Текст книги "Телефон"

Автор книги: Эдуард Мезозойский

Соавторы: Эллон Синев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Мезозойский Эдуард , Синев Эллон
Телефон

Эдуард Мезозойский и Эллон Синев

ТЕЛЕФОН

Гусеницы вездехода давились прохладным красноватым песком и без сожаления выплевывали его назад, под выхлопную трубу. На барханах оставались две бесконечных пожеванности, уводящих на много километров назад, к началу путешествия. Местное солнце, оранжевый карлик полуэллиптической формы, уже взошло, и песок прогревался с каждой минутой.

Пробираясь сквозь пустыню, вездеход ревел, бессовестно нарушая синюю тишину. Боб Хатхет, в наушниках и солнцезащитных очках а ля морской-пехотинец-идет-по-девкам, сидел за баранкой и с серьезным видом крутил ее из стороны в сторону, старательно объезжая песчаные горы. Время от времени он брал с соседнего сидения бывшую когда-то белой рубашку и вытирал ею пот со лба.

Уныло-серьезный вид вполне соответствовал физиономии Хатхета, придавая ей какую-то одухотворенность и меланхоличность, и Боб прекрасно это сознавал. Вкупе с длинными, как у хиппи, волосами, крючковатым носом, печально-язвительным взглядом и длинной и нескладной фигурой это постоянное выраженив грусти и тайного знания на лице делало Боба похожим на некоего печального демона, спустившегося в мир людишек в поисках лекарства от вечности. Подобный четко отработанный имидж позволял Бобу производить огромное впвчатление на окружающих, втираться в их доверие и в конце концов безболезненно изымать лишние, по его понятиям, частную и государственную собственность. Маска падшего ангела, одеваваемая сначала лишь на "работе", незаметно приросла, и даже Тэдди Барков, компаньон Хатхета, перестал удивляться актерскому мастерству друга.

В данный момент Тэд лежал, развалившись на диване в задней части кузова вездехода, и со скучающим видом читал книгу под названием "Приключения Рихарда Зорге". Золотоискатель и романтик в душе, а по профессии обыкновенный мошенник, Тэдди, наверное, уже давно позабыл свое настоящее имя. Псевдоним же, которым ему пришлось воспользоваться по некоторым вполне объективным причинам, Барков украл у главного героя какого-то древнего эпоса. Внешне Тэд совершенно не походил на предшественника-тезку, красивого и обаятельного супермена, но и на свою наружность не имел оснований жловаться. Черноглазый и черноволосый, плотный и широкоплечий, импозантный, всегда скромно улыбающийся, но, правда, небритый и в последнее время весь какой-то опухший красавец-мужчина. Кроме того, невероятно умный и проницательный, не то что его напарник – повеса и разгильдяй.

– Бобби, – сказал вдруг Тэд, откладывая книгу в сторону, – а знаешь, оказывается, Зорге родился в двадцать первом веке.

– Да? – безразлично переспросил водитель. – Я почему-то всегда думал, что в двадцатом.

– Тут описывается, как на Эдао-1 он нашел горы золота. И знаешь, что он с ними сделал? Подарил все какому-то детскому дому на Земле!

– Слушай, ты... Ты можешь забыть о золоте хотя бы на несколько минут? – иногда Боба можно было вывести за считанные секунды. Вездеход стало заносить из стороны в сторону. – Мы ищем его в этой дыре уже не первый месяц, и хоть бы малейший след, хоть бы крупинка!

– Настоящим исследователем всегда сначала не везет...

– Настоящим исследователям?! Ты себя к ним причисляешь? На нашем счету одни только долги! И штрафы!

– Ну-ну, Бобби, не кипятись, – примиряющим голосом заговорил Тэд. – Охотники рассказывали мне, а на их слово можно положиться, дело верное. Сегодня выйдем к старому руслу и двинемся вдоль него, там рукой подать.

– Чуть ли не то же самое ты говорил на заброшенном тракте. Помнится, тогда дело кончилось интереснейшей экскурсией по выработанным штольням.

– Между прочим, в патентной базе данных рылся ты, и я не мог знать, что тот участок давно продан!

Боб хотел было возразить, но в этот момент вездеход вдруг задрожал всем корпусом, натужо взвыл и чихнул.

– Черт возьми!

– В чем дело?

– Сам не пойму...

Мотор, чихнув еше раз, заглох.

– Опять гусеница соскочила? – ехидно поинтересовался Тэд.

Боб бросил на компаньона яростный взгляд:

– Гусеница?! Бабочка! Горючее кончилось, вот что! Золотоискатель хренов!

Барков икнул и соскочил с дивана. От его прежнего настроения не осталось и следа.

– Как, а что же теперь делать?

– Ничего не делать. Сесть в вездеходе и молиться.

– А вызвать помощь по рации?

– По рации? Я не ослышался? На рацию у нас денег не хватило! Или ты забыл, как хорошо повеселился в казино?

– Да пошел ты...

Тэд опустился обратно на диван и, сжав виски ладонями, глухо застонал.

– Проклятье! Неужто ничего нельзя сделать?

Боб деловито снял свои очки, сложил их и еще раз вытер рубашкой лоб.

– Почему же? – сказал он, с трудом удерживаясь, чтобы не плюнуть на лобовое стекло. – Можно. В багажнике у нас стоит целый ящик бухла, на верхней полке – пакет с бутербродами, а свободного времени, как ни странно, хоть отбавляй. Ты пока вытаскивай все это, а я пойду осмотрю окрестности.

Тэд, мрачно покачав головой, не замедлил высказать яавительнов напутствие:

– Что ж, осмотри, осмотри! Весьма полезно для аппетита. Подумать только: на водку у него деньги нашлись, а на рацию -нет! Еще и казино мне припомнил, сволочь!

Боб хотел было заметить, что ответственным за снаряжение зкспедиции был не кто иной, как его компаньон, но благоразумно промолчал – отодвинул крышку люка и спрыгнул на теплый песок.

Обождав несколько минут, Тэд полез за продовольствивм. Боб указал все с точностью до наоборот: пакет с закуской лежал в багажнике, а ящик со спиртным, стало быть, в кузове, на верхней полке. Развернув пакет, Тэд с изумлением и тоской обнаружил в нем лишь несколько сплюснутых, засохших пряников. Остальноее было безвозвратно съедено.

Ящик упорно не хотел выниматься с полки, и Тэд решил поддеть его снизу альпенштоком. Пока он прикидывал, зачем может пригодиться в песчаной пустыне альпеншток и кто из них в конце концов ухитрился его купить, ящик, зацепившийся за гвоздь, высвободился и стремительно пополз вперед. Барков не удержался на ногах, ящик зловеще перегнулся через край полки, и Тэд увидел, что кроме водки там была еще бутылка виски, три-четыре бутылки "Боржоми", пара бутылок чачи и несколько флакончиков казеинового клея.

Когда через десять минут Хатхет вернулся с прогулки, его взору предстала замечательная картина: Тед с перевязанной головой восседал на полу среди многочисленных осколков и, прикрыв глаза, с удовольствием посасывал единственную уцелевшую бутылку.

– А, это ты, Боб? Что так долго? Я тут тебе оставил половинку, – он протянул другу недопитое виски. – Редкостная гадость. Сволочи, вместо "Белого козла" подсунули самый натуральный "Джони Уокер", будто я в этих вещах не разбираюсь.

– На жаре пить очень опасно, – Боб отобрал у компаньона бутылку и сделал внушительный глоток. – Вместо алкоголя надо было побольше минералочки взять. И почему тут так мерзко пахнет?

– Клей. Он весь разбился. И не стой на месте -присохнешь.

Хатхет переступил с ноги на ногу.

– Хотел бы я знать, зачем он нам понадобился. Кстати, мы, похоже, спасены. За соседним барханом есть телефон.

– А, телефон... Интересно, почему не факс и не видео он-лайн? Телефон, он ведь уже устарел.

– Да ты вникни в то, что я сказал.

– Ты сказал... Откуда в пустыне телефон?!

– Вот и я думаю, откуда? – Боб покосился в иллюминатор вездехода. – Может быть, какая-нибудь тайная трасса для агентов спецслужб?

– Ерунда. Секретные агенты из будок не звонят. Скорее всего, в древности дорога проходила. А?

– Тоже не годится, – Боб покачал головой. – Телефон, будка, все в порядке, свежее, чистое. На сотовый не похоже, они здесь совсем другие, да и антенны не видать.

Тэд поднялся на ноги, достал из пакета пряник и попытался разбить его альпенштоком.

– Слушай, ты где-нибудь видел на этой планете горы? -раздраженно спросил он у Боба.

– Нет... Да причем тут горы? Ты о телефоне думай!

– Знаешь, – сказал Барков, высыпав осколки пряника себе в рот, – я ведь что-то слышал об этих телефонах. Старые охотники рассказывали... те самые, помнишь? Среди них ходит поверье, что эта будка появляется перед тем, для кого уже все кончено. Умирает человек или попадает в безвыходное положение, глядь: телефон. Что делать? Поднять трубку, конечно. Ну и разговаривает.

– С кем?

– Известно с кем – с Богом. А потом концы отдает.

– Так уж и концы, – засомневался Боб. – Откуда же тогда все это известно?

– Ну, откуда... Находили этих людей очень странно. Пробирается по пустыне вездеход, водитель смотрит в окно и вдруг видит: будка, а рядом с ней человек лежит, – Тэд отколол eщe кусочек пряника. – Он, конечно, тут же останавливает машину, вылезает, и – глаза на лоб от удивления: никакой будки-то вовсе и нет, а человек – вот он, мертвенький.

Боб помолчал.

– Так ты думавшь, нам настал конец? – поинтересовался он.

– Вероятно, – согласился Тэд, отведя глаза в сторону. Его взгляд попал в иллюминатор, скользнул по бесконечным однообразным пескам, безжалостно красным... в которых в полдень можно будет плавить бутылочное стекло. Ни души на тысячу километров вокруг.

Кроме Бога на том конце провода.

– Ну пошли, раз так.

– Куда?

– К будке, куда же еще? Если пора пришла – прятаться бессмысленно. Все равно ничего не изменишь.

Последняя фраза у Боба вышла как-то уж чересчур банально. Тэд взял из пакета еще один пряник, но раздумал и положил обратно. Полиэтилен затрещал в тишине непривычно громко и пугающе. Лампочки на пульте управления продолжали мигать.

– Пошли, – небрежно бросил Тэд и встал, неловко сбив ногой карту.

Компаньоны оставили вездеход среди красных гор и двинулись по тропинке, только что протоптанной Хатхетом к телефонной будке. Вскоре она показалась – серая, прямоугольная, как гроб. На стеклах двери нервно вздрагивали оранжевые отблески, а внутри, будто гнилая груша, обреченно висела телефонная трубка.

Не дойдя метров пятнадцати до будки, Боб остановился:

– Про такие тебе рассказывали?

Барков молча кивнул и немного побледнел.

– Что о тобой? – с насмешкой в голосе спросил Боб. -Что-нибудь неладно?

– Да нет, все в порядке. Просто я подумал, что...

– Что так не бывает: столько слоняться по Галактике, вылезти сухим из стольких передряг и вдруг скопытиться в какой-то пустыне? Я угадал?

– Боб, не смешно.

Боб снова нацепил очки, но на сей раз морского пехотинца не получилось – в лучшем случае хиппарь во время полицейской облавы.

– Рано или поздно это должно было произойти...

– Боб, заткнись, умоляю.

Ни души на тысячу километров вокруг. Песок, песок, песок. Неужели в этом сером ящике действительно сидит смерть?

– Боб.

– Ну?

– Боб, я тут прикинул... ну, в общем... согласись, что нелепо лезть в будку вдвоем. Лучше ведь по очереди, верно? Дело-то такое... с Богом, один на один, ну и так далее...

– Давай ты, – предложил Боб.

Тэдди подавил в себе нехороший порыв:

– Нет уж. Я не хочу, чтобы моя гибель отягчала потом твою совесть, Боб.

– Можо подумать, я долго проживу после тебя. Как только ты выпадешь, я сразу же зайду в будку, будь уверен.

– В ы п а д у?

– Ну, осядешь, скрючишься... Смерть от жажды меня тоже не прельщает, ты не подумай чего.

Тэд подумал.

– Тогда давай кинем жребий. У тебя монетки не найдется?

– Ни копейки.

– У меня тоже, – и Тэдди, через силу ухмыльнувшись, вывернул десяток своих карманов, откуда посыпалось все, кроме денег. – Как видишь...

– Ну ладно, будем кидать пробку. Если дном вверх, идешь ты, если наоборот – я. Согласен?

– Лады.

– Тогда вперед.

Боб откуда-то достал тусклую пробку и, поставив ее на большой палец правой руки, подкинул высоко вверх. Пробка замелькала на солнце и упала в песок.

– Ну, – нетерпеливо спросил Тэд, – что там?

– He знаю, – шепотом ответил Хатхет.

– Давай посмотрим.

Компаньоны медленно приблизились друг к другу, глядя почему-то не вниз, а друг на друга. Пробка воткнулась в песок ребром. Тэдди облегченно вздохнул.

– Что, вдвоем пойдем? – оптимистично спросил он.

– Давай кинем еще.

– А может, не надо?

– Надо, дружище, надо.

Сразу же после броска друзья опустились на колени и с разных сторон медленно-медленно поползли к заветному кругляшу. Тэд выдохнул:

– Ты.

– Да, – печально подтвердил Боб, – я. Как ни странно, я...

Песок, смертельная жара. Спасенья не будет. Он встал и, не попрощавшись, как отрезав, медленно побрел к возвышавшемуся на холме серому гробу. "Мужайся, друг!" – подумал Барков, ощущая, как в его горле собрался неловкий комок. Но тут в голове расплавилась запоздавшая мысль, и Тэд помимо своей воли выкрикнул:

– Боб, простой!

Хатхет вздрогнул и остановился. Комок, только что побывавший у Тэда в горле, стремительно ринулся в направлении пяток. Сразу представился кухонный нож под сидением вездехода, беготня вокруг машины и, под конец, гниющие трупы в тени будки.

– Эй, что там еще? В чем дело? – громко спросил Хатхет.

Тэд облегченно вздохнул, выругал себя за вздорные мысли и поспешил к другу.

– Знаешь, Бобби, – смущаясь и краснея, произнес он, -перед твоей... перед нашей смертью я хочу тебе покаяться.

– А в чем?

– Во всем. Но умоляю, – лицо Тэда как будто размякло, – только не забывай, что вы с тобой все-таки друзья и нам обоим идти в эту будку.

– Не тяни, ради Бога!

– Боб, помнишь, десять лет назад, от тебя ушла девушка... Катя, ее кажется, так звали?

– Так, ну и что?

– Боб, ты не обижайся на меня сейчас, я все же каюсь. Ну так вот, Боб, она ушла ко мне.

– К тебе?

– Именно, Боб! Я знаю, я поступил подло...

– Конечно, Тэд...

– ...Но ты простишь меня?

– О, разумеется, Тэд, я ведь давно забыл об этой глупой истории.

– Но я еще не все сказал, Боб. Помнишь, одна твоя подружка в гостинице украла ночью из твоего пиджака патент на добычу рубидия на Альдебаране? Боб, это я ее подослал, -убитым голосом сказал Тэд.

– И это все? – прошептал Боб. Во рту у него пересохло.

– Нет, не все! – вдохновенно продолжал Тэд. – Помнишь ты прогорел на полтора гигабакса из-за канцелярского подвоха? Ну помнишь, на Палладе? Так это я, грешный, тебе устроил... я был зол на тебя почему-то, будь я проклят!

– Так это был ты!

– Да, Боб, и я каюсь в этом перед тобой и Богом.

Воцарившееся молчание длилось невыносимо долго. Тэд не выдержал первым:

– Ну как, ты простил меня, Боб?

– Простил, простил, конечно, – без энтузиазма сказал Боб, и в ту же секунду Тэдди сжал его в своих объятиях, крича ему в самое ухо:

– Я знал, что ты настоящий друг, Боб, я знал, что ты простишь меня! Спасибо, Бобби!

– Не за что, Тэд, – хмуро сказал Хатхет, отцепляя от себя приятеля. – Мнe ведь тоже надо кое в чем перед тобой покаяться.

– Что такое? – подозрительно спросил Тэд.

– Помнишь, я часто бил тебя в детстве? Ты дразнился, а я тебе – раз! в нос, раз! – в yxo! Ты извини меня за это, ладно?

Тэд облегченно вздохнул.

– Нeт-нет, – поспешил добавить Боб, – это еще не все! Насчет Кати... Она не сама к тебе ушла, это я ее попросил. Мне больно об этом вспоминать, но Катрин постоянно следила за тобой, и таким образом я знал все твои проделки. Вот почему...

– Но как же так? – ахнул Тэд.

– ...Вот почему тот патент, который вытащила из карманов моего пиджака твоя сообщница, оказался фальшивым. Тебе просто повезло, Тэд, что человек, которому ты сплавил несуществующий рубидий, тут же попался и сел в тюрьму. Ну и в конце концов, вспомни Церону. Ты вложил все свои сбережения в тамошний банк, я он взял, да и лопнул! Это я устроил, Тэд, банкир был моим приятелем.

Солнце уверенно и неумолимо тянулось в зенит.

– Тебе больше нечего сказать, Боб?

– Все, друг, я чист.

– Я тоже, Бобби.

– Это радует, Тэд. Ну так как, ты простишь меня?

– Даже не знаю...

– Я ведь тебя простил, – напомнил Хатхет.

– Если только за это..

– Спасибо, Тэд!

– Не за что, Боб. Оказывается, ты такой же, как я! -Барков радостно ухмыльнулся. – Прощай, друг! До встречи на небесах!

– Или в Аду, что вероятнее. Прощай, – сказал Боб и, не оборачиваясь, зашагал к будке. На душе его стало легко и весело.

...В будке все еще сохранялась прохлада, хотя солнце уже заметно припекало. Боб посмотрел в окошко – от вездехода его отделял свеженаметенный барханчик. "Нежели конец? – не спеша думал Боб, глядя на выходящий прямо из стенки будки провод с неуклюжей пластмассовой трубкой на конце. – Неужели я сейчас и вправду буду говорить с самим Богом, а потом мой труп медленно сползет на пол и так же медленно выпадет из будки на песок?"

Умирать жутко не хотелось. "А Тэд? Он ведь скоро придет сюда! Вот же будет позор." Дрожащими пальцами Боб снял с рычага трубку и прислонил ее к уху, заодно приняв полусидячую позу (чтобы не расшибить лоб при падении – в гробу лицо должно выглядеть ровным, без шрамов). В трубке раздался писк, и ласковый женский голос звонко произнес:

– Автозаправка слушает!

Боб молчал. Он понял, что у него начались предсмертные галлюцинации, и приготовился достойно встретить конец.

– Автозаправка слушает, алло! – галлюцинация повторилась, такая же ласковая на звук.

Боб похолодел. В его мозгу вдруг родилась страшная догадка.

– Алло, автозаправочная слушает, говорите.

У Боба отнялся язык. На том конце положили трубку.

Засунув руки в карманы и насвистывая старинную мелодию, Боб не спеша шел обратно к вездеходу. Солнце жарило вовсю, а на дужках очков вытанцовывали золотые искорки.

Тэд посерел. На всякий случай он положил в карман гаечный ключ, попутно пожалев об отсутствии в бардачке осиновых кольев, и несмело двинулся навстречу компаньону.

– Эй, Боб! – окликнул он его.

Хатхет остановился, сплюнул на песок и ничего не ответил.

– Боб, что Он тебе сказал? Ты слышишь, Бобби?

Хатхет сбросил куртку, вытер лицо рукавом и уселся на край гусеницы. Потрогав свой лоб, он вяло покосился на торчащий из кармана Баркова ключ, осмотрел с ног до головы самого Тэда и затем, глядя сквозь очки куда-то в раскаленную даль, процедил сквозь сжатые зубы:

– Болван! Золотоискатель хренов!