Текст книги "Важное открытие"

Автор книги: Джудит Хершнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– Думаю, у нас не должно быть никаких проблем, если мы поделим владения.

– Эд! – Эдвина уничтожающе посмотрела на него.

«Конечно, – подумал он, – ее не прельщает мысль проводить время под одной крышей с Чарлзом и Хлоей. Не только всю жизнь, но даже одну ночь».

– Вы оба имеете такие же права на дом, как и мы, – начал было Эд, но вдруг почувствовал, как пальцы Эдди больно ущипнули его сзади под ремнем. – И я думаю, что вы можете занять нашу спальню после четырех утра, когда я отправлюсь на службу.

Все удивленно смотрели на Эда.

– Наверху три свободные спальни. Чтобы было где прилечь до четырех, вы сможете воспользоваться складным японским матрасом, расстелив его на полу.

Никто не выразил ни слова одобрения, однако никто и не возразил.

Глава 4

Эд улегся на небольшой коврик с длинным мягким ворсом, разложенный в спальне. Теперь он служил ему матрасом. Пол, который они с Эдди так старательно шпаклевали и натирали, казалось, был не паркетным, а булыжным. Эдисон поворачивался с боку на бок и никак не мог заснуть. От нечего делать он стал считать, сколько раз на потолке промелькнет тень от качающейся на ветру ветки старого дуба.

Это было непросто – думать о чем-то постороннем, когда любимая женщина лежит на кровати в двух шагах, слегка прикрывшись розовым покрывалом. Эд слышал ее легкое дыхание и думал, что сходит с ума. Странно, как она может спокойно спать, когда весь мир перевернулся вверх дном? А как он сам мог заснуть, когда та, о ком он мечтал, была так близко и одновременно так далеко?

Эд закрыл глаза и прислушался к бою часов на камине. Пробило три. Через час пора уходить.

Еще час – и он уже не сможет видеть изгиб этого волнующего тела, угадывающийся под тонкой рубашкой.

Еще час – и он не сможет вдыхать этот аромат сирени. Еще час – и он должен покинуть созданную им же самим тюрьму.

«Единственное утешение, – думал Эд, – это то, что Чарлз оказался в худшем положении. Наверняка Хлоя обрушила на него весь свой гнев». Внезапно Эда привлек громкий женский голос, раздававшийся из соседней спальни. Речь Хлои была обильно сдобрена ругательствами. Он только попытался напрячь память, вспоминая институтский курс французского, как дверь с грохотом захлопнулась.

В голове Эда проносились события минувшего дня. Он чувствовал себя разбитым. Голова болела, и каждый мускул восставал против ужасной ночи, проведенной на жестком полу. Но мог ли он поступить иначе? Ведь покинуть дом, оставаясь незамеченным Чарлзом и Хлоей, было невозможно. Неожиданно внимание Эда привлекли ветки старого дуба, касающиеся окон спальни. Может, надо было вылезти через окно? Но через один дом отсюда живет преподавательница географии миссис Джексон. Каково было бы ее изумление при виде школьного учителя, удирающего от мисс Мэйсон среди ночи!

«Довольно с меня, – решил Эд, сбрасывая простыню. Он встал и направился вниз, в кухню. – Может, стакан холодного лимонада приведет меня в норму». Эд не стал включать электричество, довольствуясь лунным светом, проникавшим в окна. Налив стакан лимонада, он сел и задумался. Да, Чарлз хочет занять этот дом, даже не задумываясь об удобстве его обитателей. И в этой ситуации он, Эд, не должен подвести Эдвину.

Неожиданно его размышления нарушили чьи-то шаги. Кто еще не спит в этот час?

…Эдди глубоко вздохнула, услышав, что дверь закрылась. Она повернулась на спину и вытерла слезы…

Когда они с Эдисоном наконец оказались вдвоем в спальне, она хотела кричать и топать ногами, как обиженный ребенок. Однако надо было подумать и о покое Эда. Конечно, он сразу же заснул, едва коснувшись подушки. Эдди пыталась справиться с охватившей ее вспышкой гнева. Как было бы хорошо прижаться сейчас к его сильному телу и, наслаждаясь его теплом, забыть о своих навсегда рухнувших надеждах! Но бедному Эду и так пришлось несладко. Он заслужил отдых!

«Однако, – встревожилась Эдди, – почему я все время думаю об Эдисоне Риверзе?»

…Это было так мучительно – лежать одной на кровати, зная, что стоит протянуть руку, и она коснется его. Когда он выключил свет и лег, в ее памяти всплыли дружеские поцелуи, которыми он успокаивал ее сегодня. Однако не были ли они слишком горячи для простого утешения? Она почувствовала, как загорелись щеки. Сердце девушки учащенно забилось.

Эдди попыталась сосредоточиться на чем-то постороннем, стала считать секунды между вдохом и выдохом. Один, два, три. Вдох. Один, два, три… Терпкий аромат одеколона, смешанный со специфическим запахом свежей типографской краски, ощущался ею с каждым вдохом и готов был свести с ума!

Эдди заворочалась в кровати. Необходимо хоть немного поспать!

Она нашла прохладное местечко на простыне. Легкий ночной ветерок, подувший с улицы, запарусил занавески. К ощущениям Эдвины добавился аромат роз, жимолости и сирени.

«Надо что-то придумать, – думала она. – Чарлз должен как можно скорее убраться отсюда со своей женой. Я хочу отдохнуть, а Эд – вернуться к себе домой». Эдди начала перебирать в уме события прошлого. Конечно, Чарлз подыскал тогда дешевый дом, однако она вложила в него большую часть своих сбережений. Ее охватило отчаяние.

Эдвина потянулась в кровати, пытаясь расслабиться. Ничего не получалось. Скинув покрывало, она заставила себя встать. Подошла к раскрытому окну. «Именно я зарабатывала деньги на покупку дома, – доказывала она себе. – Ведь я трудилась, чтобы превратить эту развалюху в нормальный дом. Именно я сделала авансовые платежи, когда Чарлз сказал, что должен экономить каждую копейку для обучения в Сорбонне».

Эдди посмотрела на ночную улицу. «Я заботилась о том, чтобы в доме было тепло в холодные январские вечера, чтобы осенью и весной не текла крыша. Боже, неужели я не заслужила права жить здесь?»

Девушка прислонилась к стене соседней спальни.

– Да, единственное, что сделал ты, Чарлз, – прошептала она, – поставил свою подпись в контракте.

Эдвина прошла через освещенный лунным светом дом в кухню. Щелкнула выключателем, открыла дверь и чуть не налетела на Эдисона, стоящего на пороге кухни.

– Ты до смерти напугал меня! – взвизгнула она. – Что ты здесь делаешь?

– Решил перекусить. – Он показал ей печенье на блюдце. – Я думал, ты спишь.

Эдди вынула из буфета стакан и налила лимонада.

– Мне приснился такой сон! – грустно сказала она.

– Плохой?

– Брр! Темно-коричневые паласы, расстеленные во всю комнату, черные стены, массивные комоды. Чарлз сидит посреди на полу с калькулятором и оценивает мою работу…

Эдисон с трудом сдерживал улыбку, подавляя желание зайтись в беззвучном смехе от этого по-детски обиженного тона.

– Ничего смешного, – надулась она.

Оба сели к столу.

– Я могу выгнать отсюда твоего бывшего жениха только с помощью кулаков. Если ты, конечно, меня об этом попросишь.

– Буду иметь в виду.

Они на минуту замолчали. Тишина нарушалась лишь тиканьем часов.

– Он ни за что не уйдет отсюда, – вздохнула Эдвина.

– Не думаю, что Чарлз на такое способен.

– Я готова принимать любые предложения по выдворению его из моего дома. – Она с улыбкой посмотрела на Эда.

Он склонился к ней, осыпая ее поцелуями.

– Мы выживем их. Все, что ты должна делать, – это поддерживать каждое мое слово, посылать мне одобряющие взгляды и соглашаться со всем, что я скажу. Увидев с утра до вечера наше полное взаимопонимание, Чарлз поймет, что проиграл, и убежит, прихватив свою французскую женушку.

Эдвина неуверенно посмотрела на него:

– Боюсь, что просто так он не оставит нас в покое. В дом вложены средства. А если Чарлз вдруг узнает правду насчет моего выдуманного замужества, он начнет шантажировать меня!

– Как же он будет это делать?

– Очень просто. Пойдет в колледж, скажет, что мы даже не обручены и подаем плохой пример детям. – Эдвина пыталась говорить убедительно. – Понимаешь, Эд, мы оба лишимся работы, а я к тому же – своего дома. Я не могу подставлять тебя под такой удар из-за своих личных проблем.

Страх и неопределенность душили Эдди. Между бровями пролегла глубокая складка; она очень старалась справиться с подступавшими слезами. Эдисон ласково положил руку ей на плечо.

– Не волнуйся! Я сам хочу тебе помочь. Кроме того, если Чарлз займет этот дом, то я… никогда не выпью больше этого вкуснейшего лимонада!

Девушка улыбнулась:

– Конечно, уж этого никак нельзя допустить!

– А еще он не сможет посылать или получать никаких почтовых отправлений, потому что я не буду носить их в этот дом!

Шутки Эдисона развеяли ее уныние, и на лице засветилась улыбка, особенно милая из-за ямочки на левой щеке.

– Мы вместе, дорогая, пока не кончится этот напиток! – торжественно произнес Эд.

Эдди просто не могла удержаться от звонкого смеха.

– Ты – прелесть! – Она нежно поцеловала его в щеку.

Неожиданно звук открывающейся двери привлек их внимание. Чарлз стоял в дверях, прикрывая рукой глаза и щурясь от яркого света.

– Сейчас три тридцать семь. – Он взглянул на часы. – Вы, может быть, будете считаться с теми, кто спит наверху?

– Извини! – Искорки в глазах Эдди мгновенно погасли.

Эд протянул Чарлзу стакан лимонада:

– Можете, выпьете? Вам надо остыть.

– Нет! – отрезал Чарлз, скользя взглядом сверху вниз по телу Эдвины, прикрытому лишь тонкой ночной рубашкой.

Она была явно смущена таким откровенным разглядыванием. Больше всего ей хотелось сейчас забиться под одеяло и спрятаться от всех.

– Как хочешь. – Она старалась придать голосу безразличие. – Можешь не остывать.

Она взяла стакан из рук Эдисона и поставила на стол. Затем обхватила обеими руками его шею и села к нему на колени. Эд обнял ее, усаживая поудобнее. И тут Эдди напрочь забыла о присутствии Чарлза. Эдисон привлек ее к себе, и они соединились в жарком поцелуе. Девушка почувствовала влажную гладкость его языка, настойчиво раздвигающего ее губы.

Никто не обращал внимания на Чарлза. Никто не слышал, как хлопнула дверь, когда он ушел прочь. Двое были слишком далеки от реальности, отдаваясь охватившему их чувству. Эд страстно ласкал женское тело, осваивая все новые и новые пространства.

– О Боже, – простонала Эдвина, тяжело дыша.

Эдисон открыл рот, чтобы глотнуть воздуха.

– Надеюсь, он убрался, – прошептала она.

– Ты уверена?

Пальцы Эда опускались по ее спине, нежно массируя каждый позвонок.

– Не знаю.

Старые часы на стене пробили четыре. Эдисон вздохнул.

– Мне пора, – прошептал он, осторожно размыкая объятия.

– А когда вернешься?

– Когда я вернусь?..

Они поговорили еще некоторое время. Затем Эдисон осторожно приподнял Эдвину со своих колен, опустил на стул и с сожалением подумал о предстоящей разлуке.

– Кстати, мне надо сходить к себе и принести кое-что из одежды, – сказал он, выходя из кухни.

– Хочешь воспользоваться моей машиной?

– Нет, лучше совершу утреннюю пробежку!

– Эд!

– Что?

– Эта футболка… По-моему, как-то неловко появляться в ней на улице.

Только теперь Эдисон спохватился, что так и сидит в одежде, которую она дала ему накануне вечером.

– Да, лучше переоденусь. Не надо пугать своим видом уважаемую миссис Джексон.

Оба расхохотались. Эдисон направился наверх.

– Возьму рубашку и приму душ. Я быстро!

Эдди стояла, прислушиваясь к его удаляющимся шагам, потом отправилась наверх. Оказавшись в спальне, девушка села к столу и опустила голову на руки. Из ванной раздавался звук льющейся воды. «Боже, что со мной происходит?» – думала она.

Глава 5

Зазвенел таймер. Эдди открыла дверцу духовки, наслаждаясь великолепным ароматом шоколадного печенья. Она только успела поставить противень на стол, как в дверь просунулась рыжеволосая голова Томми, одного из ее учеников.

– Я пришел! – громко объявил он, входя в кухню, и тут же протянул руку к противню.

– Осторожнее! Оно только что из духовки. Обожжешься!

– Жаль! Я хотел немного перекусить перед работой. Растущий организм требует хорошего питания. Вы ведь не хотите, чтобы я упал в обморок прямо перед вашим домом?

Включив миксер для смешивания очередной порции теста, Эдвина открыла холодильник.

– Может, выпьешь содовой?

– Пойдет, – согласился мальчик и ловко поймал брошенную ему банку. – Думаю, мой организм будет обеспечен сахаром на ближайшие пять минут.

– Хорошо, пей. – Эдвина занялась разделкой теста. – А печенье получишь, когда оно остынет.

– Отлично. – Томми скрылся за дверью, насвистывая веселую мелодию.

Через несколько минут послышалось стрекотание газонокосилки. Подхватив мелодию Томми, Эдвина сунула в плиту очередную порцию печенья.

– Что за ужасный звук? – раздался недовольный голос Чарлза, неожиданно возникшего на пороге.

– Томми пришел помочь подстричь газон. Трава уже достаточно выросла.

Чарлз положил на стол калькулятор, блокнот и сел. Не обращая внимания на Эдди, он принялся нажимать кнопки и что-то записывать.

– Сколько ты заплатила за обеденный стол? – спросил он.

– Двадцать долларов. Он очень старый и имел брак в окраске, поэтому я… – Эдвина замолчала, видя, что ее объяснения Чарлза не интересуют.

Он продолжал вести подсчеты. Эдвина вынула последнюю порцию печенья и собиралась убрать миксер в буфет, как Чарлз снова обратился с вопросом:

– А во сколько обошелся секретер?

– М-м-м… – замялась она. – Я приобрела его на распродаже за пятьдесят долларов. – Голос Эдвины стал равнодушным.

Когда-то ее прельстила дешевизна этого секретера; она и не догадывалась, что кто-то держал его раньше в гараже, храня в нем емкости с машинным маслом.

Чарлз отметил что-то в блокноте.

Неожиданно замолкнувшая газонокосилка заставила Эдвину вспомнить о Томми. Остывшее печенье она выложила в небольшой пластиковый контейнер, туда же поставила баночку содовой. Вскоре Томми вошел в кухню.

– Я закончил. К сожалению, мне пора идти домой.

– Подожди. У меня для тебя кое-что есть. – Эдди протянула ему приготовленные сладости.

Захватив печенье и банку с содовой, Томми направился в столовую. Вдруг Эдвина увидела травинки, налипшие к подошвам его ботинок и теперь разбросанные тут и там по полу. Она нахмурила брови.

– Боже! Что творится с полом! Ну-ка скорее бери швабру!

– Нет! Только не это! Ненавижу уборку! – воскликнул подросток, отступая. Не рассчитав, он толкнув локоть Чарлза, сидевшего за столом со стаканом в руке.

– Ты что, не видишь, куда идешь? – заревел тот, сощурив левый глаз.

– Извините, мистер. Я действительно виноват.

Томми подхватил брошенную Эдвиной тряпку и начал вытирать стол. Чарлз еще с минуту пристально смотрел на мальчика, затем схватил бумаги и калькулятор, с силой отодвинул стул и выскочил из кухни.

– Простите. Я не нарочно, – протянул Томми, старательно устраняя лимонадную лужицу. Эдди помогла ему насухо вытереть стол.

– Верю, верю, Томми. – Она поставила стул на место. – Лучше расскажи, как проходит лето?

– Слишком быстро! – Мальчик подробно описал самые значительные события прошедшего месяца. Эдвина слушала с интересом, и история с пролитым лимонадом вскоре была забыта.

Слава Богу, дом еще стоит, подумал Эд, сворачивая с улицы королевы Елизаветы к дому Эдвины. Он припарковал старенький автомобиль позади красного «мерседеса», взял почтовую сумку, набитую одеждой, положил в пакет маленькую коробочку и вылез из машины.

– Привет, сладкая! А вот и я! – громко закричал он, входя в дом через заднюю дверь.

Со стороны кухни приятно потянуло запахом домашних спагетти с соусом. Эдвина стояла у раковины. Эдисон поставил сумку в дверях, подхватил ее и закружил.

– Эд, перестань! Можешь не стараться. Никого дома нет.

– Ничего, заодно попрактикуюсь! – засмеялся он. – А ты хочешь улизнуть от меня?

Она покачала головой.

– Скучала?

– Ага! – Она опустила голову и прижалась к Эдисону.

– По-моему, у тебя был плохой день.

– Ужасный!

– Не хочешь рассказать муженьку все подробности? Эдди подошла к раковине и принялась мыть овощи, а Эд, стоя позади, массировал ей плечи и спину.

– Сколько у тебя свободного времени? – спросила девушка.

– Вся ночь… Если только ты не имеешь в виду что-нибудь еще.

Эдвина обиженно надула губы и брызнула ему в лицо водой.

– Эти люди, наверное, скоро сведут меня с ума своими придирками, – призналась она.

Эд наклонился, чтобы поцеловать ее, и она почувствовала тепло его дыхания. Мягкий язык скользил от подбородка к ямочке у основания шеи. Эдди пыталась увернуться, не в силах терпеть щекотку.

– Говори дальше, а то защекочу! – приказал Эд.

– Матрас слишком мягкий, вода слишком холодная, лестница слишком узкая, комнаты слишком маленькие… еще нет платяных шкафов, ванна дурацкая, и незачем было тратить тысячу четыреста долларов на новую плиту, – тараторила Эдвина. – Желтый цвет – очень кричащий, уплотнитель мусора – вообще ненужная покупка, лучше было приобрести что-нибудь из мебели, а мои волосы – очень уж длинные… – Она набрала воздуха, чтобы продолжать.

– А мне нравятся, – прервал Эдисон, взяв в руки прядь ее густых каштановых волос, чуть золотистых от солнца.

– Спасибо за поддержку. – Она поцеловала его шершавую щеку и снова занялась овощами.

Эд достал нож и пододвинул к себе пучок редиски и несколько луковиц.

– Ну хоть что-нибудь им нравится?

– Им нравится… моя работа в школе.

– Еще бы. Потому что ты уходишь из дома и оставляешь их одних.

– И зарабатываю деньги. Не забывай об этом.

Эд быстро справился с редисом.

– Наш японский матрас оказался мягким, поэтому они приобрели огромную королевскую кровать. Рабочие с трудом втащили ее наверх, в спальню. – Эдвина нарезала помидоры тонкими кружками.

Эд поднес ее пальцы к губам и нежно поцеловал.

– Они даже не оценили бы душевую кабинку в ванной, будь она вдвойне комфортабельна! Это же не сауна! Им ничего не нравится в этом доме просто потому, что это сделано тобой! А теперь, когда из Франции прибыл багаж, у нашей мадам не хватило места, чтобы развесить одежду. – Эд передразнил гримасы Хлои.

Эдвина рассмеялась:

– Ты видел их багаж? Очевидно, у Хлои было слишком много свободного времени и лишних денег и она тратила их на походы по магазинам. Если бы даже и был лишний платяной шкаф, туда бы не уместилась и половина ее нарядов.

– Так, значит, мы принимаем настоящую парижскую модель? – насмешливо спросил Эд.

– Пожалуй, к ней надо приставить персональную горничную. Ты можешь себе представить, сколько стоят все эти вещи?

– Я больше волнуюсь, что наряды запылятся без шкафа.

– Я хотела сделать рядом с их спальней в темной комнате большую вешалку для одежды. Такую огромную, какую только можно себе представить.

– Ты думаешь, это сделает Хлою счастливой?

– Не уверена. Она жалеет, что пришлось покинуть дом в Париже, где у нее была целая гардеробная, – вздохнула Эдвина. – Они с Чарлзом попросили меня сломать стену между двумя соседними спальнями и превратить их в одну большую комнату.

– Глупая женщина, – отреагировал Эд, перемешивая овощи. – Кстати, мне надо принести с почты пакет для смены своего белья и одежды. Я не прошу у тебя постель или что-либо еще… Если только ты не раздумала сделаться замужней дамой.

– Не будем об этом сейчас, Эдисон. – Сердце Эдди учащенно забилось.

Эд невозмутимо помешивал кипящий соус. Затем присел на корточки, перебирая содержимое сумки.

– Я успею принять душ?

– Только если очень быстро.

– Да, чуть не забыл. – Эд опустил руку в пакет. – Чтобы наша дорогая Хлоя не волновалась…

Он вынул маленькую серую бархатную коробочку и протянул ее Эдвине. Она вспыхнула, пытаясь справиться с волнением. «Дурочка, – сказала себе. – Ты так не волновалась, когда Чарлз говорил с тобой о предстоящей помолвке. А Эд… Он даже ничего не предлагает». Она подняла удивленные глаза.

– Ну, открывай.

– Но… – медлила она.

– Я просто хотел, чтобы все смотрелось по-настоящему. – Эд вынул из коробочки старинное золотое колечко с большим овальным аметистом и надел на палец Эдди.

– Только не говори, что хотела бы получить бриллиант, – засмеялся он, наблюдая за игрой камня на ее изящной руке.

– Какая прелесть! – почти простонала Эдвина. Неожиданно она нахмурилась. – Но оно стоит целое состояние! Ты не должен делать мне такие подарки!

– Должен! Разве плохо, когда любящий муж дарит своей жене кольцо? – Эд залюбовался густым сиреневым цветом камня. – Такое не найдешь сейчас ни в одном антикварном магазине.

– Пожалуй! Откуда оно у тебя?

– Мое наследство. Дед подарил это кольцо бабушке, когда они только поженились, но она почему-то никогда его не носила.

– О, Эдисон, я не могу надевать это кольцо, вашу семейную реликвию. Ты вправе подарить его только своей настоящей жене. – Девушка хотела было снять кольцо с пальца.

– Сейчас ты – моя настоящая жена! – Эд говорил мягко, но настойчиво. – Кроме того, бабушка не любила драгоценности.

– Твоя бабушка – просто молодец!.. Но вдруг я потеряю кольцо?

– Тогда мы посмотрим, что еще лежит в старом сундуке. – Эд откинул волосы со лба. – Я наконец попаду в душ?

– Только не долго! – Эдвина внимательно рассматривала подарок. – Я тоже хочу освежиться перед ужином, но боюсь, что, если Хлоя опередит меня, в целом городе не останется ни капли горячей воды.

– Мы сможем мыться сколько захотим, если их здесь не будет, – бросил в дверях Эд.

– Ну вот, наконец все собрались, поэтому предлагаю обсудить наши проблемы, – сказал Чарлз, ставя бокал вина на светло-серую льняную скатерть и откидываясь на спинку стула.

Часы на кухне пробили шесть.

Эдвина с ужасом посмотрела на свои, а затем – умоляюще – на Эда.

– У тебя скоро матч? – спросил он. Видя изумление на лицах Чарлза и Хлои, он с трудом сдерживал смех.

– В шесть тридцать, – ответила Эдди, быстро собирая со стола остатки ужина. С подносом в руках она направилась в кухню.

– Эдвина! – резко крикнул Чарлз. Его левый глаз почти закрылся.

– Извини, не сейчас, – послышался ее голос.

Возможно, Эдди сказала еще что-то, но слова утонули в шуме льющейся воды.

– Почему? – удивился Чарлз.

– У нее через полчаса бейсбольный матч, – объяснил Эдисон. Он встал, чтобы собрать приборы.

– Что ж, если вечерние развлечения более важны, чем вопрос о разделе дома… – начал Чарлз.

– Это не развлечение, это ее работа.

– Работа? С каких пор она увлекается спортом?

– Она тренирует школьную команду девочек и провела уже одиннадцать встреч. – Эд напрягся в ожидании ответных комментариев.

Чарлз молчал, побелев от гнева.

Эдисон отправился на кухню. Эдди стояла у раковины, расправляясь с грязными тарелками.

– Почему ты не купишь посудомоечную машину? – Он начал вытирать тарелки.

– Не хочу испортить дорогой фарфор в этом зверском агрегате.

– Правило Чарлза? – шепотом спросил Эд.

– Золотое правило моей мамы.

– Ты так не успеешь на игру. – Эдисон получил очередную партию блестящей посуды.

– Знаю. Но я же не могу оставить на кухне беспорядок. Девочки после матча могут прийти к нам… и что они увидят?

– Знаешь, лучше иди собирайся, – предложил Эд, – а я все доделаю сам.

Эдвина подняла на него удивленные глаза.

– Ты уверен?

– За каждую разбитую тарелку я лишаюсь одного пальца на руке. – Он показал ей все десять. – Только представь учителя математики, который не может считать на пальцах!

Эдди поперхнулась от смеха.

– Я у тебя в долгу, – пробормотала она, прежде чем дверь закрылась.