Текст книги "Приманка для денди"
Автор книги: Джорджетт Хейер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
– Моя дорогая мисс Тэллант, как вы могли! Он теперь собирается встретиться с вами в Лондоне, что же вы ему скажете? О, Господи, что бы сказала ваша мама?
– Чепуха! – заявила Арабелла без тени стыда. – Если он и вправду богач, забудет обо мне, и все.
– Если, Боже мой, он действительно один из богатейших людей в стране! Когда я услышала, что он и в самом деле мистер Бомарис, я чуть было не упала в обморок!
– Если он такой великий и важный, – с гонором сказала Арабелла, – у него не будет ни малейшего желания встретиться со мной в Лондоне. К тому же он отвратительный человек.
Она упорно не хотела ни в чем раскаиваться и даже не хотела признавать, что у мистера Бомариса невозможно найти какой-нибудь недостаток. Арабелла уверяла, что он некрасив, а щеголи ей ненавистны. Мисс Блэкборн боялась, что в таком состоянии духа Арабелла продемонстрирует свою ненависть мистеру Бомарису при отъезде, и умоляла ее понять, что приличия требуют вежливого отношения к приютившему их человеку. Кроме того, одного лишь его слова достаточно, чтобы в самом начале загубить карьеру любой молодой леди, поэтому надо попридержать свой язык. Но эти увещевания лишь еще больше разожгли воинственный пыл Арабеллы. Несмотря на это, когда мистер Бомарис усадил их в карету, улыбаясь самым любезным образом, и на прощание слегка поцеловал кончики пальцев Арабеллы, она застенчиво попрощалась с ним без всякого намека на какую-либо неприязнь.
Карета отъехала, и мистер Бомарис неторопливо пошел в дом. В холле на него набросился с упреками раздосадованный друг:
– Какого черта ты под конец предложил гостям лимонад?
– Мне показалось, что мисс Тэллант не понравилось мое шампанское, – невозмутимо ответил мистер Бомарис.
– Но если ей действительно не понравилось шампанское, она отказалась бы от него! – продолжал свои протесты лорд Флитвуд. – Но ведь она выпила аж два бокала!
– Не бери это в голову, у нас еще есть портвейн.
– Хорошо! – просиял его светлость. – И учти, ты должен достать для меня из погреба самый лучший. Пару бутылок, не меньше.
– Принеси в библиотеку вина из бочки, Броу! – крикнул мистер Бомарис.
Лорд Флитвуд моментально впал в ярость, ощутив себя невинной жертвой.
– Это не то! – закричал он, побледнев от гнева. – Роберт, ну что ты, в самом деле!
Мистер Бомарис удивленно приподнял брови, но Броу, жалея его светлость, сказал утешительно:
– В нашем винном погребе нет ничего подобного, уверяю вас, ваша светлость!
Лорд Флитвуд, сообразив, что его снова одурачили, прорычал:
– Надо бы набить тебе за это физиономию, Роберт!
– Пожалуйста, если сможешь.
– Ладно, не буду, – предусмотрительно решил его светлость. – Но эта была идиотская шутка с лимонадом, следует тебе заметить! – Его брови скривились от непривычного умственного усилия. – Тэллант! Может, ты слышал это имя? Я, клянусь, нет!
Некоторое время мистер Бомарис смотрел на него. Затем его взгляд переместился на табакерку, которую он вынул из кармана, открыл ее и взял щепотку табаку.
– Ты никогда не слышал о богатстве Тэллантов? – произнес он. – О, мой дорогой Чарльз!
Глава 5
Дом на Парк-стрит казался подавляюще высоким по сравнению с привычными деревенскими деревянными двухэтажными домиками. В огромный зал, откуда наверх вели внушительные ступени, гостей впускал дворецкий, столь величественный, что Арабелле хотелось извиниться перед ним за то, что ему придется доложить о ней крестной матери.
Арабелла немного успокоилась, обнаружив, что дворецкому помогает ливрейный лакей, и вполне сносно сохраняла самообладание, следуя за дворецким в гостиную на втором этаже.
Здесь ее растерянность снова возросла из-за оказанного ей приема. Пухлые и розовые щеки леди Бридлингтон озарились улыбкой, она прижала Арабеллу к своей необъятной груди и начала целовать, восклицая, словно тетя Эмма, удивляясь, как Арабелла похожа на свою мать, и так искренне радуясь ее приезду, что Арабелла, наконец, пересилила свое смущение.
Мама знала леди Бридлингтон еще хорошенькой девчушкой, не чрезмерно умной, с весьма приличным приданым, очень живой и веселой, поэтому ни для кого из ее друзей не было сюрпризом, когда она довольно удачно вышла замуж. Время прибавило ей жировых складок, но не добавило ума, а под ее житейской мудростью вскоре обнаружилось немало глупости.
Ее милость читала модные книги, стихи, но при этом понимала одно слово из десяти; обожала самых знаменитых певцов в опере, но при этом в душе предпочитала балет; клялась, что на английской сцене никогда не было ничего равного принцу Гамлету, но получала гораздо больше удовольствия от пошленьких комедий.
Ей было по душе сопровождать молодую леди, начинающую знакомиться с балами, зваными вечерами, ассамблеями, военными парадами, запусками воздушных шаров и прочими развлечениями, которыми наслаждается общество.
Магазины Верхнего Хэрроугэйта померкли по сравнению с лондонскими. Арабелле пришлось проявить изрядную выдержку при виде заманчивых безделушек, выставленных на витринах. При этом ей немного помогла сообразительность; она сразу поняла, что все здесь стоит раз в пять дороже, чем на самом деле. Это оказалось невдомек ее старшей подруге, которой посчастливилось всю жизнь иметь достаточно средств, чтобы приобретать все, что ей заблагорассудится, и которая не могла понять, почему Арабелла не хочет покупать бронзово-зеленую шляпку, украшенную перьями и кружевами, которая стоила дороже всех шляпок, сделанных искусными руками мамы и Софи. Леди Бридлингтон согласилась, что шляпка очень дорогая, но зато она столь восхитительна, что купить ее не будет большим сумасбродством.
Но Арабелла решительно отказалась, заявив, что у нее имеется столько шляпок, сколько ей нужно; кроме того, она обязана бережно расходовать деньги – ведь мама с папой не смогут прислать ей еще.
Откровенность Арабеллы в объяснении своего материального положения сделала леди Бридлингтон более благоразумной. Она не сразу приступила к существу дела, и когда обе леди сидели перед камином, попивая чай, крестная рискнула высказать Арабелле некоторые мысли, крутившиеся у нее в голове.
– Знаешь что, моя дорогая, – начала она, – я придумала для тебя кое-что. Я решила, что как только ты освоишься немного в Лондоне – а я уверена, что это произойдет очень скоро, – ты ведь такая умная и сообразительная кошечка! – я выведу тебя в свет. Это чудесно, поверь! Сезон еще не начался, в Лондоне пока еще трудно собрать хорошую компанию. Да это и к лучшему: к лондонской жизни надо привыкать постепенно. Для начала – маленькая ассамблея, без танцев, просто вечер с гостями, с музыкой, может быть, с картами – это как раз то, что нужно для первого появления!
Арабелла согласилась с этим и одобрила столь благоразумный план.
– Да, конечно, мадам, вы так любезны! Мне нравится это, я знаю, что мне будет трудно сначала, но я очень надеюсь на ваши советы, и, может быть, мне удастся быстро освоиться!
– Обязательно! – просияла ее милость. – Ты ведь разумная девочка, Арабелла, и я очень надеюсь хорошо тебя устроить, как и обещала твоей матушке!
Она заметила, что Арабелла покраснела, и добавила:
– Давай говорить прямо, моя радость, смею сказать, что тебе важно достойно представиться. Восемь детей! Не знаю, как твоя бедная матушка сможет найти достойных мужей для твоих сестер! А мальчики! Здесь тоже немалые расходы! Я думаю, не надо объяснять, чего стоил мой дорогой Фредерик моему отцу и мне! Нужно и то, и это!
У Арабеллы лицо стало серьезным, она задумалась о многочисленных нуждах своих братьев и сестер и сказала по-взрослому:
– Конечно, мадам, вы все правильно говорите, я постараюсь сделать все возможное, чтобы не разочаровать маму!
Леди Бридлингтон наклонилась вперед и положила свою пухлую ладошку на руку Арабеллы, нежно сжав ее:
– Я знаю, ты понимаешь свое положение, поэтому я и решилась сказать тебе все сразу!
Она откинулась обратно в свое кресло и некоторое время нервно теребила бахрому своей шали, а затем продолжила, не глядя на Арабеллу:
– Знаешь, моя радость, все зависит от первого впечатления – по крайней мере, это многое значит. В обществе, где все пытаются найти подходящую пару своим дочерям, где так много красивых девушек, когда у джентльменов есть богатый выбор, в высшей степени важно, чтобы ты делала и говорила то, что надо. Вот почему я собираюсь выводить тебя в свет потихоньку, только после того, как ты почувствуешь себя в Лондоне, как дома. Да будет тебе известно, моя дорогая, что только деревенские простаки показывают свое удивление. Я не знаю, почему это так, но поверь мне, скромные девочки из провинции – это совсем не то, что нравится джентльменам!
Арабелла была озадачена: то, что она читала в книгах, свидетельствовало об обратном. Она рискнула было сказать об этом, но леди Бридлингтон покачала головой.
– Нет, моя радость, нет. Об этом пишут в романах, об этом хорошо читать, я сама увлекаюсь таким чтением, но в жизни все не так! Но я не это хотела тебе сказать!
Она снова затеребила свою шаль, подыскивая красноречивые слова.
– На твоем месте я никогда бы не говорила о Хейтраме, о твоем доме, моя радость! Ты должна помнить, что нет ничего более скучного, чем слушать рассказы о людях, которых никто в глаза не видел! И хотя, конечно, никогда не следует кривить душой, но совершенно не обязательно объяснять каждому, – да и вообще никому – ситуацию, сложившуюся в доме твоего дорогого папы! Я не сказала ничего, что могло бы дать намек кому-либо на затруднительное положение твоего отца, – это может оказаться губительным для тебя, тогда твои надежды вряд ли оправдаются!
Арабелла хотела уже возразить резче, чем позволяли приличия, но тут воспоминание о ее собственном поведении в доме мистера Бомариса подействовало на нее ошеломляюще. Она уронила голову и тихо сидела, раздумывая, не признаться ли чистосердечно леди Бридлингтон в этом, но решила, что лучше не стоит.
Леди Бридлингтон, не понимая причины такого смущения, поспешно сказала:
– Если тебе посчастливится завоевать любовь какого-либо джентльмена, дорогая Арабелла, тогда, конечно, ты скажешь ему всю правду, или я скажу, когда это уже не помешает. Не думай, что я учу тебя обманывать, это не так! Просто было бы глупо и совсем не обязательно рассказывать о своих стесненных обстоятельствах каждому встречному!
– Хорошо, мадам, – подавленно сказала Арабелла.
– Я знала, что ты будешь благоразумной. Хорошо, я думаю, мне больше не нужно говорить с тобой на эту тему. Теперь мы должны решить, кого я приглашу в гости на задуманный вечер. Моя радость, посмотри, нет ли на столике моего блокнота. И подай карандаш, пожалуйста… Я собираюсь пригласить лорда Дьюсбери и сэра Джеффри Мокамба, радость моя. И я уверена, что мистер Поклингтон уже два года ищет жену, ничего, что он немного староват, я приглашу его, вреда не будет. Потом я должна уговорить леди Сефтон придти ко мне, потому что она – одна из покровительниц Альмака; возможно, Эмилию Ковпер, и Чармвудов, и мистера Кэтвика, и Гарторпов, если они в городе…
Она продолжала перечислять и дальше, Арабелла делала вид, что внимательно слушает. Она могла лишь поддакивать, когда хозяйка дома обращалась к ней, рассеянно думавшей Бог знает о чем, но вдруг Арабелла встрепенулась, услышав знакомое имя.
– Я пошлю приглашение и мистеру Бомарису, это будет такая роскошь для тебя, моя радость! Хотела бы я быть уверенной, что он придет! Если бы он пришел и поговорил с тобой несколько минут, ты понравилась бы ему, несомненно, моя дорогая! Все берут с него пример! Пока еще немногие дома устраивают приемы, может, он и придет! Я знакома с ним несколько лет, к тому же хорошо знала его мать. Это леди Мэри Кэлдикот, ты, наверняка, знаешь – дочь герцога Вигана, прелестное создание! Он однажды уже был в моем доме на ассамблее и пробыл здесь целых полчаса! Мы, конечно, не уверены, что он появится, но не надо отчаиваться!
Она остановилась, перевела дыхание, тогда Арабелла, покраснев, решилась, наконец, признаться:
– Я сама немного знакома с мистером Бомарисом, мадам!
Леди Бридлингтон тут же выронила карандаш.
– Ты знакома с мистером Бомарисом? – переспросила она. – Моя радость, о чем ты говоришь? Где же ты познакомилась с ним?
– Я совершенно забыла рассказать вам, мадам, – начала оправдываться Арабелла, запинаясь, – что когда ось сломалась, я рассказывала вам об этом, мисс Блэкборн и я, мы нашли убежище в его охотничьем домике, где был он и лорд Флитвуд, и обедали с ними!
Леди Бридлингтон раскрыла рот от изумления.
– Боже мой, Арабелла, и ты не рассказала мне этого сразу! Он пригласил тебя на обед, а ты даже ни слова не сказала мне об этом!
Арабелла решила не описывать слишком подробно свое поведение. Она сбивчиво объяснила, что у нее это выскользнуло из памяти от избытка новых впечатлений.
– Выскользнуло из памяти? – возопила леди Бридлингтон. – Ты обедала с мистером Бомарисом, да еще в его охотничьем домике, и после этого морочишь мне голову? Боже милостивый, надо же, ребенок, серая деревенская мышка, а вот на тебе! Ты даже не представляешь, как это важно для тебя! Ты понравилась ему? Какое у него осталось впечатление о тебе?
Это было, пожалуй, слишком.
– Я позволю себе заметить, что я совсем ему не понравилась, мадам, потому что посчитала его очень гордым и неприятным, и надеюсь, что вы не пригласите его на этот вечер!
– Как же можно не приглашать его! Если он придет, это будет твой громадный и общепризнанный успех! Ты сдурела, Арабелла, как ты можешь говоришь так! Я умоляю тебя, дорогая, никогда не говори такого про мистера Бомариса в обществе! У него, по правде, немного крутой нрав, но не надо же говорить об этом вслух! Он имеет большой вес в свете, не говоря уж о богатстве, его принимают лучшие дома Англии! Бомарисы – древнейший род, а по линии матери он внук герцогини Виган, вдовствующей герцогини, что делает его двоюродным братом теперешнего герцога, кроме того, Вэйнфлиты… а, все равно ты ничего не поймешь! – в отчаянии закончила она.
– Я думаю, лорд Флитвуд более любезен и больше похож на джентльмена, – попыталась подлизаться Арабелла.
– Флитвуд! Скажу тебе, Арабелла, с ним не связывайся, все равно ему придется жениться на деньгах!
– Я надеюсь, мадам, – вспылила Арабелла, – что вы не собираетесь предложить мне связаться с мистером Бомарисом, – ничто не заставит меня сделать это!
– Моя радость, – леди Бридлингтон решила ответить прямо, – было бы бесполезно для тебя пытаться соблазнить его. Роберт Бомарис может выбрать себе любую красавицу в Англии, да и вообще, он отчаянный волокита! Но я тебя умоляю: не настраивай его против себя невежливым обращением! Думай о нем, что хочешь, но поверь, Арабелла, он может разрушить всю твою карьеру, и мою тоже, если захочет! – добавила она в волнении.
Арабелла подперла рукой подбородок, обдумывая мысль.
– Он мог бы, наоборот, облегчить мне карьеру, мадам, не так ли? – спросила она.
– Конечно, может, если захочет! Он вообще непредсказуем! Ради забавы он может признать тебя первой красавицей, а может сказать, что ты не в его стиле. Если он скажет такое, то ни один мужчина больше одного раза на тебя не посмотрит, даже если ты ему самому понравишься, на что мы тоже вряд ли можем рассчитывать.
– Моя дорогая мадам, – сладко пропела Арабелла, – я надеюсь, что у меня не настолько дурной нрав, чтобы – быть невежливой, даже с мистером Бомарисом!
– Ну, вот и хорошо, дорогуша, я тоже надеюсь на это! – сказала ее милость с большим сомнением в голосе.
– Я обещаю, что буду предельно вежлива с мистером Бомарисом, когда он придет к вам в гости, – подтвердила Арабелла.
– Я рада слышать это от тебя, милочка, поживем-увидим, – кисло ответила добрая леди.
– Он сказал на прощание, что надеется встретить меня в городе через несколько дней, – с притворным равнодушием сообщила Арабелла.
Леди Бридлингтон приняла это к сведению, но лишь покачала головой:
– Я думаю, этому не стоит придавать слишком много значения, – сказала она. – Вероятнее всего, он сказал это из вежливости.
– Вероятно, – согласилась Арабелла. – Но если вы знакомы с лордом Флитвудом, хорошо было бы и ему послать приглашение, мадам, он очень добр и очень мне понравился!
– Конечно, знакома! – обиделась леди Бридлингтон. – Но не рассчитывай покорить его сердце, Арабелла, умоляю тебя! Замечательный пустомеля, но Флитвуды совсем разорены, как я слышала, тем не менее он может поухаживать за тобой, но никогда, я уверена, не сделает тебе предложение!
– Должен ли каждый встречный делать мне предложение? – с трудом владея собой, вслух заметила Арабелла.
– Нет, конечно, моя радость, но они могут делать предложение, а ты – нет. В самом деле, я бы хотела предостеречь тебя от излишнего самомнения. Я хочу сделать все, что от меня зависит, чтобы помочь тебе, но и ты должна понимать: хорошие мужья на дороге не валяются! Особенно, и не обижайся на меня за прямоту, дорогая, особенно если учесть, что у тебя нет приданого!
Глава 6
Перед первым в ее лондонской жизни вечером Арабеллу очень приободрил букет цветов, впервые присланный ей в Лондоне. Заманчивая корзина была немедленно доставлена в ее комнату, Арабелла распаковала корзину и увидела там очаровательный букет, перевязанный желтой лентой, – такое счастливое совпадение с цветом платья! Этот подарок сопровождался карточкой лорда Флитвуда, при виде которой мисс Кроул, горничная леди Бридлингтон, немало удивилась.
Перед самым объявлением начала обеда леди Бридлингтон осмотрела Арабеллу и осталась довольна, подумав, что у Софи Тил всегда был изысканный вкус. Арабелле очень шло это желтое платье. Из драгоценностей на ней были лишь бабушкино жемчужное ожерелье и кольцо, подаренное папой. Леди Бридлингтон хотела было вызвать Клару, чтобы та принесла два золотых браслета с жемчугом, принадлежавшие самой леди Бридлингтон, но потом решила, что прелестные руки Арабеллы не нуждаются в украшениях. Кроме того, тогда ей пришлось бы надеть длинные перчатки, чтобы браслеты не портились.
– Как мило, радость моя! – одобрительно сказала леди Бридлингтон. – Хорошо, что я прислала к тебе Клару. Дорогая моя, кто подарил тебе этот букет?
– Лорд Флитвуд, мадам, – гордо ответила Арабелла.
Но леди Бридлингтон восприняла это сообщение с разочаровывающим спокойствием.
– А, это он. Значит, мы наверняка увидим и его самого. Знаешь, радость моя, по-видимому, придет немного людей. Я, конечно, хотела бы видеть свою гостиную не слишком пустой, но еще только начало сезона, и ты не унывай, если не придут многие из тех, кого мы пригласили.
Опасения оказались напрасными. К половине одиннадцатого гостиная была переполнена, а приглашенные все еще прибывали, заставляя леди Бридлингтон стоять у лестницы, встречая припозднившихся гостей.
Леди Сефтон, прелестная женщина, разговаривала с Арабеллой в высшей степени любезно и пообещала прислать ей свою рекомендацию для допуска на ассамблею Альмака. Леди Бридлингтон обнаружила, что ее дом переполнен гостями до тесноты. В начале двенадцатого, когда она уже собиралась покинуть свой пост, прибыл последний гость – мистер Бомарис. При виде его ее милость взволнованно задышала, рука, сжимающая веер, задрожала. Мистер Бомарис поприветствовал ее в своей обычной сдержанной, но вежливой манере, она ответила, сносно сохраняя спокойствие, и поблагодарила его за любезную помощь, оказанную ее крестнице в Лестершире.
– Это было очень приятно, мадам, – сказал мистер Бомарис. – Я надеюсь, мисс Тэллант добралась до Лондона без досадных происшествий?
– Да, все в порядке! Это было так любезно с вашей стороны посетить нас. Вы можете найти ее в одной из комнат. Ваша кузина леди Вейнфлит тоже здесь.
Он поклонился и прошел за ней в ближайшую гостиную. Арабелла, окруженная мистерами Флитвудом, Варкворсом и Эпворсом, заметила его, когда он пробирался к ней через комнату, остановившись лишь один-два раза поприветствовать своих друзей, встретившихся по пути. До его появления Арабелла считала, что из всех присутствующих шикарнее всех одет мистер Эпворс, она была ослеплена его изысканным одеянием, обилием колец, булавок, кармашков и цепочек. Но по сравнению с высокой мужественной фигурой мистера Бомариса его подбитые ватой плечики, осиная талия и поразительный жилет – все это, показалось ей смехотворным.
Разительным контрастом экстравагантному наряду мистера Эпворса был внешний вид Роберта Бомариса – черный костюм и панталоны, белый жилет, единственный кармашек для часов, единственная жемчужина в галстуке. Ничего в его одежде не было предназначено для привлечения внимания, но при этом остальные присутствующие мужчины казались или слишком нарядными, или довольно убогими.
Он подошел к Арабелле с улыбкой, и она подала ему руку, которую он быстро поднес к своим губам.
– Как поживаете, мисс Тэллант? Я очень рад, что мне представилась возможность продолжить наше знакомство.
– Как нехорошо и даже очень плохо! – сказал мистер Эпворс, лукаво косясь на Арабеллу. – Вы вместе с лордом Флитвудом ведете войну против всех нас остальных, как вам не стыдно!
Мистер Бомарис взглянул на него с высоты своего роста, некоторое время сомневаясь, стоит ли отвечать на эту реплику, наконец, решил, что не стоит, и обратился к Арабелле.
– Как вам понравился Лондон? Во всяком случае, Лондону вы нравитесь! Вы позволите мне предложить вам бокал лимонада?
В ответ на это предложение у Арабеллы вздернулся подбородок, а в глазах появился вызов. За время, прошедшее с того памятного случая, она выяснила, что в светском обществе не принято запивать вино лимонадом, поэтому она сильно подозревала, что мистер Бомарис тогда подшутил над ней. Однако сейчас он выглядел совершенно серьезно и смотрел ей в глаза без тени насмешки. Но прежде, чем она успела ответить, лорд Флитвуд допустил стратегическую ошибку, воскликнув:
– Конечно! Я уверен, вы умираете от жажды, мисс Арабелла! Я немедленно принесу вам бокал с лимонадом!
– Превосходно, Чарльз! – сердечно сказал мистер Бомарис. И добавил, обращаясь к Арабелле: – Позвольте мне вывести вас из этой жуткой давки, мисс Тэллант!
Он не сомневался, очевидно, в согласии и повел ее, не дожидаясь ответа, к противоположной стене, где стояла софа, в тот момент не занятая. Как он ухитрился протиснуться сквозь галдящую толпу, осталось загадкой для Арабеллы, и он сделал это без особых затруднений. Дотрагиваясь до локтей джентльменов, слегка кланяясь и улыбаясь дамам, он продолжил свой путь. Бомарис сел на софу не слишком близко к Арабелле, чтобы иметь возможность видеть ее лицо, одну руку положил на спинку софы, а другой поигрывал моноклем.
– Ваши ожидания оправдались, мисс? – спросил он с улыбкой.
– Лондон? Да, конечно! – ответила она. – Я никогда не была так счастлива, как сейчас!
– Я очень рад за вас.
Арабелла вспомнила, как леди Бридлингтон предостерегала ее от излишне откровенного выражения своего энтузиазма, потому что считалось немодным показывать довольный и радостный вид. Арабелла также вспомнила, что обещала не производить дурного впечатления на мистера Бомариса. Поэтому она добавила безжизненным голосом:
– У нас тут очень тесно, конечно, но ведь всегда приятно встретить новых людей.
Он непринужденно сказал, посмеиваясь:
– О, не портите свой первый очаровательный ответ.
Она быстро взглянула на него в сомнении, но через мгновение симпатичные ямочки на ее щечках снова ожили.
– Но ведь только дурно воспитанные люди выдают свою радость, сэр!
– Разве? – повернулся он к ней.
– Вам, я убеждена в этом, не по душе такие ассамблеи, как у нас сегодня.
– Вы ошибаетесь, все зависит от компании.
– Это, – сказала Арабелла с наивным видом, – самая замечательная вещь, которую я слышала на этом вечере!
– Мне остается лишь предположить, мисс Тэллант, что Флитвуд и Варкворс не смогли найти подходящих слов, чтобы высказать вам, сколь высоко они вас оценивают. Странно! Я думал, они забросали вас комплиментами.
Она рассмеялась на это:
– Конечно, они говорили комплименты, но такую чепуху! Я не поверила ни единому слову!
– Я надеюсь, что моим словам вы поверите, я говорю чистую правду.
Его несколько легкомысленный тон давал основание усомниться в искренности его слов, и Арабелла снова испытующе посмотрела на мистера Бомариса. Придя к заключению, что он весьма добр и любезен, она отважилась сказать:
– Вы оказали мне большую услугу, представив меня светскому обществу, мистер Бомарис.
Его глаза блуждали по людной комнате, а брови слегка приподнялись:
– Мне кажется, вы не нуждаетесь в моей помощи, мисс Тэллант.
Он заметил лорда Флитвуда, выбирающегося из толпы со стаканом в руке, и подождал, пока тот доберется до софы.
– Спасибо, Чарльз, – сказал он прохладно, взяв из рук его светлости бокал и подавая его Арабелле.
– Ты, – начал горячиться лорд Флитвуд, – получишь от меня вызов завтра утром, Роберт! Это самое бесстыдное пиратство, какое я видел в своей жизни! Мисс Тэллант, отправьте этого человека заниматься собственными делами, его нахальство не знает границ!
– Подумай немного прежде, чем говорить, – дружески сказал мистер Бомарис. – Если бы ты проявил чуть больше находчивости, тогда вместо тебя я пошел бы за лимонадом, а ты имел бы удовольствие сидеть рядом с мисс Тэллант!
– Но именно лорд Флитвуд заслужил мою благодарность, потому что он настоящий рыцарь! – сказала Арабелла.
– Мисс Тэллант, благодарю вас!
– Ты уже достаточно вознагражден, поэтому теперь можешь идти обратно, – сказал мистер Бомарис.
– Ни за что на свете, – не согласился его светлость.
Мистер Бомарис вздохнул:
– Вот так всегда я страдаю от твоей бестактности.
Арабелла сияла во время этой добродушной перепалки, она подняла к носику букет роз и сказала, облагодетельствовав благодарным взглядом лорда Флитвуда:
– Я вдвойне в долгу перед лордом Флитвудом!
– Нет, нет, это я в долгу перед вами за то, что вы соблаговолили принять мой скромный подарок!
Мистер Бомарис с улыбкой оглядел букет, но ничего не сказал. Арабелла поймала взгляд мистера Эпворса, вертевшегося поблизости в ожидании благоприятного момента, и сказала:
– Мистер Бомарис, кто этот странно одетый молодой человек?
Мистер Бомарис поглядел по сторонам и сказал:
– Здесь так много странно одетых людей, мисс Тэллант, что я затрудняюсь предположить, кого вы имеете в виду. Может быть, вы говорите о лорде Флитвуде?
– Нет, конечно! – возмущенно поспешила воскликнуть Арабелла.
– А я считаю, что нелегко найти ничего более странного, чем его жилет. Он меня очень удручает, хотя я и потратил неимоверное количество времени в попытках исправить вкус его светлости. Впрочем, кажется, я вижу того, о ком вы, по-видимому, сказали! Мисс Тэллант, это Хорас Эпворс. он относится к тому типу людей, которых вы, как мне представляется, не переносите.
– Он денди? – покраснела Арабелла.
– Именно так.
– Я уверена, что вы не из числа этих людей, извините, что произнесла эти слова на таком вечере!
– Не извиняйтесь перед ним, мисс Тэллант! – весело сказал лорд Флитвуд. – Вы попали в его уязвимое место, сразили моего друга наповал! Должен вам сказать, что он воображает себя знаменитым коринфянином!
– Что это? – поинтересовалась Арабелла.
– Коринфянин – это Светский Тюльпан, любитель спорта, хороший фехтовальщик, хорошо стреляет из пистолета. Несравненный среди…
Мистер Бомарис прервал насмешливо-торжественный каталог:
– Если ты будешь таким смертельно скучным, Чарльз, я буду вынужден объяснить мисс Тэллант, что означает это слово, неисправимый ты пустомеля.
– Итак? – шаловливо спросила Арабелла.
– Бездельник, не достойный вашего внимания, сударыня! – ответил мистер Бомарис, поднимаясь на ноги. – Я вижу мою кузину и должен засвидетельствовать ей свое почтение. – Он улыбнулся и с поклоном отошел.
Задержавшись на несколько минут, чтобы перекинуться парой слов с леди Вейнфлит, он затем выпил стакан вина с мистером Варкворсом, отпустил комплимент хозяйке дома по поводу успеха ее приема и, наконец удалился, исполнив то, за что взялся: то есть добившись успеха для мисс Тэллант. Теперь в двадцать четыре часа по городу разнесется весть, что мисс Тэллант – последнее увлечение Несравненного.
– Ты заметила, как Бомарис строит куры этой хорошенькой девчонке? – спросил лорд Вейнфлит у своей жены, когда они отъезжали от дома леди Бридлингтон.
– Конечно, заметила, – отозвалась она.
– Кажется, он имел у нее большой успех, не так ли? Но ведь она вовсе не в его вкусе. Я вообще сомневаюсь, что у него есть что-либо на уме.
– У Роберта? – В голосе жены послышался смешок. – Если бы ты знал его так же хорошо, как я, Вейнфлит, ты с первого взгляда понял бы, что он просто развлекается! Я знаю это его настроение! Кто-то должен предостеречь малышку, чтобы она ничего не допускала. С его стороны это дурно, готова поклясться, ведь она всего лишь дитя!
– В клубах поговаривают, что она богата, как набоб.
– Я тоже слыхала, но чего только не говорят! Роберт действительно очень богат, и если он когда-нибудь женится, в чем я начинаю сомневаться, то не на деньгах, уверяю тебя!
– Да я так и не думаю, – согласился лорд. – Почему мы вообще приехали на этот вечер, Луиза? Такие сборища дьявольски скучны.
– Вот интересно! Ну, Роберт пригласил меня. Признаюсь, я проявила любопытство, чтобы увидеть эту наследницу. Он заявил, что заставит весь Лондон домогаться ее руки.
– Для меня это пустой звук, – заявил его лордство. – Зачем ему так стараться?
– Вот о чем я его и спросила! А он сказал, что может получиться забавно. Вейнфлит, временами мне хочется надавать Роберту пощечин!
