Текст книги "Удивительные истории о мужчинах"
Автор книги: Эдуард Овечкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Александр Цыпкин
История о том, как любовь может быть очень холодной
Мой друг Коля (нет, он, конечно, не Коля, но мы сохраняем адвокатскую тайну, а человек это теперь серьезный и влиятельный), так вот, Коля всегда любил спорт. А так как речь о времени советском, то я имею в виду не киберспорт и даже не керлинг, скайдайвинг или виндсерфинг. Коля разбирался в подножках, бросках и прочих захватах. Он был дзюдоистом. Сразу хочу сказать: никакого политического подтекста в истории нет. В СССР почти все занимались дзюдо, даже я. Но я занимался дня три, а вот Коля много лет. То есть он мог бросить не только любую девушку, но и любого парня. Парня на татами, разумеется, ну или на асфальт, как уж парню повезет. Итак, Коля был настоящим мужчиной, причем с самого детства. А настоящие мужчины в Советском Союзе, как, впрочем, и почти все мужчины, рано или поздно попадали в армию. Коля тоже в один прекрасный день обнаружил себя в рядах вооруженных сил, но с небольшой оговоркой. Служба Коли проходила в спортроте. Спортрота – это практически спортлото. Куда попадешь – не знаешь. Колю занесла военно-спортивная карьера в город… опять же в сюжете будут реальные люди, а главное дамы, и их честь и даже светлая память может быть задета, поэтому назовем этот город Черноземском.
В общем, оказался Коля в Черноземске молодым солдатом-спортсменом. Что может интересовать мужчину, если он молод, если он солдат и если он спортсмен? В принципе даже одного пункта достаточно для правильного ответа. Молодого человека интересуют девушки. А солдата? Тоже девушки. Ну и, наконец, о ком мечтает спортсмен? Тоже о девушке. То есть выхода у Коли не было. Все три его внутренних голоса шептали об одном. Поэтому все свободное время у новоиспеченного рядового уходило на поиск барышень и содержательные беседы с ними о любви. У солдата времени немного. Хочешь не хочешь – начнешь сбегать ночами. Плохо, конечно, но ради любви чего только не нарушишь. Коля смог пофилософствовать с целым отделением черноземских девушек, но одна ему запала в душу особенно сильно, а главное, практически чуть не стоила ему жизни.
Он пробирался к ней ночами, используя для проникновения тропу черноземских ниндзя. Забор, какая-то труба, кусок крыши и наконец окно. Это сегодня парни способны максимум на чат «ВКонтакте», а в СССР приходилось как следует напрягаться. Коля залезал в спальню в середине ночи, разговаривал о высоком и под утро исчезал тем же путем, чтобы не опоздать на подъем. Родители барышни, спавшие в соседней комнате, ни о чем не догадывались. Коля не догадывался, кем были родители. А зря.
Однажды Коля попал в квартиру не через окно, а через дверь. Девушка была дома одна. Он снял верхнюю, так сказать, одежду, открыл шкаф, повесил свой тулуп, закрыл шкаф. Застыл, как будто внутри мини-гардероба он увидел привидение, медленно, холодными, как черноземская зима, руками вновь открыл дверцы шкафа и понял, что долюбился. На него смотрели полковничьи красные погоны. Полковник – это всегда неприятно, но они бывают разные. Бывают страшные, а бывают очень страшные. Коля решил уточнить круг ада, на который он взошел.
– Наташ, а папа что, военный? – равнодушно, но с неприятным треском внутри поинтересовался рядовой ВС СССР.
– Ага, комендант города.
Был бы Коля боксером, ушел бы в глубокий нокаут. Из всех возможных полковников он выбрал самый худший вариант. Уходить в самоволку, чтобы крутить любовь с дочкой коменданта города, – это ультрарусская рулетка. Однако пути назад у Коли уже не было, он все-таки не в секцию бега ходил, а борьбы. Он как мог порадовался за Наташу и ее родителей и спросил в порядке праздного любопытства, какое в принципе у папы отношение к тому, что Наташа может кого-то любить. И тут выяснилось, что неприятности Коли только начинаются. Товарищ полковник видел будущее своей дочки с курсантом черноземского летного училища Сергеем, которого сама Наташа поматросила и бросила, как принято говорить в мужской среде. Всё бы ничего, но родители Сергея и Наташи дружили, и этот династический брак был высечен на асфальте Черноземска задолго до появления потенциальных молодых. Наташа за Сережу выходить не хотела, избегала его как могла, но Колю папе все равно не показывала.
Наш спортсмен озадачился, но вида не подал. Воевать на два фронта ему не хотелось, но опять же закалка и удаль замутили сознание. Тем временем наступила ночь. Наташины родители были в отъезде, и Коля расхаживал по комендантской квартире в костюме советского купальщика. Квартира была мощная. Особенно гостиная. Дубовая мебель, ковер и, разумеется, море хрусталя как ключевого индикатора благосостояния того исторического периода. По словам Наташи, папа ценил волшебное стекло, как гномы – золото, поэтому им никто не пользовался, так как боялись разбить. Разумно. Экскурсия по хоромам продолжилась, и вдруг в дверь позвонили. Юные романтики превратились в мумии. Первой очнулась Наташа и приказала молчать. Родителей она лично посадила на поезд. После пары минут тишины пьяный голос сообщил, что это Сергей, тот самый курсант летного училища, и он хочет все. Поговорить, жениться, родить пятерых детей и умереть в один день. Коля, разумеется, решил начать битву, но Наташа сказала, что этим он погубит не только себя, но и ее. Она его просто умоляла не подавать голоса.
Курсант, не получив ответа, неожиданно быстро ретировался. Коля изумился отсутствию настойчивости, но, как выяснилось, недооценил соперника. Наша пара переместилась в родительскую спальню, начала артподготовку к диалогу о любви, и вдруг в Наташиной спальне раздался шум разбитого стекла и очень пьяный голос курсанта Сергея. Он тоже знал секретный путь ниндзя и решил пойти на решительный штурм. Наташа еще раз взмолилась, сказала, что если все узнают, что Коля был у нее этой ночью, то больше всех повезет ему, мол, его просто отправят служить на дно Северного Ледовитого океана, а вот саму Наташу ждет полная инквизиция. Что если Коля любит ее хоть немного больше своей гордости, то должен немедленно залезть под кровать вместе со всей своей одеждой. Сам Коля был в тот момент без одежды, разумеется. События разворачивались стремительно, Коля спорить не стал и обосновался с обратной стороны ложа любви товарища полковника. Под кроватью было много интересного, помимо пыли, но перечислять весь набор не стану по эстетическим соображениям.
Наташа выпроводила летчика из спальни, и они пошли разбираться в гостиную. Разговор был на излишне повышенных тонах, более того, стало очевидно, что Сережа пытается склонить девушку к любви в прямом смысле слова. Коля убедил себя, что Наташе грозит опасность, выполз из окопа, натянул трусы и пошел в атаку. В гостиной было темно: только два голоса и две тени. Коля нащупал выключатель и зажег свет. Четыре глаза уставились на парня, одетого в достижения армейского дизайна. Два пьяных пытались сфокусироваться, два трезвых решали, что делать. И тут Наташа показала, что не зря живет с полковником. Маневр был блистательным. Важная деталь: Наташа училась на актрису.
«Сережа, вот видишь, как ты шумишь, даже соседи пришли. Коля, мы сами разберемся, всё в порядке, идите домой».
Далее она взяла потерявшего дар речи «соседа» под локоть и выставила из квартиры на лестницу без всяких дальнейших инструкций.
Коля почувствовал себя наполеоновским солдатом под Москвой. Очень холодно и до дома живым не дойти. Нет, ну представьте себе. На улице минус 25, в подъезде немногим теплее. Ты практически голый. До казармы несколько километров пешком. Стучаться к соседям значит неминуемо раскрыть всю ситуацию, плюс очевидная самоволка, хотя о ней Коля уже не думал. Ситуация безвыходная. Коля вспомнил все виды спортивной и художественной гимнастики, но понимал, что хватит его еще минут на десять-пятнадцать. Он стал думать, в какую квартиру стучаться, но неожиданно внизу лязгнула дверь и из нее вылетел Сережа. Он начал ломиться назад, поднял шум, и Коля понял, что сейчас точно кто-то из соседей все-таки вмешается. Но кто?! Коле повезло. Сосед с Наташиного этажа открыл дверь и точно указал Сереже направление, куда ему нужно идти. Жених покинул поле боя. Тем не менее Наташа дверь не открывала, Коля прильнул к окну и увидел, как Сережа пытается поймать среди ночи машину. Коля понял, что за этим процессом наблюдает не только он, но и Наташа. Как только Сережа сел в автомобиль, дверь квартиры открылась, а еще через пять минут практически окоченевшего спортсмена уложили в горячую ванну и стали оживлять. Удалось.
Услышав историю и перестав смеяться, я спросил Колю, почему он включил свет вместо того, чтобы напасть на курсанта неожиданно и быстро и решить схватку в свою пользу. Ответ меня изумил.
– Да я вообще не хотел драться. Во-первых, хрусталь. Мы бы там все перебили, а во-вторых, я бы ему сломал нос в первом же броске в темноте. А он будущий летчик, если ему нос сломаешь, все, конец карьере, в небо не возьмут, что-то там с дыханием важное. Нас тренер учил, будете бить летчиков, берегите им носы. Ну я что, зверь, что ли. Хотел при свете его аккуратно заломать и вывести за дверь.
Настоящий мужчина Коля. Умный, сильный и добрый. До сих пор такой. И очень любит с тех пор тепло. Очень.
А Наташа в итоге вышла замуж за Сережу и уехала с мужем в Германию, куда он был отправлен служить. Просто если комендант города что-то решил, то спорить бессмысленно.
Геннадий Валентинович. Притча о загадочной женской любви
Геннадий Валентинович жил не зря. Редко кто может похвастаться, что по-настоящему нужен людям, будучи всего лишь московским силовиком не бог весть какого, но все-таки полета, а не ползка. Очень часто человек его должности у россиян вызывает либо ненависть, либо равнодушие, либо страх. Иногда эти три отношения меняются местами.
Геннадия Валентиновича многие искренне любили, причем и мужчины, и женщины. Он умел помочь, когда нужно, и при этом оставался в тени. Никогда не требовал особого внимания, хорошо знал о своей роли в жизни каждого, кого он облагодетельствовал, но не напоминал о ней. Да, он иногда мог позвонить в ночи или написать своим подопечным, но это происходило в исключительных случаях, и все ему это прощали. Даже жены крышуемых им предпринимателей достаточно средней, по меркам российского «Форбс», руки. Была, правда, у Геннадия Валентиновича тайна…
Но подождите, не всё сразу.
Коля, Толя и Боря дружили давно, у каждого была традиционная для отечественной экономики смесь собственного бизнеса и управленческой позиции в госкорпорации. При таких делах очень нужен свой человек хотя бы в какой-то силовой структуре. Никогда ведь не знаешь, откуда прилетит граната: могут и бизнес прижать, а могут и в хищениях авторучек обвинить. Вот на такой случай и был у трех друзей в книжке записной телефон волшебного Геннадия Валентиновича. Как человек военный, покровитель любил не деньги, точнее, не только деньги, а прежде всего уважение, которое в его понимании выражалось в личных визитах по соответствующим праздникам. Отслужил Геннадий Валентинович в трех родах войск, поэтому пил, кроме Дня чекиста, еще в День ВДВ и День пограничника. Прибавим 23 Февраля, 9 Мая, День Конституции, День независимости, День народного единства, 7 ноября, Новый год, Рождество и почему-то День рождения пионерской организации. Этого секрета Геннадий Валентинович не выдавал, но все знали о его любви к дате. Поговаривали, в юности был он влюблен в пионервожатую.
Если прибавить встречи по делам самих, так сказать, управленцев, то в год набегало около двадцати визитов к покровителю. Каждый сопровождался неким символическим и не очень подношением, а также абсолютно несимволическим возлиянием.
Самое смешное, что день рождения у солидного человека приходился на несолидное 14 февраля. Когда в Россию пришел богомерзкий День святого Валентина, Геннадий Валентинович со своим отчеством попал в достаточно комичную ситуацию. Его, настоящего генерала, друзья поздравляли валентинками с самыми нежными подписями. Он чуть ли не через Госдуму хотел провести закон о запрете праздника, но ресурса не хватило. Ходил слух, что даже на самом верху посмеивались над казусом военного. Как вы понимаете, подарки на 14 февраля покупались Колей, Толей и Борей сначала ему, а потом уже женам.
С этим они тоже смирились, как и с тем, что вечер Дня всех влюбленных жены часто проводили одни. Геннадий Валентинович отмечал ДР не каждый год, но если уж праздновал, то масштабно. Правда, чисто в мужской компании. Жена Геннадия Валентиновича была строга и боролась с его пьянством, поэтому в один прекрасный день ее просто отстранили от участия в праздниках, чтобы гости не слышали бесконечное: «Гена, хватит, у тебя же сердце».
Иными словами, Геннадий Валентинович был незримым членом семьи трех друзей, жены передавали ему привет и безделушки из поездок, он им – цветы в дни рождения. Не пропускал никогда.
Еще Геннадий Валентинович был образцовым приверженцем семейных ценностей. Коля, Толя и Боря рассказывали, как генерал учит их уважать брак. Сам он женился лейтенантом и развод считал событием невозможным. Друзья делились с супругами архаичными воззрениями их учителя, посмеивались над ним, а вот жены на своих девичьих посиделках втайне надеялись, что влияние и авторитет силовика не даст их мужьям вести себя неприлично и, уж точно, думать о разводе. Женщины любят военных, а уж семейноориентированных тем более. Каждый раз, когда жены видели, что звонит Геннадий Валентинович, они расплывались в улыбке и махали в телефон рукой.
Надо сказать, дело свое товарищ генерал знал хорошо. Он понимал, что не валютой единой сыт обыватель. Помогал и с устройством в нужные школы, и в нахождении правильного врача. Даже маму одной из жен помог похоронить на достойном уважаемого человека кладбище.
Не случайно в Новый год один из первых тостов в семьях Толи, Коли и Бори был всегда за здоровье и долголетие Геннадия Валентиновича.
Все было хорошо в судьбе российского силовика, за исключением одного не самого значимого, но все-таки дефекта. Пустяк, скажете, но все равно неприятно.
Геннадий Валентинович не имел тела.
Все у него было: судьба, должность, праздники, жена, дети, начальство, подчиненные, даже завистники и враги, а вот тела не было.
Он был, как бы это помягче выразиться, фантомом. Геннадием Валентиновичем Боря, Коля и Толя давно договорились записывать в своих телефонах любовниц. Пришлось придумать ему жизнь, которая со временем обросла самыми яркими, а главное – удобными подробностями. Ну вот разве не гениально было родить Геннадия Валентиновича 14 февраля и иметь возможность всем троим легитимно отсутствовать до утра в такой важный для любвеобильного человека день. А три рода войск и День пионерии? А прочие радости?
И самое главное – все три жены знали же о благодетеле Геннадии Валентиновиче, человеке с большой буквы. Звонит в полночь телефон у мужа, он его даже не убирает с дивана: понятно же, что Геннадий Валентинович беспокоит по делу важному, особенно если выйти и вернуться с каменным лицом, а потом набрать друга и сказать: «Тебе уже звонил? Да, сказал про проверку, надо что-то решать завтра будет». Ну какая жена будет выступать против таких звонков, тем более если на девичниках только о Геннадии Валентиновиче и разговоры. Менялись пассии, а вот имя святое оставалось в телефоне всегда.
И вот как-то накануне 14 февраля Боря ужинает с женой.
– Как будете генерала завтра поздравлять?
– Позвоним. В этом году Геннадий Валентинович решил всех пощадить. Сказал, отметит с женой и детьми.
Так совпало, что у Бори и Толи происходила плановая смена состава, поздравлять особо было еще некого – инвестиции в подарки мужчины начинали после трехмесячного тест-драйва. Колю уговорили поддержать компанию.
– Так что завтра пойдем с тобой в ресторан.
– Слушай, Борь, один вопрос меня только волнует последнее время.
– Какой?
– А почему именно Геннадий Валентинович?
– Что почему?
Боря спросил легкомысленно, не отвлекался от пасты с креветками и пытался завернуть морепродукт в спагетти.
– Ну почему вы для своих любовниц выбрали именно такое имя. Почему не Иван Петрович или Петр Иванович… Кто придумал?
Боря машинально продолжал крутить вилкой, и капли соуса летели ему на рубашку. Глаза он поднять боялся. Слишком сильным был удар в солнечное сплетение. Жена спросила его настолько ровным голосом, как будто речь шла об имени собаки его сестры. Она спокойно налила себе бокал вина и продолжила.
– Да не переживай ты так. Нет, мне правда интересно, ведь кто-то же придумал это. Вообще, конечно, талантливо: и про день рождения 14 февраля, и про помощь родственникам нашим. То есть вы даже жертвовали заслуженной нашей благодарностью и все лавры отдавали ему. Шедевр. МХАТ. Кстати, мне даже приятно, что ты мои чувства оберегал. Это сегодня редкость. Обнаглели все вконец.
Боря со школы не испытывал такой странной смеси стыда, страха и растерянности, поэтому задал, наверное, самый глупый и не самый своевременный вопрос.
– А как ты узнала?..
Ира усмехнулась:
– Да, действительно, сейчас это самое важное. Хорошо, давай обмен секретами. Ты мне говоришь, почему Геннадий Валентинович, а я тебе – откуда я все узнала.
Боря наконец посмотрел жене в глаза. В них была отстраненность и теплая печаль, на какой-то момент ему даже показалось, что это не печаль, а равнодушие.
– Коля придумал лет десять назад, когда телефон какой-то девицы записал на обратной стороне визитки реального Геннадия Валентиновича. Жена визитку нашла, когда пиджак в химчистку относила, ну и спросила, нужна ли ему карточка Геннадия Валентиновича. Так он и появился. Прости. Я даже не знаю, что сказать…
– А чего тут говорить, ничего удивительного. Слушай, извини, а любовь ко Дню пионерии откуда взяли? Пионерок вроде сейчас нет или вы по старым запасам решили пройтись?
– Толя наряжал свою телку одну пионеркой.
Боря был так раздавлен, что сливал всех подряд.
– Смешно, хорошо хоть не октябренком. Ну ладно, секретом на секрет. Есть версии, кстати, у тебя?
Боря из транса не выходил, поэтому отвечал как на уроке.
– Позвонила, а там женский голос? Телефон пробила? Телки сдали?
– Я не унижаюсь слежкой, а женщинам в России можно доверять. Не сдают обычно. Да все просто. Не поверишь, меня мой любовник в телефон записал Геннадием Валентиновичем, а я, как ты понимаешь, несколько изумилась. Спросила, почему именно так, он мне и сказал, что у него у всех друзей так любовницы записаны, – долго смеялся, ему казалось это очень забавным. Вы же, мужчины, язык за зубами держать не умеете, хуже баб, ей-богу. Ну вот я решила перед разводом у тебя все-таки уточнить, ну мало ли совпадение. А ты сразу со всем согласился.
Боря поплыл и даже пропустил пассаж о любовнике.
– То есть ты не знала наверняка…
Ира искренне улыбнулась.
– Нет, не знала.
Муж был настолько ошарашен всем калейдоскопом событий, что вместо эмоций впал в разгадку ребуса. Он пытался выстроить логическую цепочку, словно вышел из кино, которое не понял, и теперь спрашивал у жены ее версию. В его глазах застыло какое-то мальчишеское непонимание. Оно Иру даже насмешило.
– Запутался? Ну да, если бы ты не сознался сразу, я, может быть, и стала дожимать, уж больно много деталей достоверных, не ожидала, что вы так запаритесь.
– Подожди… Ты сказала «перед разводом»?
– Да, я завтра подаю на развод.
Голос стал жестким.
– Я ничего не понимаю… А если бы ты не узнала про Геннадия Валентиновича, то почему ты подала бы на развод?
Борино лицо выражало максимальную степень непонимания.
– Потому, что я тебя разлюбила, ну и мне кажется, что полюбила другого. Не хочу проверять, будучи замужем. Я уже давно решила, просто Новый год, каникулы, не до того было. Что ты застыл? Это вы, мужчины, уходите к кому-то, а мы чаще от кого-то. Меня Геннадием Валентиновичем почти год назад назвали, если бы мне было это настолько важно, я бы уже тогда тебя спросила.
– В смысле, разлюбила?
Слова Боря осознал, а содержание нет, поэтому зацепился за самое понятное.
– В прямом… Борь, ты пойми, я ухожу не потому, что у тебя есть любовницы. Ты как-то перестал быть для меня мужем и мужчиной. Ты просто остался хорошим человеком, а этого так мало… так мало.
Боря постепенно начал осознавать всю происходящую катастрофу, но продолжал свое «Что? Где? Когда?».
– А ты уходишь к тому, кто назвал тебя Геннадием Валентиновичем?
Ира вздохнула.
– Вот я поэтому и ухожу, что ты задаешь такой пошлый вопрос, зная меня вроде бы десять лет. Неужели ты думаешь, я хотя бы день тогда прожила под таким именем в чужом телефоне. Я не ханжа, но все-таки. Да, вот еще, не переживай, твоих друзей я женам не сдам. Пусть Геннадий Валентинович живет долго – хороший мужик, цельный, с понятиями.
