Текст книги "Все переломные сражения парусного флота. От Великой Армады до Трафальгара"

Автор книги: Эдуард Созаев

Соавторы: Сергей Махов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Эдуард Созаев
Сергей Махов
ВСЕ ПЕРЕЛОМНЫЕ СРАЖЕНИЯ ПАРУСНОГО ФЛОТА.
От Великой Армады до Трафальгара

Вступление авторов

Наверное, в любой подобной книге авторы просто обязаны пояснить читателю, по каким критериям они отбирали те или иные сражения, и почему одни сражения относят к разряду «великих», а другие – нет. Действительно, ведь методов отбора может быть великое множество. Например – участие самого большого количества кораблей. Чем не вариант? Действительно, как можно сравнивать сражения, где, скажем, с обоих сторон участвовало до 200–250 кораблей с тем же Трафальгаром, где всего линкоров у противников было не более 60? А уж сражения у Менорки (25 кораблей у англичан и французов) или Гогланда (30 линкоров у сторон) наверное можно считать просто микроскопическими?

И здесь уже приходит понимание, что не только количество кораблей играет роль. Некоторые сражения были в каком-то плане инновационными, то есть они привносили что-то новое в военно-морскую науку. Это, безусловно, относится к Лоустофтскому сражению, бою в бухте Киберон, сражениям у острова Доминика, Калиакрии, Абукиру и Трафальгару. Если Лоустофт, по сути, ознаменовал собой начало новой тактики, названной позже линейной, то в других упомянутых сражениях был осуществлен переход к новой тактике – маневренному бою. Надо сказать, что все новое – это хорошо забытое старое, и на примере боев англо-голландских войн, рассматриваемых в этой книге, мы увидим, что атака части флота, прорезание строя, охват головы эскадры делались гораздо раньше Абукира и Трафальгара.

Часть сражений, рассматриваемых в книге, это своего рода пересмотр устоявшихся стереотипов. Прежде всего это касается серии боев английского флота с испанской Непобедимой Армадой с 1 по 8 августа 1588 года, которые чаще всего рассматриваются как триумф артиллерии над абордажем. Так вот – как раз эти сражения совершенно не выявили преимущества артиллерийского боя. Действительно, англичане с 1573 года рассматривали артиллерийские бои, как средство противостоять абордажу, в которых испанцы не имели равных. К 1588 году английский флот, специально пестовавшийся для артиллерийского боя 15 лет, не смог ни остановить испанскую Армаду, ни нанести ей существенные потери. По сути лишь устойчивый зюйд-вест и несобранность Фарнезе спасли Англию от вторжения и неминуемого поражения. Оказалось, что артиллерия пока еще не достигла пика своего развития, и лучшее ее применение – это огонь по верхней палубе и такелажу в надежде нанести абордажным партиям противника существенные потери либо ослабить сопротивление перед захватом судна.

Это выглядит не таким уж и фантастичным, если вспомнить, что орудия больших калибров тогда обладали малой дальностью выстрела, а залп из легких орудий не мог пробить борт вражеского корабля. Для примера, на испанских и голландских кораблях очень редко встречались орудия более 26 фунтов. Это полностью укладывалось в концепцию вспомогательной роли артиллерии: задача пушек – быстро стрелять, а большие калибры требовали значительного времени на перезаряжание.

Таким образом, первый вывод, сделанный из боев в Ла-Манше 1588 года, был следующим – главным приемом морского боя был и остается абордаж.

В то же самое время бои с Непобедимой Армадой показали, что быстрые, легкие, маневренные суда легко могут избежать абордажа более тяжелых, но неповоротливых галеонов противника, а также легко удержат такое расстояние, на каком пушки галеонов будут малоэффективны. Отсюда последовал второй вывод – в эскадре обязательно должно быть довольно большое число малых судов, которые либо будут отгонять подобные суда от главных сил, либо будут атаковать противника. Понятно, что один на один малое судно с маленькой командой почти не имеет шансов при абордаже вражеского корабля. Отсюда флотоводцы сделали еще один вывод – при абордаже больших кораблей малыми надо создать локальное превосходство в силах, то есть один большой корабль должно атаковать три-пять малых кораблей.

Так появилась тактика «роя», которая существовала добрых полвека – до англо-голландских войн. Для атаки противника корабли выстраивались в соответствии с данной тактикой – то есть концентрируясь у флагманов дивизионов. Дивизионы насчитывали три-пять кораблей. Сам флот делился на авангард, арьергард и центр, причем авангард и арьергард часто использовались не как передняя и задняя линии кораблей, а как на суше – по флангам, «полк правой руки», «полк левой руки». Руководство боем присутствовало только на начальном этапе, далее каждый корабль сам выбирал себе цель. Если противник имел суда большого водоизмещения – то их атаковали одним или двумя дивизионами. Задачей кораблей «роя» было быстрее сблизиться и идти на абордаж. Так же, как ранее запорожские казаки или позже – «морские служители» гребного флота Петра Великого, множество мелких корабликов облепляли «левиафаны» противника и со всех сторон призовые команды высаживались на неприятельские палубы, и шли на абордаж.

Но что делать, если противник имеет большие силы, чем атакующий? Или если построение противника исключает атаку «роем»? Для разрушения вражеского строя и нанесения существенных потерь использовались брандеры – корабли, нагруженные легкогорючими либо взрывчатыми веществами, используемые для поджога и уничтожения вражеских судов. Такой корабль мог управляться экипажем, покидавшим судно в середине пути, либо сплавляться по течению или по ветру в сторону вражеского флота. Плывущие на деревянные суда факелы обычно полностью расстраивали построение и управление вражеским флотом, что продемонстрировала атака у Гравелина Непобедимой Армады, где испанцы потеряли все якоря и, по сути, уже не могли принять на борт сухопутные части Фарнезе.

Английский и голландский флоты быстро сделали для себя именно такие выводы – более легкие суда нагрузили легкой же артиллерией и снабдили увеличенными командами. Что же касается испанцев – они решили, что их крепкие галеоны с большим количеством морских солдат представляют довольно крепкий орешек для любого атакующего. Дело в том, что галеон для иберийцев был океанским кораблем, со всеми его достоинствами и недостатками. И главную роль в строительстве галеонов играл их универсализм, а не заточенность под конкретные боевые задачи. Сегодня этот корабль мог везти груз в Вест-Индию, завтра плыть за товарами в Манилу, послезавтра на галеон водружали пушки и корабль участвовал в военной экспедиции к Ла-Маншу, а еще через несколько дней судно, вернув пушки в Кадисский Арсенал, опять направлялось за серебром в Вест-Индию. Да, это был тяжелый и неповоротливый корабль, однако задача атаки чьей-либо морской торговли перед галеонами не ставилась, галеоны скорее должны были опасаться, что их атакуют, поэтому скорость им не особо была нужна. Примечательно, что в испанской Фламандской Армаде, ориентированной именно на борьбу с голландской торговлей и голландским флотом, галеоны вскоре исчезли как класс, а их место заняли военные корабли (по типу голландских и английских) и «дюнкеркские» фрегаты (модифицированные флейты с удлиненным и зауженным корпусом и тремя ярусами парусов). В отличие от фрегатов более позднего времени «дюнкеркцы» были ориентированы именно на абордаж, имея хорошую скорость, отличную маневренность, легкое вооружение (чаще всего орудия от 8-фунтовок и меньше) и увеличенную команду. Большие стаи этих корабликов стали грозной силой Ла-Манша и Северного моря, они почти смогли сломить голландское сопротивление, и лишь в 1637 году, после реорганизации голландского флота, Соединенные Провинции смогли хоть как-то ограничить деятельность фламандских корсаров.

Все это мы видим в описании сражения у Даунса в 1639 году. Кажется, что со времен Армады уже прошло 40 лет, а практически ничего не изменилось. Голландцы в роли англичан ведут маневренный артиллерийский бой, испанцы держатся сомкнуто, надеясь на абордаж. Атака брандерами – дезорганизация испанского флота, согласно тактике «роя» голландцы кучками налетают на отставшие испанские корабли и захватывают их один за другим.

Что касается линейной тактики – здесь также существует много мифов. В книгах по парусной тематике раз за разом повторяется, что адмирал Мэтьюс в сражении у Тулона в 1744 году сломал линию, за что был осужден трибуналом и выгнан с флота. Это позже привело к тому, что в сражении у Менорки (1756 год) адмирал Бинг отказался атаковать французский флот, пока не выстроит линию, и в результате проиграл сражение и был расстрелян по приговору суда. Честно сказать, мы не знаем, чем руководствовались авторы этих сказок. Именно эти переходящие из книги в книгу откровения «внеземного разума» заставили нас включить в книгу два этих сражения, которые сами по себе были довольно вялыми и с неясным результатом. Тем не менее они имели далеко идущие последствия.

В книгу мы также включили три сражения с участием русского флота: Гогландское, Выборгское и у мыса Калиакрия. Первое представляет безусловный интерес с точки зрения ведения русским флотом сражения в линии, и читатели нашей книги могут сравнить действия русских с действиями англичан, французов, голландцев и испанцев. Выборг является самым результативным сражением русского флота за всю его 300-летнюю историю. Бой у мыса Калиакрия с турками прочно вошел во все учебники как новое слово в войне на море.

В книгу, конечно же, включено сражение в бухте Киберон. Оно не только имело стратегическое значение, но и очень интересно с точки зрения погодных условий – наверное, это единственное большое сражение парусного флота, шедшее в шторм. Отдельно хотелось бы упомянуть сражение французского флота при Барфлере и Ла-Хоге. В свое время испанский король Карл V сказал про оборону Родоса рыцарями-иоаннитами: «Ни одна битва не была проиграна столь достойно, как битва за Родос». Именно эти слова приходят на ум, когда речь заходит о Барфлере и Ла-Хоге. Французы, уступая англо-голландцам в два раза, бились просто превосходно, но их проигрыш был предопределен заранее.

Заканчиваем мы книгу Трафальгарским сражением. Как показало изучение всех документов – этот бой также оброс мифами, и непонятными выводами, поэтому мы постарались детально воспроизвести все подробности по этому сражению.

Окончательный список получился таким:

1. Армада(1588 год)

2. Сражение у Даунса (1639 год)

3. Лоустофтское сражение (1665 год)

4. Четырехдневное сражение (1666 год)

5. Сражение в день Св. Якова (1666 год)

6. Сражение у Текселя (1673 год)

7. Сражение у Бичи-Хэд (1690 год)

8. Сражение при Барфлере и Ла-Хоге (1692 год)

9. Тулонское сражение (1744 год)

10. Сражение у Менорки (1756 год)

11. Сражение в бухте Киберон (1759 год)

12. Сражение у острова Доминика (9–12 апреля 1782 года)

13. Гогландское сражение (1788 год)

14. Сражение у Выборга (1790 год)

15. Сражение у мыса Калиакрия (1791 год)

16. Абукир (1798 год)

17. Трафальгар (1805 год)

Заранее просим прощения у тех, кому мы не угодили нашим выбором, ведь за бортом нашей книги осталось еще довольно много интересных боев, но это наш субъективный взгляд и мы имеем на это право. Засим – приятного чтения и надеемся – вы оцените наш скромный труд!

Армада (1588 год)

К 1574 году Испания и Англия были на пороге войны. Лишь взвешенная и осторожная политика испанского короля Филиппа II и его наместника в Нижних Землях[1]1
  Нижние Земли, или Нидерланды – термин для обозначения совокупности исторических областей в равнинном течении и в дельтах европейских рек Рейн, Шельда и Маас: Фландрии, Голландии, Брабанта, Эно и других.


[Закрыть] герцога Альбы, которым по горло хватало проблем в Голландии и на Средиземноморье, до поры до времени смогла предотвратить открытый конфликт.

Окончательный разрыв между странами последовал в августе 1585 года. Английская королева Елизавета подписала соглашение с голландцами, где островитяне в помощь повстанцам обещали держать в Голландии 6350 пехотинцев и 1000 всадников, а также оплачивать четверть всех военных расходов Генеральных Штатов. Таким образом, англичане:

а) признали легитимность голландского повстанческого правительства;

б) осуществили с точки зрения Испании прямое вмешательство в испанские дела;

в) поддержали бунтовщиков в попытке отторжения территорий от Испании.

Теперь Филипп был просто обязан реагировать. События начали развиваться стремительно. Испанский король, которому по горло уже хватало затянувшейся войны в Голландии и нестабильной ситуации в Германии, попытался в последний раз мирно решить с Елизаветой вопрос о прекращении поддержки врагов Кастилии и Арагона. Иберийский посол просто умолял английскую королеву одуматься, ведь испанцы и голландцы уже сели за стол переговоров и практически пришли к компромиссу, после же вступления в войну Англии на стороне мятежников о мире в Голландии придется забыть на долгое время. Елизавета, в свою очередь, отвечала, что будет защищать дело Реформации, а также что Нидерланды очень важны для Англии как ключевой торговый партнер.

Стало понятно, что мирно эту проблему не решить. В письме к своему наместнику в Голландии Алессандро Фарнезе, написанному еще в сентябре 1583 года, Филипп отмечает, что успех в действиях против повстанцев недвусмысленно соприкасается с ликвидацией угроз от английской внешней политики. Король отмечал: «для того чтобы покончить с восстанием в Нидерландах раз и навсегда, было бы разумно принять меры, гарантирующие, что война там [против нас] не получала поддержку из Англии». После демарша Елизаветы в августе 1585 года посол Священной Римской империи говорил, что «Англия сорвала маску по отношению к Испании»

После долгого и бурного обсуждения был принят следующий вариант действий: Армада направляется в Ла-Манш, проходит его, в Дюнкерке грузит на борт войска Алессандро Фарнезе, герцога Пармского, и защищает переправу.

Испанский король предложил Фарнезе и Базану (которого уже назначили начальником экспедиции) новые соображения: генерал-капитан берет на борт небольшое (4000 пехоты и 3000 кавалерии) количество войск. Задача Армады – очистить Канал от вражеских кораблей и обеспечить высадку первого эшелона в Англии, которым будет командовать сам де Базан. Далее флот идет в Дюнкерк и грузит второй и третий эшелоны войск, которые уже состоят из фламандских ветеранов. Флотом и войсками в дальнейшем командует Фарнезе.

И де Базан, и Фарнезе были недовольны планом короля. По мнению Базана, Филипп II сильно упрощал ситуацию, но совершенно не исключал минусы плана фламандского наместника. А если первый эшелон будет разбит до прибытия второго? А если бурное море задержит высадку? В конце концов – с учетом последующей переброски армии из Дюнкерка высадка должна будет планироваться в неудобном Кенте. Но ведь в районе Плимута или Саутгемптона высаживать войска гораздо удобнее! И самое главное – зачем эта совершенно непонятная смена командования в самой середине операции?

^{Дон Альваро де Базан и Гусман, маркиз де Санта-Круз (1526–1588)}

^{Сэр Френсис Дрейк (около 1540–1596)}

Базан понимал, что первоначально предложенный им план так же не идеален, но все же он более реалистичен. Генерал Океана придерживался принципа «Все свое вожу с собой». Да, это будет громоздкое соединение разнокалиберных транспортов, но он, как начальник экспедиции, с таким конвоем мог поступать сообразно ситуации, без оглядки на ситуацию во Фландрии. Он мог высадить армию как в холмистом Корнуолле, так и в низинном Эссексе, а большое количество кораблей позволяло отбить любые атаки и англичан, и голландцев. Таким образом, по мнению генерал-капитана, основным врагом такого гигантского конвоя была исключительно погода.

К этому следует добавить, что голландцы, обладавшие к 1588 году удобными и довольно глубоководными Флиссингеном и Брилем, легко могли контролировать и блокировать Дюнкерк, поскольку тамошние корабли могли форсировать песчаные бары на входе в бухту лишь во время прилива и с определенным ветром.

Согласно плану де Базана «день X» был назначен на 30 мая, когда корабли должны были покинуть Лиссабон. 19 июня, согласно плану, корабли должны были бросить якорь в Ла-Корунье, а 22 июля, закончив последние приготовления – отправиться в поход к Ла-Маншу. В «Секретной инструкции», данной генерал-капитану кавалерии дону Алонсо де Лейва, отмечалось, что для успеха операции неплохо было бы захватить остров Уайт, где могла бы базироваться Армада. Однако, чтобы не снижать темпа операции, было решено отложить захват острова до окончания высадки Фарнезе, район которой был определен в Кенте, между Дувром и Маргейтом.

В планы испанцев входил блицкриг с последующим coup d'etat[2]2
  Дворцовый переворот.


[Закрыть], а недолгая и трудная военная компания на Острове. Имея под боком кровопролитные сражения в Голландии, Испания не могла себе позволить еще и многомесячную военную кампанию в Англии.

^{38-пушечный галеон «Голден Лайон»}

Что же касается собственно Британии – там католики совсем потеряли остатки былого авторитета, к тому же в случае гипотетической высадки испанцев даже эти люди встали бы под знамена королевы Елизаветы[3]3
  Елизавета, тем не менее, серьезно воспринимала угрозу католического заговора в Англии и предпринимала меры к нейтрализации католических сил. Так в 1586 и 1587 годах были произведены повальные обыски в Ланкашире. Несколько католических проповедников было арестовано и посажено в тюрьму. У католиков было изъято холодное и огнестрельное оружие.


[Закрыть], поскольку Филипп Испанский выглядел бы в их глазах агрессором, захватчиком.

Зимой 1587 года в Лиссабоне и Кадисе начались первые приготовления к выходу Армады. Для такого количества кораблей нужно было много боеприпасов, запчастей, материалов, вооружения. В Англии были уже извещены о зловещих приготовлениях. Елизавета хотела если не расстроить полностью, то хотя бы оттянуть выход Армады из Лиссабона. Мысль о превентивной атаке Армады пришла почти сразу же.

Уже 12 апреля из гавани Плимута вышли корабли: перестроенный в 1581 году 47-пушечный «Элизабет Бонавенчур» (флагман, командующий сэр Френсис Дрейк), 38-пушечный галеон «Голден Лайон»[4]4
  Построен в 1557 году в Депфорде, тоннаж 650 тонн


[Закрыть] (вице-адмирал Уильям Берроуз), 41-пушечный «Дредноут»[5]5
  Построен в 1571 году корабельных дел мастером Метью Бейкером. Тоннаж 360 тонн.


[Закрыть] (исполняющий обязанности контр-адмирала кэптен Беллингхэм) и 40-пушечный новейший «Рейнбоу» (кэптен Томас Феннер)[6]6
  Построен в 1586 году корабельных дел мастером Питером Петтом в Депфорде. Тоннаж 360 тонн.


[Закрыть]. Остальные 20 кораблей (в основном мелкие парусно-гребные суда – пинасы) экспедиции были зафрахтованными приватирами. Отряд взял курс на Бискайский залив.

Хотя королева Англии и верила в удачливость Дрейка, все же она решила подстраховаться – ровно через 7 дней после отплытия, то есть 19 апреля 1587 года, к Дрейку была направлена быстроходная яхта с приказом королевы воздержаться от атаки и грабежа испанских портов. Таким образом, в случае неудачи правительница Британии могла представить экспедицию как абсолютно частное предприятие взбунтовавшихся подданных. Эта яхта никогда так и не достигла Дрейка, но об отправке этого судна было громогласно объявлено при дворе и сообщено послу Испании.

В ночь на 29 апреля Дрейк оставил на левом траверсе городок Рота и вошел в Кадисскую бухту.

Кадис расположен в южной части Пиренейского полуострова на длинной косе, вытянутой вдоль материка. Тонкий перешеек соединяет этот город с континентом, с одной стороны – Атлантический океан, а с другой – воды Кадисской бухты. Изрезанные берега косы и континента образуют аж три гавани, из которых две являются внешними, а одна – внутренней. На материке, напротив Кадиса, располагаются форты Сан-та-Катарина, Санта-Мария, Пуэрто-Реал, а на перешейке – сильно укрепленный бастион Пунталь. В глубине внутренней гавани находился город Каракка. Общее количество пушек крепостей Кадиса и фортов, прикрывавших город, насчитывало около 100 единиц. На момент атаки между Санта-Марией и Пуэрто-Реалом у песчаных баров находились 30 мобилизованных судов[7]7
  По-испански этот тип кораблей называется «урка» (urca). В данном случае это торговые суда, призванные временно на военную службу; также так именуются вообще любые транспортные суда.


[Закрыть], работы по оснащению которых еще не были закончены. Стоит так же отметить, что «уркас» (грузовые суда) не имели команд – их временно распределили по военным кораблям де Базана, чтобы новички понабрались опыта. В глубине бухты, около Каракки, находились 20 французских торговых кораблей, избравших Кадис временной стоянкой перед возвращением домой.

В результате трехдневных боев англичане смогли уничтожить то ли 24 (по испанским данным[8]8
  Despatch of the Duke de Medina-Sidonia to Philip II about the attack on Cadiz. Сжег 18 и захватил 6.


[Закрыть]), то ли 33 (по английским[9]9
  Letter of Francis Drake to Francis Walsingham, secretary to Elizabeth I, (Barrow, p.102)


[Закрыть]) испанских корабля. Кроме того – 4 испанских торговых корабля (не предназначенных для Армады) Дрейк смог захватить. 2 мая Дрейк покинул воды Кадиса. Англичане потеряли один приз (португальскую каравеллу) и одного человека убитым. Стоит также упомянуть и еще об одном захвате – Мартин Фробишер увел из Каракки большое торговое судно, груженное 3000 бочками с хересом. Опасаясь упадка дисциплины этот приз под конвоем двух пинасов побыстрее спровадили в Англию.

Дрейк проследовал к мысу Сент-Винсент, где нахрапом захватил сильную крепость Сагреш (Fortaleza de Sagres), построенную еще при Генрихе Мореплавателе. Разломав там и взорвав что только можно, корсар проследовал к Лиссабону, где начал охоту на рыболовные суда испанцев и португальцев. Базан спешно вооружал корабли, чтобы дать отпор неприятелю, однако Дрейк быстро отошел к Сагрешу, а потом к Азорским островам, где захватил галеон «Сан-Фелипе» с грузом пряностей, шелка и золота на 11400 фунтов стерлингов.

6 июля Дрейк вернулся в Англию. Ущерб, нанесенный англичанами, был велик. Прежде всего – испанцы потеряли большое количество кораблей, которые могли бы войти в состав Армады. Дрейк так же сжег в Сагреше около 1600 тонн дубовых досок, приготовленных для выделки бочек (эти бочки были необходимы для комплектования флота Базана провизией). Так же была полностью нарушена система морских перевозок у португальских берегов. Атака Дрейка отложила экспедицию к берегам Англии более чем на год.

Филипп II торопил де Базана с окончанием подготовки Армады. Он считал, что надо форсировать приготовления и выходить в море. В январе 1588 года дон Альваро отвечал, что из запланированных 50 галеонов он имеет в строю только 13! Вместо 100 судов обеспечения и поддержки – всего 70! Вместо 15 гребных судов – всего 4 галеры! Но и из этих судов большая часть не кренгована и не загружена пушками и припасами. 23 января король потребовал выхода флота в море, но опять получил ответ, что флот еще совершенно не готов. Филипп, не доверяя до конца Базану, послал в Лиссабон с ревизией графа де Фуэнтеса. Проверка эта не выявила хищений и нарушений со стороны маркиза Санта-Крус, но дон Альваро воспринял ревизию как королевскую немилость, заболел, впал в горячку и скончался 19 февраля 1588 года.

После недолгих раздумий король назначил новым командующим Наисчастливейшей Армадой уже известного нам по обороне Кадиса дона Алонсо Переса де Гусмана эль Буэно, герцога Медина-Сидония. Большую роль в выборе именно этого назначения сыграли администраторские способности герцога.

По признанию Медины-Сидонии, по прибытии в Лиссабон он застал там полный хаос – припасы, провизия, пушки, порох, ядра – все это в беспорядке свалено у пристаней; часть галеонов были хоть сейчас готовы к выходу в море, но на другой части не были поставлены даже мачты; какие-то корабли благодаря расторопности своих капитанов были перегружены провизией, а на других ее не было совсем. Кто-то загрузил на свои корабли все пушки, но не имел ядер; кто-то, наоборот, имел полный комплект ядер и пороха, но еще не установил пушки. В общем царило состояние хаоса и неразберихи.

Благодаря титаническим усилиям Медины-Сидонии к лету Армада была оснащена[10]10
  Полный список судов Армады приведен в приложение 1.1.


[Закрыть]. Всего 21 галеон, 2 галисабары, 39 нао, 30 «уркас», 22 паташа, 2 пинаса, 4 галеаса, 4 галеры, 8 забар итого 132 корабля. Уже по списку видно, что силы разных эскадр были очень неоднородны. Безусловно лучше всех укомплектованы были Португальская и Кастильская Армады. Средиземноморский и Немецкий отряды представляли собой пестрое сборище наскоро переделанных торговых судов, вооруженных как попало, с командами, набранными с бору по сосенке. Большое количество гребных и парусногребных судов безусловно было необходимо в Ла-Манше для перевозки войск Пармы из Дюнкерка в Эссекс и Кент, но возникал резонный вопрос а смогут ли эти плохо приспособленные для открытого моря корабли пережить переход через Бискайский залив и Атлантику к Каналу. К этому следует добавить, что на борту находилось 30565 моряков и солдат, а также припасы и провиант на такое количество людей, поэтому часть кораблей была сильно перегружена.

Задача, поставленная Армаде Филиппом II, была проста не отвлекаясь на затяжные бои, дойти до Дюнкерка, перевезти и прикрыть от возможных атак англичан Фламандскую армию Фарнезе на Остров, организовать ее высадку в районе Дувра и Маргейта. Стоит сказать, что первоначальный план 1586 года на данный момент уже требовал модификации – дело в том, испанцы не смогли захватить глубоководные Флиссинген и Бриль, куда могли бы прибыть океанские суда Армады, и теперь голландский флот мог блокировать все начинания Пармы, у которого из портов остался лишь мелководный Дюнкерк[11]11
  Антверпен был отрезан от моря с захватом Флиссингена голландцами и англичанами в 1585 году, теперь во Флиссингене базировалась голландская эскадра.


[Закрыть]. Кроме того после первых поражений от испанского флота голландцы начали строить большие суда по типу галеонов (возникла даже его новая разновидность: низкосидящий «фламандский галеон» или «орлогсхип» военный корабль) и могли на равных противостоять иберийцам. Теперь погрузка 27 тысяч ветеранов Фламандской армии была возможна только гребными судами Армады, причем было ясно, что защитить их испанские галеоны не смогут, чем наверняка воспользуются голландцы, имеющие небольшие корабли с плоскими днищами, но достаточно хорошо вооруженные. Однако Филипп II отказался что-либо менять в планах. Получалась анекдотическая ситуация с одной стороны герцог Медина-Сидония должен был придерживаться четких инструкций короля, а с другой импровизировать на месте. То есть еще до выхода Армады план, согласованный в 1586 году, по сути стал фикцией.

И все же 28 мая 1588 года Армада вышла из Лиссабона. Из-за противного ветра четыре дня дрейфовали у мыса Финистерре. 19 июня корабли вошли в Ла-Корунью пополнить последние запасы и сделать ремонт. Там задержались до 25-го числа из-за сильного норда, потом вышли и сразу же попали в шторм. Корабли раскидало по Бискайскому заливу, Сидония приказал в случае сильных повреждений и невозможности присоединиться к Армаде отходить и интернироваться во французские порты.

Что же в это время делал английский флот? Британцы, безусловно, были в курсе всех приготовлений и принимали ответные меры. Срочно восстанавливались прибрежные крепости, была развернута чуть ли не тотальная мобилизация, королевские верфи судорожно строили новые корабли.

К маю 1588 года английский флот насчитывал 34 королевских галеона и 163 зафрахтованных приватира -всего 197 кораблей[12]12
  Список королевских кораблей английского флота приведен в приложение 1.2.


[Закрыть]. Из этого количества 30 судов имели тоннаж от 200 до 1000 тонн; 19 королевских кораблей имели не менее, чем по 30 пушек. 12 кораблей из этого числа были приватиры, вооруженные корсарами – Френсисом Дрейком, Мартином Фробишером, Джоном Хокинсом[13]13
  Colin Martin, Geoffrey Parker «The Spanish Armada», Penguin Books, 1999, p. 40.


[Закрыть]. Главнокомандующим флотом был назначен лорд Говард Эффингемский, Lord High Admiral, так тогда назывался фактический морской министр Англии.

Суммарный тоннаж английских кораблей составлял всего 29744 тонны (то есть средний корабль был водоизмещением 150 тонн, что соответствовало испанскому паташу), численность команд составляла 15551 человек. Согласно доктрине Джона Хокин-са, назначенного в 1573 году казначеем и инспектором Ройал Не-ви, победить испанцев рассчитывали в артиллерийском бою. Именно для этого строились корабли нового типа и пестовались команды английских кораблей.

^{Алонсо-Перес де Гусман и Сотомайор, герцог Медина-Сидония (1550–1615)} 

^{Сэр Джон Хокинс (1526–1595)}

Хокинс считал, что на данный момент ни галеасы, ни галеоны, ни каравеллы не удовлетворяют требованиям каперского флота. Все громоздкие надстройки в носу и корме кораблей безжалостно снимались (это помогало избавиться от большой парусности и лишнего груза, а так же повышало маневренность), киль делался глубже, парусники получали более острые обводы с целью сделать их быстроходнее, повсеместно внедрялось использование артиллерии. Хокинс говорил, что по возможности надо уйти от тактики абордажа, активнее использовать дальнобойные пушки, стремиться сбить такелаж и рангоут у противника, дабы сделать его неуправляемым. Новый инспектор флота полностью отверг испанский опыт, где в составе экипажей находилась всего лишь четверть моряков и три четверти солдат. Напротив, Хокинс предложил комплектовать команды в основном моряками и артиллеристами, причем в совершенстве знающими свое дело. Маневр и артиллерийский бой – вот основное оружие англичан в пику испанцам; главное – не допустить абордажа, в котором доны не имеют себе равных.

Когда слухи о выходе Армады достигли Англии, Дрейк, назначенный вице-адмиралом, по согласованию с Елизаветой и Говардом перевел 55 кораблей в Плимут, поближе к Западным Подходам, чтобы тревожить нападениями испанцев на входе в Канал. Основная же часть флота вместе с Говардом (адмирал), Фробишером (вице-адмирал) и Хокинсом (контр-адмирал) заканчивала последние приготовления в Дувре. 20 кораблей выделили для нужд береговой охраны, командовал этим отдельным соединением лорд Генри Сеймур. Его основной задачей было в контакте с голландцами следить за всеми телодвижениями Фарнезе. 31 июля у Говарда уже было почти 100 кораблей.

29 июля Наисчастливейшая Армада появилась на траверзе мыса Лизард. Дрейк, заранее извещенный о подходе испанцев, согласно легенде играл в шары, когда его застигло известие о появлении испанских кораблей у побережья Корнуолла. Согласно той же легенде сэр Френсис решил доиграть партию, пробурчав под нос, что «все равно никуда они от нас не денутся».

Тем временем на флагмане испанцев «Сан-Мартин» состоялся военный совет. Медина-Сидония, Флорес де Вальдес, Рекальде и Окендо догадывались, что английские корабли сделают ставку на артиллерийский бой. При этом Вальдес предлагал воспользоваться оплошностью лорда Говарда, разделившего свои силы между несколькими портами, атаковать английские корабли в гавани Плимута и уничтожить отряд Дрейка. Этот вполне разумный совет был отклонен, поскольку Медина-Сидония имел четкие инструкции не ввязываться в бои местного значения и как можно быстрее идти к фламандским берегам. После бурного обсуждения было решено не атаковать плимутскую эскадру, построить корабли полумесяцем, разместив по бокам суда с дальнобойными пушками. В свою очередь Дрейк вышел из Плимута и попробовал атаковать этот гуситский табор, однако атака эта была нерешительной, стрельбу корсар вел с дальней дистанции и особого вреда испанцам нанести не смог.

1 августа флагманский «Ривендж» Дрейка[14]14
  Самое смешное в том, что в ночь на 1 августа лорд Говард, признавая гораздо больший опыт Дрейка в морских делах, отдал приказ сэру Френсису принять на себя функции флагмана флота. Однако Дрейк не только не сообщил о его получении, но и погасил сигнальный фонарь на «Ривендже», легкомысленно уйдя на поиски отставших испанских кораблей. В результате, лишь по чистой случайности, Говард, всю ночь разыскивавший Дрейка, не попал в плен испанцам.


[Закрыть], а также «Уайт Бир» и «Мери Роуз» обнаружили отбившийся от главных сил во время боя 31 июля 1150-тонный 46-пушечный «Нуэстра Сеньора дель Розарио» под командованием дона Педро Вальдеса, флагмана Андалузской Армады. Сэр Френсис послал парламентера на борт испанца, который спросил, будут ли доны драться или просто сдадутся. Вальдес решил капитулировать. На борту «Нуэстра Сеньора дель Розарио» англичане обнаружили большие суммы денег, что впоследствии привело к крупному скандалу между корсарскими адмиралами. Мартин Фробишер в сердцах заявил: «Он [Дрейк] как трус вертелся всю ночь близ испанца, дабы взять добычу. Думал нас обмануть, чтобы мы не получили свою долю в пятнадцать тысяч дукатов, но мы ее получим или, клянусь Богом, мы пустим ему кровь». Второй подранок, которого смогли захватить корабли Плимутской эскадры – 958-тонный 25-пушечный «Сан-Сальватор», у которого часть пороховых зарядов взорвалась в бою 31 июля. Корабль был небоеспособен, поэтому его решено было бросить, утром 1 августа он легко сдался англичанам. Третьей и последней жертвой оказался 500-тонный 16-пушеч-ный гамбургский галеон «Фалькон Бланко Майор» из Немецкой Армады. Этот корабль отбился от главных сил и 1 августа был взят на абордаж.