Текст книги "Когда тебя настигнет судьба"

Автор книги: Эбби Глайнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Блэр

– Я снова начну работать в клубе. Мы… мы будем иногда видеться. Можно, конечно, поискать работу в другом месте, но в клубе хорошо платят, а мне нужны деньги.

Так я объясняла свое решение и себе самой, и Рашу. Когда я к нему пришла, я еще не знала, что стану ему говорить. Знала только, что снова увижу его лицо. Бети сначала упрашивала меня рассказать Рашу о беременности, но, когда узнала о том, как в тот день повели себя мой отец, Нэн и ее мать, перешла на мою сторону. Согласилась, что пока не стоит ничего рассказывать.

Я покинула этот дом всего три с половиной недели назад, так что возвращаться туда было совсем не просто. Мои надежды на то, что, увидев Раша, я смогу остаться спокойной, оказались тщетными. У меня так сжало грудь, что я едва могла дышать, а говорить и вовсе не могла. Я носила под сердцем его ребенка… нашего ребенка. Но ложь, обман, то, кем по рождению был Раш, – все это мешало мне сказать ему то, что он имел право услышать. Я не могла ему все рассказать. Это было неправильно. Это было эгоистично с моей стороны. Я все хорошо понимала, но это ничего не меняло. Ребенок, которого я носила, мог так никогда и не узнать Раша. Я не могла позволить, чтобы мои чувства к Рашу как-то повлияли на мои планы на будущее. На мое будущее и будущее моего малыша. Я твердо решила, что мой отец, его мать и его сестра не станут частью жизни моего ребенка. Я не могла этого допустить. Просто не могла, и все.

– Конечно. Да, в клубе хорошо платят, – сказал Раш и провел рукой по волосам. – Блэр, ничего не изменилось. Только не для меня. Тебе не нужно мое разрешение. Я хочу этого, хочу, чтобы ты снова жила в Розмари. Хочу видеть твое лицо. Господи, детка, ты сейчас стоишь здесь передо мной, и я не могу, не могу притворяться, будто вообще ничего не чувствую.

А я не могла смотреть на него. Слишком свежи были раны. Я не ожидала, что он скажет мне что-то такое. Честный разговор, а не выяснение отношений – вот то, что мне было нужно. Притворства или обмана я бы не выдержала.

– Раш, мне пора. Мне надо было убедиться в том, что ты нормально отнесешься к тому, что я пока останусь в городе. Я буду держать дистанцию.

Раш двигался так быстро, что я даже не успела заметить, как он оказался между мной и дверью.

– Прости. Я очень старался держать себя в руках. Но сорвался. Больше этого не повторится, поверь мне. Живи спокойно с Бети. Забудь о том, что я только что сказал. Я исправлюсь. Обещаю тебе. Ты только… только не уезжай. Прошу, пожалуйста.

Что я могла ему сказать? Раш сумел сделать так, что мне захотелось его утешить, даже извиниться перед ним. Он был опасен и для моих чувств, и для моей способности здраво мыслить. Надо было держать дистанцию. Я кивнула и обошла его, подходя к выходу.

– Да, я так и сделаю… Увидимся… – заставила себя сказать я и выскочила из дома.

Я не оглянулась, но знала, что Раш смотрит мне в спину, это было единственной причиной, почему я не сорвалась с места и не побежала. Дистанция… Дистанция – вот то, что нам было нужно. А мне нужно было выплакаться.

* * *

Он как будто знал о моем приезде. Я хотела пройти в ресторан и поискать там Джимми. Джимми мог подсказать, где Вудс. Но когда я вошла в клуб через служебный вход, Вудс уже ждал меня в коридоре.

– Итак, она приехала. Признаюсь, я не думал, что ты вернешься, – растягивая слова, сказал Вудс и закрыл за мной дверь.

– Только на время, – ответила я.

Вудс подмигнул мне и кивнул в сторону своего офиса.

– Пойдем поговорим.

– Хорошо, – сказала я и пошла следом за ним по коридору.

– Бети сегодня уже два раза звонила. Хотела узнать, виделись мы с тобой или нет, а заодно убедиться в том, что ты снова принята на работу, – сообщил Вудс, открывая дверь в свой кабинет и придерживая ее, чтобы я вошла первой. – А вот телефонный звонок десять минут назад действительно стал сюрпризом. После того как ты сбежала от нас три недели назад, бросив Раша, его как будто подменили, ходил как в воду опущенный. Я не ожидал, что он решит похлопотать за тебя передо мной. Хотя мог бы и не утруждаться, я уже договорился о том, что ты возвращаешься на работу.

Я остановилась и посмотрела на Вудса.

– Раш звонил? – спросила я с изумлением.

Мне даже стало немного страшно, что у меня начались слуховые галлюцинации.

Вудс закрыл дверь, прошел в офис и встал рядом со своим столом. Он оперся о столешницу из дорогого, до блеска отполированного дерева и скрестил руки на груди. Сейчас он был серьезен, хотя еще несколько минут назад встретил меня с улыбкой.

– Да, Раш. Я знал, что правда выйдет наружу. Кое-что мне рассказал Джейс. По крайней мере, то, что сам знал. Этого было достаточно, чтобы понять, кто ты. Вернее, за кого тебя принимают Раш и Нэн. Я предупреждал тебя, что Раш выберет Нэн. Он и выбрал ее уже после того, как я тебя предупредил. Ты правда хочешь вернуться ко всему этому? Неужели в Алабаме настолько плохо?

Нет, в Алабаме было не настолько плохо. А вот забеременеть в девятнадцать лет, когда у тебя нет семьи, – действительно хуже некуда. Только говорить все это Вудсу я не собиралась.

– Вообще-то, вернуться сюда было непросто. И встретиться с… с ними тоже будет нелегко. Но я должна решить, что мне делать дальше. Куда ехать. В Алабаме меня ничто не держит. Оставаться там я больше не могу, не могу притворяться. Пришло время начинать новую жизнь. А Бети – мой единственный друг, больше мне не к кому обратиться.

Вудс удивленно поднял брови:

– Вот как? А я кто? Мне казалось, мы друзья.

Я прошла вперед и встала за креслом напротив Вудса.

– Мы друзья, – с улыбкой сказала я. – Но… не настолько близкие.

– Только не потому, что я из кожи вон не лез.

Я даже рассмеялась.

– Как приятно снова слышать твой смех, – сказал Вудс и тоже улыбнулся. – Я скучал по нему.

В душе шевельнулась надежда, что возвращение в Розмари, может, и не будет таким уж тяжелым.

– Ты принята. Можешь приступать. С девчонками на гольф-картах у нас туго. Да и Джимми все еще дуется, он не очень-то ладит с другими работниками. Он тоже по тебе скучал.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Я ценю это. Но я хочу быть с тобой честной. Через четыре месяца я уеду. Остаться здесь навсегда я не смогу…

– Хочешь начать новую жизнь. Да, я тебя понял. Розмари – не то место, где ты собираешься пустить корни. Это ясно. Что ж, работой ты обеспечена на любой срок, на какой решишь остаться.

Раш

Прежде чем войти в квартиру Нэн, я постучал. Ее машина стояла на месте, так что я знал: она дома. Однажды я уже совершил такую ошибку – вошел без стука и застал свою младшую сестру верхом на коленях у парня. После такого опыта мне хотелось промыть отбеливателем глаза и мозг.

– Нэн, это я. Надо поговорить! – крикнул я, закрывая за собой дверь.

Я прошел в гостиную. Из спальни донеслись приглушенные голоса, а потом послышались шаги. Мне сразу захотелось развернуться и уйти, но я сдержался. Разговор с Нэн был очень важен. В любом случае было уже одиннадцать утра, и тому, кто там у нее ночевал, пора проваливать.

Дверь в спальню Нэн открылась и закрылась. Интересно. Ее гость явно не собирался уходить. Это означало, что говорить нам придется на балконе. Я не собирался разговаривать о Блэр при посторонних. Была вероятность, что я знаком с тем парнем в спальне Нэн. Иначе сестра не стала бы его от меня прятать.

– Никогда не слышал о том, что перед приходом принято звонить? – резко спросила Нэн, входя в гостиную.

На ней был короткий шелковый пеньюар. С годами Нэн все больше становилась похожей на мать.

– Уже время ланча, Нэн. Ты не можешь весь день валяться с парнем в постели, – сказал я и открыл дверь на балкон с видом на залив. – Нам надо поговорить, и я не хочу, чтобы твой дружок нас подслушал.

Нэн закатила глаза и вышла на балкон.

– Ну не странно ли? Я неделями пыталась вывести тебя на разговор, а теперь, когда тебе самому захотелось поговорить, ты заявляешься сюда и ведешь себя так, будто я не имею права на личную жизнь. Я хоть звонила тебе, прежде чем приехать.

Она и говорить стала как мать.

– Нэн, эта квартира принадлежит мне. Я могу приходить и уходить, когда захочу, – напомнил я ей.

В середине августа Нэн возвращалась в свой университетский женский клуб и к своей еще неопределенной специализации. Учеба в колледже была для нее социальной обязанностью. Она прекрасно знала, что я оплачу все ее счета. Я всегда все для нее делал.

– Ну, ты разошелся. С чего бы это? Хоть бы подождал, пока я кофе выпью.

Нэн меня совсем не боялась. Я этого и не хотел, но ей пора было повзрослеть. Я не мог допустить, чтобы Блэр снова сбежала из-за моей сестры. Через месяц Нэн уедет из Розмари. Раньше и я всегда уезжал в это время. Но в этом году все иначе. Я решил остаться в Розмари, а мама могла подыскать себе другое жилье, правда в этом случае ей придется самой за него платить.

– Блэр вернулась, – без предисловий сказал я.

У меня было время посмотреть на все под другим углом, и я больше не считал Нэн жертвой. То есть в детстве это действительно было так, но потом жертвой стала Блэр. Нэн вся напряглась, в ее глазах вспыхнула ненависть, которую стоило бы направить не на Блэр, а на ее отца.

– Ничего не говори. Сначала скажу я. Перебьешь – мигом выставлю твоего дружка из моей квартиры. Я – хозяин положения, Нэн. У твоей матери нет ничего. Я содержу вас обеих. Никогда и ни о чем я тебя не просил. Ни разу за всю жизнь. Но сейчас собираюсь попросить… Нет, я требую, чтобы ты выслушала меня и согласилась на мои условия.

Злость Нэн отступила, теперь на меня смотрела избалованная девчонка. Сестра не любила, когда ей указывали, что делать. Я не мог винить мать в том, что это она ее испортила. Я тоже приложил к этому руку. Девчонка совсем зарвалась.

– Ненавижу ее, – прошипела она.

– Я сказал – выслушай меня. И не думай, что я блефую, Нэн. Потому что на этот раз ты влезла на мою территорию. Это касается меня лично, так что заткнись и слушай.

Нэн вытаращила на меня глаза. Так я с ней никогда еще не говорил. Я и сам немного удивился. Просто услышал в ее голосе ненависть к Блэр и сорвался.

– Блэр будет жить с Бети. Вудс вернул ей работу. В Алабаме у нее ничего и никого не осталось. Она совсем одна. Ваш отец – ничтожество. Для Блэр он все равно что умер. Что живой, что мертвый, пользы от него никакой. Она вернулась, чтобы решить, где ее место и как жить дальше. Она уже пыталась это сделать, но правда вышла наружу, мир Блэр рухнул, и она сбежала. Дьявол, это просто чудо, что она вернулась сюда. Нэн, я хочу, чтобы она здесь осталась. Тебе, может, это не нравится, но я люблю ее. Я ни перед чем не остановлюсь, чтобы ее защитить. И никто, я не шучу, Нэн, никто, даже моя сестра не причинит ей боль. Скорее ты уедешь, а не Блэр. Можешь жить со своей ненавистью, я только надеюсь, что когда-нибудь ты повзрослеешь и поймешь, кого на самом деле стоило бы ненавидеть.

Нэн опустилась на один из шезлонгов, в которых она любила полежать с книжкой. Я обожал свою сестру и всю жизнь ее защищал. Мне было нелегко так с ней разговаривать и тем более угрожать, но я не мог допустить, чтобы она продолжала мучить Блэр. Я понимал, что, если не прекращу это раз и навсегда, Блэр не оставит мне ни одного шанса.

– Значит, ты выбрал ее, – шепотом произнесла Нэн.

– Вы не соперницы, Нэн. Перестань вести себя так, будто это соревнование. У тебя есть отец, Блэр его потеряла. Ты выиграла, поэтому хватит, забудь об этом.

Нэн посмотрела на меня, и я увидел, что ее глаза полны слез.

– Она все сделала, чтобы ты меня возненавидел.

Гребаная драма! Нэн разыгрывала в голове сценарий какой-то дешевой мыльной оперы.

– Нэн, послушай меня. Я тебя люблю и всегда буду любить, потому что ты моя сестра… Но я влюбился в Блэр. Малышка, может, это самый большой недотык в твоих грандиозных планах, но пора тебе уже перестать заморачиваться насчет своего отца. Уже три года, как он вернулся. Ты должна оставить все это в прошлом.

– А как же насчет того, что семья всегда на первом месте? – захлебываясь слезами, спросила Нэн.

– Только не начинай. Мы оба знаем, что я всегда ставил тебя на первое место. Я всегда был рядом, когда ты нуждалась во мне, но теперь… Нэн, мы уже взрослые.

Нэн вытерла глаза и встала. Я никогда не мог определить, искренние ее слезы или поддельные. Она могла включить их или выключить по щелчку пальцев.

– Прекрасно. Может, я пораньше вернусь в колледж. Все понятно – ты хочешь, чтобы я уехала. Ты выбрал ее.

– Нэн, я всегда хотел, чтобы ты была рядом. Но в этот раз я прошу тебя: будь умницей. Хотя бы для разнообразия подумай о ком-то, кроме себя. У тебя доброе сердце, я знаю. Сейчас самое время доказать, что ты не какая-то злобная сучка.

Нэн распрямила плечи и напряглась.

– Если мы закончили, не мог бы ты покинуть свою квартиру? – заявила она, сделав ударение на «свою».

Я кивнул в ответ:

– Да, я все сказал.

После этого я вернулся с балкона в квартиру и без лишних слов направился к выходу. Теперь оставалось только ждать – придется мне осуществить свои угрозы и преподать урок младшей сестре или нет. Я очень надеялся, что все обойдется.

Блэр

Мне нужны были мои вещи, да еще предстояли хлопоты по продаже грузовика, вряд ли он еще когда-нибудь осилил бы долгую дорогу. На прошлой неделе Кейн осмотрел его и сказал, что сможет привести в порядок только на время. Полный ремонт был мне не по карману. Я посчитала, что будет неправильно просто по телефону попросить Бабулю или Кейна продать машину и переслать мне вещи. Они заслуживали того, чтобы я все им объяснила… Ну, Бабуля Кью точно этого заслуживала – она приютила меня в своем доме, кормила три недели. Надо было вернуться в Самит, собрать вещи и попрощаться с ней по-человечески. Вудс дал мне несколько дней на то, чтобы я уладила все свои дела и приступила к работе.

Накануне Бети взяла выходной, чтобы составить мне компанию, когда я буду подавать заявление на «Медикейд» [3]3
  Medicaid– американская государственная программа медицинской помощи нуждающимся.


[Закрыть]. Настало время показаться врачу, но сначала нужно было получить страховку. Сегодня я слышала, как Бети говорила Джейсу, что ждет не дождется, когда они встретятся вечером. С тех пор как она увезла меня из Самита, я монополизировала все ее время. Мне совсем не хотелось мешать им и чувствовать себя обузой. Не желая утруждать Бети, я решила поехать на автобусе. Я открыла ноутбук Бети, чтобы погуглить станции и расписание автобусов.

Стук в дверь прервал мои мысли. Я прекратила поиски расписания и пошла открывать. На пороге, сунув руки в карманы джинсов, стоял Раш в одной из своих обтягивающих футболок. Кого-кого, а его я точно не ожидала увидеть. Он снял «авиаторы» [4]4
  «Авиаторы»– модель солнцезащитных очков.


[Закрыть]. Я бы предпочла, чтобы он этого не делал. Серебристый цвет его глаз при солнечном свете был еще ярче, чем я помнила.

– Привет. Видел Бети в клубе, она сказала, что ты здесь, – объяснил свое появление Раш.

Он нервничал. Я никогда не видела, чтобы он нервничал.

– Да… ммм… Вудс дал мне два дня, чтобы перевезти вещи из Самита и приступить к работе.

– Ты поедешь за вещами?

Я кивнула:

– Да. Оставила там все, только сумку взяла. Я ведь не собиралась тут остаться.

Раш нахмурился:

– И как ты поедешь? Я не вижу твоей машины.

– Как раз смотрю в Google, где тут ближайшая автобусная станция.

Раш еще больше нахмурился:

– Ближайшая в сорока минутах езды отсюда. В Форт-Уолтон-Бич.

Все оказалось не так страшно, как я думала.

– Блэр, ехать автобусом небезопасно. Мне не нравится эта идея. Разреши, я тебя отвезу. Пожалуйста. Быстрее, чем автобусом, и бесплатно. Заодно сэкономишь.

Поехать с Рашем? Всю дорогу до Самита и обратно? Разумно ли это?

– Не знаю…

Я замолчала, потому что действительно не знала, как поступить. Мое сердце не было готово к Рашу в таком количестве.

– Нам даже разговаривать не обязательно… Или, если захочешь, можем поговорить. Включишь музыку, какую захочешь, я против не буду.

Если я вернусь с Рашем, Кейн, может, и не станет устраивать сцены. А может, и станет. Вдруг он решит рассказать Рашу о моей беременности? Но ведь я еще не говорила ему самому об этом.

– Знаю, ты не можешь простить меня за то, что я тебе солгал и причинил столько боли. Я не прошу простить меня. Мне жаль, что все так получилось. Если бы можно было вернуться назад, я бы все исправил. Пожалуйста, Блэр, позволь мне как другу подвезти тебя, чтобы к тебе не пристали какие-нибудь уроды в автобусе.

Я сомневалась, что поездка в автобусе такая уж рискованная затея. А потом подумала, что теперь должна заботиться не только о себе. Во мне зарождалась новая жизнь, и я должна была защищать ее.

– Хорошо. Я согласна.

* * *

В гостиной в большом синем кресле развалился Джейс. Он закинул ноги на оттоманку, Бети устроилась у него на коленях. Они оба с недоверием меня разглядывали. Я сидела на диване и чувствовала себя участником какого-то научного эксперимента.

– Так ты не против того, чтобы Раш завтра отвез тебя в Самит? – спросила Бети. – Я хочу сказать, тебе не кажется это странным или… – Она не договорила.

Да, это было странно. А еще поездка с ним в одной машине могла стать мучительной, но мне необходимо было попасть в Самит. Бети работала и не могла из-за меня брать еще один выходной на неделе.

– Ну, он предложил, мне надо туда, и я согласилась.

– Вот так просто? И почему я в это не верю? – спросила Бети.

– Потому что она пропустила ту часть, когда он валялся у нее в ногах и умолял, – с ухмылкой сказал Джейс.

Мне стало зябко, и я накинула на плечи вязаный плед. В последнее время меня часто знобило, это было странно, тем более летом во Флориде.

– Он меня не умолял, – сказала я.

Мне вдруг захотелось защитить Раша. Даже если он и просил меня, Джейса это никак не касалось.

– Ага, конечно, как скажешь.

Джейс отпил сладкого чая, который приготовила для него Бети.

– Это не наше дело, Джейс, отстань от нее. Нам надо решить, что делать с арендой, срок заканчивается через неделю.

Я не собиралась надолго задерживаться в Розмари и уже сказала об этом Бети. Идея переезда в дорогую квартиру мне не казалась хорошей. После моего отъезда Бети будет вынуждена платить всю сумму, а не половину.

Джейс поцеловал Бети руку и улыбнулся.

– Я ведь уже говорил тебе, что обо всем позабочусь. Если, конечно, ты мне позволишь, – сказал он и подмигнул ей.

Я отвернулась, мне не хотелось смотреть на них. Наши отношения с Рашем были совсем другими. Да и продлились они совсем недолго, а редкие встречи всегда были короткими и напряженными. Я попыталась представить, каково это – сидеть на коленях у Раша, когда захочется, и чувствовать себя в безопасности, быть уверенной в его любви? У меня не было возможности узнать ответ на этот вопрос.

– А я говорила, что не позволю тебе платить, – сказала Бети. – Извини, у меня созрел новый план. Кстати, Блэр, почему бы нам завтра не отправиться на поиски квартиры?

Я не успела согласиться, как в дверь постучали и в комнату вошел Грант.

– Ты не должен входить к моей девочке без разрешения, – недовольно прорычал Джейс. – Она могла быть голой.

Грант закатил глаза, потом мельком посмотрел на меня и улыбнулся.

– Успокойся, олух, я видел твою машину возле дома. Я приехал, чтобы попросить Блэр прогуляться со мной.

– Что, давно по морде не получал? – спросил Джейс.

Грант ухмыльнулся и отрицательно покачал головой, а потом снова посмотрел на меня.

– Блэр, давай прогуляемся, надо наверстать упущенное.

Был ли Грант в курсе этой большой лжи? Конечно же, он обо всем знал. Но я не могла ему отказать. Он был первым человеком, который был добр ко мне в Розмари. Он заправил мою машину, беспокоился за меня, когда я спала в каморке под лестницей. Я кивнула и встала с дивана.

– Хорошо, тем более эти двое явно нуждаются в уединении.

Я оглянулась на Бети и наткнулась на ее внимательный взгляд. Когда я улыбнулась, она заметно расслабилась.

– Из-за нас уходить не стоит. Нам же надо решить, где мы будем жить на следующей неделе, – сказала Бети, пока я шла к выходу.

– Вы успеете обговорить это позже, Бетанн. Блэр почти месяц не было в Розмари. Делиться надо, – парировал Грант, открывая передо мной дверь.

– Раш будет психовать… – прокричал Джейс, но Грант закрыл дверь, и я не услышала, что ему ответила Бети.

По лестнице мы спустились молча, а когда оказались на тротуаре, я посмотрела на Гранта и спросила:

– Ты просто по мне соскучился или есть что-то, что ты хочешь мне сказать?

Грант улыбнулся:

– Я скучал по тебе. Мне тут, понимаешь ли, пришлось иметь дело с Рашем, а он вечно был не в духе. И это еще мягко сказано. Так что, поверь, я чертовски по тебе соскучился.

Я понимала его желание отшутиться, но думать о терзаниях Раша было невыносимо.

– Извини, – промямлила я, потому что не знала, что сказать в ответ.

– Просто я рад, что ты вернулась.

Я промолчала. Грант явно чего-то недоговаривал. Интуитивно я понимала, что он мучительно подбирает слова…

– Мне жаль, что так все получилось, – сказал Грант. – Да еще Нэн… Со стороны может показаться, что она самая испорченная сучка в мире, но у нее, поверь, было то еще детство. Несладко ей пришлось. Будь Джорджина твоей матерью, ты бы, может, и поняла. Рашу было легче, ведь он парень. А вот Нэн… проклятье, ей действительно было хреново. Это, конечно, не оправдание, но я просто пытаюсь объяснить.

Мне нечего было ему сказать. Никакого сочувствия к Нэн я не испытывала. А вот ее мужчины явно ее жалели.

– Само собой, она повела себя не по-людски. Как можно было скрывать от тебя все. Прости, что я сам не рассказал тебе, но я даже не подозревал, что между тобой и Рашем что-то есть. Я понял это, только когда он слетел с катушек, тогда в клубе. Понятное дело, я видел, что он на тебя запал. Но ведь почти все парни тут у нас на тебя запали. Я решил, что он не станет за тобой ухлестывать. Потому что он очень предан Нэн и… ну, из-за того, кто ты для них обоих.

Грант остановился, и я повернулась, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Я никогда его таким не видел, – сказал он. – Никогда. Его как будто выпотрошили. Злой стал, угрюмый, не подступишься. После твоего отъезда он даже улыбаться перестал, совсем потерял интерес к жизни. Конечно, он не был честен с тобой, и ты могла подумать, что он тебя предал, защищая сестру… Но ведь у вас было так мало времени. Ты пойми, он всегда, с самого детства отвечал за Нэн. Она была для него всем. А потом вдруг в его жизни появилась ты, и все изменилось. Со временем он бы тебе обязательно все рассказал, я это точно знаю. Но тогда он просто считал, что это несправедливо по отношению к Нэн. Ведь он запал на девчонку, из-за которой, как он всегда думал, его сестра осталась без отца. Все, в чем он был уверен, рухнуло в один миг.

Я молча смотрела на Гранта. Ничего нового он не сказал. Все это я уже не раз прокручивала в голове. Я прекрасно понимала, о чем он говорит, вот только… Только это ничего не меняло. Даже если бы Раш рассказал о том, кто он и кто Нэн, для меня ничего бы не изменилось. Они остались бы теми же. Последние три года жизни моей мамы были для нее настоящим адом, а они в это время жили в своих роскошных домах и весело порхали с одной вечеринки на другую. Их вера в свою же собственную ложь – вот то, через что я не могла переступить.

– Проклятье, кажется, я все только испортил. Понимаешь, я просто хотел поговорить с тобой. Блэр, ты должна поверить, что Раш… Ты нужна ему. Он понимает, что виноват. Я точно знаю, он никогда не перестанет думать о тебе. Если он завтра попытается заговорить с тобой об этом, хотя бы выслушай его.

– Грант, я его простила. Просто не могу об этом забыть. То, что между нами было, и то, к чему мы шли… все кончилось. Больше ничего не будет. Я туда не вернусь. Не могу. Но я, конечно, выслушаю его. Поверь, он мне небезразличен.

– Понятно, – сказал Грант и устало вздохнул. – Что ж, это лучше, чем ничего.

Больше я ничего не могла ему предложить.