Текст книги "Поцелуй"

Автор книги: Эд Макбейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– У меня нет больше вопросов, – произнес Эддисон.

Теперь Лоуэлл подошел к свидетельскому стенду.

– Таким образом, вечером, когда произошло убийство, вы были в Виргинии, верно?

– Да, сэр.

– Вы не сохранили, случайно, автобусный билет, а?

– Нет, сэр.

– Просто выбросили его, верно?

– Да, сэр.

– Может быть, вы получили квитанцию, когда покупали билет?

– Нет, сэр, я купил его прямо на автовокзале. Никто не давал мне квитанцию.

– Сколько вы заплатили за билет?

– Сто двадцать три доллара и семьдесят пять центов.

– Вы кому-нибудь сообщали ваше имя?

– Нет, сэр, никто у меня его не спрашивал.

– На вокзале вы никого из знакомых не встретили?

– Нет, сэр.

– Может быть, в автобусе?

– Нет, сэр.

– Что вы делали в Гринвилле?

– Просто проезжал через этот город.

– Откуда и куда вы ехали?

– Я некоторое время находился во Флориде.

– Где вы проживали во Флориде?

– Я спаи на скамейке.

– Ах-ха. А в Гринвилле вы спали на пляже?

– Я был в Гринвилле проездом всего один день. Этим же вечером я уехал оттуда на автобусе.

– Есть ли в Гринвилле пляж? Вам известно что-нибудь об этом?

– Нет, я не знаю ничего о пляже.

– Можете ли вы вообще что-нибудь рассказать о Гринвилле?

– Только то, что он показался мне приятным городом.

– Могли бы вы назвать какие-либо улицы в этом городе?

– Нет, не могу.

– Названия каких-нибудь отелей?

– Нет, сэр. Я не останавливался в отеле. Я просто ходил по городу.

– Ходил по городу, ах-ха. Можете вы рассказать, где там размещается автовокзал?

– Нет, к сожалению.

– Вы просто ходили по городу и наткнулись на вокзал, верно?

– Нет, сэр. Я знал, где находится вокзал, потому что я прибыл туда автобусом из Майами.

– Я не думаю, что у вас сохранился и билет из Майами. Я прав?

– Нет, сэр, не сохранился.

– Мистер Коул, у вас есть хоть какие-нибудь доказательства того, что вы были пассажиром автобуса, шедшего из Гринвилла в тот вечер, когда был убит Антонио Карелла?

– Я уверен, что люди видели меня в этом автобусе, но я не имею о них никаких сведений.

– Вы беседовали с кем-нибудь в автобусе?

– Нет, сэр.

– Итак, у нас имеется только ваш рассказ о том, что вы находились в тот вечер в автобусе.

– Может быть, где-нибудь имеется запись о выдаче билета.

– Может быть, и имеется где-нибудь такая запись, но у вас такой записи нет, верно?

– Нет, у меня нет такой записи.

– Итак, мы не имеем никакого доказательства, что вы ехали в автобусе этим вечером, а не за сутки до этого, верно? А может быть, за двое суток? Или за неделю до этого? У нас просто имеется ваш рассказ, верно?

– Мое слою верное, – сказал Коул, и внезапно на его лице появилось очень гордое выражение.

– Вы человек слова, верно? – спросил Лоуэлл.

– Да, сэр.

– А разве это не факт, мистер Коул, что вы убили?..

– Возражение!

– Вопрос отклоняется. Но я должен на этот раз предупредить присяжных...

– Благодарю вас, Ваша Честь.

– ...что предыдущую судимость подзащитного нельзя рассматривать как склонность к совершению данного преступления. – Он повернулся к Лоуэллу и кивком разрешил ему продолжить опрос.

– Мистер Коул, – сказал Лоуэлл, – верно ли, что вы убили восьмидесятилетнего старика во время налета на бакалейный магазин в городе Пасадена, штат Калифорния, в девятнадцать...

– Мне было предъявлено обвинение в этом.

– Ну, вам не только предъявили обвинение, а вы были за это осуждены, не так ли? И приговорены. Вы отсидели свой срок?

– Да. Я отсидел срок.

– И вас отпустили на поруки в апреле прошлого года, верно?

– Да, меня отпустили.

– И вы направились на восток и юг, чтобы немного попутешествовать по Соединенным Штатам. Вы именно об этом только что говорили, так?

– Это как раз то, что я делал в Гринвилле.

– И вы закончили свое путешествие в этом городе...

– Да.

– Где вы и встретили Десмонда Уиттейкера.

– Да.

– Вы находились в районной тюрьме в Вашингтоне?

– Да.

– Так может быть, вы встретились первый раз в Вашингтоне, а не здесь, в этом городе?

– Я встретил его впервые в этом городе, в кафетерии на Стиме. Двадцать второго июля.

– Может быть, правильнее сказать, что вы встретили его за несколько недель до убийства Антонио Кареллы и что вы прибыли вместе с ним из районной тюрьмы Вашингтона?

– Я встретил его впервые в этом городе, – снова сказан Коул. – В кафетерии на Стиме. Двадцать второго июля.

– Мистер Коул, когда вас арестовали ночью первого августа прошлого года, у вас был полуавтоматический пистолет калибра девять миллиметров?

– Да, был.

– Я показываю вам этот «узи» и спрашиваю: в ночь ареста этот пистолет отобрал у вас детектив Рэнделл Уэйд?

– Да, этот.

– Тот самый пистолет. Вы уверены?

– Да, это тот самый пистолет.

– Когда этот пистолет попал к вам в руки?

– Его не было у меня в ночь...

– Я не спрашиваю вас, когда он не был у вас. Я спрашиваю вас, когда он попал к вам. Вы находитесь под присягой, и вы человек слова. Как насчет того, чтобы ответить на мой вопрос?

– Он попал ко мне в тот самый день.

– Первого августа прошлого года?

– Да.

– Вы стреляли из этого пистолета?

– Никогда.

– Когда вас арестовали той ночью, вы направили этот пистолет на детективов Уэйда и Кареллу?

– Я повернулся к ним. Я не целился в них.

– Но у вас в руке был пистолет, верно?

– Да.

– Итак, когда вы повернулись к ним, пистолет повернулся вместе с вами, верно?

– Думаю, что так.

– Вы собирались стрелять из него?

– Нет.

– У вас он был в руках просто для... хорошо, почему он оказался в вашей руке, мистер Коул?

– Для самозащиты.

– Ах! Но тогда, значит, вы собирались стрелять из него?

– В меня уже выстрелили, черт возьми!

– Пожалуйста, ответьте на вопрос. Вы собирались стрелять из этого пистолета в арестовывавших вас офицеров?

– Нет, не собирался.

– Скажите мне, мистер Коул, вы знаете, как пользоваться этим пистолетом?

– Я видел подобные пистолеты.

– Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос.

– Я мог себе представить, как использовать этот пистолет, если бы в этом была нужда.

– Мистер Коул, знаете ли вы или не знаете, как пользоваться этим пистолетом? Ответьте, пожалуйста, на мой вопрос.

– Я знаю.

– Несмотря на то что никогда не стреляли из него?

– Пистолеты очень похожи друг на друга. Пистолеты разных систем похожи друг на друга.

– У меня нет больше вопросов, – произнес Лоуэлл.

Эддисон снова подошел к своему свидетелю.

– Мистер Коул, – сказал он, – у меня всего один вопрос к вам. – Он понизил голос. – Вы убили Антонио Кареллу?

– Я не убивал его.

– Благодарю вас. У меня нет больше вопросов. Защита закончила допрос своих свидетелей в этом деле, Ваша Честь.

– Мне только хочется прояснить один вопрос, Ваша Честь, – произнес Лоуэлл и снова подошел к свидетельскому стенду. – Мистер Коул, вы утверждаете, что до ночи первого августа вы никогда не держали этого пистолета в своей руке?

– Это как раз то, что я хотел сказать.

– Благодарю вас, у меня больше нет вопросов.

– Тогда все закончено, – произнес Ди Паско. – Мне бы хотелось прервать наше заседание до часу пополудни сегодняшнего дня, после чего мы выслушаем ваши заключительные доводы. Всем удобно назначенное время?

– Да, Ваша Честь.

– Да, Ваша Честь.

– Заседание суда прерывается, – объявил Ди Паско и ударил молотком по столу.

* * *

Карелла каждый вечер, когда приходил домой, рассказывал Тедди все, что произошло в суде. Сегодняшний вечер не был исключением. Языком жестов и мимики было трудно рассказать подробности судебной процедуры, но он упорно преодолевал эти трудности, добавляя к языку жестов прямую речь, а она по его губам могла дополнительно читать то, что ей трудно было понять на языке жестов.

Он рассказал ей об окончании судебного процесса, когда защитник выступил со своими заключительными доводами, районный прокурор – со своими. После этого судья объяснил присяжным их задачу, объяснил им закон и возможные варианты решений, к которым они могли прийти в рассматриваемом деле. Лоуэлл затратил полтора часа на то, чтобы высказать присяжным все те аргументы, которые он приводил Карелле и его сестре в прошлую пятницу в «Золотом орле». Перед Лоуэллом выступил Эддисон. Он затратил два часа на то, чтобы доказать присяжным, каким прекрасным человеком с устойчивым характером является его подзащитный Самсон Уилбур Коул. Он говорил, что Коула вообще не было в городе в тот вечер, когда убили Кареллу, и, более того, к нему попало оружие убийства Кареллы, фигурировавшее в суде в качестве вещественного доказательства, только через две недели после убийства.

Ди Паско затем пояснил присяжным, что они должны тщательно взвесить все свидетельские показания с максимально возможным учетом надежности и искренности показаний свидетелей. Судья призвал их отбросить все симпатии и антипатии и руководствоваться только доказательствами, которые они слышали и видели. Далее он им объяснил, что если они решат, что сам Самсон Коул не нажимал на спусковой крючок в тот вечер, но фактически действовал заодно с другим участником, то он был виновным вне зависимости от того, кто стрелял в жертву, и должен быть классифицирован присяжными как виновный. Он далее напомнил, что они как присяжные приняли присягу, и поэтому просил их быть непредвзятыми и свободномыслящими при вынесении своего решения. Затем он снова предостерег их, как в самом начале судебного разбирательства, что им не следует обсуждать это дело ни с кем из посторонних, пока они не придут к единому мнению. В заключение он пожелал им успеха.

– Лоуэлл сказал, что это может длиться неделю, десять дней, – сказал Карелла, вздыхая, – но они могут всех удивить и принять решение раньше. Ему известны случаи, когда присяжные принимали решение меньше чем за час.

Тедди кивнула, следя за движением его пальцев и одновременно за артикуляцией губ.

– Он, однако, утверждал, что чем дольше жюри совещается, тем более вероятно вынесение компромиссного решения. Нет никакого твердого правила о времени на принятие решения. Они могут вернуться через десять минут и заявить, что подсудимый виновен, а могут прийти через неделю и заявить, что подсудимый невиновен. Фактически нет такого средства, чтобы ввести этот процесс в какие-то временные рамки.

– Как бы, – начала она задавать свой вопрос с помощью жестов, но он понял, какой вопрос она собиралась ему задать, и перебил ее жесты своими, одновременно произнося нужные слова.

– Он позвонит мне, когда этот процесс приблизится к концу. У лейтенанта есть машина, и он выделил мне шофера. Мы помчимся с ветерком через весь город. – Это Карелла сказал с помощью жестов.

А губами он говорил ей, что они используют при этом сирену. Она знала это слово. Она кивнула, подтверждая, что поняла его. Затем с мрачным лицом она спросила:

– Как ты думаешь, какое решение примут присяжные?

– Я не знаю, – ответил он.

Они пришли встретиться с Эммой Боулз на следующее утро.

Она как раз выходила из дома, когда туда подъехала их машина. На ней было красное трико, черные шерстяные гетры, черные кроссовки и короткая черная парка. Никакой шапки. Светлые волосы сверкали на солнце. Был один из тех холодных, ясных, солнечных дней, который делал этот город благоприятным для жизни даже в зимнее время. После вчерашнего дождя тротуары и улицы были очень чистыми. Все следы обильного снегопада исчезли. Привратник у двери дома стал знаками просить их отъехать, пока Мейер не опустил стекло и не показал ему знак городского полицейского управления. Швейцар подошел к ним и с извинениями попросил отодвинуть, если это возможно, свою машину от тента и парадной двери. Мейер вышел из машины и побежал вслед за Эммой. Карелла откатил машину от двери и побежал за ними.

Она шла очень быстро.

Она объяснила им, что ходит на аэробику три раза в неделю – по вторникам, четвергам и субботам. По остальным дням она по утрам совершает прогулки. Исключением является воскресенье, когда даже Бог отдыхает. Она говорила это с улыбкой, а затем для поддержания разговора спросила, много ли детективам приходится ходить. Карелла ответил, что много. Исключение составляют случаи, когда им поручают слежку за кем-то. Эмма сказала, что они оба должны уделять время гимнастике, ибо это высший залог здоровья. Она использовала именно это слово. Высший. Оба детектива уже сбились с дыхания, пытаясь не отстать от нее.

– Мы хотели сказать вам, – вымолвил Мейер, – что мы арестовали человека, который убил Тилли...

– Ох?

– Да. Получили от него подписанное признание. Он был привлечен к суду утром в понедельник.

– Это прекрасно, – произнесла она.

– Одновременно это снимает несколько вопросов. По меньшей мере мы теперь знаем, что ваш муж не имел никакого отношения к смерти Тилли.

– Однако настоящей причиной нашего появления здесь, – сказал Карелла, – является желание рассказать вам о прогрессе, который нами достигнут относительно этого парня Денкера.

– Денкера? – спросила она.

– Она не знает его настоящего имени, Стив, – заметил Мейер.

Она повернулась и посмотрела на Мейера, находившегося от нее слева, а затем повернулась к Карелле, не сбиваясь с шага. Ее длинные ноги легко касались тротуара.

– Это касается человека, которого нанял ваш муж, – пояснил Карелла, – так называемого частного детектива.

– Но он и есть частный детектив, – возразила она.

– Хорошо, у нас другое мнение по этому вопросу, мадам, – заметил Карелла. – Тот номер телефона в Чикаго, который он вам дал, записан за человеком по имени Эндрю Денкер. Мы думаем, что это его настоящее имя. Мы знаем, что он начал свое пребывание здесь с попытки купить пистолет. Он пытался это сделать в первую минуту своего прибытия в город...

– Да, он говорил мне, что у него есть пистолет.

– Он приобрел его уже здесь, – сказал Мейер. – Кольт сорок пятого калибра, который он купил у мелкого продавца в Даймондбеке. Парень по имени Гофредо Кабрера, который также связал его с кем-то, кто снял ему квартиру на окраине города.

– Да, он говорил мне, что живет где-то около Калмс-Пойнт-Бридж.

– 321, Южный Левистон, – произнес Мейер, кивнув, – квартира 4С.

– Итак, мы посчитали, что если бы мы попросили ордер на обыск для поиска пистолета, то нам бы отказали, – объяснил Карелла. – Незначительный повод. Мы уже получили отказ, когда просили разрешение на прослушивание телефонных разговоров. Единственное, что мы можем в данной ситуации сделать, – это не спускать с него глаз, чтобы быть уверенными в том, что он...

– Следить за ним?

– Да. Просить лейтенанта...

– Но как?

– Ну, мы получили в подкрепление несколько детективов...

– Но он уехал.

Оба сразу сбились с темпа.

Эмма продолжала бежать так, как будто это не она бросила сейчас эту бомбу. Они мчались вровень с ней по бокам, повернув головы в ее сторону.

– Возвратился в Чикаго, – пояснила она.

– Откуда вы об этом знаете? – спросил Карелла.

– Он сам сказал мне, что уезжает. Он сказал, что так как Тилли мертв, то мой муж не видит больше необходимости в его услугах.

– Когда он сказал вам это?

– Вчера после полудня.

– И вы думаете, что он уже улетел?

– Он сказал, что собирается лететь поздним вечером. Это было вчера.

– В Чикаго?

– Да. В Чикаго.

– Пожали друг другу руки, попрощались...

– Нет, никакого формального прощания не было. Просто пришел сказать, что должен уехать, что ему было очень приятно общаться со мной, что он надеется, что все будет хорошо. Но вы знаете...

Они ждали.

– Я верю вам, конечно, и не думаю, что ваша информация ошибочна. Но я думаю, что он был частным детективом и по-настоящему пытался защитить меня. Я не знаю, почему он воспользовался другим именем, если он сделал...

– Он сделал, – откликнулся эхом Карелла.

– ...но возможно, у него было для этого основание. В любом случае он уже уехал. Итак, даже если он мог представлять угрозу, в чем я сомневаюсь, то теперь ее нет.

– Если он не солгал, – заметил Карелла.

– Он сказал, каким рейсом собирается лететь? – спросил Мейер.

– Нет, – ответила Эмма, – но зачем ему надо было?..

– Чтобы снять с вас охрану, – объяснил Карелла.

– Я думаю, что вы ошибаетесь. Я думаю, что он был здесь, чтобы выполнить работу, и когда мой муж сказал ему, что в его услугах нет нужды, то работа кончилась.

Они дошли до знака «Стоп» в конце дороги. Карелла прикинул, что они пробежали по дороге по меньшей мере милю и еще около полумили было до ее дома. Этот знак определенно был ее поворотным пунктом. Как бы подчиняясь знаку, она, тяжело дыша, остановилась на одно мгновение, глубоко вдыхая свежий воздух. Наконец она подняла голову, посмотрела на них и произнесла явно в продолжение своей мысли:

– Все имеет начало, понимаете... а затем приходит конец.

– Ну, – сказал Карелла и на мгновение растерялся, не зная, что еще можно добавить. – Если вы будете нуждаться в какой-либо помощи...

– Нет, у меня все в порядке, – проговорила она. – Я буду одна в этот уик-энд, ко если действительно Тилли умер... я уверена, что больше нет никаких оснований для беспокойства.

– В случае, если вам потребуется наша помощь, – промолвил Мейер, – вы знаете, где мы находимся.

– Спасибо, – сказала она. – Я ценю это.

На ее лице появилась еле заметная, печальная улыбка.

* * *

Комендант дома 321 по улице Южный Левистон сказал им, что у него нет привычки контролировать, когда приходят и уходят его жильцы, и он не знает, в доме или отсутствует сейчас жилец квартиры 4С. Он не сообщал ему, что собирается уехать. И вообще, все это совсем не его дело.

– У вас есть резервный ключ к этой квартире? – спросил Мейер.

– Да, есть, но...

– Думаю, что вы позволите войти туда и посмотреть, что там есть? – спросил Карелла.

– Нет, не позволю без ордера на обыск, – ответил комендант.

– Пять, десять минут. Это все, что нам необходимо, – попросил Мейер.

– Я не могу вам дать ключ ни на пять, ни на десять секунд, – сказал комендант.

– Спасибо, – произнес Карелла, надеясь, что он не выглядит разозленным.

* * *

На звонок по номеру телефона, записанному в визитной карточке сыскного бюро Дерроу, ответил записанный на пленку голос, предположительно голос Денкера. Голос сообщил:

«Привет. Я снова в Чикаго, но сейчас меня здесь нет. Если вы оставите для меня ваше сообщение, когда услышите гудок, то я позвоню вам, как только вернусь. Большое спасибо».

Карелла не оставил никакого сообщения.

Вместо этого, как он и предлагал Эмме Боулз, он пошел в кабинет лейтенанта и попросил разрешить организовать слежку за домом, где жил Денкер, на тот случай, если он не покинул город и только вводил их в заблуждение.

Лейтенант пошел к капитану Фрику, который руководил всем районом и который не отличался большими способностями. На этот раз в его рассуждениях просматривался какой-то смысл.

– Почему вы все еще возитесь с этим делом? – спросил он.

– Видите ли, сэр, были две попытки убить человека, понимаете...

– Хорошо, но человек, который делал эти попытки, был сам позднее убит, верно?

– Да, сэр.

– И вы уже нашли человека, который это сделал, верно?

– Да, сэр, но...

– Если бы я имел пять центов с каждой попытки убить кого-либо в городе, то давно уже был бы богатым человеком. В этом городе действительно пытаются убивать каждый день, и я не могу напрасно привлекать людей к работе, охраняя любого, кого могут убить. Просьба отклоняется. Закройте дело, пометьте, что оно закончено.

– Да, сэр, закончено, – повторил Бернс.

– Это все?

– Да, сэр.

– Я занят, – сказал Фрик.

Глава 14

Его переносной телефонный аппарат пришел в действие без четверти четыре. Он был у водоохладителя. Настойчивый попискивающий голос аппарата испугал его. Звонок, по-видимому, был от Лоуэлла. Ни один человек из участка не будет звонить ему, когда он находится в служебном помещении. Он тут же откликнулся. После второго звонка кто-то поднял трубку.

– Алло?

Лоуэлл. Безошибочно узнаваемый голос с английским акцентом.

– Алло, – ответил Карелла, – в чем дело?

– Сколько времени вам нужно, чтобы приехать сюда?

– Двадцать минут. Они уже?..

– Это может произойти в любую минуту.

– Я еду, – сказал Карелла.

Присяжные, мужчины и женщины, вошли в зал в двадцать минут пятого.

Карелла пытался прочитать решение на их лицах. В течение всего хода суда, когда они были второстепенными действующими лицами, а главные лица были за свидетельским стендом и около него, он не обращал особенного внимания на них. Но теперь они внезапно очутились на переднем плане, попали в свет прожекторов как единая группа и дружно заняли свои стулья в ложе присяжных. Старшиной присяжных был мужчина с усами. Карелла до сих пор даже не замечал этого. Две из трех женщин были в очках. На одном из черных присяжных был невероятный галстук. Лица всех присяжных, мужчин и женщин, белых и черных, испанцев и азиатов, совершенно ничего не выражали.

Как только они расселись, судья Ди Паско повернулся к ним.

– Леди и джентльмены, присяжные, вы нашли согласие в вашем решении по этому делу? – спросил он.

– Мы нашли его, – ответил старшина. Это был высокий черный мужчина. На нем был черный костюм, белая рубашка и галстук цвета бургундского. Руки его дрожали.

– Верните, пожалуйста, бумаги суду, – произнес судебный чиновник.

– Мистер старшина, – сказал Ди Паско, – каково решение присяжных?

Карелла затаил дыхание.

– Мы нашли подзащитного невиновным, – заявил старшина. Карелла почувствовал себя так, как будто его внезапно ударили кулаком по лицу.

Лоуэлл немедленно вскочил на ноги.

– Ваша Честь, – заявил он, – могу я попросить произвести поименное голосование уважаемых присяжных?

Ди Паско кивнул судебному чиновнику. В конце зала заседаний сторонники Сонни Коула, большинство из которых не знали его, а многие из них не хотели бы встретиться с ним в полночь на темной аллее, сейчас хлопали друг друга по спине, поздравляя с победой.

– Присяжный номер один, – произнес чиновник, – Франклин Джонотан Миллер, каково ваше решение по делу?

– Подзащитный невиновен, – ответил старшина.

– Присяжный номер два, Мария Каталина Перес, каково ваше решение по делу?

– Подзащитный невиновен.

Карелла сидел ошеломленный и молчаливый. В это время назывались очередные имена. Каждый присяжный по очереди поднимался и в ответ на вопрос чиновника о его решении по делу отвечал, что подзащитный невиновен. Ответы, казалось, резонировали в комнате суда, отражаясь от обитых панелями стен, поднимаясь к своду под потолком, а потом каскадом падая вниз, на ухмыляющиеся лица. Невиновен. На Кареллу эти звуки обрушивались в виде затихающего рева. Он сидел подавленный и страшно одинокий, а к нему неслось – невиновен, невиновен, невиновен.

Ночи нельзя было доверять. Зиме тоже нельзя было доверять.

В восемь сорок день стал ярким и солнечным, но очень холодным. Мейер и Карелла стояли в теплых пальто около Смоук-Райз-Билдинг, где произошло убийство, беседуя с руководителем детективов, который прибыл сюда самостоятельно, потому что боялся реакции обывателей.

Бело-голубые оснащенные радиосвязью полицейские машины были припаркованы к тротуару поперек улицы и под углом к дому, где произошло убийство. Прямо перед зеленым навесом парадного входа в здание стояла машина «Скорой помощи» с открытыми задними дверцами, обращенными к входу. Серо-голубого цвета выхлопные газы заполнили пространство перед домом. Около парадного входа неподвижно стояли полицейские, одетые в форму. Моноган и Монро прибыли к месту происшествия за десять минут до шефа и беседовали со швейцаром, демонстрируя повышенную активность в расследовании.

Руководителя отдела детективов звали Луи Фримон. На эту должность он был назначен новым комиссаром недавно. Это назначение было актом компромисса, потому что новый начальник был белым и тем человеком, который в своей карьере прошел все ступени в этом городе, а не где-то в маленьком южном городке, где по воскресеньям единственным заметным событием была смена сигналов на светофоре пересечения улиц Мэйн и Канамбер. Мейер и Карелла знали Фримона еще с тех пор, когда он руководил 73-м участком в Маджесте. Грубый и неглупый человек в возрасте далеко за пятьдесят, он имел репутацию вспыльчивого и быстрого на расправу полицейского. Но он знал, как трудна жизнь патрульного, а они знали, что он вступится за них, если положение дел будет неуправляемым. Единственным предметом беспокойства для них всех было то, что называется предшествующим знанием.

– Говорят, что кто-то пытался убить ее, верно? – спросил Фримон.

– Да, кто-то пытался столкнуть ее с платформы пригородного поезда, – сказал Карелла, – а позднее он...

– Что вы обнаружили по этому делу?

– Это сложная история, шеф.

– Я никуда не тороплюсь, – заявил Фримон. – Вы куда-то спешите?

– Нет, сэр.

Шеф кивнул головой. Он предчувствовал: обыватели будут говорить, что полиция знала об убийстве. Оно висело в воздухе. Женщина пожаловалась в полицию после попытки убить ее, а теперь произошло настоящее убийство, вне зависимости от той попытки. Стоит чуть повернуть события другой стороной, и это можно рассматривать как плохую работу полиции. Слава Богу, что здесь нет расовой проблемы. Единственное, чего им не хватает в этом городе, – так это очередного инцидента на расовой основе.

Карелла рассказал ему, как тот парень, который столкнул ее с платформы, позднее пытался сбить ее машиной, а затем сам оказался жертвой – его застрелили. Это было...

– Как застрелили? – спросил Фримон. – Где?

Он все рассказал шефу о Роджере Тернере Тилли, повешенном в подвале дома в Даймондбеке.

– Повешенном? Мне показалось, вы сказали, что он был застрелен.

– Сперва он был застрелен, а потом повешен, – пояснил Карелла.

– В Даймондбеке? Это район Восемьдесят третьего участка, верно?

– Да, сэр.

– Но тогда как вы взяли?..

– Правило первого человека, сэр.

– Это в связи с тем, что эта женщина вам рассказала о попытках убийства?

– Да, сэр.

– О двух попытках, как я сегодня слышал. Я хочу вам сказать, что мне это не нравится.

– Да, сэр. Мы искали Тилли, потому что она узнала в нем того человека, который пытался сбить ее машиной. Но когда Тилли убили, появились некоторые сомнения о применении к данному случаю правила первого человека.

– Мне тоже так кажется.

– Лейтенант Бернс хотел это проверить. Но вместе с тем, он посоветовал нам не отходить от этого дела.

– Вы думаете, что это один и тот же человек?

– Сэр?

– Человек, который убил Тилли и совершил это преступление?

– О нет, сэр. Нет, мы уже схватили убийцу Тилли. Он в понедельник во всем сознался, и судья отказал ему в освобождении под залог. Поэтому это преступление не мог совершить тот же человек.

– Хорошая работа, – отметил Фримон.

– Спасибо, сэр.

– Но я все еще беспокоюсь о правомерности применения предшествующего знания.

– Да, сэр.

– Я знаю, что это усложнение...

– Да, сэр, конечно.

– Но вы ведь знаете, что обыватель всегда обладает возможностью сделать из мухи слона.

– Да, сэр.

– Она приходила к вам...

– Да, сэр...

– И теперь...

Фримон покачал головой.

– Как там наверху все выглядит? – спросил он.

Мейер подробно рассказал о том, как все выглядит наверху. Сейф взломан. Видны следы инструментов вокруг диска набора и по краям дверцы. Жертва, лежащая на...

– Где это? Я имею в виду сейф.

– В спальне хозяина, сэр, – пояснил Мейер. – В шкафу. Жертва, лежащая на полу прямо у двери в спальню, убита выстрелом в лицо с близкого расстояния. Обнаружены три стреляные гильзы и две пули, которые прошли навылет через голову. Но может быть, одна пуля застряла где-то в черепной коробке.

– Что-нибудь в сейфе осталось?

– Пуст, как дырявый карман, сэр.

– Имеется какая-нибудь информация о том, что было в сейфе?

– Мы нашли список вещей в ящике стола, сэр.

– Как насчет гильз и пуль? Как их можно классифицировать?

– Сорок пятый калибр, – пояснил Мейер. – Это четко видно на гильзах. «Ремингтон», калибр сорок пять, автоматический кольт.

– Немедленно отдайте все найденное в отдел баллистической экспертизы.

– Да, сэр.

– Потому что я хочу в этом деле немедленных действий. Немедленных. До того, как ослиные задницы с телевидения не сели нам на спину.

– Да, сэр, – согласился Карелла.

– Мы считаем, сэр, – сказал Мейер, – что преступником мог быть человек, за которым мы вели наблюдение.

– О?

– Да, сэр.

– Расскажите мне об этом.

Они рассказали ему об Эндрю Денкере, приехавшем сюда под вымышленным именем Эндрю Дерроу, который представился Эмме Боулз в качестве человека, нанятого ее мужем для защиты Эммы...

– Мне это не нравится, – сказал Фримон, покачав головой. – Это снова возвращает нас к правилу предшествующего знания.

– Ну, мы на сто процентов не уверены, что этот парень был нанят, чтобы убить ее, сэр. Мы только точно знаем, что он купил кольт сорок пятого калибра, когда прибыл в город...

– Что вы имеете в виду, когда говорите, что он прибыл сюда?

– Он прибыл из Чикаго.

– Есть там какие-нибудь сведения о нем?

– Нет, сэр.

– Вы знаете, где найти этого парня?

– Мы знаем, что он жил на Левистоне, но его автоответчик говорит, что он вернулся в Чикаго.

– Это ничего не значит. В наше время можно дистанционно сменить запись на автоответчике.

– Да, сэр, это как раз то, что мы...

– Вам сейчас следует немедленно нажать несколько кнопок на вашем телефоне и сделать запись.

– Да, сэр.

– Получите ордер на обыск, идите...

– Нам отказали в разрешении на прослушивание телефонных разговоров, сэр. Нам показалось, что лучше дождаться результатов баллистической экспертизы.

– К черту результаты баллистической экспертизы. У вас в руках отстрелянные гильзы, вы знаете, что пистолет, из которого стреляли, был сорок пятого калибра.

– Да, сэр.

– Тогда получайте ваш ордер и бросайтесь в погоню за этим парнем и следите за его квартирой. Я прямо скажу вам, что чем быстрее вы его схватите, тем счастливее я буду себя чувствовать.

– Да, сэр.

– Вы беседовали со здешним привратником?

– Да, сэр.

– Что он вам сообщил?

– Ничего особенного, сэр.

– Мужчина появляется в доме, стреляет три раза человеку в лицо. Он ведь должен попасть в дом тем или иным способом.

– Да, сэр.

– Видел ли он кого-нибудь постороннего входящим или выходящим из дома?

– Нет, сэр.

– Вы описали ему внешность этого парня?

– Да, сэр.

– И он не видел его, а?

– Нет, сэр. Но он был...

Засунув руки в карманы и сдвинув шляпы на лоб как бродяги, подошли задумчивые Моноган и Монро.

– Добрый вечер, шеф, – произнес Монро.

– Добрый вечер, – сказал Моноган.

– Угу, – ответил Фримон и кивнул.

– Привратник не видел из входивших или выходивших никого подозрительного, – сказал Моноган, – но он сказал, что был...

Он тут же прервал разговор.

С носилками вниз спускались санитары машины «Скорой помощи».

Все мужчины повернулись в их сторону.

Носилки сопровождал молодой врач в черном пальто, надетом поверх белого халата. Из кармана пальто свешивался стетоскоп.

Тело на носилках было в черном целлофановом мешке.

В обоснование необходимости получения ордера на обыск Карелла написал: