Текст книги "Разведёнка"
Автор книги: Екатерина Кариди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Он присел рядом, положил ей руку на плечо.
– Перестань, ты же понимаешь, что по-другому нельзя.
Голос монотонный, гипнотизирующе-успокаивающий, знала она его трюк. Кристина тоже умела на публику играть.
– Ты специально это делаешь, специально, да? Не хочешь делиться со мной! Я знаю! Я все знаю…
– Ничего ты не знаешь, – тот же монотонный голос, только теперь он ее как ребенка поглаживал. – Это опасно для тебя. Я не хочу рисковать, понимаешь?
– Опасно? – тут же вскинулась она. – А ТВОЯ мама знает, чем ты тут занимаешься?
Рука Игоря дрогнула и на секунду замерла. Потом он с усмешкой сказал:
– Я с семнадцати лет не отчитываюсь, сестричка.
Но тон малость изменился. Есть контакт, подумала Кристина. Теперь надо было что-то отдать, уйти на попятный, чтобы он пошел на уступки. Закон торговли.
Она понурилась.
– Хорошо, я поеду, братик, – сказала и обреченно покачала головой.
– Вот и молодец, ты же сама понимаешь, что так будет лучше.
– Да… Но ты будешь держать меня в курсе? – и уставилась ему в глаза. – Ты же знаешь, я могу быть полезной… Что-то ценное подсказать… А, братик?
Игорь убрал руку и поперхнулся. А потом и вовсе встал и отошел к окну. Повернулся к ней молча, в глазах жидкая ртуть плавает. Интерес.
Кристина уселась удобнее и начала:
– Слушай, Игорек, давай сделаем так. Я поеду домой. Ок, хорошо, да. Но. Мы не говорим никому, что я развожусь, ладно? Все равно развод будет через месяц, пока об этом никто не знает и если мы не будем болтать.
Он скрестил на груди руки и слушал не возражая. А Кристина приободрилась и встала, ей нужны были гарантии.
– Поверчусь дома пару дней, а потом, – тут она уже серьезно и твердо смотрела на брата. – Я хочу жить отдельно и открыть свое дело. И я нафиг не хочу больше замуж. Ты поможешь мне?
Он шумно выдохнул и снялся с места, опуская руки.
– Хорошо, я подумаю. Но сейчас собирайся, времени уже нет, – и вышел.
Она застыла, прижав ко рту кулак, и прищурилась. Ехать домой придется, но кое-что она все-таки выторговала.
Глава 3
Это было интересно. Раньше Белый испытывал нечто подобное только в боях. Необычно. Это одновременно и распаляло, и помогало сдерживать атавистическое желание услышать, как захрустят тоненькие позвонки ее шейки в его руках. Как она забьется, хрипя, и запросит пощады. А не будет пощады. Крис-ти-на.
Но это, конечно, выражаясь фигурально. Белый не собирался никого убивать. Зачем? Потешиться, наказать ту суку, что посмела раскрыть на него свою маленькую сучью пасть, Годную только для того, чтобы совать в нее член и трахать. Показать ей ее место.
От этой мысли его снова повело судорогой по плечам, а глаза невольно прикрылись. Пришлось усилием воли вздергивать себя и заставлять вернуться к разговору. Тут важные дела решаются, а у него х*** знает чем мозги засраты.
И все же послевкусие от этих мыслей оставалось. Оседало в паху, на языке, заставляя облизывать сухие губы. Ерзало мурашками по позвоночнику и возвращалось хищным блеском в глаза. Правда, после этого ему дико хотелось бабу, но в голове царил порядок. А эти мысли затаивались в глубину подсознания, как зверь в засаде, и ждали своего часа, чтобы вырваться на свободу и…
Разные варианты всплывали в мозгу, разные. Один лучше другого.
Белому уже доложили, что хитрая тварь смоталась. Уехала дневным поездом, а до того шлялась по клубам всю ночь. Но ни с кем не трахалась, как сообщило наблюдение. Это не должно было его волновать – с кем спит или не спит какая-то подстилка. Но, бл***!!!
Наверное, если бы он узнал, что эта тварь с кем-то была. От одной мысли у него неконтролируемо скрючивались пальцы. Хрен бы он посмотрел тогда на всю ту армянскую диаспору, ее бы доставили к нему еще до утра, а уж там, как бы он стал ее ломать – только дело его фантазии. Даже жаль, что придется отложить на время и продолжить наблюдение. Оно и к лучшему, дерьмо вызреет. Чем больше будет о ней знать, тем больнее надавит. Но это все, бл***, здорово возбуждало.
Когда Белый осознал, куда тянет руку, сипло расхохотался.
Игорь Надеин взглянул на него искоса, остальные предпочли сделать вид, что не заметили. Вот это правильно, нех*** на него пялиться, он не баба. А вот смотреть в глаза Надеину и думать, что он будет делать с его драгоценной сестрой и как, уже было отдельное удовольствие.
– Довольно на сегодня, – проговорил Паша, вставая.
Партнеры по переговорам стали расходиться, а Белый отошел к окну и встал, заложив руки в карманы. Уже действительно было больше восьми, осень, темно как ночью, желтые фанари. Его тянуло избавиться от напряжения.
– Павел Анатольевич, – негромкий голос за спиной.
– Говори.
– Там Бабаев. Просит его принять.
– Рудик, что ли? – так и знал, что этот скунс явится задницу ему лизать. – Спроси, чего он хочет.
Телохранитель вышел и сразу вернулся. Оказалось, Рудик приглашает всех в клуб, в тот, в котором они были позавчера.
– Угощает, говоришь? – дробно рассмеялся Паша, и не повышая голоса и не оборачиваясь, спросил: – Игорь, ты как?
Знал, что Надеин теперь всю неделю будет при нем торчать. Это было даже неплохо, можно время от времени ему вопрос неудобный задать и смотреть потом, как начнут плавиться ртутью его светлые глаза. Но в общем и целом, Надеин ему чем-то даже нравился. Выдержанный, и когда есть дело, не разменивался по мелочам.
– Я только за, – ответил тот.
– Вот и хорошо, – проговорил Паша и пошел на выход, цепляя на ходу пиджак.
***
Толкотню в клубах Белый не любил. Толпа на танцполе, лазеры, орущая музыка, все это раздражало. Белый оглядывал это пасущееся стадо, тут легко было выбрать что-нибудь сносное и стравить напряжение прямо в кабинке. Возможность сама по себе нравилась хищнику, а Рудик с его страхом и бегающими глазками тоже настроение поправлял.
Но сейчас ему интересен был Игорь. Белый откинулся на спинку диванчика и спросил, разглядывая виски в своем бокале:
– А куда твой друган Подгорский запропал? Я б с ним выпил сейчас.
Игорь пожал плечами, соломенный ус дернулся в усмешке:
– Не знаю, он мне не докладывал. В отпуск уехал, кажется.
– Ну-ну, а я думал, он от меня прячется, – хохотнул Паша. – Отпуск – это хорошо! С женой?
Рудик хихикнул было, но осекся под взглядом Надеина и отвел глаза.
– Нет, – не спеша проговорил Игорь. – Без жены.
И добавил, потянувшись за выпивкой:
– Разводятся они, ты же постарался.
Это было неожиданно приятно. Настолько приятно, что Белый расхохотался. А потом, заметив у барной стойки молодую шлюшку с темными волосами, бросил компанию и направился прямо к ней.
Через несколько минут она уже стояла перед ним на коленях в кабинке туалета, а он с остервенением вбивался в ее ярко накрашенный рот. Девчонка такого напора не ожидала, пыталась скулить и вырываться. Но ему было пох*** на ее лезущие со всех сторон слюни и сопли. Он только сильнее сжал в кулаке ее волосы, резко толкнулся на всю длину и еле слышно прошипел:
– Вот тааак, Крис-ти-нааа.
И оттого, что представлял сейчас на месте этой совсем другую бабу, его судорогой прострелило по хребту. Болезненно, сильно и отвратно. А девку под ним стали накрывать рвотные позывы. Не хватало только, чтобы она ему туфли обблевала.
Отодвинул ее от себя, бросил деньги, много. И вышел матерясь.
Хотелось помыться.
Совсем не то! Никакого удовольствия, бл***! Это только добавило злости, но он подавил кипевшее внутри дерьмо. Глянул своему отражению в глаза и оскалился. Ничего, не мальчишка, недельку можно подождать. А там он покажет ей, за все отыграется.
***
Поезд не самолет, он полз медленно. Но Игорь позаботился о комфорте сестры, взял ей СВ, да так, чтобы она была в купе единственной пассажиркой.
Временами ей хотелось вызвериться на двоюродного брата, которого она, впрочем, любила наверное, больше, чем родного, если бы родной у нее был. За его циничную прагматичность, за то, что он всегда знал, как надо. А если не знал, то подводил к тому, что все происходило так, как ему надо. Чертов игрок.
За эту самую его заботу изуверскую. Но забота была кстати, и она в очередной раз подулась на братика немного, пофыркала со злости, и простила. Кристина никогда не могла долго на кого-то злиться, но наорать, обкакать с ног до головы – это как здрасьте.
Вот и сейчас, осталась в одиночестве в купе, дерьмо покипело, покипело, и выкипело. Захотелось есть, едой Игорь ее снабдил, когда только успел набрать ей вкусностей? Потом взяла чаю и под монотонное покачивание и стук колес задумалась.
А вообще-то, что с ее жизнью было?
Все так внезапно и стремительно завертелось, рухнуло и ударило в нее. Вот еще пару дней назад думала, что все под контролем, строила планы. И вдруг – бац! Ее саму как будто сквозь вальцы провернуло и выплюнуло. Какие к черту планы, что от них осталось?
Теперь она… Кристины выразительно шевельнула бровями и скривилась. Разведенка. Новый статус. Так резко, непривычно.
Что она при этом чувствовала?
Оставалось только почесать затылок под волосами и нервно посмеяться. Потому что чувствовала она себя примерно, как если бы с обрыва в пропасть сорвалась. Боли уже почти нет, ее словно отсекло огненной пилой. Зато свобода и ощущение, что вот-вот крылья раскроются и полетит. И страх, что разобьется. И поэтому оглядываться нельзя.
Уходя уходи. Старые нити надо рвать, чтобы новые могли вырасти.
В общем, много неизвестно каким боком возникших в ее голове философских мыслей о жизни. А главное, это помогало задавить внутри себя обиду и разочарование, поселившуюся там по милости одного Белого сволоча. Или сволочи? Не важно.
Но ничего, Кристина усмехнулась своему отражению в стекле, уж этого-то гада ползучего она из своей головы вырвет нах***.
А поезд медленно, но верно вез ее туда, где она пока не готова была появляться – то есть, к родителям. И постепенно в мысли стала просачиваться нервозность. Мама с папой будут ее встречать, и как всегда начнется это. Почему не приехал твой муж? И все такое. И ведь даже виду нельзя показать…
Ужасно, но ей кроме Игоря и поделиться даже не с кем. Некому выплакаться. Кошмар. Наверное, потому она и вытащила телефон стала набирать сообщение подруге Аленке.
«Аленушкаааа, мне плохоооо… Что делать, я не знаю…»
Подумала про себя и приписала:
«Хрен с тобой, я вас с Власиком прощаю, живите уже…»
Потом подумала еще. Нахмурилась, медленно выдохнула, раздувая щеки, потом начала печатать, облизывая от нервности губы.
«Аленка, слушай… Вот как? Как сделать так, чтобы мама не догадалась??? А?! Она же сразу все поймет и вцепится в меня! А мне нельзя сейчас никак, меня же прорвет. Блин… Что делать??? Что мне делать?! А?!
А если она про то видео узнает, она же меня вообще убьет! Мама! Ой, мама, мне нельзя все время на глазах… Вот если бы была там, я бы сказала, что иду к подруге…»
Печатала, печатала, и вдруг замерла, подняв палец. А потом быстренько набрала:
«Аленка, спасибо!»
И быстренько все стерла.
Конечно, она пойдет с ночевкой к подруге! А маме вовсе не обязательно знать, что подруги в городе нет. Но это на крайний случай, а так может, и обойдется все.
Но на душе полегчало.
А потом ее сморил сон. Когда есть варианты, можно и расслабиться.
***
Ох, но во сне ей снилось что-то непотребное и стыдное…
Во сне она опять видела Белого. Он цинично ухмылялся, давил холодным бездушным взглядом, и приближался к ней. Голый, возбужденный. А она тряслась от страха и опять не могла оторвать от него глаз и текла. Позорно текла и ела его голое тело голодными глазами. Он понял все, гадко засмеялся. И тогда она смогла.
Выкрикнула ему в лицо:
– Пошшшел ты! Ненавижу тебя!
И рванулась от него, а он выкинул руку, ловить ее. Так быстро! Кристина понеслась как на крыльях, ощущая за спиной его дыхание, и…
Проснулась вся встрепанная, подскочила, не в силах понять, сон это или реальность.
Потом села, прислоняясь к стенке купе и прошипела, глядя перед собой невидящими глазами:
– Ублюдок. Дешшшевка. Ненавижу тебя!
***
Сна после этого, естественно, как не бывало. Но оно и хорошо, всего полчаса оставалось до прибытия. А чувствовала себя Кристина ужасно, и нервное напряжение только усиливалось, чем ближе она подъезжала.
Но все вышло на удивление удачно и хорошо.
Встречал ее папа, с ним всегда было легче найти общий язык. А мама…
Все-таки ей повезло! К маме приехали в гости какие-то родственники, так что ей особо не было времени дочку пытать. Светская беседа за столом, стопятьсот блюд, все с вывертом, и все такое. Кристине надо было только улыбаться и время от времени реплики вставлять. А потом она и вовсе смоталась на кухню под тем соусом, что надо помогать.
Даже краем уха услышала о себе ужасно лестный отзыв:
«Какая девочка, молодая, домашняя, скромная, уважительная, на старших глаз не поднимает. А какая красавица. Ах, мне бы такую невесту для моего…»
Мама с гордостью и солидной долей сожаления отвечала, что любимая дочка уже замужем. Кристина невольно закатила глаза. Знали бы они истинное положение вещей!
А вообще, будь мамина воля, она бы только и делала, что замуж ее выдавала. Потому что маме ужасно нравились все эти свадебные торжества, и если кто-то двадцатиюродный где-то устраивал свадьбу, можно было быть уверенным, она ни за что бы не пропустит это мероприятие.
Но все имело свои плюсы. Кристина управилась на кухне, а потом, воспользовавшись тем, что маме не до нее, скромненько пожелав все спокойной ночи, ускользнула в свою комнату, и там, выдохнув с облегчением, наконец улеглась спать.
Первый день, самый тяжелый, продержалась, дальше должно быть легче.
***
Дальше – легче?
Кажется, она поторопилась с выводами.
– Дорогая моя, ты ничего не хочешь мне сказать?
Мама вошла в ее комнату, когда Кристина только открыла глаза и еще лежала в постели.
– А? – она тут же откинулась на подушку и постаралась повыше натянуть одеяло.
На матери был темно-синий бархатный халат, оттенявший белую бархатистую кожу. Вырез отрывал все еще гладкую высокую шею и ложбинку на большой груди. Кристина всегда знала, что похожа на мать, но сейчас это сходство ощущалось особенно остро.
Неожиданно мелькнула мысль, возможно, сходство не ограничивается одной внешностью, что если у мамы такой же как и у нее бунтарский характер? Сразу цепочкой потянулись и другие мысли.
Кристина никогда не задумывалась об этой стороне семейных отношений родителей, потому что внешне все всегда выглядело замечательно. Это уж совсем сбило и озадачило Кристину, она даже растерялась. Слегка. А мама смотрела на нее весьма характерно выгнув бровь.
Надо было что-то отвечать.
– Мам, какая ты у меня красивая, – проговорила она и постаралась улыбнуться.
Вообще-то, это была правда.
– Девочка, ты мне зубы не заговаривай, – сказала мать. – Что это за вид у тебя, и почему ты опять приехала одна?
Дальше прятаться под одеялом было бесполезно.
– Как это что за вид? – фыркнула Кристина, усаживаясь в постели.
– А то. Вся жеванная, синяки под глазами, – недовольно оглядела ее мама и добавила: – Быстро рассказывай.
Ей хотелось взвыть. Хотелось изощренно пытать братика Игоря. Но мама смотрела рентгеновским взглядом, и она, сцепив руки в замок, начала:
– Мам, мы праздновали. Понимаешь? Два дня кутили. Ну, выпила немного лишнего, потом дорога. Устала.
Кристина уставилась на мать честными глазами, главное, верить в то, что говоришь. И потом что-то же в ее рассказе было правдой.
– И что вы праздновали? – голос мамы стал необычайно мягок, а руки сложились на груди.
«Мой развод!» – хотелось гаркнуть Кристине.
Вместо этого она сосредоточилась и сказала, подпуская в голос таинственности:
– Расширяем бизнес. Очень выгодно, большие перспективы. Знакомились с новыми партнерами, а потом хороший хлеб-соль. Ну ты сама понимаешь, так надо.
– Да? – с сомнением спросила мама. – А твой муж почему не приехал? Уже второй раз. Он что, не хочет нас видеть?
Хотелось закатить глаза и завопить.
– Нет, что ты. Власик с Игорем крутятся там как сумасшедшие, просто времени нет нос высунуть.
– Угу, – протянула мама, отводя взгляд.
Теперь надо только не испортить. Аккуратненько дожать… Она сделала непринужденное лицо и осторожно начала:
– А я сюда, мам. Буду открывать тут еще один маленький филиал.
– Что? – тут же, недоверчиво скривилась мама. – Зачем? У вас что, какие-то проблемы?
– Нет, ну что ты, никаких проблем! Я же говорю, расширяем бизнес. Это… Это Игорь такой ход подсказал!
Вот теперь пусть мама Игоря пытает, а он пусть только попробует опровергнуть ее слова. Мама смотрела на нее странным вглядом, словно что-то взвешивала, но молчала. А Кристина чуть-чуть выдохнула напряжение, вроде пронесло, потихоньку выбралась из постели и направилась в ванную. И тут мама ее окликнула:
– А синяки тебе кто понаставил? Муж? Он что, бьет тебя?
– Что?! – у Кристины от изумления вытаращились глаза.
Совершенно искренне причем. Влас за всю их совместную жизнь никогда ее не коснулся и пальцем, хотя, Кристина сама понимала, что иной раз стоило бы. Однако как-то отбрехиваться надо было, потому что мама ждала.
– Ой, – проговорила она, краснея и поплотнее запахивая халат. – Это… Это мы решили попробовать что-то новое… кхммм… ну… в общем.
Совершенно непередаваемое выражение возникло на лице у мамы, брови шевельнулись.
– Аккуратнее надо, – сказала она тихо и наконец вышла из комнаты, но на пороге обернулась. – Смотри, дочь… Я же вижу, что ты приехала с фитилем в заднице.
– У меня все в порядке, правда, мам, – «честно» ответила Кристина.
Мама кивнула и вышла. А она чуть не сползла по стеночке.
Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу.
Пришлось быстро брать себя в руки, бежать мыться и с особой тщательностью наводить красоту. А потом принимать активное участие в семейном завтраке и застольных разговорах. Отвечать на сотни вопросов, ибо родственники непременно должны все-все-все знать.
С какой скоростью после этого Кристина удирала из дому!
***
Первое, что она сделала потом, это позвонила Игорю. Тот коротко шикнул в трубку:
– Я перезвоню, – и сбросил вызов.
Наверное, даже к лучшему. Она взяла мамину машину, своя-то осталась там. Сидя в ней, она чувствовала себя так, будто мама видит ее отовсюду. Кристина невольно поежилась, маме точно незачем знать, о чем она сейчас будет говорить с двоюродным братом.
И тут ей на глаза попалась кофейня, а перед ней небольшая парковка. На парковке было свободное место, Кристина не задумываясь свернула туда. Потом, испытывая определенное облегчение, зашла в кофейню и взяла себе кусок шоколадного торта и кофе со сливками. Уселась за столиком, положила рядом телефон.
Минута, вторая, третья, а телефон все молчал. Игорь не перезванивал. Ее подмывало набрать его снова, потому что Кристина терпеть не могла ждать. Она медленно выдохнула тихое бешенство, откромсала ложечкой небольшой кусочек торта и начала жевать.
Наверное, торт был изумительный, свежий, не приторный, в меру сладкий. Увы, она почти не чувствовала, вкуса. Механически проглотила, механически отпила глоточек кофе, а мысли вертелись по кругу, как взбесившиеся белки.
Наконец пошел входящий звонок, она немедленно подкинулась.
– Да!
– Привет, Крис, что-нибудь случилось?
Спокойно так, чуть иронично. Она готова была взорваться.
– Ты! Гад! Запихнул меня сюда, как будто нельзя было подождать хотя бы пару дней! Мне знаешь, что тут устроили?!
– Не сочиняй, разразись скандал, меня давно бы уже расстреляли заочно и посмертно.
– Тебе легко говорить! А мне знаешь, каково было?!
– Ничего, сестричка, я был уверен, что ты выкрутишься.
– Гад.
– Угу, я такой.
Запал прошел, ей уже больше не хотелось ругаться, тем более что надо было поговорить о делах.
– А перезванивал почему так долго?
– Там были уши, которым незачем тебя слышать.
Она осеклась и вздрогнула, понимая, кого Игорь имеет в виду. И фыркнула. Вот еще!
– Ты чего звонила, хотела что-то?
– Да. Мне срочно нужно отдельное жилье, иначе я там сойду с ума.
Игорь громко, долго и обидно смеялся, а ей так и хотелось вызвериться. Но он сказал:
– Ладно, поживи у родителей пару дней, потом так и быть, можешь жить у меня.
– Я не хочу у тебя, я хочу свое отдельное жилье.
Вопроса бы сейчас не стояло, но перед тем как переехать, они с Власом продали квартиру и купили вдвое больше по площади там. Не могла же тогда Кристина предположить, что все так обернется. И теперь получалось, жилье у нее есть, но совсем не там, где ей надо, а возвращаться назад она сейчас категорически не хотела.
– Крис, – начал Игорь.
– Братик, я хочу сдать мою квартиру там и на эти деньги снимать тут.
– Это дело не одного дня.
– Я не спешу, у меня есть деньги. И еще. Я собираюсь открыть тут свою фирму. Ты мне поможешь?
– Крис, ты еще не развелась, подожди.
– Не вижу смысла ждать. Влас никогда не станет судиться со мной из-за какой-то там маленькой фирмы. Ты мне поможешь? Что молчишь, брат? Или передумал меня в дело брать?
Слышно было, как он недовольно сопит, потом Игорь высказал:
– Ты же не успокоишься, правда? Не хочешь понять, что это опасно?! Не хочешь сидеть на попе ровно и тратить деньги мужа, как все бабы? Обязательно надо искать приключения на задницу!
– Я не могу просто так сидеть дома! Мне скучно, почему вы все не понимаете?!
Снова молчание, недовольство повисло в воздухе плотным комом, хоть руками его трогай.
– Хорошо, что ты хочешь? – проговорил он наконец.
– Братик! Я тебя обожаю! – взвизгнула Кристина и тут же сделала невинное лицо, потому что на нее стали оборачиваться.
– Давай пропустим эту часть, говори уже, – смирился Игорь.
И пошел деловой разговор.
Кристине на самом деле нужно было не только жилье. Ей нужно было еще оформить ООО и арендовать офис. Совсем небольшой на первое время, можно даже одну комнату в 15 квадратных метров, но в хорошем «живом» месте, желательно в центре. Пусть даже это будет дороже, чем 150 метров площади где-то на окраине.
– И чтобы рядом был сквер и удобная парковка, – перечисляла она.
– А носки в полосочку тебе не нужно?
– Иди к черту. Не перебивай. Ну и, ясное дело, чтобы квартира была рядом.
– Слушай, Крис, – спросил он. – Это все неделю подождет? Я раньше не смогу вырваться никак.
– А зачем, братик? Не переживай, я прекрасно все сделаю сама, – оживилась Кристина, принимаясь за свой забытый шоколадный торт.
– Так. А в чем тогда заключается моя помощь тебе?
– Не мешать! – выпалила Кристина.
Слышно было, как Игорь крепился, крепился, а потом все-таки расхохотался. Но смех в трубке оборвался как-то сразу, он сказал изменившимся тоном:
– Созвонимся.
И отключился.
***
Еще когда Надеин оборвал входящий вызов резким:
– Я перезвоню.
Белый почувствовал это. Как будто невидимые жилы натянулись внутри, а зрение вдруг стало острее в разы. Отметил он и то, как изменился у Игоря взгляд. А главное, язык тела, бл***! Пусть на мгновение, но он почуял в нем настороженность и страх. А интуиция говорила только одно.
Потом Надеин мог как угодно изображать безразличие и вальяжную расслабленность. Белый понял, что ему не сидится, но сделал вид, что это его не интересует. Разговор плавно перешел на другие темы, Игорь выждал минут пятнадцать, и только потом сказал:
– Я покурить, – и не спеша направился на балкон.
Паша Белый насмешливо бросил ему вслед:
– Не простудись там.
– Рад, что беспокоишься о моем здоровье, – ответил тот в тон.
Вроде бы, какое ему дело, кому и зачем Игорь будет сейчас звонить? Паша не слышал, о чем говорят, но не отрывал от Надеина глаз. И почему-то начинало сводить судорогой пальцы, когда увидел, как тот говорит что-то в трубку и смеется.
В какой-то момент они встретились взглядами и тот снова резко оборвал разговор. Белый мог поклясться, что Игорь только что говорил с сестрой. Это почему-то взбесило. Он отвел взгляд и с усилием разжал пальцы.
– Секретные переговоры, Игорек? – спросил с усмешкой, когда Надеин вернулся.
И четко отследил, как на секунду встревоженно плеснулась ртуть в его глазах. Однако Игорь не растерялся, а даже как будто развеселился.
– Та… Девушки донимают, – проговорил он и, как ни в чем не бывало, уселся напротив.
Догадка была верна. Белый непроизвольно дернул шеей, отгоняя нечто темное, что заворочалось у него в груди.
