Текст книги "Без права на ошибку. Книга вторая"

Автор книги: Егоров Александрович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

3

В самую последнюю минуту к обоим Василиям присоединился призывник Афанасий Носов. Пока сержант разговаривал с Васькой Семеновым, он из кобуры, висевшей на поясе убитого пулеметчика, вытащил револьвер «Наган» вместе с кисетом запасных к нему патронов. Сейчас Ваське было уже некогда проводить воспитательную работу, объяснять призывнику, что в армии все дела исполняются только по приказу старшего по званию командира, что в ней нет места чьему-либо самовольству. Поэтому призывник Носов попросту не имел права самовольно обыскивать труп немецкого пулеметчика! Тем более, присваивать себе обнаруженное им его оружие?!

Как сержант, как командир группы этих молодых балбесов, Васька на время как бы забыл об этом неуставном инциденте, он только утвердительно кивнул головой, как бы подтверждая свой приказ Афанасию, и одновременно поясняя:

– Револьвер в бою мало эффективен на больших дистанциях! Он имеет убойную силу всего лишь на пятьдесят – сто шагов! Поэтому, призывник Носов, я тебе приказываю, ты вместе с Васькой Семеновым полезай в кювет. Там своим револьвером будешь охранять спину нашего Ворошиловского стрелка от внезапного вражеского нападения.

– Так точно, товарищ Василий, будет исполнено! – Ответил Афанасий Носов.

– Нет, не правильно ты ответил, призывник Носов! Ко мне следует обращаться не товарищ Василий, а «товарищ командир» или «товарищ сержант»! На мой приказ ты, Афанасий, должен был бы ответить: «Так точно, товарищ командир! Будет исполнено!»! А ну-ка, парень, повтори!

– Так точно, товарищ командир! Будет исполнено!

Подобным поведением с призывниками перед самым началом боя Васька пытался заставить их перебороть в себе свой же страх перед встречей со страшным немцем! Влить в них, в их души хотя бы немного веры в то, что они сами не лыком шиты, что с оружием в руках они могут выстоять против любого противника! Да и самого себя таким обращением со своими как бы подчиненными ему призывниками он пытался убедить в том, что он сумеет этих шестерых уральцев сделать настоящими красноармейцами! Ведь, все они родились на Урале, с малых лет были приучены к тяжелому крестьянскому труду, с отцами ходили на охоту и рыбную ловлю, знали, почем фунт лиха!

– Вам же, парни, – Васька обратился к остальным призывникам, оставшимся без оружия, – придется тела убитых пулеметчика и стрелка сбросить в придорожный кювет, но это нужно сделать так, чтобы их товарищи не смогли бы увидеть их тела, находясь на шоссе. А затем сами попрячьтесь в том же кювете! Во время перестрелки ни в коем случае своих голов оттуда не высовывайте, не то вас немцы смогут подстрелить по вашей же глупости!

Пока призывники занимались порученными делами, Васька занялся освоением своего нового пулемета МГ13. Первым делом он собирался быстренько ознакомиться с его устройством. К этому времени пулемет уже стоял на сошках прямо на шоссе. Его призывники оказались смекалистыми людьми, они сумели сделать то, чего он ранее так и не смог сделать! Практически в одно мгновение Иван Понкратенко расстегнул замок крепления пулемета на вертлюге.

Разобравшие в устройстве пулемета, сержант Васильев проверил заряжен ли он, подсоединен ли к нему магазин с патронами, сколько патронов в этом барабанном магазине. Убедившись, что с пулеметом все в порядке и он заряжен, Васька его перебросил себе на плечо, и легкой трусцой перебежал шоссе на противоположную сторону. Там он скатился в придорожной кювет, откуда открывался прекрасный сектор обстрела большого участка шоссе Тула – Одоев. Немецкие мотоциклисты обязательно в него попадут, как только вынырнут из очередного дорожного поворота.

К этому времени Василий Семенов вместе с Афанасием Носовым затаился в кювете напротив его пулеметной позиции. Эти две позиции позволяли вести обстрел колонны немецких мотоциклистов с двух сторон, не мешая друг другу.

Свой МГ 13 Васька поставил на сошки, снял его с предохранителя, рычажок «режим огня» перевел в позицию «автоматический огонь», щекой прильнул к его прикладу. Теперь он был готов в любую секунду открыть из него огонь. В этот момент Афанасий Носов, опять-таки действуя по собственной инициативе, поднес ему еще два пулеметных магазина по семьдесят пять патронов каждый. Только-только Афанасий успел обратно перебежать дорогу, чтобы спрыгнуть в кювет, где Василий Семенов занял позицию, как послышался громкий стрекот мотоциклов. Вдали на шоссе показалась колонна немецкой разведки. Правда, ей еще предстояло совершить один поворот, затем перейти в затяжной подъем на холм, на середине склона которого Васька вместе со своими призывниками занял оборону.

Облокотившись локтями на бровку кювета, Васька наблюдал за продвижением колонны немецких мотоциклистов. В тот момент он испытывал странные чувства, какое-то душевное облегчение, наконец-то, он покажет этим горе-завоевателям, где раки зимуют! Но в тоже самое время его одолевал беспричинный страх, причем это был страх не за самого себя! Он очень боялся за своих ребят, как бы они снова не наделали бы глупостей во время предстоящего боя, как бы они снова подставились бы под немецкие выстрелы?! Поэтому всеми фибрами своей души сержант Васильков желал, отдалить начало боя на более поздний срок. Но немецкая колонна на обратном пути передвигалась более быстро, чем, когда двигалась в противоположную сторону.

– Сейчас ты, Вася, особо не мельтешись, не спеши открывать огонь из своего пулемета. Подпусти мотоциклистов, как можно ближе, и только тогда открывай кинжальный огонь на поражение, желательно стрелять в упор. Имей в виду, что эти парни на мотоциклах умеют воевать в любых ситуациях на поле боя! Если ты их не перебьешь, то позднее они гранатами покончат с тобой, с твоим пулеметом. К тому же ты, как пулеметчик, ты работаешь на свой страх и риск, без пехотного и артиллеристского прикрытия и поддержки. Уничтожив тебя, они затем, как на охоте, перестреляют твоих призывников! – Подсказывал Альфред Нетцке.

Прикусив нижнюю губу, Васька терпеливо ожидал момента, когда в его секторе обстрела появятся все скопом мотоциклисты-разведчики. Не прошло и минуты, как один за другим немецкие мотоциклисты стали выезжать из-за поворота, пересекать границу его сектора обстрела. В тот момент, когда все семь мотоциклов со своими экипажами оказались в сектора обстрела, то Васька, более не колеблясь, нажал курок пулемета. МГ 13 заработал, он застрекотал ровным, глуховатым стуком, словно хорошо отлаженная швейная машинка «Зингер». Пулевым свинцом, брызнувшим из ствола своего МГ 13, он выбил из седел экипаж мотоцикла, следовавшего первым в колонне, в упор расстреляв его рулевого и стрелка! Затем огонь из пулемета Васька перенес на экипаж последнего мотоцикла колонны. И в этом случае он вывел из строя весь экипаж и этого мотоцикла, опять-таки состоявшего из рулевого и стрелка.

Таким образом, сержанту Василькову удалось из разбитых пулями мотоциклов, убитых членов их экипажей создать помехи в начале и в конце колонны. В результате, колонна немецких мотоциклистов была вынуждена остановиться. Она вся оказалась под огнем вражеского пулеметчика, мотоциклисты потеряли способность продвигаться вперед или вернуться назад с тем, чтобы уйти из-под пулеметного огня!

В ровном стрекоте своего пулемета Васька вдруг расслышал, как гулко ухнул выстрел из карабина «Маузер 98к». Взмахнув руками, поник головой рулевой второго мотоцикла. Его мотоцикл с коляской резко свернул влево, прямо с шоссе он вместе с экипажем свалился в придорожный кювет. Таким образом, одним выстрелом Василий Семенов вывел из строя немецкий пулемет МГ 13. Оставшиеся в живых пулеметчик и стрелок с этого мотоцикла покинули свои места, они зайцами запрыгали по вспаханному полю, пытаясь убежать от своей гибели.

Видимо, повинуясь команде своего командира, пытаясь выйти из-под внезапного обстрела вражеского пулеметчика, экипажи оставшихся четырех мотоциклов начали разъезжаться в разные стороны. По выполняемым ими маневрам Васька догадался, что эти экипажи попытаются найти съезды с дороги, чтобы уйти из-под смертельного пулеметного огня. Одновременно немецкая сторона пыталась найти позицию, которая ей бы позволила сохранить мотоциклы и в полной мере использовать свои пулеметы. Стрелки, занимавшие сиденья за спинами рулевых, один за другим стали их покидать. Низко пригибаясь к земле, они попытались укрыться в придорожном кювете, проходившего по обеим сторонам шоссе.

– Эх, парни, парни, что же вы творите?! Так нельзя воевать! Похоже, что мы зря потратили время вас обучая, как нужно себя вести во время боя! Как следует искать выход из трудного положения в ходе боя! – Мысленно проворчал Альфред Нетцке, комментируя поведение немецких мотоциклистов. – Если во время учений наши будущие стрелки проявляют ум и смекалку, то и на поле боя они всегда находят правильный выход из любого сложного положения! Но случалось и такое, что мы в данный момент наблюдаем. Попав под кинжальный огонь твоего пулемета стрелки вместо осознанного отпора, впадают в панику, теряют головы и бегут с поля боя! Вместо того, чтобы на мотоциклах метаться по шоссе под пулеметным огнем противника, им следовало бы давно покинуть эти мотоциклы, стрелки должны были бы залечь. Затем прицельным огнем из карабинов и гранатами нужно было бы попытаться уничтожить вражеского пулеметчика! Эти же мотоциклисты трусливо пытаются скрыться, бросая на произвол судьбы своих же товарищей! Огневому контакту с противником, они предпочли постыдное бегство!

С своей позиции Васька хорошо просматривал участок шоссе, превратившийся в поле боя! Он хорошо видел, как немцы были вынуждены все-таки побросать свои мотоциклы и спасаться бегством с поля боя. Только один из них попытался открыть ответный огонь из турельного пулемета! Но его застрелил начинающий снайпер Василий Семенов, он этому пулеметчику попал в голову, тот из мотоциклетной коляски свалился на дорогу.

В этот момент два других немецких стрелка из экипажа колясочного мотоцикла, свалившегося к придорожный кювет, уже почти добежали до леса и вот-вот они должны были в нем скрыться. Но Васька Семенов всего лишь двумя выстрелами их навечно успокоил. К этому времени закончились патроны в обойме его карабина, тогда он принялся его перезаряжать. Васька же тем временем стал вести огонь короткими очередями, одного за другим выбивая немецких стрелков, все еще продолжавших метаться по шоссе. К тому моменту, когда замолчал его пулемет, в барабанном магазине закончились, то на шоссе уже лежало семь трупов. Последними патронами первого магазина Васька прикончил еще двух немецких стрелков, после чего его пулемет прекратил ровно стрекотать.

Два последних немца вскочили на ноги и, перепрыгивая через борозды, словно горные архары, продолжали бежать к лесу, надеясь там для себя найти спасительное укрытие! В этот момент, в гулкой тишине послышался особенно громкий выстрел из карабина, это снова стрелял Васька Семенов, его тезка и Ворошиловский стрелок! Его выстрел снова оказался снайперским. Бегущий вторым к перелеску немец, вдруг остановился, начал было своим телом разворачиваться, но он затем он попросту упал между бороздами и не смог подняться на ноги. Тут же послышался громкий, радостный крик этого деревенского мальчишки:

– Я попал! Я снова попал в этого немца! Я долго прицеливался, но сумел ему прострелить голову!

Чтобы лучше видеть убитого им немца, весь взбудораженный своим первым боем Васька Семенов приподнял свою голову над кюветом. На долю секунды этот русский паренек забыл об осторожности, о том, что перед ним в поле все еще прячется недобитый враг! Да и сержант Василий не успел своим окриком вовремя остановить этого несвоевременного проявления восторга своим тезкой, Васькой Семеновым. К тому же, к великому сожалению, они оба на тот момент находились по разные стороны шоссе. Васька к этому времени успел перезарядить свой МГ 13, но он сумел увидеть, как острая немецкая пуля впилась этому парню в центр его лба.

Васька Семенов долго не мучился, он мгновенно умер, немецкая пуля поразила и разрушила его головной мозг! Взбешенный смертью своего младшего тезки, Васька поднялся в полный рост на ноги и, держа в руках перезаряженный пулемет, пошел на трех оставшихся в живых немецких стрелков, залегших в колхозной борозде. Когда он увидел немецкие головы, торчавшие над бороздой, то нажал его спусковой курок. Из пулемета он стрелял и стрелял до тех пор, пока в магазине не кончились патроны, трое немцев так и остались лежать в борозде, никто из них больше не поднимал своей головы!

Василий подошел к кювету, на бровке которого покоился Васька Семенов с разбитой немецкой пулей головой, мертвый мальчишка все еще продолжал улыбаться! На дне кювета лежал, скрючившись, и дико ревел Афанасий Носов, его лицо было сплошь забрызгано кровью друга. Временами он пальцами рук пытался вытереть кровь со своего лица, но лишь ногтями пальцев его только расцарапывал. Потихоньку из своих убежищ выползли Ванька Понкратенко, Степан Николаев, Колька Лихолетов и Семен Власов. Все трое были сильно напуганы смертью своего товарища и друга Васьки Семенова. Они стояли над кюветом, смотрели на его мертвое тело, и глазам своим они не верили. Не вели в то. что это он, их Васька Семенов, лежит с разбитой головой на бровке придорожного кювета!

– Васька, почему ты молчишь? Черт тебя подери, парень, тебе уже давно пора выйти из прострации! Ты же сержант, командир над своими призывниками! Война есть война, на ней каждый день гибнут люди! Возможно, завтра погибнем и мы с тобой! Только сейчас прикажи своим призывникам заняться делом, нужно похоронить товарища, собрать оружие и мотоциклы в одном месте на дороге! Не то твои парни превратятся в тюфяки, они никогда не смогут стать солдатами …

– Красноармейцами! – Безучастным голосом Васька поправил Альфреда Нетцке.

Он не ожидал, что смерть призывника Василия Семенова на него произведет такое глубокое впечатление! За свою короткую жизнь Васька повидал уже немало смертей. Рядом с ним гибли и незнакомые ему люди, и люди, которых он хорошо знал, которые ему были очень дороги! Но смерть от немецкой пули его тезки, совсем молодого уральского парня, поразила его до глубины души, так как Васька Семенов стал первым бойцом его отделения, принявшего смерть в бою!

– Не все ли равно, как называть солдата! Этого парня, как и многих других, призвали в армию защищать родину! Повторяю, война есть война и на ней гибнут солдаты с обеих сторон! Василий, я тебе говорю, перестань, черт тебя подери, распускать свои чувства! Ты старший, у тебя больше жизненного опыта! Заставь работать свою мелюзгу, не дай им превратиться в нытиков, тюфяков, ты обязан сделать их солдатами! – Продолжал настаивать Альфред Нетцке. – Никто другой, кроме тебя, сейчас не может этого сделать! Иначе, вы и до фронта не дойдете, а дезертируете по дороге!

Васька опустил приклад пулемета к земле и строгим голосом отдал команду:

– Понкратенко и Николаев, займитесь мотоциклами, их нужно согнать в одно месте вне этого шоссе. После чего вы тщательно их обыщите. Лихолетов и Носов разыщите в мотоциклах саперные лопатки. Ими выройте могилу для Василия Семенова, желательно на возвышенности, в стороне от шоссе. Могила должна быть в два метра глубиной. Земля пока еще не замерзла, так что ее можно копать. Николаев и Власов, обойдите убитых немцев, соберите их оружие, карабины и пистолеты. Обо всем найденном мне сообщайте! Носов, прекрати реветь, утри свои слезы, ты призывник, будущий красноармеец, а не красна девица!

Альфред Нетцке оказался прав, приступив к выполнению порученных сержантом работ, выполняя их, призывники на время как бы забыли о смерти своего друга. Его тело сам Василий с помощью Афанасия Носова вытащил из кювета. В нагрудном кармане гимнастерки погибшего он нашел справку райвоенкомата о призыве в армию, три письма из дома и фотографию девчонки лет семнадцати! Эти документы Василий переложил в карман своей гимнастерки, вдвоем с Афанасием они тело перенесли к могиле, которую немецкими саперными лопатами копали Колька Лихолетов и Семен Власов, который заменил Афанасия Носова.

Дожидаясь, когда могила будет выкопана, Василий занялся учетом захваченных трофеев. К его удивлению, этих трофеев совершенно неожиданно для него оказалось очень много. Во-первых, все семь мотоциклов, два с коляской, остальные без коляски, достались им в полном техническом порядке, заводи и поезжай, как говорится! Причем, бензобаки были заполнены до горловины, видимо, этот взвод только-только отправился в разведку, предварительно заполнив бензином бензобаки своих мотоциклов.

Во-вторых, у них теперь было еще три немецких пулемета МГ13, все они были с полным боекомплектом. двенадцать карабинов «Маузер 98к», а также шесть пистолетов, из них два парабеллума, два «Вальтера» и два чешских пистолета «Зброевка» по четыре обоймы к каждому пистолету. Васька не постеснялся, вместе с Носовым сам обошел, обыскал трупы убитых немцев. В результате их трофеи пополнились ножевыми штыками, шинелями и прорезиновыми плащами с пелеринами, а также хорошими солдатскими сапогами.

Когда могила была выкопана, Василий лично тело Василия Семенова завернул в один из немецких прорезиновых плащей. Дно могилы ребята устлали хвоей деревьев, принесенной из перелеска. Затем он построил ребят в шеренгу, вручил им карабины в руки, предварительно продемонстрировав, как следует с ними обращаться, стрелять. Сам же вместе с Афанасием Носовым спустил тело Василия Семенова в могилу. Затем они оба встали в общую шеренгу. Васька сделал шаг вперед, сказал короткую прощальную речь:

– Спи спокойно наш дорогой товарищ и друг, Василий Семенов! Пусть земля будет тебе пухом. Мы за тебя отомстим! В честь нашего друга и товарища приказываю произвести трехкратный салют, выстрелами из карабинов!

На могильный холмик павшего друга, Ванька Понкратенко соорудил. поставил православный крест из веток. Вскоре по шоссе Тула – Одоев двигались два мотоцикла с колясками и один мотоцикл без коляски.

4

Появление шестерых уральских призывников в штабе 217-й дивизии встретили не то, чтобы прохладно, вначале на них никто из штабных командиров попросту не обращал внимания. Так как все командиры были по горло загружены работой по организации предстоящей передислокацией или, проще говоря, отходом дивизии в Тулу.

217-я стрелковая дивизия вела тяжелые оборонительные бои в Одоевском районе Тульской области.

С августа и по октябрь месяца дивизия вела постоянные бои с наступающими немцами. Ее полки то отбивали немецкий атаки, то сами ходили в контратаки. Дивизия предпринимала невероятные усилия для того, чтобы любой ценой удержать свой рубеж обороны. В результате она то попадала в окружение, то пробивалась из него. К концу октября месяца в этой дивизии осталось всего лишь полторы тысячи красноармейцев, в тяжелых оборонительных боях с немцами была потеряна практически вся тяжелая артиллерия, автотранспорт и бронетехника. В результате дивизия была вынуждена перейти на гужевой транспорт, полки же этой дивизии с одного участка обороны на другой переходили пешим порядком.

К слову сказать, что порой 217-й дивизии крупно везло, ее командиру удавалось вовремя реагировать на попытки немецкого командования ее окружить и полностью уничтожить. В октябре она оказалась в стороне от направления главного немецкого удара, наносимого немецким командованием вдоль автострады Белгород – Курск – Орел – Тула – Москва! Командование Брянского фронта неоднократно поручало 217-й стрелковой дивизии выполнять серьёзнейшие задачи по удержанию флангов фронта, не позволяя противнику выходить на оперативный простор! Вот и в эти дни дивизия вела тяжелейшие оборонительные бои, медленно отходя к Туле.

Пополнение из пяти уральских призывников во главе с сержантом Васильковым прибыло в 217-ю стрелковую дивизию уже затемно 27-е октября 1941 года. Из Тулы командиру дивизии только что поступил приказ о передислокации дивизии в Тулу. Поэтому штаб дивизии тут же приступил к разработке плана о ее передислокации на новый рубеж обороны. Командир дивизии полковник Михаил Грачев вместе со начальником штаба, начальником оперативного отдела дивизионного штаба обсуждал наметки этого плана передислокации. В этот момент дежурный командир по штабу его проинформировал о том, что на пополнение дивизии только что прибыли уральцы. Полковник Грачев, думая о том, что, наконец-то, в штабе Брянского фронта вспомнили об его дивизии, решив ее пополнить, сразу же оживился, поинтересовался:

– Ну, и какое это пополнение? Наверняка, все они молодец к молодцу! Комиссар, что ты думаешь по этому поводу? Давай, выйдем из штаба, вместе посмотрим на этих уральцев, прежде чем их всех распределили по полкам!

Бригадный комиссар Дмитрий Васильевич Васильев грустно посмотрел в глаза полковнику Грачеву, тихим голосом ему объяснил:

– Это не совсем то, о чем ты подумал, Михаил Алексеевич! Это не пополнение в истинном понимании этого слова! Тула нам прислала всего лишь шесть призывников. Они не прошли курса подготовки молодого красноармейца, еще не приняли красноармейской присяги. Их к нам привел один бывалый сержант, вот он немного повоевал. Если судить по его рапорту, то Тула не дождалась нашего командира, который якобы должен был бы забрать этих уральцев и сопроводить их к нам в Одоев. Но все дело в том, что об этих шестерых уральцев, которых выделили нам в качестве пополнения, мы и не слыхали! Но, тем не менее, они прибыли к нам своих ходом, с приключением по дороге. Во время перехода до Одоева они наткнулись на немецкую разведку, она вела разведку шоссе Тула– Одоев. Самым непонятным образом эта группа призывников покончила с целым немецким разведвзводом, к нам же эти призывники пришли с захваченным немецким оружием и на немецких мотоциклах! Правда, в этом бою с немцами они потеряли одного своего товарища.

Полковник Грачев на секунду задумался, а затем отдал приказ, обращаясь к заместителю начальника штаба дивизии, начальнику оперативного отдела майору Алексееву:

– Николай Александрович, вы, пожалуйста, займитесь этими призывниками. Думаю, если они уж проявили настоящую солдатскую смекалку, находчивость в бою с немецкой разведкой, то у нас приживутся. К сожалению, наградить мы их не можем, так как они не красноармейцы, к тому не числятся в составе нашей дивизии. Но думаю, что было бы правильно всех их передать в распоряжение роты капитана Дубасова. Его разведрота потеряла две трети бойцов, сейчас она с большим трудом выполняет возложенную положенную на нее работу. Так что эти уральцы будут к самому времени нашему Дубасову. Ну, а мы, товарищи командиры, продолжим свою работу по составлению оргплана по передислокации дивизии в Тулу.

Майор Николай Алексеев, получив приказ командира дивизии, тут же вышел во двор школьного здания, где увидел примечательную картину. В самом центре школьного двора стояли три немецких мотоцикла «Цундап KS750»⁴4
  В конце 30-х годов на заводе Zündapp Werke GmbH, расположенном в г. Нюрнберг, был разработан и принят на вооружение Вермахта мотоцикл KS 750. Он предназначался для движения по тяжелому бездорожью и обладал повышенной проходимостью и маневренностью, а также, использовался для разведки, перевозки личного состава и различных грузов и эвакуации раненых.


[Закрыть], два мотоцикла имели коляски с пулеметами, закрепленных на турелях, а один мотоцикл такой коляски не имел. Рядом с ними находилась группа красноармейцев, одетых в теплые полшубки, на ногах у них были кирзовые сапоги. За плечами у всех парней висели немецкие карабины «Маузер 98к», а на ременных поясах болтались немецкие кобуры с пистолетами.

Майор Николай Алексеев, направляясь к этой группе призывников, подумал о том, что эти будущие красноармейцы, несмотря на свою молодость, производят очень неплохое впечатление. В них проглядывают черты того, что они могут стать очень неплохими красноармейцами, хорошими бойцами.

Сегодня большинство бойцов его родной дивизии составляли плохо одетые, обутые красноармейцы. К тому же им пока еще не выдали теплого, зимнего обмундирования. На них все еще были шинели, пошитые из тонкого шинельного сукна. Такая шинель не очень-то хорошо грела холодными зимними ночами! Все бойцы дивизии сейчас ходили в хлопчатобумажных гимнастерках, в красноармейских полотняных галифе. Они были обуты в ботинки, пошитые из грубой кожи, с обмотками до колен. Эта солдатская одежда плохо грела по зимним ночам, ботинки с обмотками были очень неудобны и во время переходов, и в окопах. В этой обуви красноармейцы постоянно сбивали, натирали ноги. Да и вооружены они были в основном Мосинскими винтовками, первые автоматы ППД⁵5
  7,62-мм пистолеты-пулемёты образцов системы Дегтярёва 1934, 1934/38 и 1940 годов – модификации пистолета-пулемета, разработанного советским оружейником Василием Дегтяревым в начале 1930-х годов. Первый пистолет-пулемёт, принятого на вооружение Красной армии.


[Закрыть] только-только появились в некоторых дивизиях Брянского фронта!

Словом, эти уральские призывники были одеты в хорошее зимнее обмундирование, даже бойцы комендантской роты по красноармейской одежде не могли с ними сравниться. Подойдя к группе уральских призывников, майор Николай Алексеев в задумчивости остановился. Он впервые оказался в подобной ситуации, когда должен был обратиться не к красноармейцам, а к простым сельским парням, призывникам. Отметая его сомнения, эти пока еще не красноармейцы выстроились в некое подобие шеренги, подтянулись, вобрав в себя пока еще не существующие животы.

Профессионально печатая шаг, из строя вышел, к нему направился ладный парень, в его петлицах красовались два тругольничка сержанта.

Остановившись перед майором к трех шагах, как и было положено по уставу, сержант приложил правую руку к шапке-ушанке, четким командирским голосом отрапортовал:

– Товарищ майор, отделение призывников в составе пяти призывников-бойцов прибыло для пополнения, для дальнейшего продолжения службы в 279-й разведывательной роте 217-й стрелковой дивизии! Рапорт сдал, сержант Васильков.

– Как же так получилось, товарищ сержант, что ваше отделение прибыло для службы в нашу дивизию, не приняв красноармейской присяги, не пройдя курса обучения молодого красноармейца?

– Не могу знать, товарищ майор! Только могу вас проинформировать о том, что более четырехсот таких же, как мы, уральских призывников прибыло в Тулу. Все они в качестве пополнения распределены по различным подразделениям Рабоче-Крестьянской Красной армии, обороняющихся на подступах к городу Тула!

– Ну, а ты, сержант Васильков, расскажи, как из призывников вдруг стал сержантом?

– Капитан Лавриненко, комендант Александровских казарм в Туле, вчера вечером лично принял у меня красноармейскую присягу, а также экзамен на звание «сержант». Затем он данной ему властью произвел меня в сержанты, сделав соответствующую запись в моей красноармейской книжке.

– Ну, да ладно, сержант, так и быть я поверю тебе на слово! Мне сейчас попросту некогда рассматривать твою красноармейскую книжку. С твоим же отделением, сержант, я думаю, что мы поступим следующим образом. Пока бойцы твоего отделения еще не стали красноармейцами, то немецкое оружие, немецкие мотоциклы они должны сдать в комендантскую роту нашей дивизии. Разрешаю самому себе оставить оружие, скажем, немецкий карабин и пистолет, все остальное оружие, особенно пулеметы с боезапасом, ты должен сдать старшине роты под расписку. Позже я проверю выполнение своего приказа! Я также распоряжусь о том, чтобы вас накормили на нашей дивизионной кухне. После ужина ты со своим отделением должен будешь отправиться в расположение роты капитана Дубасова, командира нашей дивизионной разведроты. Его рота сегодня на ночь расположиться в четырех километрах от нашего городка, в деревушке под названием Николо-Жупань. Время сейчас позднее, в тылах нашей дивизии пока еще тихо, так что ты, сержант со своим отделение, спокойно доберешься до этой деревушки. Там ты уже с капитаном Дубасовым решай все вопросы касательно обучения своих бойцов владению винтовками, принятием красноармейской присяги!

– Сразу видно, что этот твой майор, самая настоящая штабная крыса! – Альфред Нетцке мысленно прокомментировал приказ майора Алексеева. – В училище выучил наизусть армейский устав, в полном соответствии с его статьями и положениями сформулировал этот свой приказ. Решение всех вопросов этим приказом он переложил на плечи младшего по званию офицера, он сделает это, он сделает то, а сам же ушел в сторону от какой-либо ответственности! Этому твоему майору практически наплевать на то, что шестерых молодых призывников, необученных, не принявших присяги, а главное без оружия он снова посылает на верную смерть. В прифронтовой полосе пройти четыре километра, незамеченными противником, да такого просто не бывает! Вы обязательно столкнетесь или с вражеским разведдозором, или вас обстреляют из минометов, артиллерии! В нашем Вермахте таких штабных крыс тоже полным-полно, они своего носа на линию фронта не кажут! За то перед своим начальством любят повыпендриваться, постоять навытяжку и утверждать, я мол выполнил это, я сделал то!

– Ну, и что же мне делать в этой ситуации? – Поинтересовался Васька. – Я же не могу не выполнять приказы старшего по званию командира. Он же целый майор, а я без года неделя, какой-то там сержант!

– В твоем подчинении пять молодых жизней! Ты в полной ответственности за их сохранение! Так что у майора вежливо потребуй, чтобы он свой приказ отдал бы тебе в письменной форме! Такой письменный приказ тебе, Васенька, ты мой, всегда может пригодится, вдруг по дороге в разведроту твое безоружное отделение встретит не немецкий дозор, а патруль НКВД. Энкеведешники не немцы, разговаривать с тобой не станут, а тебя сразу же к стенке поставят, решив, что вы дезертиры, бежавшие с фронта!

– Товарищ майор, разрешите обратиться?

– Обращайся, сержант! Ты, что, чего-нибудь не понял?

– Понять-то я понял, но в моей голове как-то все смутно! Да и боязно мне, первый раз на фронте, боюсь забуду последовательность ваших приказов! Не могли бы вы мне отдать приказ в письменной форме?! Читать-то я хорошо умею, все выполню так, как будет там написано!

– Ну, что же, сержант, мне кажется, что ты высказал разумную просьбу! Со своим отделением подожди меня здесь, я сейчас сбегаю в свою комнату в штабе, скоро вернусь и принесу свой приказ, отпечатанный на пишущей машинке! Так что жди, через минуту я вернусь!

Майору Николаю Алексееву было тридцать два года, но бегать он пока еще не разучился. Василий с улыбкой наблюдал за тем, как эта штабная крыса, по словам его симбионта Альфреда Нетцке, со всех ног припустилась к зданию школы. Вскоре она исчезла за ее дверями.

– Парни, вольно! Можете расслабиться, разойтись! Нечего торчать фонарными столбами посреди голого двора! Хотя и вечер уже на дворе, авиация противника не дремлет. Она может нас навестить в любую минуту!

Словно отвечая его словам, на Одоевым проплыла эскадрилья немецких бомбардировщиков «Юнкерсов 88». Василий их опознал по специфическому ухающему рокоту авиационных двигателей. Еще во время боев на Западной границе он собственными глазами не раз наблюдал, как эти бомбардировщики своими бомбами обрабатывали позиции наших войск, оставляя после себя одни только руины и развалины! Но особенно тогда ему запомнился этот угрожающе ухающий рокот их двигателей, похожие на крики филина по ночам! Вот и сейчас эскадрилья в десять «Юнкерсов 88» пролетела высоко в небе. По всей видимости, эти бомбардировщики возвращались на свой аэродром.