Текст книги "Русское поле экспериментов"

Автор книги: Егор Летов

Соавторы: Константин Рябинов,Яна Дягилева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

В моем углу засохший хлеб и тараканы

В моей дыре цветные краски и голос

В моей крови песок мешается с грязью

А на матрасе позапрошлые руки

А за дверями роют ямы для деревьев

Стреляют детки из рогатки по кошкам

А кошки плачут и кричат во всё горло

Кошки падают в пустые колодцы

А ты кидай свои слова в мою прорубь

Ты кидай свои ножи в мои двери

Свой горох кидай горстями в мои стены

1988

ПО ТРАМВАЙНЫМ РЕЛЬСАМ

А мы пойдем с тобою погуляем по трамвайным рельсам

Посидим на трубах у начала кольцевой дороги

Нашим теплым ветром будет черный дым с трубы завода

Путеводною звездою будет желтая тарелка светофора

Если нам удастся, мы до ночи не вернемся в клетку

Мы должны уметь за две секунды зарываться в землю

Чтоб остаться там лежать когда по нам поедут серые машины

Увозя с собою тех кто не умел и не хотел в грязи валяться

Если мы успеем мы продолжим путь ползком по шпалам

Ты увидишь небо, я увижу землю на твоих подошвах

Надо будет сжечь в печи одежду, если мы вернемся

Если нас не встретят на пороге синие фуражки

Если встретят, ты молчи, что мы гуляли по трамвайным рельсам

Это первый признак преступления или шизофрении

А с портрета будет улыбаться нам железный Феликс

Это будет очень долго, это будет справедливым

Наказанием за то, что мы гуляли по трамвайным рельсам

Справедливым наказаньем за прогулки по трамвайным рельсам

Нас убьют за то, что мы с тобой гуляли по трамвайным рельсам

1988

ДОМОЙ!

Нелепая гармония пустого шара

Заполнит промежутки мертвой водой

Через заснеженные комнаты и дым

Протянет палец и покажет нам на двери отсюда

Домой!

От этих каменных систем

В распухших головах

Теоретических пророков

Напечатанных богов

От всей сверкающей, звенящей и пылающей хуйни

Домой!

По этажам по коридорам лишь бумажный ветер

Забивает по карманам смятые рубли

Сметает в кучи пыль и тряпки, смех и слезы, горе – радость

Плюс на минус даёт освобождение

Домой!

От голода и ветра

От холодного ума

От электрического смеха

Безусловного рефлекса

От всех рождений и смертей, перерождений и смертей

Домой!

За какие такие грехи задаваться вопросом

Зачем и зачем и зачем и зачем и зачем и зачем

1988

ЧУЖОЙ ДОМ

Край, сияние, страх

Чужой дом

По дороге в сгоревший проем

Торопливых шагов суета

Стерла имя и завтрашний день

Стерла имя и день

Через час оживу разноцветной рекой

Под дождём

Мелким ветром пройду над живой темнотой

Лай, сияние, страх

Чужой дом

Управляемый зверь у дверей

На чужом языке говорит

И ему не нужна моя речь

Отпустите меня

Я оставлю свой голос, свой вымерший лес

Свой приют

Чтобы чистые руки увидеть во сне

Смерть, сияние, страх

Чужой дом

Всё по правилам, всё по местам

Боевая ничья до поры

Остановит часы и слова

Отпустите меня

1988

ДЕКЛАССИРОВАННЫМ ЭЛЕМЕНТАМ

Деклассированных элементов первый ряд

Им по первому по классу надо выдать всё

Первым классом школы жизни будет им тюрьма

А к восьмому их посмертно примут в комсомол

В десяти шагах отсюда светофор мигал

Жёлтым светом в две минуты на конец дождям

А в подземном переходе влево поворот

А в подземном коридоре гаснут фонари

Коридором еж заборов через труп веков

Через годы и бурьяны, через труд отцов

Через выстрелы и взрывы, через пустоту

В две минуты изловчиться, проскочить версту

По колючему пунктиру, по глазам вождей

Там наруже мёртвой стужей по слезам дождей

По приказу бить заразу из подземных дыр

По великому навету строить старый мир

Деклассированных элементов первый ряд

Им по первому по классу надо выдать всё

Первым классом школы жизни будет им тюрьма

А к восьмому их посмертно примут в комсомол

1988

ОТ БОЛЬШОГО УМА

От большого ума лишь сума да тюрьма

От лихой головы лишь канавы и рвы

От красивой души только струпья и вши

От вселенской любви только морды в крови

В простыне на ветру по росе поутру

От бесплодных идей до бесплотных гостей

От закрытых дверей до зарытых зверей

От накрытых столов до пробитых голов

Параллельно пути чёрный спутник летит

Он утешит, спасет – он нам покой принесет

Под шершавым крылом ночь за круглым столом

Красно-белый плакат – «Эх, заводи самокат!»

Собирайся, народ, на бессмысленный сход

На всемирный совет – как обставить нам наш бред

Вклинить волю свою в идиотском краю

Посидеть, помолчать да по столу постучать

Ведь от большого ума лишь сума да тюрьма

От лихой головы лишь канавы и рвы…

1988

ДО

Раскалённый кровельный лист

Мяч огня по ровному полю

Красный, краткий как выдох

Короткий, как восход,

Из вагона, остановившегося утром, выход

Кроткий, как чёрт знает что

Это – «до».

То, что до – это догма, догон

Дорога в проекции на карту

Мастью пик, часом коменданта

Погон в пыли, движение плечом

Дворянские слезы пьяные

На садовых скамейках столетних букетов

В черно-белом подпрыгивающем

В прозрачно-голубом подрагивающем

Изображении – нет, не зеркало

Закон. Закат.

Самодельная схема по-короткому

Отказывает предохранитель -

Не обязан служить

Ничего не должен

Никто и никому

Ни рубля ни пары платков

Тем более

Тень тонет меж землей и стеной

Уходит в угол молчать

Это – до.

ДО – это такой зверь, который жил давно-давно. У него были крылья и быстрые ноги, а может быть даже и рога. Он был очень страшный или наоборот очень красивый, и те, кто встречали его, теряли память и всю жизнь потом помнили только ДО.

Определение предела (lim до à∞)

Формула по форме

По сути суть

По правде – Ха!

По правде всего лишь оправдание

Того, что было хоть чем-то

Что было ДО.

По снегу полосы от полозьев

Везли на санях кого-то

Если идти по ним, можно узнать – кого.

До – это такое дерево

На нем никогда не было зелёных листьев

Никогда.

Но на его ветках всегда, круглый год были такие большие

и живые почки,

Что казалось, они распустятся вот-вот

Они просто не могут не распуститься!!!

О, это было удивительное дерево.

Долгое До на низах долбит

До – это не музыка -

Это бубен и круговой костер

Какая уж тут музыка

Одному Богу известно.

Дом на сваях, вода кругом

А он стоит – до сих пор

Это тоже До

Сих пор нет.

До – это такая страна была

Ее сейчас нет, потому что

Все, кто там жил, уже умерли.

Вот и всё.

1988

Я СТЕРВЕНЕЮ

Я неуклонно стервенею

С каждым смехом, с каждой ночью, с каждым выпитым стаканом

Я заколачиваю двери

Отпускаю злых голодных псов с цепей на волю

Некуда деваться – нам остались только сбитые коленки

Я неуклонно стервенею с каждый разом

Я обучаюсь быть железным

Продолжением ствола, началом у плеча приклада

Сядь если хочешь

Посиди со мною рядышком на лавочке – покурим глядя в землю

Некуда деваться – нам достались только грязные дороги

Я неуклонно стервенею с каждым часом

Я неуклонно стервенею

С каждой шапкой милицейской с каждой норковою шапкой

Здесь не кончается весна не продолжается детство

Некуда деваться – нам остались только сны и разговоры

Я неуклонно стервенею с каждым шагом

Я неуклонно стервенею с каждым разом

Я неуклонно стервенею с каждым часом.

1988

* * *

Раскрутили – разворотили – разболтали в стакане

Рассеяли – развеяли зелёным дымом

Бездонные – бездомные – бездольные

В бездну через дым – боль

Сорванные с петель открылись раны

На небо, под землю живыми глазами

Подколесной тряской открыли движение

Тряска – мясорубка

Не собрать костей под июльским солнцем

Не раскинуть веером на «любит – не любит»

Столетний дождь

Маленький красный кусочек

На фоне иссиня-черном

На краешке остром

Без звука, без шага, без вздоха

Уцепившись, за тросик ребячей ненависти

На лезвие общественного мнения

На острие разгаданных снов

На дно собрался, а через лёд – как оно?

Через толстый февраль високосный

Сквозь октябрьский дым

На лед на коньках пьяного оптимизма

Провалишься!!!.. А, хуйня!..

Простудишься только

Прогреешься у костра из бумаги

Линованой, неписаной – аутодафе

Аутодафе под июльским солнцем

Через увеличительное стекло

Наших лучших, наших «самых»

Промозглые истины

Нечем прикрыть обнаженную боль

Не к чему привязать – радуйся – свобода!

No future – здесь и сейчас

Бритые камеры – палаты – потом

Сейчас – счастье

1988

АНГЕДОНИЯ

Короткая спинка – судьба возвращаться на Родину

По первому снегу по рыжей крови на тропе

Жрать хвою прошлогоднюю горькую горькую горькую

На сбитый затылками лед насыпать золотые пески

Святые пустые места это в небо с моста

Это давка на транспорт по горло забитый тоской

Изначальный конец

Голова не пролазит в стакан

А в восемь утра кровь из пальца анализ для граждан

Осевшая грязь допустимый процент для работ

Сырой «беломор» ёлки-палки дырявые валенки

Ножи в голенищах и мелочь звенит звенит звенит

А слепой у окна сочиняет небесный мотив

Счастливый слепой учит птичку под скрипочку петь

Узаконенный вор

Попроси – он ключи оставляет в залог

Ангедония диагноз отсутствия радости

Антивоенная армия антипожарный огонь

Сатанеющий третьеклассник во взрослой пилотке со звездочкой

Повесил щенка подрастает надежный солдат

А слабо переставить местами забвенье и боль

Слабо до утра заблудиться в лесу и заснуть

Забинтованный кайф

Заболоченный микрорайон

Рассыпать живые цветы по холодному кафелю

Убили меня значит надо выдумывать месть

История любить героев история ждет тебя

За каждым углом с верным средством от всех неудач

Как бы так за столом при свечах рассказать про любовь

Как бы взять так и вспомнить что нужно прощенья просить

Православная пыль

Ориентиры на свет соляные столбы

Жрать хвою прошлогоднюю горькую горькую горькую

Ангедония.

1989

НЮРКИНА ПЕСНЯ

Разложила девка тряпки на полу

Раскидала карты-крести по углам

Потеряла девка радость по весне

Позабыла серьги-бусы по гостям

По глазам колючей пылью белый свет

По ушам фальшивой трелью белый стих

По полям дырявой шалью белый снег

По утрам усталой молью белый сон

Развернулась бабской правдою стена

Разревелась-раскачалась тишина

По чужим простым словам как по рукам

По подставленным ногам – по головам

А в потресканом стакане старый чай

Не хватило для разлёту старых дел

Фотографии – там звездочки и сны

Как же сделать, чтоб всем было хорошо

Всё, что было – всё, что помнила сама

Смёл котейка с подоконника хвостом

Приносили женихи коньячок

Объясняли женихи – что почем

Кто под форточкой сидит – отгоняй

Ночью холод разогнался с Оби

Вспоминай почаще солнышко своё

То не ветер ветку клонит

Не дубравушка шумит…

1989

* * *

Неволя руками под плоской доской

По швам по бокам земля под щекой

Песок на зубах, привязанный страх

Им брошена тень на ветхий плетень

На серый сарай, на сгнивший порог

Там преданный рай, там проданный рок

Седьмая вода, седьмая беда

Опять не одна до самого дна

До самого дна по стенам крюки

На них червяки у них имена

У края доски застывшей реки

С наклоном руки с красной строки

У берега лед – сажай вертолет

Нам некуда сесть, попробуем здесь

На куче имен под шорох знамён

На тонкую сеть прозрачных времён

Неволя рукам по швам по бокам

Под плоской доской

Кто ты такой.

1989

ПРОДАНО

Коммерчески успешно принародно подыхать

О камни разбивать фотогеничное лицо

Просить по-человечески, заглядывать в глаза

Добрым прохожим

О, продана смерть моя продана

Украсить интерьеры и повиснуть на стене

Нарушить геометрию квадратных потолков

В сверкающих обоях вбиться голым кирпичом

Тенью бездомной

О, продана тень моя продана

Иду я на веревочке вздыхаю на ходу

Доска моя кончается сейчас я упаду

Под ноги под колеса под тяжелый молоток

Всё с молотка

О, продана смерть моя продана

Подмигивает весело трехцветный светофор

И вдаль несется песенка ветрам наперекор

И радоваться солнышку и дождичку в четверг

Жить-поживать

О, продана смерть моя продана

Коммерчески успешно принародно подыхать

О камни разбивать фотогеничное лицо

Просить по-человечески, заглядывать в глаза

Добрым прохожим

О, продана смерть моя.

1989

КРЕСТОМ И НУЛЕМ

Крестом и нулём запечатанный северный день

Похожий на замкнутый в стенах семейный скандал

Рассыпалось слово на иглы и тонкую жесть

А злая метель обязала плясать на костре

Столетней бессонницей в горле гудят провода

Болит голова это просто болит голова

А вот и цена и весна и кровать и стена

А вот чудеса, небеса, голоса и глаза

Чужая дорога неверною левой рукой

Крестом зачеркнула нулём обвела по краям

А я почему-то стою и смотрю до сих пор

Как многоэтажный полёт зарывается в снег

Истлевшая осень золой на осколках зубов

Конечную степень усталости меряет ночь

Болит голова это просто болит голова

Стоять и смотреть это просто простить и молчать

Крестом и нулём разрешились пустые места

В безвременном доме за разумом грохнула дверь

Рассыпалось слово на иглы и тонкую жесть

А злая метель обязала плясать на костре.

1989

* * *

По свинцовому покою глубины моей

Нерастраченных страдании темно-синих дней

По шершавому бетону на коленях вниз

Разлететься, разогнаться – высота, карниз

Зацепившись отраженьем из зеркальных дыр

Окунуться в ожиданье нежилых квартир

Из-под темного покрова сизых облаков

Выползать на свет унылый мягких светлячков

Разобраться в колеснице долгого огня

Расстараться – отоспаться за стеною Дня

За чертою отлетевших просветленных душ

За глазами с пятками круга не нарушь

Не разбей стакан с последней пресною водой

Не пролей слезы нарочной над моей бедой

Не разглядывай пугливо непонятных птиц

Погляди на обнаженный блеск колесных спиц

Погляди, махни рукою, слабо улыбнись

Отойди, постой в сторонке, к лесу обернись

Забери с собою небо в крапинках утра

Заверни в свое дыханье – нам уже пора

Уходить за перелески проливным дождем

Оставляя за плечами беспокойный дом

Обрывать последний стебель красного цветка

Забывать о чистом звоне свежего глотка.

1989

* * *

На берегу размытой боли

Звенят набатом зубы о край гранёного стакана.

Перегибается пружина тугой цепи -

Об угол трется – впивается ошейник в тело

доверчивой трехногой псины – хозяин близок,

не укусишь его локтя.

Щенок бродячий летит к стене.

Ты уползаешь под нервный хохот ржавой стали

Завыть нельзя

Нельзя забыть и заклинание

Слова поспешно разбегаются, как сны

от телефонного звонка

Как будто утро – поезд в гору

Замедлены сердцебиения

Крадется день в носках дырявых по мёрзлой лестнице подъезда

Стреляют в небо взбесившиеся за ночь пальцы,

Хватаются за край рубахи у ворота, где медный крест

За тонкой стенкой огонь и пыль сухих дорог

Вот-вот готова вспыхнуть куча тетрадных листьев

Липким ликом смеется солнце на картинке из

детской книжки про любовь, которую не растерзать словами

И затихает под струйками твоей крови

Она бежит ко мне под дверь

И тихо шепчет – я живая

И я пришла предупредить – идёт твой суд

В закрытом зале – в открытом поле

Вставай – ложись лицом к сырой земле

Внимай – закрой руками уши

Молчи – залейся дикой песней и слезами

Садись – вставай и уходи

Под приговором красной змейкой

Ложится в угол твое Имя.

Щенок дрожащий засыпает

на коленях хозяйской Матери седой.

Прости. Спасибо. Будем жить.

1989

* * *

Неясный свет через метель и луч

Через полет безумных тонких рук

Пробился до зовущего Чего-то

Приподняло и понесло во тьме

Через дыханье в гибкой тишине

И грохнуло о крашеные доски,

Где на коленях в четырёх стенах

Творю молитву, глаз не закрывая

Чтоб разрешили строчки записать

Чтоб не пронзили головною болью

И мокрыми ногами не шагать

По тающим снегам ещё хоть несколько часов

Чтоб сразу не прикончили поток

Плотиной пробуждения на суше

Чтоб по фамилиям не выкликали души

На рынке Дня; чтоб выдержал листок

Боль едкой капли – ни роса, ни слезы

Через моих ладоней решето сочится вниз

И бьется у порога

На тысячи сверкающих миров

На миллионы ранящих осколков

И тянет нить

Со шпиля моего эгоцентризма до входа в Храм

И каждый шаг на месте – звон струны

И я хожу по струнке верх и вниз

Помножив зов Туда на зов Оттуда

Кидаюсь под мерцающий клинок,

Держась за рукоятку, как за воздух

Цепляются в падении когтями

С карниза оступившиеся коши – полет и крик…

…А кто-то растворился во Вселенной

и Богом стал, но кто же вам сказал.

Что всем туда же?

1989

ФОНЕТИЧЕСКИЙ ФОН ИЛИ СЛОВО ПРО СЛОВА

Федяю

Учи молчанием

В слове соль и стекла осколками впиваются в живое

У «говорить» есть собрат: «воровать»

Посметь сказать, а значит посмеяться

Над тем, что было нашим и чужим

Над тем, что было свежим и живым

Наутро я уйду в другие смыслы

Глубоким будет глупый таз с водой

Уйдет со мной и голос голых веток

Воспетый и забытый

Нам нужно выжить

Выжить из ума

Как выйти из кольца, из окружения

Как выйти из пылающего дома

Перед костром по росту построение

Тоскующих по месту под мостом

Стреляющих в упор по представлению о жалости:

Животворящей смертью по суете постылых ситуаций

По выходам и выводам

Мы входим вами, а назад выводят

А я желаю выйти, хлопнув дверью

Как нагрубив учительнице в школе

Врубаешься в невиданную круть

А я желаю, чтобы все смеялись

Когда я громко хлопаюсь на пузу

Ведь «посмеяться» есть «посметь сказать»

Плети рука веревочки из знаков

Они не помнят, что они хотели

Свиваясь в петельки из нас изобразить

И от каких недугов исцелить

Являясь снадобьем когда-то

Срок годности давно истек

А мы в надежде

На счастье – понимание (на здоровье)

Глотаем яд в таблетках пожелтевших

Терзать слова – шаги к шизофрении

Я с мазохистским кайфом

Расчленяю свои трупещущие умопостроения

Глубокий таз с водой – какой он глупый:

А может, я хуёвый не настолько,

Чтобы об этом мне не говорить

Лечи молчанием

1989

ЗАУПОКОЙНЫЙ РОН-Н-РОЛЛ

Время рассудило

Похвалила суета за календарь без выходных

Синяя бутылка

Покатилась по щекам остановилась замерла.

1989

* * *

И не жарко, и не жалко

И не елка и не палка

И не мыло и не мало

Не Фома и не Ерема.

1989

* * *

Столб боли стёб вместо воли-неволи

Вдоль берега винтики-гайки лопасти кости

С тем кланяюсь низко с чем очи – долою

Вниз радости – рельсы рук в мирное небо

Страх вышел по скоростям в первую тройку

В бровь целятся птицы в грязь падают носом

Лиственные леса в море по горло

Жизнь рубит с хвоста теплой волною

Так входит любовь штопором в спину

Так крутит кишки логика яда

Концептуальный обед щами с лаптями

Лыко не вяжет внутри кровь с кислородом

Пыль села в углу на старый диванчик

Боль встала столбом у изголовья

Ух, классно лежать не шевелиться

Ух, классно бежать не спотыкаться

Спит маленький кот рядом с большим

Спи маленький кот не просыпайся

Я рядом с тобою в серенькой шкурке

Я уползу под диван влезу на столбик

Я прыгну оттуда хищной зверюшкой

Я прыгну оттуда сереньким тигром

Я прыгну оттуда откуда не скачут

Я прыгну оттуда куда не вернуться

Я прыгну оттуда где я поселился

В серенькой шкурке.

1989

* * *

По стреднестатистическому кругу

туда по эскалатору

А обратно по веревочке

Траектория петли

Над всякими там красотами

высотами, пустотами и нечистотами.

1989

* * *

Между взглядом и ладонями

Вспышки выстрелы в упор локтей в колени

В укор зелени утренней

Утрамбованной теми же коленями локтями

Радость брошенная каменоломня

Где сквозь порог трава проросла

Трава жестокая сибирская

Камышовыми кольями

Кольями в спину, колонна по два к горизонту

Пролилась

Город этапом навстречу…

1989

* * *

Светлая такая дрянь

Тонкие волны по ногам

Хлопаю в ладоши под водой

Аплодирую проявлениям искусства

Царапина по негативу

Все лица разделила на шрамы

Жизнь ножом по кускам, чего – куда

Молодость на ломаки ломтями

Целое – на цены, поцелуи и социум

Траву весеннюю на песни

Дорогу на месяцы

Поле на вдоль и поперек

Шило на мыло, мешок и кота

Просто на балконе стоять и туман нюхать

На умное, на нужное, на глупое, на вечное, на целое,

на лыко да мочало.

1989

* * *

Катится всё в пропасть

По всем статьям колесики скрипят

Куда-то в смерть

Все черти покупают бухло

Скоро Праздник в Тартарарах

А я курить бросаю

А то голова стала болеть и сплю плохо

Снится всякая всячина, просыпаюсь часто

Закуриваю, а потом уснуть долго не могу

Не высыпаюсь, стал всем грубить

А друг у меня есть – он футбол

любит смотреть по телевизору

Как гол забьют, он кричит, по коленкам себя хлопает

Переживает.

1989

* * *

Сижу в серой рубахе

Смотрю в окно

Цивилизованная Россия мать земля

Трагические формы

Формулы и знаки

Знание и зло

Злачные города

Гордые такие таксисты с музыкой

В серой рубахе не жарко

Не жалко Родину.

1989

* * *

Это звёзды падают с неба

Окурками с верхних этажей.

1989

* * *

Пустошь – ветошь звонкий дым

Просинь – проседь просто грязь

Зависть – повесть в два листа

По дороге наугад

Деревяшка восемь струн

Кто играет тот дристун

Ливень – лошадь – водоем

Безболезненный укол

Кол осиновый в песок

Залечили пустоту

Залатали ручеек

Крепко сшили берега

Слякоть – мякоть просто дождь

Поливает чистый лист

Расцепляет волокно

Горизонтом рыба-кит

Пробирается домой

Свечки – спички – огоньки…

1989

* * *

После облома после аборта

Прощаются руки со струнами

Тянутся провода, гудят

Мелкие пальцы на кафеле

Рассыпались стуком

Корявая улыбка выжженная степь

Многоэтажная радость – очень много света

Очень много яркого света

Электронная зелень квадратами вокруг

Соленая ржавчина

Взглядом навылет, наугад

Стоптанные слова

Слова – валенки в лужах

Стоят, смотрят, ждут

Отапливаемых помещений

Оплачиваемых обещаний

Серые картонные лица

Падают неловко на асфальт

Каплями

Нелепый удел – не у дел

Ни кола, ни двора

Мыло, спички…

Время врет, всё не так

Всё как было, да?

Да, все как было

Очень многозначительно и молча с достоинством

Почти как живопись

Высоко-о-о…

Лифт сломался

Сорвался суицид – пешком пойдешь – успеешь обломаться

Тяжелые шаги по лестнице

Газета в ящике, ключи в двери, свет в коридоре

А вот если так, то вот так

А не так, ну может и так, хотя, нет, наверное, все-таки

вот как, а это как посмотреть, да так получается

Так как-то всё, а—Я только хотел

Да нет, подожди, подожди, подожди, подожди

Эх, да чего там

1989

* * *

Вот сижу я, такая баба

И думаю, что не такая вовсе

Даже не думаю, а стараюсь знать

В газету завёрнутый огурец в конце февраля

Парниковый, наверное

Да по башке мне фаллическим символом

Да опять не моё

Научили: ни украсть, ни покараулить

Это чувак один научил

А я смеялся и запомнил поэтому

А чувака жалко, он сейчас такой коричневый, мне сказали

И молчит – жрёт мепробамат

А я думал, что зелёный я – голова кружилась

А оказалось – ничего

Вот так и то не я умею

Зато ещё могу, а если бы я, то всё бы.

Да и так всё уже.

1989

ВЫШЕ НОГИ ОТ ЗЕМЛИ

Ожидало поле ягоды

Ожидало море погоды

Рассыпалось человечеством -

Просыпалось одиночеством

Незасеянная пашенка

Недостроенная башенка

Только узенькая досточка

Только беленькая косточка

Незавязанная ленточка

Недоношенная доченька

Обвязала белой ниточкой

Обмотала светлым волосом

И оставила до времени

Вместе с вымытыми окнами

Вместе с выцветшими красками

Вместе с высохшими глазками

С огородным горем луковым

С благородным раем маковым

Очень страшно засыпать.

Было да гнильем поросло

Времечко само по себе

Верная в болоте вода

Постная как грех на заре

Понеслась по кочкам метла

Поплыли туманы над рекой

Утонуло мыло в грязи

Обломался весь банный день

Значит будем в игры играть

Раз-два – выше ноги от земли

Кто успел – тому помирать

Кто остался – тот и дурачок

Обманули дурачка

Обманули дурачка

Выше ноги от земли

Выше ноги от земли

Самый правильный закон завязал

Изначальную главу в узелок

И до треска потянул за концы

Прорубай – не прорубай – не понять

Светопреставление

А глумливое пророчество

Настоящим заверяется

Все проверено все сходится

Даже сказочка хуевая

Сослужила службу – слушали

И качали головами в такт

И пускали светлый дым в потолок

Только сказочка хуевая

И конец у нее не правильный

Змей-Горыныч всех убил и съел

Обманули дурачка

Обманули дурачка

Самолет нас заберет в полет

В темноте пинать резиновое солнышко

Выше ноги от земли

Выше ноги от земли

Озаглавилась весна топором

Успокоилась река декабрем

Утро одиноким выстрелом…

Ожидало поле ягоды

Ожидало море погоды…

1990

ПРО ЧЁРТИКОВ

Боль цветущими кустами чертит кругом райский сад

Волки воют, ветер носит, черти знают, черти спят

Им под утро с новой смены котлован рогами рыть

Деревянными щитами укреплять откосы

Как рогами по воротам, как ногами по бокам

Хлебом-солью по болотам, киселем по берегам

За рекой пятиэтажка, снизу – винный магазин

Вон мужик в зеленой куртке – он как раз туда идет

Брось на ветер две копейки – упадут они орлом

Двух орлов склевали куры – заболели животом

Так решились все заботы, так узнали что к чему

По чему да по капусте ползал белый червячок.

Ползал белый пароходик по бездонной глубине

Глазки в круглые окошки – ишь ты чайки вот дают!

Ух ты солнечные рыбки! – только кружится башка

Только кажется, что будет дальше – больше.

Дальше – больше дальше – ближе от начала до конца

Ты кончай такие штуки ты давай не подыхай

Мы с тобой увидим скоро как рождается земля

Новой каменной породой, новой эрой, первым днем

Ишь ты классные игрушки тетька в сумочке несет

А ребеночек в больнице помирает ведь помрет

Он объелся белым светом, улыбнулся и пошел

Он не понял, что по правде-то все очень хорошо

Эй, оторванный да брошенный отрезанный ломоть -

Через ломанные зубы прорывается:…..

Ни к обеду, ни к столу, ни к высокому престолу

Ни к позорному столбу, ни к пограничной полосе.

Волки воют, ветры дуют, черти носят, люди спят

Боль зелеными кустами украшает райский сад.

1990

* * *

На дороге пятак – руки дернулись вверх

Кто-то плюнул в песок – покатилось шаром

Собирать на себя – чтоб хватило на всех

Все дороги узлом – все узлы топором

Проканает и так – узел в пыль на войну

На лету подхватил – унесу под крыльцо

Не отдам никому – закопаю в углу

Положу сверху камешек за пазуху

Карусель разнесло по цепочке за час

Всех известий – пиздец да весна началась

Горевать – не гореть, горевать – не взрывать

Убивать хоронить горевать забывать

Побежал задохнулся запнулся упал

Увидал белый снег сквозь бетонный забор

Чудеса да как леший бродил по лесам

Вон из рук все бросай да кидайся к дверям

Все полы все углы подмели языки

Не разулся у входа пришел ночевать

До утра провалялся в аду да в бреду

А к утру провалился к паршивым чертям

С виду ложь – с гуся кровь побежит со щеки

Ни пропить ни пропеть ни слепить черепки

Ни крестов ни сердец все злодейская масть

Убивать хоронить горевать забывать

Поливает дождем первородная мысль

Размывает дорожки – гляди, разошлись

В темноте все в одну, всё одно к одному

Не мешает другому лицу всё к лицу

Всё к лицу подлецу как родному отцу

Не рассказывай, батя, и так все пройдет

Чередой дочерей, всем раздеться – лежать

Убивать хоронить горевать забывать

Побежали глаза по стволам по рядам

Покатилось лицо по камням по следам

Безразмерной дырой укрывая траву

Насовсем позабыть – разузнать да уснуть

Только солнечный свет на просветах пружин

Переломанный лес на проломах дверей

Несгибаемый ужас с изгибах коленей

В поклон до могил деревянным цветам

Побежали глаза по стволам по рядам

Покатилось лицо по камням по следам

Безразмерной дырой укрывая траву

Насовсем позабыть…

1990

* * *

Вырос дуб Я тебя люблю

Вынес стол И тебя

Вот и пойми.

1991

* * *

Солнышко мое прозрачное!

Уголь – Золушка

Разбуди меня в полночь

Дурачка бескозырного

Клен с бельевой веревочкой

Ладонь самозваная

Поле в клеточку

Фигу в книжечку

Клен – барабан

Голый выстоит

Голос выкатит

«Было – не было» – небо выбило

Зиму выбрало ноябрем.

январь 1991

* * *

Торопился -

Оказался.

Отказался -

Утопился.

Огляделся -

Никого.

1991

* * *

До Китая пешком рукой подать

Три ручья зазвенели в три рубля

Я такой же как дым стою столбом

Где федорино горе в городах

Пляшут рыбы любуясь на людей

И заплакали блюдца – не лучше ль вернуться

Почему зачем для чего для кого

Недобитый фонарь летит под лед

Так уводят коней за край земли

Это песня про пыльную полынь

Это песня про вольную войну

Над Уралом над золотом золой

Черный ворон и белая ворона

Это песня про голос и гололед

Это песня про черную любовь

Приходи ночевать

Остынет день

Бестолковый огонь оставит дом

Приходи ночевать…

1991

ПРИДЕТ ВОДА

Придет вода

Придет вода

Да так и будет – чего б не жить дуракам

Чего б жалеть по утрам – боль на педаль

В ладошки бить по щекам – соль на мозоль

По пояс плыть по снегам – да разве жаль

Стеной на стену, углом-ребром

Спиной к стене в углу да гвоздем

Карябал мат

Вопрос-ответ был ли бит – будет медаль

Был ветер гром под столом – будет постель

Я буду спать.

Придет вода

Слиняли празднички – в одной воде стирали

Сыпь порошок в другой стакан

Придет вода

Придет вода

По той воде пузырьки – над нею радуги-мосты

Чего б не ждать дуракам – зима да лето одного цвета

Зима да лето одного цвета.

А по весне на стене вырастут волосы

Да как же так

Все книжки без корешков

Вся рыба без костей

Придет вода

Придет вода

Чего б не жить

Ломать башку на бегу – летать на крылышках из бинтов

Лепить из снега дружков да продавать по рублю

Искать иголки в стогах -

Найдется в сене игла-змея

Иголка – змейка

Не сохнет сено в моей рыжей башке

Не дохнет тело в моем драном мешке

Не сохнет сено в моей рыжей башке

Не вспыхнет поле на другом бережке

Придет вода

Придет вода

Я буду спать

Придет вода.

1990