Текст книги "Всё гениальное просто (СИ)"

Автор книги: Эдуард Дроссель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

  – Всё гениальное и впрямь просто! – благоговейно вздохнуло страшилище, закончив закапывать драгоценности. – Какая же ты всё-таки замечательная девочка! И грудь у тебя – высший класс!

  – Лучше, чем у силиконовых мымр из глянцевых журналов? – уточнила ОЯШка, оглядываясь и убеждаясь в отсутствии нежелательных свидетелей.

  – Намного лучше, – соврало существо, потому что не видело ни одного глянцевого журнала. – Там же этот... как его...

  Оно неопределённо пошевелило дендроподиями, не зная, что ещё сказать.

  – Фотошоп? – подсказала ОЯШка.

  – Вот-вот, он самый, – с облегчением согласилось дендровидное создание, не имея представления ни о каком фотошопе.

  А затем оно опять коснулось лба школьницы и та всё забыла.

  Не стоит удивляться моральному релятивизму, с которым ОЯШка без зазрений совести помогала то дендровидному существу против жуков, то жукам против страшилища. Подобный релятивизм изначально заложен во многие азиатские культуры. Границы между Добром и Злом размыты, условны и непостоянны, эти понятия относительны и равнозначны, ни одно не может существовать без другого. Соответственно и борьба между ними никогда не должна заканчиваться победой чего-то одного. В одновременном, обязательном и вечном существовании Добра и Зла заключается залог гармоничного равновесия вселенной. И если окончательно победит что-то одно, даже Добро, гармония будет нарушена, а это уже само по себе является злом. Поэтому Добро всегда содержит в себе чуточку Зла, а Зло содержит в себе чуточку Добра, что и демонстрирует нам известный восточный символ «Инь-Ян».

  Как истинная азиатка, ОЯШка искренне верила в то, что в мире нет ничего однозначно хорошего или однозначно плохого. Всё зависит от сиюминутного контекста. Особенно, когда речь заходит о монстрах из других миров. Так ОЯШку воспитала не только манга, но и семья, школа, сама жизнь и культура Японии. Дендровидные и жуковидные страшилища были для девочки равнозначны, каждая сторона в их конфликте была по-своему права. Помогая одной, следовало помочь и другой. Если бы жуки вернулись вторично, ОЯШка снова помогла бы им, но они не вернулись... Вместо этого перед ней предстало новое дендровидное страшилище, намного неприятнее и уродливее предыдущего. Вороны так крепко завязли в его густом пищеварительном соке, что не могли даже каркать.

  – Я узнал от собрата, какую плату ты берёшь за помощь, – прохлюпало страшилище, шевельнуло дендроподией и рядом с девочкой тотчас выросла горка золотых самородков в два человеческих роста высотой.

  – Ой, как это мило с вашей стороны! – улыбнулась ОЯШка со всем доступным ей очарованием и подумала: «Если все монстры из иных миров будут дарить мне такие подарки, тогда делать нечего, пускай лапают тентаклями, потерплю.»

  – А у вас что за беда, дендро-сан? – поинтересовалась она.

  – Беда почти та же, что и у моего собрата, – отвечало страшилище.

  – Кстати, как он поживает?

  – Хорошо поживает, вольготно. Уже почти вывел весь свой грибок. Теперь, когда жуки его больше не беспокоят, он может расходовать на самоисцеление больше магии. Скоро заживёт в своё удовольствие... А вот я вряд ли.

  – Что так, дендро-сан?

  – Меня тоже одолели прожорливые твари. Так и норовят наброситься и сожрать. Прямо ненасытные бестии!

  Девочка показала на полупереваренных ворон, плавающих в соку:

  – Сами на них набросьтесь и сожрите, как этих ворон.

  – Так я пытаюсь. Я их стараюсь съесть, а они меня. Всё живое в природе так или иначе пожирает друг друга – таков закон мироздания.

  Девочка кивнула, соглашаясь с монстром, и позволила себе немножко пофилософствовать.

  – Верно вы говорите, дендро-сан. Вот я, например, очень рыбку кушать люблю, жареную, со специями. Но если вдруг когда-нибудь я утону в море, то и рыбка с удовольствием скушает меня.

  – Хорошо, что ты меня понимаешь, – довольно кивнуло страшилище.

  – Понимаю, да не всё, – сказала девочка. – Если вас кто-то тревожит, почему вы не последовали примеру собрата?

  – Да потому что со мной немного другая история. Жуковидные дендрофаги, заклятые враги моего собрата, это взрослая форма, которая старается использовать его тело как инкубатор для своих личинок. А меня одолевают САМИ личинки. Личинки другого вида дендрофагов, не крохотные, которые могут заползти внутрь, а здоровенные, почти с тебя, если не больше. Огромные, страшные, уродливые... И так противно извиваются – бр-р! Ты говоришь – съешь их! Я про их вкус вообще молчу, раз попробуешь – на всю жизнь проблюёшься.

  Задумалась ОЯШка.

  – Случай сложный, но не безнадёжный. Дендро-сан, вы когда-нибудь задумывались, почему дендрофаги одни растения едят, а другие нет? Ведь в обоих одна и та же целлюлоза?

  – Как-то не приходилось, – развело дендроподиями страшилище. – И в чём причина?

  – Причина в том, что пригодность растения в пищу определяется не целлюлозой, а вторичными метаболитами.

  – Это какие-то демоны?

  – Нет, дендро-сан, не демоны. В обмене веществ любого организма обязательно присутствуют соединения, безусловно необходимые для жизни. Их называют первичными метаболитами и к ним относятся белки, жиры, аминокислоты, минералы, углеводы и вода. Это основа всякой органической жизни. А вторичными метаболитами называют те вещества, которые не участвуют в основных процессах жизнедеятельности. Будучи разными у разных организмов, они определяют уникальность каждого вида. Вот вам пример: амбре из вашей пасти, привлекающее вороньё, это вторичный метаболит.

  – Да иди ты! – Страшилище до такой степени изумилось, что чуть не подпрыгнуло. – Ах, чтоб тебя!

  – Вторичные метаболиты, дендро-сан, ещё называют аллелохимикатами. К ним относятся природные яды, феромоны, аттракторы, репелленты, аллергены, токсины, специфические запахи, испускаемые цветками... Вам нужно наловчиться синтезировать в себе посредством магии такие аллелохимикаты, которые окажутся ядовитыми и несъедобными для ваших заклятых врагов.

  – Сложно, – пожаловалось страшилище.

  – Нисколечко, – заверила его ОЯШка. – Давайте я вам приведу несколько примеров из нашего мира, тогда вам проще будет ориентироваться в богатой и разнообразной палитре аллелохимикатов. Возьмём растения семейства крестоцветных – гусеницы многих бабочек избегают их, потому что эти растения содержат токсин аллилизотиоцианат, который смертелен для любой гусеницы. А, допустим, белый клевер синтезирует цианогенный гликозид. Когда гусеница начинает жевать его листья, то есть оказывает механическое воздействие, клевер выделяет специальный фермент, тот вступает в реакцию с цианогенным гликозидом, расщепляет его и образует свободный цианид, от которого гусеницы дохнут пачками.

  – Чудесно-то как! – не удержалось от восклицания страшилище. – Гусеницы дохнут пачками! Так им и надо!

  – Бывает и иная защитная тактика, – продолжила школьница. – Возьмём обыкновенную тлю. Когда она чувствует опасность, то выделяет специфический феромон тревоги, чтобы предупредить остальных сородичей. Так вот, дикий картофель способен синтезировать этот же самый феромон. Тля его чувствует, держится подальше от картофеля и в итоге погибает от голода, не успев оставить потомство...

  Дендровидное страшилище замерло и вдруг оглушительно чихнуло. Во все стороны полетели брызги слизи и полуразложившиеся вороньи тушки. Без тени смущения существо подхватило их дендроподиями и отправило обратно в пасть.

  – Вот видите, дендро-сан, вы вдохнули какой-то местный аллерген, – сказала ОЯШка, внимательно осматривая себя. К счастью, все брызги и тушки пролетели высоко над ней и на неё ничего не попало.

  – Некоторые вторичные метаболиты не травят хищников и не вызывают у них острые приступы диареи, а действуют намного тоньше. Например, нарушают цикл роста и развития. Есть такое декоративное растение – агератум, из семейства астровых, – оно синтезирует вещество прекоцен, служащее ингибитором ювенильного гормона роста гусениц. Паразит сначала откладывает яйцо, из него выходит гусеница, растёт, окукливается и только затем превращается во взрослого паразита. То есть всего три метаморфозы. Чтобы личинка не начала окукливаться преждевременно, у неё постоянно вырабатывается ювенильный гормон, ведь гусеница сначала должна вырасти и набрать необходимые калории. Прекоцен блокирует секрецию этого гормона, гусеница окукливается и, будучи слишком маленькой, недоросшей, погибает.

  – Фантастика! – не сдержало эмоций страшилище. – Потрясает ещё хлеще двоих здоровенных грудей.

  «Надо было блузку надеть, – с сожалением подумала ОЯШка. – Сейчас бы расстегнула верхнюю пуговку, пускай бы монстр любовался, может за это ещё бы сокровищ отвалил... А в платье молния сзади, ничего не расстегнёшь, или расстегнёшь и голышом окажешься, а я к такому пока не готова ни за какие сокровища!»

  – Этот прекоцен вообще занятная штука, – сказала она. – На многих паразитов воздействует по-чумовому! Американский таракан из-за него перестаёт вырабатывать половые аттракторы, колорадский жук впадает в летаргическую спячку, кто-то ещё, уже не помню, откладывает неоплодотворённые яйца-пустышки... И таких вот вторичных метаболитов в растительном мире навалом. Обыкновенный томат синтезирует ингибитор протеиназы, подавляющий у гусениц переваривание растительных белков – те жрут, жрут и всё равно умирают от истощения. А ещё есть группа веществ под общим названием фитоэкдизонов. Под их действием возрастные метаморфозы вредителей протекают особенно ненормально. Например, когда внутри куколки формируется взрослая особь, у неё может вырасти не одна, а сразу несколько голов. Причём эти головы растут не в ряд, как у мифического Цербера, а одна на другой, как гирлянда. И получается, что лишние головы закрывают рот той головы, что соединена с пищеводом, а та голова, что с краю и может есть, с пищеводом не соединена. Хищник начинает жрать и всё равно умирает с голоду, не успев оставить потомства...

  – Вы, дендро-сан, не стесняйтесь экспериментировать, – поучала ОЯШка страшилище. – Старайтесь воздействовать на личинок разными вторичными метаболитами, какие только подскажет вам ваше воображение. Пробуйте разные сценарии и выбирайте самый эффективный.

  Внезапно ей пришла в голову гениальная идея.

  – Слушайте, а может вам с собратьями сменить среду обитания? Эх, чёрт, почему же я раньше об этом не подумала! Это было бы гораздо проще, чем тратить магию на борьбу с вредителями...

  – Наверно ты не подумала об этом потому, что во время твоего эмбриогенеза избыток биомассы ушёл на грудь, а на долю мозгов осталось существенно меньше белкового субстрата, – с типичной для дендровидных созданий прямотой и непосредственностью высказалось страшилище.

  Если до этой минуты где-то на задворках сознания школьницы ещё теплились угрызения совести из-за того, что она обманула монстров и выдала драгоценности за ничего не стоящий мусор, то после этих слов страшилища все угрызения окончательно в ней затухли и наглухо запечатались в недостижимых глубинах рассудка.

  «Значит вот как вы обо мне думаете? – ОЯШка даже немного расстроилась. – Ну так поделом вам!»

  – А что у тебя за идея со сменой среды обитания? – спросило страшилище, которому действительно было интересно.

  – Вы могли бы поселиться в воде, – сказала девочка. – Условия для жизни там идеальные. Питательных веществ и всякой живности вокруг навалом, намного больше, чем на суше. Рыбы, планктон, моллюски, ракообразные, инфузории! Богатые йодом водоросли. Грунтовые и дождевые воды смывают с полей сельскохозяйственные удобрения и выщелачивают почвенные минералы – можно расти как на дрожжах. На обширном водоёме больше свободы передвижения – можно грести дендроподиями или отдаться на волю течений и плыть куда угодно, в любом направлении. Это, кстати, гораздо легче, чем передвигаться по суше.

  – Как же нам, дендровидным созданиям, держаться на воде и не тонуть? – не понимало существо.

  – Отрастить себе посредством магии мясистые полые ткани, заполненные воздухом. По-научному они называются аэренхимой и обеспечивают превосходную плавучесть. А чтобы не париться с тычинками и пестиками, не заморачиваться по поводу откладки яиц или метания икры, можно развить у себя клональный тип размножения. Очень удобно, надёжно и быстро. Пропадает надобность в опылении и прорастания семян ждать не надо.

  – Как это?

  – При необходимости отрываешь от себя кусок дендроподии или же он сам от тебя отрывается, и из него затем вырастает новый целый организм, точная копия тебя. Плюсы такого размножения очевидны. Помимо уже перечисленных, можно за короткий срок создать целую колонию индивидуумов, максимально близких тебе, потому что они и есть ты! У вас у всех будут общие цели, общие вкусы, общие идеи. Чтобы вы ни захотели, сообща этого можно добиться быстрее.

  Также у водоплавающего образа жизни есть другие преимущества. Исключается конкуренция с другими сухопутными обитателями за жизненное пространство. Нет конкуренции и с водными организмами, потому что ты плаваешь на поверхности, а они обитают в толще воды или на дне. В твоём распоряжении неограниченные запасы солнечной энергии для фотосинтеза, ведь на открытой воде нет тени. Прекрасная возможность с головокружительной скоростью накапливать калории и размножаться. Свобода занимать сверхобширные площади с самыми разными условиями обитания. И на десерт – практическое бессмертие!

  – Ты... Ты предлагаешь мне стать сорняком? – охнуло страшилище. – Затянуть сплошным ковром все водоёмы, не позволяя по ним плавать? Заполнить водохранилища, мешая пользоваться питьевой водой? Захватить реки, моря и заливы, препятствуя судоходству? Забить дренажные каналы, вызвав наводнения? Закупорить трубы гидроэнергетических систем, нарушив их работу и оставив города без света? Снизить содержание в воде растворённого кислорода, вызвав массовое вымирание рыбы, планктона и прочих обитателей, а за ними и голодную смерть прибрежных жителей, промышляющих морепродуктами? Усеять все водоёмы сдохшими существами и тем самым создать благоприятную среду для возбудителей множества болезней, которые начнут разноситься ветрами во все стороны? Затруднить протекание воды по оросительным каналам и насосным системам, снизив урожайность сельского хозяйства? Уничтожить и разорить речные и морские грузоперевозки? А когда из-за глобальных климатических изменений водоёмы пересохнут, нам останется лишь умереть, потому что мы и клонироваться больше не сможем и семян у нас не останется, таких, чтобы могли переждать длительную засуху. Ведь в половом отношении клонирующиеся организмы стерильны, ты в курсе? То есть ты этого хочешь, да? Хочешь, чтобы вся наша колония, весь мой вид и все виды моих собратьев повымирали?

  – Погодите, погодите! – опешила ОЯШка. – Ничего такого я в виду не имела, просто привела вам пример, возможно не очень удачный...

  Но страшилище было неумолимо.

  – Теперь я понимаю, – задумчиво проговорило оно, – почему у тебя до сих пор нет поклонников, несмотря на этакую грудь... Должно быть ты для всех сплошное разочарование, девочка...

  «Это не так! – хотелось крикнуть ОЯШке. – Я за всю жизнь ещё никого не разочаровала! Это вы все какие-то неправильные монстры, ни на кого не набрасываетесь, никого не хватаете тентаклями...»

  Печально свесив дендроподии, страшилище исчезло, вернулось в свой мир, даже не поблагодарив ОЯШку и позабыв коснуться её лба, чтобы снова стереть память. (По какой-то причине дендровидные и прочие монстры из иных миров не хотят, чтобы люди знали об их существовании.)

  ОЯШка притоптала землю поверх закопанных сокровищ и задумчиво потрогала грудь. «Сиськи как сиськи, – подумала она. – И чего они им всем покоя не дают?... А что до поклонников, то может я жду того единственного, кто покорит моё нежное трепетное сердечко... Почему я должна распыляться на других?»

  Настроение у неё окончательно испортилось и даже мысли о сокровищах не грели душу. Она побрела домой, решив по дороге зайти в магазин и купить большое ведёрко мороженого, чтобы заесть грусть-печаль-тоску.

  Дальнейшая жизнь ОЯШки прошла без приключений. Монстры из иных миров больше не являлись. Девочка закончила школу, затем колледж и университет. Её увлечение растительностью никуда не делось, став смыслом жизни. Она даже сумела получить несколько научных степеней.

  Сокровища она извлекла и удачно монетизировала, зажив припеваючи. Первым делом купила здоровенную яхту, на которой круглогодично бороздила мировой океан, проводя собственные научные изыскания и считаясь эксцентричной учёной леди. О поклонниках ей теперь не нужно было заморачиваться, те сами увивались за ней табунами, выбирай кого хочешь.

  В свободное от научных изысканий время она увлеклась рисованием манги и результат получился неожиданно неплохим, так что с той поры она начала регулярно издавать хентай-мангу, где неизменно присутствовали грудастые школьницы, жуковидные и дендровидные монстры, тентакли и липкая слизь, а что эти персонажи друг с другом вытворяли, выходит за рамки нашей истории...

  Сентябрь 2020 г.