Текст книги "Нэнси Паркер и ферма призраков"

Автор книги: Джулия Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Джулия Ли
Нэнси Паркер и ферма призраков

Julia Lee

Nancy Parker’S Spooky Speculations

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Text © Julia Lee 2017

Illustrations © Chloe Bonfield 2017

Nancy Parker’s Spooky Speculations was originally published in English in 2017. This translation is published by arrangement with Oxford University Press

© Чомахидзе-Доронина М. Ш., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

* * *

NULLIUS IN VERBA —

девиз Королевского научного общества

Означает «никому не верь на слово» и показывает стремление членов Королевского общества противостоять давлению власти. Призывает проверять все утверждения, обращаясь к фактам, выявленным экспериментальным путём.

www.royalsociety.org

1. Новая глава

ЖУРНАЛ НЭНСИ

Я пишу в поезде, на пути к новой главе моей жизни! Поэтому почерк не совсем ровный.

После того как моя карьера горничной подошла к концу, я трудилась в овощной лавке отца Этель Бойд. Работа за прилавком на рынке – не самая подходящая тема для дневника. Каждый день одно и то же – продавать чумазую картошку, побитые яблоки и выслушивать жалобы покупателей.

А потом мне пришло письмо. Письмо, которое СПАСЛО МЕНЯ от тоскливого прозябания!

Я вклею его сюда.

Хай-Хейблз, Пустошь, Сибурн, Сассекс

29 сентября 1920 года

Дорогая Нэнси,

Прости, что давно не писала. Я была чудовищно занята в отвратительной новой школе – домашними заданиями и прописями. Прописи – это наказание, которое легко схлопотать, если сказать, что тема для сочинения, предложенная мисс Игл, нашей учительницей по английскому языку, не отличается оригинальностью. «Как я провела каникулы»! Старшие девочки говорят, она каждый год даёт одну и ту же тему. Конечно, я написала захватывающий рассказ о наших приключениях и о том, как мы вместе раскрыли преступление. Но мисс Игл назвала это «чистой выдумкой» и сказала, что никто не просил меня сочинять сказки, и задала мне ещё прописей, когда я сказала, что могу показать вырезку из газеты в качестве доказательства. Вот что значит жить среди глупцов!..

Я пишу тебе, чтобы сообщить хорошую новость. Помнишь мисс Диеринг? Старушку, которая живёт на другой стороне Пустоши, в Эппл-Коттедж, и ездит на повозке с осликом? Новость в том, что её крестный умер и завещал ей свой дом. А она переезжает и ищет домработницу, которая помогла бы ей вести хозяйство. Она много лет прожила одна и прекрасно справлялась сама, и говорит, что не привыкла отдавать приказы.

Даже думать об этом не хочет. Как и о том, чтобы кто-то командовал ею. Вот я и напомнила ей о тебе.

Уверена, ты не станешь никем командовать, правда, Нэнси? Но я не знаю, может, ты уже работаешь горничной или у тебя новое увлекательное занятие? (Наверняка!)

Мисс Диеринг говорит, что предоставит «скромное, но щедрое жалованье», один выходной в неделю и униформу. Дом называется Окскумб-Гранж. Это самое шикарное место в Окскумбе – посёлке в пяти милях отсюда, прямо у моря. Напиши ей, не откладывая, если тебе это подходит. Хотя уверена, ты занята гораздо более интересными делами.

Искренне твоя,

Э. Оттер

P. S. Интересно, как мисс Диеринг представляет себе подходящую униформу? Помнишь, она весьма эксцентрична. Хотя, что бы она ни предложила, это уж точно намного лучше, чем то, что мне приходится носить в школе. Отвратительное зрелище!

Собственно, я написала, а мисс Диеринг ответила, и вот я еду работать к ней в самый шикарный дом посёлка!!! Она прислала мне билет и инструкции, нужно пересесть в Сибурне на паровозик, который идёт вдоль побережья. Она встретит меня на станции. Бабуля положила мне сэндвичи (с рыбным паштетом), а папа – коробку печенья с фабрики, где он работает, только бракованного, конечно. Печенье с кремом, но без крема, и квадратики с корицей, но не квадратные. Всё равно. На вкус очень даже ничего. Квадратики с корицей, а точнее, комочки с корицей – мои любимые.

А тётушка Би вручила мне целую стопку книг. Бабуля называет их ДЕШЁВЫМИ УЖАСТИКАМИ, хотя стоят они шесть пенсов или даже целый шиллинг. Но тётушка Би не платит за них. Она кондуктор автобуса и достаёт их в бюро забытых вещей в автобусном парке. Если через 3 месяца никто за ними не придёт – да и кому захочется возвращаться за потрёпанной старой книжкой с порванной обложкой? – тогда она забирает их себе. Больше всего нам нравятся детективные истории с КРОВАВЫМИ, ЖУТКИМИ картинками. Но сейчас тётушке Би удалось достать только любовный роман (с симпатичной дамочкой на обложке), рассказ про ковбоев (конь встал на дыбы, поднимая тучи пыли) и историю с привидением (высокий чёрный замок на скале).

Романтика и ковбои меня мало занимают, поэтому я уже начала читать про привидений.

Надеюсь, мисс Диеринг будет замечательной хозяйкой. Не такой, как предыдущая. У меня только одно или два крошечных сомнения.

(Я точно знаю, как пишется такое сложное слово СОМНЕНИЕ, потому что в нашей классной комнате висела памятка: «Если сомневаешься, спроси учителя». Хотя, когда мы всё же осмеливались спросить, на нас всегда кричали. В общем, смысла в этой памятке не было никакого, разве что она научила меня правильно писать это слово.)

Итак, мои сомнения – хотя я уже в пути и мисс Диеринг заплатила за билет:

1. У меня маловато опыта в сфере обслуживания – всего 3 месяца. Я знаю, что входит в обязанности горничной, но готовить не умею.

2. Если это самый шикарный дом в посёлке, а я единственная прислуга, то будет МНОГО РАБОТЫ.

3. Насколько ЭКСЦЕНТРИЧНА мисс Диеринг?? (Элла тоже довольно эксцентрична.)

4. И, наконец, насколько Окскумб маленький? (В душе я всё таки городская девчонка.)

«Больше оптимизма, Нэнси!» – сказала бы тётушка Би. А бабуля добавила: «Что посеешь, девочка моя, то и пожнёшь». Бедная бабуля не оптимистка. (А вот мой папа по большей части молчит. Он такой с тех пор, как вернулся с войны.)

Но я всё схватываю на лету, поэтому справлюсь, особенно если мисс Диеринг не будет мне указывать. Придётся оставить сомнения и взяться за работу. Главное, я буду на побережье (даже зимой) и снова увижу Эллу Оттер.

ПОЗЖЕ

Только что пересела на паровоз в Сибурне – пришлось спросить кондуктора. Когда я сказала, что еду в Окскумб-Гранж, он скривился. Не знаю, из-за моих слов или из-за сэндвичей с рыбным паштетом, от которых остался неприятный запах (хотя я съела их сто лет назад и выбросила обёртку!)

Затем он взглянул на обложку моей книги и сказал: «Вижу, вам нравятся старые мрачные места. Окскумб-Гранж – как раз то, что нужно. Две остановки, и вы на месте». Он уже собирался дунуть в свисток, я даже не успела его ни о чём расспросить.

Больше не хочется читать «Тёмные делишки в замке на утёсе». Поезд из Лондона был битком, а этот почти пустой. По крайней мере, солнце ещё светит, и я вот-вот увижу море.

Но тут мы въехали в туннель…

Длинный туннель.

И выехали из него прямо…

в ГУСТОЙ ТУМАН

2. Слово дня

Элла Оттер выпрыгнула из поезда на крошечной станции Сибурн. Платформа оказалась абсолютно безлюдной. Элла сдёрнула с головы бордовую фетровую шляпу – или горшок, как её называли в школе – и бросила на землю, как только поезд умчался прочь. Она была щуплой, костлявой, и школьный пиджак был ей чуточку велик. Её чёрные волосы, собранные в хвост, приняли форму шляпы.

– Школа – вонючка! – крикнула она.

Каждый вечер Элла придумывала новое слово, которое отражало суть очередного дня мучений. Вчера школа была «занудной»; за день до того – «мерзкой». Сегодня – «вонючкой», и она громко распевала это слово, пока шла со станции. Если бы кто-то стал расспрашивать её – хотя поблизости не было ни души, – она сделала бы совершенно невинное лицо и ответила: «Но ведь школа сегодня действительно вела себя, как вонючка». Неудачный эксперимент по химии – и весь класс выбежал во двор, судорожно глотая воздух, как золотые рыбки.

Обычно в школе не так весело – презренное место, где пытка и каторга сочетаются самым невообразимым образом. Масса бессмысленных правил, о существовании которых она и не догадывалась, пока не нарушила их, и глупый сленг, из-за которого она чувствовала себя изгоем. Начнём с того, что первый год обучения назывался третьим классом, следующий год – нижним четвёртым, затем следовал верхний четвёртый и так далее, без каких-либо причин и объяснений, только традиции[1]1
  Здесь третий класс соответствует седьмому году обучения и возрасту 11 лет, нижний четвёртый (восьмой год обучения) – 12 лет, а верхний четвёртый (девятый год обучения) – 13 лет. (Здесь и далее прим. пер.)


[Закрыть]. У других девочек были сёстры и кузины или друзья, которые всему их научили. Эллу всегда обучали дома, и она не привыкла весь день сидеть взаперти с двадцатью пятью девочками, в гигантской школе с суровыми учителями. Свою жизнь до школы она теперь считала беззаботным, солнечным раем.

В первый день семестра класс заставили переписать расписание уроков в новую тетрадь. Элла аккуратно выводила названия уроков, оставляя место для записи домашнего задания. А потом села и уставилась на это безобразие, не веря своим глазам. Уроки каждый день, каждую неделю, весь год! А что если солнце светит, и ей не терпится найти приключения? А что если ей хочется уютно свернуться калачиком в кресле и почитать? Похоже, расписание исключает даже мысль об этом.

Элла начала подозревать, что школа не для неё.

Она поговорила с отцом. Профессор Оттер был справедливым человеком. Пока она излагала суть проблемы, он сложил пальцы домиком и глядел на неё поверх них. Его тёмно-карие глаза казались такими добрыми. А голос таким благоразумным. Но сказал он следующее:

– Нужно потерпеть, Элла. Потерпеть. Посмотрим, что ты скажешь в конце семестра. Может, ты ещё удивишься.

Это неправильный ответ.

Элла шла и пинала шляпу перед собой. Это против школьных правил – не пинать, конечно (вряд ли руководство додумалось до такого), но разгуливать в форме без шляпы – вот это настоящее преступление, за это оставляют после уроков. Учителя всегда выискивают нарушителей. А старосты ведут себя и того хуже. Им доставляет неимоверное удовольствие подстерегать девочек – в школе и вне школы – и указывать, какие именно глупые, бессмысленные правила они нарушили.

Здесь её никто не найдёт. Станция Сибурн – такая глухомань, а Пустошь, где она живёт, – самое отдалённое от школы место во всём Сибурне. В соседних домах нет детей; только престарелые майоры, врачи на пенсии и собаки. Только одна девочка из школы живёт поблизости – Юнипер Вейл. Элла знала её имя, потому что многие третьеклассницы восхищались ею и болтали о ней без умолку.

Юнипер Вейл была на два года старше Эллы, училась в верхнем четвёртом классе. У нее были золотые кудри, она говорила манерно, растягивая слова, и неизменно приводила хоккейную команду[2]2
  Имеется в виду хоккей на траве.


[Закрыть] младшей школы к победам. Идеальные причины ненавидеть её, по мнению Эллы. Более того, мама Юнипер любила гонять на своём новом красном «Даймлере», нисколько не заботясь о других участниках дорожного движения.

Элла состроила недовольную гримасу. Она не станет тратить ни секунды на размышления о школе со всеми её обитателями. Лучше подумать о более приятных вещах, и одна из них – её подруга Нэнси Паркер. Они познакомились, когда Нэнси приехала работать в соседний дом. Девочки из класса Эллы не дружили с горничными, но ведь Элла никогда не старалась соответствовать чужим ожиданиям. Девочки, с которыми ей следовало бы дружить, были такими занудными и ничем не примечательными – и часто демонстрировали элементарное отсутствие мозгов! А с Нэнси у неё было много общего: они обе обожали наблюдать за людьми и мечтали лишь о том, чтобы раскрыть какую-нибудь тайну. Элла радовалась, что сумела свести Нэнси и мисс Диеринг. Скоро её подруга вернётся!

Задумавшись, Элла свернула с узкой дорожки, ведущей со станции, на широкую дорогу и зашагала прямиком к Пустоши. Мимо неё на чудовищной скорости просвистел автомобиль. Элла свалилась на спину, прямо в кусты. Машина пронеслась, не притормозив. Тёмно-красная, огромная, блестящая. Из заднего окна на неё глянуло лицо с явным порицанием. Это была Юнипер Вейл.

3. Окскумб-Гранж

ЖУРНАЛ НЭНСИ

Наверняка, все старые дома кажутся зловещими во мгле.

Особенно если тропинка усажена деревьями, которые тянутся к тебе острыми пальцами. Вот так:

И когда впереди почти ничего не видно из-за ГУСТОГО БЕЛОГО ТУМАНА – причудливые тени выскакивают прямо из сумрака, когда меньше всего ждёшь.

Мисс Диеринг утверждает, что это «Всего лишь ТУМАН С МОРЯ. Он рассеется в два счёта». (Вообще-то нет.)

Как и обещала, мисс Диеринг встретила меня на станции Окскумб – в тележке, запряжённой осликом по имени Панчо. Должна сказать, тележка с осликом – не самый благородный вид транспарта. Особенно если она раскрашена в кричащий красный и жёлтый, словно карусель!

К счастью, никто нас не видел. Я и забыла, какая мисс Диеринг ЧУДНÁЯ в своём платье. Она не носит привычную одежду Престарелых незамужних леди – запылённые чёрные пальто, бесформенные шляпы, серые чулки в складках. Голову она повязала сиреневым платком наподобие тюрбана, закрепив блестящей булавкой, а на плечи накинула клетчатую шаль, как лошадиную попону. Может, это и была лошадиная попона. Чулки на ней были бледно-розового цвета. (Тётушке Би понравились бы такие. А вот остальное она даже примерять бы не стала!)

Мисс Диеринг была в превосходном настроении, несмотря на туман, и наша тележка загромыхала по дороге. Я почти ничего не видела дальше ушей Панчо и понятия не имела, куда мы едем и сколько ещё осталось. Даже стук копыт доносился жутковатым эхом, словно издалека – в такой-то устрашающей атмосфере.

Вдруг перед нами выросли высокие железные ворота. Сгорбленный человечек, весь в чёрном – будто сказочный персонаж – выскользнул из ниоткуда и побежал отпирать их, а потом стоял и смотрел нам вслед. «Добрый день, миссис Шанто!» – поздоровалась мисс Диеринг, словно день действительно превосходный. Затем добавила: «Кстати, это мисс Нэнси Паркер. Моя экономка».

Боже правый! Так, значит, я теперь экономка!! (Не похожа я ни на какую экономку, я слишком молодая: высокая, тощая, с НЕПОСЛУШНОЙ рыжей шевелюрой. Да ещё и с прыщами, которые тётушка Би называет «возрастными».) Хотя экономка звучит намного лучше, чем домработница.

Миссис Шанто прищурилась, будто прочитала мои мысли.

Мы покатили дальше, и мисс Диеринг шепнула мне: «Миссис Шанто – весьма любопытная личность, живёт напротив ворот. Она приглядывала за Гранжем, когда крёстный бывал в отъезде. Он много путешествовал – как ты сама увидишь».

И тут мы подъехали к Окскумб-Гранжу. Точнее, к тому, что я сумела разглядеть в тумане. Он ОГРОМНЫЙ. Весь наш дом на Бред-стрит можно было бы уместить внутри! Мисс Диеринг повернула громадный железный ключ в замке, и мы вошли внутрь. Темно и холодно! Я не сдержалась и вздрогнула; надеюсь, моя новая хозяйка не заметила. Перед нами тянулся длинный коридор, все двери были закрыты. Я открыла 1 или 2 и заглянула внутрь. Просторные, мрачные комнаты, шторы опущены, а мебель укутана в покрывала, так что не понятно, что под ними. Я захлопнула эти двери оч. быстро.

Мисс Диеринг не терпелось рассказать мне о доме. Передняя половина совершенно НОВАЯ: ей всего-то лет сто! Как по мне, новой её никак не назовёшь. Затем мы отправились в СТАРУЮ ЧАСТЬ (теперь там кухня и проч.), которая была построена во времена короля Генриха VIII. (Того, который с кучей жён.) «Это мой крёстный провёл электричество», – добавила она с гордостью, хотя лампы расположены так далеко друг от друга и светят так тускло, что никак не могут РАССЕЯТЬ СУМРАК.

В конце коридора оказалась широкая лестница с резными деревянными перилами – так и вижу, как в былые времена по этим ступенькам шуршали тяжёлые, пышные юбки! Старалась не думать, сколько придётся подметать и натирать эти лестницы и сколько их уже подметали и натирали за все эти годы давно забытые горничные.

Я глянула вверх и на лестничной площадке

УВИДЕЛА ЧЕЛОВЕКА!!

Вид у него был крайне устрашающий – он стоял, наполовину выступая из тени, и буравил нас взглядом, словно это мы незваные гости.

Я взвизгнула так громко, что мой голос эхом разнёсся по всему дому!!! И тут я поняла, что изо всех сил сжала руку мисс Диеринг (неподобающее поведение по отношению к хозяйке).

А она рассмеялась и спокойно и безмятежно добавила: «Это всего лишь доспехи!» Никогда в жизни не видела такие доспехи. (Хотя я видела их только однажды, когда мы с тётушкой Би отправились посмотреть лондонский Тауэр.) «Но у него же усы!» – воскликнула я.

Она ответила: «Конский волос. Это часть шлема – для сверепости».

Я почувствовала себя такой глупой. Меня ведь не так-то просто испугать. Я всегда считала себя стойкой, как оловянный солдатик. Но сегодня буквально всё – туман, занавешенные комнаты, старая миссис Шанто, похожая на сказочного гоблина – не говоря об истории с призраком и слов кондуктора на станции – всё это РАСШАТАЛО МОИ НЕРВЫ!!!

В общем, то, что я приняла за человека, притаившегося на лестничной площадке, – крайне Редкие и Ценные доспехи старого японского воина.

Попробую зарисовать их

Мисс Диеринг говорит, что её крёстный (по имени Доминик Дугган) объездил весь свет: горы, пустыни, джунгли, дребн древние города. Он собирал вещи со всех мест, в которых побывал – всё, что ему нравилось, – и привозил домой. «На что ни взглянешь в этом доме, везде что-то необычное».

В доказательство она показала наверх. Головы чучел рядами висели на стенах, уставившись на нас своими безумными стеклянными глазами. Причём не какие-то там всем знакомые животные, привычные в этих местах, а существа из далёких закоулков мира – полосатые, пятнистые, с причудливыми завитушками рогов. Мне стало так их жаль. И тут я вспомнила, кому придётся забираться наверх и вытирать с них пыль!!

Затем мисс Диеринг показала мне кухню со словами: «Здесь командуешь ты!» Она спросила, не могла бы я растопить печь, чтобы прогреть кухню и вскипятить воду для чая. Она говорила так любезно, с такой доброй улыбкой. (Правильно Элла написала – мисс Д. не любит командовать.)

Я ПОПЫТАЛАСЬ. Но, могу поспорить, более сложного устройства вы в жизни своей не видели! Тут есть духовки с огромными дверцами и духовки с маленькими дверцами, некоторые для готовки, некоторые для угля. Блюда для запекания с такой тяжёлой крышкой, что, если она упадёт, точно расплющит тебе руку, как кусок бекона. У этой печи даже название есть:

Мисс Диеринг вышла поискать какую-то Пег. Здесь холодно, как в церкви. С удовольствием выпила бы чашку горячего чая, да и мисс Д. он не помешает. Это моё 1 задание в качестве экономки, и я его с треском провалила!!

Однако мне удалось исследовать лабиринт комнат возле кухни (всё-таки странный это дом, и странно, что я тут одна). Я нашла толстенную и потрёпанную книгу на самой верхней полке. Она называется

«Мудрые советы от леди: руководство

по строгому и разумному домоводству».

Тут сказано, что её написала некая леди Паунси. Сомневаюсь, что ЛЕДИ разбираются в подобных делах, они только и умеют, что отдавать приказы и проводить пальчиком по шкафам и карнизам в поисках пыли! Но я решила оставить книгу у себя и почитать чуть позже. (Мне пригодятся любые советы!!!)

А ещё я обнаружила подвал для угля, так что я наполнила корзину для угля и поставила её рядом с Эксельсиором, чтобы показать, что я сделала всё, что могла. Теперь сижу и жду мисс Диеринг. Решила достать свой журнал и записать всё, что случи…

Я только что слышала УДАР.

                   Причём не снаружи.

В доме никого, кроме меня, нет.

Больше ни звука, ПОЛНАЯ тишина.

Будто что-то подслушивает – и выжидает.

4. «Старый дом полон звуков»

ЖУРНАЛ НЭНСИ

Я так и не выяснила, что это был за удар.

Мне пришлось быстро убрать журнал, потому что мисс Диеринг вернулась вместе со стариком и девушкой. Они так громко топали и дули на окоченевшие руки, что я не смогла расслышать, были ЕЩЁ ЗВУКИ или нет.

Мисс Д. всех представила:

Садовник мистер Джошуа Оукэппл. Выглядит так, будто попал сюда прямиком из сказки (миссис Шанто не единственная!), весь морщинистый, с кривыми ногами и, можно сказать, МУДРЫЙ или ВОРЧЛИВЫЙ. Пока не понятно, какой именно.

Девушка – это Пег. Высокая и сильная, светловолосая, оч. румяная, словно сто лет провела на холоде. Знаю, нельзя СУДИТЬ О ЛЮДЯХ ПО ВНЕШНОСТИ, и признаюсь, в детстве я сама носила странную одежду (бабуля ушивала вещи тётушки Би и заставляла меня их носить) – но на Пег был мужской дырявый джемпер, тяжёлые резиновые сапоги и юбка, которая в прошлой жизни была занавеской!

Конечно, необязательно быть бедным и брошенным, чтобы одеваться, как неряха, – некоторым просто нравится так выглядеть. Элле Оттер, к примеру. Но вряд ли у Пег есть выбор.

Поздоровавшись, я спросила, слышали ли они оглушительный удар, а они спросили «Что?», значит, ничего не слышали. Поэтому пришлось объяснить. Ну почему я так легко краснею?!

Мистер Оукэппл мрачно произнёс: «Такой старый дом полон звуков. Доски трещат, полы скрипят. Не без этого». Мисс Диеринг кивнула. Пег не сказала ни слова.

Думаю, они правы. Я никогда не была в таком большом, старом доме – тут много такого, о чём я не знаю.

Затем пришлось признаться, что мне так и не удалось растопить печь. В жизни не чувствовала себя такой ГЛУПОЙ. Пег вызвалась помочь. Она ничего не сказала – просто опустилась на пол, открыла заслонку печи и сунула голову внутрь. Она зажгла спичку и покрутила ручки. Уж не знаю, что она сделала, я, кажется, всё перепробовала – кроме того, что она стучала, и громыхала, и даже выудила откуда-то птичье гнездо, и подняла облако сажи – но в конце концов справилась!

Эксельсиор стала источать приятное тепло, и, после того как я подмела сажу, я поставила чайник. Вскоре мы сидели за круглым столом, пили чай и чувствовали себя намного уютнее (по крайней мере, я). (Мистер Оукэппл так и остался угрюмым.) И тут-то мисс Диеринг выложила свой ГРАНДИОЗНЫЙ ПЛАН; устроить пре приют для осликов, прямо в саду Окскумб-Гранжа! То есть она хочет спасти каждого состарившегося, измученного работой и дурным обращением ослика в округе. Задача Пег – присматривать за ними, точно так же, как я присматриваю за домом.

Мисс Д. ни слова не сказала об осликах в своём письме. Не впервые хозяйка заманивает меня на работу абманным путём. Тебе говорят «у нас тихо и спокойно», а оказывается всё наоборот.

И приходится мириться и держать язык за зубами, если хочешь сохранить место.

Я оглядела всех присутствовавших – мисс Диеринг радовалась своему плану, Пег, вымазанная в саже, тоже казалась довольной. А вот Мистер Оукэппл выглядел так, будто проглотил лягушку. Я сразу поняла, что ослики его не вдохновляют.

Ни капельки.