Текст книги "Тарзан и «Иностранный легион»"

Автор книги: Эдгар Райс Берроуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА XXIV

На следующее утро все покинули лагерь и медленно двинулись в путь. Раненых несли на носилках. Там, где тропа была достаточно широкой, Корри шла рядом с носилками Джерри.

Сарина шла следом за Корри, а Розетти не отставал от нее. Бубенович и несколько голландцев составляли арьергард. Поскольку голландцы не говорили по-английски, а Бубенович не знал голландского, то американец имел полную свободу поразмыслить о последних событиях и, в частности, об удивительной метаморфозе, приключившейся со Шримпом. Этот убежденный женоненавистник внезапно оказался покоренным! Да еще кем! Убийцей-азиаткой европейского происхождения с темной кожей и достаточно старой.

Бубенович очень любил Розетти и надеялся, что маленький сержант не будет слишком сильно увлечен. Розетти мало знал женщин, а Сарина была не самым лучшим объектом для их изучения.

Бубенович вспомнил слова Киплинга: «Однажды ночью она всадила в меня нож из-за высказанного мной сожаления, что она не белая, тем самым она помогла мне лучше понять женщин». Бубенович грустно вздохнул. «В конце концов, – подумал он, – Шримп не сильно ошибался, когда говорил, что женщины не приносят ничего хорошего, кроме хлопот и неприятностей».

Он отвлекся от своих мыслей, услышав голос Джерри, который разговаривал с Корри.

– Я начинаю беспокоиться о Тарзане. Он отсутствует уже два дня, а как раз после его исчезновения была слышна стрельба в лесу в том направлении, куда уходили японцы.

– Но что он мог там делать? – возразила Корри.

– Он не похож на других, и бесполезно пытаться догадаться о мотивах тех или иных его поступков. Временами, как вы сами знаете, он поступает как дикий зверь. Вам ведь известно его принципиальное отношение к убийству, но тем не менее он считает истребление японцев своим долгом.

– И вы предполагаете, что он мог отправиться вслед за японцами, чтобы как можно больше их уничтожить?

– Да, но при условии, что его самого не подстрелили.

– Бог с вами! Страшно даже подумать об этом!

– Я согласен с вами, но тем не менее, это возможно. Если он не появится, мы будем вынуждены действовать самостоятельно. Я не представлял, что мы настолько зависим от него, так как мы даже не умеем охотиться и добывать мясо, а поэтому наш рацион довольно скуден.

– Ну, и помимо охоты Тарзан немало сделал для нас, – сказала Корри. – Мне до сих пор снятся тигр и обезьяна, от которых он меня спас.

Они замолчали. Джерри лежал с закрытыми глазами. Корри обратила внимание, что его лицо стало очень красным. Раненый тяжело дышал и был в забытьи. Она приложила руку к его лбу и, отодвинувшись немного, прошептала Сарине, чтобы по цепочке вызвали доктора. Затем девушка пошла дальше рядом с носилками. Джерри что-то бессвязно бормотал и все время ворочался на носилках.

Корри пришлось поддерживать его, чтобы он не свалился.

Когда доктор Рейд подошел к ним и встал с другой стороны носилок, ей даже не пришлось ему ничего объяснять: состояние Джерри было слишком очевидным.

Практически единственным медицинским инструментом у доктора был термометр.

Смерив температуру, он недовольно покачал головой.

– Плохо? – спросила Корри.

– Не очень хорошо. Но я не понимаю причины неожиданного ухудшения его состояния. Лихорадку можно было ждать в ту ночь, когда произошло ранение, но тогда ее не было. Я думал, что опасность уже миновала.

– Он будет…

Доктор посмотрел на нее и улыбнулся.

– Пока не стоит беспокоиться. Миллион людей выздоравливает даже при более серьезных ранениях и при более высоких температурах.

– Не можете ли вы сейчас чем-нибудь помочь ему? Рейд пожал плечами.

– У меня нет никаких препаратов. Возможно, это даже и лучше. Он молод, физически крепок, а природа – самый лучший лекарь, Корри.

– Но вы останетесь здесь с нами не правда ли, доктор?

– Конечно. И вы, ради бога, не беспокойтесь. Джерри что-то пробормотал, а затем сел. Корри и доктор осторожно уложили его обратно.

Джерри открыл глаза, взглянул на Корри, улыбнулся и опять забылся. В это время к носилкам подошел Розетти. Он сразу понял, что здесь, возможно, понадобится его помощь. На его лице появилось выражение тревоги и страха, когда Джерри вдруг закричал:

– Лукас вызывает Мельроза!

Затем, сам себе же отвечая, произнес:

– Мельроз отвечает Лукасу! На западном фронте все спокойно, капитан!

Потом Джерри вздохнул с облегчением и замолчал. Корри похлопала Розетти по плечу.

– Вы – славный парень, – сказала она. – Кто это – Мельроз?

– Наш хвостовой стрелок. Его убили до того, как «Прекрасная леди» была подбита. А он разговаривал с ним!

Джерри опять начал беспокойно ворочаться и крутиться. Потребовались усилия всех троих, чтобы удержать его на носилках.

– Вероятно, нам придется привязать его, – сказал доктор.

Розетти покачал головой.

– Позовите сюда Бубеновича, и мы с ним справимся. Капитан будет недоволен, когда узнает, что его привязывали.

По колонне был передан вызов Бубеновичу. Когда он появился, Джерри попытался приподняться на носилках и чуть было не вывалился из них. Помогая удерживать раненого, Бубенович не переставая ругался.

– Проклятые японцы! Желтые ублюдки! Он повернулся к Розетти.

– Почему, черт возьми, ты не послал за мной раньше? Почему никто не сказал мне, что он находится в таком состоянии?

– Ему только недавно стало хуже, – сказала Корри.

– Он очень плох, доктор? – спросил Бубенович.

– У него поднялась температура, но она не так уж высока, чтобы думать о худшем.

Они вышли из леса в долину, где намеревались сделать остановку и разбить лагерь. Теперь тропа стала шире, и рядом с носилками могла пойти также и Сарина. Неожиданно Джерри снова беспокойно заворочался и громко закричал:

– Черт возьми! Я не могу удержать его нос! Ребята, прыгайте! Быстро!

Джерри попытался выпрыгнуть из носилок, и всем пришлось удерживать его. Корри погладила его по лбу и сказала успокаивающим тоном:

– Все в порядке, Джерри, лежите спокойно, попытайтесь заснуть.

Раненый схватил ее за руку.

– Мейбл, – произнес он. Она вздрогнула.

Розетти и Бубенович отвели глаза от обескураженной Корри.

Рейд заметил, что Джерри наконец забылся во сне.

– Это лучшее лекарство для него, – сказал он.

Полчаса спустя ван Принс приказал остановиться на отдых. Под деревьями рядом с маленькой речкой, протекавшей по долине, был разбит лагерь.

Джерри крепко спал остаток дня и всю следующую ночь. Корри, Сарина, Бубенович и Розетти по очереди дежурили около него. Когда на дежурство заступила Корри, она стала раздумывать о Мейбл. Раньше она никогда не слышала имени женщины из Оклахома-Сити, на которой был женат Джерри. Так значит, он еще любит!

Корри старалась успокоить себя мыслью, что Мейбл бросила его и уже замужем за другим. Потом она подумала, что, может быть, это имя совсем другой женщины…

Когда Джерри проснулся, то несколько секунд пролежал неподвижно, устремив взгляд на свод из зеленых листьев и пытаясь заставить свою память раскрыть свои секреты. Постепенно он начал вспоминать, что последним впечатлением было чувство неудобства от лежания на носилках, которые несли по узкой тропе. Теперь носилки стояли на земле, и ему было очень удобно. Совсем близко он услышал журчание маленькой речки, которая струилась среди камней и весело спешила на свидание с морем. Джерри повернул голову и увидел Бубеновича и Розетти, которые стояли на коленях на берегу и старательно умывались. Он радостно улыбнулся, подумав, как ему повезло с товарищами в эти трудные годы войны и лишений. Он прогнал прочь воспоминание о тех, кого больше никогда не увидит. Мужчине не пристало грустить о том, что является неизбежным следствием войны.

Отвернувшись от речки, он увидел Корри. Она сидела совсем рядом с его носилками, ее локти опирались на колени, а лицо спрятано в ладонях. В глазах Джерри появилось выражение глубокой нежности.

– Корри, – тихо позвал он и взял ее за руку. Она открыла глаза и подняла голову. Первое, что она сделала, это приложила свою руку ему на лоб.

– О, Джерри! Ваша лихорадка прошла! Как вы себя чувствуете?

– Я готов съесть быка с рогами, копытами и шкурой в придачу.

Корри слушала его и с трудом сдерживала слезы в глазах. Неожиданное избавление от страха и напряжения как бы прорвало барьер самоконтроля и сдержанности, которые были ее душевным щитом и прикрытием.

Корри вскочила на ноги и, добежав до первого дерева, прислонилась к нему и расплакалась. Она не могла вспомнить, чтобы когда-нибудь в жизни была так счастлива.

Джерри удивленно посмотрел вслед убежавшей Корри и ломал голову, что с ней произошло.

Доктор Рейд, делая обход своих пациентов, подошел к нему.

– Как у вас дела сегодня утром?

– Я чувствую себя прекрасно, – ответил Джерри, – и не думаю, что меня снова придется тащить на носилках.

– Вы можете считать как угодно, – ответил Рейд, – но в данном случае ваше мнение еще не является руководством к действию.

Он усмехнулся.

К ним подошли капитан ван Принс и Тэк ван дер Бос.

– Как вы думаете, сможете ли вы вынести еще один дневной переход? – спросил ван Принс у Джерри.

– Конечно, смогу.

– Хорошо. Я намерен выступить как можно скорее. Это место чересчур открытое.

– Ну и напугали же вы нас вчера, Джерри, – сказал ван дер Бос.

– Меня лечил хороший доктор, – ответил Джерри.

– Ну, моей заслуги здесь не так уж и много, – возразил Рейд. – Ведь у меня нет даже какой-нибудь паршивой пилюли. Благодарите свой организм.

Корри вышла из-за дерева и присоединилась к ним. Джерри заметил, что ее глаза покраснели, и понял, почему она убежала.

– Только что проснулась, лентяйка? – спросил ее ван дер Бос.

– Я искала быка, – ответила Корри.

– Быка? Зачем?

– Джерри хотел съесть быка за завтраком.

– Обойдется, хватит с него и риса, – сказал ван Принс.

Он улыбнулся.

– Когда я выберусь с вашего милого острова, и кто-нибудь осмелится предложить мне рис, пусть побережется, – заявил Джерри.

Все разошлись по своим делам, оставив Корри наедине с Джерри.

– Я вчера, видно, плохо себя вел? – спросил он. – Я почти ничего не помню.

– Да, вы вели себя скверно. У вас был жар и все такое прочее. Вдобавок вы все время стремились выпрыгнуть из носилок. Мы еле-еле сдерживали вас вчетвером. Доктор хотел привязать вас к носилкам, но милый маленький сержант не захотел и слышать об этом. Он заявил, что вам это не понравится.

– Шримп – хороший парень.

– Эти ребята очень любят вас.

– Мне очень жаль, что я вчера устроил такой переполох, – сказал Джерри, меняя тему разговора.

– Ничего вы не устроили. Просто мы были очень напуганы. Особенно, когда вы начали бредить.

Она немного помолчала и, решившись, спросила:

– Кто такая Мейбл?

– Мейбл? Что вы знаете о ней?

– Ничего. Но вы звали ее. Джерри засмеялся.

– Так отец называл мать. Это – не ее имя, но он звал ее так еще до того, как они поженились. Он взял его из серии писем «К дорогой Мейбл», которые были очень популярны в первую мировую войну. Нам, ребятам, казалось забавным тоже называть ее Мейбл.

– Нас всех заинтересовало, кто такая Мейбл. – сказала Корри.

Она не скрывала радости в голосе.

– Я представляю себе, что и Шримп, и Бубенович, и Сарина с доктором ужасно беспокоились по этому поводу, – с иронией заметил Джерри, глядя на девушку счастливыми глазами.

– Это совсем не смешно, и вы ведете себя невыносимо, – надула губки Корри.

ГЛАВА XXV

Перед спуском в долину, где журчал маленький родник, вытекавший из известнякового утеса, было много удобных для обороны пещер.

Ван Принс решил устроить здесь лагерь и дожидаться прихода союзнических сил под командованием генерала Макартура, которые двигались как раз в этом направлении и приближались с каждой неделей.

После того, как они придут и укрепятся на берегу, ван Принс и другие командиры партизан спустятся с гор и будут сражаться с арьергардом врага и наносить удары по японским коммуникациям. В ожидании этого они могут наносить удары по японским передовым постам.

Американцы же намеревались, как только их капитан полностью поправится, перейти на ту сторону гор, пройти по восточному берегу до пункта, где можно вновь перейти через горный перевал, и попытаться дойти до западного берега. Тэк ван дер Бос хотел идти с ними, поскольку его знание Суматры и расположения японских позиций могло пригодиться союзническим силам.

Ван Принс мало надеялся на успех задуманного похода и считал его безумной авантюрой.

Он пытался убедить хотя бы Корри не рисковать и остаться с партизанами.

– Мы спрячем вас в горах, – говорил он ей, – так что вы будете в полной безопасности.

Джерри не был уверен в правильности его слов, ибо в случае, если японцы действительно предпримут серьезную попытку ликвидировать партизан, используя артиллерию и самолеты, то Корри будет угрожать смертельная опасность. Все же он не стал уговаривать ее идти с ними, так как не был уверен в успехе предстоящего похода после исчезновения Тарзана.

Тэк ван дер Бос поддержал ван Принса.

– Я также думаю, что вы будете здесь в большей безопасности. Кроме того, мы, четверо мужчин, сможем иметь больше шансов ускользнуть от преследования, если…

– Если вам не будут мешать две женщины? Вы это хотели сказать?

– Я не знал, Корри, как выразиться, но это именно то, о чем я думал.

– Сарина и я не будем для вас обузой. А две лишние винтовки всегда пригодятся. Мы доказали, что в пути и в бою можем держаться не хуже вас, мужчин. Но не забывайте также, что Сарина знает, где на берегу найти бот, и кто из туземцев настроен к нам дружелюбно, а кто – нет. И примите во внимание, что Сарина долго плавала в этих краях. Она не только изучила их, но и является опытным навигатором. Думаю, что мы во многом сможем помочь вам. Что же касается опасности, то японцы могут захватить нас, если мы пойдем с вами, и они могут также захватить нас, если мы останемся здесь. Сарина и я хотим идти с вами, но если Джерри возражает, то пусть будет так, как он скажет.

Бубенович и Розетти с интересом слушали этот разговор. Джерри повернулся к ним.

– Ребята, что вы думаете об этом? – спросил он. Он вопросительно взглянул на Розетти, которого считал непримиримым женоненавистником.

– Я отвечу так: пойдемте все вместе. Нам ни к чему разделяться.

– Корри и Сарина знают, с какими трудностями и опасностями им возможно, придется встретиться, – сказал Бубенович. – Позволим им самим решить этот вопрос. Никто и не вправе принимать такое решение за них.

– Браво, сержант! – воскликнула Корри. – Сарина и я уже решили бесповоротно.

Капитан ван Принс пожал плечами.

– Я думаю, что вы все безумны, но я восхищаюсь вашей храбростью и желаю вам успеха.

Удивленное и радостное восклицание Розетти заставило всех повернуть головы в сторону леса. К ним приближалась знакомая бронзовая фигура, причем на одном его плече сидела маленькая обезьянка, а через другое была перекинута туша оленя.

Тарзан сбросил тушу при входе в лагерь и направился к группе, окружавшей носилки. Кета обняла Тарзана за шею обеими руками, крича на странных тармангани и осыпая их ругательствами, принятыми в джунглях. Маленькая Кета была напугана.

– Это друзья, Кета.

Тарзан попытался ее успокоить на их общем языке.

– Не бойся.

– Кета не боится. Обезьянка завизжала.

– Кета покусает Тармангани. Тарзана приветствовали с восторгом. Он тотчас же подошел к Джерри.

– Так они не убили вас? – радостно воскликнул он.

– Только продырявили, – ответил Джерри. Он улыбнулся.

– Последний раз, когда я видел вас, вы были похожи на стопроцентного мертвеца.

– А мы боялись, что вас убили. Были какие-нибудь неприятности?

– Да, – ответил Тарзан, – но не у меня, а у японцев. Что бы они не сделали вам в будущем, вы уже заранее отомщены с лихвой.

Джерри усмехнулся.

– Хотелось бы мне быть там и видеть все собственными глазами.

– Зрелище было не из приятных.

– Вы, должно быть, долго преследовали их? – предположил ван Принс.

– Нет, не очень. После того, как с японцами было покончено, я отправился путешествовать в глубь леса. Меня всегда интересует страна, с которой я еще не знаком. Однако, я узнал не много. Лишь вчера поздно вечером я обнаружил вражескую батарею тяжелых орудий, а сегодня утром – другую. Если у вас есть карта, я могу довольно точно обозначить их расположение. В первый же день путешествия я обнаружил хорошо укрытую деревню туземцев. Их жилища представляют собой постройки на сваях, и они расположены по берегу озера в густом первобытном лесу, вначале казавшемся необитаемым. Туземцы ловили рыбу сетями. Они угрожали мне луками и стрелами, несмотря на то, что я подавал им знаки миролюбия.

– Мне кажется, я слышал об этой деревне, – сказал ван Принс. – Ее видели летчики, но, насколько известно, ни один цивилизованный человек не мог проникнуть туда и выбраться оттуда живым. Считают, что обитатели этой деревни представляют собой остатки обреченного населения, от которого произошли беттаки – настоящие дикари и людоеды. Вплоть до настоящего времени беттаки являются людоедами, если можно так сказать – доброжелательными людоедами. Они едят своих стариков, будучи уверенными, что таким образом им будет даровано бессмертие, так как те продолжают жить в людях, которые их съели. А пожиратели приобретают силу и мудрость жертв. По этой же причине они едят своих врагов, слегка поджаренных и приправленных лимонами.

– О жителях этого озера, – сказал ван дер Бос, – говорят также, что они открыли секрет вечной молодости.

– Это, конечно, сплошная чушь, – заметил тут же доктор Рейд.

– Возможно, что и нет, – возразил Тарзан. Рейд бросил на него удивленный взгляд и сказал:

– Не хотите ли вы сказать, что верите в подобную чепуху?

Тарзан улыбнулся и кивнул головой.

– Я верю только в те вещи, которые видел собственными глазами или сам испытал, а мне дважды удалось убедиться в том, что вечной молодости можно добиться. Я видел в глубине Черной Африки разные странные вещи.

Он замолчал, не имея, очевидно, намерения продолжать свой рассказ. Он посмотрел на окружавших его людей, и его взгляд остановился на Сарине.

– Что здесь делает эта женщина? Она принадлежит к банде.

Корри и Розетти одновременно начали давать ему объяснения, причем сержант особенно энергично ринулся защищать Сарину. Выслушав всю историю, Тарзан был удовлетворен.

– Если уж сержант Розетти считает возможным присутствие здесь этой женщины, значит, она вне всякой критики.

Розетти, смутившись, покраснел. К его счастью, доктор Рейд перевел разговор на другую тему. Откашлявшись, он спросил у Тарзана:

– Вы очень заинтриговали меня своими словами. Не можете ли вы поподробнее рассказать о случаях встречи с вечной молодостью?

– Когда я был еще юношей, – сказал Тарзан, – я спас одного негра от льва. Он обязательно хотел отблагодарить меня. Он предложил мне вечную молодость. Я в ответ рассмеялся, сказав, что не верю в такие сказки. Тогда он спросил: сколько, по моему мнению, ему лет. Я ответил, что ему, по-моему, около тридцати. Он удовлетворенно улыбнулся и кивнул головой, произнеся только два слова: «Я – знахарь». Мне пришлось снова недоверчиво рассмеяться, так как я знал, что знахарями в Африке становятся только к старости. Тогда он повел меня с собой в деревню, подвел к вождю и попросил того сказать, давно ли он знает его. «Всю жизнь», – ответил вождь, который был уже дряхлым стариком. Отвечая на мой вопрос, вождь сказал, что никто не знает возраста знахаря, но что он должен быть очень старым, ибо знал деда Типпу Тиба. А Типпу Тиб родился либо в 1830, либо в 1840 годах, так что его дед родился еще в восемнадцатом столетии. Ну, а мне тогда было еще совсем мало лет, и, подобно другим, меня тянуло к неизведанному. Поэтому я позволил знахарю делать со мной все, что он хотел. Но прежде, чем он кончил, я понял, почему он одаривает вечной молодостью не всех. Потребовался целый месяц для составления отвратительных снадобий, соблюдения различных ритуалов и неоднократного переливания крови знахаря в мои вены. Задолго до того, как все было кончено, я начал сожалеть о данном мною согласии, тем более, что мне были омерзительны некоторые его требования.

Тарзан замолчал, и ничто не свидетельствовало о его намерении продолжать рассказ.

– Сожалея об этом, вы были совершенно правы, – заметил доктор Рейд.

– Вы, наверное, думаете, что я буду стареть?

– Безусловно, – ответил доктор.

– Как по-вашему, сколько мне сейчас лет?

– Около тридцати. Тарзан улыбнулся.

– То, о чем я вам рассказал, случилось гораздо больше лет тому назад.

Доктор Рейд покачал головой.

– Это очень странно, – проговорил он. Было видно, что он не очень-то верит словам Тарзана.

– Я никогда не думал о вашем возрасте, – сказал Джерри, – но теперь припоминаю, как мой отец рассказывал мне, что он читал о вас, когда был еще мальчиком.

– Сдаюсь, – объявил доктор, – но вы говорили, что знаете два случая, когда была достигнута вечная молодость. Что это за второй случай? Вы меня теперь еще больше заинтриговали.

– Племя белых фанатиков, живущее в отдаленной части Африки, прибегает к адским средствам, которые необходимы для достижения вечной молодости. В целях получения одного из ингредиентов они похищают юных девушек, убивают их и вырезают у них некоторые железы. Пытаясь однажды разыскать двух пропавших девушек, я обнаружил их в этой деревне. Короче говоря, я и мои товарищи успели спасти девушек и добыть запас приготовленного фанатиками снадобья. Те, кто принимал его, включая маленькую обезьянку, с тех пор не проявляют признаков старения.

– Поразительно! – воскликнул доктор. – Вы надеетесь на то, что будете жить вечно?

– Я не знаю, что со мной будет в будущем.

– Возможно, – предположил Бубенович, – вы сразу распадетесь на куски.

– А хотели бы вы жить вечно? – спросил ван дер Бос.

– Конечно. Но шансы на это, в любом случае, ничтожны. Ведь в любой день я могу получить пулю, или, скажем, меня разорвет тигр, или задушит питон. Смерть имеет в запасе множество других ловушек и помимо старости. Можно долго увиливать от нее, но, в конце концов, она всегда побеждает.