Текст книги "Долина привидений"

Автор книги: Эдгар Ричард Горацио Уоллес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3

Стэлла Нельсон вышла из почтамта полная страха и тревоги. Хотя она и не осмотрелась кругом, она знала, что красивый, с остро очерченными чертами лица господин наблюдал за ней из телефонной будки. Что мог подумать этот человек, для которого, по всей вероятности, малейшее содрогание ресниц имеет уже некоторое значение?

Она чуть не упала в обморок, услышав слово «детектив». Он, наверное, заметил, как она зашаталась и побледнела, и был удивлен ее поведением.

Она с удовольствием бросилась бы в бегство. Потребовалось полное напряжение ее воли, чтобы не ускорить и без того быструю походку. Она быстро спустилась с горы к вокзалу. Там она увидела, что до отхода поезда ей придется ждать еще тридцать минут. Тут она вдруг вспомнила, что вышла из дома раньше обычного, чтобы сделать некоторые покупки. Не вернуться ли? Следует ли еще раз очутиться под испытывающим взглядом детектива, который так напугал ее?

После некоторого размышления она решила вернуться. Что-то побудило ее к этому. Она облегченно вздохнула, увидев, что желто-голубой автомобиль исчез. Она быстро пробежала магазины и закупила все необходимое, чтобы как можно быстрее оставить город. Успокоившись, она направилась снова к почтамту и купила там несколько марок.

– Какова профессия того господина, с которым вы только что говорили? – Она напрягла все свои силы, чтобы остаться внешне спокойной.

– Он детектив, дорогая мисс, – ответил вежливо старый почтмейстер. – Я обомлел от страха, когда он показал мне свою визитную карточку. Я не знаю, за кем он здесь следит.

– Куда же он направился? – Она уже боялась ответа.

– Он поехал, по его словам, в Беверли-Грин.

Почтмейстер, по-видимому, не обладал хорошей памятью: Энди ничего не говорил о своем намерении ехать туда.

– В… Беверли… Грин? – медленно повторила она.

– Да, его зовут мистер Маклэд, – вдруг произнес он. – Я это хорошо помню.

– Не живет ли он здесь?

– Нет, дорогая мисс, он здесь только проездом. Мясник Бэнкс ни за что не хотел поверить, что у нас был поданный сыщик, чиновник Главного полицейского управления столицы. Маклэд произвел решающую экспертизу на процессе об отравлении Мэрчмонта. Разве не помните? История убийства чрезвычайно занимательная. Муж отравил жену, потому что хотел жениться на другой. Экспертиза Маклэда довела его до виселицы. Бэнкс рассказал мне подробности процесса, но я сам тоже моментально вспомнил об этом. В отношении процессов об убийствах у меня великолепная память.

Стэлла медленно пошла на вокзал и купила билет. Неизвестность, страх, сомнения мучили ее. Ей казалась невыносимой сама мысль оставить город в то время, когда этот детектив производит здесь розыски. Один Бог знает о его намерениях.

Она уже хотела было опять пойти в город, как вдруг услышала свисток паровоза. Затем решительно направилась к поезду. Ей хотелось осуществить свой первоначальный план. Опасность, действительно, налицо. Маклэд – враг, а потому она его ненавидит. Она его ненавидела и боялась в то же время. Она дрожала при мысли о его пронизывающем, испытующем взгляде, который говорил: «Ты недаром боишься». Она пробовала забыться в чтении, но безуспешно. Хотя глаза следили за строками, она ничего не видела и не поняла.

Сидя в вагоне, она удивилась тому, что ей могло прийти в голову вернуться в город. В ее распоряжении всего одна неделя для урегулирования этого ужасного дела. Только одна неделя и дорог каждый день. Она могла ведь обрести удачу и, ликуя от радости, вернуться домой счастливой после обеда. О, как прекрасно было бы, если она могла ехать домой через эти самые поля и мости со спокойным сердцем!

Однако, ее грезы были прерваны, когда поезд прибыл к месту назначения. Она вышла из вагона и быстро пробралась через теснившуюся толпу. Эти люди не оглянулись бы, даже если б она теперь замертво упала. Она села в первое попавшееся такси.

– Эшлер Билдинг? – обдуманно проговорил шофер. – Да, я знаю, что вы имеете в виду, мисс!

Эшлер Билдинг был большим домом-бюро. Стэлла никогда не была там и даже не знала, как ей найти человека, с которым ей обязательно нужно было поговорить. В коридоре она увидела названия фирм, занимавшие обе противоположные стены. Она пробегала глазами один ряд за другим, как вдруг прочла: «309, Эбрэгем Селим». Его торговое помещение находилось на пятом этаже.

Она не сразу нашла его бюро, оно находилось в конце длинного коридора. Она увидела две двери. На одной была надпись: «Частная квартира», а на другой – «Эбрэгем Селим».

Она постучала. Послышался голос: «Войдите!»

Маленький шкафчик разделял помещение бюро и узкий проход, предназначенный для посетителей.

– Что вам угодно, мисс?

Подошедший к ней господин произнес фразу сурово, почти враждебно.

– Я хочу поговорить с мистером Селимом, – сказала она.

Молодой человек с элегантным пробором в напомаженных волосах покачал головой и сказал:

– Это невозможно, если вы не условились заранее. Но и тогда он сам лично не смог бы говорить с вами.

Он вдруг замолчал и смотрел на нее широко открытыми глазами.

– Да вы ли это, мисс Нельсон? – изумленно спросил он. – Вас-то я никак не ожидал здесь встретить!

Она покраснела до ушей и не могла, как ни пыталась, сообразить, откуда он ее знает.

– Вы, наверное, меня не помните. Меня зовут Свэнни.

Она еще больше смутилась.

– Да, конечно… Свэнни.

Ее лицо горело от стыда. Узнав молодого человека, она почувствовала всю степень своего унижения.

– Да… но… почему вы так поспешно оставили службу у мистера Мэрривена?

Теперь разговор принял довольно-таки неприятное направление для Свэнни.

– Действительно, слишком поспешно, – он смущенно откашлялся. – У нас с мистером Мэрривеном вышло небольшое недоразумение. Настоящий скупец! И при том ужасно недоверчив! Разве тогда вы ничего не слыхали об этом случае?

Она ответила, что нет. Прислуга обычно недолго оставалась в доме Нельсона, а кроме нее больше некому было приносить в дом разные новости. К тому же, никто из слуг не посмел бы рассказывать господам сплетни, при всей их склонности к ним.

– Я хочу вам рассказать, как все было на самом деле – Мистер Свэнни почувствовал даже какое-то облегчение, что может рассказать мисс Нельсон эту неприятную историю со своей точки зрения. – Однажды мистер Мэрривен спохватился, что пропали некоторые из его серебряных вещей. А я, к несчастью, без его ведома одолжил их на некоторое время своему брату. Мой брат ученый ювелир и золотых дел мастер, к тому же очень интересуется старинным серебром. Я дал ему серебряные вещи только для того, чтобы он скопировал их. Но мистер Мэрривен заметил и обвинил меня в краже. – Свэнни снова откашлялся и конфузливо добавил. – Поэтому мистер Мэрривен и уволил меня без предварительного отказа. Я умер бы с голоду, если бы мистер Селим не сжалился надо мной и не дал бы мне этой должности. Она, правда, не блестящая, но кое-что для меня значит. Ах, как было бы хорошо вновь очутиться в красивой долине Беверли-Грин!

Стэлла перебила его словесный поток.

– Но когда же я смогу поговорить с мистером Селимом?

Он энергично покачал головой.

– При всем желании я, к сожалению, не могу вам этого сказать. Я лично тоже еще не видел его.

– Что? – с недоумением спросила она.

– Это факт. Он заимодавец… Но вам это и так хорошо известно. – Он многозначительно посмотрел на нее.

Стэлла от стыда готова была провалиться сквозь землю.

– Селим совершает свои операции путем корреспонденции Я здесь принимаю посетителей и обсуждаю с ними дела. Но это его еще ни к чему не обязывает. Клиенты потом сами заполняют анкеты… Вы меня понимаете? Они указывают, какая сумма им требуется, какое обеспечение они могут предъявить и прочие сведения. Я оставляю эти формуляры здесь, в денежном шкафу, для мистера Селима. А когда он приходит…

– Когда же он приходит?

– Да Бог его знает! Во всяком случае, он здесь бывает, так как формуляры вынимаются два-три раза в неделю. После чего Селим вступает в переписку со своими клиентами. Я никогда не знаю, сколько каждый получил и сколько вернул.

– А вам он тоже дает поручения в письменной форме? – спросила Стэлла, любопытство которой на время победило разочарование.

– Нет. Он разговаривает со мной по телефону. Я сам; не знаю откуда он звонит. Вообще, довольно странная должность. Я занят только по два-четыре часа в неделю.

– Неужели нет никакой возможности поговорить с ним? – с отчаяньем спросила она.

– Нет. Абсолютно невозможно, – возразил Свэнни, снова обретя твердость. – Существует единственный способ… надо ему написать.

Стэлла опустила глаза и задумалась.

– Как поживает мистер Нельсон? – спросил Свэнни.

– Благодарю, очень хорошо, – быстро ответила она. – Очень любезно с вашей стороны, что вы интересуетесь моим отцом. Я… – Ей было невыносимо мучительно довериться служащему. – Я… Вы никому не расскажете, что видели меня здесь?

– Безусловно, нет, – предупредительно ответил Свэнни. – Боже ты великий! Если бы вы знали, какие господа сюда приходят! Вы были бы крайне удивлены: знаменитые актеры и актрисы, люди, чьи имена пестреют в газетах, министры, священники…

– Прощайте, Свэнни!

Спускаясь с лестницы, она чувствовала, как у нее подкашиваются ноги. Она не стала пользоваться лифтом. Было чрезмерно глупо надеяться только на беседу с Селимом. В отчаянии она увидела, что очутилась перед лицом неумолимой действительности. Больше не было никакого выхода. Что теперь могло спасти от гибели? Ничего… ничего! Человек, с которым она должна была поговорить, единственный, кто мог бы ей помочь, был для нее недосягаем.

Ей захотелось плакать, когда она еще издали увидела свой дом. В пять часов она прибыла в Беверли. Умный детектив с серыми глазами был первым, кого она увидела при выходе из вагона. Он сразу ее узнал, и глаза их встретились. Она похолодела от страха. «Все пропало», – думала она. Около детектива стоял мужчина с закованными руками. Это был канадский профессор! Вот, значит, кого он искал – любезного ученого, с которым она имела интересную беседу об окаменелых горных породах.

Скотти был знатоком ископаемых и окаменения горных пород. Это было его излюбленной темой. В тюремных библиотеках он обычно находил несколько книг по этим вопросам.

Кроме детектива, Скотти сопровождал полицейский в форме. Увидя испуганный взгляд мисс Нельсон, Скотти любезно улыбнулся ей. Она думала, что люди, вроде Скотти, постепенно становятся тупыми, закаленными и не очень-то огорчаются своим арестом. Но ведь было время, когда этот человек с худощавым лицом опускал свой взор при встрече с дамой, с которой недавно так приятно беседовал. Она взглянула на Энди и прошла мимо него. Облегченно вздохнула. Итак, ее ужасные опасения не оправдались. Можно со спокойным сердцем вернуться домой. Почти в веселом настроении она шла по садовой дорожке, обсаженной розами, к своему дому.

Глава 4

Войдя с улицы в дом Нельсона, можно было сразу попасть в зал, обнесенный с трех сторон галереей, на которую поднимались по широкой лестнице. Мистер Нельсон стоял у мольберта и рассматривал картину. Его лицо было обращено к стене. Стэлле нечего было всматриваться в его лицо – поза была многозначительна. Он повернул голову и посмотрел на дочь с такой надменностью, с какой король удаляет непрошенных гостей. Лицо Нельсона было узко, голова немного облысела, нос красивый, аристократический, а рот и подбородок слабо развиты. Тонкими, темными с проседью усами Нельсон напоминал военного, что вполне соответствовало его воинственному настроению.

– Ага, ты уже вернулась?

Он медленно приближался к ней с руками, заложенными за спину. Плечи выпятились.

– Знаешь ли ты о том, что я не обедал? – спросил он мрачно.

– Я ведь еще утром говорила тебе, что поеду в город. Почему ты не спросил у Мери?

Она заранее боялась ответа.

– Я уволил Мери, – высокомерно заявил он.

Стэлла вздохнула.

– Не прогнал ли ты также и кухарку?

– Ее я тоже прогнал.

– Но ты уплатил им все, что следует? – спросила она со злобой. – Папа, отчего ты каждый раз устраиваешь такие сцены?

– Я их уволил потому, что они вели себя бесстыдно, – возразил он, полный достоинства. – Этого достаточно. Я хозяин в своем доме.

Стэлла подошла к камину, взяла стоявшую там бутылку и поднесла ее к свету.

– Я бы хотела, чтобы ты стал хозяином над самим собою. Почему ты увольняешь слуг именно тогда, когда напиваешься?

– Напиваюсь? – оскорбительно спросил он.

– Да!

В такие моменты она свободно выражала свое мнение, ни с чем не считаясь.

– Завтра ты снова станешь мне рассказывать, что ничего не помнишь из того, что случилось. Потом ты обо всем жалеешь. Теперь я опять вынуждена отправиться в Беверли искать двух таких прислуг, которых ты еще не имел чести прогнать. Думаю, что их нелегко сыскать.

Нельсон поднял глаза.

– Что? Ты считаешь меня пьяным?! – крикнул он с упреком.

Но она не обратила на него внимания и пошла на кухню. Она слышала, как он поднимался по лестнице, повторяя про себя: «Пьян?». Потом вдруг раздался его язвительный и неприятный смех.

Стэлла сидела за чистым кухонным столом, пила какао, закусывая бутербродом. Она поискала глазами сыр, но напрасно, – для мистера Нельсона во время запоя была характерна страсть к сыру. Хоть бы поработал сколько-нибудь! Она пошла в ателье в задней части дома. Полотно, приготовленное ею утром, было нетронуто. Ни одного штриха не было на нем. Стэлла вздохнула.

– Все бесцельно… – сказала она печально, с унынием осматривая полузаконченные картины, висевшие на стене.

Она села за малый письменный стол в углу ателье и начала делать заметки в домашнем дневнике. Вдруг раздался звонок у двери. Она встала и пошла открывать. На дворе уже стемнело. Сначала она не узнала, кто пришел, потом сказала:

– Ах, это ты, Артур? Входи, пожалуйста. Папа уже поднялся наверх.

– Я так и предполагал.

Мистер Артур Уильмот подождал, пока Стэлла включит свет, и вошел.

– Ты сегодня была в городе?

– Ты меня видел? – быстро спросила она.

– Нет, мне рассказали об этом. Кажется… мистер Мэрривен. Ты слышала уже про историю? Мистер Эндрю Маклэд занялся им, значит он действительно выдающийся взломщик. Маклэд по профессии врач.

Стэлла тотчас же поняла, что он говорит о человеке с серыми глазами, но хотела убедиться в этом.

– Кто такой Маклэд?

– Детектив. Но, как я уже сказал, он также врач. Ему обычно поручаются сложные розыски крупных преступников и особенно – важные экспертизы. Профессор – выдающийся взломщик. Специалист, слывущий экспертом среди своих «коллег». Его кличка «Скотти». По крайней мере его так называл мистер Маклэд.

– Я его, кажется, видела на вокзале. Красивый господин с замечательными глазами.

– Навряд ли можно назвать Скотти красивым господином.

Стэлла была так смущена, что не могла объяснить ему, кого она подразумевает под словом «красивый господин».

– К сожалению, я не могу пригласить тебя оставаться у нас сегодня дольше, так как у нас… нет прислуги…

– Что? Опять уже нет прислуги? – спросил он с изумлением. – Но это ведь просто скандально. Твой отец возмутительно скверно обращается с ними. Теперь ты вынуждена быть и кухаркой и прислугой, пока снова не найдешь новых.

– И мой взвинченный отец хочет мне помочь. Однако, только мешает. Нелегка ноша, которую судьба взвалила мне на плечи! Но ведь у него такой хороший, мягкий характер, когда…

Мистер Уильмот уже собрался спросить, когда мистер Нельсон вообще бывает трезвым. Но он был слишком умен, чтобы раздражать Стэллу. Конечно, это не доказывает, что он был умен во всех отношениях. Последующие события подтвердили это.

– Что ты делала в городе? – спросил он.

– А зачем тебе это знать? – она посмотрела на него.

– Если бы я знал, что ты в городе, мы могли бы вместе пообедать.

– Когда я отправляюсь в Лондон, я очень мало думаю об обедах. Но… что ты, собственно там делаешь? Я уже и раньше тебя спрашивала, чем ты занимаешься? Позволь мне задать тебе нескромный вопрос: каким образом ты зарабатываешь на жизнь?

Он смущенно молчал.

– У меня – профессия, – заявил он после паузы.

– У тебя имеется бюро?

– Да, у меня бюро.

– Где оно находится?

Он наморщил лоб.

– Я, большей частью, пользуюсь другими бюро… У меня много друзей и мой… – Он вдруг приостановился. – Я, по возможности, посещаю своих клиентов на дому…

– Ты не адвокат и не врач. – Она стала по пальцам перебирать существующие профессии. – Ты и не биржевой агент. Я должна откровенно сказать, что ты так же загадочен, как мистер Скотти, как ты его называешь. Я имею в виду нашего бедного профессора. Ну, тебе пора домой, – сказала она резко. – Я не педантична в отношении правил приличия, – сверху доносился шум и она посмотрела наверх, – но раз мой отец уже лег спать, мне кажется он снял сапоги, тогда, значит, ты не можешь дольше здесь оставаться.

– Ты больше не думала о… – начал он, растягивая слова, – я бы тебе не мешал и не хотел бы воспользоваться теперешним положением…

Она дружелюбно оглядела его с ног до головы. Лицо его было довольно круглым, волосы хорошо причесаны, губы обрамлены маленькими, темными усами. Иногда Стэлле казалось, что на его верхней губе заблудилась гусеница, и временами вся его внешность была комичной. Сегодня вечером она относилась к нему сочувственно.

– Я все хорошо обдумала, Артур. Но… это совершенно невозможно. Я вообще ни за кого не хочу замуж. Иди, пожалуйста, домой и позабудь об этом.

Он опустил голову. Воцарилось молчание. Она не хотела нарушать его мысли, очевидно, далекие от веселья. Вдруг он сам прервал молчание:

– Стэлла! Было бы лучше, если бы ты избегала подобных фраз и не обращалась со мной, как с ребенком, которого желают успокоить. Ты женщина, а я – мужчина. Я могу тебе кое-что предложить. У меня должность и профессия. А когда Мэрривен умрет – он ведь когда-нибудь умрет – ты знаешь, что я единственный родственник. Ты находишься в тяжелом финансовом положении. Сегодня ты была в городе из-за денег. Ты не можешь дольше жить в Беверли-Грин. Твой отец так много пил, что ваш дом… недолго ждать, когда вся мебель и вся утварь будут пропиты. Если ты думаешь, что красиво и героически зарабатывать самой, то глубоко ошибаешься. Пятеро из семи хозяев попытаются вступить с тобой в близкие отношения… я это хорошо знаю. Я же помещу бедного старого пьяницу в больницу для алкоголиков, где он будет лишен алкоголя. И он либо умрет, либо будет полностью излечен. Он сам виноват, и ему не избежать этой участи. Я говорю совершенно откровенно. Ты теперь уже взрослая и должна понять, что строгость и жестокость – лучшие методы для таких людей.

Последние слова он произнес громким голосом. Она двигала губами, но не проронила ни слова.

– Я точно знаю, как плохи твои дела и говорю тебе, что приложу все усилия свои и знания, чтобы получить тебя. Если ты и дальше будешь упорствовать, я не побоюсь прибегнуть к нелегальным приемам. Поняла ли ты меня?

Они поддерживали дружеские отношения в течение долгого времени и говорили откровенно, без застенчивости. За исключением отца, мистер Уильмот был единственным мужчиной, называвшем ее по имени. Она называла его Артуром. Он был для нее молодым коммерсантом. Хорошо играл в теннис. Превосходно танцевал и говорил о себе с большим удовлетворением. Он владел красивым автомобилем, и из знакомых нравился больше всех. Она знала его настолько хорошо, что могла бы предположить, как бы он поступил в том или ином случае.

Она была смущена и раздражена. Но не оскорблена, ибо боялась, что совершила ошибку. У нее было такое чувство, будто она, играя в бридж, выдала по неосторожности фальшивую карту и тем проиграла. Было мгновение, когда она хотела даже извиниться перед ним, что она могла разочароваться в его характере. Даже не осознав бессмысленности этого желания, она все не могла говорить. Неправа она, а он – прав. Артур говорил прямо и откровенно. Он был самонадеян, воинственно настроен и всецело убежден в своей правоте. Артур был уверен в своих силах и не сомневался в том, что получит ее.

Постепенно она обрела дар слова.

– Иди домой, Артур, – сказала она дружелюбно.

Она была еще молода, но испытывала к нему нечто вроде материнского чувства. Он в своем возбуждении вел себя так глупо, что она его пожалела.

– Я пойду, когда захочу! Если хочешь меня удалить, позови своего отца! Или позови прислугу, которую он успел прогнать! Не подумай только, что ты видишь перед собой глупого мальчика! Я бы хотел тебе лишний раз напомнить, что ты совершенно одинока не только в этом доме, но и во всем мире.

Но она уже собралась с мыслями и могла защищаться.

– Ладно! Ты большой болтун. Если бы ты не болтал так и не преследовал меня, то раньше или позже, может быть и добился своей цели.

Она заложила руки за спину и оперлась о кресло. Ее спокойствие выводило его из терпения. Он полагал, что она ему резко откажет или покорится. Теперь же он чувствовал, что она его превосходит как-то, и это было невыносимо.

– Я не сержусь на… – она искала подходящее выражение, – за твое глупое, трагикомическое поведение. Я не пойду за тебя замуж, Артур. Ты сам подчеркнул, что не слишком привлекателен для меня, и должен меня «получить», потому что находишься в лучшем материальном положении. Разве это не спесиво и чрезмерно? Да еще угрожал вымогательством и тому подобное. Ты вел себя, как тот негодяй в театральной пьесе. Сильный мужчина с длинным языком! А против тебя – слабая молчаливая женщина. Вот был бы спектакль для публики! Ты второй пьяница, которого я сегодня видела, но находишься под еще более сильным дурманом, чем мой отец. Ты подвержен тщеславию, а для таких господ весьма трудно стать опять трезвыми.

Ее слова поразили его. Он был в замешательстве. Вместо того, чтобы раз и навсегда покориться, она разбила его. Все доводы были бесцельными.

Она пошла к двери и приоткрыла ее.

– Я хотел бы сказать еще одно слово, – начал он, но она рассмеялась.

– У тебя и в самом деле остались невысказанные слова?

Он молча вышел из комнаты, и она заперла за ним дверь. Задумчиво остановилась, держа руку на ручке двери. Казалось, она собиралась прислушаться, но погрузилась в размышления. Затем, не отдавая себе отчета, она выключила все лампы и поднялась наверх. Спать было рано, но оставаться внизу было незачем. Ее комната находилась наверху, окно выходило на фронтон, который был замечен Маклэдом. Отсюда открывался широкий вид, не скрываемый деревьями.

Она медленно разделась при свете луны, надела утренний халат поверх пижамы, открыла окно, оперлась локтями о подоконник и стала смотреть. Лунный свет изменил все вокруг. Зелень лугов обрела светло-серую окраску. Старая каменоломня лежала у лесистого ската холмов. Освещенная окрестность походила на огромную раковину. Ночь была мирна и безмолвна, лишь крик филина доносился с холмов.

Вдруг Стэлла услыхала гул шагов, равномерно, по-военному, раздававшихся по утрамбованной дороге. Кто бы это мог быть? Походка была незнакома, но фигура хорошо видна. Она пристально всмотрелась и тотчас же узнала идущего: это был детектив с серыми глазами – Эндрю Маклэд.

Она сжала губы, чтобы не вскрикнуть от ужаса, быстро отпрянула и закрыла окно. Ее сердце усиленно забилось, она ощутила биение пульса. Что ему нужно? Собравшись с силами, она медленно приблизилась к окну. Слегка приоткрыла его. Она не слышала звука удаляющихся шагов, сначала не видела его, но потом его фигура появилась вновь. Детектив медленно шагал вдоль усаженной розами дорожки и вскоре исчез. Спустя несколько минут она услышала звук мотора, медленно затем угасший. Вне себя от страха она бросилась к постели и села в нее.

В то же время мистера Уильмота мучили сомнения. Что о нем думает Стэлла? Что теперь предпринять? Но он мог бы и не проводить бессонной ночи, так как Стэлла абсолютно забыла о существовании человека по имени Артур Уильмот.