, как у нее вспотели ладони. Рядом с Элеонорой щебетала известная модель в темно-вишневом вечернем платье Christian Dior из переливающегося искусственного шелка с открытой спиной и эмоционально жестикулировала. Корнеева же слушала ее вполуха, а сама разглядывала Камиллу. Пару минут ожидания показались девушке часами. Наконец Элеонора подняла глаза на свою собеседницу:

– То, что вы мне так красочно описываете, моя дорогая, – сказала она, прервав взволнованную речь модели, – во-первых, чушь, а во-вторых, меня совсем не интересует. Извольте перестать тратить мое драгоценное время так бездарно.

С этими словами она отвернулась от побледневшей модели и посмотрела на Камиллу.

– Камилла Нестерова, полагаю, – спросила она, улыбнувшись.

– Да, – ответила девушка, стараясь придать своему голосу побольше твердости. То, как легко и непринужденно Корнеева отшила модель, произвело на нее неизгладимое впечатление.

– Какой у вас необычный наряд, – констатировала Председательша, еще раз оглядывая Камиллу с головы до ног. – Вы намеренно стараетесь поразить всех своим внешним видом или это выходит случайно? – поинтересовалась она.

У девушки в голове замелькали мысли. Что же ответить на такой вопрос?!

– Я конечно не могу отрицать, что хотела бы оставить положительное впечатление о себе, – сказала Камилла, чуть подумав, – но реакция публики иногда бывает слишком бурной вопреки моим ожиданиям.

– Так всегда бывает, – улыбнулась Элеонора, – когда кто-то привносит в мир Моды новые тенденции.

– Если вы имеете в виду меня, то это слишком громко сказано, – возразила Камилла. – Я просто следую своей интуиции и рекомендациям Комиссии по Имиджу.

– Ах, да, точно, – вспомнила Корнеева. – Вы же протеже Петуховой. Кстати, она уже здесь, – женщина обернулась к своей помощнице, стоявшей у нее за спиной: – Найдите мне Инну и приведите сюда, – велела она. Помощница кивнула и без слов растворилась в толпе гостей.

Тем временем к ним подошел фотограф:

– Элеонора, разрешите сделать пару снимков для ведущих изданий? – поинтересовался он у Председательши.

– Да, Анри, не стесняйся, – снисходительно кивнула она. – Анри – единственный мужчина, который допущен в наш Женский Клуб, – пояснила она уже Камилле. – Ну и официанты конечно.

– Понятно, – ответила девушка.

Дама взяла ее под руку и изобразила на своем лице довольную улыбку. Камилла тоже заулыбалась, позируя фотографу. Окружающие их гостьи с интересом разглядывали девушку и ее необычный костюм. Несмотря на то, что каждая из них была занята своим разговором, большинство пристально следили, как Председательша отнесется к новенькой. Благосклонность Корнеевой автоматически означала положительную реакцию на Камиллу и всех остальных, по крайней мере на публике. Тем временем к ним подошла Петухова в сопровождение помощницы Элеоноры. Корнеева жестом пригласила чиновницу поучаствовать в их небольшой фотосессии. Фотограф Анри сделал еще несколько снимков теперь уже трех женщин, после чего поблагодарил их и отправился фотографировать других гостей. Петухова поцеловала Камиллу в щеку.

– Здравствуйте, дорогуша, – сказала она, – не ожидала вас здесь встретить. Понимаете, какая вам оказана высокая честь?

– Да, конечно, – ответила девушка, продолжая мило улыбаться.

– Ваша протеже очень нам интересна, – сказала Корнеева. – Признаться честно, узнаю в ней себя в молодые годы.

– Ваше сравнение мне очень льстит, – смутившись ответила Камилла.

– Ах, не надо так реагировать, – засмеялась Председательша. – Помню, в ваши годы тоже любила шокировать публику, появляясь на мероприятиях в сногсшибательных нарядах. Муж мне все время говорил, что стоит нам с ним отправиться в отпуск, – журналистам становится не о чем писать.

– О, да, – воскликнула Петухова. – Я помню ваше появление на юбилейном московском кинофестивале. Про ваш костюм в чикагском гангстерском стиле журналы писали несколько недель.

– Эх, – мечтательно вздохнула Корнеева, предаваясь воспоминаниям, – какое красивое было платье.

– А расшитая рубинами повязка на голове? – вторила ей Петухова. – Я тогда пол-Москвы оббегала по магазинам, выискивая что-нибудь подобное.

– В Chanel мне сделали ее на заказ по моим эскизам, так что полагаю ваши поиски не увенчались успехом? – довольно захихикала Корнеева.

– Не увенчались, – согласилась чиновница.

– Садитесь на ужине рядом со мной, Инна, – велела она. – И вы Камилла тоже.

Петухова кивнула. Гордо выпрямила спину и поправила прическу.

– Разберись там с рассадкой гостей, – сказала Председательша своей помощнице даже не поворачивая головы. – Камиллу и Инну пересади рядом со мной.

Помощница в ужасе округлила глаза, но возразить не посмела. Молча отошла от них и побежала разыскивать администратора.

– Как там поживает мой любимчик Алекс? – спросила дама Камиллу.

– Все еще гастролирует по Японии, – вздохнула девушка, – но уже в субботу возвращается в Москву.

– Очень перспективный юноша, – многозначительно посмотрев на Камиллу, сказала Корнеева. – Ну да ладно, что-то мы с вами заболтались совсем. Инна, вы знакомы с супругой Главы Ордена D&G? – спросила она у Петуховой.

– Пока еще не довелось, – ответила чиновница, – но давно очень хотела с ней пообщаться.

– Пойдемте, я вас представлю, – сказала Элеонора, потом повернулась к Камилла. – Развлекайтесь, моя милая. А мы вас оставим.

Дамы растворились в толпе гостей. Камилла облегченно вздохнула. Пока все шло нормально.

Но несмотря на радушный прием Председательши Клуба, никто из «дамочек» не торопился подходить к Камилле поболтать. Пару минут девушка прогуливалась, кивая знакомым женщинам, но сама ни к кому не подходила. Она была в их мирке всего лишь гостьей. Может быть пока и в следующий раз все будет по другому. Но сегодня, согласно правилам хорошего тона, заводить разговор первой было невежливо. Ситуация переставала быть томной. Самое время было что-то предпринять, и Камилла решила пойти в дамскую комнату подправить макияж.

Открывая дверь туалета, она случайно услышала разговор. От беседовавших Камиллу отделяла тяжелая бархатная штора цвета индиго.

– Ты только подумай, – возмущенно звучал женский голос. – Первый раз сюда заявилась и уже охмурила Элеонору! Даже сфотографировалась с ней! А я как всегда со своими разговорами не угодила!

– И не говори, – вторил ей второй. – Эта девица – редкая дрянь, так подлизываться к Корнеевой. Я стояла недалеко и слышала весь их разговор. Меня чуть не стошнило от того, как Нестерова подхалимничала.

– И почему одним, как эта несносная Камилла, все достается на блюдечке с золотой каемочкой, а другим, таким как мы с тобой, приходится вкалывать каждый день, а результатов совсем не видно.

Камилла отодвинула штору и вошла в дамскую комнату. Перед большим зеркалом две девушки подкрашивали губы. Одна из них была та самая модель, с которой отказалась разговаривать Элеонора Корнеева. Другую молодую женщину в чернильно-фиолетовом плиссированном платье с шлейфом от Nina Ricci Камилла видела пару раз в светской хронике вместе с одним крупным банкиром. Учитывая специфику Дамского клуба, она скорее всего была его женой. Когда девушка вошла в туалет, обе говоривших замолчали и с некоторым ужасом уставились на Камиллу.

– Я все слышала, – весело сказала она, достала из минодьера маленькую косметичку и стала подправлять свой макияж.

– И что? – через пару минут спросила модель. Она уже пришла в себя и теперь была настроена агрессивно, решив, что лучшая оборона – это нападение. – Думаешь нас запугать? Побежишь жаловаться Элеоноре?

– Зачем? – удивилась Камилла. – Вы сами считаете себя проигравшими, а меня победительницей. Хотя я в вашей гонке участия не принимаю.

– А то и видно! – рассмеялась жена банкира. – В журналах светишься, на все тусовки таскаешься в вызывающих костюмчиках, с Элеонорой любезничаешь изо всех сил, а теперь, оказывается, что в этом ты участия не принимаешь?!

– Мы еще не говорим про По, которого ты так ловко охмурила, – ядовито добавила модель.

– Мне понятна ваша злоба, – спокойно парировала Камилла, обращаясь к последней. – У вас, кажется, был кратковременный роман с Алексом, если я правильно помню? Так что ваши чувства вполне объяснимы – ревность, неуверенность в собственных женских чарах, зависть. Но ваши… – она посмотрела на жену банкира. – У вас же все и так есть – богатый муж, молодость, красота, стильность, статус. Ваша агрессивность кажется мне совсем неоправданной.

После этих слов глаза модели вспыхнули ненавистью, она сжала кулаки, покраснела, поджала губы. У Камиллы мелькнула мысль, что она возможно переборщила. Модель была готова броситься на нее. Драка в туалете на ужине Дамского клуба было совсем не тем, чего хотела Камилла. Жена же банкира напротив была в замешательстве. На ее лице читалось сомнение, она уже сожалела о том, что напала на Камиллу. Все это тройственное противостояние длилось не более тридцати секунд.

Наконец жена банкира повернулась к модели и положила ей руку на плечо:

– Ладно, дорогая, пошли в зал. Мы все уже наговорили друг другу того, о чем потом, скорее всего, пожалеем. Давай не будем усугублять ситуацию еще больше.