Текст книги "Тарзан и люди-муравьи"
Автор книги: Эдгар Райс Берроуз
Жанр:
Прочие приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Могучий белый мужчина, затаившись в непроходимой чаще, припал к земле. Одной рукой он зажимал рот маленькой темнокожей девочке, другой держал нож у самой ее груди. Но глаза мужчины были устремлены не на девочку, а на тропу, по которой двигались охотники из племени Обебе. Они подошли совсем близко, но Ухха не могла позвать на помощь, так как острый кинжал упирался в грудь. Она слышала, как они, о чем-то разговаривая, прошли мимо. Вскоре их шаги затихли вдали, и испанец, вскочив на ноги, поволок ее на тропу, по которой они брели долго и безрезультатно, продираясь сквозь чащу.
* * *
В селении пигмеев Тарзана встретили радушно, и ему было позволено остаться здесь, пока он не привыкнет к их укладу жизни и не овладеет их языком. Легко усваивая самые разные наречия и диалекты, Тарзан не видел в этом проблем. Прошло совсем немного времени, и он начал объясняться на языке людей-муравьев. Поначалу он предположил, что ему придется использовать язык жестов, как это было с алали, но вскоре убедился, что люди-муравьи изъясняются звуками, как и люди белой расы. Видя лингвистические успехи Тарзана, король пигмеев Адендрохакис рекомендовал своим подданным всячески способствовать Тарзану в овладении их языком.
Адендрохакис был особенно расположен к Тарзану потому, что спасенный им юный полководец являлся наследником престола, принцем Комодофлоренсалом. Вот почему были созданы все условия, чтобы Тарзану жилось хорошо среди населения королевства. Сотня рабов доставляла ему пищу и плоды. Когда Тарзан прогуливался среди куполообразных зданий, несколько всадников скакали впереди, расчищая дорогу, чтобы он ненароком кого-нибудь не раздавил. Но Тарзан и так был очень осмотрителен, и несчастных случаев подобного рода не произошло.
Овладев языком аборигенов, Тарзан узнал много интересного о жизни этого славного народа. Принц Комодофлоренсал постоянно сопровождал гиганта, давая пояснения. Собственно от него и узнал Тарзан так много. Он не уставал знакомиться с городом. Особенно его заинтересовало сооружение относительно больших куполообразных домов, которые были выше даже Тарзана. Их высота достигала десяти и более футов. Четыре отверстия образовывали четыре входа. Коридоры первого этажа отделялись перегородками, выполненными из гальки.
Дворец Адендрохакиса был выстроен по такому же образцу. И вообще весь город состоял из таких же куполообразных зданий, только меньших размеров.
Внутри куполов действовала хорошая вентиляция – по наружной стороне виднелось множество окон.
Тарзан наблюдал за возведением нового здания с живейшим интересом, понимая, что это уникальная возможность, которая может не повториться. Совершенная по-своему конструкция напоминала улей. Понимая речь аборигенов, Тарзан узнал, что рабы являются пленниками, захваченными в результате боевых походов или их потомками. Порой сменялось так много поколений, что они уже забывали свою родословную и считали себя жителями города и подданными короля Адендрохакиса. В основном к ним относились терпимо, особенно начиная со второго поколения. Почти все пленники трудились рудокопами, каменотесами, строителями. Но уже второму поколению жилось легче, так как они обучались различным наукам и могли работать почти по призванию. Благодаря же смешанным бракам, некоторым из них удавалось подняться до уровня привилегированных классов.
На вопрос Тарзана, почему делаются такие странные исключения и разрешаются смешанные браки, ему ответили:
– Много веков тому назад, еще в годы правления Кламатоаморсала в городе Троханадалмакуса воины Велтописхаго – короля города Велтописмакуса пошли войной на наш Троханадалмакус и в жестокой битве победили нашу армию, разгромив ее. Тысячи мужчин и женщин были угнаны в плен. Единственное, что спасло нас от полного истребления – храбрость наших рабов, отчаянно защищавших своих хозяев. Кламатоаморсал, мой предок, сражаясь с врагами, обратил внимание на выносливость и смелость рабов. Они были намного сильнее, в то время как аристократы, возможно, более мужественные, выдохлись практически в самом начале битвы.
Когда сражение закончилось, Кламатоаморсал собрал всех старших офицеров, оставшихся в живых и не попавших в плен. Он сказал, что мы потерпели поражение не потому, что армия враждебного монарха оказалась сильнее, а потому, что наши солдаты оказались слабее. Он спросил, в чем тут причина, и что делать? Самый юный мужчина, раненый и ослабевший от потери крови, предложил самое правильное решение. Он объяснил наше самое слабое место.
Он обратил внимание присутствующих на то, что вся раса Минанианс была древней и веками не происходило обновления крови. В то время как набранные изо всех городов рабы перемешивались и становились все сильнее с каждым поколением. Так что они вполне могли со временем или совершить революцию, или выступить против своих врагов, хотя им и не разрешалось носить оружие.
Этих рабов – первого и второго поколения – легко можно было узнать по ярко-зеленым туникам, доходящим почти до колен. Это было единственное их отличие от остальных каст. На груди и на спине они носили эмблемы черного цвета, обозначающие город, в котором раб родился, и имя рабовладельца, которому он принадлежал.
В городе можно было заметить и рабов в белых туниках. Они надзирали за работой низших каст, пользуясь полной свободой передвижения, и обладали множеством привилегий. С кастами других рабов их объединял лишь особый покрой сандалий, указывающий на принадлежность тому или иному рабовладельцу.
У второго поколения рабов были такие же эмблемы. Они родились в этом городе и считались его жителями. Среди них тоже имелись более привилегированные группы. Они носили маленькие значки на плечах, указывающие на род занятий: парикмахер, повар, портной и т. д. Богатые семьи занимались сельским хозяйством, но все работы выполнялись рабами. Исключения составляли лишь особо отличившиеся рабы.
Все пространство вокруг города было окружено непроходимой чащей.
Для пигмеев, жизнь которых с таким интересом изучал Тарзан, окрестный лес был действительно непроходимым. Для Владыки джунглей он был как дом родной. Он всегда мог укрыться в джунглях, спасаясь от врагов, но Тарзан находился среди дружественного народа и его очень интересовал их образ жизни. Он замечал каждую мелочь и наслаждался жизнью.
Внезапно все изменилось. Это произошло ранним утром, когда первые лучи солнца озарили небо на востоке.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Юный алали, сын Первой женщины, метался по джунглям в поисках Тарзана – единственного человека, которому было отдано его примитивное сердце и за которого он готов был отдать жизнь. Но поиски оказались напрасными. Вместо Тарзана он встретил двух стариков из своего племени, и они втроем двинулись дальше. Новые знакомые не придали никакого значения оружию молодого охотника. Они вполне обходились дубинками и каменными ножами. Их рацион составляли фрукты, орехи и коренья. Юному же алали этого теперь было мало. Он охотился на антилоп и птиц, радуясь той легкости, с которой добывал пропитание. А когда еды оказывалось больше, он отдавал излишки своим попутчикам, которые неотвязно следовали за ним.
Он уже существенно отличался от них – старики туго соображали и никак не могли понять, каким образом ему так легко удается добывать дичь. Сын Первой женщины даже немного загордился, видя такое к себе уважение. Иногда он просто забывал об осторожности и становился безрассудным. Однако, несмотря на весь пиетет, с которым старики относились к своему юному соплеменнику, они не верили, что такое легкое оружие может помочь в схватке с ужасными женщинами и противостоять их грозным дубинам.
И вот однажды они столкнулись с одним из этих страшных созданий. Старики тут же бросились наутек и, только отбежав на безопасное расстояние, и убедившись, что за ними нет погони, остановились, желая посмотреть, что станет с их гордым молодым спутником.
С удивлением они увидели, что юноша и не думал спасаться бегством. Он стоял на том же самом месте, невредимый, и натягивал свой лук. Безумец! Один удар дубинки – и от него мокрого места не останется! Смелость нужна во время охоты, а не в схватке с непобедимой женщиной.
Женщина, удивленная таким поведением слабого мужчины, с изумлением рассматривала его, а он спокойно стоял напротив, глядя ей прямо в глаза. Что ж, надо проучить этого юного нахала!
Она крепко сжала в руке камень.
Старики с любопытством выглядывали из-за кустов. Вдруг они увидели, как лицо женщины исказилось гримасой боли, и стрела вонзилась ей в грудь. Она опустилась на колени, затем рухнула навзничь. Несколько конвульсивных движений – и все было кончено. Юный алали спокойно подошел к остывающему трупу, выдернул стрелу и стал ждать, пока старики, оправившись от потрясения, подойдут к нему.
С гораздо большим интересом они разглядывали теперь лук и стрелы, а также небольшую ранку на груди у женщины. Это казалось невероятным. Юноша же высоко поднял голову, горделиво поглядывая на соплеменников. Он явно наслаждался сложившейся ситуацией, потому что еще ни один мужчина-алали не одерживал победы в схватке со столь грозным противником. Он решил еще больше удивить их. Юный охотник схватил труп, подтащил к дереву и привалил спиной к стволу. Затем, отойдя футов на двадцать, он дал знак внимательно следить за его действием. Подняв тяжелое копье, он с силой метнул его в эту своеобразную мишень. Копье легко прошило мертвое тело насквозь. Возбуждение охватило всех. Один из стариков тоже захотел попробовать. Он метнул копье, но промахнулся. Второго также постигла неудача. Затем они принялись изучать лук и стрелы. Быстро летело время, но никто не вспоминал ни о еде, ни о сне. Наконец сын Первой женщины решил, что пора мужчинам изготовить себе такое же оружие. Это был знаменательный день в истории алали, но вряд ли они понимали значение происходящего…
* * *
Итак, пребывание Тарзана в гостеприимном городе Троханадалмакус было прервано целым рядом неожиданных событий, приведших к невероятной развязке.
Тарзан спал на своей травяной постели, устроенной под деревом, растущим на окраине города короля Адендрохакиса. На востоке уже занималась заря, когда Тарзан вдруг проснулся, разбуженный низким гулом, который уловило его чуткое ухо. Звук был далеким и нечетким, но тем не менее мешал спать. Проснувшись, Тарзан продолжал лежать, прислушиваясь. Казалось, звук идет откуда-то из самых недр земли, либо с ее поверхности. Можно было предположить, что неподалеку кто-то стремительно передвигается. Некоторое время Тарзан пребывал в растерянности, но внезапно его сознание пронзила тревожная мысль, и он вскочил на ноги. Владения короля Адендрохакиса начинались в сотне ярдов. Добежав до южного входа, Тарзан крикнул крошечному часовому:
– Доложи королю, что Тарзан слышит приближение к Троханадалмакусу множество лошадей, и если он не ошибается, то каждая несет на своей спине вражеского воина.
Слова Тарзана тут же были переданы дежурному офицеру, который встревоженно спросил:
– Что случилось? Гость короля утверждает, что слышит приближение к городу множества всадников? С какой стороны?
Тарзан указал на запад.
– Это Велтописмакасианс! – воскликнул офицер и, повернувшись к часовым, приказал:
– Немедленно разбудите Троханадалмакуса, я предупрежу всех жителей королевства!
И он бросился в город поднимать народ. Весть моментально облетела все королевство, и вот уже из северных и южных ворот каждого отсека стали появляться вооруженные всадники, из восточных и западных – пехотинцы. Не было никакой паники, все двигались с точностью хорошо отлаженного механизма. Видно, они действовали по заранее продуманному плану. Во всех направлениях двигалась конница, окружая город непрерывной лавиной, призванной отразить первый натиск врага. Эта оборонительная линия защищала городские стены, не давая противнику проникнуть в центральную часть города, его сердце. Пехотинцы тоже двигались по своим направлениям, прикрывая в основном западный фланг. В самом городе оставался резерв, свежие силы, которые могли быть использованы в нужный момент. Во главе этих войск стоял сам Адендрохакис, отвечавший за оборону города.
Принц Комодофлорендосал командовал основной группой кавалерии перед центральным входом, готовясь принять на себя главный удар. Вся армия заняла территорию примерно в две квадратные мили.
Быстро светало, и Тарзан уже без труда наблюдал за всеми военными приготовлениями. Он восхищался минаниансами. Ни криков, ни пения, лишь на лицах застыло выражение решимости и восторга. Они не нуждались в призывах и лозунгах.
Тарзан поинтересовался у стоявшего рядом офицера, нападают ли его соплеменники первыми.
– Нет, – ответил офицер с улыбкой. – Минаниансы никогда не нападают первыми.
– Как вы думаете, в самом городе будет сражение? – спросил Тарзан.
– Вряд ли. Пожалуй, сегодня будут задействованы лишь кавалеристы, продвинувшиеся далеко от стен города. Думаю, пехотинцы даже не успеют поднять лук и выпустить стрелу. Битва будет молниеносной. Ведь обычно только кавалерия и сражается.
– Я вижу, вы всей душой стремитесь в ряды кавалеристов. Почему же вы не с ними?
– Каждый должен быть на своем месте и выполнять свой долг, – ответил офицер. – Мы делаем одно дело, и любое место одинаково важно.
Тарзан взглянул на запад. Воины сохраняли спокойствие, ожидая неприятеля. Кавалеристы развернулись в линию длиной около двух миль, казалось, им нет конца. В рядах никакого волнения. Тарзан прекрасно сознавал нависшую опасность. Он сравнивал пигмеев со своим народом и испытывал к ним искреннее уважение. Это были настоящие борцы за свободу, воины, герои. Они шли в бой без понуканий и уговоров.
Воспользовавшись временным затишьем, Тарзан подошел к Адендрохакису, окруженному группой офицеров. На короле был расшитый золотом камзол, опоясанный кожаным ремнем с золотой пряжкой. Сбоку висел меч в ножнах. Кожаные краги закрывали ноги, золотая кольчуга защищала верхнюю часть туловища, на голове красовался золотой шлем с забралом.
Король узнал Тарзана и поприветствовал его.
– Капитан доложил, что именно вы предупредили о приближении неприятеля. Народ выражает вам свою признательность. Как нам вернуть свой долг? Тарзан сделал нетерпеливый жест.
– Ни о каком долге не может быть и речи, ваше величество. Я ценю и дорожу вашей дружбой. Разрешите мне присоединиться к вашему отважному сыну. Вот все, о чем я хотел бы просить вас.
– Да самого своего смертного часа я останусь твоим другом, Тарзан, – произнес взволнованный и растроганный король. – Делай, как знаешь, ты свободен выбирать, но прошу, будь осторожен.
Впервые в этой стране Тарзана назвали по имени. Обычно его величали Спасителем Принца, Гостем Короля, Гигантом из Леса и тому подобное. Обращение же по имени у минаниансов означало дружеское расположение. Теперь Тарзан как бы признавался членом королевской семьи.
– Вы оказали мне большую честь. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вашему народу, – понизив голос, тихо прошептал Тарзан, тронутый до глубины души сердечностью и искренней любовью, с которой король отнесся к нему.
Тарзан занял свое место на передовой. По пути он выломал огромный сук, так как лук и стрелы были явно бесполезны в схватке с крошечными противниками. Вдруг он увидел скачущего во весь опор всадника, но, каких-либо признаков неприятеля не обнаружил. Принц Комодофлоренсал, несколько удивленный появлением Тарзана, тем не менее тепло приветствовал его и объяснил ситуацию.
– Я только что послал к королю гонца с донесением. Наши разведчики, преодолев передовую линию противника, сумели проникнуть в их главный лагерь. Самый отважный смог вернуться и сообщить, что их основные силы – около тридцати тысяч воинов – готовы к атаке.
Как только принц умолк, с запада послышался грозный гул.
– Идут! – воскликнул принц.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Усевшийся на рога мертвого Горго гриф вдруг ощутил некоторое движение где-то поблизости. Повернув голову на шорох, он увидел львицу, медленно подкрадывающуюся к добыче. Но гриф Ска не испугался. Львица скоро уйдет. Он привстал и захлопал крыльями, отгоняя львицу от падали. Затем он успокоился, но в тот же миг что-то сильно ударило его в шею, причинив резкую боль. Не успев взлететь, Ска упал на спину и забился в конвульсиях, судорожно хлопая крыльями о землю.
Удивленная львица уставилась на Ска. Она еще никогда не видела, чтобы Ска вел себя так странно. Вдруг птица замерла. Задрав хвост, львица бросилась прочь… Никогда больше Ска не поднимется в небо…
* * *
– Идут! – воскликнул принц.
Тарзан пристально вглядывался в сторону запада, откуда доносился грозный гул. С высоты своего роста он видел гораздо дальше, чем низкорослые минаниансы.
– Наши передовые дозоры опрокинуты, – сообщил он принцу.
– Вы видите противника? – спросил принц.
– Да.
– Пожалуйста, держите меня в курсе всего происходящего.
– Они двигаются несколькими рядами, растянувшись единым фронтом на несколько миль, – доложил Тарзан. – Наши дозорные скачут впереди них, не будучи в состоянии остановиться и принять бой.
Принц отдал короткую команду. Тотчас сотни всадников двинулись в разные стороны, чтобы ударить по противнику с флангов.
– Их вторые и третьи линии вклинились в центр нашей кавалерии и продолжают приближаться, – продолжал Тарзан. – Они сблизились с передовым отрядом, шедшим им навстречу, и разорвали его ряды.
Взволнованным тоном Комодофлоренсал отдал приказ.
– Пора начинать сражение. Вы же отправляйтесь в тыл – через несколько минут здесь будет вражеская конница. Как только они подойдут, мы вступим в бой, плечом к плечу отстаивая город. Если они решили смаху ворваться в город, прорвав нашу цепь, мы развернемся и начнем преследование. Все происходит молниеносно. При их превосходящей численности они сумеют захватить немало пленных, впрочем, и мы тоже. Это случится очень скоро! Вы должны срочно вернуться в город, если, конечно, еще не поздно.
– Думаю, мне лучше остаться, – ответил Тарзан.
– Но они возьмут тебя в плен или убьют! Тарзан улыбнулся и помахал своей дубиной.
– Я не боюсь, – просто сказал он.
– Это потому, что ты еще с ними не сталкивался. Разумеется, твой рост дает тебе некоторое преимущество. Ты выше минаниансов в несколько раз, но ведь врагов тридцать тысяч!
Комодофлоренсал сорвался с места и поскакал к своей армии, чтобы объявить о готовности, поскольку враг приближался. Принц безусловно сделает все от него зависящее, чтобы их странный гость не оказался в плену, так как уважает его мужество и желание помочь народу Минанианс. Но сейчас он должен скакать к своим.
Тарзан наблюдал за быстро приближающимся противником. Цепь за цепью, подобно океанским волнам, катились они на город. Все видимое пространство вокруг заполняла грозная лавина, приближаясь с каждой минутой. Тарзан видел, как сошлись в схватке передовые отряды. Каждый дрался со своим противником, поединки протекали молниеносно. Убитые падали с лошадей, но черной лавине, казалось, не будет конца. Встающие на дыбы кони, окровавленные мечи, падающие трупы – все смешалось, как в кошмарном сне. Тарзан оказался в эпицентре сражения. Он размахивал дубиной, разметая врагов в стороны, но ему постоянно приходилось сдерживать движения, так как он боялся задеть своих. Поэтому ему пришлось немного выждать, пока битва не переместится в сторону. Когда это произошло, он оказался в окружении врагов. Он видел выражение удивления на лицах поверженных противников, удивления, но не страха. Наконец он очутился один среди массы всадников. Они шли волна за волной, и, казалось, ничто не может поколебать стройности их рядов.
Тарзан отбросил ненужную дубину и принялся сражаться голыми руками. Он расшвыривал врагов в стороны, сбрасывал их с седел, но они все шли и шли. Они вертелись вокруг Тарзана, соскакивали с лошадей и бросались на него. Один из них, изловчившись, высоко подпрыгнул и ударил Тарзана головой в живот. Удар был такой внушительный, что Тарзан задохнулся от боли и отступил назад. Другие пытались достать его своими маленькими мечами или кололи пиками уже окровавленные ноги. Около сотни пигмеев окружали его и висели на нем, и гигант ничего не мог сделать. Вместо упавших поднимались новые бойцы.
Тарзан с грустной улыбкой подумал, что он в несколько раз больше и сильнее их, но не в состоянии одержать победу. Их слишком много. Он прекрасно понял, что окружен и помощи ждать неоткуда: воины Троханадалмакуса сами едва отбиваются от наступающего противника.
Он продолжал отражать град ударов, сыпавшихся на него со всех сторон, как вдруг кто-то вновь очень точно двинул его в живот, и, задохнувшись, Тарзан потерял сознание и рухнул на землю. Словно муравьи, крошечные воины бросились на добычу. На секунду придя в себя, Тарзан сделал попытку встать, но это было последним, что он запомнил, прежде чем окончательно потерять сознание…
* * *
Ухха лежала на подстилке из травы под большим деревом в непроходимой чаще джунглей. Была ночь, но девочка не спала. Сквозь листву она наблюдала за белым человеком, лежавшим рядом с небольшим костерком. Веки девочки были прикрыты, поскольку она боялась, как бы мужчина не заметил, что она следит за ним. Ухха не опасалась больше белого человека. Только ненависть, дикая и необузданная, наполняла ее сердце. Она давно уже поняла, что он не речной дьявол. Эстебан Миранда боялся джунглей, а речной дьявол ничего не боится. Не верила она и в то, что он – Тарзан. В детстве она слышала множество историй о смелости и непобедимости Владыки джунглей, а когда обнаружила, что Эстебан Миранда боится диких животных и совершенно не приспособлен к жизни в лесу, то окончательно уверилась, что он не знаменитый Тарзан, а просто обыкновенный белый трус. Она потеряла к нему всяческое уважение, а вместе с ним исчез и страх. Правда, он был намного сильнее ее, грубый и жестокий. Он мог ударить ее, если злился. Но кроме физической боли он не мог причинить ей другого вреда. Уже много раз маленькая Ухха задумывалась над тем, как бы ей убежать от него, но после первой неудачной попытки оставила эту мысль – она тоже боялась одна оставаться в джунглях. Но совсем недавно она пришла к выводу, что белый вряд ли сможет ее защитить в случае нужды. При первой же опасности Миранда моментально бросался к ближайшему дереву, забыв о девочке. Он мог в любой момент, спасая свою шкуру, бросить Ухху, и тогда ее судьба оказалась бы незавидной.
Так что, несомненно, одной ей хуже не будет. Но прежде чем она покинет его, она должна сполна отплатить за жестокость и грубость. Кроме того, она понимала, что надо как-то умилостивить и своих соплеменников и Обебе, ведь это она помогла белому бежать. Ухха была почти уверена, что ей удастся найти дорогу в родное селение, хотя путь предстоит трудный и долгий. Она не станет убивать белого, бог этого не простит, она лишь сыграет с ним злую шутку, которую тот запомнит до конца своих дней.
Итак, маленькая туземка лежала на своей подстилке и наблюдала за испанцем, задремавшим у огня. Рядом с ним находился мешочек, который Эстебан Миранда никогда не выпускал из рук. Маленькая Ухха знала, как дорожил он содержимым этого мешка. В нем хранились красивые камни. Девочка не ведала, что это были алмазы, она только понимала, что белый готов скорее расстаться с жизнью, чем с ними. Миранда мог часами любоваться их блеском. Налюбовавшись, он прятал камни в мешок и очень берег его, боясь потерять. Да и сейчас, во сне, он не расставался с мешком и не выпускал его из рук.
От маленького костра разбегались фантастические тени. Испанец спал, а Ухха осторожно за ним наблюдала.
Вдруг в кустах мелькнула голова огромного льва. Его зеленые глаза уставились на огонь. Нума был голоден. Он знал толк в человеческом мясе и не имел ничего против того, чтобы отведать его и сейчас, но не любил огня. Поэтому он исчез так же внезапно, как и появился. Нума не боялся огня, но ему было неприятно смотреть на него, как на полуденное солнце, которое слепило глаза и мешало охотиться. А пляшущие тени действовали ему на нервы.
Ухха не обращала внимания на эти тени. Она лежала тихо, не подозревая, что только что здесь был голодный Нума. Ухха прислушивалась к потрескиванию костра и обдумывала план действий.
Равномерное дыхание испанца говорило о том, что он спит. Девочка выждала некоторое время, потом подкралась к нему и привстала на колени. В руке она сжимала дубинку. Резко замахнувшись, она опустила дубинку прямо на голову спящего. Одного раза, пожалуй, хватит. Ухха вскочила на ноги. Она надеялась, что испанец, слегка оглушенный, скоро очнется и обнаружит, что его драгоценные камни похищены.
В этом и состояла месть Уххи! Она перерезала ножом веревку и, схватив мешок, исчезла в джунглях.
Долгое время скитаясь с испанцем, Ухха потеряла ориентиры и теперь не имела ни малейшего представления о том, где искать дорогу к дому. Она наткнулась на тропу, протоптанную слонами. Путь освещала луна. Было как-то жутко. Ухха усилием воли заставила себя идти вперед, стремясь как можно дальше уйти от Миранды, пока тот не пришел в сознание.
В сотне ярдов от девочки голодный Нума почуял запах человека и насторожился. Теперь ничто не отвлекало его внимания: ни пляшущие тени, ни огонь – был только запах человека. Щелкнув огромными челюстями, Нума затаился.
Ухха торопливо шла по тропе. Она была уже рядом с Нумой, но тот медлил. В запахе приближающегося человека почудилось что-то странное. Впрочем, нет, это всего-навсего беспомощное слабое существо.
Ухха остановилась, не подозревая, что в нескольких шагах притаился огромный, голодный и потому вдвойне опасный зверь. Когда девочка двинулась дальше, Нума неслышно прыгнул на тропу сзади. Так они и шли в ночи леса – кровожадный лев и маленькая темнокожая девочка, не ведающая, что смерть крадется за ней по пятам.
Шаг за шагом Нума постепенно сокращал расстояние, и наступил миг, когда он решил поужинать.