Текст книги "Невидимая угроза. Как Wi-Fi, сотовые телефоны, 5G и другие электромагнитные излучения влияют на наше самочувствие и продолжительность жизни. Последние данные научных экспериментов"

Автор книги: Джозеф Меркола

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Как мы дошли до жизни такой? Ранняя история ЭМП

В моей книге «Клетка на диете» я составил летопись того, как переработанные растительные масла – хлопковое, соевое, рапсовое, – появившиеся в конце XIX века, получили все большее распространение в нашей пищевой системе, а вместе с этим росло число сердечных заболеваний.

Траектория взаимодействия между ростом электрификации и хронических заболеваний до ужаса схожа, и по этой причине я считаю, что электрификация – и широкое распространение устройств, испускающих электромагнитные поля, является одной из главных причин эпидемии хронических заболеваний, которую мы сейчас переживаем.

Томас Эдисон и первые системы электроснабжения

Кажется, что мгновенный и повсеместный доступ к электроэнергии был у нас всегда, но на самом деле еще 150 лет назад электричества ни у кого не было. И потом понадобилось лет семьдесят пять, чтобы оно стало широко распространено в США за пределами крупных городов.

Электроснабжение как коммунальная услуга впервые зародилось в конце 1870-х годов, когда Томас Эдисон в своей лаборатории в Нью-Джерси разработал лампу накаливания, в которой нить накала разогревалась с помощью постоянного тока и светилась. После 14 месяцев экспериментов, 21 октября 1879 года, Эдисон сумел заставить лампу накаливания непрерывно гореть в течение 13,5 часов. В 1880 году он запатентовал свою лампочку.

Первыми, кто смог наслаждаться светом электрических ламп по желанию, стали богатые семьи Нью-Йорка; каждый дом обслуживался своим маленьким генератором. После этого встал новый вопрос: как снабжать электричеством сразу много домов в разных местах?

У многих электричества нет до сих пор

Сельская местность по-прежнему была обделена электроснабжением, и в течение более чем 50 лет Соединенные Штаты Америки, по сути, были разделены на две отдельные популяции: тех, кто жили в городах и имели доступ к электричеству, и тех, кто жили в глубинке и доступа к электричеству не имели. Лишь в 1950-х годах линии электропередачи протянулись к большинству отдаленных мест благодаря Закону об электрификации сельских районов[3]3
  В РФ ГОЭЛРО (Государственный план электрификации России), принятый в 1920 году, стал первым перспективным планом развития экономики, принятым и реализованным в России после революции. К 1951 году освещение получили даже самые отдаленные уголки страны. – Прим. лит. ред.


[Закрыть].

Конечно, даже сейчас огромные территории мира не имеют доступа к электричеству – в основном в Африке южнее Сахары и в Центральной Азии. По оценкам, сделанным в 2016 году, примерно 13 % населения мира не имели на тот момент доступа к электроэнергии²².

Количество таких людей и сегодня остается значительным, хотя каждый год сокращается; в 2017 году это число впервые стало меньше одного миллиарда²³; ежегодно доступ к электричеству впервые получают 100 миллионов человек по всему миру²⁴.

Это значит, что мы еще не достигли пикового насыщения электромагнитными полями на Земле. Чем больше регионов нашей планеты будет электрифицировано и чем большее распространение получат технологии, вырабатывающие ЭМП, тем больше мы будем контактировать с электромагнитными полями.

Знакомство с рентгеновскими лучами как предсказание опасности ЭМП

Рентгеновские лучи – это один из замечательнейших примеров слепого доверия общества к технологии, которая обещает улучшить жизнь, еще до того, как станут известны физические последствия применения этой технологии. В начале XX века американцы обожали рентгеновские лучи, как их правнуки – беспроводные технологии, точно так же абсолютно не беспокоясь о своем здоровье.

Рентгеновские лучи были открыты в 1895 году Вильгельмом Конрадом Рёнтгеном, профессором физики из немецкого Вюрцбургского университета. Рёнтген экспериментировал с катодной трубкой и заметил, что покрытая фосфором деревянная доска, лежавшая на столе неподалеку, светилась всякий раз, когда катодная трубка работала[4]4
  Согласно другим данным, в эксперименте использовался платиноцианистый барий. – Прим. науч. ред.


[Закрыть].

По легенде, Рёнтген со всех сторон закрыл трубку плотным черным картоном, но доска все равно продолжала слегка светиться. Тогда Рёнтген понял, что открыл некие невидимые лучи, которые следуют неожиданным путем. Поскольку он не совсем понимал, откуда берутся эти лучи и как они работают, Рёнтген назвал их «икс-лучами»; «икс» в названии обозначал их неизвестное происхождение.

Икс-лучи быстро привлекли внимание и заняли воображение медицинских и научных экспертов того времени. Томас Эдисон стал одним из первых страстных экспериментаторов новой технологии. В 1896 году он даже пригласил репортеров в свою лабораторию для наблюдения за серией экспериментов с икс-лучами.

Быстро распространились вести, что эти лучи лечат акне и помогают при других заболеваниях кожи, уменьшают размеры опухолей и даже лечат рак – в общем, творят всякого рода медицинские чудеса без операций. Пресса лишь подливала масла в огонь, печатая все новые статьи о целительных свойствах открытого излучения: например, в Chicago Daily Tribune за 1896 год нашелся заголовок «Имеют ли икс-лучи лечебное действие?»²⁵

«Волшебные» лучи открыли для нас новый, неизвестный мир и получили широчайшее распространение. В парикмахерских с их помощью удаляли волосы, фотографы использовали их для создания портретов, а изобретатели-любители самостоятельно собирали или покупали рентгеновские установки для личных экспериментов.

К 1920 году эти волшебные лучи уже использовались в аэропортах (для проверки багажа), в мире искусства (чтобы проверять подлинность картин) и в армии (чтобы оценить структурную прочность кораблей, самолетов и пушек). Рентгеновские машины даже проникли в сельскую местность задолго до линий электроснабжения. Генераторы, нередко – бензиновые, придавали лишь еще большую атмосферность спектаклю, который представляла собой работа первых рентгеновских машин.

Все знают имена радиационных мучеников Пьера и Марии Кюри, которые открыли радиоактивный элемент радий и придумали сам термин радиоактивность.

Хотя Пьер погиб не от болезней, вызванных радиацией – в том числе тяжелого дерматита и лучевой болезни, – он бы точно от них умер, если бы в 1906 году не попал под конный экипаж. Его жена Мария, дочь Ирен и ее муж Фредерик Жолио-Кюри умерли от болезней, вызванных радиацией.

Тем не менее даже смерти, вызванные воздействием рентгеновских лучей, никак не уменьшили их распространения. Статья в газете New York Times за 1926 год описывала печальную судьбу Фредерика Бэтжера из Университета Джонса Хопкинса, который потерял восемь пальцев и один глаз и пережил 72 операции из-за работы с рентгеновскими лучами²⁶. Несмотря на очевидные доказательства потенциальной опасности рентгеновских лучей, их вскоре стали применять – вы не поверите – в обувных магазинах.

Еще один пример провалившейся и опасной технологии: флюороскоп для примерки обуви

Вскоре после открытия икс-лучей им нашли весьма будничное применение: с их помощью смотрели, как выглядят кости и мягкие ткани ступни в обуви.

Устройство представляло собой деревянный шкафчик; внизу располагался отсек, в который покупатель вставлял ногу и надевал на себя обувь, которую собирался купить. Заглянув в видоискатель, можно было увидеть форму костей и мягких тканей ступни и определить, хорошо ли сидит надетая обувь.

Рентгеновская машина располагалась на дне шкафчика; от отсека для ног ее отделяла лишь тонкая свинцовая или алюминиевая прокладка. Она была направлена прямо вверх; это значило, что облучению подвергалась не только ступня, но и нога, тазобедренный сустав и брюшная полость покупателя и зевак, собравшихся вокруг машины.

Собственно, все тело измеряемого ребенка – вместе с родителями и продавцом – просто купалось в радиации; другие посетители тоже получали дозу облучения через стенки машины.

Флюороскоп также облучал и руки продавца обуви, который часто совал их в отсек для ног, чтобы сжать ступню покупателя во время рентгеновской процедуры. В ту пору было описано немало случаев дерматита на руках у продавцов обуви; по крайней мере одной модели, демонстрировавшей обувь, пришлось ампутировать ногу из-за тяжелого радиационного ожога²⁷.

Многие магазины обуви в 1920-х – 1940-х годах устанавливали у себя флюороскопы для ступней. К началу 1950-х, по некоторым оценкам, в США использовалось 10 000 подобных машин, в Великобритании – 3000, а еще около 1000 – в Канаде.

Рис. 1.3. «Педоскоп: подбирайте обувь с помощью рентгеновских лучей! Нажмите кнопку и убедитесь в своей правоте. Покупатели будут больше доверять вашим меркам. Вы избавитесь от сопротивления продавцам. Повысятся продажи дорогой обуви». Рекламный плакат Pedoscope Company, The Shoe & Leather Journal, 12 июня 1938 года, стр. 73.

Производители обувных флюороскопов сумели запудрить головы родителям, и те поверили, что машина гарантирует наилучший подбор обуви и, соответственно, снизит вероятность нарушения развития ступни из-за слишком тесной обуви. Крохи научной истины придали уверенности мамам, которые в основном и занимались покупкой обуви для детей.

С этой точки зрения обувной флюороскоп – идеальный пример научного прикрытия для капиталистических амбиций. Американцев уговорили пожертвовать своим здоровьем, чтобы у торговцев обувью повысились продажи.

Точно так же нас сейчас убеждают, что нам нужно терпеть все более высокие дозы излучения от беспроводных устройств во имя повышения скорости скачивания и улучшения качества связи, хотя на самом деле производителей интересует только одно: продать как можно больше товаров и услуг, и неважно, как от этого пострадает здоровье покупателей.

Очень полезно здесь будет отметить, что мода на флюороскопию началась уже тогда, когда американские врачи и ученые хорошо знали, что воздействие рентгеновских лучей вредно. К тому времени было описано уже немало случаев мучительных смертей, вызванных радиацией. Призывы отказаться от рентгеновских машин в обувных магазинах, конечно, звучали, но понадобилось не одно десятилетие, чтобы их наконец-то услышали и отказались от использования флюороскопов.

Лишь после Второй мировой войны и первой атомной бомбардировки об опасности радиации заговорили настолько громко, что общество и государство наконец решились всерьез призвать к запрету рентгеновских машин для флюороскопии ступней. Нью-Йорк стал первым городом, где использование машин стало регулироваться законодательно: соответствующий указ вышел в марте 1948 года²⁹.

В статье 1950 года в New York Times говорилось, что сотрудники и покупатели магазинов обуви (как взрослые, так и дети), которые несколько раз за год оказывались под воздействием флюороскопа, подвергаются более сильному риску задержки развития, дерматита, катаракты, злокачественных опухолей и бесплодия³⁰.

В 1953 году в уважаемом журнале Pediatrics вышла редакторская статья, призывавшая отказаться от флюороскопии для примерки детской обуви^{31, 32}. К тому времени дело уже сдвинулось с мертвой точки. В 1954 году Международная комиссия по радиологической защите призвала отказаться от использования рентгеновских лучей в любых областях, кроме медицинских процедур³³.

Тем не менее понадобилось еще несколько лет, чтобы наконец защитить покупателей законодательно. В 1957 году Пенсильвания стала первым штатом, где прямо запретили использование флюороскопов для примерки обуви³⁴. В 1958 году в Нью-Йорке отозвали все выданные лицензии на флюороскопы. К 1960 году те или иные законы, регулирующие использование флюороскопов, издали 34 штата³⁵. К 1970 году во всем мире осталось лишь две работающие флюороскопические машины³⁶.

Так или иначе, эти машины, изрыгающие радиацию, более трех десятилетий свободно облучали покупателей и продавцов, несмотря на то, что их опасность была известна с самого начала.

Тридцать лет использования смертельно опасных флюороскопов для торговли обувью – бесспорный пример того, как стремление к прибыли берет верх над здравым смыслом. А сейчас мы живем в новый период долгой задержки между появлением интереснейшей новой технологии и государственным регулированием этой технологии.

Я надеюсь, что, поделившись с вами историей об обувных флюороскопах (а также до ужаса похожей на нее историей о взлете и падении табачной промышленности, с которой вы познакомитесь в третьей главе), смогу убедить вас: глупо верить, будто технологические компании стремятся защитить здоровье покупателей, правительство стремится защитить здоровье потребителей, а мы сами умеем адекватно оценивать потенциальный риск, получая в распоряжение интересную новую технологию.

Мы должны взять инициативу в свои руки, чтобы защитить себя от негативного воздействия, обезопасить себя как потребителей и заставить законодателей серьезнее отнестись к нашему здоровью и здоровью нашей планеты.

Микроволновые печи резко повышают уровень ЭМП в домах

Еще одна инновация, которая поспособствовала вторжению электромагнитных полей в повседневную жизнь, – разработка микроволновой технологии. Микроволны впервые предсказал британский математик и физик Джеймс Клерк Максвелл в 1864 году. Первым устройством, в котором микроволны применялись на практике, стал радар, сконструированный в 1935 году британским физиком сэром Робертом Уотсоном-Уаттом и получивший широкое распространение во время Второй мировой войны[5]5
  Первый отечественный радиолокатор появился в январе 1934 года, то есть за год до своего английского собрата. – Прим. лит. ред.


[Закрыть].

Термин радар – это сокращение от английской фразы radio detecting and ranging («радиообнаружение и измерение дальности»). Радарные частоты входят в микроволновый диапазон электромагнитного спектра; некоторые радары работают в том же частотном диапазоне, что и сотовые телефоны, – 800–900 МГц. Другие радарные системы действуют на более высоких частотах, около 2000 МГц (2 ГГц).

В 1945 году для радара нашлось совершенно новое использование, когда инженер по имени Перси Спенсер обнаружил, стоя возле радарного устройства, известного как магнетрон, что шоколадный батончик, лежавший в его кармане, расплавился. Вот так, совершенно случайно, он узнал, что с помощью микроволн можно разогревать еду. С тех пор микроволновая печь превратилась в одно из самых популярных устройств домашнего обихода.

После того как Спенсер продемонстрировал, что высокочастотный радар, работающий на частоте около 2,45 ГГц (та же частота сейчас используется многими беспроводными домашними телефонами, мобильными телефонами и Wi-Fi), может разогревать попкорн и яйца, Raytheon, фирма, на которую он работал, поняла, что он открыл новый способ приготовления еды. Raytheon и Спенсер запатентовали микроволновую печь Radarange, и в 1947 году она вышла на массовый рынок.

Микроволновка Radarange была огромной, как холодильник. Она весила 340 кг и стоила 5000 долларов (по современным деньгам – больше 57 000 долларов). Из-за того, что цена была слишком высокой, размеры – слишком огромными, а технология – малознакомой, продажи Radarange оказались провальными. Но сама идея выжила, и в конце концов микроволновые печи пережили взрывной рост популярности.

В 2015 году, по оценкам Бюро переписи населения США³⁷, микроволновой печью владели 96,8 % американских домохозяйств. Микроволны, конечно, значительно уменьшают время приготовления еды и позволяют быстро состряпать обед или ужин, но это удобство достается нам дорогой ценой – мы подвергаемся сильному воздействию ЭМП, да и вторичные последствия для здоровья не очень приятны: ваша микроволновая печь, когда она включена, скорее всего, является сильнейшим источником радиации в доме. (Впрочем, суммарный риск от Wi-Fi-роутера все же выше.)

Беспроводные и сотовые телефоны

Другой новый способ использования микроволнового излучения открыли в 1950-х годах, когда ученые разработали первый беспроводной телефон. Лишь в 1980-х телефоны стали доступны для широкой публики, но тем не менее приняли их довольно быстро. По данным статьи 1983 года в New York Times³⁸, в 1980 году было продано 50 000 беспроводных телефонов. А к 1982 году это число подскочило уже до миллиона.

Беспроводные телефоны работают с помощью обмена радиоволнами между трубкой и базой. Первые беспроводные телефоны действовали на более низких частотах, примерно 27 МГц, но быстро перешли к частотам 900 МГц, потом 2,4 ГГц и даже к таким высоким, как 5,5 ГГц.

Поспешный переход с традиционных проводных домашних телефонов к беспроводным привел к самому быстрому росту количества электромагнитных полей в доме со времен широкого распространения микроволновых печей. Но это был далеко не конец истории.

Когда беспроводные телефоны набирали популярность, история сотовых телефонов еще только начиналась. Третьего апреля 1973 года Мартин Купер, инженер компании Motorola, сконструировавший первый рабочий сотовый телефон, сделал первый в мире беспроводной телефонный звонок. Купер, конечно, понимал, что благодаря его изобретению люди начнут общаться друг с другом совершенно по-другому, но он вряд ли мог представить себе, как сотовые телефоны изменят всю нашу жизнь.

Motorola понадобилось еще десять лет, чтобы наконец разработать сотовый телефон, доступный широкой публике. В 1983 году компания выпустила DynaTAC – эта модель весила около 800 г и стоила 3995 долларов³⁹, или, в ценах 2019 года, почти 10 000 долларов. Понадобилось еще несколько лет, чтобы мобильные телефоны стали достаточно дешевыми и маленькими и получили по-настоящему широкое распространение.

В 1980-х и начале 1990-х годов мобильные телефоны постепенно завоевывали популярность – в то время они были настоящим символом статуса. Лишь в конце 1990-х и в 2000-х сотовые телефоны стали по-настоящему массовым товаром. В 1998 году мобильные телефоны были у 36 % американских семей; в 2001 году – уже у 71 %⁴⁰.

Взрывной рост использования мобильных телефонов по всему миру

К 2005 году 33,9 % населения мира пользовались мобильной связью, согласно данным Доклада об информационных и коммуникационных технологиях от 2015 года⁴¹. Через десять лет эта цифра выросла до 96,8 %.

Ко второму десятилетию XXI века сотовые телефоны получили настолько широкое распространение по всему миру, что мобильные устройства оказались более доступны, чем интернет, стационарные телефоны и даже проточная вода.

Согласно опросу Household Survey on India’s Citizen Environment & Consumer Economy (2016), у 77 % беднейших индийцев был мобильный телефон, а вот доступ к водопроводной воде – лишь у 18 %.

И эти цифры растут: по данным доклада исследовательской фирмы IHS Markit⁴², количество смартфонов в мире в 2020 году превысило шесть миллиардов; в 2016 году это число составляло четыре миллиарда.

Для использования сотовых телефонов требуются вышки, принимающие и передающие радиоволны: ваш голос преобразуется в цифровой поток информации, который отправляется к ближайшей вышке мобильной связи, она принимает его и отправляет на телефон вашего собеседника.

Невероятная популярность сотовых телефонов и постоянное стремление быть на связи заставляют строить все больше и больше вышек для приема и передачи радиоволн (которые, как вы уже знаете, создают ЭМП) на все больших и больших площадях.

По данным Всемирного банка, 99,9 % американцев имеют доступ к мобильной связи⁴³. Это важно, потому что если в вашем регионе есть покрытие сотового провайдера, вы подвергаетесь влиянию радиации – даже если сейчас не пользуетесь мобильным телефоном или у вас вообще его нет. А когда вы берете телефон и подносите его близко к своему телу, воздействие усиливается.

Требования к функционалу мобильных устройств все растут – например, пользователи хотят просматривать на них видео, – а для этого нужно расширять и укреплять сеть сотовой связи, добавляя новые частоты, чтобы справиться со спросом.

В дополнение к приему и передаче радиоволн, вышки мобильной связи еще и являются источниками грязного электричества, потому что им приходится преобразовывать переменный ток из линий электропередачи в постоянный, который используется для питания передатчиков и заряда резервных батарей.

Конечно же, мобильные телефоны излучают еще больше ЭМП, когда вы звоните или пользуетесь интернетом (через Wi-Fi или сотовую сеть), и воздействие этих полей тем сильнее, чем ближе к телу вы держите телефон.

Даже производители мобильных телефонов признают это и пишут в руководствах пользователей, что телефон нужно всегда держать на расстоянии 5–15 миллиметров от тела. К сожалению, эта информация обычно находится где-то в недрах руководства, которые никто никогда не читает.

Посмотрите, сколько вышек сотовой связи расположено недалеко от вас

Антенны мобильных телефонов принимают сигналы со всех направлений. Вот почему так важны измерения квалифицированных экспертов, особенно те, в которых тело измеряется как антенна для радиочастот. Направленные измерители ловят только радиочастоты, на которые они направлены.

Ваше тело подвергается воздействию со всех сторон, так что, подобно антенне, собирает микротоки разных частот со всех направлений. Некоторые антенны могут быть направлены прямо на ваш дом, другие – в противоположную сторону, или же их сигнал натыкается на какие-нибудь препятствия.

Чтобы узнать, насколько сильно воздействие мобильного излучения у вас дома, в офисе или школе, предлагаю вам заглянуть на сайт AntennaSearch.com. Этот сайт – полезный инструмент, который помогает узнать о разных типах частот и насыщенности электромагнитных полей, которые воздействуют на вас[6]6
  К сожалению, подобный ресурс работает только для США. – Прим. лит. ред.


[Закрыть].

Лучший способ поиска – antenna results («результаты по антеннам»), а не просто tower results («результаты по вышкам». Результаты по антеннам показывают вам не только расположение вышек мобильной связи относительно вашего дома, но и частоты, которые на вас воздействуют. После того как загрузятся результаты по антеннам, появится список компаний, разделенный на категории: multiple («несколько») и single («одна»). «Несколько» означает, что на каждой вышке установлено несколько антенн со своей частотой.

На одной вышке может стоять всего два передатчика, а может – несколько сотен! Некоторые люди, воспользовавшись этим сайтом, чувствуют ложное спокойствие, увидев лишь несколько антенн, но не обратив внимания, сколько передатчиков стоит на каждой антенне. Недалеко от вашего дома, например, может стоять всего пять антенн, но передатчиков на них при этом будет несколько сотен.