Текст книги "Хроники Дебила. Свиток 4 (СИ)"

Автор книги: Егор Чекрыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 4

– Ну, и чего ты ему дал? – Белладонну что ли?

– Чего?

– Растение такое говорю, с ягодками черными. Его?

– О-о! Ты тоже знаешь про воронью ягоду?

– Да хоть хреновью. – На фига ты его ему дал?

…Когда первый шок от собственной внезапной победы прошел, я начал привычно суетиться.

…Для начала надо содрать скальп. Подошел, присел рядом с трупом, левой рукой ухватился за волосы, а правой подрезал кожу надо лбом… Охренеть! Зрачки бедолаги Бефара были расширены так, что кажется кроме зрачков больше ничего и не было. Неудивительно, что он вел себя как дурной…Мне как-то на диспансеризации, еще в школе, закапывали какую-то дрянь в глаза от которой зрачок расширяется. Так я потом еле дошел до дома, настолько все было мутными и смазанным, а яркий свет колол глаза словно иголками.

Белладонна. – Это я еще из уроков биологии помню. Потому что название переводится как "прекрасная женщина", а в том, подростковом возрасте, от одного названия можно возбудиться сильнее чем от просмотра порнухи в несколько более зрелые годы.

Даже помню картинку из учебника, – ничем особо "прекрасную женщину" не напоминающий невзрачный кустик, с широкими листиками и мелкими ягодками…Родственник картошки кстати, и помидоров. А "прекрасной женщиной", он стал потому что в незапамятные времена, древние итальянки закапывали его сок в глаза, чтобы те становились больше и привлекательнее.

А еще помню, что в чуть большей концентрации это какой-то жуткий яд, от которого крыша едет, и кондратий не то что приходит, – прибегает…Кстати "белены объелся", это тоже про родственницу этой самой белладонны. Так что вполне возможно что Гискай, своего дорогого Вождя и беленой траванул. Знать бы еще зачем.

…О! Вспомнил! – Семейство пасленовых. Вот как их называют. Кстати, у этой семейки весьма дурная репутация, – куда там Медичи. Вроде как даже у обычной картошки тоже растут аналогичные ягодки, нажравшись которых можно ласты склеить. А еще читал, что раньше и помидоры считали отравой…Будто бы даже какой-то злобный повар хотел отравить Джорджа Вашингтона, и накормил его блюдом из помидоров. Тот сожрал, и не разу не понял что отравлен…Скотина бесчувственная.

А в общем, – неважно какой именно гадостью Гискай отравил своего Вождя. Важно, – почему?

…Что-то я еще забыл сделать… Ах да. – Заключить душу Бефара в камень. Хотя сейчас, мне этого уже почему-то и не хочется делать. Мужик пал жертвой подлой подставы, и хоть я конечно не жалуюсь, но все-таки делать ему еще и посмертные пакости как-то уже не хочется. А с другой стороны, коли его подставил кто-то из своих, – наверное не таким уж замечательным человеком он и был.

Так что берем кровь… А вон, на скальпе ее достаточно, макаем в кровь палец, и пишем на камне "Бефар"…, или правильно "Бифарт"? – У этих лесовиков такой акцент, будто по ходу разговора, они еще и шишки грызут.

А впрочем, – какая разница?…Будто сейчас со всей степи набежит толпа грамотеев и начнет меня мордой в ошибки тыкать. Как я написал, так правильно и будет!

…Однако… Нет, я опять же не жалуюсь, иначе бы сейчас на месте этого Бе…Бифара, лежал бы я…Но вот раньше я нихрена не мог понять, почему говоря про тех же Медичи, все время отмечали что они именно отравители. – Не всели равно, какой методой человека замочили, – яду в суп насыпали, или поварешкой для того же супа до смерти забили? А вот теперь, я кажется догадываюсь в чем тут фишка. – Как-то на душе становится неуютно от мысли, что рядом со мной постоянно будет находиться такой вот отравитель. Это ведь отныне ни глотка воды, ни куска мяса без опаски не съесть. – А вдруг теперь Гискай за тебя взялся…Замочить его что ли за компанию с Бефаром?

…Но замочить-то не сложно. Сложно понять Почему, и Что Дальше?!?! И сделать из этого какие-то выводы.

…Судя по тому что Гискай на переговоры вышел вместе с Бефаром, – он там в своем племени либо человек номер два, либо по-любому, очень большая шишка. А ведь этими людьми, надо будет теперь как-то управлять. И лучше пусть это делает кто-то из своих, кем управлять могу я, чем чужак.

Гискай вроде свою лояльность уже показал…Да еще и весьма убедительным способом. Так что мочить его прямо сейчас было бы не слишком разумным…Хотя и хочется.

Эй ты… Гискай, а ну-ка иди сюда. – Рявкнул я, на замершего чуть в отдалении шамана. – Я покажу тебе силу своей магии…Эй-эй. Стойте!!! – Прикрикнул я на своих ирокезов, ринувшихся было поздравлять своего шамана с победой. – Я сейчас большую и злую магию делать буду. Так что вам всем лучше бы отойти подальше отсюда. Вон, к речке идите, там не опасно будет.

Два раза повторять не пришлось. – Что ирокезы, что чужаки, быстренько развернулись и дернули к реке, не желая присутствовать при безобразиях своего шамана в загробном мире. Ко мне ринулся разве что Витек, таща наши "магические припасы", в список которых входили и травки, и бинты с хирургическими инструментами, и краски, и бубен. Вот бубен-то я и забрал, после чего велел Витьку, чесать к реке вместе со всеми. Он конечно скорчил недовольную физиономию, как-же, лишают возможности поучиться большому и страшному колдовству. Но спорить не осмелился, и покорно пошел по указанному адресу.

А со мной остался только этот самый Гискай. Которого похоже, проигрыш его Вождя и перспективы всего племени стать моей собственностью, – абсолютно не волновали. По крайней мере на лице у него было выражение полного умиротворения и спокойствия.

– Вот этот узор видишь? – Спросил я его. Он кивнул. – Это Великая Магия, о которой тебе еще возможно придется узнать. С помощью этих узоров, я могу отловить душу любого человека. Вот сейчас, поймал сущность души твоего Бефара. Я нарисовал ее на этом камне его кровью, и когда она впитается в камень, то станет с ним одним целым. А я еще и помогу, спев песню-заклинание, которое навеки заключит твоего Вождя в камень… Тебе это заклинание тоже лучше не слышать, не уверен что ты сможешь это выдержать, и тоже не уйдешь в камень. Потому беги-ка к реке, да вели своим раздобыть какую-нибудь хорошую жертву…, – побольше, повкуснее да пожирнее. И дров набери, принеси котел водой наполненный…, лучше два…Я потом сильно камлать буду.

Мой новый, преклонных лет мальчик на побегушках, помчался выполнять приказ. А я, коли уж сегодня и так вся жизнь прошла перед глазами, да и школа вдруг вспомнилась, – решил спеть детскую песенку, – "Умер наш дядя, хороним мы его… Умер наш дядя, не оставив ничего…", исполняемую на мотив Похоронного марша, аккомпанируя себе на бубне.

…Спел. И не один раз, поскольку песенка была коротенькая. А потом, заметив что Гискай уже бежит назад с каким-то мешком и здоровенной вязанкой хвороста, неспешно затянул еще и "Спи моя радость. Усни". Стараясь чтобы эта колыбельная звучала как можно зловеще и пугающе…Впрочем, с моими вокальными талантами, это было не так сложно.

– Принес? – Разжигай костер…Чего там у тебя. – Рыбина и лепешки?!?!

… Причем рыба свежая, еще живая. Быстро же они ее отловить смогли…Вот только я как-то не привык духов холодной рыбью кровью угощать…А впрочем ладно, для Бефара и так сойдет.

– Разжигай костер, вон там, в сторонке, (нахождение рядом с трупом, у которого брюхо едва ли не вывернуто на изнанку, хорошему аппетиту как-то не соответствует), да ставь воду…Нужные травки я сам засыплю…

Пока Гискай вкалывал, я быстренько отрубил рыбине башку, вспорол брюхо и вывалил внутренности, в попытке заглянуть в будущее…Будущее было туманно и неопределенно. Юпитер пребывал в позе…, в смысле, – в фазе Венеры, в связи с чем Овнам рекомендовалась не быть баранами, Стрельцам стрелять только папироски, а Девам, прекратить динамить парней. Короче, – все как обычно. Особого настроения гадать, сейчас вообще не было.

Так что я выжал, какие-то капли крови на все-тот же, несчастный булыжник, спел "В лесу родилась елочка", и вернувшись к костру отдал рыбину Гискаю, благо, он был опытным шаманом, и в особых инструкциях не нуждался. – Быстро порубил на куски, нанизал их на палочки, и пристроил к костру на манер шашлыка. Аппетитный и заманчивый запах понесся над Степью, вызывая бурчание в брюхе и бурное слюноотделение…Тут-то я и решил нанести удар, воспользовавшись моментом, пока враг расслаблен.

– …А сейчас, давай-ка колись – чего ты ему дал? – Белладонну что ли?

– Чего? – Удивленно, и одновременно заинтересованно переспросил Гискай, отрывая взгляд от кусочков рыбы, и поднимая его на меня…Судя по роже, он продолжал пребывать в прекраснейшем расположении духа…Ща мы это поправим.

– Растение такое говорю, – Окрысился я на него, поскольку эта довольная рожа, изрядно меня раздражала. – Растение такое, с ягодками черными. Его?

– О-о! Ты тоже знаешь про воронью ягоду?

– Да хоть хреновью. – На фига ты его ему дал? Или ты посмел думать, что я сам не справлюсь с каким-то там задрипанным дикарем? Да ты видел, сколько на моем поясе, черноволосых скальпов аиотееков?!?! КАК ТЫ ПОСМЕЛ ЗАБРАТЬ МОЮ ДОБЫЧУ?!?!?

…От последних слов, довольная улыбочка быстро сползла с рожи этого каменновекового медичи. Сдается мне, он понял наконец что "не брат он мне", и даже не товарищ, и его шаманское чутье, замерло в предчувствии неприятностей.

– Но ведь это ты его убил… – Начал оправдываться он. – То питье…, что я ему дал, слабым совсем было. От такого не умирают, а просто слепнут на время, и сердце начинает колотиться так, будто убежать хочет. Я всего лишь… Мне показалось что ты не хочешь с ним драться…, и…

– Ты думаешь я боялся какого-то там Бефара?!?! – Да ты хоть понимаешь с кем говоришь?!…Молчать, когда я с тобой разговариваю!!!…Чего молчишь сука?! – А ну отвечай, живо!…Чего рот раззявил? Приказа говорить, еще не было!

…Вот и молчи! – Продолжал я, заметив что клиент спекся, получив всего лишь несколько противоречивых приказов. – Я потому не хотел драться, – что твой Бефар для меня не добыча. – Орлы мух не ловят. А из-за того что мне пришлось драться, кое-кто из наших воинов может решить что Я, с ним, одного поля ягоды. И мне придется сделать что-то очень плохое кому-то из своих, чтобы образумить племя.

…А делать плохое своим, это очень плохо…А вот теперь объясни мне, как ты посмел отравить своего Вождя? Своего соплеменника и родича! Как такое вообще возможно, и почему я не должен немедленно поселить твою душу в соседнем камне?

– Он не мой Вождь. – Как-то обиженно набычившись, пробормотал Гискай. – Моего Вождя он убил на поединке…Нас было много… Очень много, когда мы все жили на Реке. Наши рода то воевали, но чаще дружили друг с другом, пока не пришли те, кого ты называешь аиотееки.

Сначала их было немного, потому что в наши леса чужакам нет дороги. Мы убили много…, наверное больше чем пальцев на руках и ногах одного человека. Но они все приходили и приходили. Потом они подчинили себе племена тех кто жил ниже по реке, и заставили воевать вместе с собой. А там были люди знавшие дороги до наших селений.

Тогда Старейшины созвали совет, и этот вот Бефар убедил нас собрать воинов всех племен вместе, выйти из Леса, и первыми напасть на врага…Мы сели на наши лодки, и поплыли туда где стояли эти чужаки. Была большая битва…Но кто же знал, что Эти…, аиотееки, подчинили себе даже демонов, и сами дерутся как демоны, а не как нормальные люди?!?!

Мы поплыли на многих лодках, и в каждой из них, сидело не меньше чем по полной руке воинов…А вернуться смог, наверное только один из той руки…Я потерял в той битве обоих сыновей, трех племянников, зятя, и четырехюродного брата…А этому Бефару все было мало, и он продолжал нападать на аиотееков, и на селения тех, кто согласился им подчиниться. – Когда аиотееки прислали к нам людей из покоренных ими племен, с предложением прекратить воевать, и до конца времен отдавать им каждую рыбу из трех пойманных, каждый третий мешок зерна, каждое третье срубленное дерево или добытую шкуру, – он самолично убил этих посланцев. И сказал что продолжит воевать. А тех, кто сказали ему "Нет", от вызвал на поединок и тоже убил. Среди них был и Вождь моего рода…

Так продолжалось до самой зимы, – наши воины ушедшие к Бефару, гибли один за другим от вражеских копий, а женщины и дети голодали, потому что некому было добыть для них еду.

А потом аиотееки собрали действительно большое войско, и пошли на нас. Они были очень злы, и в захваченных ими селениях не щадили никого. Тогда Совет Старейшин, решил что надо убегать. А этот Бефар, сказал что знает про такую же как и у нас Реку, далеко-далеко на востоке. И что он приведет нас туда.

…Никогда еще свет не видел такого. – Целые народы стронулись с места и ушли с обжитых земель. Нас было больше чем звезд на небе. Наши лодки заполонили все речи и ручейки, что вели на восток. И мы плыли и плыли пока не кончился лес, и не началась степь…Весь наш путь был устлан трупами наших женщин и детей потому что было очень холодно, а еды почти что не оставалось…Так я потерял четырех внуков и дочь, которая не захотела жить без своих детей…Как и моя жена, которой стало слишком тоскливо жить на этом свете, и она поспешила к предкам…Я тоже тогда не хотел жить, но остатки моего племени нуждались в шамане, который знает травы и умеет лечить, поэтому я остался с ними.

А потом настала весна, и мы нашли большое озеро в котором было много рыбы, а земля на берегах была плодородна и обильна…, хотя там почти и не было леса.

…Многие сказали, что нам надо остаться на том озере. Но Бефар опять сказал "Нет", и убил всех кто говорил "Да". Он сказал, что коли уж взялся, то доведет нас до настоящей Реки и настоящего Леса, даже если мы сами этого не захотим…Он был словно одержим демонами, и нам опять пришлось плыть и плыть по этим узеньким, извилистым речкам и ручьям, потому что больше никто не осмеливался сказать ему "Нет". И люди опять умирали, потому что было мало еды, а злые демоны этих степей, против которых у меня не было амулетов, губили нас насылая разные болезни.

… Нас было словно звезд на небе, когда мы вышли из леса. А сейчас, осталась только жалкая горстка, которую ты видел.

Когда мы встретили вас, я подумал что вы эти самые аиотееки…И даже вздохнул с облегчением. Проще было покориться или погибнуть, чем продолжать этот тяжелый и бессмысленный путь на восток.

Но вы повели себя по-другому, – начали говорить с нами, а не убивать. И тогда я подумал что с вами можно будет договориться. Особенно когда ты сказал про "Горы", которые не пустят нас дальше, и я подумал что это та самая странная штука на горизонте, на которую я смотрел с высоких холмов.

Но Бефар был безумным, и начал требовать пропустить нас дальше… Но я видел, что вы намного сильнее нас. А когда услышал что вы сильнее даже аиотееков, – понял что лучше будет подчиниться вам, и отдавать каждую третью рыбину за защиту, как того требовали аиотееки.

Бефар бы с этим никогда не согласился. И тогда я сделал так чтобы ты убил его…Но чтобы быть полностью уверенным в том что он умрет, – дал ему взвар из вороньей ягоды.

Да уж… Досталось мужику, да и народу в целом, от всей души. После такого, не то что Бефара, – и самого себя траванешь, лишь бы больше не мучиться.

…Насчет "как звезд на небе", он допустим изрядно приврал. – Дай-то боги, тыщи две-три всего было. Но даже с этой поправкой, то что осталось… М*да. Весьма печально!

Всю семью потерял за такой короткий срок, да и сам на этом свете остается только потому что считает что еще нужен своим людям. – А все из-за излишней твердолобости и упертости одного, чрезвычайно энергичного и решительного болвана, способного загубить свой народ или страну, ради каких-то сомнительных принципов.

И хрен я поверю, что Гискай отравил Бефара без всякого удовольствия. – Сдается мне, что после того как этот Бефар загубил наиболее харизматичных воинов в боях с врагами и в поединках с ним, – ни осталось никого, кто мог бы сдерживать его самодурство, и оно расцвело особенно ярким цветом. А его упертость, превратилась в безумную манию.

…Хотя как посмотреть, – мы русские таким макаром и Наполеона и Гитлера победили. А с другой стороны, – проявив гибкость, сумели под монголами выжить, да потом своих врагов, под себя же и подмять. Так что тут бабушка надвое сказала. – Получилось, – герой. Не получилась, – дубина упертая.

Но если подумать, – хрен бы чего аиотееки в дремучих лесах да на малых реках, с местными сделать бы смогли. Верблюды наверняка плавать умеют, но куда хуже лодки. И строем, по узеньким звериным тропам не походишь. А тут этот Бефар такую услугу им оказал, – сам свой народ под их копья вытащил.

Но даже и прогнувшись, – все равно лесовики со временем смогли бы подняться. Потому как контроль оккупантов над ними был бы чисто формальным. Копи силы, учись у врага и отыскивай его слабые места…Но вот, – приспичило понимаешь, идти на новые земли.

Да еще таким дурацким способом. – По степи на лодках! Понимаю конечно, что так привычнее, да и степь наша, вполне себе на речушки да озерца обильна. Но просто пешком, наверняка было бы быстрее.

Короче, – теперь на моей шее еще и забота об этих бедолагах, находящихся, судя по словам Гисакая, на грани выживания! Будто мне своих проблем мало.

И чего с ними прикажете делать? – Принять в массовом порядке в ирокезы? – А они сами этого хотят?…А ирокезы, согласятся?

Да и нужно ли нам сейчас такое пополнение, числом превышающее нас самих? У народа ирокезов только начали закладываться свои обычаи, традиции, стиль жизни. А тут эти новички, да со своим уставом. К каждому ведь своего наставника не приставишь, а мне тоже не разорваться, объясняя этой толпе "что такое ирокез, и почему это хорошо".

Значит назначить этих пришлых крепостными, или вернее, – данниками? – Надо однако тогда придумывать куда их селить, да как использовать. – Посадить на поля "аиотеекову кашу" растить? – А что, – ребята к воде привычные, раньше они по ней плавали, теперь будут в ней дрызгаться дни напролет выращивая зерно…Только я ведь и сам толком не знаю как его растить, – а тут еще и целый народ обучать тому, чего сам не знаю. А коли у них не заладиться, и начнут опять с голоду дохнуть. Тут-то этот Гискай меня очередным, полезным для нездоровья, корешком и накормит.

Кстати блин! – Я же ведь сижу рыбу жру, что он мне приготовил!!! Нечего говорить, – рыбка вкусная. Наподобие осетрины. Только где были мои мозги, когда я из рук этого бефаромора, пищу принял?

И то что он сам жрет, без всякого приглашения, кстати, еще ни о чем не говорит. Этот Гискай, с этим миром почитай уже из-за Кромки общается. Ему нас обоих, на пару травануть, – раз плюнуть…Камикадзе хренов!

И у лепешек этих вкус какой-то горьковатый…Будто из прогорклой муки пекли.

Впрочем, если они уже почитай второй год по степи топчутся, – то зерно у них наверное давно кончилось. – Небось последнее отдали, дабы умаслить жуткого шамана Дебила.

…Да и особого резона, травить меня вот прямо сейчас, вроде как и нету. Однако холодненький ручеек, промеж лопаток-то побежал…

– И как у вас сейчас с едой, – Спросил я Гиская, героически откусив еще один кусок рыбины, стараясь не показывать вида что перепугался до полусмерти.

– Рыбы тут в реках много, – четко отрапортовал он мне. – Ловим, едим. Еще бабы травки собирают, корешки…, которые вырасти успели, а другого чего, мы почитай, давненько уже не ели.

– Животами шибко маетесь? – Взыграл во мне профессиональный интерес.

– Ага. А еще детишки болеют часто и слабенькие больно.

– …Надо будет подумать как детей молоком попоить. – Задумчиво пробормотал я. А потом опомнился. – А чего делать-то вы умеете? В смысле, – чем раньше жили?

– Рыбу ловили. Охотились. Полянки распахивали, лес жгли да зерно сажали, и огороды бабы разводили…Еще козы у нас были и свиньи, да мы их давно уже сожрали, в пути-то.

– Лодки сами делаете? И шкуры обрабатывать небось умеете?

– Конечно сами! – Аж даже напыжился от гордости Гисакай. – Наши лодки на всю Реку славятся. И шкуры наши бабы так обработать умеют, что прибрежники нам потом на них бронзовые вещи меняют.

– А сами бронзу льете? Дома из дерева складывали? Горшки-миски из глины лепили?

– Нет. Сами бронзу не льем. Таких умельцев у нас нету. А дома…, – ясное дело из дерева. Да и миски-горшки, это дело привычное.

– М*да… Придется вас как-то пристраивать…– Задумчиво пробормотал я, не столько Гискаю, сколько себе. -…И ведь еще непонятно, как Мордуй с Леокаем к такому "пополнению" отнесутся.

– Нет. Пока в ирокезы их брать нельзя. – Наложил я строгое вето на это предложение. – Порченные они… Слишком сильно их аиотееки побили, и слишком уж по пути сюда их демоны терзали.– Пояснил я это свое решение, удивленным столь категоричным возражением со стороны своего, вечно ратующего за «дружбу и любовь между народами» шамана, соплеменникам.

…Мы сидели на Большом Совете племени, и размышляли о том как жить дальше.

Мнения насчет чужаков изрядно разделились, – от "Пусть идут куда шли", до "принять поголовно в ирокезы". – Увы, не обладая моими знаниями о разных социальных системах, – ребята пребывали в некотором затруднении. Для рыбаков-прибрежников, и животноводов-степняков, единственной возможной структурой было племя. Племя, где все равны, и все родня. До "высших" и "низших", доросли пока только оседлые горцы, да и то, – у них эта грань была еще очень зыбкой.

Грамотную альтернативу могли внести разве что те подгорные, раньше бывашие данниками Леокая, пока не решили стать ирокезами…Но во-первых, это не совсем тоже самое что и в нашем случае, – чужаки тут были не совсем добровольно, и уйти в любой момент, как это сделали подгорные, не могли. А во-вторых, – подгорные пока большим авторитетом не пользовались, и на Совете предпочитали отмалчиваться.

Так что мне теперь придется долго и нудно объяснять ирокезам новый статус, этого нового племени, и все вытекающие из него обстоятельства…Которые признаться, я и сам пока понимал весьма приблизительно.

…Сравнить их с домашней скотиной? – Степняки не поймут. – Они живут в таком тесном симбиозе со своими "Старшими братьями", что реально считают этих волосатых коров своей родней, причем действительно старшей.

Сказать что чужаки, как это считалось в колыбели Демократии – Древней Греции, – живые орудия, вроде говорящих мотыг? – Тоже хрен поймут, потому что по Закону, даже эти чужаки, нам родня…Пусть и очень дальняя. Да и мотыги не разговаривают, так что к черту излишнюю образность.

Да. Все сложно. Особенно учитывая что я еще и сам толком не понял к чему бы эту новую, подброшенную мне судьбой обузу, приспособить. – Очередной чемодан без ручки на мою голову,– и выбросить жалко, и таскать неудобно.

Можно конечно прогнать восвояси, наплевав на все возможные ништяки. Жили мы раньше без них, и дальше без них вполне проживем……Только вот куда они пойдут? – На восток в Горы? – И Мордуй получить все возможные ништяки? – Моя Жаба мне этого не позволит.

Тогда на юг к морю, где уже сейчас пасется Кор*тек и в данные момент располагаются наши приморские угодья? – То-то он обрадуется толпе спиногрызов.

Гнать на север, вслед аиотеекам? – В лучшем случае те их всех перебьют, в худшем, усилят свои ряды за счет новых данников…Да и жалко, откровенно говоря "дальнюю родню" на убой посылать.

Оставить на месте и посадить на землю? – Это пожалуй наиболее приемлемый вариант. Если не считать того сколько предстоит возни, чтобы откормить это ослабшее племя, и научить их кормиться самостоятельно в новых условиях, да еще и приносить какой-то доход нам.

– …Долго думал я, Много с Духами советовался. – Начал я заунывно-шаманским голосом. -…И сказали они мне, – что пока в ирокезы принимать этих нельзя. И гнать нельзя, потому что погибнут они без нашей помощи, а с родней, даже очень дальней, так не поступают.

…Помните тех коз, что начали болеть у нас в конце зимы? – Духи тогда велели мне отселить всех больных животных в отдельный загон и со здоровыми не смешивать. – Вот так и с этими поступим. – Позволим им жить возле себя, но смешиваться пока не будем…А вот их дети и подростки, коли сумеют они доказать что достойны быть ирокезами, – вот их мы в свои ряды и примем.

Народ одобрительно загудел. – С ценной рекомендацией Духов, никто не стал спорить, – дедушкам виднее! Да и вопрос чужаков был на этом Совете не главным, и без них проблем хватало…

Назад мы возвращались раза в три дольше, чем шли сюда. И это несмотря на то что речка, до которой Бефару так и не суждено было дойти, – была той самой, на которой мы поставили плотину.

Но вот беда, – по прямой, эта речка отнюдь не текла, а крутилась и вертелась как обкурившаяся змея…,– а смысла заставлять чужаков, бросать свои лодки и идти пешком, я не видел.

…По здравому размышлению, я не видел и особого толка тащить их с собой. Даже ирокезам, сложновато было обеспечивать себя едой, оставаясь на одном месте. А если мы поселим рядом еще и чужаков, – мигом начнем голодать.

А с другой стороны, – надо ведь за ними присматривать…И к ним присматриваться. – Люди, испытавшие столько горя и прошедшие такой путь, – наверняка находятся на грани нервного срыва, и могут натворить каких-нибудь бед.

Например решат сбежать от нас, как сбежали от аиотееков. – Попрутся в горы, как стадо бешенных колобков, и не дай бог еще обидят кого-нибудь на территории Олидики, или войско Мордуя обидит их первыми, приняв за врагов. А все шишки потому упадут на нас, потому что это мы их сюда привели.

…Из-за этих аиотееков, нервишки признаться, тут у всех не железные. Даже мои ирокезы, хотя наши многочисленные победы последнего времени, сильно прибавили им самомнения и оптимизма, все-таки далеко не стопроцентно надежны в плане психики. И если им придется жить рядом с психованными чужаками, – конфликтов не избежать. Потому как одно дело адаптировать, растворив в свои рядах десяток другой пришлых, и совсем другое, – народ, равный нам по численности живущий под боком по своим обычаям…Как тут не вспомнить Вал*аклаву и народ Окинтая, так спустя сотню лет совместного проживания бок о бок, так и оставшийся чужим "коренным" вал*аклавцам? – Проблема "понаехавших" актуальна даже в каменном веке. И терки и разборки обязательно начнутся…

…Так что я решил что ирокезов стоит отселить куда подальше, – к морю например, а вокруг плотины поселить этих лесовиков, чтобы обрабатывали поля…Из наших-то землепашцы, прямо скажем аховые, зато рыбаки и охотники отменные. А если учитывать, что скоро начнется сезон охоты на коровок, и все племя пребывает в предвкушении этого Щастья, – смысла торчать возле плотины я не вижу.

Так что думаю будет несложно убедить остальных, в правильности подобного решения. Только вот неохота оставлять этих чужаков без присмотра. -…Размышлял я по пути к нашему стойбищу.

…И тут, вдруг в глаза плеснуло отблеском огромной водной глади… На месте нашей старой стоянки, раскинулось здоровущее, (по местным меркам) озеро…Кажется я что-то не рассчитал!

Ну да и пофигу, с этим буду разбираться потом! – Зато надо видеть с каким почтением, и почти страхом смотрели на меня наши вояки. – Потому как одно дело слушать теоретические россказни, а совсем другое, – вернувшись обратно, увидеть подобное преображение привычного ландшафта.

Кажется я самую малость ошибся…Где-то так сантиметров на двадцать-тридцать… Ну или на полметра, максимум.

Но даже двадцать сантиметров, в ровной степи дают удивительный результат, – место с которого мы уходили на вероятную войну, было больше не узнать. Раскинувшееся озеро, пусть оно глубиной и было, наверное по колено, – с непривычки поражало своими размерами…Даже я прибалдел малость, а чего уж там говорить о моих соплеменниках…Помню времена, когда для Лга*нхи даже яма вырытая в земле казалась верхом торжества человека над природой. А тут такое!

Мда. – Даже обидно будет спускать воду, но ничего не поделаешь, – надо. Обработанные и подготовленные поля, должны покрываться водой не больше чем на пятнадцать-двадцать сантиметров… Ох чувствую, – придется мне еще помучиться с этой плотиной.

Но беды мои на этом не кончились. Когда мы подошли к новому, расположившемуся чуть в стороне лагерю, там нас, помимо баб немедленно начавших кляузничать своим мужьям на дебильные шутки шамана, изрядно подмочившие…, ну пусть не репутацию, но имущество племени, встретила еще и дипломатическая банда из Иратуга, с примкнувшим к ней моим старым «приятелем» Ортаем, игравшем тут роль «глаза и голоса Мордуя». Причем возглавлял эту делегацию ни кто-нибудь, а несостоявшийся муженек Осакат, – Его Величество Царь Царей Великого, (а куда без «величия»), Иратуга, – Мокосай.

…Судя по всему, – брататься приехал,…ну или драться, если все-таки хватило глупости принять наш вызов. Хотя это вряд ли. – Тогда бы он ждал нас где-нибудь на границе своих владений, а не заявился бы прямо к нам в пасть. Пусть даже и в сопровождении двух десятков вояк.

…Да-да, – насчет банды дипломатов я не шутил. Видать этот Мокосай, так проникся видом посланных к нему ирокезов, что взял с собой в это путешествие самых крутых своих вояк. Не для войны, – для войны их явно маловато, но для престижу. Надо же показать, что он и сам не лыком шит. Да и своим не мешает продемонстрировать, что отказ от поединка вызван не трусостью, а лишь заботой о своей стране и народе. А лично он, ни разу не боится придти в самое логово этих самых пресловутых ирокезов.

…О, кстати о народе! – Какая знакомая рожа! – Это же мой старый добрый иратугский приятель Накай собственной персоной…Как только осмелился придти пред мои грозные очи, после всех тех издевательств, что я творил над ним в наше запоминающееся путешествие через Иратуг? Или это его силком заставили?

Впрочем, без разницы. – Только помнится я брал с него устную подписку, о сотрудничестве с разведслужбами…, тогда еще просто нас с Лга*нхи…Какой я ему тогда пароль назвал? – Кажется про славянский шкаф? – А нет, – про "славный сундук". Можно будет воспользоваться при случае, чтобы вызнать планы новоявленного "братика".

…А вообще конечно, если подумать, то в удачное ребята время эта делегация заявилась. – Очень полезно им будет послушать как бабы жалуются мужьям на шамана, который превратил реку в озеро. И мужей, которые с гордостью рассказывают как жестоко обошелся их жутко-ужасный шаман Дебил, с посмевшим бросить ему вызов Вождем. Потому как убить это одно, – А вот еще и в загробном царстве наказать с особой жестокостью, это уже совсем-совсем другое. Так что если мои иратугские друзья и подзабыли о репутации Великого Шамана Дебила, это будет им неплохим напоминанием.

Так что, вопрос, «Что делать с чужаками?», на данном Совете, был отнюдь не главным. Куда важнее было решить, что делать с новыми потенциальными союзниками?