Текст книги "Немецкий с Теодором Штормом. Регентруда – королева дождя"

Автор книги: Екатерина Макаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Немецкий с Теодором Штормом. Регентруда – королева дождя Сказочная повесть

Как читать эту книгу

Уважаемые читатели!

Перед вами – НЕ очередное учебное пособие на основе исковерканного (сокращенного, упрощенного и т. п.) авторского текста.

Перед вами прежде всего – ИНТЕРЕСНАЯ КНИГА НА ИНОСТРАННОМ ЯЗЫКЕ, причем настоящем, «живом» языке, в оригинальном, авторском варианте.

От вас вовсе не требуется «сесть за стол и приступить к занятиям». Эту книгу можно читать где угодно, например, в метро или лежа на диване, отдыхая после работы. Потому что уникальность метода как раз и заключается в том, что запоминание иностранных слов и выражений происходит ПОДСПУДНО, ЗА СЧЕТ ИХ ПОВТОРЯЕМОСТИ, БЕЗ СПЕЦИАЛЬНОГО ЗАУЧИВАНИЯ И НЕОБХОДИМОСТИ ИСПОЛЬЗОВАТЬ СЛОВАРЬ.

Существует множество предрассудков на тему изучения иностранных языков. Что их могут учить только люди с определенным складом ума (особенно второй, третий язык и т. д.), что делать это нужно чуть ли не с пеленок и, самое главное, что в целом это сложное и довольно-таки нудное занятие.

Но ведь это не так! И успешное применение Метода чтения Ильи Франка в течение многих лет доказывает: НАЧАТЬ ЧИТАТЬ ИНТЕРЕСНЫЕ КНИГИ НА ИНОСТРАННОМ ЯЗЫКЕ МОЖЕТ КАЖДЫЙ!

Причем

НА ЛЮБОМ ЯЗЫКЕ,

В ЛЮБОМ ВОЗРАСТЕ,

а также С ЛЮБЫМ УРОВНЕМ ПОДГОТОВКИ (начиная с «нулевого»)!

Сегодня наш Метод обучающего чтения – это более двухсот книг на пятидесяти языках мира. И сотни тысяч читателей, поверивших в свои силы!

Итак, «как это работает»?

Откройте, пожалуйста, любую страницу этой книги. Вы видите, что текст разбит на отрывки. Сначала идет адаптированный отрывок – текст с вкрапленным в него дословным русским переводом и небольшим лексико-грамматическим комментарием. Затем следует тот же текст, но уже неадаптированный, без подсказок.

Если вы только начали осваивать немецкий язык, то вам сначала нужно читать текст с подсказками, затем — тот же текст без подсказок. Если при этом вы забыли значение какого-либо слова, но в целом все понятно, то не обязательно искать это слово в отрывке с подсказками. Оно вам еще встретится. Смысл неадаптированного текста как раз в том, что какое-то время – пусть короткое – вы «плывете без доски». После того как вы прочитаете неадаптированный текст, нужно читать следующий, адаптированный. И так далее. Возвращаться назад – с целью повторения – НЕ НУЖНО! Просто продолжайте читать ДАЛЬШЕ.

Сначала на вас хлынет поток неизвестных слов и форм. Не бойтесь: вас же никто по ним не экзаменует! По мере чтения (пусть это произойдет хоть в середине или даже в конце книги) все «утрясется», и вы будете, пожалуй, удивляться: «Ну зачем опять дается перевод, зачем опять приводится исходная форма слова, все ведь и так понятно!» Когда наступает такой момент, «когда и так понятно», вы можете поступить наоборот: сначала читать неадаптированную часть, а потом заглядывать в адаптированную. Этот же способ чтения можно рекомендовать и тем, кто осваивает язык не «с нуля».

Язык по своей природе – средство, а не цель, поэтому он лучше всего усваивается не тогда, когда его специально учат, а когда им естественно пользуются – либо в живом общении, либо погрузившись в занимательное чтение. Тогда он учится сам собой, подспудно.

Для запоминания нужны не сонная, механическая зубрежка или вырабатывание каких-то навыков, а новизна впечатлений. Чем несколько раз повторять слово, лучше повстречать его в разных сочетаниях и в разных смысловых контекстах. Основная масса общеупотребительной лексики при том чтении, которое вам предлагается, запоминается без зубрежки, естественно – за счет повторяемости слов. Поэтому, прочитав текст, не нужно стараться заучить слова из него. «Пока не усвою, не пойду дальше» – этот принцип здесь не подходит. Чем интенсивнее вы будете читать, чем быстрее бежать вперед, тем лучше для вас. В данном случае, как ни странно, чем поверхностнее, чем расслабленнее, тем лучше. И тогда объем материала сделает свое дело, количество перейдет в качество. Таким образом, все, что требуется от вас, – это просто почитывать, думая не об иностранном языке, который по каким-либо причинам приходится учить, а о содержании книги!

Главная беда всех изучающих долгие годы один какой-либо язык в том, что они занимаются им понемножку, а не погружаются с головой. Язык – не математика, его надо не учить, к нему надо привыкать. Здесь дело не в логике и не в памяти, а в навыке. Он скорее похож в этом смысле на спорт, которым нужно заниматься в определенном режиме, так как в противном случае не будет результата. Если сразу и много читать, то свободное чтение по-немецки – вопрос трех-четырех месяцев (начиная «с нуля»). А если учить помаленьку, то это только себя мучить и буксовать на месте. Язык в этом смысле похож на ледяную горку – на нее надо быстро взбежать! Пока не взбежите – будете скатываться. Если вы достигли такого момента, когда свободно читаете, то вы уже не потеряете этот навык и не забудете лексику, даже если возобновите чтение на этом языке лишь через несколько лет. А если не доучили – тогда все выветрится.

А что делать с грамматикой? Собственно, для понимания текста, снабженного такими подсказками, знание грамматики уже не нужно – и так все будет понятно. А затем происходит привыкание к определенным формам – и грамматика усваивается тоже подспудно. Ведь осваивают же язык люди, которые никогда не учили его грамматику, а просто попали в соответствующую языковую среду. Это говорится не к тому, чтобы вы держались подальше от грамматики (грамматика – очень интересная вещь, занимайтесь ею тоже), а к тому, что приступать к чтению данной книги можно и без грамматических познаний.

Эта книга поможет вам преодолеть важный барьер: вы наберете лексику и привыкнете к логике языка, сэкономив много времени и сил. Но, прочитав ее, не нужно останавливаться, продолжайте читать на иностранном языке (теперь уже действительно просто поглядывая в словарь)!

Отзывы и замечания присылайте, пожалуйста, по электронному адресу [email protected]

Die Regentrude
Регентруда – королева дождя

Einen so heißen Sommer, wie nun vor hundert Jahren, hat es seitdem nicht wieder gegeben (такое жаркое лето было лишь сто лет назад: «такого жаркого лета, как сто лет назад, с тех пор снова не было»; der Sommer; das Jahr; vor – перед; до, тому назад, раньше; es gibt – есть, бывает, существует, имеется). Kein Grün fast war zu sehen (почти совсем не было видно зелени; kein – не; ни один; никакой; das Grün – зелёный цвет, зелень); zahmes und wildes Getier (домашние животные и дикие звери; zahm – ручной, укрощённый; wild – дикий; das Getier – животные) lag verschmachtet auf den Feldern (в изнеможении полегли на полях; liegen – лежать; verschmachten – томиться, изнывать; изнемогать, умирать; das Feld, die Felder).

Einen so heißen Sommer, wie nun vor hundert Jahren, hat es seitdem nicht wieder gegeben. Kein Grün fast war zu sehen; zahmes und wildes Getier lag verschmachtet auf den Feldern.

Es war an einem Vormittag (была первая половина дня). Die Dorfstraßen standen leer (деревенские/сельские улицы были пустынны: «стояли пустыми»; das Dorf – деревня, село; die Straße – улица; stehen – стоять; leer – пустой, незанятый); was nur konnte, war ins Innerste der Häuser geflüchtet (кто только мог – все попрятались/сбежали в дома: «что только могло, сбежало в глубину домов»; können – мочь, быть в состоянии; flüchten – убегать, спасаться бегством; das Haus); selbst die Dorfkläffer (даже деревенские собаки; kläffen – тявкать) hatten sich verkrochen (/и те/ попрятались; sich verkriechen – прятаться, залезать, забираться куда-либо; kriechen – ползти, ползать). Nur der dicke Wiesenbauer (лишь толстый Визенбауэр; die Wiese – луг; der Bauer – крестьянин) stand breitspurig in der Torfahrt seines stattlichen Hauses (важно стоял у ворот своего солидного дома; breitspurig – заносчивый, важный, самодовольный; breit – широкий; die Spur – след; die Torfahrt – въезд, вход; das Tor – ворота; die Fahrt – путь, поездка; stattlich – статный, заметный, видный, значительный) und rauchte im Schweiße seines Angesichts aus seinem großen Meerschaumkopfe (и обливаясь потом: «в поте своего лица» курил свою большую трубку из морской пенки; der Schweiß – пот; das Angesicht; der Meerschaum – морская пена; /мин./ морская пенка; das Meer – море; der Schaum – пена; der Kopf – голова; der Pfeifenkopf – головка трубки).

Es war an einem Vormittag. Die Dorfstraßen standen leer; was nur konnte, war ins Innerste der Häuser geflüchtet; selbst die Dorfkläffer hatten sich verkrochen. Nur der dicke Wiesenbauer stand breitspurig in der Torfahrt seines stattlichen Hauses und rauchte im Schweiße seines Angesichts aus seinem großen Meerschaumkopfe.

Dabei schaute er schmunzelnd einem mächtigen Fuder Heu entgegen (при этом он с ухмылкой наблюдал за огромным возом сена; schauen – смотреть, глядеть; schmunzeln – ухмыляться, усмехаться; das Fuder; das Heu; entgegen – навстречу, против), das eben von seinen Knechten auf die Diele gefahren wurde (который его работники как раз ввозили в амбар: «ввозимый его работниками»; eben – только что, именно, как раз; der Knecht – слуга, работник, батрак; die Diele – доска; пол; сени; прихожая; fahren – ехать, ездить; возить, везти). – Er hatte vor Jahren eine bedeutende Fläche sumpfigen Wiesenlandes um geringen Preis erworben (много лет тому назад он приобрёл себе крупный участок заболоченного луга за незначительную сумму; vor Jahren – много лет тому назад: «перед годами»; das Jahr, die Jahre; bedeutend – значительный; bedeuten – значить, означать; die Fläche – площадь, плоскость; flach – плоский; der Sumpf – болото; die Wiese – луг; das Land – земля; gering – незначительный, малый; erwerben – приобретать), und die letzten dürren Jahre (и последние засушливые годы), welche auf den Feldern seiner Nachbarn das Gras versengten (которые выжгли траву на полях его соседей; das Feld, die Felder; der Nachbar), hatten ihm die Scheuern mit duftendem Heu und den Kasten mit blanken Krontalern gefüllt (наполнили его амбары ароматным/душистым сеном, а сундук – блестящими монетами; die Scheuer – сарай, амбар; das Heu – сено; der Kasten – ящик, ларь, сундук; der Taler – талер /старинная монета/).

Dabei schaute er schmunzelnd einem mächtigen Fuder Heu entgegen, das eben von seinen Knechten auf die Diele gefahren wurde. – Er hatte vor Jahren eine bedeutende Fläche sumpfigen Wiesenlandes um geringen Preis erworben, und die letzten dürren Jahre, welche auf den Feldern seiner Nachbarn das Gras versengten, hatten ihm die Scheuern mit duftendem Heu und den Kasten mit blanken Krontalern gefüllt.

So stand er auch jetzt (вот и сейчас он стоял; stehen) und rechnete (и подсчитывал), was bei den immer steigenden Preisen (какую прибыль: «что» при всё поднимающихся ценах; der Preis) der Überfluss der Ernte für ihn einbringen könne (мог бы принести ему преизбыток урожая). „Sie kriegen alle nichts“ (им всем ничего не достанется; kriegen – получать), murmelte er (бормотал он), indem er die Augen mit der Hand beschattete (заслоняя глаза рукой; indem – в то время как; das Auge – глаз; beschatten – затенять; der Schatten – тень) und zwischen den Nachbargehöften hindurch in die flimmernde Ferne schaute (и всматриваясь в мерцающую даль сквозь соседские дворы: «и между соседскими дворами насквозь в мерцающую даль глядя»; der Nachbar – сосед; das Gehöf – хутор, двор); „es gibt gar keinen Regen mehr in der Welt (во всём мире больше совсем нет дождя; es gibt – иметься, быть в наличии; gar – вовсе, совершенно)“. Dann ging er an den Wagen (затем он подошёл к повозке; gehen), der eben abgeladen wurde (которая как раз разгружалась: «становилась разгруженной»; werden – становиться); er zupfte eine Handvoll Heu heraus (он выдернул оттуда пригоршню сена; herauszupfen; zupfen – дёргать; heraus – наружу: «сюда-наружу»; die Hand – рука /кисть/; voll – полный), führte es an seine breite Nase (поднёс её к своему широкому носу) und lächelte so verschmitzt (и так лукаво улыбнулся), als wenn er (как будто бы он) aus dem kräftigen Duft (из этого сильного/крепкого аромата; der Duft) noch einige Krontaler mehr herausriechen könne (мог вынюхать ещё на несколько монет больше; heraus – наружу; riechen – нюхать, обонять).

So stand er auch jetzt und rechnete, was bei den immer steigenden Preisen der Überfluss der ernte für ihn einbringen könne. „Sie kriegen alle nichts“, murmelte er, indem er die Augen mit der Hand beschattete und zwischen den Nachbargehöften hindurch in die flimmernde Ferne schaute; „es gibt gar keinen Regen mehr in der Welt“. Dann ging er an den Wagen, der eben abgeladen wurde; er zupfte eine Handvoll Heu heraus, führte es an seine breite Nase und lächelte so verschmitzt, als wenn er aus dem kräftigen Duft noch einige Krontaler mehr herausriechen könne.

In demselben Augenblicke (в этот: «тот самый» момент; der Augenblick) war eine etwa fünfzigjährige Frau ins Haus getreten (в дом вошла женщина лет пятидесяти; etwa – около, приблизительно; treten – ступать, заходить). Sie sah blass und leidend aus (она выглядела бледной и страдающей; aussehen – выглядеть), und bei dem schwarzseidenen Tuche (а в сочетании с чёрным шёлковым платком; bei – с, вместе с; die Seide – шелк; das Tuch – платок), das sie um den Hals gesteckt trug (который она носила обёрнутым вокруг шеи; tragen – нести, носить; stecken – втыкать; всовывать, засовывать; вкладывать, вставлять, заправлять), trat der bekümmerte Ausdruck ihres Gesichtes nur noch mehr hervor (опечаленное выражении её лица становилось ещё заметнее; das Gesicht; hervortreten – выступать вперёд, проявляться, проступать; hervor – вперёд). „Guten Tag, Nachbar“ (здравствуй: «добрый день», сосед), sagte sie (сказала она), indem sie dem Wiesenbauer die Hand reichte (протягивая Визенбауэру руку; indem – в то время как), „ist das eine Glut (вот это жара: «есть это жар/зной»); die Haare brennen einem auf dem Kopfe (/так и кажется, что/ волосы на голове горят: «волосы горят одному = тебе на голове»; der Kopf; einem – Dat. от ‘man’)!“

In demselben Augenblicke war eine etwa fünfzigjährige Frau ins Haus getreten. Sie sah blass und leidend aus, und bei dem schwarzseidenen Tuche, das sie um den Hals gesteckt trug, trat der bekümmerte Ausdruck ihres Gesichtes nur noch mehr hervor. „Guten Tag, Nachbar“, sagte sie, indem sie dem Wiesenbauer die Hand reichte, „ist das eine Glut; die Haare brennen einem auf dem Kopfe!“

„Lass brennen (пусть горят), Mutter Stine (матушка Стина), lass brennen“, erwiderte er (ответил он), „seht nur das Fuder Heu an (только посмотрите на этот воз сена; etwas ansehen – посмотреть на что-либо)! Mir kann es nicht zu schlimm werden (мне не может стать слишком плохо)!»

„Ja, ja, Wiesenbauer (да, да, Визенбауэр), Ihr könnt schon lachen (вам уже можно смеяться); aber was soll aus uns andern werden (но что же станет со всеми нами: «но что должно из нас других стать»), wenn das so fortgeht (если это будет так продолжаться)!“

„Lass brennen, Mutter Stine, lass brennen“, erwiderte er, „seht nur das Fuder Heu an! Mir kann’s nicht zu schlimm werden!“

„Ja, ja, Wiesenbauer, Ihr könnt schon lachen; aber was soll aus uns andern werden, wenn das so fortgeht!“

Der Bauer drückte mit dem Daumen die Asche in seinem Pfeifenkopf (крестьянин примял большим пальцем пепел в своей трубке; der Daumen; der Pfeifenkopf – головка трубки; die Pfeife – трубка; der Kopf – голова) und stieß ein paar mächtige Dampfwolken in die Luft (и выпустил в воздух несколько огромных облаков/клубов дыма; stoßen – толкать; der Dampf – пар, дым; die Wolke – облако). „Seht Ihr (видите ли)“, sagte er (сказал он), „das kommt von der Überklugheit (это всё – от большого ума: «сверхумности»; kommen – приходить; происходить; klug – умный; überklug – /ирон./ чересчур умный; мнящий о себе; чванный, заносчивый, кичащийся своим умом/образованностью). Ich hab’s ihm immer gesagt (я всегда ему это говорил); aber Euer Seliger (однако ваш покойный /муж/; selig – счастливый, радостный, блаженный; покойный) hat’s alleweg besser verstehen wollen (считал, что во всём разбирается лучше; alleweg – везде, во всём; verstehen – понимать, разбираться; wollen – хотеть). Warum musste er (зачем ему было нужно) all sein Tiefland vertauschen (обменивать весь свой равнинный участок; das Tiefland – равнина, низменность; tief – глубокий)! Nun sitzt Ihr da (и вот, /теперь/ вы сидите там) mit den hohen Feldern (со своими полями на возвышенностях: «с высокими полями»; hoch – высокий; das Feld, die Felder), wo Eure Saat verdorrt (где ваши посевы засыхают; die Saat – посев; säen – сеять) und Euer Vieh verschmachtet (и ваш скот изнемогает; das Vieh; verschmachten – томиться, изнемогать, умирать).“

Der Bauer drückte mit dem Daumen die Asche in seinem Pfeifenkopf und stieß ein paar mächtige Dampfwolken in die Luft. „Seht Ihr“, sagte er, „das kommt von der Überklugheit. Ich hab’s ihm immer gesagt; aber Euer Seliger hat’s alleweg besser verstehen wollen. Warum musste er all sein Tiefland vertauschen! Nun sitzt Ihr da mit den hohen Feldern, wo Eure Saat verdorrt und Euer Vieh verschmachtet.“

Die Frau seufzte (женщина вздохнула).

Der dicke Mann (толстяк: «толстый мужчина») wurde plötzlich herablassend (стал вдруг надменным; werden; herablassend – надменный; снисходительный; sich herablassen – спускаться /например, по канату/; sich zu etwas, jemandem herablassen – снисходить, снизойти к чему-либо, кому-либо; herab – вниз; lassen – пускать). „Aber, Mutter Stine (однако же, матушка Стина)“, sagte er (сказал он), „ich merke schon (как я понимаю: «я замечаю уже»; merken – замечать), Ihr seid nicht von ungefähr hierhergekommen (вы пришли сюда не случайно; nicht von ungefähr – не случайно; ungefähr – приблизительно; hierher – сюда; kommen – приходить); schießt nur immer los (ну-ка, выкладывайте; losschießen – стрелять; открыть огонь, выстрелить, выпалить; nun, schieß los! – /разг./ начинай! выкладывай!; nur – только, лишь; /побудительная частица/; immer – всегда; всё же, всё-таки), was Ihr auf dem Herzen habt (что у вас на уме: «на сердце»; das Herz)!“

Die Witwe blickte zu Boden (вдова опустила глаза/потупилась: «посмотрела к земле»; der Boden). „Ihr wisst wohl (вы, наверное, знаете; wohl – хорошо; вероятно, пожалуй)“, sagte sie (сказала она), „die fünfzig Taler (/что те/ пятьдесят талеров), die Ihr mir geliehen (которые вы мне одолжили; leihen), ich soll sie auf Johanni zurückzahlen (я должна их уплатить на Иванов день; Johanni = der Johannistag – Иванов день /24 июня/), und der Termin ist vor der Tür (а срок /выплаты/ не за горами; der Termín – срок; дата; vor der Tür – перед дверью, на пороге; не за горами).“

Der Bauer legte seine fleischige Hand auf ihre Schulter (крестьянин положил свою мясистую руку на её плечо; das Fleisch – мясо).

Die Frau seufzte.

Der dicke Mann wurde plötzlich herablassend. „Aber, Mutter Stine“, sagte er, „ich merke schon, Ihr seid nicht von ungefähr hierhergekommen; schießt nur immer los, was Ihr auf dem Herzen habt!“

Die Witwe blickte zu Boden. „Ihr wisst wohl“, sagte sie, „die fünfzig Taler, die Ihr mir geliehen, ich soll sie auf Johanni zurückzahlen, und der Termin ist vor der Tür.“

Der Bauer legte seine fleischige Hand auf ihre Schulter.

„Nun macht Euch keine Sorge, Frau (можете не беспокоиться, сударыня; sich Sorgen machen – беспокоиться: «делать себе заботы»; die Sorge – забота; nun – ныне, теперь, ну)! Ich brauche das Geld nicht (мне не нужны эти деньги); ich bin nicht der Mann, der aus der Hand in den Mund lebt (я не такой человек, который еле сводит концы с концами; aus der Hand in den Mund leben – жить кое-как, перебиваться с хлеба на квас: «жить из руки в рот»). Ihr könnt mir Eure Grundstücke dafür zum Pfande einsetzen (вы можете мне за это в качестве залога отдать ваши земельные наделы; das Grundstück – земельный участок; dafür – за это; etwas zum Pfande setzen – дать что-либо в качестве залога; das Pfand); sie sind zwar nicht von den besten (они, правда, не из лучших), aber mir sollen sie diesmal gut genug sein (однако в этот раз они будут: «должны быть» достаточно хороши для меня; diesmal – в этот раз; das Mal – раз). Auf den Sonnabend könnt Ihr mit mir zum Gerichtshalter fahren (в субботу вы сможете поехать со мной к судье; das Gericht – суд; halten – держать).“

„Nun macht Euch keine Sorge, Frau! Ich brauche das Geld nicht; ich bin nicht der Mann, der aus der Hand in den Mund lebt. Ihr könnt mir Eure Grundstücke dafür zum Pfande einsetzen; sie sind zwar nicht von den besten, aber mir sollen sie diesmal gut genug sein. Auf den Sonnabend könnt Ihr mit mir zum Gerichtshalter fahren.“

Die bekümmerte Frau (огорчённая/опечаленная женщина; der Kummer – горе, печаль, скорбь; bekümmern – огорчать, печалить, тревожить) atmete auf (вздохнула; der Atem – дыхание; atmen – дышать; aufatmen – /облегчённо/ вздохнуть). „Es macht mir zwar wieder Kosten (правда, это снова повлечёт /за собой/: «сделает мне» расходы; zwar – правда, хотя; die Kosten)“, sagte sie (сказала она), „aber ich danke Euch doch dafür (однако я всё же благодарна вам за это; doch – всё-таки, всё же; однако, но).“

Der Wiesenbauer hatte seine kleinen klugen Augen nicht von ihr gelassen (Визенбауэр не спускал с неё своих маленьких умных глаз; das Auge; lassen – пускать, отпускать; оставлять). „Und (и /ещё/)“, fuhr er fort (продолжал он; fortfahren; fort – вперед; fahren – ехать), „weil wie hier einmal beisammen sind (коль уж мы здесь собрались; beisammen – вместе; друг подле друга), so will ich Euch sagen (то я хочу вам сказать), der Andrees, Euer Junge (/что/ Андрес, ваш мальчишка; der Junge – мальчик, парень), geht nach meiner Tochter (ухаживает за моей дочерью: «ходит за моей дочерью»)!“

Die bekümmerte Frau atmete auf. „Es macht mir zwar wieder Kosten“, sagte sie, „aber ich danke Euch doch dafür.“

Der Wiesenbauer hatte seine kleinen klugen Augen nicht von ihr gelassen. „Und“, fuhr er fort, „weil wie hier einmal beisammen sind, so will ich Euch sagen, der Andrees, Euer Junge, geht nach meiner Tochter!“

„Du lieber Gott, Nachbar (Боже мой, сосед), die Kinder sind ja miteinander aufgewachsen (дети же выросли вместе; miteinander – друг с другом, вместе; aufwachsen – вырастать; wachsen – расти)!“

„Das mag sein, Frau (может и так, сударыня: «это может быть, госпожа»; mögen – мочь); wenn aber der Bursche meint (однако если этот парень полагает; meinen – полагать, считать), er könne sich hier in die volle Wirtschaft einfreien (/что/ он тут сможет жениться и получить всё /моё/ хозяйство; die Wirtschaft – хозяйство; voll – полный, весь, целый; einfreien – войти в семью /через брак/; freien – сватать/ся/; der Freier – жених), so hat er seine Rechnung ohne mich gemacht (то в своих расчётах он не учёл меня: «то он свой расчёт без меня сделал»; rechnen – считать, подсчитывать)!“

Die schwache Frau richtete sich ein wenig auf (слабая женщина слегка распрямилась; sich aufrichten – подниматься, выпрямляться) und sah ihn mit fast zürnenden Augen an (и сердито посмотрела на него: «почти сердитыми глазами»; jemanden ansehen – смотреть на кого-либо; zürnen – сердиться). „Was habt Ihr denn an meinem Andrees auszusetzen (что же вам не нравится в моём Андресе; an allem etwas auszusetzen haben = находить во всём недостатки)?“ fragte sie (спросила она).

„Du lieber Gott, Nachbar, die Kinder sind ja miteinander aufgewachsen!“

„Das mag sein, Frau; wenn aber der Bursche meint, er könne sich hier in die volle Wirtschaft einfreien, so hat er seine Rechnung ohne mich gemacht!“

Die schwache Frau richtete sich ein wenig auf und sah ihn mit fast zürnenden Augen an. „Was habt Ihr denn an meinem Andrees auszusetzen?“ fragte sie.

„Ich an Eurem Andrees, Frau Stine (мне: «я» – в вашем Андресе, госпожа Стина)? – Auf der Welt gar nichts (я к нему ничего не имею: «на свете абсолютно/совсем ничего»)! Aber (но)“ – und er strich sich mit der Hand (и он погладил: «и он погладил себе рукой»; streichen) über die silberne Knöpfe (серебряные пуговицы; der Knopf) seiner roten Weste (своего красного жилета) – „meine Tochter (моя дочь) ist eben meine Tochter (это именно моя дочь; eben – именно, как раз, ведь), und des Wiesenbauers Tochter (а дочь Визенбауэра) kann es besser belaufen (может составить себе и лучшую партию; belaufen – составлять, достигать; besser – лучше).“

„Trotzt nicht zu sehr, Wiesenbauer (не упорствуй так сильно, Визенбауэр; trotzen – упрямиться, упорствовать, сопротивляться, сердиться)“, sagte die Frau milde (мягко сказала женщина), „ehe die heißen Jahre kamen (/ведь/ прежде чем наступили эти жаркие годы; das Jahr; kommen) – !“

„Aber sie sind gekommen (однако же они пришли/наступили) und sind noch immer da (и сейчас всё ещё здесь), und auch für dies Jahr ist keine Aussicht (и в этом году тоже нет никакой надежды /на то/; die Aussicht – вид, перспектива; надежда, шансы), dass Ihr eine Ernte in die Scheuer bekommt (что у вас будет хоть какой-нибудь урожай: «что вы урожай в амбар получите»). Und so (и таким образом) geht´s mit Eurer Wirtschaft immer weiter rückwärts (ваше хозяйство всё больше приходит в упадок: «идёт с вашим хозяйством всё больше назад»; rückwärtsgehen – ухудшаться; rückwärts – назад; gehen – идти).“

„Ich an Eurem Andrees, Frau Stine? – Auf der Welt gar nichts! Aber“ – und er strich sich mit der Hand über die silberne Knöpfe seiner roten Weste – „meine Tochter ist eben meine Tochter, und des Wiesenbauers Tochter kann es besser belaufen.“

„Trotzt nicht zu sehr, Wiesenbauer“, sagte die Frau milde, „ehe die heißen Jahre kamen – !“

„Aber sie sind gekommen und sind noch immer da, und auch für dies Jahr ist keine Aussicht, dass Ihr eine Ernte in die Scheuer bekommt. Und so geht´s mit Eurer Wirtschaft immer weiter rückwärts.“

Die Frau war in tiefes Sinnen versunken (женщина погрузилась в раздумье = глубоко задумалась: «женщина была в глубокое размышление погружена»; das Sinnen – размышления; мечты; sinnen – думать, размышлять; versinken); sie schien die letzten Worte kaum gehört zu haben (казалось, что она едва слышала последние слова; scheinen – казаться; das Wort). „Ja“, sagte sie (да, – сказала она), „Ihr mögt leider Recht behalten (вы, к сожалению, возможно правы; Recht behalten – оставаться правым: «сохранять/оставлять у себя право»; leider – к сожалению), die Regentrude muss eingeschlafen sein (Регентруда, должно быть, заснула; einschlafen – засыпать); aber – sie kann geweckt werden (но – её можно разбудить: «она может быть разбужена»)!“

„Die Regentrude (Регентруда; der Regen – дождь; die Trude – колдунья, ведьма)?“ wiederholte der Bauer hart (резко повторил крестьянин; hart – твёрдый; жёсткий). „Glaubt Ihr auch an das Gefasel (вы тоже верите в эту болтовню; faseln – пороситься; пустословить, молоть вздор, нести чепуху)?“

Die Frau war in tiefes Sinnen versunken; sie schien die letzten Worte kaum gehört zu haben. „Ja“, sagte sie, „Ihr mögt leider Recht behalten, die Regentrude muss eingeschlafen sein; aber – sie kann geweckt werden!“

„Die Regentrude?“ wiederholte der Bauer hart. „Glaubt Ihr auch an das Gefasel?“

„Kein Gefasel, Nachbar (никакая /это/ не болтовня, сосед)!“ erwiderte sie geheimnisvoll (таинственно возразила она; erwidern – возражать; отвечать /репликой/; wider – против; das Geheimnis – тайна; geheim – тайный; voll – полный). „Meine Urahne (моя прабабушка; der/die Urahn/e/ – предок), da sie jung gewesen (когда она была молодой; sein /war-gewesen/ – быть), hat sie selber einmal aufgeweckt (однажды сама разбудила её; wecken, aufwecken – будить, разбудить). Sie wusste auch das Sprüchlein noch (она знала также ещё /и/ заклинанье: «заклинаньице»; wissen; der Spruch – изречение; заклинание) und hat es mir öfters vorgesagt (и частенько рассказывала его мне; vorsagen – воспроизводить /перед кем-либо/, подсказывать); aber ich habe es seither längst vergessen (однако с тех пор я давно его позабыла; seither – с тех пор; vergessen – забывать).“

Der dicke Mann lachte (толстяк рассмеялся), dass ihm die silbernen Knöpfe auf seinem Bauche tanzten (так что серебряные пуговицы заплясали на его животе; der Knopf; der Bauch). „Nun, Mutter Stine (ну что ж, матушка Стина), so setzt Euch hin (тогда садитесь; sich hinsetzen) und besinnt Euch auf Euer Sprüchlein (и вспоминайте своё заклинанье; sich besinnen; das Sprüchlein). Ich verlasse mich auf mein Wetterglas (я /же/ полагаюсь на свой барометр; das Wetter – погода; das Glas – стекло), und das steht seit acht Wochen auf beständig Schön (а тот уже восемь недель показывает прекрасную погоду без перемен; das Barometer steht auf „beständig“ – барометр показывает «без перемен»; die Woche – неделя; schön – красивый, прекрасный)!“

„Kein Gefasel, Nachbar!“ erwiderte sie geheimnisvoll. „Meine Urahne, da sie jung gewesen, hat sie selber einmal aufgeweckt. Sie wusste auch das Sprüchlein noch und hat es mir öfters vorgesagt; aber ich habe es seither längst vergessen.“

Der dicke Mann lachte, dass ihm die silbernen Knöpfe auf seinem Bauche tanzten. „Nun, Mutter Stine, so setzt Euch hin und besinnt Euch auf Euer Sprüchlein. Ich verlasse mich auf mein Wetterglas, und das steht seit acht Wochen auf beständig Schön!“

„Das Wetterglas ist ein totes Ding, Nachbar (барометр – неодушевлённая вещь, сосед; tot – мёртвый); das kann doch nicht das Wetter machen (он всё же не может делать погоду)!“

„Und Eure Regentrude ist ein Spukeding (а ваша Регентруда – призрак; das Spukeding; spuken – являться, бродить /о призраке/), ein Hirngespinst (фантазия/иллюзия; das Hirn – мозг; das Gespinst – пряжа, паутина), ein Garnichts (выдумка: «совершенно ничто»; gar – совсем, совершенно)!“

„Nun, Wiesenbauer (ну что ж, Визенбауэр)“, sagte die Frau schüchtern (робко сказала женщина; schüchtern – робкий, застенчивый, нерешительный), „Ihr seid einmal einer von den Neugläubigen (однажды вы будете одним из вновь уверовавших; einmal – однажды, когда-то; neu – новый, заново; der Gläubige – верующий; glauben – верить; der Glaube – вера)!“

„Das Wetterglas ist ein totes Ding, Nachbar; das kann doch nicht das Wetter machen!“

„Und Eure Regentrude ist ein Spukeding, ein Hirngespinst, ein Garnichts!“

„Nun, Wiesenbauer“, sagte die Frau schüchtern, „Ihr seid einmal einer von den Neugläubigen!“

Aber der Mann wurde immer eifriger (однако мужчина становился всё беспокойнее; werden; eifrig – усердный, ревностный, ярый; der Eifer – рвение, усердие, пыл; ретивость). „Neu– oder altgläubig (вновь уверовавшим или староверующим)!“ rief er (воскликнул он; rufen – звать; кричать), „geht hin (отправляйтесь туда) und sucht Eure Regenfrau (и ищите свою повелительницу дождя; der Regen – дождь; die Frau – женщина, госпожа) und sprecht Euer Sprüchlein (и говорите своё заклинанье), wenn Ihr’s noch beisammenkriegt (если вы его ещё /только/ вспомните; beisammen – вместе; kriegen – получать)! Und wenn Ihr binnen heut (и если вы в течение сегодняшнего дня) und vierundzwanzig Stunden (и 24 часов) Regen schafft (произведёте дождь; schaffen – делать; создавать, творить), dann – (то тогда)!“ Er hielt inne (он остановился = прервал свою речь; innehalten – останавливаться; прервать) und paffte ein paar dicke Rauchwolken (и выпустил пару/несколько густых облаков дыма; der Rauch – дым; rauchen – дымить; дымиться; чадить; курить; die Wolke – облако) vor sich hin (прямо перед собой).