Текст книги "Держись (ЛП)"

Автор книги: Эбби Глайнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

К черту все это. Сука драная. Дастин ненавидел заниматься с ней сексом. Он делал это только потому, что она хотела этого. Но она была ужасна в этом вопросе.

Поэтому он приходил получить наслаждение со мной, – выплюнула Кимми сердито.

– Я думал, только я знаю такие слова, – сказал Престон и несколько парней, что стояли рядом засмеялись.

– Ребенок был от Дастина?– спросил я. Я не хотел слышать ее болтовню о Сиенне.

Она была не достойной произносить даже имя Сиенны.

Она всплеснула руками.

– Он единственный с кем я трахалась на протяжении месяца.

Он и я собирались быть вместе. Просто он, по-первых, должен был избавиться от Сиенны.

Он никогда не планировал расставаться с Сиенной.

Он убил себя, когда направлялся к ней.

– И ты убила его ребенка, – сказал я. Мне нужно было это услышать и принять это.

Она пожала плечами так, будто то, что она сделала, не имело значения.

– Я не собиралась рожать ребенка без мужчины, который не будет мне помогать заботиться о нем. У меня были планы на будущее.

Это все, что мне нужно было услышать. Я сделал два шага к ней и кровь заиграла в моих венах.

Руки Рока успели обхватить меня и прижать к своей груди.

– Не позволю тебе сделать это, – сказал он мне на ухо, – Ты же потом будешь засыпать со всем этим дерьмом, а потом тебе потребуется помощь. Она змея.

Ты думаешь она остановилась бы будучи беременной? Я бы так не сказал. Нет! Она не остановилась бы.

Тот ребенок не имел шансов.

Если бы он родился, то был бы наркоманом.

Я посмотрел на нее. Я ненавидел ее. Я ненавидел все, что ее окружало. Но он был прав. Она убила бы ребенка, этим или иным путем.

Она была отбросом.

Мой брат сделал ошибку и девушка, которая была готова исполнить любой его сексуальный каприз погубила его.

– Давайте-ка уберемся, отсюда, а, – сказал Престон

– Ты собираешься валить отсюда, или мне тебя вытащить? Мы конечно, можем побороться и тут, но, я трезвый и уделаю тебя.

Я не позволю разрушить тебе свою жизнь из-за мести. У тебя есть родители, подумай о них.

Ты нужен им.

Мои родители.

Я, все, что у них было. Я. Сын без золотого нимба над головой. Который вечно может облажаться. Я.

Это все, что у них осталось.

Наши дни…

Сиенна

Что если бы я всегда знала? Я сидела посредине кровати, уставившись на стену. Даже когда Дастин становился

странным, когда Кимми кружилась рядом. И она всегда ненавидела меня. Я знала, что она сворачивала в ту же сторону, что и он.

Я всегда думала, что если бы они что-то сделали бы, весь мир знао бы об этом. Но,

возможно, они все знали, просто не удосужились поведать мне. Потому что Дастин был их Богом. Они хранили его секрет.

Но зачем хранить это в секрете? Почему просто не расстаться со мной? Если он всегда спал с Кимми и

хотел ее, тогда зачем оставаться со мной? Между нами всегда была просто дружба и не более?Была ли между нами

вообще любовь? Потому те чувства даже и близко не напоминают те, что я чувствую к Дуэйну.

Дуэйн.

Я обняла руками себя, как снова больно. Он соврал мне. Я ему доверяла, а он

соврал. Все ли врут? Это такой способ жизни? Я не могу доверять никому, кроме себя.

Дуэйн делает меня счастливой. Он хотел меня, но достаточно ли ему меня? Для его брата

меня было не достаточно. Скорее всего, меня не будет достаточно ни для кого. Что не так со

мной.

Мои родители отказались от меня. Они предали меня. Дастин предал меня самым мерзким способом.

А сейчас Дуэйн защищает это от меня. Я ожидала это от других, но меньше всего, не ожидала, что

Дуэйн не скажет мне.

Я хочу, для него это было важнее, чем Дастин. Это эгоистично и неправильно, но это правда.

Я хочу быть самой важной для него, потому что, если не считать Мики, я готова поставить

Дуэйна выше всех. Он не чувствовал того же. Он просто защищал память брата. Он

не хотел, чтобы я знала правду о Дастине.

Не говоря уже о письмах, которые моя мама так бережно держала подальше от семьи Фалько. Она не хотела,

чтобы я получила прозвище еще одной девки Дастина Фалько. Вывернутым способом, но я поняла ее логику.

Но, в отличии от Кимми, я приняла решение, и я была подругой Дастина. Не его секретной подружкой для траха.

В этом было больше смысла, потому что я была беременна.

Она же сделала аборт. Она же убила ребенка Дастина. Образы новорожденного Мики, когда они дали мне его в руки,

все мелькали перед глазами, и мое сердце надломилось. Он был так красив, совершенен.

Он просто выглядел, как Дастин. Выглядел бы ребенок Кимми так же, как и Дастин?

Ее это когда либо интересовало? Или ей все-равно? Или Дастин Фалько и память о нем лишь часть ее

прошлого, она мало думала об этом? Я помнила Дастина каждый день моей жизни. Мой сын стал яркой частью

тех воспоминаний. И благодарна за это. Даже если и все остальные мои воспоминание грязны. Даже если меня было не достаточно Дастину,

и он никогда не любил меня. Я любила его. Может и не по настоящему, но чистой, юной любовью.

И я люблю нашего сына. За нас двоих.

Прозвучал стук по двери, я знала, что это Дуэйн и Мики. Нам нужно выяснить все вместе,

но не сейчас, не хочу терять время с Мики, когда он уснет. Поднявшись, я подошла к двери и открыла ее.

Не говоря ни слова, я подобралась к сыну, распростерла рууки и крепко обняла его.

Ощущение его маленького сердцебиение, как бальзам на душу. Он здесь. Он мой мир. А я его.

Спасибо Дастину Фалько, за этого драгоценного мальчика.

– Я скучал по тебе, мамочка, – сказал Мика, когда похлопывал меня по спине его маленькими ручками.

Я облегчила свои объятья и поцеловала его голову прежде, чем подняться. – Иди внутрь и

по-убирайся в комнате. Ты оставил там беспорядок сегодня утром. Мы поиграем в Монополию, когда ты закончишь, – сказал я

ему.

Он просиял, и это была не улыбка его отца. Это была его улыбка. Его собственная, уникальная улыбка.

Того, кого создали я и Дастин. Он был частью меня. Я хорошим человек тоже. У меня были хорошие качества.

Вещи, которые Мики, я надеюсь, получил от меня.

– Сиенна, – сказал Дуэйн, и я обернула к нему, я еще не желала делать этого. Я не готова к его

лицу.

– Ты врал мне. Ты защищал память о своем брате. Я понимаю это, но я не понимаю, почему ты

защищал эту память от меня. Мне нужно больше этого. Мне нужно знать могу ли я доверять человеку, который

рядом со мной. Тот, который никогда не предаст меня. Наверное, такого человека не существует, его нет, все хорошо. Мне

хорошо одной. Но я не могу так сделать с тобой.

Лицо Дуэйна побледнело, и боролась с сильным желанием обнять его и утешить.

Но я не стану. Сегодня я защищаю себя. Я утешаю себя. Пришло время.

– Я защищал тебя. Позволь мне объяснить. Ты увидишь, что так было всегда.

Нет. Не хочу ничего слушать. Я знала теперь правду.

– Оставь, Дуэйн. Ты пришел проведать Мики. Он нуждается в тебе. Но на какое-то время, это лучшее, что ты делал

со своими родителями.

Затем я закрыла дверь и заперла ее.

Мики прибежал в гостиную и нахмурился. – А где дядя Дуэйн? Он не будет играть с нами

в Монополию?

Нет, он не будет играть с нами в Монополию. Мечты закончились.

– Только ты и я, Ас. Мы же хорошая команда, не так ли?

Мики нахмурился, затем кивнул. – Да, мамочка. Так и есть. Но мне нравилось, когда дядя Дуэйн тоже был

в нашей команде.

***

Три часа игры в Монополию по центру моей кровати, большая миска мак-ен-сыра, проверка, что Мика принял душ, и я изнемогала.

Это было перед сном. Мне никогда не требовалось столько времени перед сном, как

сегодня.

Мика знал, что что-то случилось. Он поцеловал и обнял меня. Мне нужны эти поцелуи и объять,

но эти заставляло меня стараться больше улыбаться

– Мамочка, а почему дядя Дуэйн сидит в спальном мешке на нашем крыльце? Я могу пойти к нему

туда? Думаю, у него есть печенье, – отозвался Мики из гостиной.

Что? Я бросила полотенце, которое использовала, чтобы просушить волосы и прошла в гостиную. Мика лицом

прижался к окну и машет Дуэйну. Который сидит в камуфляжном спальнике

и ест печенье, с термосом рядом. Он что, сошел с ума?

– Мика, в кровать. Я буду через минуту и проверю. Думаю, дядя Дуэйн что-то перепутал и думает, что

сегодня вы ночуете в палатках, – сказала я.

– Ох, вау, это, наверное, весело. Я хочу спать на крыльце.

Уверенна в этом. – В кровать, Мики. Сейчас.

Он опустил голову и направился в комнату, с тоской глядя на окно. Дуэйн

не мог так поступить с ним. Он должен был уйти. Это очень затронет эмоции Мики, и не будет

никогда моим.

Дуэйн

Она была зла. Хорошо, она может быть зла. Черт побери, да я буду жить на этом крыльце, если понадобиться.

Женщина выслушает меня. Я не оставлю ее. Я не позволю этому дерьму отобрать у меня ее.

Не тогда, когда она, наконец, моя. Я не откажусь от нее. Жизнь с ней – мое будущие.

Так что, она может злиться. Я подожду. У меня есть печенье, кофе и спальный мешок. Играна началась.

– Что ты делаешь? – спросила она, когда вышла на крыльцо и закрыла за собой

дверь.

– Остаюсь как можно близко к тому, что принадлежит мне, – ответил я.

Это задело ее. Я заметил вспышку в глазах прежде, чем она закрыла их. Я возьму все, что она даст.

Я просто хочу ее.

– Это повлияет на эмоции Мики. Он не понимает этого. Ты не можешь просто творить такое, не

думая, как это отразиться на нем.

Однажды, когда он встретит ту самую женщину, ту, без которой он не смыслит своей жизни, я

напомню ему об этом времени и он будет знать, что нужно бороться за то, что ты хочешь. Ты не позволишь ей уйти.

С женщинами бывает чертовски сложно, но они могут одной лишь улыбкой стереть все дерьмо с твоей жизни.

Ну, и еще волшебной киской. Но это, пожалуй, я Мики пока не стану говорить.

– Считаю, что даю ему жизненный урок, – ответил я, при этом отставил термос в сторону и начал подниматься.

– Он увидит, что когда ты любишь женщину, ты должен бороться, как проклятый, чтобы удержать ее. И ты ни хрена не должен уходить, как

только ситуация накалиться.

Сиенна стояла, как вкопанная, и у больше, чем уверен, что она затаила дыхание. Я не был, черт побери, уверен, что такого сказал,

чтобы на ее лице появилось такое выражение, но она не двигалась.

– Рыжик, черт подери, дыши, – женщина пыталась до усрачки напугать меня.

Она сделала глубокий вдох, покачала головой и отвернулась, затем взглянула во двор. Тогда на меня,

и снова во двор. – Ты не можешь говорить такое, – наконец-то сказала она, после всей этой суетливости.

– Что я не могу говорить, детка? – спросил я. Ее волнение казалось мне чертовски милым. Если бы она так не осторожничала,

я бы уже сократил расстояние, проложенное ею между нами.

– Ты не, ты просто не можешь… ты не можешь говорить мне, что любишь меня, – сказала она, когда положила свои маленькие кулачки на бедра,

стараясь свирепо выглядеть.

– Считаю, что могу говорить тебя, что люблю тебя, когда я чертовски этого хочу. Ты можешь надрать мне задницуу твоего дома. Ты

можешь злиться на меня, можешь заставить спать на этом чертовом крыльце. Но ты не можешь запретить мне говорить,

что я люблю тебя. Каждый твой дюйм. Я люблю твою улыбку, смех, который рассеет мрак, твою доброту, твою силу и упрямство,

твою чертовски волшебную киску. Я люблю все это.

Всхлип, и она заплакала. Дерьмо!

Верните это космическое дерьмо. Я сделал три длинных шага и притянул ее в объятья. – Я сказал, что люблю

тебя, а ты плачешь. Я не так уж плох. У получил не плохие качества. Одно из который женщина, которую я любил.

Любил, еще когда ты была девушкой, люблю тебя и сейчас. Всегда любил только тебя.

Она еще хуже разрыдалась, но на этот раз ее руки схватили меня за рубашку, и она крепко обняла меня. Это наше

начало.

– Я люблю брата. Но он облажался. Во всем. Он принимал неправильные решения и не понимал того,

что имел. Той ночью, ночью, когда он умер, я пошёл, чтобы найти его. Я слышал, что он пил и был на вечеринке,

но на следующий день у него должна была быть игра. И я нашёл его, он был с ней. Я чертовски взбесился. У него была ты. Почему

он нуждался ещё в ком-то? Я сказал кое-что, чего не следовало говорить пьяному шестнадцатилетнему мальчику, и он

направился к тебе в ту ночь, потому что я сказал ему, что всё расскажу тебе. Я не позволил бы ему так с тобой поступать. Он

запаниковал и выбежал, пьяным сев за руль, прежде, чем я успел его остановить. – Я остановился и сделал

глубокий вдох. В моей груди всё снова сжалось. Та ночь была кошмаром и я буду жить с этим

всю свою жизнь.

– Я отставал от него где-то на пять минут. Меня задержали на вечеринке, и через какое-то время я забрал свою машину,

но он уже врезался в дерево. Я добрался слишком поздно и не успел его спасти. Я не был умнее. Я был зол

и сказал такие вещи, которые не смог забрать назад.

Сиенна больше не плакала. Она была тихой и спокойной в моих объятьях.

Это было правдой. Она хотела правду, а это было неприятно. Это то, что я никогда не смогу забыть.

Но это было чертовой правдой.

– Он сел за руль. Он был тем, кто напился. Ты не заставлял его это делать.

– сказала она и наклонила голову назад, чтобы посмотреть на меня.

Я знал это, но я знал и то, что он был слишком молод, чтобы принимать правильные решения. Поэтому, в итоге

это было моей виной. Я не правильно с ним общался и он потерял свою жизнь.

– Я любил тебя, тогда. – снова сказал я ей. Мне нужно было, чтобы она поняла. В течении многих лет, я пытался выбить это

из себя. Я трахал женщин. Многие из них были рыжеволосые, изо всех сил пытаясь забыть, что она когда-либо существовала. Но мой

мир загорелся, как чертова Рождественская ёлка, когда она вышла в тех обрезанных

шортах. Снова увидеть её было для меня толчком, до этого я не знал в чём нуждался. Я просто существовал. Не знал,

как действительно жить. Я наблюдал за тем, как вокруг меня живут мои друзья, но я не жил. Я выживал. Делая это

изо дня в день.

Сиенна заставила меня снова захотеть жить. Из-за Мики мне хотелось жить. Они мои и я не позволю

им уйти.

– Я люблю тебя. – сказала она. – Я полюбила тебя в тот момент, когда ты нашёл мой шкафчик в мой первый день в средней

школе. Я была так напугана и потерялась. Ты внезапно налетел и спас тот день. Когда ты был рядом, я не чувствовала страх.

Ты сделал меня счастливой.

Входная дверь открылась и Сиенна подпрыгнула в моих руках. Мы оба посмотрели на Мику,

который шагнул на крыльцо, потирая свои сонные глаза. – У нас сегодня ночевка в палатках на крыльце? – спросил он.

Сиенна начала смеяться и покачала головой. – Не этой ночью, малыш. Может быть другой ночью. Сегодня

мы будем спать в наших удобных кроватях.

Мика кивнул и через Сиенну посмотрел на меня, затем снова на свою маму. – Дядя Дуэйн собирается зайти

внутрь и тоже поспать?

Сиенна взглянула на меня. Я не хотел, чтобы она принимала решение, только, потому что она не хотела

запутать малыша, но сейчас, я бы нажал на все рычаги, чтобы получить, то чего хочу. Я хотел свою женщину

в кровати.

– Да, дядя Дуэйн зайдет внутрь, чтобы поспать.

Мика зевнул. – Ты должна дать ему большую кровать. – сказал он, затем повернулся и зашёл внутрь.

– Идите и уложите меня. Я хочу спать.

– Я иду. – ответила Сиенна.

– Дядя Дуэйн тоже. Я хочу, чтобы он тоже меня уложил спать. – крикнул Мика изнутри.

– Мы идём. – сказал я, затем подмигнул Сиенне, которая просто улыбалась.

2 месяца спустя…

Сиенна

Потому, что я искал ту девчонку, с рыжим хвостом, которая ходила по нашей улице каждый чертов день.

Я остановилась и взяла кусочек бумаги с пустой подушки Дуэйна. В словах не было смысла.

Он искал меня на улице? Когда? Я встала и потянулась.

Он рано ушел на работу. Точнее, вчера вечером он дал мне понять, что ему нужно рано утром на работу.

Сегодня завершается большой многоквартирный проект Фалько Конструкшн.

Это было важно для будущего Дуэйна.

У его отца никогда не было такой работы, но Дуэйн вывел бизнес на новый уровень. Я так гордилась им.

Я сунула небольшой кусочек бумаги со странным содержанием в карман своей одежды и пошла в ванную. Я позвоню ему позже и расспрошу об этом.

Возможно, после того, как выпью кофе. Мы уснули довольно поздно.

Он не мог держать свои руки при себе, и мне это очень понравилось.

Еще один небольшой кусочек записки был прикреплен к зеркалу. Я подошла ближе и взяла его.

Потому что те, большие, потерянные глаза смотрели на меня с доверием и загорались, когда встречались с моими. Что, черт возьми, он делает?

Это было безумием. Я прочитала это снова, затем опять положила записку в карман.

Потом я причесалась и почистила зубы. Сегодня у меня был выходной. Понедельник, и я была свободна.

Я должна была разбудить и приготовить Мику,

но сначала мне нужно выпить кофе, усмирить тревогу и получить заряд бодрости и энергии.

Я просунула ноги в пушистые тапочки, потому что ночи становились холоднее, и вместе с этим по утрам были холодными и паркетные полы.

Я открыла дверь и тихо прошла на кухню.

Первое, что я заметила, еще одна записка, у кофейника.

Потому, что твой смех все вокруг делает еще лучше.

Это была более милой и уже имела смысл. Теперь я поняла. Он оставляет мне записочки с текстом, объясняющим, почему он меня любит.

За прошедшие два месяца Дуэйн Фалько превратился в Мистера Романтика.

Он превратился в того, кого Престон, Маркус, и Рок считали самым смешным на свете.

Хотя он бы пересчитал им за это ребра, с легкость. Но ему, казалось, это нравилось. Я понятия не имела, что с ним случилось.

Открыв холодильник я потянулась за сливками и нашла еще одну записку.

Потому, что ты исцеляла меня, как никто другой.

Я свернула ее аккуратно и добавила к остальным, в карман. Этот мужчина. Я любила его. Он не видел как, но он тоже меня исцелил.

Он исцелил мою прошлую боль и мою горечь. Теперь я в состоянии отпустить это.

В следующем месяце приедет мама, чтобы навестить нас и посидеть с Микой несколько дней.

Жизнь коротка, а я имею что-то против нее, и держу от нее сына подальше, зная, что она его бабушка.

Она не всегда будет здесь. Мой отец потерял шанс узнать Мику.

Но моя мать по прежнему была здесь и она хотела его узнать.

Порывшись в шкафу я нашла свою любимую чашку и внутри, я увидела очередную записку.

Это было похоже на охоту за сюрпризом у мусорщика. Он знал мой утренний режим на сто процентов. Улыбнувшись, я взяла ее в руки.

Потому, что ты самая замечательная женщина и мать, которую я когда либо знал.

Слезы вернулись. Черт возьми, если я заплачу, то это разбудит Мику.

Я шмыгнула носом, вытерла лицо, затем положила записку к другим.

Я положу их во что-нибудь особенное. Сохраню их.

Я подошла, сделала себе кофе, затем повернулась к сахарнице, и нашла еще одну записку.

Он и тут меня не подвел. Она была здесь.

Потому что я не могу представить своей жизни без тебя.

На этот раз я плакать не буду. Я спрятала слезы и убрала записку. Он будет оттрахан, когда вернется домой.

Невероятно дико, когда я склоняюсь над кроватью, так как он любил.

Возможно, у него сегодня будет чертовски классный минет.

Я обошла стол вокруг и хотела сесть на стул со своей чашечкой кофе.

Отодвинув его я увидела новую записку. Я действительно была так предсказуема по утрам.

Он даже знал на какой стул её положить.

Потому, что ты, Мика и другие дети, которые у нас будут – моё будущее.

Ух ты. Окей. Это было..вау. Я прочитала это снова, затем сунула записку к другим.

Мы не говорили о детях. Ни о наших, по крайней мере. Мы проводили много времени с его друзьями и много говорили о них.

Но мы не так много говорили о нашем будущем. Я просто знала, что хочу, чтобы он там был.

Он и Мика, они моё сердце. Они заполнили меня.

Дверь в комнату Мики открылась, и он вышел оттуда с таким видом, как-будто уже не спал. Странно.

Он выглядел так, будто был посвящен в самый главный секрет мироздания.

– Ну, доброе утро, красавчик, – сказала я, открывая ему объятия.

Он тоже раскрыл ручки в объятиях, и я увидела еще одну записку у него в руке. Дуэйн и ему дал одну.

Потому что, с семнадцати лет, для меня существовала только одна девушка.

Я шмыгнула носом и посмотрела на Мику.

– Дуэйн тебе дал это прошлой ночью? – спросила я его, пытаясь понять, почему же Мика был одет так рано.

– Этим утром, – ответил Мика.

Дверь в комнату Мики снова открылась и из нее вышел Дуэйн. Он не был одет для работы.

Он сексуально ухмыльнулься и подмигнул. Этот мужчина был сумасшедшим. Но я любила каждую каплю его безумия.

– Ты здесь, – сказала я, и Мика повернулся, чтобы встать рядом со мной, как и Дуэйн, который протянул мне руку.

Другой лист бумаги.

Потому что ты моя. А я чертовски навсегда твой.

Я начала смеяться и держала записку так, чтобы Мика не смог увидеть то, что там написано.

Мне не нужно, чтобы он однажды сказал слово на “Ч” в школе. А Дуэйн опустился на пол и встал…на одно колено.

О, Боже.

Он протянул руку, а в ней он держал красивое кольцо с бриллиантом ограненным по типу “Принцесса”.

– Потому, что я хочу, чтобы ты носила мою фамилию. Потому, что я хочу, чтобы Мика носил мою фамилию.

И потому, что я не хочу ничего без тебя. Сиенна Рой, ты выйдешь за меня?

На этот раз я не могла сдержать слезы. Я дала им волю и они свободно катились по моим щекам, я кивнула, затем крикнула:

– ДА!

Дуйэн встал, взял меня на руки и закружил, а Мика радовался и смеялся глядя на нас.

Я не ожидала этого. Я никогда не ожидала этого от него.

Никто и предположить не мог, что этот замечательный, красивый мужчина, сможет полюбить меня вот так.

Да я бы и не поверила. Это было больше, о чем я могла просить.

Я бы не смогла написать более совершенный конец истории моей жизни.

Потому, что даже если учесть, все те плохие времена и моменты, когда я думала, что хуже уже некуда, хорошие времена

и моменты радости и любовь перекрывали все это.

Путешествие не будет легким, пока вы не найдете того, с кем его совершить, а когда это произойдет, вы сможете сделать все, что угодно.

Эта книга художественное произведение. Любые ссылки на исторические события, реальных людей, или реальные места, выдуманы.

герои, места и персонажи это продукт авторского воображения, и любое сходство с реальными персонажами, живыми или мертвыми,

совершенно случайны.

Оригинал (английский): Hold On Tight/SeaBreeze8 (http://www.abbiglines.com/)

Перевод: © Юлия, k_waterloo, HEBADA2, Simba121