Текст книги "Тиффани & Ваниль (СИ)"

Автор книги: Джулия Поздно

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 10

Звук сирен заполнил все пространство у проходной, охранник покинул свое убежище и растерянно посмотрел на несколько машин МЧС.

– Мы никого не вызывали!

– Вы, нет, а вот ваш директор из холодильника, даже очень! – серьезно проговорил один из спасателей, и отодвинул мужчину в сторону. – Где цех?

– Там, – Иванов ткнул рукой во второй корпус.

– Ребята, быстрее!

Группа МЧС из трех человек пересекли проходную, счет шел на минуты.

– Ой, е-е-е… – протянул охранник и бросился назад в свою каморку. Забежав внутрь, мужчина схватил телефон.

– Зинаида Сергеевна, срочно в цех! У нас люди в холодильнике замерзают.

Женщина бросила встревоженный взгляд на кабинет директора и посмотрела на часы. Потом она заглянула к Борщовой, но, девушка до сих пор не вернулась. Предчувствие беды, страшным чудовищем рвалось наружу. Зинаида Сергеевна, быстро извлекла из сумки блистер с таблетками, выдавив одну, на ладонь, впопыхах сунула под язык.

Несколько теплых пледов (сувенирка для гостей с фирменной символикой), кипяток из кулера, этого должно хватить для оказания первой помощи.

 Зинаида Сергеевна чувствовала себя львицей в клетке, у которой отобрали львенка. За тот год, что Тимофей поселился в ее доме, он стал для нее не просто директором и постояльцем, а сродни сыну. Дочка давно съехала от женщины к мужу, и выехала за границу. Да и отношения у них разладились. Рождение внуков, тоже прошло незамеченным, дочь не посчитала нужным сообщить об этом матери. Новости о детях дошли через общих знакомых, от этого становилось только гадко, практически до тошноты. Ее малышка Минчжу выросла и стала прекрасной женщиной (только абсолютно чужой), в ее чертах она видела всегда только его… Своего Лонгвея. О своем браке с дипломатическим представителем из Китая она старалась не вспоминать. Зачем теребить старые раны?.. Ей тогда еле удалось вернуть вкус к жизни, больше хотелось камнем вниз и на дно. Благодаря дочери, не свершилось непоправимого. Поэтому по-матерински, Зинаида давно простила Минчжу, у той наверняка откроются глаза, когда она полностью прочувствует свой новый статус – мать.

– Что-то случилось? – в дверном проеме появилась Воронцова. Казалось, Елена только и ждала, чтобы задать свой вопрос.

Некогда было размышлять, каким ветром в очередной раз девушку занесло в приемную. Хотя, ответ напрашивался сам собой: неразделенная любовь – хуже проклятия. Правда, Зинаида Сергеевна больше склонялась к одержимости и навязчивой идее, нежели любви, со стороны Воронцовой.

– Пойдешь со мной! – женщина ловко перекинула пару пледов в руки девушки.

– А кипяток для чего?

– Некогда рассказывать… Идем!

***

Сначала Тимофей вызвал подмогу, мысленно матерясь от всего происходящего. Очень уж ему не хотелось пугать Людмилу, поэтому сдерживался, как мог. «Очевидное и невероятное» то, что сегодня приключилось в стенах цеха. Расскажи кому не поверят! Каким образом могло, так быстро заклинить кодовый замок, непонятно…

– Пообещали приехать в течение получаса, – ободряюще проговорил Васильков, сбросил звонок и еще ближе придвинулся к Борщовой.

Девушка походила на замершего воробушка в лютый мороз, уже более заметно постукивала челюстью, стараясь, как можно сильнее растирать свои ладони, руки, лицо.

– Сколько прошло времени? – тихо прошептала и прикрыла глаза Милочка.

– Не поверите, всего десять минут… МЧС серьезные ребята. Правда, им потребуются эти полчаса, доехать из ближайшего центра. Раньше не получится, при всем желании.

– Что же нам делать? – Борщова сделала шаг в сторону, один из бахил примерз к напольному покрытию и сполз с обуви. Шпилька соскользнула с обледеневшей поверхности, и, если бы не Тимофей, девушка могла расшибиться.

– Люда… – Васильков впервые за все время обратился так неформально и по-свойски. Ему казалось, что сейчас некогда спрашивать разрешения, и пора переходить к действиям. Тимофей отстранил Милочку и поднял несколько упакованных коробок с мороженым. Ключом от сейфа провел ощутимую линию вдоль липкой ленты на коробке.

– Тимофей Павлович, что вы делаете?

– Спасаю…

«Сливочная коровка» всегда была упакована в картон, внутри брикеты покрывала бумага, а верх прокладывался завоздушенной пленкой. Случаи бывали разные, часто встречались недобросовестные грузчики, а рисковать престижем и именем, никто не собирался. Поэтому бумага и пленка, обязательные составляющие коробок.

– Бумагу под блузку, пленку в рукава и обмотайте бедра под юбкой.

– Не поняла? – удивленно захлопала покрывшимися инеем ресницами Борща.

– Вам еще рожать, а при переохлаждении все возможно.

Милочка кивнула и быстро перехватила упаковку из рук директора. С блузкой справилась легко, а вот юбка вызвала много неудобств и заморочек. Узкая, удлиненная, и абсолютно неподдающаяся молния. Особенно, когда пытаешь ее расстегнуть замерзшими пальцами.

– Помочь? – спокойно предложил Тимофей и не дожидаясь ответа обошел Милочку со спины. – На три, стягивайте вниз, – не так себе представлял их первую близость Васильков, прикрыл глаза и носом втянул морозный воздух в легкие. – Раз, два, три, – собачка с затруднением съехала по зубцам молнии, и Людмила приспустила пояс юбки, обнажив часть бедра, спрятанного под линией тонкого кружева.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ После, Васильков бесцеремонно вскрыл еще пару коробок – о себе нельзя забывать. Мужчина не был слабаком, но, и торопиться на тот свет, так быстро не собирался.

– Что теперь? – едва пошевелила губами Милочка и посмотрела на Тимофея.

– Время обнимашек! – с ехидным смехом проговорил Васильков и раскинул руки в стороны.

***

– Вскрывайте уже скорее, эту дурацкую дверь! – поторапливала спасателей Зинаида Сергеевна.

– Они больше не разговаривают, – слезы застыли в глазах женщины.

– Правильно делают, при такой температуре, разве, что дышать, и то вредно.

Несколько выверенных профессиональных движений болгаркой, и, дверь поддалась со стороны раскореженного металла.

Спасатели прошли внутрь и помогли узникам выйти на свет. Картина была весьма удручающей: Борщова сине-зеленого цвета смотрела в одну точку со стеклянным взглядом, Васильков же напротив выглядел лучше: то ли «горячая» кровь, помогла продержаться, то ли смуглый цвет кожи не позволил, так явно проявиться синеве.

– Тимофей! – выкрикнула Воронцова из-за спины Зинаиды Сергеевны.

У мужчины едва хватило сил вымученно улыбнуться. Кого, кого, а свою бывшую пассию в минуты слабости, он видеть не хотел. А та, как почувствовала, стала кудахтать над ухом, изображая, по меньшей мере, его заботливую матушку.

– Вызовите скорую, вам двоим госпитализация не помешает!

 Не сговариваясь, мужчина с девушкой отрицательно замотали головами.

 «Только не в больницу!» – сделала попытку сказать Милочка, но увы, голос не слушался.

  «Свои отогреют!» – подумал Васильков, и посмотрел с надеждой на Зинаиду Васильевну.

 – Кто подпишет бумаги о вызове? И отказе оказания первой помощи?

  – Я! – быстро сориентировалась секретарь.

Воронцова же, воспользовавшись моментом, быстренько продолжала обрабатывать Тимофея, подсунув небольшой термос с кипятком и не только…

Васильков уже видел в руках своего секретаря, что-то похожее на термос, когда отпаивали Борщову, и ничего не заподозрил.

– А теперь, домой! – скомандовала Зинаида Сергеевна.

– Я с вами! – пискнула Леночка и положила цепкие «лапки» на плечи Тимофея.

– Лишние руки пригодятся, – подытожила женщина и вызвала штатного водителя на служебной машине к центральному входу цеха.

Глава 11

Милочка до сих пор не могла поверить, что все это, происходит, с ней наяву. Звук сирен, тяжелое дыхание Василькова над ухом, и пронизывающий холод до костей. Резкий свет ослепил на мгновение. Крепкие ребята из службы спасения, срезали болгаркой с петель металлическую дверцу холодильной камеры. Сильные руки чужого мужчины буквально выдернули из теплых объятий Тимофея. Ее куда-то повели, затем свет фонарика больно ударил по глазам, и Милочка зажмурилась от резкой боли.

– Все реакции в норме, жить будет! – заключил кто-то из службы спасения.

Наконец, Милочка смогла сфокусировать взгляд и увидеть встревоженное выражение лица Зинаиды Сергеевны. Она металась между ней и Тимофеем, раздавая указания всем подряд. Рядом с Васильковым, словно бактерия прилепилась незнакомая девушка. Вероятно, одна из воздыхательниц пронеслось в сознании Борщовой.

«Но, как же холодно!»

Милочка, как не старалась, не могла сразу, вот так, легко, выйти из состояния шоколадного эскимо на палочке. Если бы не помощь, то к утру сотрудники бы нашли две обледеневшие тушки.

Ощущения было не из лучших, девушке казалось, что она получила по меньшей мере контузию, действовала на инстинктах, пытаясь иногда читать по губам.

– Людочка, сейчас мы отвезем вас с Тимофеем домой, – Зинаида Сергеевна продолжала отпаивать ее слегка остывшим кипятком из термоса.

Девушка себя почувствовала китайским болванчиком, абсолютно не могла говорить, и только все время кивала.

«Домой, так домой…» – Словно безвольная кукла, она позволила, быстро снять с себя одежду и накинуть теплый плед на плечи.

– Елена, поддержи его! – скомандовала женщина.

Милочка повернулась и посмотрела на Тимофея. Он старался держаться, хотя его состояние было ничем не лучше Борщовой. Вокруг него продолжала скакать неугомонная девица и отпаивать каким-то травяным отваром.

– Что за дрянь ты заварила в термосе? – спросила Зинаида, почувствовав не очень приятный запах напитка.

– Травяной чай, – отчеканила девушка и стала поспешно снимать одежду с Тимофея.

Наверное бы Милочка могла залюбоваться красивым мужским телом при других обстоятельства, и, если бы, ей резко не стало хуже. Пришлось отвернуться, сделав еще пару шагов, как ноги перестали слушаться, и девушка чуть не завалилась на одного из спасателей.

– Я настаиваю на скорой помощи! – проговорил мужчина и еще раз окинул встревоженным взглядом Борщову.

Китайский болванчик ожил и отрицательно замотал головой.

– Что же вы милая, может быть прислушались к специалисту. Спасатель. Многое повидал.

Милочка панически боялась больничных учреждений, начиная с самого детства. И раз она в сознании, то, ни за какие сокровища в мире, не согласиться добровольно отправиться в руки врачей.

Зинаиде Сергеевна оставалось только развести руками. Ведь Борщова была не единственной, кто отказался от госпитализации.

– Подпишите отказ, – проговорил сурово мужчина.

Милочка трясущимися руками потянулась к листку, и едва смогла совладать с шариковой ручкой, поставив свою подпись.

У центрального входа, их уже поджидала новенькая «Волга».

– Мы все не поместимся… – девица озвучила вслух мысли остальных.

–Зинаида Сергеева, поезжайте с Людой, – превозмогая себя, проговорил Тимофей. – У Елены есть машина, она меня подвезет.

– Конечно, я готова, – суетилась рядом девица, метая молнии в сторону Борщовой.

Когда за Милочкой захлопнулась дверь, девушка поежилась и откинула голову на спинку пассажирского кресла в машине. Раздирающий холод изнутри никуда не исчезал. Борщова еле-еле чувствовала свои ноги.

– Как же вас угораздило? – спросила Зинаида и повернулась к водителю: – Антоша, домой!

– Не знаю, – стуча зубами пискнула Милочка. – Замок заклинило, внутри.

Женщина изогнула бровь и с удивлением посмотрела на девушку.

– Сколько работаю здесь, ни разу замки не выходили из строя. Людмила, да ты никак не отогреешься! – Зинаида Сергеевна по-матерински притянула Милочку к себе и приобняла.

Милочка положила голову к женщине на плечо и прикрыла глаза.

«Как в детстве с мамой…» – сердце девушки затопило тоской, ведь Стелла давно ее не обнимала так. Мать заботилась о благополучии дочери, ее внешней красоте, а про чувства, все давно позабыли. Никакими деньгами в мире не заменить такие моменты, в которых так остро нуждается каждый ребенок: ласка и любовь – неотъемлемые компоненты человеческого счастья.

– Людочка, проснись, – ворковала Зинаида над ухом и слегка постукивала рукой по плечу девушки. – Потерпи немного, сейчас надо принять ванну, а потом в постель.

– А как же Тимофей Павлович?

– Не переживай, и для него вода найдется, хорошо у нас два санузла.

Неприглядный внешне двухэтажный домик словно замер в ожидании своих домочадцев. Солнце розовым диском опускалось за лес, бросая яркие блики в окна дома.

– Антоша, помоги. Видишь Людочка с трудом передвигается. Парень быстро подхватил девушку на руки. От неожиданности у Милы закружилась голова, разом все перевернулось с ног на голову.

– Ой, – жалобно пискнула Борщова и цепкой хваткой вцепилась в футболку водителя.

Зинаида услышала звук приближающегося автомобиля. Старенькая «шестерка» Воронцовой въехала во двор. Леночка, покинув место водителя, быстро метнулась открывать дверь Василькову. Собираясь с духом, Тимофей вышел из машины опираясь на женское плечо.

– Лена! Я сам могу идти… – старался отказаться от ее помощи Тимофей, медленно переставляя ноги, как будто шел в кандалах со звенящей металлической цепью и грузом, замедляющим любые передвижения.

В какой-то момент, Тиму показалось, что язык сильно заплетается и в голове раздался звон.

Зинаида Сергеевна, почувствовав неладное, подбежала к мужчине.

– Тебе хуже? – с тревогой проговорила женщина. – Давай вызовем врача?

– Где Люда?

– Ей Антон помогает. Сейчас я займусь вами двумя!

– Предоставьте это мне, – влезла без приглашения Воронцова.

Женщина посмотрела с недоверием. Елена, как ярая активистка, прыгала на своих двоих возле Тимофея.

– И вправду, у Люды здесь никого. А с Леной мы все-таки не чужие… – многозначительно округлил глаза Васильков. – Помогите лучше ей, а мы уж как-нибудь, вдвоем, справимся.

Зинаида хотела возразить, но заглянув Тиму в глаза, поняла, бесполезно. Этот упрямец, уже все решил.

– Хорошо, – женщина поджала в неудовольствии нижнюю губу, провожая взглядом парочку, скрывшуюся за дверью в комнате Василькова.

Глава 12

Милочке впервые за долго время приснился кошмар. Белокурые локоны девушки распластались по подушке, а на лбу проступила испарина. Ей снился ловец снов, такой же красивый, как когда-то она присмотрела себе на ярмарке рукоделия, еще девчонкой. Ловец медленно вращался, а цветные нити мелькали в дымке замысловатым рисунком.

«Дым? Откуда?» – Милочка постаралась присмотреться откуда мутное облако берет свое начало.

Ступая на ощупь, только сейчас осознала, что абсолютно обнажена: ни одежды, ни обуви. Стопы проваливались в сырую почву, что казалось, она шла не по земле, а зыбучим пескам. Ощущение незащищенности давило, и заставляло изрядно нервничать. Женский плачь надрывной струной прервал тишину. Рядом из пустоты появилась такая же обнаженная фигура незнакомки. Девушка сидела на сырой земле с перепачканными ступнями, обхватив себя за плечи, ее голова была слегка наклонена на бок, а волосы длинной жесткой соломой прикрывали грудь. Худенькое тельце подрагивало от рыданий, переходящих в вой. Милочка никак не могла рассмотреть девушку повнимательнее и решила подойти поближе.

Ловец набирал обороты, а дым въедливым запахом гари, проникал в ноздри и неприятно щипал глаза.

– Кто ты? Почему плачешь? – спросила Борщова и дотронулась женского плеча.

Рыдания на мгновение прекратились, а ловец закрутился с удвоенной силой. Незнакомка фурией взметнулась с земли и вцепилась Милочке в волосы. Девушка кричала, и вырывала белокурые локоны Милочки, так неистово, что Борщова даже не успела вовремя отреагировать.

– Прекрати! Слышишь перестань! – девушка старалась оттолкнуть обезумевшую особу в сторону.

– Ты! – нечеловеческим голосом кричало создание в женском облике. – Ты его забрала! – фурия извернулась и зубами вонзилась девушке в руку, выгрызая плоть словно дикий зверь.

Милочка сквозь сон услышала собственный крик. Зинаида Сергеевна, от усталости задремала не так давно у постели своей новой постоялицы, но тут же подлетела, как ошпаренная, и бросилась к Борщовой.

– Людочка, девочка – очнись! – женщина трясла девушку за плечи и пыталась разбудить.

Мила отчаянно замотала головой и попыталась оттолкнуть Зинаиду Сергеевну. Резкий шлепок раздался в комнате, и девушка почувствовала, как ее лицо обдало жаром.

– Прости милая… – тихо извинялась женщина, присев на край кровати и прижав к себе Борщову.

– Больно… Мне так было больно – жалобно пискнула девушка и разрыдалась уже по-настоящему.

– Да я вроде несильно, – сглотнула Зинаида Сергеевна и посмотрела на скулу девушки.

– Это не вы…Она… – Милочка не успела рассказать, на пороге комнаты появилась взлохмаченная Воронцова.

– Она что дура, так орать? – возмущенного выпалила Леночка и облокотилась рукой на дверь.

– Подумаешь человеку кошмар приснился… – покачала головой Зинаида Сергеевна и спросила через плечо: – Как Тимофей?

– Спит, – нехотя ответила Воронцова.

Только сейчас женщина обратила внимание, что Леночка была в своем тонком гостевом халатике, который так и не удосужилась забрать, и судя по всему, под ним не было никакой одежды.

– Мы тебя не приглашали заночевать, – было продолжила Зинаида Сергеева.

– Я в вашем приглашении не нуждаюсь! Тим живет здесь и только ему решать, а раз он не может, значит я остаюсь!

– Ты бы Воронцова не скалилась с хозяйкой дома. Тим мне как сын, и в обиду я его не дам.

– Со своей дочерью разберись для начала, – огрызнулась девица.

– Проваливай! – встрепенулась Милочка, окончательно проснувшись.

– Что?

– Повторю. Проваливай из моей комнаты, – уже более громко смогла произнести Борщова.

– А то что? – не унималась Леночка.

Милочка набрала побольше воздуха в грудь и вынырнув из женских теплых объятий встала с постели. На ватных ногах Борщова направилась к Воронцовой. Откуда только сила взялась. Не помня себя, Милочка вытолкала непрошенную гостью за порог комнаты, и захлопнула дверь перед ее носом.

– Стерва! – раздалось из-за двери.

Глава 13

Тимофей приподнялся на локтях, когда громко хлопнула дверь в коридоре, и раздался знакомый женский визг: «Стерва!»

Мужчину сильно подташнивало и кружилась голова. Он никак не мог взять в толк, какого лешего его так развезло, и что-то в признаках переохлаждения и оказании первой помощи, не припоминал указания подобного состояния.

На пороге возник силуэт Леночки, мужчина быстро прикрыл глаза и сделал вид, что продолжает спать.

– Курица драная, – шипела девица себе под нос, распахивая полы шелкового халата. – Хорошо, хоть не разбудила его, – обнаженная фигура скользнула в свете ночника.

Чиркнув спичкой, Леночка достала еще один подарочек за кругленькую сумму, отваленную ясновидящей. Тонкая палочка самодельного благовония пыхнула бенгальским огоньком, Воронцова поспешила задуть пламя. Едкая дымка поднялась над кроватью мужчины.

«Это еще что…» – вымученно подумал Васильков, и посмотрел из-под ресниц на девушку.

Воронцова с изяществом пантеры скользнула под одеяло к мужчине.

– Ты мне очень нужен, – томно проговорила девушка и прикусила мочку уха Тима, прокладывая длинную дорожку из поцелуев до шеи и ниже.

Только не сработало на этот раз.

Тимофей быстро отстранился от жаркого, молодого тела бывшей подруги. Сказалось ли переохлаждение, или его ужасное самочувствие, но душа и тело Василькова не откликнулось на проникновенный призыв Воронцовой. Чувство тошноты по нарастающей усиливалось, и сделав над собой большое усилие мужчина проговорил:

– Лена, уходи.

– Что прости? – глаза девушки блеснули гневом.

– Я сказал все еще тогда. И выброси наконец свои духи, – Тим демонстративно поморщился.

Леночка не хотела сдаваться так легко. Васильков был желанным счастливым билетом, в ее никчемной и беспросветной жизни. Убогий поселок с фабрикой по производству сладкого лакомства, давно угнетал девушку. В ее мечтах, только красивый и самодостаточный мужчина, как принц из сказки мог выдернуть из этого «болота». И пусть Василькова все устраивало, она непременно бы его убедила переехать в столицу.

– Милый, – включив режим «дуры» девушка выгнулась, демонстрируя свои прелести.

Васильков стянул с себя одеяло и накинул на Воронцову.

– У тебя нет гордости, Лена, – мужчина вновь приподнялся и сел на край кровати, опустив голые ступни на прохладный пол. – Водитель, как я понял еще здесь. Поезжай домой.

– Нет! – прошептала Воронцова. – Я не могу оставить тебя в таком состоянии.

– Поверь, твое присутствие только все усложняет.

«Гнусная шарлатанка!» – пронеслось в мыслях Воронцовой. Девушка ожидала совсем другого эффекта от любовных травок и самопальных палок-вонючек.

Леночка обняла Василькова со спины, прижавшись посильнее грудью.

– Я люблю тебя, Тима. Я не представляю своей жизни без тебя.

Васильков не верил, что так мог вляпаться, и все это на самом деле происходит «здесь и сейчас». Омерзительное чувство гадюкой заползло в сердце. Мужчина решил, пускай он будет сейчас негодяем, чем потом всю жизнь слушать в свой адрес упреки от нелюбимой женщины, особенно в статусе жены. Он мог наступить себе на горло и осчастливить Воронцову, но… Зачем? С какой кстати, приносить себя в жертву, если он честно все обсудил до начала их близких отношений?

Тихий стук двери в соседней комнате прервал неприятные размышления Василькова. Тонкий аромат ванили преодолел дымовую преграду из благовоний, которыми успела окурить все помещение Леночка. Невольно Тим поднял голову и с тоской посмотрел вперед себя.

– Это из-за нее?! Это все она? – Воронцова приняла свой привычный стервозный облик.

– Не говори чушь! Мы расстались еще до приезда Милы.

– Милы? Значит, ты познакомился с ней в одной из своих командировок. А я дура носила тебе обеды на работу, пока ты развлекался с мелкой шлюшкой в столице?! – Пытливый женский ум заработал на полную мощность. Леночка взвилась орлицей над постелью и метнулась в сторону коридора.

Тимофей не сразу осознал, что может произойти. Наспех набросив штаны и превозмогая слабость во всем теле, поспешил в след за Воронцовой.

Опоздал. С кухни доносились женские крики и звук бьющейся посуды.

– Воронцова, ты с ума сошла? Отпусти ее, – кричала Зинаида Сергеевна.

– Потаскуха! Шлюха! – Леночка вошла в раж, обхватив цепкими пальцами длинные локоны Борщовой, она провезла хрупкую фигурку девушки по кухонной столешнице. – Ненавижу, дрянь! – захлебываясь от бегущих по щекам слез, Воронцова перешла на вой сирены.