Текст книги "Грамота"

Автор книги: Эдуард Успенский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

РЕКОМЕНДАЦИИ

Мне кажется, в этом месте следует: надо научить ребят понятиям «схема», «чертеж». Надо вырезать из бумаги много-много человечков. Двадцать человечков – это средняя группа детского сада. Рядом такая же группа. Уже старшая. Вверху над каждой группой – воспитательница. Несколько групп объединяются в детский сад. Садом командует директор. Несколько детских садов подчиняются уже какому-то человеку из Специального Воспитательного Института. Может быть, это сам академик Коридоров.

Например, он дает указания директорам по телефону:

– Прогноз сообщил мне, что ожидаются заморозки. Поэтому я думаю, что на улице будет холодно. Пусть все ребята завтра наденут теплые шапки и пальтишки.

Директора говорят воспитательницам:

– Вы что, не видите, на улице завтра будет мороз? Пусть все дети оденутся потеплее.

А воспитательницы говорят ребятам:

– Ребята, скажите папам и мамам, что завтра может выпасть снег. Пусть они вас укутают как следует. И запомните: снег – это не мороженое. Его есть нельзя. Его можно собирать лопаткой.

А один мальчик, который все всегда невнимательно слушал, сказал папе и маме:

– Папа и мама, завтра на улице выпадет мороженое. Укутайте меня как следует и дайте мне лопатку.

– Зачем?

– Мороженое есть.

Вот какие невнимательные бывают дети! И вот как приказы спускаются сверху вниз от начальников к простым людям. И еще. Из этого урока естественно вытекает игра «Разместим правильно слова». Следует вырезать слова: цветок, растение, лимон, кровать, шкаф, окно, стекло, ручка, и т. д. и развесить эти слова в соответствующих местах – на окне, на цветке, на шкафу. И пусть на одном предмете висит несколько слов. Если слова из книги не подходят к вашей обстановке, напишите свои. И пусть ребята подсказывают вам, куда их вешать.

Глава третья
КАК ОНИ НАЧАЛИ ВЕСЕЛО ЖИТЬ

Утро в детском саду начиналось так.

Когда все ребята приходили в садик, их встречал Кощейчик.

– Эй, ребята, – спрашивал он. – Кто хочет быть бессмертным? Таким, как я?

– Все хотим.

– На зарядку становись!

Ребята становились.

– Пробежку начинай!

И все сто ребятишек, как один, махали руками, приседали и бежали за Кощейчиком, как малые гусята за гусыней.

Кощейчик пробегал пять кругов вокруг детского сада, ребята – за ним. Кощейчик подтягивался на турнике, и ребята тоже, Кощейчик прыгал на одной ножке, и все дети, как один, делали то же самое. Полный порядок был в садике. Никто не плакал, не капризничал, не кричал:

– Мама, я хочу домой! Забери меня отсюда к бабушке!

Потом Бабешка-Ягешка вступала в дело. Она говорила:

– Ребята, вы хотите научиться летать на метле или на венике так, как я?

Она совершала небольшой показательный полет.

– Хотим! – кричали ребята и воспитательницы.

– Тогда берите в руки веники и давайте их осваивать. Для начала путем подметания.

Детский сад так и сверкал чистотой. Веников на всех не хватало, ребята стали их из дома приносить.

Мамы не могли нарадоваться. Одна мама говорила:

– До чего же наш детский сад хорошо изменился в лучшую сторону! Раньше мой Валечка Постников с собой пирожки в карман набирал для еды или лопатку для драки, а в последнее время с веником в детский сад ходит. Подметать учится. И ест там все подряд хорошо.

Другая мама спрашивала:

– Почему вы думаете, что он там в саду подметает? Может быть, он дерется с кем-нибудь этим самым веником?

– Да если бы он там в саду с кем-нибудь дрался, ему пришлось бы каждый день новый веник покупать. А ему одного веника на неделю хватает. Значит, он там интенсивной подметательностью занимается.

Потом дети шли в столовую завтракать.

Если раньше кто-нибудь, особенно Валя Постников, постоянно кричал:

– Ой, не хочу я эту кашу рисовую! Вы что, не видите, в ней пенки плавают!

А кто-нибудь, особенно Вика Евсеева, так и сидела с ложкой в руках и кашей за щекой до обеда, – то сейчас все было по-другому. Старшая воспитательница или старшая повариха говорили:

– А знаешь ли ты, Валя Постников, что эту кашу сварила Емелина печка? А знаешь ли ты, Вика Евсеева, что после завтрака мы будем на этой печке кататься?

И Валя Постников в пять минут доедал свою кашу, а Вика Евсеева с ложкой во рту и часа не сидела. Все ребята вылетали из столовой, как пробочки.

Во дворе их уже ждал Емеля около своей печи. Он говорил:

– А ну, молодежь, соберите мне дровишек. Или всякий там мусор, который горит, чтобы моя печка поехала.

Ребята бегали по территории и собирали разные щепочки, палочки, окурочки и пакетики от молока. Чистота вокруг детского сада становилась все шире и шире. Мусора мало было.

Потом Емеля растапливал печку и говорил:

– А ну, детишечки-ребятишечки, кто лучше всех себя вел целый день, давай залезай ко мне на печку.

На печку столько ребят залезало, что Емелю еле видно было из-под них. И с таким веселым грузом печка вокруг детского сада ездила.

А потом Емеля, Кощейчик и Бабешка-Ягешка учиться шли. Потому что Ирина Вениаминовна на своем мотоцикле приезжала.

И вот сейчас она тоже приехала. Она сказала:

– Сегодня у нас будет очень важное занятие. Мы будем предметы от слов отделять.

– Очень просто, – ответила Бабешка-Ягешка. – Возьмем какой-нибудь предмет, например книгу, и будем ее так трясти, чтобы из нее слова посыпались.

– Нет, – сказала Ирина Вениаминовна, – никого мы трясти не будем. Мы будем смотреть и думать.

– Куда мы будем смотреть? – спросил Кощейчик. – И о чем мы будем думать?

– Мы будем смотреть в окно на улицу и будем думать о том, что мы увидим, – сказала Ирина Вениаминовна.

– А что мы будем думать о том, что мы увидим? – пристала Бабешка-Ягешка.

– Мы будем думать, что за окном есть разные предметы: одушевленные и неодушевленные. Одушевленные – это живые, которые ходят, дышат, прыгают. И неодушевленные, которые не дышат, не прыгают и не ходят. Вот, например, троллейбус—одушевленный предмет?

– Конечно, – сказал Емеля. – Он и ходит, и дышит, и прыгает, потому что битком набит. Из него даже пар идет.

– Пар не из него идет, – сказала Бабешка-Ягешка. – А из пассажиров. Это они в троллейбусе и дышат и прыгают.

– А почему это они в троллейбусе прыгают? – удивился Кощейчик.

– Ухабов много, – объяснил Емеля. – Дорогу ремонтируют.

– Вот вы и сами разобрались, – сказала Ирина Вениаминовна. – Действительно, троллейбус – неодушевленный предмет, а пассажиры – одушевленный. Если предмет одушевленный, про него говорят «кто», если неодушевленный, про него говорят «что». Сейчас я буду вам называть разные слова, а вы говорите мне, одушевленные они или нет.

– Давайте, Ирина Вениаминовна.

– Грузовик.

– Неодушевленный.

– Кошка.

– Одушевленный.

– Забор.

– Неодушевленный.

– Николай Рабинович.

– Когда как, – сказал Емеля. – Он иногда одушевленный, когда работает. А иногда неодушевленный, когда спит.

– Он всегда одушевленный, – не согласилась учительница.

– Дядя Коля очень одушевленный, – сказал Кощейчик. – Он мне килограмм гаек подарил.

– А вон я вижу одушевленный стог сена! – сказала Бабешка-Ягешка.

– Сено не может быть одушевленным, – возразила Ирина Вениаминовна. – Оно не дышит и не прыгает.

– Еще как дышит и еще как прыгает! – закричала Бабешка-Ягешка. – Да вы сами посмотрите.

Все стали внимательно смотреть. Действительно, стог сена на маленьких толстых ножках тихонечко двигался вдоль забора. Забор был из тонких реек, и все, что случалось на улице, было хорошо видно.

Вот стог сделал еще несколько шажков вдоль забора, и тут к нему подошла беспризорная коза и молодой ослик из соседнего детскокатательного кооператива.

Они стали кусать сено. А стог начал от них отступать. А они стали наступать. А стог стал отступать. И наступил на водопроводчика дядю Колю Рабиновича, который вечно около этого забора спал.

Дядя Коля как подпрыгнет! Стог как подлетит! Из дяди Коли гайки так и посыпались во все стороны. А стог как побежит, как закричит:

– Караул! Спасите! Помогите! – и из него солома во все стороны так и полетела. А из-под соломы появилась кандидат педагогических наук тов. Кнопкина в полосатой кофте. Она бежала, бежала, добежала до неодушевленного автобуса, прыгнула в него и исчезла за неодушевленным поворотом.

– Вот видите, – сказала Бабешка-Ягешка, – а вы говорите, что стог неодушевленный.

– Странно, – удивилась Ирина Вениаминовна. – Мне кажется, я где-то видела эту полосатую гражданку, на каком-то совещании.

– А дядя Коля какой одушевленный! – сказал Кощейчик. – Я пойду помогу ему гайки собирать.

– Стой, стой! – сказала Ирина Вениаминовна. – Задержите его. Продолжаем занятия.

Емеля ухватил Кощейчика за пояс, но остановить не сумел. За Емелю ухватилась Бабешка-Ягешка. За Ягешку Ирина Вениаминовна. А Кощейчик шел себе и шел. Они только сзади него подметками шебуршали.

Тут еще дети за Кощейчика начали хвататься. Целый такой паровозик получился. Но остановить его не удалось. Он так и дошел до дяди Коли водопроводчика вместе с ними и собрал все гайки до одной.

Тогда дядя Коля показал Кощейчику и всем остальным свою распахнутую грудь.

– Вот, – сказа он, – полюбуйтесь.

Все стали любоваться и увидели, что на груди у дяди отпечаталась женская туфля на очень остром каблуке. А еще Ирина Вениаминовна прочитала два предложения:

«Выхожу один я на дорогу», и

«Эх, яблочко, куда ты ко…».

После этого Ирина Вениаминовна и остальные дети с трудом смогли затолкать Кощейчика в комнату для занятий.

И тогда Ирина Вениаминовна продолжила:

– Сейчас мы будем играть. Я буду говорить слова, называть предметы, а вы будете мне их показывать. Понятно?

– Понятно!! – закричали Кощейчик, Бабешка-Ягешка и Емеля.

– Итак… мячик…

Все трое показали пальцами на мячик в углу.

– Потолок…

Все показали.

– Пол…

Опять же показали.

– Правильно, – сказала Ирина Вениаминовна.

Ученики никуда не показали.

– Что же вы? – спросила Ирина Вениаминовна. – Я же сказала ПРА-ВИЛЬ-НО.

– Нет правильна, – сказала Бабешка.

– Отлично, – похвалила ее учительница. – Покажите теперь мне слово «отлично».

– И отлична нет, – сказал Кощейчик.

– Молодцы, – сказала Ирина Вениаминовна.

– А молодцы – такие предметы есть, – сказал Емеля. – Молодцы – это мы.

– Вот видите, – сказала Ирина Вениаминовна. – Бывает так, что слово есть, а показать его нельзя. Например, слова «спасибо», «пожалуйста», «здравствуйте» сказать можно, а показать нельзя. А слова «пол», «потолок», «кошка», «собака», «цветы» и другие можно и сказать и показать.

– А цветы можно даже поливать, – вмешалась Ягешка.

– И кошку можно поливать, – показал свою ученость Емеля.

– Верно, – сказала учительница. – Главное, чтобы вы поняли, что есть предметы. Их можно трогать, поливать. А есть слова, их можно писать, читать и произносить.

– А сейчас мы будем делать одно интересное дело, – радостно сказала учительница.

– Что мы будем делать сейчас? – закричала нетерпеливая Бабешка-Ягешка.

– Сейчас мы будем писать письма домой.

– Ничего себе! Интересное дело, – сказала Бабешка. – Давайте лучше будем новую косметику испытывать. Будем губной помадой краситься с ног до головы и детей пугать. Ведь мы же писать не умеем.

– Нет, давайте мы будем лучше играть в игру, что будет с тем, кто больше съест мухоморов! – закричал Кощей. – Кто первый помрет, тот проиграл. Я видел, у нас у забора отличные мухоморы растут. Каждый на килограмм!

– Не-а, не-а! – закричал Емеля. – Давайте лучше играть в ремонт моей печки. Мы будем ее красить с завязанными глазами. Мы так перемажемся, никакой губной помады не нужно. Нас не то что дети – воспитатели бояться будут.

Но Ирина Вениаминовна не согласилась:

– Безусловно, вы предлагаете интересные занятия, – сказала она. – Особенно меня потрясли мухоморные соревнования. Но ваши родители ничего про вас не знают и очень беспокоятся о вас. Вы не умеете писать, а я умею. Вы мне будете говорить, что вы хотите сообщить своим папам и мамам, и я буду записывать. Мы напишем три отдельных письма.

– Нет уж, – сказал Кощейчик. – Писать три письма надо три дня, а у нас столько времени нет. Меня ребята ждут, мы идем металлолом собирать. Мы одно письмо напишем, общее.

– А меня ребята ждут печку ремонтировать, – сказал Емеля. – Там нижние кирпичи совсем износились. Будем ее домкратить и кирпичи заменять. Потом надо еще рессоры делать для мягкости.

– Какие такие рессоры? – удивился Кощей.

– Подушечные, – объяснил Емеля.

– Ага. И диванные, – добавила Ягешка. – Это я посоветовала. А то на его печи во время езды все бока отбиваются.

– Ну хорошо, – согласилась Ирина Вениаминовна. – Будем писать одно письмо. Пожалуйста, диктуйте.

– Дорогие мои худощавые родители, – начал Кощей. – Как вы там без меня живете?

– А мои родители вовсе даже не худощавые, – возразил Емеля. – Они средней упитанности.

– Ладно, – согласилась Ирина Вениаминовна. – Пусть будет так: «Дорогие наши худощавые родители средней упитанности. Как вы там без меня живете?» Теперь правильно?

– Нет, неправильно, – сказала Бабешка. – У меня из родителей одна только мама. Мой папа Поминай исчез давным-давно. Про мою маму надо отдельно написать.

– «Дорогие наши худощавые родители средней упитанности и любимая моя мама Баба-Яга».

– А почему это Ягешкину маму называют, а наших родителей нет?

– Хорошо, – поправилась Ирина Вениаминовна. – Назовем и ваших родителей. Пусть будет так: «Дорогие наши худощавые родители средней упитанности папа Кощей, папа Емельян и любимая мама Баба-Яга».

– Которая тонкая и стройная.

– «Которая тонкая и стройная», – повторила Ирина Вениаминовна. – И что же дальше?

– Мы живем хорошо, – сказали все.

– Так, записано. А дальше?

– Сегодня я встал утром рано и первым делом помыл свою любимую печку… потом…

– Съел пять железных гаек, как ты, папа, меня учишь. И почистил зубы, чтобы во рту не было опилок…

– Мне хотелось накрасить губы и брови, но у меня кончилась губная помада и черная тушь. Пришлось поджечь деревяшку и красить брови головешкой.

– Потом я взял зубную щетку, банку с зубным порошком и целый час белил переднюю стенку любимой печки…

– Потом я для зарядки полчаса поднимал грузовик и бегал стометровку…

– Можно было с утречка полетать на метелке, но метелки здесь какие-то хлипкие. Однажды я стукнула одной метлой одного туповатого типа, и она сразу развалилась, а типчику хоть бы что…

– Этот типчик я, – обиделся Кощей. – А вы скажите вашей дочке, чтобы она не дралась, а то я сам ее как тресну!.. А я ведь не барышня, я могу и ломом или кувалдой…

– Эй, ты! – закричал Емеля. – Это невежливо так делать. Ты не должен ее трескать. Она же девочка. А то я сам тебя так тресну кирпичом – закачаешься. Из тебя гаечки так и посыпятся в разные стороны.

– Стоп! – остановила своих подопечных Ирина Вениаминовна. – Все надиктовали? Больше ничего не забыли про кирпичи и ломы?

– Все, – ответили ученики.

– Давайте успокоимся и начнем все сначала. Прошу вас понять такую простую вещь. Мы пишем письмо и рассказываем нашим родителям об отдельных событиях и… одновременно учимся. Вот скажи мне, Емеля, что ты понял и чему ты за это время научился?

– Что если нет краски, можно краситься головешкой.

– А я научилась тому, что, если хочешь быть здоров, поднимай по утрам грузовики, – сказала Бабешка-Ягешка.

– А я понял, куда девается зубной порошок и зубная паста из нашей умывалки.

– Куда же они деваются? – спросила Ирина Вениаминовна.

– Ими Емеля печку чистит.

– Нет, вы не то поняли, – сказала Ирина Вениаминовна. – Вы должны были понять, что свои отдельные мысли мы выражаем предложениями. А предложения можно записать. Вот, например, что было написано на груди у дяди Коли Рабиновича? Кто запомнил?

– Я запомнил, что там был туфля и какие-то синие лозунги, – сказал Кощей.

– Это были не лозунги, это были девизы.

– А что такое девизги? – спросил Кощейчик.

– Не девизги, а девизы, – объяснила учительница. – Девизы – это самые главные для человека слова. Например, мой девиз: «Учиться, учиться и еще раз учиться!»

– А мой девиз, – закричал Емеля, – «Кататься, кататься и еще раз кататься!»

– А мой, – сказал Кощейчик, – «Купаться, купаться и еще раз купаться!»

– А у моей собачки Жучки девиз: «Кусаться, кусаться и еще раз кусаться», – вмешалась Ягешка. – И еще: «Чесаться, чесаться и еще раз чесаться!»

– А у тебя самой какой девиз? – спросила Ирина Вениаминовна.

– Я еще не решила.

– Может быть, такой же, как у дяди Коли?

– А какой у дяди Коли? Какой у дяди Коли?

– Я уже забыла, – ответила Ирина Вениаминовна. – Давайте позовем его и прочитаем.

Немедленно Кощейчик побежал за дядей Колей и принес его вместе с лопатой, потому что дядя Коля никуда не хотел идти от своего нагревательного котла для детского сада.

– Дядя Коля, – попросила Ирина Вениаминовна, – можно нам в обучательных целях прочитать ваши призывы на груди?

Дядя Коля сначала застеснялся, а потом усиленно распахнул грудь и сказал:

– Читайте, завидуйте!

Ирина Вениаминовна прочитала:

– «Выхожу один я на дорогу», – и спросила:

– Дорогие ученики, как вы понимаете этот девиз-лозунг? Что значат эти слова?

– Они значат, – закричала Бабешка-Ягешка, – что дядя Коля один выходит на дорогу. Один.

– Без соучастников, – добавил Кощейчик.

– А зачем он один выходит на дорогу? – не понял Емеля.

– Как – зачем? – удивился Кощейчик. – Грабить. Мой дедушка, когда был грабителем, тоже так делал. И тоже один.

– И ничего подобного! – возмутился дядя Коля. – Я выхожу на дорогу один, потому что я одинокий. Никого вокруг. Пустота. Все друзья в профилактории.

– А что такое профилакторий? – хором спросили ученики.

– Это такое место, где алкоголиков лечат, – объяснила Ирина Вениаминовна.

– А разве дядя Коля алкоголик?

– Нет. Он не алкоголик, потому что он не в профилактории, а здесь. Поэтому он выходит на дорогу.

– А зачем, зачем он выходит на дорогу?

– А затем, – ответил сердитый дядя Коля, – чтобы сесть в автобус и ехать в магазин… за бутылкой.

– Так, понятно, – сказала Ирина Вениаминовна. – А как нам понимать второй лозунг: «Эх, яблочко, куда ты ко…»?

– А так понимать, что места не хватило. Я тогда худой был очень.

– А если бы хватило, что бы было дальше?

– Ничего. Было бы: «Эх, яблочко, куда ты котишься?»

– А куда яблочко котится и почему? – спросила Бабешка.

– Куда надо, туда и котится, – ответил дядя Коля. – Это переносные слова из народной песни. В смысле – куда ты докатился, друг?

– Чей друг? – спросил Кощейчик.

– Ничей друг. Это я друг, я докатился.

– И куда же вы докатились, дядя Коля? – спросила Бабешка.

– А туда и докатился, что полдня под забором лежу.

– Вот видите, – сказала Ирина Вениаминовна, – как много информации заложено в двух лозунгах типа призыв, которые написаны на дяде Коле. А вы не хотите учиться.

– Мы хотим, хотим! – закричали Бабешка-Ягешка, Кощейчик и Емеля. – Еще как хотим!

– Ладно, – сказала учительница. – Значит, будем учиться дальше.

– Только не сегодня! – закричала Бабешка-Ягешка. – Сегодня мы столько учились, столько всего узнали, что необходимо обдумать.

– И что же вы узнали? Что вы хотите обдумать?

– Что мысли и призывы выражаются словами.

– Что дядя Коля один выходит на дорогу.

– Что мысли можно записывать на груди.

– И в тетрадке!

– Что ж, этого вполне достаточно, – согласилась Ирина Вениаминовна. – На сегодня заканчиваем. Сейчас мы уже умеем выделять слова из предложений. В следующий раз будем делить слова на части.

– Я пилу приготовлю, – тихонько сказал Кощейчик Емеле.

– Зачем?

– Слова распиливать.

На этом занятия закончились.

РЕКОМЕНДАЦИИ

После окончания главы, мне кажется, следует играть в словопоказательную игру. Воспитательница будет показывать ребятам предметы и будет просить их называть. Например, она показывает на стену, и ребята говорят: «Стена». Она показывает на стол, и весь детский сад говорит: «Стол». И так далее.

После этого условия игры меняются. Воспитательница говорит слово, не показывая на предмет, а ребята должны этот предмет указать.

Не следует употреблять очень сложные для такой игры слова, например, «улица» или «ветер», или слова во множественном числе, например, «мальчики» или «умницы». Важно, чтобы ребята поняли, что предметы обозначаются словами. И так же важно, чтобы они поняли, что слово может быть и само по себе без предмета.

В этом месте книги следует дать макет детского сада, или квартиры, или магазина, а то и целого квартала города. Чтобы познакомить ребят с системой жизнеобеспечения. Вода, тепло, телефоны, и т. д. И следует провести занятие на разделение предложения на слова. «Папа пошел гулять». Какие здесь слова? «Мама осталась дома». Какие слова?

«Папа нашел собачку». Сколько слов в этом предложении? «Мама сварила обед». Какой обед? Из скольких слов? То есть из скольких блюд?

«Папа привел собачку». Какие слова? «Собачка съела обед» Какой обед? Из скольких блюд? «Папа был огорчен». Сколько слов в этом огорчении? «Собачке влетело от мамы». «Собачке влетело от папы». «Папе влетело от мамы». Кому больше всех влетело в этой семье?