Текст книги "Преображение (Медовый месяц)"
Автор книги: Джуд Деверо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
Глава 22
В ту ночь Лиа спала мало: немного поплакала, немного приголубила Вериги и вообще чувствовала себя несчастной. Она всем своим существом горевала, что когда-то встретила Уэсли Стэнфорда. Если бы она только послушала сестру, в ту самую ночь не выбежала бы за ним из таверны и не бросилась бы на него подобно изголодавшемуся зверю, сейчас она бы не оказалась в гнезде грабителей. И ей бы не пришлось расхаживать нагой, выставляя себя в глупом свете. И не пришлось бы проводить часы в крепких объятиях того, кого она любит.
– Проклятье! – произнесла она вслух, сбросила одеяло и отодвинулась от Вериги. – Пора вставать. Сегодня ты поможешь мне готовить еду.
Может быть, работа позволит Вериги снова обрести хотя бы немного собственного достоинства.
Пока она готовила завтрак, в хижину вошел Уэсли, но не сказал ей ни слова. Он держался отчужденно, атмосфера наполнилась холодом.
– Будете завтракать, мистер Армстронг? – спросила она.
– Из ваших рук еду не приму, – бросил Уэсли, и тут в хижину вошел Ревис.
Лиа заметила ухмылку на его смуглом лице и догадалась, что он старается вникнуть в то, что же означает поведение Уэса.
– Этот парень не такой умный, как ты, Ревис, – ровным тоном заявила Лиа и поставила на стол блюдо с грудинкой. – Он думал, что стоит ему только попросить, и он меня добьется. Но ему не нравится, когда ему говорят «нет». Завтрак готов.
За едой Лиа дважды замечала, как Ревис следит за Уэсли, и чтобы отвлечь его, склонилась над его плечом, расставляя тарелки на столе. Должно быть, Ревис не терпит, когда на его территорию вторгается кто-то чужой, и он возненавидит Уэса еще больше, если решит, что гость преуспевает там, где он ничего не добился.
– Армстронг, когда предстоит твое дельце? спросил Ревис.
– Завтра утром. К тому времени они будут в четырех милях отсюда, у подножья горы.
– А откуда ты знаешь, что они продвигаются именно с такой скоростью?
– Есть у меня такие возможности, – только и ответил Уэсли.
Позже, когда Лиа и Вериги убирали со стола, Эйб подошел к сестре.
– Что, влюбленные, поссорились? – прошипел он ей на ухо.
– Мы с Ревисом? – спросила она, сделав вид, что не поняла.
– Ты с этим малым Стэнфордом. Вы все утро метали друг в друга молнии.
– Я ни разу на него не взглянула, – возразила она.
– Не взглянула, зато он на тебя смотрел каждую минуту. Лиа, вы, два голубка, все испортите. Если вас обоих убьют, мне никогда не стать почтенным джентльменом. А Ревис убьет вас обоих, узнав, что вы водите его за нос.
– Что Уэсли пообещал тебе в обмен на помощь?
– Не твое дело. У нас с ним заключена сделка. Как только он все разузнает про Танцора, мы уйдем отсюда. Конечно, если ты останешься с ним. Лиа, ты должна быть аккуратнее. Тебе в жизни не заполучить другого такого мужа.
– А я-то думала, что ты ненавидишь всех Стэнфордов.
– Я не могу ненавидеть того, кто пообещал поделиться со мной своими деньжатами. – Он наклонился к ней с улыбкой, обнажив гнилые зубы. – Думаешь, он не обманывает? Выполнит он свое обещание?
– Да, я в этом уверена.
К обеду Уэсли не пришел, и, когда появилась возможность, Лиа спросила у Кэла, где он. Сказав ему, куда уходит, она еще раз попросила Кэла не пускать к ней Ревиса. Собрав в мешок провизию, она пошла в горы, туда, где Уэсли рубил деревья.
Она постояла, наблюдая за ним, за тем, как по его мускулистой спине стекает пот, и почувствовала, что и у нее ладони вспотели. Но все любовное горение в ней погасло, когда Уэс рассерженно повернулся и заметил ее.
– Я принесла тебе поесть, – прошептала она с трудом, потому что в горле у нее пересохло.
Он медленно опустил топор на землю и направился к ней. Она непроизвольно отпрянула.
– Я не собираюсь нападать на тебя, не бойся.
– Я не боюсь. Я пришла кое-что сказать тебе. Эйб говорит, что мы с тобой… сегодня утром… понимаешь, он боится, что Ревис начнет нас в чем-то подозревать.
– В том, что мы с тобой валялись в кустах, а потом поссорились?
Когда он присел на пень, Лиа бросила на него быстрый взгляд.
– Ты хотел, чтобы Ревис в это поверил?
– Конечно. А с чего бы еще я разыгрывал злость и недовольство?
– Разыгрывал? – Она опустилась на землю рядом с ним. – Ничего не понимаю.
– Брат учил меня, что лучше всего не посвящать женщин в свои планы. Узнав, что ты совершила глупость, вернувшись в лагерь Ревиса, – он посмотрел на нее с упреком, – я понадеялся, что ты поступишь благоразумно и сделаешь вид, что с первого взгляда безумно влюбилась в меня, но понял, что требовать этого от женщины нельзя, особенно от тебя, Лиа. Еще ни в ком я не видел такой силы духа противоречия. Каждый раз, когда ты получаешь от меня то, что тебе нужно, ты передумываешь. Ты хотела стать моей женой, а когда я женился на тебе, ты передумала. – Она хотела оправдаться, но Уэс отмахнулся. – Это я сказал только к слову. Но мне хотелось, чтобы ты находилась в безопасности в Суитбрайаре, а когда отказалась уйти туда, я надеялся, что смогу защитить тебя здесь. Но ты, как мне кажется, умеешь совершать поступки, полностью противоположные тому, чего хочу я.
– Я не могла уйти с тобой, когда отвергла Ревиса.
Он был способен…
– Если ты еще раз скажешь, что Ревис убил бы меня, я задушу тебя, – ответил он, успокаиваясь. – Лиа, неужели ты думаешь, будто я настолько слаб, что ты должна защитить меня своим хрупким тельцем? Я уже говорил, что не позволю тебе направлять ход событий; а ты, черт побери, по-прежнему пытаешься всех и вся взять в свои руки. Если я прошу тебя пойти влево, ты идешь вправо. Мне приходится не только заниматься Ревисом и Танцором, но и беспокоиться о том, что ты сотворишь в очередной раз: ведь тебе кажется, будто ты единственный умный человек во всем свете. Кроме Ревиса, – добавил он, и в глазах его появилось горькое выражение. – Ты почему-то считаешь, что Ревис до того умен, что может убить меня, а мне эта мысль даже в голову не приходит.
– Дело не в его уме, но он просто негодяй, а ты нет. Ты хороший, добрый и…
Уэсли держал в руке кусок хлеба из кукурузной муки и, склонив голову, разглядывал Лию.
– Прошлой ночью ты сказала, что такого красавца, как я, тебе не приходилось видеть, а сейчас говоришь, какой я хороший и добрый. Лиа, ты начинаешь в меня влюбляться?
– Ни за что! – воскликнула она и покраснела.
– Жаль, – пробурчал он.
– Что ты замыслил? – поспешно спросила она, чтобы скрыть смущение.
– По правде говоря, Лиа, я боюсь сказать тебе правду. Если я расскажу, что собираюсь делать, тебе придет в голову, что для меня это слишком опасно, и ты совершишь нечто такое, что приведет к обратному результату. Конечно, я мог бы рассказать тебе нечто противоположное моим замыслам, и тогда ты совершенно случайно помогла бы мне.
– Да как ты!.. – резко выкрикнула она, поднимаясь с земли.
Уэсли схватил ее за бедро и привлек к себе; его губы приблизились к ее лицу:
– Как же ты могла наговорить мне столько мерзостей прошлой ночью, если в действительности считаешь, что я хороший и добрый?
– А почему ты веришь только хорошим вещам, которые я о тебе сказала, а не плохим? Разве ты когда-нибудь слушал меня?
Выпустив ее из объятий, он опять заглянул в мешок с припасами.
– Нет, не очень слушал. Правду говоря, Лиа, я тебя плохо понимаю. Ты вечно прыгаешь или бросаешься мне в руки, а потом говоришь всякие мерзкие слова. Мне кажется, если бы ты действительно не любила меня, то не раздевалась бы передо мной так часто.
Лиа смешалась и не нашлась, что сказать. Она опять медленно опустилась на землю.
– Что ты задумал насчет Ревиса? – прошептала она.
– Я хочу, чтобы он взбесился, – спокойно ответил Уэсли.
– И ты используешь меня, чтобы довести его до бешенства?
– Сначала я так и задумал, но сейчас это сделать очень трудно, потому что ты постоянно противишься мне. Я опасаюсь открытого столкновения с Ревисом. Ведь если я попрошу тебя спрятаться за моей спиной, ты бросишься между нами, говоря какие-то глупости, скажем, «сначала вам придется меня застрелить». От этих мыслей, Лиа, у меня начинаются кошмары. Пожалуй, скажи я «Лиа, встань между нами», ты спрячешься за моей спиной. Но не уверен, что и это у меня получится. Господи, ты умеешь создавать трудности.
– И в чем же ты изменил свои планы? – робко спросила она.
– Мне пришлось хранить спокойствие. Я боюсь заставить Ревиса разговориться, не зная, что ты можешь совершить. Раза два Бад и Кал пытались увести тебя, но ты продолжаешь держаться либо около Ревиса, либо около меня, будто должна защитить нас обоих. А может быть, ты хочешь защитить меня от Ревиса, думая, что он способен постоять за себя, а я – нет?
– Я не хочу так сказать… – заговорила Лиа. – Я действительно совершала ужасные глупости?
– Хуже того. Тебе когда-либо приходилось слышать слово «повиноваться»? Может быть, ты решила, что оно означает «поступай иначе»?
Подняв на него глаза, она увидела, как Уэс улыбается.
– Может быть, я еще способна правильно понять его смысл?
– Бад и Кэл так и сказали, только мне кажется, будто у тебя голова из железа. А я меньше всего хочу рисковать твоей красивой головкой.
– Выходит, я поломала твои планы и не дала тебе выяснить, кто этот Танцор? И я, видимо, могла бы поставить твою жизнь под угрозу, не дав тебе возможности защититься?
– Дело обстоит примерно так. – Он принялся за кусок пирога с персиками. – Зато благодаря тебе последние несколько дней прошли занятно. Ты плеснула мне в лицо тесто, ты голой ныряла в мою ванну, ты кричала на меня с таким бешенством, что все интересные части твоего тела пришли в движение. Жаль, у меня нет времени как следует всем этим насладиться, не забивая себе голову мыслями о Ревисе.
Она отвернулась, чтобы скрыть свое пылающее лицо.
– Что же ты теперь собираешься делать?
– Я над этим раздумываю. Я пробовал уговорить юношей унести тебя, но они признались, что стоит только тебе сказать им про пирог с земляникой, и они все сделают по-твоему.
– А если я поклянусь слушаться тебя? Это подействует? – Она рассмеялась.
– Ты поклялась перед пастором подчинятся мне, но эти слова вошли тебе в одно ухо и вылетели в другое.
– Но это очень важно!
– А разве не важно быть моей женой? – бросил он. Лиа не собиралась отвечать на это. Очевидно, скажи она, что их брака не желал сам Уэсли, он не станет ее слушать. А может быть, он вывернется и добьется от нее каких-то добрых слов или же будет просто следить за тем, как прыгают ее «интересные» части тела.
– Я обещаю слушаться и подчиняться. Если твой план хорошо продуман, – согласилась она.
– Этого мало, – ответил Уэсли, облизывая пальцы. – Я требую безусловного подчинения, никак не меньше. Мне все равно, считаешь ли ты мой замысел глупым, опасным или каким-то еще. Либо ты согласишься повиноваться, либо я оставлю тебя в лесу, привязав к дереву.
– Ты не сможешь, – засмеялась Лиа.
– По пробуй проверить. – Глаза его были серьезны.
– Не хочу, – ответила она, волнуясь. – Клянусь повиноваться тебе. Теперь ты мне все скажешь?
Все же Уэсли не очень хотелось раскрывать ей свои планы, и Лиа поняла, что он хотел одного чтобы его убедили при помощи поцелуев. Хотя предыдущей ночью Лиа полностью подчинилась ему, она была с ним робка. Он как бы и был, и не был ее мужем. Уэсли принадлежал ей только до тех пор, пока они скрывались в лесах.
Он пересказал ей свой замысел, и Лиа удивилась. Уэсли обратился к Джастину, Оливеру Старку и Джону Хэммонду с просьбой о помощи. Им предстояло загрузить ценные товары в два фургона Уэсли, и Ре-вис должен был их ограбить.
– Ты будешь красть то, что уже принадлежит тебе, – сказала Лиа.
– Лучше так, чем обокрасть невинную жертву. Надеюсь, когда Ревис поверит, что я настоящий вор, он станет больше доверять мне.
– Уэсли, – попросила она, освободившись из его рук, – а откуда ты знаешь, что у Танцора есть дочь, и как ты узнал про его дом?
– Я этого не знал, а просто догадался. Ревис привык думать, будто женщины его обожают, поэтому я и сыграл на его тщеславии.
– А не слишком ли это было опасно? Что если он тоже тебя проверял?
– У него нет причины меня подозревать, и за ним постоянно следят Бад или Кэл, так что он не мог связаться с Танцором. А теперь перестань беспокоиться и поцелуй меня еще раз.
Позже, когда Лиа раскатывала тесто для пирога, она вспоминала разговор с Уэсом. Как бы он ни хвастался, назавтра ему все же может понадобится помощь. Но как уговорить Уэса, чтобы он взял ее с собой?
Ее затруднения разрешил Ревис. За ужином он сказал, что Лиа поедет с ними, иначе нападения не будет.
– И что мы будем делать с этой чертовой женщиной? – взорвался Уэсли.
– Я ей не доверяю и не оставлю здесь без присмотра. Она слишком часто шныряет здесь по лесу.
– Ну и что? Отпусти ее. Может быть, в фургонах будут еще женщины, и ты сможешь выбрать одну из них. Не сомневаюсь, что одной из них ты приглянешься больше, чем вот этой.
– Поэтому я ее и добиваюсь, – ответил Ревис, глядя на напрягшуюся спину Лии. – Или она пойдет с нами, или нападения не будет.
Не успел Уэсли произнести и слово, как Лиа встала между ними.
– Для всех меня уже объявили воровкой, поэтому я могу пойти с вами и на этот раз. Заодно, может быть, найду себе новое платье.
Эйб посмотрел на нее, разинув рот, Бад и Кэл продолжали есть, а Уэс даже на нее не взглянул. Тем временем Ревис разглядывал ее сквозь дым сигары.
В эту ночь, когда Лиа выносила ведро с грязной водой, Уэс подхватил ее за талию и увлек в тень.
– Завтра следи за мной. Я буду показывать тебе, где ты должна будешь встать. И не вздумай слезать с лошади. Стрельбы быть не должно, но если начнут стрелять, пусть даже если кто-то случайно уронит свое ружье, гони лошадь прямо на восток, и как можно быстрее. Лиа, ты меня слушаешь? – Неожиданно он обнял Лию и прижал ее голову к своему плечу. – Я только хочу, чтобы ты вела себя разумнее, чем всегда. И прошу тебя, не храбрись. Ни при каких обстоятельствах ты не должна совершать благородные поступки. Не пытайся спасать чью-либо жизнь, не пробуй возглавить нападение бандитов на фургоны и не совершай глупости, что тебе свойственно. Не слезай с лошади, держись спокойно и, если возникнет опасность, сразу уезжай. Ты меня понимаешь? Будешь мне подчиняться?
– Полностью. Я никого не поставлю под угрозу.
– И вот еще что: у меня есть еще один план. Когда по пути назад мы окажемся в лесу, ты должна быстро повернуть лошадь и ускакать. Тс-тс-тс, продолжал он, прижав палец к ее губам. – Все подготовлено. Я не сказал тебе этого раньше, пока не был уверен, захочет ли Ревис, чтобы ты поехала с нами. Джастин о тебе позаботится и поможет добраться в Суитбрайара.
– Но если ты за мной не погонишься, Ревис поймет, что тебе и нужно, чтобы я сбежала.
– Это моя забота, не думай об этом, – отрезал он. – Я только хочу, чтобы ты повиновалась. Итак, что ты будешь делать?
Она спокойно повторила его распоряжения.
– Ты защитишь Вериги? И прошу, не позволяй Ревису ее обижать.
– Если ты будешь мне подчиняться, я позабочусь о Вериги, даже если мне и придется затащить ее в свою постель.
– Надеюсь, такие решительные поступки не понадобятся. – Лиа рассердилась.
– Похоже, я могу рассчитывать только на этот приступ ревности. Поцелуй меня, ступай в дом и ложись спать.
– Да, – прошептала она. – Да.
Глава 23
Утро настало быстрее, чем хотелось Лие. Всю ночь она вздрагивала и металась, предвидя, что не все пойдет по плану. В глубине души она чувствовала, что сегодня случится нечто ужасное.
Глаза ее опухли. Она уложила в дорогу мешки с хлебом и сыром, и они отправились в путь под гору.
В хижине осталась одна Верити.
Из леса верхом на могучем чалом жеребце выехал Уэсли, а за ним на громадных вороных жеребцах скакали Бад и Кэл. Кони вставали на дыбы и сердито фыркали, но наездники легко осаживали их.
– Поскакали, – объявил Уэсли, когда Лиа села на спокойную гнедую кобылу.
Всю долгую дорогу сердце Лии бешено колотилось. Дважды она ловила на себе взгляд Ревиса, и вновь ее охватило предчувствие беды. Мужчина, способный убить, чтобы женщина, которой он добивается, не смогла бежать, не подчинится другому мужчине с такой легкостью. А Ревис почему-то очень спокойно отнесся к тому, что Уэсли влился в их шайку.
Когда они спустились к подножию горы и заметили фургоны, Лиа едва держалась в седле. Уэсли предупредил ее взглядом, и в ответ она коротко кивнула, показывая, что поняла, но больше он не обращал на нее внимания.
Ревис, Уэсли и Эйб впереди, Бад и Кэл по бокам, а Лиа сзади подскакали к фургонам. Они надели на лицо маски и направили оружие на возниц. Джастин слез с сиденья, а из второю фургона вылез Джон Хэммонд, и они медленно пошли, подняв руки. Ветер донес до нее слова Уэсли, приказавшего Оливеру Старку выгрузить вещи из фургона.
Происходящее во многом напоминало игру. Все актеры были Лие знакомы, но некоторые из них делали вид, что не знают друг друга. Они совершали нереальные поступки – носили маски, угрожали друг другу. Может быть, эта игра и должна была ее развлечь, но с каждой минутой ее сердце билось все быстрее.
Что не так? Что не так? Ревис тихо засвистел, повернувшись к Лие, и когда она обернулась, он жестом приказал ей подъехать к нему. Лиа намеренно не взглянула на Уэса. Он мог запретить ей подчиниться Ревису, и ей не хотелось, чтобы Ревис обрушился на него.
Когда она направила лошадь вперед, ее внимание привлек со стороны леса яркий отблеск света от какого-то предмета. Сначала она не придала этому значения, но, остановившись возле Ревиса, опустила глаза на Джастина и поняла, что это солнце отсвечивало от ствола ружья.
«Вам это не сойдет с рук», – убедительно внушал Джастин.
Лиа едва сознавала, что происходит вокруг. Она подумала, не прячутся ли за деревьями другие вооруженные бандиты. Прислал ли их Уэсли, ничего ей о них не сказав, или это люди Ревиса? Уэсли отдавал распоряжения, Джон им повиновался, Джастин спорил, а Лиа пыталась собраться с мыслями. Украдкой она коснулась бока лошади стременем, и лошадь дернулась. Делая вид, что она пытается удержать кобылу, Лиа глазами ощупывала деревья. На лицах Уэсли и Джастина было озабоченное выражение, но Ревис, не моргая, следил за ней орлиным взглядом. Он проследил за ее взглядом.
«Это его люди, – подумала Лиа. Эти люди подчиняются Ревису».
– Тихо, девочка, – попросила Лиа, похлопывая лошадь по шее, и наклонилась вперед, чтобы поправить стремя. Одно из пятен за деревьями шевельнулось.
– Прикрой меня, – попросил Уэсли Ревиса и спешился. Ревис только кивнул и навел пистолет на Джастина, а Уэсли и Бад начали грузить добычу на лошадей. Эйб, озираясь, по-прежнему сидел на коне.
«Он так же беспокоится, как и я», – подумала Лиа. Когда вся добыча была погружена, Лиа поняла: то, что должно произойти, скоро начнется.
– Пора уезжать, – сказал Уэсли.
– Я хочу сам проверить фургоны. – Ревис спрыгнул с коня.
– Ты мне не доверяешь? – спросил Уэсли угрожающе.
– Я никому не доверяю.
Лие показалось, что Ревис не случайно встал между Уэсли и фургоном. Лиа непроизвольно подняла голову и опять увидела среди деревьев какой-то блеск. Не долго думая, она приподняла колени, пришпорила лошадь и помчалась прямо на Уэсли. Поднялась невероятная суматоха.
Уэсли бросился в сторону, лошадь Лии крупом сбила его на землю, и когда он распростерся на земле, раздались три выстрела.
Все пули попали в грудь Ревиса. Бад поймал поводья лошади Лии, когда она спрыгнула на землю.
– Уэсли, ты ранен?
– Нет. – Опустив маску на шею, он бросил на нее странный взгляд. Он посмотрел на Джастина, склонившегося над Ревисом. Джастин покачал головой. Нахмурившись, Уэсли подошел к умирающему Ревису и положил его голову себе на колени.
– Ты считал себя умным, – прошептал Ревис. – Ты думал, я тебе поверю? Я понял, что она ходит к тебе. Она настроила против меня всех, даже моих братьев.
Он перестал кашлять. Его грудь промокла от крови, струившейся из трех ран.
– Кто Танцор? – спросил Уэсли. – Сделай хоть одно доброе дело. Скажи мне, кто он.
– Я так и думал, что ты хочешь это узнать. – Он на секунду прикрыл глаза, слабо улыбнулся и перевел взгляд с одного лица на другое. – Макалистер, прошептал он. – Приходилась слышать о Девоне Макалистере?
– Ты лжешь, – ответил Уэсли. Ревис попытался что-то сказать, но опять закашлял и умер на руках Уэсли.
Уэсли осторожно опустил тело на землю, выпрямился, и взгляд его встретился с взглядом Джастина.
– Он лгал.
– Да, – только и ответил Джастин, потом отвернулся.
Поймав взгляд Лии, Уэс взял ее за руку и повел в сторону леса.
– А где налетчики?
– Думаю, они уже давно скрылись. – Остановившись, он повернулся к ней. – Ты спасла мне жизнь, спасибо.
– Ты не сердишься, что я тебя не послушала? – От его похвалы она покраснела.
– На этот раз нет. Теперь мы оба свободны и можем ехать домой.
Освободив руку, Лиа углубилась в лес. «Домой» означало город Суитбрайар в Кентукки, где ее могли разыскивать как преступницу; а может быть, и нет. Там ее ждала ферма с великолепным амбаром и развалившимся домом, который, как сказал Уэсли своему брату, он не хотел приводить в порядок – так ему была ненавистна мысль о том, что он будет отстраивать его для Лии. Дома их ждала и очаровательная красавица Кимберли.
– Что тебя тревожит? – спросил Уэсли Лию, положив руку ей на плечо.
– Нам нужно ехать прямо сейчас? А мы не могли бы побыть здесь немного?
– Вдвоем? Без Бада и Кэла, без Ревиса или Эйба, без Вериги?
– Да, хотя бы один-два дня. Я знаю, до чего тебе хочется вернуться, только…
– Только я предпочел бы позабавиться несколько дней в лесу с красавицей женой. Я многим тебе обязан. Может быть, ты хочешь от меня чего-нибудь попроще?
Она хотела от него так много, что не нашлась, что сказать. Конечно, она не могла просить его любви, но понимала, что должна завоевать ее. В лесу она будет самой собой, но как только они приедут в Суитбрайар, ей предстоит жить так, как этого требует имя Стэнфорд.
– Нет, – ответила она. – Я только хочу остаться здесь на какое-то время.
Уэсли ласково поцеловал ее и ответил, что с радостью даст ей то, что она хочет.
Потребовалось несколько часов, чтобы разобраться с делами в хижине на склоне горы. Когда Вериги услышала про гибель Ревиса, она распрямилась во весь рост, а не упала на землю, как это бывало раньше. Она вышла из хижины вместе с Лией, которая проводила ее к фургону Джастина. Она не испугалась чужих мужчин, хотя Лиа этого и опасалась. Вериги шепотом попросила, чтобы ей показали тело Ревиса, и когда покрывало откинули, улыбнулась и опять распрямилась. Потом она принялась рассказывать Джастину о своих родственниках, живших на востоке.
Хижину Ревиса обыскали и унесли все, что в ней находилось, кроме мешка с припасами еды.
– Если сможешь, найди хозяев драгоценностей, и раздай припасы тем, кому они нужны, – попросил Уэсли Джастина.
Пока они складывали вещи, Джастин поймал Лию за руку.
– Он хорошо с тобой обращается? Теперь ты выглядишь иначе.
– Он хорошо со мной обращается, – удивленно ответила Лиа. – Не знаю, что произойдет в Суитбрайаре, когда он опять встретит Ким, но…
– Ким? – отозвался Джастин и поднял голову. – А разве Уэс не сказал тебе, что несколько дней назад она стала женой Джона Хэммонда?
– Нет, – сказала Лиа, переводя дыхание. – Никто мне ничего не сказал.
Уже стемнело, когда битком набитые фургоны были готовы тронуться в дорогу. Стоя рядом с Уэсли, Лиа прощалась с друзьями, особенно сердечно простилась с Джоном. Когда в конце концов фургоны уехали, Лиа обрадовалась.
– Твои глаза почему-то блестят. Надеюсь, не из-за Джастина? – спросил Уэсли, приподняв бровь.
– Ты не сказал мне, что Кимберли вышла замуж.
– Думаю, просто забыл. – Он пожал плечами. – А теперь пойдем на вершину и посмотрим, кто быстрее скинет с себя одежду.
– И что я получу, если выиграю? – спросила она со смехом.
– Меня и мой…
– Понятно, – прервала она. – Тогда чего же мы ждем?
Три дня они в основном предавались любви. Они не разговаривали ни о себе, ни о ком-либо еще, а Лиа не думала о том, что ее ждет в Суитбрайаре. Хижина, которая раньше была наполнена ненавистью и страхом, теперь зазвенела от смеха и шуток. Они гонялись друг за другом вокруг стола, занимались любовью на столе, под столом, а как-то раз сначала на стуле, потом на столе.
Утром четвертого дня Лиа поняла, что все закончилось. Свернувшись в клубок возле обнаженного тела Уэсли, она почувствовала, как напряжены его мышцы.
– Я начну собирать вещи, – сказала она, но не успела отодвинуться, как Уэс привлек ее к себе.
– Мне в жизни не было так хорошо, Лиа, – прошептал он, приблизившись к ее губам. – Даже при Ревисе мне было неплохо, потому что ты находилась рядом.
Она сдержала дыхание, моля о том, чтобы он сказал о своей любви к ней, но он откатился в сторону и выпрямился.
– Но медовый месяц закончился, потому что нам пора возвращаться. Мне нужно сеять, кормить животных, занять людей работой, и еще есть…
– И еще есть жена, известная как воровка, – откровенно заявила Лиа.
– Это мы уладим, – заявил он, не придав ее словам значения. – Гораздо важнее Танцор.
– А почему ты сказал, что Ревис лжет, когда он назвал тебе имя Танцора?
Уэсли выпрямился; его могучее тело казалось прекрасным в тусклом свете раннего утра, проникавшем в хижину.
– Девон Макалистер – мой друг, очень близкий друг, и мне придется пойти против своей совести, если понадобится доказывать, что он главарь шайки грабителей. И все же… – Он помолчал. – Ему известно многое, и он хорошо знает леса. – Будь все проклято! – внезапно прорычал Уэс, и его счастливое настроение сменилось задумчивым молчанием.
Лию занимали ее собственные горестные мысли. Уэсли было легко забыть ее страхи, но ей это не удавалось. Она вспоминала выражение ненависти в глазах женщины, раненной Ревисом. Ждет ли ее ненависть и в глазах других людей?
Спускаясь под гору, они молча предавались своим мрачным мыслям.
