Текст книги "Язык тела, Как понять иностранца без слов"

Автор книги: Джулия Фаст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Ранг сотрудника определялся на основе сложного уравнения, в котором учитывались срок службы в компании, значение исполняемой работы, зарплата и ученая степень. Например, звание доктора медицинских наук давало право любому человеку на личный кабинет, вне зависимости от его зарплаты, срока службы. Доктора наук в других областях могли получить такой кабинет, а могли и не получить его: для них вопрос о личном кабинете ставился в зависимости от других факторов.

Помимо этого существовали и другие возможности продемонстрировать свой ранг в обществе. Наличие штор и материал, из которого они были сделаны, ковры, лежащие на полу, или их отсутствие, деревянные столы (для верхов) и металлические (для низов), стиль мебели, кушетки, мягкие кресла и, конечно, присутствие секретарей, – все эти неодушевленные и одушевленные предметы служили для конструирования различных этапов иерархии.

Важным элементом в этой организации был контраст между непрозрачным и прозрачным стеклом, разделявшим отсеки. Позволяя всем взирать на служащего, администраторы компании автоматически уменьшали до предела его значимость в глазах окружающих. Его территория была гораздо более открыта для визуального вторжения. По этой причине он был более уязвим.

КАК БЫТЬ ЛИДЕРОМ

Открытие территории и вторжение на чужую территорию являются важными элементами иерархической системы в частном бизнесе. А как насчет лидерства? Какими приемами и какими словами на языке тела лидер утверждает право на свое руководящее положение?

Незадолго до начала второй мировой войны Чарли Чаплин создал кинокартину "Великий диктатор". Как и во всех фильмах Чаплина в этой ленте многое строится на языке тела. Одна из наиболее удачных сцен разыгрывается в парикмахерской,

По ходу фильма Гитлера, которого играет Чаплин, и Муссолини, которого играет Джэк Оуки, бреют в соседних креслах. Сцена строится на том, что каждый из персонажей стремится поставить себя в господствующее положение в отношении другого. Так как оба героя, покрытые мылом и запеленутые, оказались в креслах, то они могли выразить свое превосходство, лишь регулируя высоту своих кресел с помощью специальной ручки, до которой они могли дотянуться. Сцена строилась на попытках Гитлера и Муссолини поднять свои кресла как можно выше.

Превосходство, достигаемое физически более высоким положением, известно еще животному миру. Исследования, проведенные недавно среди волков, показали, что вожак стаи утверждает свое превосходство, сбивая по очереди своих сородичей на землю и возвышаясь над ними. Подчиненный выражает свою покорность, проползая под вожаком и оставляя незащищенными горло и живот. Лидерство оказывается у того, кто возвышается над другими.

То же самое происходит и среди людей. Мы знаем о традиции преклонения перед царями, идолами, алтарями. Вообще поклоны и приседания – это варианты выражения своего приниженного положения. Все эти действия показывают на языке тела: "Вы выше меня, а поэтому вы господин".

Один молодой человек почти двухметрового роста весьма преуспел в бизнесе благодаря своей способности ладить со своими коллегами и клиентами. Наблюдая его на работе в ходе осуществления им особенно выгодных сделок, я обратил внимание на то, что при любой возможности он старался наклониться, согнуться или сесть, чтобы его партнер занял господствующее положение и ощущал свое превосходство.

Во время семейных собраний главный их член, обычно отец семейства, стремится занять центральное положение за прямоугольным или овальным столом. Выбор круглого стола для семьи может кое-что рассказать о семейных отношениях. Во время деловых или научных дискуссий за столом руководитель группы автоматически занимает главное место.

О том, что форма стола предопределяет равенство или неравенство его участников, было известно, еще в те времена, когда были сложены легенды о короле Артуре и его рыцарях Круглого Стола. Стол был круглым для того, чтобы все, сидевшие за ним, чувствовали себя равными. Однако этот принцип был в значительной степени ослаблен тем, что король Артур был господствующей фигурой вне зависимости от того, где он сидел. Статус каждого рыцаря снижался по мере уменьшения расстояния между ним и королем.

Руководитель крупной фармацевтической компании, в которой я работал, имел кабинет, в котором помимо его стола и стула были кресло, диванчик, кофейный столик и два стула возле него. Начальник демонстрировал официальный или неофициальный характер встречи в зависимости от того, где он усаживался. Если приходил посетитель, с которым он хотел встретиться в неформальной обстановке, то босс вставал из-за стола и провожал гостя к диванчику, к креслу или кофейному столику. Таким образом он показывал, какого рода беседу он собирается провести. Если беседа принимали чрезвычайно официальный характер, он оставался сидеть за своим столом.

ПРОСТРАНСТВО, КОТОРОЕ МЫ СЧИТАЕМ ЗАПРЕТНЫМ

Потребность в личном пространстве и сопротивление вторжению в него настолько сильны, что, даже находясь в толпе, каждый человек требует себе определенной доли пространства и готов энергично защищать свою зону. Это обстоятельство помогло журналисту Герберту Джэкобсу выработать метод для оценки размеров толпы, так как оценки размеров толпы сильно отличаются в зависимости от того, является ли наблюдатель сторонником сборища или его противником. Размеры политических митингов, собраний сторонников мира или демонстраций преувеличиваются их участниками и преуменьшаются властями.

Изучая снимки собраний, сделанных с воздуха, Джэкобс, сосчитав число участников по головам, пришел к выводу, что в плотных толпах каждому человеку требуется от двух до двух с половиной квадратных метра, а в разреженных толпах – до трех с половиной квадратных метров. В конечном счете Джэкобс придумал формулу для подсчета числа участников уличных собраний: длину толпы умножить на ее ширину и поделить на площадь личной территории каждого участника в зависимости от плотности или разреженности толпы. Результат позволял определить число участников на каждом собрании.

Говоря о толпе, следует учесть, что личная территория каждого ее участника уничтожается в ходе ее разрастания. Реакция на это разрушение может во многих случаях привести к изменению настроения толпы. Люди очень энергично реагируют, если их личное пространство подвергается агрессии. По мере того, как толпа разрастается, становится более плотной и компактной, она становится более жестокой. Гораздо легче иметь дело с разреженной толпой.

О потребности человека в личном пространстве было хорошо известно Зигмунду Фрейду. Он проводил свои беседы с больным таким образом, чтобы тот ложился на кушетку, а сам усаживался на стул за пределами видимости больного. Благодаря этому терапевт не вторгался в личное пространство пациента.

Полицейским также прекрасно известно об этом, и они используют этот фактор при допросе заключенных. Учебник по правилам допросов гласит, что следователь должен сидеть близко от подозреваемого, и чтобы между ними не было стола или иного препятствия. Любое препятствие, предупреждают авторы учебника, дает допрашиваемому Некоторую степень облегчения и уверенности.

В этом же учебнике дается совет: следователь, начав допрос с расстояния в один метр или полметра, должен постепенно пододвигать свой стул ближе к подозреваемому по мере продолжения допроса так, чтобы в конце концов "одно из колен допрашиваемого оказалось между коленями следователя".

Физическое вторжение полицейского в чужую территорию, нависание следователя над допрашиваемым оказывались чрезвычайно полезными для того, чтобы подозреваемый "раскололся". Когда оборона чужой территории ослаблена или прорвана, уверенность человека ослабевает

На работе начальник часто сознает, что он может усилить свое положение руководителя, вторгаясь в пространство подчиненного. Начальник, который нависает над столом подчиненного, выводит последнего из равновесия. Начальник цеха, который приближается вплотную к рабочему, разглядывая, как он выполняет работу, вызывает у последнего ощущение неуверенности. Родитель, который ругает ребенка, склонившись над ним, усиливает воздействие своих слов, подчеркивая свое господствующее положение.

Можем ли мы использовать вторжение в личное пространство для того, чтобы вызвать оборонительную реакцию в других людях, и можем ли мы, избегая подобных вторжений, избавиться от их опасных последствий? Мы знаем, что "повиснуть на хвосте" чужой машины опасно с чисто физической точки зрения. Если машина остановится перед нами, мы врежемся в нее. Однако мало, кто представляет себе, что "зависание на хвосте" разрушает нервную систему.

Человек, находясь за рулем автомобиля, из-за того что его окружает машина, может отдаляться от своей человеческой природы. Язык тела, который помогает ему общаться с другими людьми, когда он находится вне автомобиля, отказывает ему, когда он за рулем. Нас всех раздражают водители, которые норовят прорваться вперед нас, и всем нам знакома совершенно иррациональная ярость, охватывающая водителя, когда он сталкивается с таким вопиющим нарушением своего личного пространства. Полиция свидетельствует о том, что десятки несчастных случаев бывают в результате подобных обгонов и обостренной реакции людей на такие обгоны. За пределами автодорог большинство людей не станут вести себя подобным образом. Без машин мы возвращаемся к цивилизованному поведению позволяем людям обгонять нас на улице. Более того, мы часто уступаем дорогу людям, чтобы позволить им сесть в автобус или войти в кабину лифта вперед нас.

Однако в руках многих водителей автомашина превращается в опасное оружие. Оно может разрушить многие сдерживающие начала и самоконтроль. Причины для этого неясны, но некоторые психологи считают, что отчасти это вызвано расширением наших личных территорий, когда мы едем в автомобиле. Во время движения автомобиля наши зоны уединения расширяются, а реакция на вторжение в них обостряется.

О ПРОСТРАНСТВЕ И ЛИЧНОСТИ

Было проведено много исследований, чтобы проверить в какой степени реакция на вторжение в личное пространство зависит от характера человека. Джон Л. Уильямс доказывал, что в ходе разговоров интроверты*

* Интроверты и экстраверты – два противоположных психологических типа в соответствии с классификацией, принятой на Западе. Интровертами считаются люди, более погруженные в свой внутренний мир и испытывающие известные трудности в общении с другими людьми. (Прим. перев.)

гораздо в большей степени склонны располагаться на более далеком расстоянии от своего собеседника, чем экстраверты. Человек, который ушел в себя, нуждается в большем расстоянии для самообороны, поскольку его основные силы сосредоточены в глубине его внутреннего мира. В другом исследовании Уильяма Леопольда этот вывод был подтвержден интересным экспериментом. Сначала студенты прошли тест, с помощью которого было установлено, кто из них является интровертом, а кто экстравертом.

Затем экспериментатор провел беседы со студентами относительно их успехов в занятиях. Беседы по содержанию можно было разбить на три группы. Одни беседы должны были вызвать у студентов беспокойство, другие содержали похвалу, третьи были нейтральными по содержанию. Беседы первого типа велись примерно так: "Мы видим, что вы очень плохо занимаетесь и не стараетесь заниматься лучше. Пожалуйста, пройдите в другую комнату и подождите там преподавателя".

После этого студент входил в комнату, в которой находились письменный стол и несколько стульев, стоявших друг за другом.

В беседах второй группы студентов хвалили и им говорили, что они добились больших успехов. В нейтральной беседе студенту сообщали, что интересуются его мнением о занятиях, проводимых на курсе. Результаты исследования показали, что те студенты, которых похвалили, стремились сесть поближе к столу экспериментатора. Студенты, которых поругали, садились на максимально отдаленном расстоянии от стола. Студенты, с которыми были проведены нейтральные беседы, занимали места посередине. Интроверты, испытывавшие беспокойство после полученных ими выговоров, садились гораздо дальше от стола по сравнению с экстравертами, которые стали объектами таких же грозных разносов.

Следующим шагом было изучение реакций мужчин и женщин на вторжение в их пространство. Доктор Зоммер, профессор психологии Университета штата Калифорния, описал серию экспериментов, которые он провел в больнице. Он надевал белый халат врача и систематически вторгался в личное пространство больных. Он садился рядом с ними на скамейках, входил в их палаты, присаживался возле их постелей. Эти вторжения неизменно беспокоили пациентов и заставляли их покидать свои кресла или свои зоны.

Наблюдения Зоммера убедили его в том, что существует целый язык тела, который человек использует* когда его личная территория подвергается вторжению. Еще до того, как человек встанет И покинет свою территорию, он начинает подавать сигналы: покачивание или постукивание ногой, раскачивание из стороны в сторону. Это первые сигналы напряжения, и они гласят: "Ты слишком близко. Твое присутствие вызывает у меня беспокойство".

Следующая серия сигналов: глаза закрывают, подбородок приближают к груди, плечи опускают ниже и выдвигают немного вперед. Все эти знаки говорят: "Уходи. Я не хочу, чтобы ты тут был. Ты вторгся в мое пространство".

Доктор Зоммер писал об одной исследовательнице пространственного императива Нэнси Руссо, которая использовала библиотеку в качестве зала для своих экспериментов. Библиотека – это подходящее место для того, чтобы наблюдать реакции людей. Ее тишина благоприятствует уединению. В большинстве случаев каждый новый посетитель библиотеки старается изолировать себя от окружающих, занять место на некотором расстоянии от других людей.

Мисс Руссо садилась на ближайший стул и придвигалась к своей жертве, или садилась напротив нее. Хотя ей не удалось установить общей реакции на человека, который садился слишком близко, она сумела обнаружить, что все передавали свои чувства языком тела. Она описала "защитные жесты, смены поз, попытки незаметно отодвинуться". Руссо пришла к заключению, что в конце концов, когда эти сигналы были ей проигнорированы, человек вставал с места и переходил на другое.

Лишь один из восьмидесяти студентов, в пространство которых мисс Руссо совершила вторжение, попросил ее отодвинуться. Остальные прибегали к языку тела, чтобы передать свое осуждение ее приближению.

Используя немногочисленные работы ученых, посвященных исследованию личного пространства и языка тела и на основании собственных наблюдений за заключенными в медицинском центре федеральной тюрьмы, доктор Огастас Ф. Кинцель, который в настоящее время работает в Нью-Иоркском психиатрическом институте, создал теорию, с помощью которой можно заранее предсказать проявления насилия у людей и предотвратить их.

Исследуя поведение животных, доктор Кинцель заметил, что те часто с яростью реагируют на вторжение в их личное пространство. Работая в тюрьме с особо опасными преступниками, он отметил, что некоторые из них предпочитают пребывать в одиночных камерах, несмотря на тяжесть такого вида заключения. Он обнаружил, что именно эти люди проявляли наиболее яростные вспышки гнева. Может быть, этим людям требуется больше пространства для сохранения самоконтроля?

Доктор Кинцель обнаружил, что многие из людей, виновных в насильственных нападениях, жаловались, что их жертвы "лезли к ним". Правда, тщательный опрос свидетелей показывал, что преступники нападали на людей, которые не сделали им ничего плохого, а лишь приблизились к ним. Эти приступы насилия происходили, как в тюрьме, так и вне ее стен, поэтому нельзя было объяснить их поведение лишь тюремной атмосферой.

Для того, чтобы разобраться в причинах этих вспышек яростного насилия доктор Кинцель провел эксперимент в тюрьме с пятнадцатью заключенными. Восемь из них сидели за нападения с применением насилия, а семь за другие преступления. Заключенных просили встать в центре пустой комнаты, в то время как экспериментатор медленно приближался к ним. Каждый из участников эксперимента должен был сказать: "Стой! ", когда экспериментатор подходил к ним слишком близко.

После того, как эксперимент был повторен не один раз, у каждого человека были установлены границы, которые доктор Кинцель назвал "буферной зоной тела".

Как выяснил доктор Кинцель, у осужденных за насильственные нападения размеры буферной зоны были в четыре раза больше, чем у осужденных За другие виды преступлений. Когда кто-нибудь подходил слишком близко к одному из первой группы, он оказывал сопротивление, как если бы экспериментатор "нависал" над ним или "лез" к нему.

В ходе этого эксперимента в людях, осужденных за насильственные нападения, было спровоцировано то же ощущение, как и в тех случаях, когда они нападали на людей, которые якобы "лезли к ним". У этих людей возникало ощущение паники, когда кто-либо вторгался в их телесные зоны повышенных размеров. Паника и вызванная ей реакция насилия появлялись у этих людей на таких расстояниях, которые, с точки зрения большинства людей, не свидетельствуют о вторжений в личную зону человека.

Большинство случаев эскалации насилия, по словам доктора Кинцеля, постоянно происходит между людьми, живущими в перенаселенных кварталах гетто. Исследования доктора Кинцеля показывают, что мы только приближаемся к пониманию причин человеческого насилия и способов его обнаружения и обуздания. Следует также учитывать, что подобных проблем не существует в мире животных, так как там царит молчаливое понимание территориальных потребностей до тех пор, пока в дела животных не вмешивается человек.

ПОЛОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ И ИГНОРИРОВАНИЕ ЛИЧНОСТИ

В ходе вторжения незримо присутствует и половой аспект. Девушка, которая вступает на территорию мужчины, будет встречена совсем иными сигналами, чем те, которыми будет ознаменовано ее вступление на женскую территорию. Ее вторжение может быть встречено более терпимо, а, возможно, в ее действиях увидят начало флирта. Напротив, вторжение мужчины на территорию девушки обычно заставляет ее поднимать сигналы тревоги.

Сигнал, который неизменно посылают агрессоры, звучит так: "Ты никто, а поэтому я могу вторгаться в твое пространство. Ты ничего не значишь".

Такой сигнал, посланный на языке тела начальником в ходе делового разговора между ним и подчиненным, может деморализовать последнего и оказаться полезным для босса. Такой сигнал подтверждает превосходство начальства. В переполненном вагоне метро сигналы могут прочитываться по-иному. Важным условием пребывания в общественном транспорте является игнорирование личности окружающих людей. Оказавшись на интимном расстоянии друг от друга, люди фактически должны отрицать чужое присутствие. Считается, что человек, который обращается к другому в переполненном вагоне, совершает поступок дурного тона. Для того, чтобы преодолеть неудобство в отношениях между людьми, требуется жестко отдалиться от других людей. Никогда в кинофильмах девушка И юноша не знакомятся в переполненных вагонах метро. Так не бывает. Даже в Голливуде.

Скученность в вагонах метро, считает Зоммер, терпима просто потому, что пассажиры "обезличивают" друг друга. Но как только ситуация вынуждает их признавать существование окружающих, как например, во время неожиданных остановок, они могут ощутить резкое неприятие своего положения.

Справедливо и обратное положение: в разреженной обстановке отношение к человеку как к обезличенному существу будет вызывать у него раздражение. Мисс Руссо заметила, что один из читателей в библиотеке поднял голову и холодно взглянул на нее. С помощью языка тела он дал ей понять: "Я личность. Какое право у вас вторгаться в мою жизнь без разрешения?"

Он прибег к языку тела для того, чтобы дать отпор ее вторжению, и она почувствовала такую силу его отпора, что не смогла больше проводить свои эксперименты в течение всего остального дня. Ее неспособность продолжать работу была вызвана тем, что мужчина, уединение которого она нарушила, неожиданно прорвал ее собственную оборону, и впервые во время эксперимента она почувствовала, что он – человек, а не объект для наблюдений. Способность почувствовать в другом существе человека крайне необходима для понимания того, как мы действуем и реагируем на чужие действия в ходе разговора на языке тела. Доктор Зоммер отмечает, что обезличенное существо не может вторгнуться в личное пространство точно так же, как это не могут сделать дерево или стул. Аналогичным образом не возникает никаких проблем при вторжении в личное пространство обезличенного существа.

Говоря об игнорировании людьми окружающих, Зоммер упоминает о медицинских сестрах в больнице, которые обсуждают состояние здоровья больного, находясь возле его постели, или черную прислугу в белом доме, которая обслуживает гостей, ведущих дискуссию о расовых отношениях. Уборщик, который подметает пол в офисе, может войти, даже не постучавшись в дверь, а обитатель офиса не обратит внимание на его вторжение. Уборщик не является реальным существом, он обезличен, так же, как и человек, сидящий в офисе, обезличен для уборщика.

ЦЕРЕМОНИИ И РАССАЖИВАНИЕ ПО МЕСТАМ

То, как мы признаем факт вторжения в чужое пространство и как мы реагируем на них, отражается в "церемониальных предупреждениях". В обычных условиях, когда мы вторгаемся в чужую территорию в библиотеке или кафетерии, мы подаем предупредительные сигналы. Мы устно извиняемся и спрашиваем: "Это место занято?" На языке тела мы опускаем глаза и лишь потом занимаем это место.

Когда вы садитесь на место в переполненном автобусе наиболее правильным действием будет следующее: вы смотрите прямо перед собой и избегаете глядеть на пассажира, сидящего рядом с вами. Для других ситуаций существуют иные церемонии.

По мнению доктора Зоммера, защита личного пространства требует подходящих сигналов на языке тела, соответствующих поз или жестов, а также выбора места. Как вы усаживаетесь за пустым столом, когда вы хотите, чтобы другие люди не присоединились к вам? Какой язык тела вы используете? Исследование, проведенное Зоммером среди университетских студентов, показало, что в тех случаях, когда человек, желающий уединения, садится за стол, он использует два способа. Во-первых, он постарается занять место как можно дальше от людей, отвлекающих его, или же овладеть целым столом.

Если вы стремитесь добиться уединения, удаляясь от других, то вы решаете задачу с помощью тактики отступления. Вы, например, занимаете место на углу стола. На языке тела вы заявляете: "Садитесь к моему столу, но оставьте меня в покое. Я нарочно расположился на углу, чтобы другой человек, который усядется за стол, смог бы сесть от меня как можно дальше". Другой подход – наступательный и характеризуется попыткой занять весь стол. Более агрессивный человек садится в центре стола. На языке тела он заявляет: "Оставьте меня в покое. Вы не сможете сесть, не побеспокоив меня. Поэтому поищите себе другой стол!".

Среди других наблюдений Зоммера было следующее: студенты, придерживавшиеся тактики отступления, которые хотели как можно дальше отдалиться от других, садились спиной к двери. Студенты, которые хотели завладеть всем столом, садились к двери лицом. Большинство же студентов, вне зависимости от избираемой ими тактики, предпочитали садиться в конце комнаты за маленьким, а не большим столом.

На языке тела студенты, которые садились в центре стола, заявляли о своем желании занять господствующее положение, о своем умении постоять за себя и о желании иметь стол в своем распоряжении.

Студенты, которые садились на углу стола, показывали, что они хотят оставаться наедине: "Я не возражаю, если вы присядете к столу, но если вы так поступите, то я буду сидеть на максимальном удалении от вас. Вы можете поступать, как вам угодно. В любом случае, каждый из нас будет в уединении".

Аналогичным образом люди занимают места на скамейках в парках. Если вы хотите уединения и садитесь на пустую скамейку в парке, то скорее всего вы сядите на край, показывая всем своим видом: "Если вы хотите сидеть на этой скамейке, то здесь достаточно места для того, чтобы оставить меня в покое". Если вы не хотите, чтобы кто-нибудь еще садился на скамейку, то вы сядете в ее центре и тем самым передадите сообщение: "Я хочу, чтобы эта скамейка находилась в моем полном распоряжении. Если вы сядете, вы совершите акт агрессии".

Если же вы готовы допустить присутствие других людей на скамейке, то вы можете подвинуться в сторону, но не пересесть на самый край.

Эти действия в борьбе за уединение отражают психологические особенности людей. Они показывают, что экстраверты будут отстаивать свое уединение, сражаясь против всего мира. Интроверты же будут защищать свое уединение, соглашаясь пойти на уступки другим людям, но удерживая их на расстоянии. В обоих случаях люди используют различные сигналы, прежде всего связанные с размещением себя в пространстве. "Я располагаюсь здесь, и таким образом я объявляю: "Не подходите ко мне" или "Садитесь, но не мешайте мне".

Это аналогично сигналам, которые передаются окружающим людям различными позами: за столом в кабинете, когда подается сигнал: "Не подходи, я достоин уважения"; на судейской скамье в зале суда, когда сигнал означает: "Я возвышаюсь над всеми вами, и поэтому мое суждение является наилучшим"; приближаясь к другому и сигнализируя тем самым ему: "У тебя нет никаких прав. Я двигаюсь вперед, куда хочу, и поэтому я выше тебя".

ГЛАВА 5 МАСКИ, КОТОРЫЕ НОСЯТ ЛЮДИ

УЛЫБКА, КОТОРАЯ СКРЫВАЕТ ДУШУ

Существует много методов, с помощью которых мы можем защитить наши личные зоны. Одним из них является использование масок. Лицо, которое мы открываем миру, лишь в редких случаях является нашим подлинным. Показывать на лице или в наших действиях то, что мы по-настоящему чувствуем, считается признаком необычного, почти ненормального поведения. Вместо того, чтобы раскрывать миру наши чувства, мы подчиняем строгой дисциплине выражения нашего лица и наши телодвижения.

Доктор Эрвин Гоффман в своей книге "Поведение в общественном месте" заявляет, что очевидными свидетельствами этой дисциплины являются наше внимание к внешности, одежде и прическе. С помощью своего внешнего облика, одежды и прически мы многое рассказываем о себе своим друзьям и коллегам. Доктор Гоффман отмечает, что от среднего человека в нашем обществе ожидают, что в общественном месте он появится аккуратно одетым и тщательно выбритым, умытым и причесанным. Это исследование, написанное шесть лет назад, не принимало во внимание того, что молодые люди могут появиться в обществе с длинными, не чесанными волосами, небритыми, а их вид будет более небрежным и раскованным. Однако и этот вид теперь привычный, поскольку стал соответствовать общепринятому идеалу.

Гоффман указывает на то, что в течение дня, например в часы пик в метро, тщательно подогнанные маски немного сползают с нас и становится заметным выражение "праведной и смертельной усталости", которое по-настоящему раскрывает наше истинное лицо. Мы теряем управление нашим защитным механизмом и из-за усталости забываем контролировать свое лицо. Постарайтесь взглянуть на лица людей в переполненном автобусе, вагоне метро или железнодорожном вагоне во время часа пик в конце рабочего дня. Посмотрите, сколько обнаженной человеческой природы выступает во всех лицах.

Изо дня в день мы закрываем эту обнаженную человеческую суть. Мы держим себя под строгим контролем, чтобы наше тело по небрежности не выплеснуло наружу то, что наш ум не сумел скрыть. Мы постоянно улыбаемся потому, что улыбка – это не только знак веселья или удовольствия, но и извинения, наш защитный сигнал.

Я сажусь рядом с вами в переполненном ресторане. Моя полуулыбка означает: "Я не хотел вам мешать, но это – единственное свободное место".

Я задел вас в кабине лифта, и моя улыбка вам объясняет: "Я не хотел проявлять агрессивность. Извините меня, пожалуйста".

Неожиданная остановка автобуса сбивает меня с ног, и я падаю на соседнего пассажира. Моя улыбка говорит: "Я не намеревался падать на вас. Я прошу вашего прощения".

И так мы улыбаемся целый день, хотя на самом деле мы раздражены и сердиты. На работе мы улыбаемся нашим клиентам, нашему начальству, нашим подчиненным. Мы улыбаемся нашим детям, нашим соседям, нашим мужьям, женам и родственникам. На самом деле лишь незначительная часть наших улыбок реальная. Большинство – лишь маски, которые мы носим.

В маскировке участвуют не только мускулы лица. Мы маскируем все наше тело. Женщины обучаются искусству сидеть так, чтобы скрывать свою сексуальную привлекательность, особенно когда на них короткие юбки. Они носят лифчики для того, чтобы держать груди на месте и скрывать излишнюю сексуальность. Мы держим себя прямо и застегиваем на все пуговицы рубашки, втягиваем свой живот и прибегаем к различным способам маскировки лица. У нас есть лица для вечеринок, для работы и даже похоронные лица. Даже для тюрьмы у нас есть специальные лица.

В книге "Этикет тюрьмы" доктор Филлипс пишет, что новые заключенные обучаются, как строить апатичное и бесхарактерное выражение лица. Когда же заключенные остаются одни, то они в качестве компенсации за долгое ношение маски безразличия начинают преувеличенно улыбаться, смеяться и выражать свою ненависть по отношению к тюремщикам.

С годами маски все труднее носить. Некоторым женщинам, которые всю жизнь полагались на красоту своих лиц, становится все труднее по утрам "собрать свое лицо вместе". Старые мужчины расслабляют мускулы своих лиц. С годами щеки все больше опускаются. нахмуренные брови не разводятся, а морщины не разглаживаются.

СНИМИТЕ МАСКУ

И опять-таки возникают ситуации, когда маска спадает. В машине, когда наши личные зоны расширяются, часто мы чувствуем, что можем сбросить маски. Порой, когда кто-нибудь висит у нас на хвосте или врезается в ряд перед нами, мы начинаем извергать потоки ругательств, которые потрясают своей преувеличенной реакцией. Почему мы выбрасываем столько сильных эмоций в такие минуты? В конце концов почему нас так волнует, если машина обгоняет нас или слишком близко подходит к нам?

Дело в том, что в таких ситуациях мы становимся невидимыми и необходимость в маске пропадает. Именно поэтому мы реагируем так бурно.

Сбрасывание маски часто говорит нам, что носить маску необходимо. Маску часто сбрасывают в психиатрических больницах. Психический больной, как и пожилой человек, может игнорировать многие обычно принятые в обществе маски. Доктор Гоффман рассказывал о душевнобольной женщине, у которой было неверно одето нижнее белье. Сначала она попыталась поправить его, задрав юбку у всех на виду, но когда это у нее не получилось, она сняла с себя все и затем надела все предметы одежды правильно.