Текст книги "Земля мечты (СИ)"

Автор книги: Егор Гуранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

   – С 'Ругером' уже охотился? – я кивнул в ответ, придумав как его удивить, – На кого и какие впечатления?

   – На 'свинок' пришлось поохотиться, чтобы они нами не закусили. Отдача по сравнению с 'мосинкой' вообще не ощутимо. Я ни разу не снайпер, а через оптику попадал в цель, то есть в 'свинок' метров с двухсот-трехсот, – рассказывал, доставая свой автоматический карабин 'Ругер'.

   Достал его и показал, приговаривая:

   – Знакомо ли выглядит для вас, мил человек это руж-жо.

   Ошарашено глядя на меня, Алекс выдал:

   – Не может быть автомат 'ругеровский' под 'семерку'. Мечта идиота.

   Ощупал, осмотрел со всех сторон, облапал весь автомат.

   – Не хочешь его продать.

   – За сколько?

   – Тысячу сразу дам.

   – Билл, не раздумывая, сразу предложил тысячу двести. Выставит за две. Сейчас у него стоит мой автомат на комиссии за тысячу девятьсот. Из них мои полторы. Думайте и предлагайте хорошую цену, Алекс. И позвольте себе такую роскошь и редкость, как сказал Билл.

   Облизнувшись и сглотнув, предложил:

   – За полторы еще возьму, а за большую цену – жаба задушит насмерть.

   – Деньги сразу и автомат ваш. Э, постой, не этот Я тебе другой, еще в пушечном сале выдам. Сам чистить будешь. Ишь нахлебник нашелся.

   – Сейчас у ребят займу – своих не хватит, и подойду к тебе.

   – Ну, давай быстро. Жду тебя у нашего 'Унимога'.

   Алекс сразу с места стартанул по друзьям-товарищам. А я не торопясь направился к кабине 'Арсенала', где лежала оружейная сумка с автоматами.

   Алекс мчался к 'Унимогу' не один, прицепом шел, по-моему, водитель 'хамви'.

   – Вот – и язык на плечо – полторы – и протягивает деньги. – А у тебя еще один есть – 'вдох-выдох', – а то Гера очень заинтересовался.

   – Ты ему цену говорил?

   – Нет.

   – Вот и не надо говорить.

   И тут допыхтел до нас более тяжеловозный 'прицеп' Алекса.

   – Егор, – вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох – у тебя еще есть такой автомат.

   Нет, не прицеп это, а паровоз какой-то.

   – Еще один есть, а что ты хочешь купить такую роскошь.

   Подозрительно посмотрев на меня, чувствуя какой-то непонятный подвох, ответил:

   – Хочу! – настороженно подтвердил он. – А почему роскошь?

   – Потому что золотая цена ему тысяча восемьсот. Ну что, берешь?

   – А дешевле нельзя – и косит глазом на никак не уходящего Алекса.

   – Ты хочешь сказать, что Алекс хуже тебя. Он может за такой автомат выложить такие деньги, а ты пытаешься торговаться. Я же сказал не красная цена, а золотая. Понятно? – видно, что совсем непонятно.

   То есть абсолютно! Только глазами хлоп-хлоп.

   – А что это значит?

  Во! Дошло! Хотя не факт, что то, что нужно.

   – А это значит, мил-человек, что цена может только больше.

   Пауза. Кто-то кушает Твикс. И видимо одной сладкой парочкой не обошлись. Штук пять уже точно съели.

   Во! Ожил. Созрел.

   – Беру! – и достает две пластиковые карточки. – Сдача будет.

   – А надо? – забирая деньги, ненавязчиво так спросил.

   Глаза Геры полезли вверх.

   А челюсть – хлоп-хлоп. Сейчас скажет что-нибудь, а может уже говорит. Просто я еще не слышу.

   А что с глазами. Нет. Надо остановить это безобразие. А то неизвестно где эти глаза остановятся.

   – Если надо, то будет. Держи! Вот сдача, а вот та самая роскошь по самой золотой цене. Только для тебя!

   Гера, забрав автомат в одну руку, а подсумок с мануалом в другую, как-то слишком медленно поворачивается и идет обратно к 'хамви'.

   – Не верит в свое счастье, – сожалеючи сказал я Алексу.

   В ответ хрюканье, смеющегося Алекса.

   – Алекс, хватит ржать, видите себя прилично, а то, что окружающие будут думать о тебе. Я-то уеду. А ты останешься. Вместе Герой. Вон он какой Гера-к...л.

   – А у нас этого 'быка' никто не любит, – сообщил мне конфиденциальную информацию.

   Глядя вслед уходящему Гере, который, то посмотрит на одну руку, держащую 'Ругер', то на другую, где зажата сдача, то опять и снова ... Подводя итог своим наблюдениям и выдал вслух вердикт:

   – Нет. Гера так и не может поверить своему счастью

   Во всей уходящей фигуре Геры проглядывала какая-то несуразность. Своей комплекцией, наверное, мог поспорить с любым, но двигался очень тяжело и как бы все время напролом. Новенький 'ругеровский' автомат выглядел в его лапе как пистолет-пулемет. Что я сразу озвучил.

   – Алекс! А не скажешь, зачем Гере 'ругеровский' пистолет-пулемет? – и невинно посмотрел на складывающегося пополам от смеха Алекса.

   Эхом прозвучали сдерживаемые всхлипы смеха у меня за спиной.

   Оглянулся.

   Из окна правой кабины первого ряда выглядывает восторженное лицо Рудольфа младшего, пытающегося казаться серьезным – что у него плохо выходило.

   – Мальчик, а ты любишь цирк?

   – Oh! Ja!

   – Видимо давно там не был.

   – Нас в цирк бабушка Роза водила – как сразу потускнев, с приличным акцентом, но по-русски ответил он.

   – Вот так всегда: хочешь как лучше, а получается цирк.

   Алекса опять сложило что-то пополам и он просто булькал, крепко держа в руках новую игрушку. Глядя на него, повеселел и Рудольф. Он опять ждал цирк.

   – Дети! Что в десять лет, что в двадцать, – посмотрев на Алекса, – что под тридцать. Все дети любят цирк! – открыв дверь 'Унимога', закинув туда оружейную сумку, сказал – Цирк уезжает и клоуны не хотят оставаться рядом с Герой, – и полез во второй ряд сидений вслед за сумкой под дикий хохот незаметно подошедших патрульных и Егеря.

   – Не уговаривайте, не останусь. Всем! Пока! – и захлопнул кабину, открыл окно и, оглядев всех внимательно, спросил:

  – А где Гера? Что вы с ним сделали?

   На что ответил Алекс:

   – Теперь Герин компьютер завис – и, скользнув взглядом по своим коллегам хитро так сказал, – придется командиру самому вести 'хамвик'.

   На что Старший погрозил ему пальцем, широко улыбаясь, но ничего не сказал Алексу. Зато сказал мне.

   – Спасибо за Шоу! Зря тогда в Иммиграционном отделе Мы так все ждали Шоу. Сбежался все свободные от работы сотрудники Ордена и те кто оказались поблизости.

   Тут я припомнил их разочарованные лица после моего согласия.

   – А с чего бы? – удивился я – и что бы мне оно дало это Шоу?

   – Да было тут Супершоу, лет пять назад. Кстати твой тезка устроил. Шикарное Шоу получилось. До сих пор очевидцы помнят и пересказывают. Вот и ждали.

   – Ну, хоть кто-нибудь, хоть чем-нибудь намекнул про это. Я же реально представлял свои шансы на успех. Поэтому и не стал дальше сражаться.

   И тут до меня дошло – здесь нет зомби-ящика и интернета. Развлечений очень мало. Да еще и местная природа с этим слегка подос ... ла. Шибко по степи не погуляешь и побегаешь – живо скушают. А тут такое Шоу обломалось.

   – Извините, господа и товарищи, билеты были не раскуплены и труппа уехала на гастроли. Гастроли все продолжаются. Жди анонса нашей Новой программы по сарафанному радио, телевизору и интернету. А сейчас – До новых радостных встреч!

   – До свидания господа военные! Приятно было с вами пообщаться – сказал герр Oberst и залез в кабину. Выглянув в открытое окно, сказал, – У нас путь не близкий и дел много. Делу время, а потехе час. Так это звучит?

   Закивали головы патрульных и все в разнобой стали прощаться и желать хорошего пути.

   Захлопнулась дверь за Егерем.

   Взревел движок 'Унимога' и мы двинулись дальше к нашей цели этого пути – 'База Европа'.

   Никто нас больше не отвлекал от рассматривания зарослей кустов и травы, и редких животных, проплывающих за окном движущего 'Унимога' вплоть до самого КПП 'Базы Европа'.

   58. 'База Европа'. Теплая встреча старых друзей однополчан.

   На КПП 'База Европа'. Возле шлагбаума в малиновом берете стоял чем-то знакомый патрульный.

  А-а! Это один из тех патрульных, которые в предыдущий раз стояли на КПП.

   – Опять они, смотри Эрик – как-то уж слишком оптимистично встретил нас этот патрульный, обращаясь к напарнику – Я тебе о них рассказывал.

   Подавая свой ID и подготовив сумку к опечатыванию, хитро спросил:

   – О чем же интересно было бы знать, ты рассказывал.

   – Да так – засмущался патрульный.

   – Вот так непроверенные слухи обрастают фактами, укрепляются аргументами и превращаются в легенды.

   Вздохнув, спросил:

   – У меня тут небольшая проблемка. Как ее можно решить.

   Узнав в чем дело, объяснили, как с этим поступить.

   – Опять в 'Zeughaus', – съехидничал знакомый патрульный.

   – А ты не завидуй – ответил я, – и не скучай, я ненадолго. Сейчас быстро обернусь.

   – Выкиньте меня вот тут – сказал я Рудольфу-младшему – Дальше я сам, – вылез из кабины с оружейной сумкой и направился 'Zeughaus'.

   – Здравствуйте уважаемый Генрих.

   – Здравствуйте! Вижу уже не первый раз – сказал он, подымаясь из-за прилавка.

   Приглядевшись внимательно ко мне, сказал:

   – А это вы, – откуда он меня помнит – пригнали кучу женщин, заставили старика тут бегать.

   – Да какой вы старик, уважаемый Генрих. Даже на наших женщин произвели неизгладимое впечатление. Теперь вас в пример ставят. Вот так-то.

   Спросил, довольно улыбаясь:

   -За чем-то конкретным пришли.

   – Да. Мне нужно ... для ...

   – Необычное пожелание! Сейчас что-нибудь придумаю.

   И задумчиво направился в подсобку.

   Появившемуся оттуда с товаром в руке Генриху я сразу сказал:

   – Наличные. И я тороплюсь. Друзья сегодня переходят сюда.

   – Направляйте ко мне. Пускай скажут, что вы прислали – сделаю скидку как постоянным клиентам. Кстати как у вас имя.

   – Егор.

   – Очень рад, – и пожал протянутую руку. – Вот пускай скажут, что Егор прислал.

   Рассчитавшись с Генрихом, двинул быстрым шагом к КПП, где все сделал как надо.

   Боясь опоздать на встречу ускорился в направлении 'ворот'.

   Увидев стоявших у нашего 'Унимога' герр Oberstа и Егеря и выглядывающего из окна кабины Рудольфа младшего, направился к ним.

   – Какие новости? Долго ли ждать?

   – Я недавно узнавал у Фридриха – они должны уже проходить ворота, – проинформировал нас герр Oberst. – Скоро появятся на стоянке.

   Первым выехал из ангара и направился на стоянку явный 'БТР' с 'мерседесовским' значком. 'Унимог' не 'Унимог'. Непонятно. Одно я ясно – бронетехника Бундерсвера. Верх этой крепости на колесах венчал пулемет в чехле. А может и пушка – кто знает.

   Открылась кабина водителя и оттуда появился крепкий мужчина лет пятидесяти. У подошедшего к нему патрульного он что-то пытался выяснить, при этом сканируя окрестности. Профессионал. Увидев герр Obersta, он быстрым немного строевым шагом направился к нему.

   По внешности ему больше всего бы подошло, на мой взгляд, имя Ганс – чистокровный ариец, какими их изображали в советских фильмах. Но только внешне. Это средних еще пока размеров 'горка' так стиснула герр Obersta, что я побоялся, что полковника в живых мы больше не увидим.

   Нет. Все обошлось.

   Наш герр Oberst еще хоть куда.

   Даже не поморщился.

   Тут из ворот ангара появился 'Унимог' с такой же двойной кабиной как у герр Obersta, с 'Унимогом' санитаром на жесткой сцепке и направился к 'БэТээРу'.

   Припарковавшись рядом 'БТРом' этот тюнингованный миниброневик. Верх кунга украшал пулемет в чехле. Да подготовились они хорошо.

   Следом за первой сцепкой появилась вторая, состоящая из двух санитарных 'Унимогов' и двинулся в том же направлении.

   Вот они два наших санитара.

   Как же мы поедем?

   Этот вопрос я и адресовал Егерю.

  На что он сказал:

   – Посмотреть надо. А потом решать что и как.

   От первого двойного 'Унимога' выдвинулась, именно выдвинулась, а никак иначе, крепкая такая гора, очень похожая на отца, и принялась улыбаясь жать руку герр Oberstу и что-то быстро говорить на немецком.

   Появился на стоянке и Рудольф-младший и радостно здоровался с вновь прибывшими.

  Из второго двойного 'Унимога' выскочила горка, еще не совсем заматеревшая, лет двадцати пяти, подскочившая к герр Oberstу, поздоровавшаяся и тут же принялась дружески и по-родственному обниматься с Рудольфом под громкие возгласы:

   – Рудольф!!!

   – Руди!!!

   Мы с Егерем оказались чужими на этом празднике жизни, что Егеря абсолютно не смутило. Он потихоньку пошел осматривать новую в его жизни технику.

   Утих первый восторг встречи давних друзей и герр Oberst позвал нас знакомиться.

   – Это Егор – я о нем тебе уже говорил – сообщил он.

   Интересно, что такое он говорил обо мне, что надо так меня внимательно рассматривать с нескрываемым удивлением.

   – Вильгельм, можно просто Вилли, – на неплохом русском все-таки смог произнести, хоть и с сильным акцентом, пожимая наши руки.

   – Андрей – моей Розочки родственник, – вопросительный взгляд Вилли, устремленный на герр Oberst – э-э ... брат Эльзы – справился с затруднением полковник.

   – Очень рад увидеть братьев несравненной Эльзы.

   Как тут все запушено или как раз наоборот – культивировано.

   Друзья как родственники.

   – Ганс – мой старший сын, продолжил знакомство Вилли.

  Нет, вы представляете, его зовут Ганс.

   С ума можно сойти.

   Также и крыша может того ..., и не вернуться.

   И опять, как и его отец, этот Ганс уставился на меня с нескрываемым удивлением.

   Интересно все-таки, что такое смог рассказать герр Oberst про меня.

   – Мой средний сын Рудольф – указав на горку поменьше, болтающего о чем-то с Рудольфом младшим – в честь моего отца-командира, – гордо произнес Вилли.

   – Так, Ганс, а где Эдик, ihre Mutter und ihre schwester Роза, – и уже вдогонку несущемуся к своему 'Унимогу' Гансу – Где, я спрашиваю? *

   Со спокойным лицом поворачивается к нам и без всяких 'нервов' Вилли показывая на прибывшие 'Унимоги', говорит:

   – Вон ваши 'Unimog Sanitaeter'*. Они на жесткой сцепке. Будите расцеплять или так поедите. Рудольф, ключи передай.

   – Наверное, так поедем, – ответил Егерь, забирая ключи.

   – Есть у вас еще один свободный шофер. 'Unimog Sanitaeter' отцепить от 'Unimog double cab' для увеличения мобильности колонны. 'Unimog double cab' вооружен 'Maschinengewehr'. Будет приличная защита для всей колонны.

   – Хорошо! – сказал Егерь и посмотрел на меня. – Егор, тебе придется везти третий санитар.

   – Ладно. Куда деваться. Думаю не намного сложнее 'дждипчика' будет.

   – Я тебе все объясню – пообещал он.

   – Только коротенько – взмолился я – и на понятном языке.

   Патрульный издали нам что-то замаячил. Захватив Вилли и его среднего сына, герр Oberst отправился в Иммиграционный отдел оформлять новые документы, по дороге захватив остальных новоприбывших.

   – Удачно так получилось поменять 'шишигу' на 'Унимог', – радовался, как дитя Егерь, усаживаясь в кабину переднего из 'санитаров', соединенных жесткой сцепкой.

   Прошло уже прилично времени или просто Егерь мне так прожужжал все уши про свой новый вездеход, что время показалось бесконечным. Егерь подробно остановился на реконструкции нового транспорта – что и как и для чего он с ним сделает.

   Наконец-то из Иммиграционного отдела появился герр Oberst в сопровождении Фридриха.

   Поздоровавшись с ним, поинтересовался состоянием дел:

   – Ну как с подъемными. Получили.

   – Да. Фридрих помог.

   И кивнул в сторону своего друга сослуживца.

   Вздохнув с облегчением, снял с плеча опечатанный чехол с ... и сказал:

   – Позвольте, уважаемый, Фридрих, сделать Вам этот подарок от нашей Общины в знак благодарности за неоценимую и своевременную помощь! – и передал ему нашу благодарность, спрятанную в опломбированный чехол.

   Сняв пломбу, все-таки сотрудник Ордена, и раскрыв чехол и выудил оттуда кейс с 'Глоком'. И вытащил оттуда пистолет.

   Покрутил немного в руках и рассмотрел со всех сторон.

   Взвесил.

   Прицелился.

   Опустив вниз, смотря то на меня то на герр Oberstа, сказал:

   – Auf einem wunderschonen Geschenk.*

  *(О, шикарный подарок – немецкий)

   Еще покрутив немного в руках 'Глок', убрал его в кейс.

   Из дверей Иммиграционного отдела появился Вилли.

   Фридрих похвастался новым пистолетом перед Вилли.

   А зря!

   Вилли сразу экспроприировал 'Глок' 'на посмотреть'.

   Он долго крутил его: и так и сяк.

   Если там пыли патроны, то уже 'магазина' три сменил бы или десять.

   Точно.

   Понравился ему пистолет.

   Видимо не одному мне нравиться такое удобное, прикладистое оружие.

   Крутил бы и дальше, но Фридрих изъял 'Глок' у Вилли и, убирая его в кейс, что-то быстро говорил по-немецки.

   – Точно. Увлеклись. – Дошло до меня. – Нам оружие на территории 'Базы' не разрешено свободно носить! Хорошо, что Патруля рядом не оказалось.

   Вилли направился к появлявшимся из дверей Иммиграционной службы, своим родственникам.

   А я, как раз сразу пойду и спрошу у Фридриха, чем может грозить появление простого новопоселенца с оружием на территории, где это запрещено.

   На что он ответил:

   – Штраф пятьсот экю, если без последствий, то есть даже не угрожал некому, а просто распечатал и достал оружие.

   Примем к сведению. Очень хорошо, что я спросил.

   – Вилли, куда вы все направляетесь, – спросил Фридрих специально говоря на русском для нашего понимания.

   – На шопинг в какой-то магазин поблизости. 'Zeughaus'.

   Тут я вспомнил сегодняшние слова Генриха о скидке и окликнул главу прибывших:

   – Вилли, обязательно скажите, что Егор прислал. Генрих обещал сделать скидку как постоянным клиентам!

   Вдруг из проходящих мимо нас в направлении магазина людей вырвался вихрь и понесся к нам.

   – Dad! Mein Vater Lieblings! * – подлетев ко мне и очутилась у меня на руках девочка лет десяти. – Я знала, что ты будешь здесь нас ждать!

   Невольно подхватив и прижав плачущего от радости ребенка. Вид у меня со стороны был еще тот, судя по расплывшемуся в ухмылке лицу Егеря.

  *Папа! Мой любимый папа!!! – немецкий.

   – Dad! – оторвала от меня зареванное неуловимо знакомое лицо. – Только ты больше не уезжай далеко. Ладно? – и прижалась обратно ко мне.

   – Да, конечно – автоматически ответил я.

   Что же происходит.

   На шутку очень не похоже. Скорее недоразумение.

  Немая сцена. Все стоят и смотрят на нас. И никто уже не идет на шопинг.

   – Папка, а почему ты постарел немножечко – спросил ребенок, и тут же спохватившись, себя поправила – правда совсем немножечко. Чуть-чуть.

   И опять доверчиво прижалась ко мне.

   Я молчал и просто гладил детскую головку, устроившаяся на моем плече. Вот сейчас она получше меня разглядит и поймет, что я не ее папа. Главное, чтобы ребенок не испугался. Я все-таки надеюсь, что не Бармалеем для детишек выгляжу.

   И куда только подевалась ее мама и другие родители.

   Вдруг из группы новоприбывших, отправлявшихся в магазин, к нам стала приближаться молодая женщина, среднего роста, чем-то знакомая.

   Так это Роза – дочка герр Oberstа – осенило меня.

   Только как она здесь оказалась?

   Она со своим мужем и детьми осталась в Порто-Франко.

  Не понял совсем. И ничего.

   Женщина продолжала приближаться.

   Это не Роза. Точно. Просто сильно похожа на нее.

   Только издалека ее можно было принять за дочку герр Oberstа.

   И постарше. Лет тридцати.

   Ничего не понимаю.

   Кстати Рудольф младший похож на среднего сына Вилли.

   К чему это у меня такие ассоциации возникают.

   Может у меня просто бред и это все мне сниться.

   Нет, не может быть.

   А чьи тогда слезки натекли мне за шиворот?

   Точно крыша моя отправиться сегодня в дальний поход или полет.

   Даже точно не знаю – может уже и отправилась.

   Подошедшая женщина смотрела мне в лицо, вглядываясь как бы изумленно и тут же недоуменно. Словно она меня знает, но не узнает. Как обычно смотрят на знакомые лица, которые не видели больше десяти лет. Черты лица остаются знакомыми, а остальное ...

   Может мои черты лица ей чем-то знакомы. Но я-то точно первый раз ее вижу. И никогда не видел до этого. Я бы запомнил эти большие красивые карие глаза, отороченные длинными ресницами на красивом лице в обрамлении ниспадающих темных волос, струящихся по мягким плечам.

   Роковая женщина.

   Так и стоим и молча смотрим друг на друга.

   Немая сцена.

   Вдруг от моего плеча отклеилась детское улыбающееся личико и, повернувшись к женщине, радостно защебетала:

   – Мама, папа ждал нас здесь, на том свете, как ты говорила, – обрадовала девочка свою маму.

   А мама девочки почему-то не очень рада этой встречи 'на том свете'. Да и 'папа' девочки не то чтобы не рад, а просто не знает, что предпринять, чтобы ненароком не разрушить внезапно возникший праздник у ребенка.

   Тяжело вздохнув, легонько отрывая от себя девочку, говорю:

   – Доченька, сейчас вы с мамой сходите в магазин, а я вас здесь подожду. Ладно?

   И поставил на грешную землю такого чистого ангелочка.

   – Хорошо, папа. Только ты никуда не уходи. Обещаешь?

   – Обещаю! – ответил я, присев на корточки, протягивая ей шоколадку из моего НЗ, незаметно вытащенного из сумки – а это тебе гостинчик.

   С блестящими глазками ребенок взял шоколадку и крепко зажал в руке.

   – Спасибо, папочка!

   И обняла своего папу за шею и чмокнула в щечку.

   – Папа, мы с мамой быстро в магазин сходим – и, повернувшись к маме, спросила – правда, мама?

   – Угумм – прозвучало невнятно в ответ.

   По всей видимости, этот звук был понят девочкой как знак согласия, и она, взяв в одну руку маму, а второй прижав шоколадку к себе, весело вприпрыжку направилась к остальным, так и стоящим и смотревшим одну из драматических сцен этого непростого спектакля жизни.

   Когда эта пара почти подошла к остальным родственникам, те продолжили свой путь в магазин. То один, то другой из них странно смотрели на меня. Кто с недоумением, с недоверием, с любопытством, с удивлением, и даже с суеверным страхом. Но, ни одного равнодушного взгляда не было.

   Как не странно могло бы показаться, но вытянутое лицо удивленного до безобразия Егеря привело меня в адекватное состояние.

  Фу-ух!!!

   Подлетев ко мне на всех парах вот с такими глазищами, и убил почти насмерть своими вопросами:

   – А кто это были?

   – А откуда ты ее знаешь?

   – У тебя оказывается и дети есть.

   Посмотрев на Егеря в упор, спросил:

   – А что это было, Егерь? Может у меня крыша съехала?

   – Послушай себя, что ты сейчас 'несешь'. У тебя точно крышу снесло маленьким таким симпатичным 'ураганчиком' с косичками.

   Косички. Почему-то лицо ребенка мне показалось знакомым. И еще эти детские косички. Никак не могу от этого отделаться.

   И тут всплыла в памяти детская фотография моей мамы в нашем семейном альбоме, с такими же косичками.

   Странно. А при чем тут моя мама.

   Да я на маму похож.

   Тут дошло до меня, что меня настораживало.

   Ребенок на маму вообще ни капельки не похож. Значит, он похож на папу.

   Это что же выходит папа это я? Бред какой-то.

   Но при этом папа не знает в лицо маму своего ребенка.

   Сумасшедший дом в цирк приехал. Вот что это такое.

   Полный Аллес.

   Кстати ребенок спокойно говорит на русском и немецком языке, переходя с одного на другой без проблем. Значит оба языка для нее родные. И если мама немка, то папа должен быть русский. Именно русский, а не русский немец. В противном случае в семье говорили бы на немецком. Значит папа русский. Но я-то не папа этой девочки. Может у меня где-то есть брат-близнец. Вот было бы хорошо. Всю жизнь мечтал иметь брата.

   Все! Аут. Мозги аж закипели.

   Беру тайм-аут для мозга и иду мучить вопросами оставшихся здесь. То есть Вилли и может быть герр Oberstа. Фридрих сто процентов не причем. Сейчас они не смогут отвертеться от дачи показаний по этому 'громкому' и смутному делу.

   Размышлял так я, прямиком направлялся к двум главам семейства, что-то обсуждающим между собой.

   Мне кажется, Вилли не просто так не пошел в магазин вместе со всеми. У него есть что мне сказать по этой ситуации.

   Как не странно, первым ко мне обратился Фридрих, причем со странной просьбой.

   – Егор, мне нужен ID.

   Глянув на герр Oberstа, кивнувшего мне, я достал из своей сумки и передал документ. Взяв его, Фридрих направился в сторону Иммиграционного отдела. Я продолжал смотреть ему вслед не зная что предпринять, когда услышал голос герр Oberstа:

   – Все в норме, Егор. Он просто сделает нам еще один документ, нужный нам и мы вернемся сюда.

   – Фу-ух! Ну, вы меня успокоили – проговорил я – а то не знаю что делать.

   – Не переживай, Егор, все будет нормально. Просто подождите немного,– и пошел вслед за Фридрихом.

   Ладно, подождем. А пока будем мучить вопросами специально оставшегося главу новоприбывших.

   – Вилли, не объяснишь что это и кто это? – кивнул я в сторону ушедших в магазин.

   – Моя дочь Роза с внучкой – смущенно произнес Вилли.

   – Что? Еще одна Роза. Да тут у вас целый букет Роз из Германии собрался.

   – Так, Ангелина, моя жена назвала в честь своей мамы и старшей сестры, – кивнув в сторону ушедшего герр Oberstа, – его покойной жены.

   Вот где собака порылась. Недаром я сразу отметил их взаимоотношения как родственные.

   – А кто у них папа и куда его дели? И почему девочка восприняла меня как папу. Как минимум, я должен хоть немного походить на него, или он на меня.

   – Ты не поверишь – одно лицо, только он лет восемь моложе. Звали его Игорь. Jegor (Егор) и Igor (Игорь) созвучные имена в немецком языке. Может даже одно и то же имя. Я не знаю – обрадовал меня Вилли.

   Пораскинув и прикинув что и как, заговорил.

   – Давай расскажу все порядку. – Начал свой рассказ Вилли.

   Отец Игоря служил в Западной группе войск. Жили они в военном городке. Это было время вывода советских войск * после воссоединения двух Германий. **

   Самые ярые противники русских успели эмигрировать через открывшуюся двумя годами раньше границу между Венгрией и Австрией еще до объединения.

  В последние годы пребывания в Германии военнослужащие Западной группы войск *** вызывали у местного населения не столько страх, сколько жалость, сострадание. Завязались и искренние дружеские связи. И как оказалось, не только дружеские.

   Роза с Гансом тем летом гостили у моей тетушки, жившей в этом городке. Там и познакомились подростки и подружились и даже влюбились.

   Моим пришлось уехать домой.

   Они расстались друзьями, обменявшись адресами.

   Потом уехала из Германии семья Игоря.

   Переписывались очень долго и часто, пока при переездах Игоревых родителей не потерялся последний наш адрес.

   Перевели отца Игоря куда-то на Восток. Потом еще дальше. В общем, помыкался с семьей по просторам России без жилья и перспективы его получить. Потихонечку спился отец. Демобилизовали его принудительно. Не прошло и полгода со дня демобилизации, как он умер. Жена от него давно уже ушла, а сам Игорь уже оканчивал военное училище.

   Склонность к изучению иностранных языков и хорошее знание четырех из них, определили его выбор. Закончив военное училище переводчиком, ушел служить в армию по специальности. Благодаря знанию многих иностранных языков, как европейских, так тюркских, нескольких кавказских, а также арабского, часто бывал в 'горячих' точках.

   За это же время Роза успела окончить школу и университет.

   Медик по образованию.

   Хирург.

   Когда Вилли это рассказывал, у меня создалось впечатление, что он читает досье на своего ныне покойного зятя. Да, тяжеловато было Игорю. Хотя не факт.

   – Одна из командировок Игоря с российским контингентом миротворческих сил в бывшую Югославию оказался счастливым для них – продолжил Вилли. – Там он случайно встретился с Гансом, в это время проходившим службу в контингенте Германии в составе миротворческих сил в Югославии. Узнали друг друга. Разговорились. Игорь, узнал, что Роза его любит и ждет своего 'рыцаря печального образа', как она его называла в письмах. Сразу, как только представилась ему возможность, рванул в Германию по организованному оттуда вызову.

   Восторг от встречи у обоих.

   Бурный роман.

   Свадьба.

   Решили остаться жить в Германии по горячей просьбе тещи Игоря и самой Розы. У Игоря в России никого не осталось. Со своей мамой связь не поддерживал после смерти отца. У нее другая семья. Демобилизовался. Переехал в Германию.

   С работой стало хуже.

   Работал с русскими коммерсантами переводчиком. Не всегда полностью платили.

   (попросту 'кидали' – перевел на русский для себя). Герр Oberst помог ему устроиться в германский контингент миротворческих сил Бундесвера в 'горячих точках' на территории бывшей Югославии. В то время Германия выставляла самый крупный контингент в составе миротворческих сил. *

   Глупо погиб в Косово от шальной пули чуть больше года назад.

   Досье на зятя закончено. Понятно стало многое. Но только не понятно как мне поступать в сложившейся ситуации.

   Обратив внимание на мой задумчивый вид, Вилли попытался успокоить и выразил надежду, что скоро ситуация разрешиться без особых потерь с обеих сторон.

   Но почему-то об этом он говорил как-то неуверенно.

   Из-за полной неясности, что делать и как мне быть, и главное как поведет себя дальше 'дочка' и 'жена' по отношению ко мне, и как вести себя, впал в задумчивость, из которой был выдернут неожиданным хмыканьем.

   Как оказалось, вернувшийся к нам Фридрих стоял и слушал эту грустную историю вместе с нами. В конце не выдержал и хмыкнул. Спохватился. И сразу перешел к делу возвращая мой ID:

   – Я подробно рассказал полковнику – он вам все объяснит.

   Передав мой документ, Фридрих направился к своему старому сослуживцу, появившемуся из Иммиграционного отдела.

   Смотря вслед уходящему Фридриху, решил пока перейти на другую животрепещущую тему, ради которой и приехали сюда.

   – Об оплате 'Унимогов' нужно поговорить – намекнул я. – Вы определились с ценой? Ничего не изменилось?

   – Как договаривались с герр Oberstом, так и осталось.

   – За два санитара мы готовы прямо сейчас перечислить деньги.

   – Деньги же можно перечислить и в Порто-Франко?

   – Да. Там есть Орденский Банк. Во всех крупных городах есть отделения Орденского Банка.

   – Вот там и решим наши финансовые вопросы.

   – Давайте все-таки за один 'Унимог' рассчитаемся здесь – угрюмо сказал подошедший Егерь. – Просто у нас наличные от двух человек. Хотелось передать деньги. Или цена поменялась?

   – Как мы договаривались через герр Oberstа, такая же сумма и осталась. Три тысячи экю.

   – Вот и хорошо! – обрадовался Егерь, доставая кучу пластиковых денег.

   Рассчитавшись с Вилли, Егерь на всех парах рванул к сцепке двух санитаров.

   – Теперь бы еще за один рассчитаться. Вилли, тебе наличными или со счета на счет перекинуть, – спросил я, смотря, как он пытается пачку пластика девать. Егерь что ли двадцатками рассчитался.

   – Пока повремени с покупкой 'Унимога', – посоветовал мне Вилли, все-таки нашел деньгам место. – Вот окажемся в Порто-Франко, там и решим этот вопрос.