Текст книги "Волчье счастье (СИ)"

Автор книги: Эдвард Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Хорошо…

Цокнув, она закатила глаза и, открыв дверь, тотчас же обомлела от увиденного: на песочном кресле лежал Кит, причём абсолютно голый, а солнечные лучи падали прямо на его маленькое, но крепкое тело. Помимо мешка, под ним были и несколько подушек, прогнувшихся под его весом. У самого же него лапы были сцеплены крестом за головой, прижаты к затылку. Специально это было сделано или нет, но проступающие грудные мышцы на его теле были хорошо видны, отчего в голову Натани лезли очень интересные мысли. Вдобавок появился вновь этот запах, что повстречался в коридоре. В зубах баситина была прикушена алая роза – любимые цветы волчицы: такие же шипастые и нежные, как она сама. Хищно пожирая его взглядом, она опустила глаза вниз и увидела между его нижних лап маленькую коробку с красным бантиком, и к ней прикреплена записка с пожеланиями.

– Нравится? – с особым привлекательным тоном спросил Кит.

Натани не смогла ответить на его вопрос: она смогла только высунуть свой длинный собачий язык наружу, обомлев от такого сюрприза от своего мужчины, который лежал на песочном мешке, зажав между лап подарок в коробочке. Ей кое-как удалось отвести взгляд от него и от его тела и ответить на вопрос:

– Да, нравится, – мягко и нежно сказала она.

– А подарок понравится ещё больше! – произнёс Кит.

– Конечно, – с нетерпением ответила она и нагнулась к нему.

Из спальни слышались возня, стоны, вскрики и протяжный скулёж, гремевшие посреди позднего вечера. Вскоре чётко слышны были звуки соприкосновения бёдер, ахи, охи. Оба партнёра покусывали друг друга, вызывая лёгкую боль и увеличивая предел возбуждения, гладили и взъерошивали мех на груди, бёдрах, тазе и хвосте, дразня и подшучивая друг над другом. И так до яркого финала, после которого не оставалось никаких сил чего-либо ещё сделать, кроме как лечь и, прижавшись друг к другу, тяжело дышать, восстанавливаясь после долгого и страстного контакта.

– Ух, давно так себя не чувствовал, – тяжело дыша, сказал Кит.

– Может, нам стоит почаще такие перерывы делать? – усмехнулась Натани, положив голову на плечо баситина.

– Нет, тогда совсем изведёшь меня, – с улыбкой ответил он ей.

– А подарок был классным, – произнесла волчица, поцеловав в меховую щёку Кита. – Как тебе в голову пришло такое?

– Ну, я вспомнил, какого размера у тебя грудь, и… – оголил клыки баситин. – И пришло такое мне в голову.

– Раз в год и палка стреляет, – проговорила она. – Кстати, мой же подарок ещё не открыли.

Встав с кровати, Натани, довольно виляя хвостом и широкими бёдрами, достала из сумки коробочку размером чуть больше, чем у Кита, и, открыв её, вручила Киту. Это оказались часы с позолотой и гравировкой, где чётко отсвечивалось «Для любимого». Достав из упаковки, Кит рассмотрел их со всех сторон и, надев на лапу, заново повторил это, словно что-то изменилось. Он был приятно удивлён от подарка своей любимой девушки, от подарка, о котором долго мечтал.

– И правда, обалденный подарок, – не скрывая эмоции радости, произнёс Кайзер. – Давно такие часы хотел!

– Наслаждайся! – с той же радостью произнесла она и, присев на кровать, усмехнулась: – Довольна душа твоя?

– Конечно! – воскликнул он и подмигнул: – А твоя?

– Тоже, – улыбнулась она и, взяв со стула серьги, продолжила: – Красивые серьги. Давно мне никто не дарил бижутерию.

– Да у тебя и характер редкий для девчонки, – ухмыльнулся он. – Только я тебя и терплю.

– Ну, давай посмотрим, насколько долго сможешь вытерпеть на этот раз, – намекнула Натани и легла на спину.

– Смотри, как бы просить не пришлось.

Сказав это, он пододвинул волчицу поближе к себе и с головой утонул в её пушистых и больших бёдрах, доставляя наслаждение своей женщине, которая часто закрывала глаза от получаемого удовольствия и в конце протяжно завывала и скулила от ласок баситина.

========== Глава 4. Потомство ==========

Через коридоры полицейского отдела вели крупного белого волка, на лапы которого нацепили наручники и приставили к затылку огнестрельный пистолет. С двух сторон его взяли за локти Кит и его новоиспечённый напарник – лис по имени Джон. Спереди и сзади шли два спецназовца в чёрной форме. В глазах волка мелькали лучи полуденного солнца, стены отдела и паркетный пол. Его лапы стали молчаливо ныть из-за того, что наручники давили на кисти.

Вскоре его всё-таки провели через бесконечные, как казалось, коридоры прямо в кабинет шефа, который дожидался его. Когда дверца жалобно проскрипела, они вошли в кабинет и усадили волка на кресло перед шефом. Тот же восседал на своём рабочем месте подобно королю, грозным взглядом следящим за порядком в его королевстве. Таким же образом поступал и сам шеф, крепкого телосложения тигр с короткой причёской: как и поручено шефу второго полицейского отдела в городе, он следил за порядком в жизни города не только в его светлое время, но и в тёмное – и знал многих боссов криминального мира, которые законным образом совершали свои тёмные махинации. Однако это никак не означает, что эти криминальные авторитеты могут творить свои грязные дела безнаказанно. Так же случилось и с этим белым волком, что сидит перед грозно восседающим шефом полиции.

Всему есть предел – и этот предел волк нарушил, когда один из его сподвижников ночью спутал детектива с обычным городским жителем. Конечно, и за нападение на простого жителя полиция бы отреагировала и засадила за решётку бандита, но за нападение на сотрудника полиции они действуют уже куда жёстче обычной процедуры. И поэтому вместо обыкновенного задержания, как это производится согласно служебному уставу, полицейские вместе с отрядом спецназа ворвались в штаб этого криминального босса и, избив его бандитов, бесцеремонно скрутили его и отвезли в участок на очень строгий разговор с начальником.

Вокруг них кольцом выстроились два сотрудника полиции и два спецназовца. Полицейские были экипированы масками и бронежилетами. Осмотревшись по сторонам и разглядев кабинет, волк побитой мордой смотрел на шефа, который тоже смотрел на него, прямо в глаза, словно пытаясь на ментальном уровне, с помощью телепатии узнать нужное от него. В этот момент шеф казался похожим на начальника ФБР или ЦРУ, которому под ноги бросили пленного боевика или террориста и который словно был рад этому, потому что можно оторваться на нём по полной программе.

После долгих гляделок друг на друга шеф взял папку с кипой бумаг и что есть силы ударил по морде волка, который чуть не выпал из кресла. Шеф достал платок и, протерев окровавленную меховую губу бандита, упёрся о спинку кресла и таким же грозным видом посмотрел на него. Белый волк дожидался момента, когда тигр всё-таки начнёт говорить, но тот лишь молчал, как немой, отчего атмосфера в кабинете накалялась с каждой минутой. Сотрудники давно привыкли к этому, а вот криминальный босс был нечастым гостем у шефа второго отдела полиции, однако, как видимо, такими темпами он будет наведываться к нему все чаще и чаще, хочет он этого или нет.

– Ну что, милый мой, как дальше жить будем? – Всё-таки слова вышли из его меховых губ. – Как дальше жить будем? А?!

Шеф сильно ударил кулаком по деревянному столу так, что шум раздался и за пределами кабинетов. При ударе было видно, как напряглись его мускулы, отчего они даже проступили сквозь рубашку и пиджак. Кит же, имея такие большие уши, привычные любому баситину, слышал, как дал трещину стол. Волк от неожиданного и резкого движения дёрнул ухом и готов был принять очередной удар по голове.

– Не трогали мои люди твоего сотрудника, – проговорил он через разбитые губы. – Не виноваты мы, начальник.

– А вы всегда не виноваты, – буркнул шеф и, указав на криминального бандита, иронизировал: – Ты и вся твоя братия ни в чём не повинна: это государство просто так в тюрьмы отправляет, а сотни убитых, ограбленных и избитых просто на дверную ручку упали.

– Да честно говорю я вам! – чуть повысив голос, произнёс волк.

– Ты тут, во-первых, в гостях у меня, так что тон не повышай: дорого обойдётся. Во-вторых, доказательств достаточно, что это твои маргиналы хотели ограбить и избить моего сотрудника.

Сказанное шефом, что есть все доказательства, конечно же, было ложью, направленной на устрашение бандита, чтобы он осознал бесполезность споров с блюстителями правопорядка. Видимо, слова шефа дошли до него – и волк сбавил тон и сделал морду проще.

– Я знаю, что чудит твоя братия в дырявой забегаловке, что вы называете кафе-рестораном, так что оправдываться не надо, – строго сказал шеф. – Ты на свободе только из-за того, что я туда агента не послал, чтобы он не достал экземпляры твоего суррогата, что вы имеете смелость называть кокаином, но сегодняшний инцидент хорошо показал, на что я способен и на что способны мои сотрудники и спецназовцы.

Волк смотрел на него молча и вникал в суть его слов. Или, может, делал вид, что вникает в суть слов. Однако, несмотря на свой статус, сейчас ему было страшно находиться в этом кабинете, чьи стенки давили на него и собирались раздавить, если его всё-таки не освободят. Дёрнуться и вскочить – тоже не вариант, потому что с двух сторон его окружили полицейские с табельным вооружением и острыми когтями, а сзади держали его на прицеле волки.

– Запомни, убожество, если ещё раз ты или твоя шобла хоть подумает о нападении на полицию, то война будет обеспечена, – произнёс шеф. – И победителем из этой бойни тебе не выйти.

Белый волк и раньше не отличался умом и сообразительностью. А в частности – спокойствием и тактической дипломатией. И несмотря на это, ему каким-то образом удалось вырваться в высшие чины криминального мира, хотя обычно таких лиц даже в личную охрану босса не берут. Но этот волк был исключением. И это качество проявило себя в кабинете шефа полиции.

Встав с кресла, он залез на стол и собирался накинуться на шефа, но тот, помимо офисной грозности, обладал быстрой реакцией и крепостью пальцев, отчего органайзер в его лапах стал на время оружием – и вновь с окровавленной меховой губой волка откинуло в сторону. Однако тот не собирался сдаваться: не разобрав, кто перед ним, он накинулся на Кита и, имея преимущество в росте, повалил его на пол и резким движением когтя оставил кровавый след на его большом ухе. Кит хоть и не обладал большим телом, но привычная для баситин быстрая реакция и сообразительность в стрессовых и опасных ситуациях перевесили чашу весов в его сторону. И волк, схватившись за пах, жалобно и пискляво завыл. Пользуясь моментом, Кит огрел по морде бандита кожаной перчаткой с шипами и отправил его в нокаут сильным ударом нижней лапой в солнечное сплетение.

Всё произошло за незначительные доли секунды. Со стороны казалось, что пространство-время было замедлено, кроме как бандита, Кита и шефа, которые смогли среагировать в такой момент. Другой сотрудник, лис, и волки-спецназовцы не могли ничего сделать: если открыть огонь, то пули бы могли попасть не только в бандита, но и в Кита – оставалось только ждать или, как это сделал один спецназовец, подбежать к ним и оттащить озверевшего преступника в сторону и там нейтрализовать его.

Спецназ оттащил волка и, как мусорный мешок, его положили у отопительных труб и приковали наручниками. Лис, новоиспечённый напарник, подбежал к Киту и помог ему подняться. В целом, Кит очень легко отделался: лишь кровь струилась по большому уху, окропив мех на нём. Он отряхнулся и, когда сделал шаг, чуть не упал и приземлился на кресло.

– Джон, живо за медсестрой! – Рявкнул шеф и, когда лис выбежал из кабинета и побежал в сторону медпункта, спросил у баситина: – С головой как? Сильно пришиб?

– Ох, голова больше от его ужасного запаха кружится, чем от удара, – ответил Кит, прижав ладонь к уху.

– На, приложи хоть что-нибудь к уху.

Он достал из папки, которой огрел волка, листок бумаги и дал баситину. Тот сложил его несколько раз и прижал к месту ранения. Белоснежная бумага вмиг стала багряной.

– Ну, а вы что, олухи? – обратился шеф спецназовцам. – Не могли подойти и вмазать по голове прикладом?

– Извините, шеф, – сказал один из них.

– Извините, – буркнул шеф. – Хорошо, что всё хорошо обошлось. Ладно, что стрелять не додумались.

– Да ладно вам собачиться, – произнёс Кит, осмотрев всех. – Всё нормально же.

– Нормально, – передразнил его тигр. – Я уже со счёта сбился, когда твоя жёнушка Натани заходила ко мне и требовала перевести тебя в куда более безопасное место.

«Чёрт, – подумал Кит. – Она до сих пор не оставляет попыток! Ну сколько можно: сказал же, что не уйду, а она ни в какую…».

– Не слушайте её, – сказал баситин. – Она просто беспокоится.

– Я знаю, Кайзер, я знаю, – дав ему ещё два сложенных листка, ответил шеф. – Поэтому и не перевожу тебя: старая школа мне ещё нужна.

Вскоре пришла медсестра и, перевязав рану Киту, ушла обратно. Вскоре он пришёл в норму, но, несмотря на нормальное самочувствие, шеф отправил его домой, сказав, что отчёт пусть напишет дома. Когда дверца закрылась и Кит с перевязанным ухом скрылся из виду, шеф встал с кресла и, подойдя к дышащему телу волка, приказал спецназовцам:

– Облить его холодной водой и оставить в заброшенных гаражах. Если проснётся и начнёт нести пургу о мести, проучите хорошенько, чтобы всякий мусор в голову не лез.

Пока шеф говорил со спецназовцами, Кит, собирая папку, услышал обоими ушами, хоть одно из них и было повреждено, как одна из сотрудниц оживлённо говорила с кем-то по телефону. Подойдя к ней, он понял, что она трещит о произошедшем инциденте в кабинете шефа и о ране Кита. Дальше дознаваться не пришлось: она говорила с Натани.

– У него всё ухо разрезано! – Воскликнула она, как вдруг послышались гудки в телефоне, и, посмотрев на лапу, увидела, что это был сам Кит, но вместо смущения и стыда удивилась: – Ты что?

– Ты что? Ты что? – повторил её слова он, но уже с недовольством. – Кэтрин, я, наверное, не посмотрю, что женатый баситин, и изнасилую тебя прямо на рабочем месте, чтобы неповадно было слухи распускать! Какое, к чёрту, «всё ухо разрезано»?

Дальше ругаться с Кэтрин, гибридом барса и ещё кем-то из псовых не было толку. Главное – сейчас дозвониться до самой Натани и объяснить, что её подруга из бывшего отдела имеет чересчур длинный язык. Однако в телефоне только и слышались лишь протяжные гудки.

– Чёрт! – выругался Кит. – Только бы она не ехала сюда.

– Может, просто линия занята? – проговорила Кэтрин.

– Спасибо тебе, Кэтрин, – иронизировал баситин. – Благодаря тебе и твоему длинному языку моя жена теперь едет ко мне, чтобы в лишний раз удостовериться, что всё со мной в порядке. Она и так в последнее время вся на нервах из-за моих ранений и госпитализаций, так ты ещё тут воду мутишь.

Однако в течение часа волчица не прибыла в отделение, чем облегчила своего мужа. Он со спокойной душой вернулся домой и дописал отчёт, затем выпил стакан виски и дожидался возвращения жены с работы.

***

В часу седьмом домой вернулась и Натани. Она не проявила того удивления, что обычно происходило в те моменты, когда Кит оказывался либо перевязанным, либо перевязанным и лежачим на койке в больнице. Волчица положила пакеты с продуктами на пол и прошла дальше по коридору, где ожидал её Кит, упёршись спиной о стену.

– Привет, дорогая, – сказал он.

– Привет, – они обнялись, и когда она увидела перевязанное ухо мужа, спросила: – С тобой всё нормально? Ухо не так сильно повреждено, как Кэтрин говорила.

– Да не слушай эту балаболку, – при мыслях об этой кошке с длинным языком у Кита зачесались лапы. – Просто царапина.

Натани хотела возмутиться по поводу слов Кита, но упёршийся в грудь нос мужа не дал этого сделать. Он уткнулся в большую мягкую грудь волчицы и стал вдыхать приятный аромат леса.

– Дорогой, нам надо поговорить, – она отошла на шаг назад.

– Милая, я не буду переводиться оттуда, – пробурчал Кит.

– Ох, – вздохнула она и показала на диван. – Пойдём присядем: говорить мы будем долго.

Они присели. Некоторое время супруги молча смотрели друг на друга. Напряжение в комнате увеличивалось с каждой секундой, но не было таким, как в кабинете шефа, хоть неудобство оно и причиняло, отчего хотелось побыстрее закончить разговор или попросту не начинать его, отложив на долгий ящик, а потом вновь заговорить об этом, когда Кит получит очередное ранение.

Первой разговор начала Натани, как инициатор:

– Дорогой, слушай: я знаю, что ты сильно прижился к такому образу жизни. Да, я тоже раньше была твоим напарником, пока не перевелась в бумажный отдел к другим женщинам, потому что я уже не та, что была раньше. Ты продолжаешь находиться в отделе уголовного розыска. И ранения стал получать чаще, чем раньше. Я не могу с уверенностью сказать, из-за чего это случается: может, раньше я лучше всех прикрывала тебе спину, а может, ты уже тоже теряешь хватку. Вспомни, сколько нам уже лет?

– На что ты намекаешь? – уточнил Кит. – Я ещё могу дать фору новичкам из отдела.

– Ещё можешь, – согласилась Натани. – Но я говорю не о здоровье, а о последующих… делах.

Она запнулась и замолчала, не зная способов, как преподнести Киту то, что пора задумываться о потомстве. Кит смотрел на неё и не мог понять, что именно хочет донести до него его жена. Так они и вновь замолкли на минуту: Натани пыталась подобрать слова, а Кит – расшифровать загадку своей жены.

– Натани, скажи уже прямо, что ты хочешь от меня? – Делая жесты руками, спросил он. – Чтобы я перевёлся в другой отдел, ты не хочешь, то есть прекратила попытки делать это. Так что: меньше собирать коллекцию ранений или попросить поменять напарника на более опытного?

– Нет, Кит, дело касается не работы. – Она замолчала на мгновение и, вздохнув, продолжила: – После нас должно остаться что-то большее, чем просто фотография на стене почёта или раскрываемость наших дел. Дорогой, я говорю о детях.

Кита удивило такое заявление: они женаты уже много лет и уже почти что старики. Он смирился с тем, что у них не будет детей, так как уже для тех, кому через три-четыре года стукнут сорок лет, лучше уж дожить свой век бездетной парой. Не то чтобы он боялся ответственности или чего-то ещё, что встречается перед детьми – его больше пугал их возраст: а сможет ли Натани забеременеть?

– Ну так что? – спросила она.

– Дорогая, – он взял её за лапу, – я, конечно, не против детей, но мы уже не в том возрасте, чтобы их иметь.

– Это уж моя забота, – улыбнулась она.

Солнце пряталось за горизонт. Стали появляться сумерки. Межвидовой паре сегодня было не до сна.