Текст книги "Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках"
Автор книги: Э. Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Открываю дверь в номер, пропускаю Ану вперед. Тейлор пытается скрыть изумление.
– Тейлор, захвати мою куртку.
– Конечно, сэр.
С легкой улыбкой он поворачивается на каблуках и уходит по коридору. Я, прищурившись смотрю ему вслед, прислоняюсь к стене и жду мисс Стил.
И что, черт возьми, я ей скажу? «Не желаете ли стать моей секс-рабыней?»
Нет. Спокойно, Грей. Она совсем не похожа ни на одну из твоих нижних, так что действовать будем постепенно.
Через пару минут Тейлор возвращается с моей курткой.
– Что-нибудь еще, сэр?
– Нет, пока все.
Вручает мне куртку и удаляется. Я стою в коридоре как идиот. И долго Анастейша там провозится? Смотрю на часы. Должно быть, договаривается с Кэтрин насчет обмена машинами. Либо болтает с Родригесом: объясняет, что согласилась на кофе, дабы меня ублажить ради статьи. Я мрачнею. Может, даже целует его на прощанье. Проклятье!
Она выходит, и меня чуть отпускает. Не похоже, чтобы она только что целовалась.
– Все, – решительно объявляет Ана. – Я готова пить кофе.
Однако краска на щеках выдает всю тщетность ее усилий казаться смелой.
– Только после вас, мисс Стил. – Она шагает вперед, и я прячу радость. Догоняя ее, размышляю, насколько она близка с Кэтрин и насколько хорошо они уживаются вместе. Спрашиваю, давно ли они знакомы.
– С первого курса. Она моя близкая подруга. – В голосе звучат теплые нотки. Ана предана ей беззаветно. Доехала до самого Сиэтла, чтобы взять у меня интервью, когда Кэтрин заболела. Надеюсь, мисс Кавана относится к ней с не меньшей преданностью и уважением.
У лифтов я жму кнопку вызова, двери почти мигом открываются. Внутри страстно обжимается влюбленная парочка; при виде нас они смущенно отскакивают друг от друга. Мы не обращаем внимания и заходим в кабину, но я успеваю заметить озорную улыбку Анастейши. Хорошая мысль, детка.
К первому этажу атмосфера в кабине накаляется от неудовлетворенного желания. И я даже не знаю, исходит оно от парочки позади нас или же от меня.
Да. Я хочу ее! А вот захочет ли она того, что я собираюсь ей предложить?
Наконец двери открываются, я беру ее за руку. Ладонь удивительно прохладная и вовсе не липкая, как я ожидал. Похоже, я действую на нее не так сильно, как она на меня. Досадно.
Нам вслед слышится хихиканье парочки.
– Дались им эти лифты, – бормочу я. И все же есть какая-то притягательность в наивных отношениях. Мисс Стил кажется такой же наивной, и, выходя на улицу, я снова задаюсь вопросом о правомочности своих мотивов. Если я втяну эту девочку в темный сумрак моего мира, она изменится и уже никогда не сможет стать прежней. Это дорога в одну сторону. Уж я-то это отлично знаю.
Она слишком юная, вдобавок неопытная… Но, черт побери, мне нравится держать ее за руку!
В кофейне я поручаю ей выбрать столик и спрашиваю, что она будет пить. Запинаясь, она делает заказ: ч-чай «Английский завтрак», пакетик сразу вынуть. Это что-то новенькое.
– А кофе?
– Я его не люблю.
– Хорошо, чай, пакетик сразу вынуть. Сладкий?
– Нет, без сахара, – отвечает девушка, глядя вниз на свои сплетенные пальцы.
– А есть что-нибудь будете?
– Нет, спасибо, ничего. – Она качает головой и перебрасывает волосы через плечо. В них сверкает рыжинка.
В очереди мне приходится ждать, пока две неторопливые матроны за стойкой не обменяются дурацкими шуточками со всеми клиентами. Меня это здорово бесит и отвлекает от моей цели – от Анастейши.
– Привет, красавчик, чего тебе предложить? – спрашивает та, что постарше, сияя глазами. Знала бы ты, дорогуша, что скрывает это смазливое личико.
– Кофе со вспененным молоком. Чай «Английский завтрак». Пакетик сразу вынуть. И черничный маффин.
На случай, если Анастейша передумает и захочет есть.
– Вы приезжий?
– Да.
– К нам на выходные?
– Да.
– Сегодня распогодилось.
– Да.
– Надеюсь, вам удастся погреться на солнышке.
Хватит со мной трепаться, давай пошевеливайся!
– Да, – отвечаю я сквозь зубы и оглядываюсь на Ану, которая мигом отводит глаза.
Она за мной наблюдает. Неужели присматривается?
В груди теснится надежда.
– Ну вот! – Женщина подмигивает и ставит напитки на поднос. – Расплатишься на кассе, мой сладкий. Удачного дня!
Выжимаю из себя остатки вежливости:
– Спасибо.
За столиком Анастейша смотрит на свои пальцы, размышляя бог знает о чем. Неужели обо мне?
– Хотите, я угадаю, о чем вы думаете? – спрашиваю я.
Она подскакивает и краснеет, я ставлю на стол ее чай и свой кофе. Она сидит как пришибленная. В чем дело? Ей со мной неприятно?
– Так о чем же вы думаете? – снова спрашиваю я, и она смущенно вертит пакетик.
– Это мой любимый чай, – говорит она, и я мысленно отмечаю на будущее, что она предпочитает «Английский завтрак». Смотрю, как она заваривает чай. Зрелище замысловатое и неряшливое. Макает пакетик в чашку, тут же вылавливает и выкладывает на блюдце. Говорит, что чай любит некрепкий и черный, и на миг мне кажется, будто она описывает качества, которые ценит в мужчине.
Возьми себя в руки, Грей!
– Он ваш парень?
Она хмурит брови домиком:
– Кто?
Хороший ответ.
– Фотограф. Хосе Родригес.
Она смеется. Надо мной. Надо мной!
Не понятно, то ли от облегчения, то ли я кажусь ей смешным. Это бесит. Никак не могу ее раскусить. Я ей нравлюсь или нет? Она говорит, что тот придурок ей просто друг.
– Почему вы решили, что он мой парень?
– По тому, как он улыбался вам, а вы – ему. – Ты что, ничего не замечаешь? Да он влюблен в тебя по уши!
– Он почти что член семьи.
Значит, влечение только с его стороны. Интересно, она осознает, до чего прелестна? Она наблюдает, как я снимаю бумажную обертку с маффина, и на миг я представляю: она стоит передо мной на коленях, а я кормлю ее, кладя в рот маленькие кусочки. Эта картинка меня несказанно забавляет и возбуждает.
– Не хотите кусочек? – спрашиваю я.
Ана качает головой.
– Нет, спасибо, – с запинкой отвечает она и снова смотрит на руки. Почему она так нервничает? Неужели из-за меня?
– А тот, которого я видел вчера в магазине?
– Пол мне просто друг. Я вам вчера сказала. – Она хмурится, смущается и складывает руки на груди, будто пытаясь защититься. Расспросы об этих типах ей не по душе. Вспоминаю, как неловко ей стало, когда брат босса ее приобнял, заявляя свои права. – Почему вы спрашиваете?
– Похоже, вы нервничаете в мужском обществе.
Она изумленно распахивает глаза. Они невероятно красивые – цвета океана в Кабо, самого голубого из всех морей планеты. Вот бы поехать туда с нею.
Черт, откуда взялась эта мысль? Я никогда не путешествую с сабами, это против правил. Самое главное в этих играх – возможность владеть, не привыкая к человеку, не вникая в его чувства, не узнавая его привычек и слабостей. Личная жизнь, застегнутая наглухо, до самой верхней пуговички. Никакие, даже самые бурные, эмоции не покидают границ игровой комнаты.
– Я вас боюсь, – признается она вдруг и снова смотрит на свои руки. С одной стороны, она типичная саба, с другой – та еще штучка.
– Вы и должны меня бояться.
Еще бы! Немногие отваживаются сказать мне в лицо, что боятся меня. Ей свойственна прямота, хотя, когда она опускает глаза, мне сложно догадаться, о чем она думает. Это обескураживает. Нравлюсь ли я ей, или она терпит мое общество ради статьи Каваны? Понятия не имею.
– Вы одна сплошная тайна, мисс Стил.
– Во мне нет ничего таинственного.
– По-моему, вы очень хорошо владеете собой. – Как и любая хорошая саба. – Ну, если не считать того, что вы часто краснеете. Хотел бы я знать почему. – Вот тебе! На такую провокацию ты обязательно поведешься. Кладу в рот крошечный кусочек маффина и жду ответа.
– Вы всегда так бесцеремонны?
– Я не думал, что это так называется. Я вас обидел?
– Нет.
– Хорошо.
– Но вы очень властный человек.
– Я привык, чтобы мне подчинялись, Анастейша. Во всем.
– Не сомневаюсь, – шепчет она и тут же спрашивает, почему я не предложил ей называть меня по имени.
О как!
И тут я вспоминаю: покидая мой офис после интервью, она вошла в лифт и назвала меня по имени. Неужели она видит меня насквозь? Она что, специально меня подначивает? Отвечаю, что по имени меня зовут только члены семьи. Я не знаю своего настоящего имени, того, которое мне дала биологическая мать. Ведь должна же она была как-то звать меня, даже если почти не выходила из своего наркотического облака дольше, чем на пару минут. Я покачал головой и нахмурился. Даже не начинай, Грей!
Меняю тему.
– Вы единственный ребенок?
Прежде чем ответить, она изумленно хлопает ресницами.
– Да.
– Расскажите мне о своих родителях.
Ана закатывает глаза, и я едва сдерживаюсь, чтобы не сделать ей замечание.
– Моя мать живет в Джорджии со своим новым мужем Бобом. Отчим – в Монтесано.
Разумеется, я знаю все это из досье, собранного Уэлчем, но мне хочется услышать из ее уст. При упоминании отчима ее губы расплываются в улыбке.
– А отец?
– Отец умер, когда я была совсем маленькой.
И тут меня выбрасывает в мои кошмары: я стою на коленках перед распростертым на грязном полу телом, мои ладони прикасаются к длинным, спутанным волосам. Кажется, они в крови, мои пальцы оказываются в чем-то липком, и мне становится страшно, смертельно страшно. Так, что я просто не могу произнести ни слова.
– Извините, – бормочу я, пытаясь сбросить наваждение. Еще не хватало напугать Анастейшу на первом свидании.
– Я его совсем не помню, – добавляет она, возвращая меня к реальности.
Лицо у нее открытое и оживленное, и я понимаю, что Рэймонд Стил стал для нее хорошим отцом. А вот об отношениях с матерью надо выяснить поподробнее.
– А потом ваша мать вышла замуж во второй раз?
Она горько усмехается:
– Можно сказать и так.
В подробности особо не вдается. Она из тех немногих женщин, что любят помолчать. Я ценю это, но только не сейчас.
– Вы не любите рассказывать о себе?
– Вы тоже, – парирует она.
Ну что, мисс Стил, поиграем? С удовольствием напоминаю ей про интервью, злорадно усмехаясь.
– Вы уже брали у меня интервью и, помнится, задавали довольно интимные вопросы.
Да. Ты спросила, не гей ли я.
Она не обманывает моих ожиданий и густо краснеет. Сбивчиво бормочет о себе и своих близких. Мать – неисправимый романтик. Видимо, четвертый брак стал победой надежды над опытом. Похожа ли она на свою мать? Спросить не отваживаюсь. Если она ответит, что да, то мне ничего не светит. А мне не хочется заканчивать нашу беседу.
Спрашиваю про отчима, и Ана подтверждает мою догадку. Она действительно его любит. Когда она про него рассказывает, то вся так и светится. Говорит о его работе (он делает мебель), о его хобби (любит футбол и рыбалку). После того как мать вышла замуж в третий раз, она решила остаться с отчимом. Любопытно.
Ана расправляет плечи.
– Расскажите мне о своих родителях, – требует она, пытаясь уклониться от дальнейших расспросов о своей семье. Я тоже не желаю распространяться, поэтому выдаю общие факты.
– Мой отец – адвокат, а мама – детский врач. Они живут в Сиэтле.
– А что делают ваши брат с сестрой?
Ей нужны подробности? Кратко отвечаю, что Элиот занимается строительством, сестра изучает кулинарию в Париже. Она восторженно слушает, потом мечтательно выдает:
– Я слышала, что Париж – чудесный город.
– Да, очень красивый. Вы там были?
– Я никогда не была за границей. – В ее голосе звучат нотки сожаления. Непременно покажу ей Париж!
– А хотели бы поехать?
Сперва Кабо, теперь Париж… Уймись, Грей!
– В Париж? Конечно, хотела бы. Но больше мне хочется в Англию.
Она заметно оживляется. Мисс Стил желает путешествовать. Почему именно в Англию? Спрашиваю.
– Это родина Шекспира, Остин, сестер Бронте, Томаса Гарди. Я бы хотела посмотреть на те места, где были написаны эти чудесные книги.
Вот она, ее первая любовь – книги.
Вчера в «Клейтонс» она об этом упоминала. Похоже, мне придется соперничать с Дарси, Рочестером и Энджелом Клэром, невыносимыми романтическими героями. Вот и доказательство, которое я искал. Она – неизлечимый романтик, как и ее мать, и у нас с ней ничего не получится. Чтобы окончательно меня добить, она нетерпеливо смотрит на часы. Это конец! Я провалил дело…
– Мне пора. Я должна готовиться, – заявляет она.
Предлагаю проводить ее до машины подруги, припаркованной возле отеля. Там можно и поговорить. Только стоит ли?
– Спасибо за чай, мистер Грей.
– Не за что, Анастейша. Мне было очень приятно. – Внезапно я понимаю, что последние двадцать минут были действительно приятными. Выдаю ей самую ослепительную из моих улыбок, чтобы не получить отказ, и предлагаю ей руку. – Идемте.
Она берет меня под руку, и, пока мы бредем обратно к отелю, я размышляю о том, какой послушной кажется мне ее рука. А вдруг у нас получится?
– Вы всегда носите джинсы? – спрашиваю я.
– Почти, – отвечает она, и это еще одно очко не в ее пользу: неисправимый романтик, который носит исключительно джинсы… Я предпочитаю женщин в юбках. Мне нравится открытый доступ.
– А у вас есть девушка? – выпаливает она. Третье очко не в ее пользу. Вся эта ерундистика меня нисколько не интересует. Она хочет романтики, я же не могу ей этого предложить.
– Нет, Анастейша, девушки у меня нет и быть не может.
Она неодобрительно хмурится, стремительно отворачивается и чуть не падает на дорогу.
– Черт, Ана! – кричу я и дергаю ее за руку, чтобы она не свалилась под колеса идиота-велосипедиста, движущегося против потока машин на улице с односторонним движением.
Внезапно она оказывается у меня в объятиях, вцепившись мне в бицепсы. В глазах испуг, и я впервые замечаю синюю окантовку вокруг голубой радужки. До чего же у нее красивые глаза, особенно вблизи. Зрачки расширяются, и я тону в ее глазах безвозвратно. Она глубоко вздыхает.
– Не ушиблась? – Собственный голос кажется мне чужим, и я запоздало осознаю, что она касается меня, а мне от этого вовсе не плохо. Поглаживаю ее по щеке. Кожа мягкая и гладкая. Провожу большим пальцем по нижней губе, и дыхание у меня перехватывает. Она прижалась ко мне, я чувствую ее груди, через рубашку проникает жар ее тела. От нее пахнет чистотой и свежестью, и мне вспоминается дедушкин яблоневый сад. Закрыв глаза, вдыхаю ее аромат, чтобы сохранить в памяти. Когда я снова их открываю, то обнаруживаю, что она тоже не сводит умоляющих глаз с моих губ.
Черт! Она хочет, чтобы я ее поцеловал. И мне хочется того же. Хотя бы один раз. Губы ее полуоткрыты в ожидании. Нет. Нет. Нет. Не делай этого, Грей! Эта девушка не для тебя. Ей нужны цветы и сердечки, а тебя эта муть не интересует. Закрываю глаза, чтобы побороть искус, и наконец принимаю верное решение.
– Анастейша, – шепчу я, – держись от меня подальше. Я не тот, кто тебе нужен.
Она снова делает брови домиком, и дыхание у нее перехватывает.
– Дыши, Анастейша, дыши. – Следует отпустить ее до того, как наделаю глупостей, однако мне очень не хочется этого делать. Хотя бы еще немного. – Я сейчас поставлю тебя на ноги и отпущу.
Отстраняюсь, она разжимает руки, однако легче мне не становится. Придерживаю девушку за плечи, чтобы убедиться в ее устойчивости. Она снова хмурится, чувствуя себя униженной. Она в ужасе от моего пренебрежения. Черт! Я вовсе не хотел тебя обидеть. Если бы ты знала меня лучше, то поняла бы, что я пытаюсь поступить благородно. Отпустить тебя. Выпустить тебя из моих рук.
– Ясно, – разочарованно бормочет она. Тон церемонный и сдержанный, однако она не отстраняется. – Спасибо.
– За что?
– За то, что спасли меня.
Мне хочется сказать ей, что я спасаю ее от себя… что делаю благородный жест. Впрочем, она ждет других слов.
– Этот идиот ехал против движения. Хорошо, что здесь был я.
Теперь я бормочу всякую чушь и никак не могу ее отпустить. Предлагаю ей немного посидеть в отеле, прийти в себя – уловка, чтобы побыть с ней подольше.
Ана качает головой, расправляет плечи и обхватывает себя руками, будто пытаясь защититься. Дождавшись сигнала светофора, она бросается через улицу столь стремительно, что я едва за ней поспеваю. Дойдя до отеля, она поворачивается ко мне и окидывает меня бесстрастным взглядом.
– Спасибо за чай и за то, что согласились на фотосессию. – Ее равнодушие отзывается во мне болью.
– Анастейша, я… – Не знаю, что и сказать. Извиняться или нет?
– Да, Кристиан? – резко бросает она.
Ух ты! Разозлилась до чертиков, презрение так и сочится из каждого слога моего имени. Это что-то новенькое. Она уходит, а я не хочу с ней расставаться.
– Удачи на экзаменах.
В ее глазах боль и негодование.
– Спасибо, – презрительно бормочет она. – Всего доброго, мистер Грей.
Ана разворачивается и спешит по улице к подземному гаражу. Я смотрю ей вслед в надежде, что она оглянется, но тщетно. Она скрывается из виду, оставив после себя сожаление о несбывшемся и аромат яблочного сада осенью.
Четверг, 19 мая 2011
Нет!.. Просыпаюсь от собственного крика, отражающегося от стен спальни. Я вымок от пота, меня преследует застарелый страх побоев, запах выдохшегося пива, сигарет и нищеты. Сажусь, сжимаю голову руками и пытаюсь успокоиться. Сердце колотится как бешеное, никак не могу отдышаться. Это повторяется четвертую ночь подряд. Я никогда не могу запомнить деталей, но зато чувства остаются со мной надолго, до следующей ночи. Пустота, усталость, страх. И голод – такой, что впору наброситься и съесть тухлый огрызок от яблока. Меня выворачивает, я оглядываюсь и с неким подобием успокоения замечаю, что я дома. На часах три утра.
У меня две важные встречи завтра… точнее, уже сегодня. Мне нужны ясная голова и здоровый сон. А тут еще чертова тренировка по гольфу с Бастилем. Лучше ее отменить, мысли об очередном проигрыше отравляют и без того унылое настроение.
Выбравшись из кровати, бреду в кухню. Наливаю стакан воды и замечаю свое отражение в зеркальной стене. С отвращением отворачиваюсь.
Ты ее отверг. Она хотела быть с тобой, а ты ее отверг. Я поступил так ради ее же блага!
Эти мысли уже несколько дней не дают мне покоя. Не будь мой мозгоправ на отдыхе в Англии, я бы ему позвонил. Его психотреп здорово меня успокаивает.
Грей, она всего лишь смазливая девица!
Похоже, мне нужно отвлечься. К примеру, найти новую сабу. После Сюзанны у меня долго никого не было. Размышляю, стоит ли звонить Елене. Она всегда подбирает для меня подходящих кандидаток. Проблема в том, что я не хочу ни с кем знакомиться.
Мне нужна Ана.
Меня преследуют ее разочарование, уязвленная гордость и презрение. Она ушла, не обернувшись. Пригласив на кофе, я вселил в нее надежду, а потом сам же ее убил.
Как бы перед ней извиниться? Возможно, тогда я смогу забыть эту печальную историю и выкинуть девушку из головы. Поставив стакан в раковину, бреду обратно в спальню.
Радиобудильник срабатывает в пять сорок пять. Я лежу и смотрю в потолок. Всю ночь не спал, чувствую себя совершенно разбитым. Черт! Что за хрень?
Радиопередача отвлекает меня до тех пор, пока я не слышу вторую новость. С аукциона в Лондоне продается рукопись незаконченного романа Джейн Остин под названием «Уотсоны».
«Книги», – сказала она.
Господи! Даже новости напоминают мне о малютке мисс Стил. Она неизлечимый романтик, обожающий английскую классику. Я тоже люблю литературу, но по другой причине. Первых изданий Джейн Остин или сестер Бронте у меня нет, зато имеется два романа Томаса Харди…
Ну конечно! Отличная идея. Так я и сделаю.
И вот я уже в библиотеке, передо мной «Джуд незаметный» и три тома «Тесс из рода д’Эрбервиллей». Оба романа грустные и трагичные. У Харди была мрачная извращенная фантазия. Как и у меня.
Прогоняю эту мысль и рассматриваю книги. Хотя «Джуд» в лучшем состоянии, он отпадает сразу – в нем нет искупления грехов. Пошлю-ка ей «Тесс», снабдив подарок подходящей цитатой. Книга далеко не самая романтичная, учитывая свалившиеся на героиню несчастья, однако в ней есть привкус романтики на фоне деревенских ландшафтов старой доброй Англии. К тому же Тесс удалось отомстить виновнику своих бед.
Впрочем, дело не в этом. Ана упоминала, что Харди – ее любимый писатель; она наверняка даже в руках не держала его первого издания. И тем более не владела им.
«Вы суперпотребитель». Ее неодобрительная реплика не идет у меня из головы. Да, я люблю владеть вещами, которые поднимаются в цене, вроде первых изданий.
Теперь я чувствую себя куда спокойнее. Я доволен собой. Направляюсь в гардеробную, чтобы переодеться в спортивную одежду.
На заднем сиденье машины пролистываю один из томиков «Тесс» в поисках цитаты и задаюсь вопросом, когда у Аны последний экзамен. Книгу я читал давно, сюжет помню смутно. Будучи подростком, я находил в мире литературы тайное прибежище. Мать мое увлечение изумляло. Элиот особо не читал. Я стремился укрыться от реальности, чтение успокаивало меня и примиряло с действительностью, а ему этого не требовалось. Он чувствовал себя в реальном мире как рыба в воде.
– Мистер Грей, мы приехали, – прерывает мои размышления Тейлор. Он выходит из машины, распахивает для меня дверцу. – В два часа я буду ждать снаружи, чтобы отвезти вас на гольф.
Я киваю и вхожу в «Грей Хаус», держа книги под мышкой. Молоденькая секретарша кокетливо машет мне рукой. Каждый день… Как попсовый шлягер, поставленный на повтор.
Проигнорировав девицу, иду к лифту.
– Доброе утро, мистер Грей, – приветствует меня охранник Барри и нажимает кнопку вызова лифта.
– Как твой сынишка, Барри?
– Ему лучше, сэр.
– Рад слышать.
Вхожу в лифт, он взлетает на двадцатый этаж. Андреа уже тут как тут.
– Доброе утро, мистер Грей. Рос ждет вас, чтобы обсудить Дарфурский проект. Барни просит уделить ему пару минут…
Жестом велю ей замолчать.
– Все потом. Соедини меня с Уэлчем, выясни, когда приедет из отпуска Флинн. Поговорю с Уэлчем и займусь делами.
– Да, сэр.
– И еще мне нужен двойной эспрессо. Поручи Оливии. – Оглядевшись, не вижу Оливии. Какое облегчение! Эта девица вконец достала меня своими приставаниями.
– Вам с молоком, сэр? – спрашивает Андреа.
Умница. Одариваю ее улыбкой.
– Не сегодня. – Мне нравится, что каждый раз им приходится гадать, какой кофе я предпочту.
– Хорошо, мистер Грей. – Она выглядит довольной собой, и не зря: она самый лучший личный секретарь, который у меня когда-либо был.
Три минуты спустя она соединяет меня с Уэлчем.
– Уэлч?
– Мистер Грей.
– Досье, собранное на прошлой неделе. Анастейша Стил, студентка Ванкуверского гуманитарного колледжа.
– Да, сэр. Я помню.
– Я хочу знать, когда у нее последний выпускной экзамен. Это задача первостепенной важности.
– Хорошо, сэр. Что-нибудь еще?
– Нет, пока все. – Вешаю трубку и смотрю на книги, лежащие на письменном столе. Нужно найти цитату.
Рос, моя правая рука и руководитель административной службы, так и рвется в бой.
– Разрешение на отправку гуманитарной помощи в порт Судана от руководства страны мы получим, но наши контактные лица на местах сомневаются, что удастся доставить груз наземным транспортом. Они проводят оценку рисков, чтобы понять, насколько это выполнимо. – Похоже, организационные проблемы возникли серьезные – от привычной жизнерадостности Рос не осталось и следа.
– Всегда можно сбросить груз с самолета.
– Кристиан, стоимость сброса…
– Знаю. Давай-ка посмотрим, что выяснят наши друзья из неправительственных организаций.
– Ладно, – отвечает она со вздохом. – Я все еще жду одобрения от Госдепа.
Я закатываю глаза. Чертовы бюрократы! Пока они согласуют способы облагодетельствования несчастных, все уже умрут с голоду.
– Сообщи, если потребуется дать взятку или задействовать сенатора Бландино.
– Следующий вопрос: где построить новый завод. Налоговые послабления в Детройте огромные, сам знаешь. Я отправила тебе сводный отчет.
– Знаю. А какого черта это должен быть именно Детройт?
– Не понимаю, откуда такая предубежденность. Детройт отвечает всем нашим запросам.
– Ладно, пусть Билл проверит возможные участки под застройку. И давай-ка поищем альтернативу: вдруг найдутся более выгодные условия.
– Билл уже отправил Рут на встречу с сотрудником Бюро перепланировки Детройта, который и так был более чем сговорчив. Впрочем, я попрошу Билла провести окончательную проверку.
Звонит мой мобильник.
– Да! – ворчливо отвечаю Андреа, которая прекрасно знает, как я не люблю отвлекаться.
– Уэлч на проводе.
На часах одиннадцать тридцать. Быстро же он успел.
– Соедини. – Жестом прошу Рос остаться.
– Мистер Грей?
– Да, Уэлч. Какие новости?
– Экзамен у мисс Стил завтра, двадцатого мая.
Черт! Времени в обрез.
– Отлично. На этом пока все. – Вешаю трубку. – Рос, потерпи еще минуту.
Андреа отвечает мигом.
– Андреа, в течение часа мне понадобится конверт и бумага, – сообщаю я и вешаю трубку. – Итак, Рос, на чем мы остановились?
В двенадцать тридцать Оливия, громко шаркая, приносит в кабинет ленч. Она высокая и стройная, с милым личиком, и, увы, постоянно смотрит на меня с вожделением. Надеюсь, на этот раз она раздобыла что-нибудь хоть немного съедобное. Утро выдалось загруженное, и я умираю с голоду. Оливия робко ставит поднос на стол. Салат с тунцом. Пойдет. На этот раз не облажалась.
Также она кладет передо мной три конверта с разными карточками.
– Отлично, – бормочу я.
Она поспешно ретируется.
Кладу в рот кусочек тунца, чтобы перебить голод, и берусь за ручку. Цитату я уже нашел. Это предупреждение. Правильно сделал, что отказался от своих планов. Не все мужчины годятся на роль романтических персонажей.
«Почему ты не сказала, что мне надо опасаться мужчин? Почему не предостерегла меня? Богатые дамы знают, чего им остерегаться, потому что читают романы, в которых говорится о таких проделках…» [1]1
Цитата из романа Т. Гарди «Тэсс из рода д’Эрбервиллей». Перевод А. Кривцовой. – Здесь и далее примеч. пер.
[Закрыть]
Вкладываю карточку в конверт, пишу адрес Аны, врезавшийся мне в память с того момента, как я прочел досье Уэлча. Звоню Андреа.
– Да, мистер Грей.
– Зайди ко мне.
– Да, сэр. – И вот она уже на пороге. – Что вам угодно, мистер Грей?
– Возьми книги, упакуй и отправь с курьером мисс Анастейше Стил – девушке, которая брала у меня интервью на прошлой неделе. Вот ее адрес.
– Займусь прямо сейчас, мистер Грей.
– Их нужно доставить не позднее завтрашнего дня.
– Ясно, сэр. Еще поручения будут?
– Пока нет. Мне нужны дубликаты.
– Этих книг?
– Да. Первое издание. Пусть этим займется Оливия.
– Что за книги?
– Роман «Тэсс из рода д’Эрбервиллей».
– Хорошо, сэр. – Андреа награждает меня понимающей улыбкой и покидает кабинет.
Почему она улыбнулась? Она же никогда не улыбается! Может быть, она решила, будто я увлечен девушкой и посылаю ей романтический подарок в знак своих чувств? Нет, это полная чушь. Андреа слишком хорошо вышколена и слишком давно работает со мной, чтобы так ошибаться. Я отметаю эту мысль и размышляю о том, удастся ли найти замену книгам. Очень надеюсь, что да.
